Хозяин

Влад медленно поднимается с кресла, зловещим силуэтом нависая над Лайей, что пытается унять дрожь в кончиках пальцев. Приятная пульсация между ног не даёт нормально мыслить, ещё некоторое время продолжая посылать по телу обжигающие волны полученного оргазма. — Видит бог, я не хотел этого, но ты разозлила меня, непослушная девчонка, — слова срываются с губ мужчины, когда он хватает ее за шею, резко откидывая в сторону. Его грубость пугает, и девушка сжимается, распластавшись на полу, пытаясь поджать колени к груди. — О, нет, дорогая, не нужно прятаться. За плохое поведение я всего лишь тебя отшлепаю, — заметив мелькнувшее в глазах Бëрнелл облегчение, он добавляет, — для начала. Встань и разденься. Влад с самым невозмутимым видом усаживается обратно в кресло, подпирая голову рукой, и наблюдает, как Лайя неуклюже стаскивает по бедрам юбку. Вслед за ней летят мятая блузка и нижнее белье, оставляя брюнетку полностью обнажённой. Движением пальца вампир подзывает ее ближе, а затем хлопает по ноге, давая понять, что девушка должна лечь сверху. Лайя дрожит от сладкого предвкушения. Она точно знает, что Влад не сделает ничего, что могло бы привести к серьёзным травмам. Но тем не менее волнение разливается в груди, пока девушка подползает к Цепешу, а затем ложится на его крепкие бедра, так, что упругий зад оказывается под левой рукой мужчины. Влад гладит ее, осторожно сжимая нежную кожу. Заносит ладонь, резким выпадом роняя на по инерции сжавшую ягодичную мышцу, и тишину комнаты разрезает звонкий звук шлепка. Лайя громко стонет, прикусывая кончик языка. След синяка на ушибленной ягодице наливается ярко-красным, обжигая нервные окончания изнутри. — Я не давал тебе разрешения стонать, рабыня, — рычит Цепеш, снова ударяя по покрасневшей коже тяжёлой рукой. Ещё и ещё, пока зад девушки не становится похож на сплошное красное пятно, и она протяжно скулит, глотая собственные стоны. Лайе нравится. Влад видит это: как она сама подставляет под его руку задницу, всё выше приподнимаясь над его бедрами. Вьется из стороны в сторону, стараясь удержаться вспотевшими ладонями за подлокотник кресла. — Ты спрашивала, буду ли я кусать тебя, душа моя, — неожиданно произносит мужчина. Если бы Лайя обернулась, то увидела бы, как его глаза наливаются красным, приобретая насыщенный бордовый оттенок. — Всё ещё боишься этого? Брюнетка хочет потянуться пальцами к следам укуса на шее, но вовремя одергивает себя и отрицательно качает головой. Те чувства, когда Влад погружал в её нежную плоть клыки, не сравнимы даже с самым сильным возбуждением. Никакие ласки ещё не дарили столько наслаждения, граничащего с безумием, как близость вампира. Он мягко приподнимает Бернелл за талию, устраивая на своих коленях лицом к лицу. Щеки пылают. А на губах дрожит невысказанная мольба. — Почему ты ослушалась? — спрашивает Влад таким тоном, словно ведёт с брюнеткой светскую беседу, а затем наклоняется, мягко прикусывая кожу на шее. — Я просил научиться терпению. Это не так сложно, если ты все ещё хочешь оставаться моей. Ты хочешь, Лайя? — Простите, Хозяин, — слезы обиды жгут глаза, которые девушка прикрывает дрожащими веками, — я… я не сдержалась. Влад ведёт носом по её шее, наслаждаясь ароматом тела, переполненного гормонами и естественными запахами. Чувствует тонкие нотки её возбуждения, сладким мёдом растекающиеся по внутренней стороне бедра. Лайя еле слышно дышит, как будто боится нарушить момент случайными стонами. Теперь она понимает, к чему был приказ молчать: когда глушишь одно из чувств, заметно обостряются другие, помогая глубже познать себя. — Лайя, — хрипит Влад, подхватывая ее под гудящие от шлепков ягодицы, и усаживает на возбужденный член, уже готовый прорваться сквозь тонкую ткань одежды, являющейся единственным препятствием между их телами. — Ты расстроила меня. Кожи касаются острые клыки, пронзая плоть, и Лайя стонет, не в силах сдержать чувства в себе. Боль от укуса будоражит тело. Девушка сильнее вжимается в мускулистую грудь Цепеша, но он поднимается одним рывком, сбрасывая её с себя на кровать, и нависает сверху, снова впиваясь зубами, но уже с другой стороны. Кусает еще раз, ниже. Касается клыками напряжённого соска, и Лайя, уже не сдерживаясь, кричит. На что Влад до боли вжимает пальцы в синяк на её ягодице. — Больно, — жалобно шипит она, но не отталкивает, даже когда вампир оставляет кровавый след на мягкой округлости её груди. По его губам стекает кровь, а взгляд становится невероятно опасным. Лайя ерзает по простыням, ощущая новые укусы в самых неожиданных местах. Он не ласков с ней. Наоборот, треск разрываемой зубами кожи разносится по телу волнами неприятной ноющей