Разгляди меня

Гарри не без волнения зашёл в дом Диггори. В светлой столовой заседали авроры. За закрытой дверью их голоса разносились приглушённо. Грюм, опираясь на его плечо, грузно перешагнул порог и утер пот со лба. — Чертовщина. Жара. Ты, это, недолго. Мы всё тут осмотрели, но Дамблдор настоял, чтобы ты осмотрел комнату. Миссис Диггори не вышла к ним. Дом походил на проходной двор, по которому гуляли люди, — двери почти все раскрыты, авроры повсюду сновали и сменялись друг другом. Это неприятно ощущалось, портило домашний уют, казалось неправильным. Ящики шкафов были кое-как прикрыты, торчали, как будто высунутые языки. На паркете были видны следы обуви. — Обыск здесь был серьёзный, — уверял Грюм, заметив, как Гарри оброс смятением и неуверенно зашагал в сторону спальни. Его движения были скованными. Он был сжатым комком нервов. Гарри приближался к заветной двери тяжко, медленно. Белая, обычная, внизу слегка пошарпанная с круглой медной ручкой. Что за ней скрывалось? Что-то пугающее пустотой и нарочным умиротворением — комната была неживой, бездыханной, но ещё хранила остатки недавнего человеческого присутствия. Гарри робко обхватил ладонью ручку и потянул её на себя. В глаза ударил яркий солнечный свет, заставляя зажмуриться. Грюм хотел последовать за ним, но его окликнули, и он удалился, недовольно бурча что-то под нос. Гарри вошёл и плотно прикрыл за собой дверь, чтобы никто не помешал ему в одиночку проникнуться атмосферой комнаты: через неё понять, что происходило в последнее время с Седриком. Ведь… мотивов исчезать не было? Гарри на это надеялся. Нет ничего хуже, чем внезапно осознать, что всё это время близкий нуждался в твоей помощи, а ты упустил его. Кровать была ровно заправлена, на стуле лежала гора сложенной одежды, на письменном столе, придвинутому к окну, громоздились диски и книги с мягкими обложками родом из восьмидесятых. На стене — Боуи с узнаваемыми огненными волосами. Пахло свежестью, почти также, как и в факультетской спальне. Гарри вдохнул полной грудью – здесь дышалось легче, несмотря на застывшую тревогу. Комната не выглядела так, словно её перерывали, она покойно ждала своего хозяина. Мирно и тихо, а на хлынувших гостей никак не реагировала. Гарри провёл ладонью по столу и шкафу и посмотрел на руку — лёгкая бесцветная пыль осела на ней. Знаки, записки, подсказки — он искал их в деталях, на корешках, в углах, на голых стенах и в узоре потёртого ковра. Но вещи в комнате выглядели слишком обыкновенно. Он пролистал и встряхнул пару книг, из них выпали скрепки, а содержание ничем не удивляло: обычные повести и справочники. Диски — музыка семидесятых и до девяносто второго, похоже, Седрик мог прослыть меломаном. Гарри представил, как он сидел по вечерам, напевая «It's too late», небрежно перелистывая страницы историй, несколько скучных, по его мнению. Ничто не говорило о желании сбежать: Седрика окружало всё привычное и любимое. Но это не исключало, что он мог планировать куда-то уйти и затем вернуться. Ему было к кому и чему возвращаться. Гарри встал в центре и на пятке повернулся вокруг. Он кончиком футболки протер стёклышки очков. — Ну же, — упрашивал он то ли себя, то ли комнату выдать ему знак. Взгляд приковал школьный рюкзак: достаточно потрёпанный и чем-то наполненный. Гарри взял его и нетерпеливо раскрыл: свитки, значок старосты и свёрнутый галстук с жёлтыми полосками лежали с начала июня нетронутыми. Гарри вытряхнул всё на пол и сел на колени, внимательно глядя на вещи перед ним. Он не пытался искать между ними связи, только