Упущенная стрела

Страшный волк вышел на охоту… Встретившись с горящими в ночи, словно два солнца - маяка в кромешной тьме, глазами волка, я застыла на месте, ощущая спиной рельефную кору дерева. Фенрир смотрел на меня пристально, словно пытаясь понять, кого он застал врасплох. Я дышала ртом, позволяя запаху Локи простилаться в воздухе не только от тела: «Хитрый плут поэтому не заходил далеко в нашей близости. Если бы Фенрир до этого момента учуял его запах во мне – то без промедления бы раскрыл пасть». Наблюдая за пропадающими и вновь появляющимися желтыми радужками при моргании, я выжидала одного момента… - Пора стать хищником… - шипела в ожидании, когда «удав» затянется на шеи зверя и перекроет ему кислород. Тело непростительно тряслось, пока не слыша призыва внутриутробного позыва. Но Локи своей похотью вызвал во мне желание раскрепостить свое смертную оболочку. Волк стал принюхиваться, улавливая знакомый ему от рождения запах. Из влажного носа зверя струился пар.Я продолжала безотрывно смотреть в пропадающие при повороте огромной головы желтые очи: «Нельзя отводить взгляда. Нельзя!». Когда мне удалось выровнять ритм дыхания, Фенрир осознал посланное ему по воздуху сообщение. Зрачки ночного ужаса расширились - я ждала этого: «Давай, же. Хочешь взять меня?». Страшный зверь пригвоздил целенаправленный взгляд на мой силуэт, начиная скалиться. Длинные и мощные клыки предупреждали жертву удирать, пока есть время. На спине хищника встала дыбом грубая шерсть. Изогнувшись в спине, Фенрир приготовился к прыжку.Уловив намеки на атаку зверя, я срываюсь вправо, предоставляя волку встречу с деревом. Послышался скрежет клыков о древесину. Не прерывая зрительного контакта, я поднимаюсь с колен и предполагаю последующие движения волка. Ничего не было видно, кроме светящихся желтым светом кругов. Я ориентировалась только на мышечную память, когда успела несколько раз утром пройтись по назначенному маршруту к ловушке. Все происходило за долю секунды. Фенрир, встряхнув мордой, снова в длинном прыжке бросился на меня по прямой траектории. Я мигом отпрыгнула влево, припав к холодящей и влажной земле передней частью тела и, быстро поднявшись на ноги, устремилась в нужном направлении. Волк с штормовым грохотом от соприкосновения когтистых лап о почву устремился за мной, задевая своей громоздкой тушей соседние мелкие ели. Я слышала рычание зверя, отдававшейся в спину. Кромешный мрак леса лишь усиливал мой азарт: ноги в неподвластном контролю сознанию оцепенении гудели от прилива крови. Легкие раздувались до ранее незнаемых ими объемам, вынуждая ребра проявиться рельефом на коже. - Давай! Возьми меня! – я орала, что есть мочи, пытаясь грубой интонацией подстрекать Фенрира продолжать за мной гнаться. В ответ послышалось злобное рычание за спиной, грозящее настигнуть меня за минуту и выпотрошить наглое на провокации тело. Мои ноги в летящей мягкости ступали на опавшие листья, иногда проскальзывая от образовавшегося инея. Завидев помеченную тканой перевязкой ветвь пихты, я резко сворачиваю влево, удирая на подножие леса. Волк вторит моему повороту, не сбавляя скорости. Я уже слышу приближение хищника – струящийся пар из приоткрытой пасти достигает моих лопаток, тем самым, придавая больше рьяности увеличить скорость бега. Не отдавая отчета мозгу о сотрясающей нагрузке на организм, сердце заполонили животный страх и жажда охоты. Фенрир наступал, сокращая между нами расстояние. Более отчетливо стал слышаться грохот лап, более рьяно слышался дикий рык волка позади. Я бежала по лесной тропе, выманивая зверя на нужное место. Мелькали темные силуэты кустарников и древних древесных исполинов – они были свидетелями ночного кошмара любого охотника. Подошва кожаных сапог совсем скоро сгорит до босой ступни от силы трения при резких торможениях. Последний поворот... Последняя тканая метка на трухлявом пне скомандовала заместо меня моему телу резко впасть в крутой поворот вправо, давая возможность выскользнуть из настигающей мои раскаленные от погони ноги волчьей пасти. Своими голенями я успела ощутить влажное и теплое дыхание смерти.