SIMP

      Адское влечение.       Закрывая глаза я раз за разом представлял этот момент.       Как мои губы самолично касаются его гладкой кожи, вынуждая его вздрагивать в унисон.       Как мы страстно отдаемся друг другу, пытаясь довести всё к отличительному завершению, но этого никогда не происходило.       Мы как животные продолжали сношаться друг с другом, не в силах прерывать это действие.       А ведь всё это и до сегодняшнего дня происходило в моей воспаленной голове день за днем, повтор за повтором, вынуждая меня всячески отводить свой взгляд от него, чтобы не смотреть этими «невинными глазками».       Я склоняюсь, протяжно вдыхаю его терпкий одеколон, что сидит уже в почках.       Сколько бы я не чувствовал этот запах мое возбуждение становилось только явным. А ведь до этого момента в моей голове четко запомнился его запах…настолько, что я сам не знаю сколько раз дрочил на этот запах, и сколько из них было в кровь.       Наверное, сейчас подо мной он чувствует себя действительно омерзительно, особенно то, как я приглушенно вздыхаю запах его волос.       Напряжение в штанах становится совсем явным…       Я неприятно сглатываю, пытаясь хоть на секунду взглянуть в его глаза, и ловлю себя на мысли о том, что «как же я ужасен».       Я снова склоняюсь к нему, чтобы проявить хотя бы каплю адекватности, но слышу от него только одно:       — Прекрати это, Тарталья.       Это не был его обычный тон.       Обычно он общался со мной как с другом, а теперь как с… совсем чужой личностью, которую по выражению его лица он впервые встречает.       В нем не было омерзения, отрицания, гнева, только немое хладнокровие будто всё произошедшее выше его нисколько не волновало.       Если говорить об его тональности, то это был скорее приказ который его покорный слуга, в лице меня, исполняет без зазрения совести, поднимаясь и покорно садясь куда-то подальше от глаз.       Чжун Ли поступил также. Встал, поправил на себе галстук, оценивая мое состояние своим проницательным янтарным взглядом, вынуждая меня дрожать.       Хах? Неужели я превратился в цепную собаку не осознавая?!       Брюнет вздыхает под нос, а после поднимается с дивана, подобрав вслед и сумку. Несколько шагов, и он как раз уже был у выхода, оставляя меня вот так сидеть на месте, смотрящего в одну точку.       Пальцы крепко вжимаются в ткань штанов, а я не в силах поднять голову, чтобы даже посмотреть на то как он навсегда уходит из моей жизни.       Я совершил роковую ошибку…       Он, наверное, теперь боится меня.       Теперь я никогда его не увижу.       Эти мысли убивают во мне последние крупицы сознания.       Я вечно горел желанием держать его при себе, и единственное, что сейчас приходит мне в голову это то, чтобы выбить из него всё, запереть в этих четырех стенах, не позволяя больше никогда видеть солнечный свет.       Шаги к выходу прекратились, я наконец-то поднимаю на него свои безумные глаза в которых зародилась воистину омерзительная мысль лишить кого-либо свободы.       — Даже не думай провернуть подобное. — высказал он мне прямо, ставя меня в ступор.       Как?! Нет, мое лицо сейчас выражает все мои похотливые мысли насчет него, так что не мудрено, что такая проницательная личность сразу же раскрыла мой якобы хитрый план.       Он разворачивается не в силах на меня смотреть, а после задумывается на пару секунд, прикоснувшись к своим тонким губам.       — Я напишу вам.       С этими словами он покидает меня, оставляя в полном одиночестве.       Стук от входной двери ещё долго витал в воздухе, а я, осознавший всю серьезность ситуации, рад только одной мысли: Я смог поцеловать его, и это стоило всего.       Мучений, боли, унижения, всего, что приходило в мою светлую головушку.       Я уже давно смирился, что я просто конченный выблядок, который может думать только об одном, и когда мое бренное тело ложится с головой на диван, где лежал недавно Моракс, я с головой окунаюсь в это невероятное чувство «Победы».       Хохот заливает комнату, а я вне своих сил начинаю прикасаться к собственным губам, отчетливо припоминая на них оставшийся жар.       Язык аккуратно облизывает вытянутую подушечку, засасывая тонкие пальцы прям-таки до основания, что я начинаю попросту давиться ими, не в силах привыкнуть к такому рода удовольствию.       Я начинаю задыхаться, но жар, проходящий по моему телу несколькими волнами, напоминает мне об том, что я получу кайф от чего угодно, только бы представить, что это был именно он. Что все, что произошло минутами ранее, не было сказкой.       По щекам начинают течь небольшие струи слез…       Слезы моей безмерной благодарности того, что он сделал меня таким.       На следующий день он действительно написал мне. Увидев его сообщение, я был в радости и в неведении. Он написал мне прийти к довольно странному адресу, и чтобы я не писал ему до тех пор, пока мы не встретимся.       