Долгожданное чудо

— Как все прошло? Кейт, говори только правду. — Тони… У меня плохие новости. — Мулатка прикрыла глаза, откидываясь на спинку стула, чувствуя дикую слабость и напряжение во всем теле. — Тише. Сейчас Лея в тяжелом состоянии. На данный момент мы не можем поставить ей точных диагнозов, но есть небольшой прогноз. При ударе о поверхность льда малышка повредила себе несколько позвонков. Мне очень жаль, но есть высокий процент того, что она может не встать на ноги… Знаю, это сложно сейчас принять, но мы справимся. Сейчас главное — добиться стабильного состояния без ухудшений. А дальше мы будем проходить полное обследование и решать вопрос о её дальнейшей госпитализации. Тони не заметила, как по щекам потекли слёзы, она посмотрела на жену, которая до сих пор была без сознания. Кейт проследила за её взглядом. — Как она? Ещё не просыпалась? — Нет… Кейт, скажи… Почему всё так? Может быть это судьба? Предназначение? — О чем ты? — Когда принцесса забеременела, я была на седьмом небе от счастья. Пообещала себе, всегда буду её беречь, защищать, помогать. Пылинки с неё сдувала, окружала теплом и любовью. А потом у неё начались кровотечения, и я каждый день боялась её потерять. Я люблю её так сильно, что не представляю свою жизнь без неё, без её любви, заботы. Без семейных ужинов, без вечернего массажа после трудного рабочего дня. Она показала мне, что я могу быть другой. Любящей и любимой, заботливой и терпеливой, нежной и мягкой. Не той дерзкой девчонкой из Саутсайда. Она буквально каждый день, как ребенок, прибегает домой и хвастается своими успехами в кленовой империи… Рассказывает о недопониманиях с Ронни и Джейсоном. Рассказывает, как кто-то её обидит и по-детски расстраивается и обижается на меня, если я не хочу поехать с ней на прогулку по её любимому озеру… Принцесса даже просит её обнять ночью, совсем как Лея. Лея — маленькая копия моей принцессы, которая своим рождением изменила меня и мою жизнь… Я не смогу без них, Кейт. Что я скажу Оли, когда он проснётся? Как я объясню всё четырёхлетнему мальчику, который плачет над собственной мамой в чертовой больничной палате? Как я ему скажу, что его младшая сестренка, которую он любит и защищает всю свою жизнь, на грани жизни и смерти? Я не знаю, что мне делать… — Подруга присела на корточки перед розоволосой и положила руку ей на ладони, успокаивающе поглаживая, давая понять, что Тони не одна и у неё есть поддержка. — Тони, прекращай думать о худшем. Да, я не могу тебе ничего обещать, Лею привезли в ужасном состоянии. Но ещё хуже сейчас Шерил. Как бы банально это не звучало, но будь сильной ради неё. Я видела её глаза, когда они только приехали, видела, как трясутся её руки от шока… Боже, она выглядела, как маленький испуганный котёнок, который потерял маму… Но самое ужасное, что некоторое время она сидела там одна. — Доктор показала рукой в сторону выхода из палаты, в сторону больничного коридора. — Она сидела и не знала, что ей делать. Прямо как ты сейчас. Но вместе вы со всем справитесь. Вспомни, как Оли и Лея появились на свет, как много вы уже прошли вместе, как сильна ваша любовь друг к другу. В конце концов Шерил просто не сможет без тебя и твоей поддержки, Тони… Она действительно, как ты сказала, совсем маленькая девочка глубоко в душе, которая боится. Боится потерять свою единственную семью. Помоги ей перебороть этот страх, и она поможет тебе. Вот увидишь. Мулатка молча слушала подругу, прикрыв глаза, рисуя в голове картинки их совместной с кленовой принцессой семейной жизни. Как Тони первый раз увидела свою будущую жену в старшей школе, как влюбилась, их первое свидание, признание в любви и первый поцелуй. Переезд в новый дом, предложение руки и сердца, свадьба и наконец рождение близнецов. Внутри всё болезненно сжималось от осознания того, что она даже помочь ничем не может своей единственной семье. Самым родным и любимым людям в своей жизни. Услышав, что Кейт покинула палату, мулатка всё же открыла глаза и подошла к койке рыжеволосой, наблюдая за её состоянием. Рыжие спутанные волосы казались даже при ночном полумраке огненными на фоне белоснежной простыни, лицо было болезненно бледным, пальцы рук до сих пор немного подрагивали от пережитого стресса. Тони присела на колени рядом с кроватью жены, на которой так же ещё спал сын, уткнувшись в бок мамы и обнимая ту на талию. Оливер иногда тихо шмыгал носом, сильнее прижимаясь к девушке, ища родное тепло. Розоволосая наклонилась к лицу Блоссом и стала оставлять на нём почти не ощутимые нежные поцелуи. Девушка целовала нос, губы, скулы, щеки, лоб. Всё, что ей попадалось. Она тихо плакала, не понимая, что же ей делать. Она может потерять сразу двух любимых людей, смысл её жизни, её маленьких девочек. — Моя маленькая, мое любимое солнышко… Все будет хорошо, я тебе обещаю. Только возвращайся ко мне скорее. Я уже безумно соскучилась по тебе, моя принцесса. — Змейка взяла свободную от капельницы ладонь кленовой принцессы в свои, поглаживая нежные костяшки. Присев на пол и прислонившись к основанию кровати, мулатка провалилась в беспокойный сон.