Фенрир с предвкушением свежего мяса глотает пустой воздух. Я пробегаю по центральной полосе поля с травой по щиколотки, ощущая прогнувшуюся почву под моими ступнями. Волк, не ощущая подвоха, гонится за мной. Мышцы хищника гордо проступают сквозь кожу, покрытую шерстью. Из пасти уже брызжет слюна в ожидании вкусного ужина. Добежав до условной точки, я разворачиваюсь лицом к бегущему навстречу Фенриру, предоставляя ему последний шанс на решающий прыжок. Я вижу горящие очи, полные жаждой крови и жесткости, которые увеличиваются в диаметре при приближении ко мне. - Давай же… - держу натянутый самим ужасом трепещущей души перед отделением от тела решительный взгляд. Волк припал к земле, напрягая мышцы закаленных лап для смертельного прыжка. Фенрир ненасытен на божественную кровь. - Давай же! – призываю зверя в свои объятья, разводя руки в стороны, открывая доступ к сердцу. Страшный хищник взмывает вверх, отталкиваясь от земли мощными задними конечностями. Передние лапы уже прямо нацелены на жертву: когти раскрыты подобно остроконечному опахалу. Разинутая пасть с вонзенными в окровавленные десны клыками приближается к моей голове, чтобы с глухим хрустом костей оторвать ее от мелкой туши. Ожидая момент падения, я отступаю на несколько шагов назад. Сжимаю ножны клинка Локи вспотевшими ладонями, словно молясь ему. Фенрир приземлился ровно в том месте, под которым ждет западня. Раздался треск земли. Скрежет каменной породы под травой опоясал каменной дымкой окружность вокруг волка. Земля стала уходить вниз, приглашая хищника в цепные объятья. В воздух поднялся зловонный пар, что был виден даже во тьме: испарения смрадного дурмана карликов вырвались наружу Я подбежала к краю ямы и увидела, как Фенрир с грохотом ударяется о каменный пол, приземлившись правым боком. Стены пещеры, как и сталагмиты, недовольно завибрировали. Слышу грозный вой Главаря: - Навались!!! Чтобы саму мать просил о помощи!!! За мгновение над телом Фенрира пролетает тридцать кованных на совесть цепей: карлики ухватывают концы временных оков и с силой мощных сальных рук тянут назад, пригвождая тушу зверя ко дну пещеры. Фенрир пытается сопротивляться, перебирая огромными четырьмя конечностями воздух, чтобы подняться. Волчий хвост в попытках помочь хозяину выбраться из внезапного плена, яростно ударяет пол ловушки. Но попытки тщетны... Цепи налегли на всю распластавшуюся меховую тушу: оковы без сострадания врезались по тройному количеству в кожу зверя в районе шеи, морды и брюха, не давая жертве западни ни единой возможности улизнуть. В глазах Фенрира выступили щипающие роговицу глаз слезы от дурного запаха. Обоняние волк потерял на время. Я не теряю времени и в прыжках, сотрясающих кости лодыжек, спрыгиваю по заранее приготовленным каменным ступеням. На лету обнажаю клинок Локи, пока Фенрир начинает терять сознание от нахлынувшего спертого воздуха. Карлики ослабили хватку, но продолжали удерживать цепи, опоясав их концы вокруг сталагмитов. Подбегая к заранее приготовленному факелу, я раскаляю лезвие для стерилизации. Все происходило так быстро. - Давай! Валькирия! - орал в опьяненном безумии Главарь, помогающий подчиненным удерживать хватку. – Оскаль свою пасть волчьей матери!!! - Матфь! Матф! Мать! – громко вторили призыву владыки низкорослые, удерживая закаленные огнем оковы. Фенрир потерял сознание от удушающего аромата. Морда волка пала на каменный пол. Из закрытых глаз зверя вытекали необузданные слезы: «Потерпи!». Подбежав к лежащему на боку волку, я снова ужаснулась размерам ночного зверя. Огромная грудная клетка вздымалась в ребрах от надува легких в размерах, походивших на легковой автомобиль. - Давай! – подначивал меня Главарь не терять драгоценные секунды. – Распори брюхо волчары, пока он не очнулся!!! Я быстро пробегаюсь глазами по предоставленной мне на потрошение туше волка: «Надо разрезать в нижней части живота, там не будет ребер!». Фенрир лежал смирно, иногда подергивая задней лапой. Я ладонью прошлась по мягкому меховому брюху, чтобы убедиться в отсутствии крепких костных ребер на пути клинка. Нащупав район податливого на клинок кишечника, я помолилась про себя, занося по боковой кинжал Локи для вспарывания: Пусть боль пройдет, А ты останешься...

