Стесняшка

Дженни никогда не была особо смелой и конфликтной. Всегда старалась избежать ссор. Но поначалу, то ли из-за малого возраста, то ли из-за отсутствия опыта, может из-за наивной и детской веры в светлое и доброе человечество, делала это неправильно. В итоге сколько раз она не заводила себе друзей, Дженни не понимала, почему ей так плохо. Хотя вроде бы смеются, прикалываются, озоруют, развлекаются, а после встречи с очередным лучшим другом или подругой, приходило, да и ещё не понятно откуда, опустошение. Будто её высосали, как хорошее вино, до последней капли для радости; или выжали, как фрукт в соковыжималке ради сока; или как рыбку, под пивко, очень безжалостно и бесчеловечно. Ответ крылся на поверхности, но тринадцатилетняя девчонка поняла это не сразу. Одна подруга использовала её для того, чтобы выглядеть на фоне Дженни богаче, и самоутверждалась за счёт неё. «Вот ты меня дурочкой называешь, мне даже не обидно, ведь друзья. Я тоже тебя иногда грубо называю. Даже взрослые так делают — значит это правильно, верно же?» Нет, та девчонка к седьмому классу конечно исправилась и извинилась, (единственная) сама во всём призналась, но эта была первая прививка для Дженни Ким, так что она не таила на ту девчонку зла и обид. Другая даже в степень «лучшей» не попала. Сдружилась с Дженни только ради того, чтобы узнать все сплетни. Точнее, только одну, но и прочие тоже не против. Ким сблизилась с мальчиком, беседовала с ним часами, чтобы узнать одно — кто ему нравится. Месяцы не прошли даром, спустя часы разговоров ответ был получен. Дженни знала, что использовать людей неправильно, что нельзя втереться в доверие к однокласснику, чтобы разузнать все его подноготные секретики. Но своей вины Ким не ощущала — этот мальчик плохо с ней обошёлся и загнобил, когда девчонка по глупости призналась ему в любви. Да и характер у него не очень — богатенький сынок, которого не видно и не слышно, а все его скверные пакости случаются также тайно. Он большой лизоблюд, ханжа, подлиза и тд. Внешностью не вышел — людоед бы побрезговал, но берёт обходительностью. Так что Дженни своеобразно ему отомстила, ведь на тот момент не могла идти на открытую конфронтацию. А когда та одноклассница узнала через Дженни всё, что ей было нужно, тоже незаметно слила общение. Ну и апогей, после которого у Дженни открылись глаза на все свои ошибки; разбилась в мелкую крошку вера в людей и дружбу; а также развеялось по миру прахом любое желание доверять и открываться людям — одноклассница и бывшая «лучшая подруга», та ещё эгоистка, девочка с кодовым именем — «ЛеПёшка» (в других вариантах перевода* «ЛоПух», «ЛаПка», «ЛиПка», «эЛПуха»). Её нагло использовали! Подкупили и использовали! И чем? Жалкими бутербродами?! Ночёвками?! Редкими прогулками?! Лифчиком?! А после хорошего дела требовать рабского повиновения со словами: «Я же тебе сделала это!», «Ты мне должна!», «Мы же подруги! Я сделаю так, а ты потом так!»… Дружба, если это можно так назвать, на удивление прожила два года. И до Дженни только в самом конце стало доходить, что что-то тут не то, что должно быть по-другому. Дженни сделали виноватой, но это было не в первый, но к счастью уже в последний раз. А с шестого по седьмой классы она переругалась вообще со всеми девчонками из класса. Вот и подружилась с Хосоком — он всегда улыбался и был прост и недалёк, как крышка от кастрюли. Но даже у него оказались свои черти — сам тупит, потом наезжает и делает виноватым. В конце восьми месяцев дружбы стал хамоват, тоже пришлось тактично слиться. У неё это отлично получилось, первый опыт, так сказать. Так что к седьмому классу у Дженни появились обалденные навыки дипломатии, ведения конфликта, научилась обходить колкие моменты, правильно говорить и выражать своё мнение так, чтобы не обидеть собеседника. Но в месте с этим появился и страх сблизиться с кем-либо, и особенно влюбиться. Отношения Дженни решила строить холодно и прагматично — главное, чтобы парень был нормальным. Пусть двоечник, пусть страшненький — Дженни готова принять всё, лишь бы её половина уважала её. Остальное приложиться. А если ей предложат встречаться — то она будет присматриваться к его характеру, а уж потом ко всему остальному.

***

У Чимина было всё — богатая и крепкая любящая семья; хорошие оценки; уважение учителей и учеников. Но друзей, как таковых, не было — нет, он ни с кем не ругался, просто так сложилось. Приятелей и товарищей много, а друзей ни одного. Не к кому было пойти и пожаловаться. Только младший брат, который разбавлял его школьную рутину своей вредностью. Нет, у Пака были все возможности завести друзей и даже девушку, ведь он красив, но мальчишка, вопреки всем стереотипам, был очень несмелым. Прежде, чем что-нибудь сделать, он думал не меньше часа, без шуток. Застенчивый от природы, да ещё и не понятно от кого из родителей. Чимин так боялся людей в принципе, что это выражалось буквально во всём! Ходил парнишка быстро; одевался быстро; ходил в спортзал; занимался рисованием; играл на инструментах; участвовал во всех олимпиадах и конкурсах. Но был слишком нелюдим. Чимин всегда предпочитал тишину и спокойствие, отчего ходил всегда поодаль от класса, в своих выглаженных рубашках солдатскими шагами. Когда ждал учителя, постоянно вертел головой; поправлял рукава красивой рубашки; приглаживал густые волосы. Уже вошло в привычку, как у него, так и окружающих, так что уже никто этого не замечал. Точнее, Чимина никто никогда не замечал. Ничего плохого, только много хорошего, школьного. А теперь представьте, что такой, как Чимин, влюбится в такую, как Дженни?