…Ты приручала как птицу меня, в тайны любви ты меня посвящала И за собой в неизвестность маня сердце своё мне отдать обещала. Между нами глухая стена, знаю, её мы построили сами. Только скажи мне, хочу я понять, сколько ты будешь мне сниться ночами?..
Незаметно пролетели февраль и март. В свои законные права вступил апрель, даря ото дня ко дню прекрасную солнечную погоду. Эмма проводила много времени с Айви, чувствуя себя впервые за последние годы в хорошем расположении духа. Эти отношения не заходили дальше поцелуев и объятий, но они было достаточно близки, чтобы обсуждать многое. Обсуждению не подлежало лишь прошлое Свон, о котором и так слагали легенды в стенах колледжа. Кабинет перестал приносить былые эмоции, за эти месяцы воспоминания сгладились и контакт с домом так же принёс пользу. И вот сейчас, сидя в до боли родном кресле с бокалом белого сухого, Эмма вспомнила тот самый день, когда впервые после расставания с особняком она вновь, не без помощи друзей, вошла в него и начала жить заново бок о бок со своей историей прошлого.***
Снег хрустел под ногами, когда Эмма и Киллиан вышли из Эскалейда. Все вокруг было белоснежным, а блондинка всё не находила себе место, переминаясь с ноги на ногу. Сзади взвизгнули тормоза и рядом остановилась ещё одна машина из которой сначала вышла Зелина, а за ней, заглушив мотор, появилась Руби. — Давай, Эмма. Нужно просто сделать первый шаг… — подбадривал ее Киллиан, когда они оказались на крыльце. Эмма же не могла заставить себя поднять глаза даже на дверь, не говоря уже об окнах. У дома были огромные сугробы, сад зарос как и все дорожки. Все понимали, что работы будет слишком много и придётся нанимать людей, но сейчас было главным заставить Эмму войти внутрь. Зелина достала ключ, который несла от машины, забрав его из дрожащих рук Свон и протянула ей. Девушка отреагировала на движение и подняла глаза на руку Голд. Взгляд был затравленным и испуганным. — Я не смогу… — прошептала она, разворачиваясь и спускаясь на несколько ступенек вниз, — просто не смогу, не хочу, не сейчас. Давайте уедем, прошу!!! — она резко повернулась и поскользнувшись чуть не рухнула на ступеньки, вовремя удержавшись за Джонса. — Давай, соберись. Мы просто войдём внутрь и всё, можем даже не идти дальше коридора сегодня. Просто посмотрим состояние дома, — ровным и спокойным тоном проговорила Руби. — Она права, дорогуша. Нам нужно осмотреться, — кивнула Зелина, — открывай. Поняв, что никого не осталось на ее стороне, со вздохом она поднялась к двери, попутно забирая из рук рыжей ключи и открыла замок, толкнув рукой дверь. Особняк выглядел мертво. Устрашающе тихо, непривычно, совершенно не таким, каким они все его помнили. Было стойкое ощущение, что он безумно скучал по своей хозяйке и по людям в целом. — Пыльный и одинокий, такой же пустой как и я сама… — вздохнула Эмма, входя в коридор, который сейчас казался просто огромным. — О, Эмма… все не так плохо, как ты думаешь. Возможно, Реджина знала, что вы с ним нужны друг другу. — Я хочу подняться в спальню, если вы не против и справитесь здесь без меня. — как можно спокойнее произнесла девушка. — Да, конечно… — растерялась Руби. — Ты будешь в порядке? — забеспокоился Джонс, погладив ее по плечу. — Да, все будет хорошо. — она уверенно развернулась и пошла вверх по лестнице. Всем оставалось лишь переглянуться и продолжить осмотр первого этажа. Эмма же, уже смело шла коридору к спальне, но лишь увидев знакомую дверь, ее дыхание замедлилось, а сердце, казалось бы, вообще замерло и перестало биться. Она облизала пересохшие губы, пытаясь взять себя в руки, но чувствуя, что паническая атака приближается с небывалой скоростью. Заставив себя сделать ещё один шаг, она толкнула дверь и на ватных ногах зашла в комнату. В глаза бросился бардак, такой, какого