отнесёт их аврорам на проверку – не запрятали ли в них заклятия? Но пергаменты, они сами напрашивались прочесть их, и Гарри не мог сопротивляться. Находиться в спальне долго было сложно: её стены постепенно начинали сдавливать, словно он исчерпал лимит их гостеприимства. Последняя лекция по травологии, древние руны, тест по ЗОТИ, – написанный чужим кривым почерком, а не крупным и стройным – карты, вырванные из книг лично Гарри. Что-то в груди кольнуло. Гарри резко притянул к себе карты и пробежал по ним глазами — никаких отметин, ни кляксы на полях, ничего. Они лежали забытыми в первый же день по приезде. За дверью послышались шаги. Застучал протез по паркету. Гарри быстро свернул карты и запихал их в задние карманы джинсов. Вещи – как он условился со своей совестью – он отдаст аврорам, но карты смутное предчувствие, пробирающее до мурашек, велело оставить себе. — Ты долго там копаться будешь? — в дверном проёме показалась голова Грюма. — Нет, я закончил, — Гарри сгреб вещи в рюкзак и протянул его Грюму. — Это надо проверить на чары. Мало ли, портал. — Сомнительно, я лично проверил следы магических перемещений в округе. — Но это же можно сделать ещё раз? Гарри упрямо тыкнул рюкзаком в Грюма. Тот покраснел, – не ясно, от духоты или раздражения на него – но всё же взял рюкзак. Напоследок Гарри окинул комнату потухшим взглядом: вдруг она скажет что-то в напутствие? Но она упорно молчала, лишь короткие занавески на окнах вздувались и скользили по стенам. — Никуда не отходи, — сказал Грюм, наклонившись к его уху, — нам надо ещё кое-что посетить. — Что? — встрепенулся Гарри. — Потом, Поттер, всё потом. А пока… — Грюм указал на дверь, ведущую в сад, — брысь туда и жди меня. Понял? — Да, сэр. Выдержав паузу, – пока Грюм не скрылся за кухонной дверью, за которой что-то бурно обсуждалось – Гарри развернулся не в сторону двери, а пошёл в гостиную, стараясь ступать осторожно. Схватив бумажку, он наскоро нацарапал что-то на ней. Потом он будет немного жалеть о содеянном, но порция гнева давно его не трогала, он стерпит. В приоритете было найти Седрика, хотя бы посодействовать этому, а не подчиняться мутным планам авроров. На каминной полке, как у большинства семей волшебников, стояла чаша с песком для перемещений. Гарри взял горсть и, словно заведённый, точным движением бросил её вниз, чётко произнеся: — Косая Аллея. Отныне у него есть только одно место, где ничто не беспокоило и где можно найти ответы на любые вопросы. Его скрыло зелёное холодное пламя, а через доли секунды он очутился в старом букинистическом магазине, полном подозрительных лиц и трухлявых ведьм. Его появление не приковало к себе внимание: шли торги, все были заняты. Гарри вышел из камина беспрепятственно и, держась ближе к нагромождениям резных шкафов и сундуков, дошёл до заднего холла, захламленного ящиками. До его уха донесся знакомый молодой голос, но кому именно он принадлежал, Гарри не вспомнил. Так или иначе, встречать сейчас и здесь приятелей было бы лишним, он не приготовил никаких оправданий своему нахождению здесь. Всё-таки репутация магазинов, как зараза, передавалась их посетителям. Он спрятался за одним из шкафов и вытянул в любопытстве шею, всматриваясь в нечёткие очертания юношеской фигуры, шагающей от окна к окну. Высокий, с идеальной осанкой и тёмными волосами, лежащими волной на лбу. Слова юноши растворялись в воздухе, и доносились лишь остатки его голоса и манеры речи: повелительной и резкой, скрипучей. К нему подошёл хозяин лавки и увёл за собой. Пользуясь моментом, Гарри