Думайте, что хотите, но мне в голову действительно пришло то, что Чжун Ли хотел продать меня на органы, после того случая, или запихнуть в дурку, заранее сообщив моим менеджерам о моей неустойчивой психике.       Да, офигеть, я могу рассуждать еще здраво!       Плюсик мне в карман за столь неожиданное для себя же открытие.       Но как бы то не было, мне очень хотелось с ним встретиться. Так что, по дороге к нему я начал придумывать, что бы такого сказать.       Это все недоразумение?       У меня к тебе есть чувства?       Я не знаю, что на меня нашло?       Ты такой красивый, что я…       Выходи за меня.       Хаааа?!       В какой-то момент своей поездки в назначенное место я действительно начал ехать кукухой, пока в наушниках наигрывалась мелодичная музыка, пытаясь хоть как-то меня сконцентрировать.       Вдох, выдох, я приехал в нужное место, и, к моему удивлению, это было здание школы.? Действительно, я совсем позабыл со всем этим переполохом, что надо было хоть на карту глянуть куда именно я еду. Теперь у меня один только стыд на лице, пытающийся скрыть его от всеобщего обозрения. Как никак, я самолично окрестил святую личность Моракса извращенцем похуже меня.       Идя прямиком к зданию, я замечаю своего возлюбленного с небольшой группой старшеклассников, что смотрели на меня не особо дружелюбными глазами.       — Учитель, Чжун Ли это и есть ваш помощник? — это высказал самодовольный пацан, который был ниже меня в ДЕСЯТКИ РАЗ. Серьезно, коротышка ещё тот, но нрав… будто я в младших классах, так ещё глазки такие злые, готовые убить меня в любую секунду.       За ним стояла ещё одна девочка, которая смотрела на меня как на соперника? Серьезно. Я не знаю, как описать более точно эту девочку. Длинные волосы с небольшими пучками в виде кошачьих ушек, милое школьное платье, и взгляд полный такого же презрения, что и у первого школьника.       За ними шли ещё двое парней но к сожалению я не придал им значению, как и они мне, смотря скорее на своего учителя посередине.       — Бывший учитель. — поправил он слова первого ученика, а после решил всем меня представить.       — Это Аякс, или же стример Чайльд Тарталья. Сегодня он поработает вместо меня, так что уважайте его также как и меня.       Гробовая тишина.       Если несколько учеников приняли это заявления холодно, то только один оскалил свои ярко выраженные клыки, готовясь прибить меня на месте. И да, как вы и могли подумать, это был самый первый описанный мною ученик.       — Так это ты тот извращенец, что подарил учителю 10 тысяч юаней!       Я резко опешил от такого заявления, смотря, то на Чжун Ли, то на этого пацана.       — А, ну, в свободное время Сяо - модератор у меня на канале. Так что вы быстро подружитесь.       ЧТО?! Погодите, этот пацан, который готов мне глотку порвать и мне в младшие братья годится, администратор. В свои-то неопытные, юные годы?       Меня пробирает дрожь едкой ехиды, что еще больше злит этого Сяо.       Атмосфера становится совсем неприятной, но Чжун Ли быстро хватает меня за шиворот, отводя куда-то в сторону, более точнее — прямиком в классную комнату.       Там, я как раз увидел еще парочку учеников которых видимо оставили на дополнительных. Точно, а ведь сегодня выходной день, так что не удивительно, что их всех вызвали на вне классные, но что здесь забыл я?       Чжун Ли хлопнул несколько раз в ладоши, пытаясь сосредоточить внимание учеников на себе.       — Школа попросила меня помочь вам с подготовительными экзамены, так что сегодня я привел помощника. Он же почитает вам, а потом мы сделаем небольшой диктант.       — Но, учитель! — возразила девочка с хвостиками. — Мы привыкли к вашему чтению, и не сможем привыкнуть к другому.       — А придется. — Чжун Ли кратко складывает руки, вынуждая учеников прислушаться к жестокой реальности. — На экзамене меня не будет, так что вам придется привыкнуть к другим читателям. — но после он добродушно улыбнулся юным умам. — Хоть я больше не ваш учитель, но я всегда помогу вам… Начнем же.       В мои руки перекладывается выданная им книга, и все что мне опять же остается это только подчиниться его глазам и словам, не оставляя пищу для размышлений.       Ай, пусть все катится к черту.       Я открываю книгу на нужной странице, и к удивлению себе же начинаю будто бы повторять тональность стримера Моракса и то как он тонко начинал с оглавления переходя непосредственно к самой истории. Когда первый ветер пронёсся по земле, У птиц, мечтавших о небе, уже были крылья, Но эти птицы ещё не умели летать. Они спросили у Бога: «Как же нам достичь небес?» В ответ Бог промолвил: «Вам ещё только предстоит найти самое главное». Пока Бог говорил, задул ветерок. И поднял семена одуванчиков высоко в небо. Птицы расправили крылья, Но ветер был слишком слаб. Птицам удалось лишь немного приподняться над землей. Тогда они направились к ущелью, Где дул по-настоящему сильный ветер. Птицы бросились в это ущелье, И стали неистово бить крыльями До тех пор, пока не взлетели высоко в небеса. Все вместе они полетели к Богу и сказали: «Теперь мы поняли! Всё, что нам было нужно, это сильный ветер!» На что Бог ответил: «Вам нужен был не ветер, а смелость!» «Именно смелость сделала вас первыми птицами, способными летать».       