Эмма не видела в доме Реджины никогда. Даже, когда сама переехала сюда и не без удовольствия раскидывала свои вещи, чтобы позлить экспрессивную хозяйку, в последствие нарвавшись на примирительный секс. По кровати были разбросаны комплекты нижнего белья, платья и другая одежда. Будто бы здесь происходили слишком торопливые сборы, похожие на те, когда человек долго не может решиться и по итогу хватает самое необходимое и бежит, бежит так быстро, чтобы не оглянуться, чтобы вернуться назад и остаться навсегда. Боль пронзала грудь Эммы всё сильнее и сильнее с каждым шагом. Короткий вскрик, больше похожий на вой и она уже лежит в вещах, кутаясь в них, как в одеяле, хватая руками, разрывая, рыдая навзрыд. Пытаясь вновь почувствовать запах своей, некогда безумно любимой женщины. Жить без которой не представлялось возможным. Казалось, ещё несколько таких всхлипов и девушка задохнётся. Просто задохнётся в своих слезах. В своём безутешном горе. А потом включился какой-то новый тумблер* внутри. И когда спустя несколько часов в спальню поднялась Зелина, картина была координально другой — Свон сидела в центре комнаты, обнимая себя за колени и не моргая смотрела в стену напротив. Она была пустой. В ней не было прежней Эммы. Наконец-то она осознала в полной мере, что ее бросили и спустя столько лет к черту добили, даже находясь неизвестно на каком расстоянии. Ненависть. Она наполняла девушку изнутри со скоростью света, подобно чёрной смоле, тягучей и липкой, сдавливала сердце и заливала душу. — Эмма… — Голд медленно подошла и опустилась на колени перед девушкой. — Я ненавижу твою сестру. — тихо, но четко послышалось в ответ. — Эмма!.. — растерялась рыжая. — И я отомщу ей за все эти годы боли, если она решит появиться в моей жизни снова, — отчеканила она каждое слово. — Но мы все знаем, что ты её слишком сильно любишь до сих пор, — попыталась вразумить ее Зелина. — От любви до ненависти — один шаг.***
— Не проходит и дня, чтобы я не вспомнила тебя… — улыбнулась она большому портрету Реджины, который попрежнему висел перед ней, — как худшее, что могло случиться со мной. Чокнувшись бокалом с воздухом, она сделала ещё несколько глотков. Камин, который она так и не разжигала с момента переезда, заменил обогреватель, который стоял на веранде и плед. Плед Реджины. Порой Эмма казалось, что у неё съехала крыша, а может не казалось? Но жестокость окрепла, ненависть стала образом жизни. Всё меньше было общения с друзьями, всё больше работы. Для студентов Свон превратилась из аспирантки, которую без году неделю приняли в штат и которая всегда была снисходительна — в Амазонку, как звали ее многие за глаза, как только она надела те самые красные лаковые туфли и начала активно руководить всеми, захватив власть на кафедре, получив должность заведующей. Кора не мешала, но и не высказывала радость от разительных перемен в девушке, пустив это на самотёк до тех пор, так как лично ей дискомфорт это не приносило. Съемки проекта Джонса перенесли на следующий учебный год, потому что подготовка заняла намного больше сил и времени, чем предполагалось изначально. Ни один вечер не проходил без вина, а иногда и более крепкого напитка. Это давало возможность заснуть в одиночестве, не боясь проснуться от кошмара посреди ночи. Эмма встала с кресла, чуть покачиваясь от алкоголя внутри и поставив пустой бокал на столик, поднялась в спальню. Кровать была расстелена и ей оставалось лишь лечь. Она по прежнему спала на своей стороне, а сторона Миллс была все так же пуста и холодна. Как те последние месяцы из совместной жизни, когда брюнетка уже что-то замышляла и отдалялась от девушки. Не выключая ночник с этой стороны, Свон провалилась в сон. Утро выдалось не особо добрым, голова трещала от излишнего вина выпитого вечером, но эти ощущения не