проскочил ко входной двери и, не успев дотянуться до ручки, почувствовал как в его плечо упёрлось что-то твердое. Из-за темноты, которую не могли прорезать даже полоски света через окна, он не увидел, что это было. Прикрыв рот ладонью, он дал деру на улицу. На улице жизнь шла своим чередом. Едва он ступил ногой на землю, как со всех сторон его прикрыли спины прохожих. Гарри смотрел в окна — за ними мелькала голова, укрытая пышными волосами. Немного подумав, он пошёл назад, ожидая, что из чёрного входа кто-то выйдет и он всё поймет. Подходя ближе, он увидел за ящиками, горой расположенными у входа, светлую голову. — Да что с вами? — шёпотом пробурчал Гарри и подошёл к Драко. Драко нетерпеливо поглядывал на наручные часы и убирал рукой, спадающие на глаза, волосы. — Кого ждёшь? Драко рассеянно оглянулся. — А, это ты, — спокойно протянул он и приблизился. — Ты как раз вовремя. Грядёт разоблачение. — Кого? — Гарри настороженно посмотрел в окна, за которыми ничего не было, кроме тёмной пустоты. — Пышные волосы, визгливый голос и поучительный тон. Грейнджер. Она вновь здесь. Я видел, как она зашла в этот магазин. — Я знаю, кажется, к кому она шла. Ты тоже знаешь. — Нотт? Он тоже там? — Драко этой новости не обрадовался. Если за Гермионой следить было занятно, ведь от отличницы ожидать таких странностей обычно не приходилось, то появление старого знакомого он воспринял с явным раздражением. – Этого ещё не хватало. Поттер, ты можешь предположить, что объединяет этих двоих? Гарри покачал головой. Доносящийся скрип половиц и шарканье ног заставили их сменить локацию — они двинулись по правой стороне улицы и начали кружить вокруг здания. — У них нет ничего общего, — Гарри думал вслух, — по крайней мере, я много лет знаю Гермиону и представить не могу, чем её привлёк Нотт и в каком смысле. Малфой, он же твой друг, почему ты молчишь? Лицо Драко оставалось потухшим. Глаза смотрели прямо, но были стеклянными, и прочесть их было невозможно. Гарри слегка пихнул его локтем. — Мы не особо ладим. И тебя это мало касается. Предлагаю дождаться, кто из них первый выйдет и чей это друг, тот и выясняет всё. — Есть идея получше. Устроим облаву. — Поттер, это дурацкая идея. Жизнь тебя ничему не учит? Зачем идти прямо в лапы опасности, когда можно схитрить и действовать более деликатно? — Это так по-слизерински, — Гарри криво улыбнулся. — Это по-умному, — спорил Драко и резко остановился, указав на угол дома, обложенного красным кирпичом, — идёт Грейнджер, действуй. Рукой он подтолкнул Гарри вперёд. Не без стеснения и растерянности Гарри пошёл к Гермионе. Всё, что он сейчас делал, казалось неправильным: следить, что-то выяснять, выглядеть обвинителем в её глазах, – но он знал, что бдительность, в его случае, лишней не бывает и обречённо поплелся. Кто знает, может Седрик оказался в опасности тоже из-за слепого доверия? — Ты так рано вернулась от маглов и не предупредила. От его голоса Гермиона вздрогнула и выронила из рук сумку, округлив в испуге глаза. Её верхняя губа дрогнула. — Гарри… я… тебе нужно спрятаться! — О чём ты? — Гарри помог ей поднять сумку. — Долго объяснять, просто уходи. Это что? — брови Гермионы сдвинулись на переносицу. — Малфой? На секунду Гарри стало смешно, что Гермиона причислила Драко к неодушевлённым предметам; а потом он очень чётко осознал, что она увидела не кого-то хорошо знакомого, а Малфоя (отнюдь не вежливые диалоги, с которым за все годы могли уместиться на обрывке пергамента). — Э-э-э, — его мозг отказывался помогать, — я тоже всё потом объясню. Но