***

Проснулась Тони от того, что кто-то не терпеливо дергал её за рукава рубашки. Открыв глаза, девушка увидела перед собой маленького Оливера, который переминался с ноги на ногу. — Мам, я писать хочу. Отведи меня, пожалуйста, в туалет. — Мулатка немного улыбнулась сыну, поднялась с пола, протягивая ему руку. В туалете, когда мальчик вышел из кабинки, Тони подняла его над раковиной, держа за бедра, чтобы тот смог помыть руки. Змейка поставила сына на ноги и уже хотела обратно идти в палату к жене, как малыш её остановил. — Мамочка, а можно мы сходим к Лее? Ей, наверное, страшно одной. — Кнопка, к Лее сейчас нельзя заходить. Она сильно болеет, а когда пойдет на поправку, мы к ней обязательно будем ходить в гости, договорились? — Ну, мам… Я же её старший брат. А вдруг ей плохо, а я не могу помочь? — Мальчик говорил с дрожью в голосе, едва сдерживая слёзы. Оливер всегда старался быть храбрым и мужественным, почти никогда не показывал свои отрицательные эмоции мамам, и тем более сестрёнке. Мулатка взяла малыша на руки, аккуратно стирая с лица подушечками пальцев маленькие слёзы на смуглом личике. — Маленький, не плачь. Сейчас нам нельзя сдаваться. — Девушка не заметила, как сама начала плакать. — Но ты же сама плачешь… — Я знаю, Оли, я знаю. — Тони прижала сына крепче, кладя его голову себе на грудь, поглаживая густые рыжие волосы. — Мам, а почему мама Шерил не проснулась, когда я ее пытался разбудить? Она тоже заболела? — Да. Ей тоже не здоровиться.

***

Розоволосая сидела на злополучном кресле в углу палаты, пока Оливер сидел за маленьким столом и рисовал. Кейт принесла из своего кабинета мальчику карандаши и бумагу, зная все увлечения и пристрастия мальчика. Вдруг телефон мулатки зазвонил и той пришлось принять вызов. — Алло? Детка, привет! Как у вас дела? Я планирую приехать к вам завтра, соскучилась за внуками и вас хочу увидеть поскорей. Встретишь меня? — Мама… Человек, которому Тони не хотела раскрывать все карты, которого не хотела тревожить и заставлять нервничать. Девушка громко выдохнула, но ответила. — Привет, мам. У нас всё хорошо, но быть может ты приедешь чуть позже? У нас с Шер есть кое-какие планы на ближайшие пару недель. Не хотим мы тебя тревожить. — Антуанетта, ты же знаешь, что можешь врать кому угодно, но обманывать мать ты не умеешь с самого рождения. Что у вас стряслось? Поссорились с Шерил? Детка, ты же знаешь, что должна везде искать компромиссы… — Нет, мам. Мы не ссорились. Лучше бы было так. — Тихо всхлипнула Тони, не в силах больше сдерживаться. Девушка поспешила покинуть комнату, чтобы сын не видел её слёз и не слышал разговора с миссис Топаз. — Мам… Я могу их потерять. — Дрожащим голосом прошептала в телефон мулатка, не верят, что такое вообще происходит на самом деле. — Что?! Детка, не пугай меня. Скажи уже, что произошло? — Лея и Шер сейчас в больнице. Моя жена и дочь сейчас в гребаной больнице, а я ничего не могу сделать. Я только и плакать способна! — Змейка пнула со злости ногой стену, не реагируя на боль. — Так. Я выезжаю сегодня же к вам. Где сейчас Оли? — Он со мной, отказался ехать к Веронике. Он хочет быть здесь, со мной, Шер и Леей. Я не знаю, что мне делать, мам… Я чувствую себя бесполезной мебелью в палате… Принцесса ещё не просыпалась со вчерашнего дня, а к Лее нас не пускают из-за мер предосторожности. — Ждите меня. Я скоро буду, и ты мне лично расскажешь, что случилось вчера. — Сбросив вызов, девушка вернулась в палату, где не смогла найти Оливера. Мулатка прошла по всему коридору, заглянула в несколько палат и врачебных кабинетов. Нигде малыша не было. Тогда розоволосая попросила Кейт посмотреть реанимацию, где лежала Лея. И через некоторое время доктор вышел и подтвердил все догадки Тони о нахождении сына. — Да, он там. Он уснул, я не стала его будить. Думаю, будет правильнее, если ты зайдешь. Как раз взглянешь на Лею. — Девушка кивнула и прошла в помещение. Взгляд её упал на маленькую фигуру дочки, которая была вся в проводах и капельницах. Голова девочки была аккуратно перебинтована, лицо было таким же неестественно бледным, как и у рыжеволосой мамы. На основании кровати тихо сопел маленький Оливер. Малыш ослушался и маму и врачей, тихо пролез в палату и уснул рядом с сестрой. Тони прекрасно понимала его и ругать за такое непослушание даже не собиралась. Девушка аккуратно взяла сына на руки и отправилась с ним в палату к жене. Шерил так и не проснулась и лежала всё в том же состоянии. Мулатка уложила сына на кресло и вышла из комнаты немного пройтись и освежить свои мысли. Мимо пролетела группа медсестер, а за ними и Кейт, которую Тони успела перехватить за руку. — Что случилось? — Оповестили об остановке сердца в палате Леи. Я сразу расскажу тебе обо всем, но сейчас мы теряем время. — Врач снова скрылась за очередной дверью, а розоволосая спустилась по стенке на пол, переваривая всю информацию, сказанную подругой несколько минут назад. И что эти слова значили? Мулатка даже не заметила, лежит ли кто-то в реанимации вместе с Леей или нет. Мысли и догадки об самом ужасном угнетали девушку, пока она не заметила, как Кейт выходит из-за поворота, вытирая испарину на лбу, тяжело выдыхая. — Зафиксируйте, Лея Даниэль Блоссом — приостановка сердца. — Остановка сердца?!