Занятная сказка, что закончилась ожидаемым образом. Но столь прекрасная, что учеников она явно не оставила равнодушными.       Когда я поднял взгляд на них, я продолжительно смотрел на их удивительные глаза, и то как они смотрели на меня в попытках понять, что же здесь не так. Или же я был слишком хорош для них?       Вздохнув, я действительно начал думать об том, что же кроется в их маленьких головушках.       Тем временем, Чжун Ли выдал мне половину тестов, и заявил:       — На этом мы начнем тест. И помните, что шпаргалки никогда не показывают ваши знания. — он легко улыбнулся мне, явно намекая, что моя работа точно увенчалась нужным успехом даже для первого раза.       Так, мы раздали тесты и попросту начали смотреть на каждого, находясь в особой атмосфере абсолютной сосредоточенности и тишины.       В ней, я даже на секунду не смог не то что спросить у Чжун Ли хотя бы что-то, но и нормально посмотреть на него.       Казалось, что между нами пропасть, которую я не смог перепрыгнуть, как бы не старался.       Через полчаса тест закончился, мы благополучно собрали все бумажки. На меня, как и обычно, все смотрели косо, иногда даже и презренно, если брать в учет того буйного пацана, а так детишки были более чем милыми и наверняка станут новой ступенью в китайском обществе.       Меня пробирает небольшая улыбка, и учитель Чжун Ли начинает вместе со всеми анализировать тест, приводя в пример самые банальные ошибки, и те, которые могла привести ваша чудная интуиция.       Сказать, что я был заворожён его учительской деятельностью - это ничего не сказать.       Серьезно, мне даже показалось, что я стал единым с классом. Учеником таким же, как и они все, что вслушивается в каждое его слово и принимает это неизменной истиной.       Но в тоже время, Чжун Ли был абсолютно другим человеком, что при чтении, что при учебе. Жесткий, твердый, в котором нет и доли мягкости, но если твой ответ будет четок и краток, то он подарит тебе желанную улыбку в ходе чего ты действительно чувствовал себя удовлетворённым от учебы.       Неужели это сила красоты?       Нет, скорее всего Чжун Ли как бы странно это не звучало, использует банальные психологические приемы, тем самым вынуждая учеников быть более серьезными в делах учебы.       А ведь если присмотреться к целому классу, то здесь явно может насчитать человек шестнадцать, если не больше.       Неужели моя теория была верна?       Хитрый лис…       Так наш небольшой урок оканчивается и все расходятся по домам.       Кто-то в ходе своей воспитанности поклонился нам со словами благодарности, а кто-то, как один мелкий засранец, сказал: «Еще раз появишься — убью».       Хахаха, милые детишки.       И вот дверь классной комнаты закрывается и в полной тишине мы остаемся совсем одни, идущие прямиком к выходу из данного здания.       Гнетущая атмосфера еще больше давит на меня, что я невольно потираю пальцем щеку, даже не зная, что и сказать.       Чжун Ли в свою очередь просто шел вперед, смотря только вперед, и не останавливаясь ни на секунду, пока мы не достигли выхода из здания.       Сердце начинает биться чаще, эта тишина вынуждает мои ноги остановиться на полпути в кромешной темноте коридора.       Брюнет, услышав, как мои шаги остановились, не стал открывать входную дверь и сразу же медленно повернулся ко мне своим ярким взглядом в темноте ища во мне какие-то ответы.       Сглатывая на лету, я все же приоткрываю и говорю ему…       — Тарталья, не хочешь переспать?       Шаг вперед.       Мои глаза становятся все больше, а его слова сломали меня на части.       Ни слов, ни вздоха, лишь его немое ожидание моего ответа.       Меня пробирает дрожь, мысль, что это всего лишь шутка и учитель… нет, Чжун Ли никогда бы так не сказал.       В моем манямирке он святой, и говорить, что-то постыдное работа лишь дьявола, но он…       Делает шаг вперед.       Огромный шаг, которым он быстро преодолевает расстояние скрепляя наши губы в кратком поцелуе.       Я смущаюсь, пытаюсь сдержать похоть вчерашнего вечера, но исходя из моего партнера, ему желанен был лишь страстный, неистовый поцелуй, за которым мы оба дышали словно пробежали несколько кругов.       Я смотрю в его утонченные глаза, явно сгорая от стыда даже не зная, что и ответить следом.       Да или нет?       Все мое тело горит, а руки, что обхватывают его стройную талию говорят только обо одном:

Ты мой.