ты первая и… — Я уже купил выпуск и… Поттер? Теодор Нотт стоял между Гарри и Гермионой, прижимая к груди газету. Над троими повисли томительное напряжение и потерянность. Они таращились друг на друга, не смея произнести ни слова. Нотт приоткрыл рот и первым нарушил стену молчания. — Не ожидал вас встретить, — хрипло сказал он, проходя взглядом по Гарри от затылка до пят, — не пялься так, пожалуйста. Это выглядит глупо. И что вы здесь забыли? — Тео, он и Драко, кажется, всё поняли, — Гермиона зажмурилась, будто собиралась прыгать в холодное озеро. — Драко? — переспросил Теодор чуть повышенным тоном. Ответ предстал перед ним тут же, скрестив руки на груди и смеряя ледяными глазами. Гарри сравнил ситуацию со старыми ситкомами и подавил кашлем смешок, чем привлёк к себе внимание. — Это забавно, — признался он, понимая, что веселья его никто не разделит. (Вряд ли Драко и Нотт смотрели телевизор), — думаю, нам стоит поговорить и желательно сделать это в более укромном месте, чем рядом с центральной улицей. — Идите за мной, — Тео двинулся с места – и за ним поспешили остальные. Старая и пошарпанная гостиница, расположенная на перекрёстке, по его мнению, подходила для таких случаев, требующих особой секретности. Не сложно было догадаться, что это место входило в разряд тех мест, занесённых в аврорский список для периодических проверок. Швейцар в зелёной ливрее услужливо открыл двери и не задумался: зачем подросткам гостиница. На ресепшене у них не потребовали удостоверения личности и беззаботно приняли монеты от Нотта, и провели их из тёмного узкого холла в не менее тёмную и тесную комнату, обставленную старой плюшевой мебелью. Тут сохранялись остатки былой роскоши. Наверняка, лет пятьдесят назад какая-нибудь актриса или дама из священных двадцати восьми застрелилась в ванне или на кровати. Гарри стало не по себе. Дышать здесь было труднее, затхлость и сдавленность мешали выпрямиться. Он забрался на кресло с ногами и подпёр подбородок кулаком. Гермионе пришлось уместиться на диване со слизеринцами, но не сказать, что её это смущало или напрягало. Она смотрела смело и, в ожидании чего-то, постукивала ногой. — Ну и компания, — Драко потер глаза и кисло улыбнулся. — Да уж, — фыркнул Тео. Разговор не клеился. Никто не хотел выдавать правду. Спасти положение взялся Гарри, приняв как безысходность, что часто именно он выступает связывающим звеном. — Я очутился в магазине Флориш и увидел там Тео, — начал он, — затем на улице я встретил Драко, который до этого встретил Гермиону, которая потом столкнулась со мной, а потом к нам подошёл… — Стой, — попросил Драко, — это всем понятно, и никто не может ничего оспорить. Все согласны? Все кивнули. Драко продолжил, перехватив роль у Гарри: — У нас есть два варианта. Мы расходимся и обо всём забываем или остаёмся и всё рассказываем. Кто за первый вариант? Рука Тео оказалась единственной поднятой. — Да вы шутите, — закатил он глаза и опустил руку. Гарри посчитал, что он подозрительно легко сдался. Даже на лице его мелькало облегчение. — У меня нет предыстории: я пришёл в магазин, просто потому что от него быстрее можно выйти на главную аллею, — развёл он руками. Разочарованные вдохи. — Я пришёл сюда, потому что раньше мы видели вас двоих, — Драко помахал указательным пальцем из стороны в сторону, — ещё вчера. Так что попытки о случайной вашей встрече можете отбросить. Гермиона устало откинула голову на спинку дивана и прикрыла глаза. На её висках виднелась зеленая паутинка вен, немного пульсирующая. — Мы охотились за анонимом