были новыми. Под раздражающий и настойчивый писк будильника, Эмма заставила себя подняться с кровати и пойти в ванную. Около 10 утра, она въехала на территорию колледжа, привычно заворачивая на своё место для парковки, но оно было занято. Она знала эту машину и знала, кому она принадлежит. Бросив свою посреди дороги, схватив сумку, Эмма вылетела из неё фурией и громко хлопнув дверью, вошла в здание. — Том! Почему моё парковочное место занято? — налетела она на охранника, зная наперёд его ответ. — Через полчаса начнётся незапланированное совещание в главном зале, а место для парковки было свободно только Ваше, мисс Свон! Вы что не получили письмо? — растерянно развёл руками мужчина, — да и машина то самого ректора! — Да знаю я, чья это машина… — пробурчала она, уже пройдя мимо, не дослушав оправдательную тираду до конца. Поднявшись в свой кабинет, она бросила сумку на стол и щёлкнула кофеваркой, которую не так давно купила сюда, устав посылать за кофе студентов или спускаться в столовую. Взяв готовый кофе, Эмма села за свой стол. Сделав небольшой глоток горячего напитка, она задумалась. Что за срочность? Ещё и ректор. Письмо, письмо… вчера было слишком не до этого, пить вино оказалось намного заманчивее. Девушка вздохнула, делая новый глоток, когда ее взгляд упал на часы — 10.50… пора. Она быстро переобулась в те самые, красные туфли, которые успели стать неотъемлемым атрибутом на работе и подкрасив губы помадой им в тон, она взяла планшет и телефон со стола, закрывая кабинет на ключ, поспешила в зал. У входа стояли Роберт и Кора, тихо о чем-то беседуя и видимо ожидая, пока все зайдут и рассядутся. Миссис Миллс выглядела взволнованной и растерянной. «Видать, даже для неё будет сюрпризом то, что скажет ректор» хмыкнула Эмма, подходя к дверям и поздоровавшись, проследовала на первый ряд, где уже устроилась Зелина и Дэвид. Рыжая приветливо улыбнулась, похлопав по стулу рядом с собой. Эмма села, возвращая улыбку назад. — Привет, ребята, что я пропустила? — натянув улыбку, спросила блондинка. — Сами ничего не поймём! Вчера за полночь пришла рассылка на рабочий мэил, — пожал плечами Нолан, переводя взгляд на Зелину. — Могу сказать одно, если моя мать на взводе, а на совещание в колледж заявился отец, нас ждёт что-то очень важное! — усмехнулась рыжая. Они замолчали, когда Кора и Голд вошли в зал, запирая дверь и прошествовали к большому длинному столу и трибуне, которые располагались перед стульями. — Всем добрый день. Уважаемые коллеги, спасибо, что пришли на незапланированное совещание, чтобы послушать моё объявление. — начал Голд, поочередно глядя на присутствующих, задержавшись взглядом на Свон, — Что ж, я не буду тянуть. Миссис Миллс с завтрашнего дня будет переведена в другой ВУЗ на должность ректора, но у меня уже готова кандидатура на ее место, — по залу послышались перешептывания, да и сама Кора была удивлена не меньше. Педагоги начали переглядываться, думая друг на друга, всё чаще бросая злые взгляды на первый ряд, а именно на Свон, перешептываясь. Эмме было не по себе, но она была уверена, что Голд бы не отдал ей правление в колледже без докторской и в таком возрасте. — Прошу, входите! — ухмыльнулся Голд, махнув рукой на дверь, когда она приоткрылась. Послышался характерный скрип, на который успели обернуться многие и в зале наступила гробовая тишина, а затем послышался отчетливый, уверенный и громкий стук шпилек по паркету. Эмма почувствовала, как вместо позвоночника ей будто вставили раскалённую металлическую арматуру, от самого мозга до поясницы. Голд, успевшая обернуться, на автомате схватила блондинку за запястье, крепко сжав. Свон не могла пошевелиться. Она крепко зажмурила глаза и сжимая зубы до скрежета, шептала как заклинание одними губами, лишь одну фразу: — Это её шпильки, её шпильки…