боли. — Скажи, почему я не должен убить тебя прямо сейчас, — звериный рык вырывается из гортани мужчины, и он оставляет ещё один след на внутренней стороне бедра в опасной близости от нежного места. Собирает губами липкую смазку, поднимаясь выше. Лайя чувствует, как он касается языком складок, машинально приподнимая бедра выше. По телу, словно яблоки на снегу, рассыпаны красные следы его прикосновений. Кое-где кровь не останавливается, медленно скользя на смятые простыни, и места укусов горят огнём. Но Лайя, кажется, не замечает этого. Лишь движения его гладкого языка, упрямо терзающего её плоть. — Ох, — тихо стонет девушка, забывая про запреты, — Влад… Очередной укус пронзает стрелой низ живота, и она кричит. Судорожно хватает сухими губами воздух. — Не думал, что придётся с тобой так долго возиться, моя непокорная, — стонет в ответ мужчина, грубо проникая в неё пальцами. — Ты худшая из сабмиссив, что у меня были, Лайя. — Простите, Хозяин, — стон разрывает барабанные перепонки. Она близко. Подмахивает тазом навстречу его ненасытным пальцам, грубо раздвигающим влажные стенки. Стонет все громче, не успевая дышать между выкриками. Но тут Влад останавливается, убирая руку, и хватает её за шею, надёжно прижимая к кровати. — Ты плохая рабыня, Лайя, — недовольно качает головой Влад. Однако девушка видит в глубине багряных радужек, что он лжет. Ему нравится эта непокорность. Нравится идея переделать её под себя. Нравится мысль, что она жаждет наказания. Пальцы сильнее впиваются, пережимая гортань, и девушка испуганно округляет глаза. Рефлексы срабатывают, посылая в мозг сигналы об опасности. Она пытается вздохнуть, но горло обжигает непривычная пустота. — Я бы надел на тебя ошейник, — склонившись к посиневшим губам, произносит Цепеш. — Но он достаётся в награду лишь хорошим сабмиссив. Его нужно заслужить. Впрочем, — ладонь медленно соскальзывает, открывая доступ к кислороду. Лайя хрипит, со свистом втягивая воздух, едва ли не физически чувствуя, как расправляются легкие. — Ты хочешь получить ошейник, душа моя? Она пытается сглотнуть, но в горле першит, и лишь слабо кивает, выказывая согласие. Всё тело ноет от укусов, хаотично рассыпавшихся по нежной коже. Ягодицы пылают, а на шее расползается гематома в форме ладони. Влад поднимается с кровати, приказывая брюнетке не шевелиться. Берет с пола её нижнее белье, и губы мужчины тянутся в усмешке. — Раз ты не можешь помолчать, придётся немного помочь, — он нажимает на её подбородок, вынуждая приоткрыть рот, и легко просовывает туда трусики. Лайя морщится ровно до того момента, когда холодные ладони вампира не начинают стягивать по его сильному торсу рубашку и легко справляются с брюками. Девушка нетерпеливо сжимает простыни, желая поскорее увидеть, что же всё это время скрывал от её любопытного взгляда Хозяин под темной тканью боксеров. И едва не стонет, когда крепкий упругий член вырывается наружу, немного покачиваясь. В ванной она и половины не видела, и теперь может только ждать, когда Цепеш позволит прикоснуться к нему пальцами. Словно зверь на охоте, он опускает колено на край кровати, не сводя пылающего взгляда со взволнованной его видом брюнетки. Подползает ближе, замирая между широко разведенных бёдер. Словно издевка. Она чувствует, как гладкая головка касается клитора, но Влад не спешит продолжать, наслаждаясь зрелищем. — Мисс Бëрнелл, — дыхание обжигает шею. Влад целует каждый оставленный им же укус влажными губами, зализывая сочащиеся ранки, и блаженно прикрывает глаза. Запах крови проникает в рецепторы, снова пробуждая его истинную сущность. Лайя мычит, задыхаясь от возбуждения. Хочет прикоснуться руками, провести глубокие борозды ногтями по его плечам. Всё внутри терзаемого сладкими пытками тела смешивается, оставляя только животные инстинкты. Ей больно. В голове всё ещё слышится тревожный сигнал, похожий на сигнализацию. Но она глушит его, стараясь думать лишь о том, как Цепеш возьмёт её на этих окровавленных простынях. Кажется, только это заставляет девушку держаться — похоть. Желание обладать и чувствовать. — Я буквально слышу, как вы о чем-то думаете, мисс Бëрнелл, — переход от игривости к серьёзному начинает раздражать. Ухмыляясь, Влад резко возвращается к девичьему лицу, неторопливо пробегаясь взглядом по горящим глазам, изучает покрасневшие щеки и чёрное, кружевное, торчащее из глубины её рта. — Хочешь о чем-то попросить? Лайя неуверенно кивает, надеясь, что он позволит высказать пожелание, но Влад лишь качает головой. — Глупая мышка, — низкий смех касается уха, — не забывай, кто твой Хозяин. А теперь, будь хорошей девочкой и встань в позу, душа моя, я хочу видеть твой прекрасный зад, когда возьму тебя сзади.