из газеты, — сказала она, — я решила не беспокоить тебя и Рона, зная, что вам не стоит в это ввязываться. Где бы вы ни появились, это обязательно закончится гигантскими пауками, церберами или… вы поняли. Я решила выяснить всё сама, тем более это мелочь. — И не возразить, — сказал Гарри. — Да, я долго думала с чего бы начать, ведь по статьям сложно создать портрет автора. Легко ошибиться, и тогда пришла идея облегчить всё: я просто решила выследить автора у редакции и перехватывать почту. Драко цокнул языком. — Грейнджер, ты ведь хорошо знаешь о законности и всей этой туфте: неужели так приперло найти автора? — Это можно назвать попыткой расправиться с ситуацией лично, — Гермиона встала на ноги и подошла к зашторенному окну, — но мне нужна была всё-таки помощь, и тогда я встретила Тео. — Мне просто было интересно, кто такой скрытный и всезнающий кроется за газетой, — подхватил ноту Тео, но остался на диване, будто присутствие Драко его приковало к нему. — И всё? — неверяще спросил Гарри. — Грейнджер якобы умная, объединить силы с ней было эффективно. Тем более она бы в жизни не узнала, как можно узнать отправителя письма, не трогая сову. — Значит, вы вдвоем спелись на почве любопытства, — подвёл итог Драко, — и почему это великий секрет? У Грейнджер есть отмазка: никто в здравом уме не позовёт Поттера в дело, а у тебя, — он повернулся к Тео, — её нет. Гарри ничуть не оскорбился данным заявлением, сам радуясь тому, что его не приплетают в очередные приключения. С замирающим внутренним злорадством, он наблюдал за тем, как Драко загоняет Тео в угол. — Ну я тоже не везде вижу причины, допустим: почему ты возишься с Поттером, — Тео чуть ли не пропел эту фразу. Скулы Драко обострились. — У нас есть договор. Я помогаю ему с зельями, а он отдаёт мне свою коллекционную метлу. О наличии у себя коллекционной метлы Гарри узнал только что, но виду не подал и внимательно изучал свои кроссовки. Гермиона сомневалась и кусала щёки изнутри. — У нас тоже договор: мы выясняем, кто Аноним, и расходимся. Грейнджер утоляет своё любопытство, а я имею собственные виды на его статьи. — И что за виды? — спросил Драко. — Он просто боится, что Аноним выдаст его секреты. Судя по статьям, автор внедрен в их факультет и довольно быстро раскрывает подноготную, — ответил Гарри. Его вознаградили презрительной ухмылкой. В данном случае это было комплиментом — его слова имеют вес. — Так вы выяснили, кто это? Гермиона подошла к креслу и оперлась рукой об его спинку. — С вероятностью девяносто процентов, это Дафна Гринграсс, — торжественно произнесла она. — Доказательства? — Драко не собирался верить просто так. — Статьи имели характер личной обиды, — Гермиона принялась поочерёдно загибать пальцы, — автор был хорошо знаком с внутренней жизнью Хогвартса, знал такие подробности, которые были известны тем, кто посещает занятия. Автор был обижен на бездействие профессоров по поводу буллинга, а значит, сам автор ему подвергся. А теперь вспомните время, когда начали выпускаться статьи и кто в это время мог быть пострадавшим от чего-нибудь. — Дафна больше всех подходит под эти сведения. А сегодня мы увидели её сову, прилетающую в редакцию Придиры, — Тео посмотрел на Драко, — как видишь, наши деяния имеют видимый результат. — Интересно, ты что-то скрываешь или хочешь использовать статьи в своих целях? Гарри задал вопрос в лоб, не задумываясь о последствиях. Он отбросил всякие опасения и вышел будто бы из многолетней тени. Ему хотелось говорить без оглядки: ложь и недосказанности надоели и утомили.