***

Бог обмана изрядно устал. Сил на сдерживание рьяного сына и поддерживание жизни в сосуде любимой и скрытие ее болей оставалось минимум на ночь. Наблюдая за погоней на безопасном расстоянии, Локи в который раз убедился, что феникс в глазах валькирии скоро возродиться из потухшего пепла. Но все же Коварному пришлось признаться, что его план не настолько гениален, успев завидеть, стоя на краю ямы, как юная дева нерешительно застыла на месте, не решаясь нанести удар. Пока моя левая ладонь ощущала сокращение горячего кишечника сквозь толщу мышц, соединительной ткани и кожи с грубой шерстью, то правая рука застыла на секунды в воздухе, сжимая накаленную от лезвия рукоять клинка. В ушах стоял шумящий в перебоях звон. Глаза неистово бегали по разным участкам тела волка в надежде достучаться до здравомыслия и выиграть время на осознание происходящего ужаса и дальнейшего его прекращения. Страх причинения вопящей боли живому созданию пытался вырваться в лидеры, оставляя призовое серебро безжалостному внутреннему хищнику, жаждущему бороться во имя выживания. - Валькирия! - слышался размытый хрип Главаря. - Быстрее! Воздух скоро очиститься!!! Звуки доносящиеся от карликов, которые пытались меня вернуть в настоящий момент, беспощадно гремя концами цепей, поглощались плотным воздушным коконом вокруг - часть меня мысленно пыталась убежать, спрятавшись в закоулках темной пелены подсознания. Как те несчастные лягушки - залечь на дно и не показываться. "Что же...Чего же я медлю?!" - я пыталась вернуть контроль над трясущимися телом, которое наглым образом без моего разрешения забрал давно забытый, появившиеся из недр забвения, материнский инстинкт. - Да почему сейчас?! Тогда я не мешкалась!!! - громко стала орать, сотрясая гортань и голосовые связки, чтобы силой звука вернуть контроль. Левая рука до дрожи сжалась в кулак, заглатывая волчий мех и зажимая в мертвой хватке последнюю попытку - одержать во внутренней борьбе верх. Мое сердце болезненно разрывалось: сокрушительными толчками сердечная мышца выстреливала в голову насыщенную до кислородного ожога стенок сосудов артериальную кровь. Голова стала гудеть. Правая рука перебирала пальцами рукоять ножа, пытаясь уловить момент для рывка: "Мне нужно сорваться…" Давление резко повысилось. В районе лба и переносицы кольнуло: "Сейчас…" - Лиф! У тебя крофь! - ясный по звучанию голос карлика окончательно вернул в реальность, победоносно объявляя, что инстинкт самосохранения не позволит хозяину умереть сегодня. Вкус и запах собственной крови отрезвляет и одновременно дурманит. Облизнув верхнюю губу, я концентрирую испепеляющий взгляд на одной точке в брюхе Фенрира. Словно пронзая лучами рентгена, опираясь лишь на посылы импульсов, я чувствую биение огромного сердца, которое приглашает моему биться в такт с ним. Взывает к слиянию с телом хищника, чтобы стать единым организмом, чей двойной в унисоне пульс раздается в висках. "Я чувствую!" Припав к огромной туше всем телом, я без содрогания руки, вонзаю застроенный клинок в брюхо Фенрира. Ощутив проникновение вглубь, я обхватываю рукоять двумя руками, незамедлительно чувствуя, как хлещет из раны густая и согревающая кровь, одаряя мои предплечья новыми алыми рукавами заместо порванных. Налегая всем весом тела, я проталкиваю лезвие вдоль живота до района паха. Шерсть Фенрира начинает жадно впитывать вытекающую живительную жидкость, тем самым, пытаясь вернуть ускользающие алые потоки рек. Я откидываю клинок в сторону, припадаю на колени, прижимаясь к распоротому животу. Оглядываюсь на голову Фенрира: он без сознания от шока и начавшейся кровопотери. «Локи, ты же поможешь ему продержаться?» С подавленным чувством отвращения и рвоты от картины, исходящего запаха свежего мяса я проникаю правой рукой внутрь продолжающих работать органов. Моя правая часть головы и лица плотно прилегает к брюху зверя, покрываясь волчьим запахом с примесью горячего и щиплющего рецепторы языка железа. Кровь продолжает покидать тушу зверя, не желая ослабить напор. Рефлекторно сглотнув мешающую ротовому дыханию кровь зверя, я пытаюсь вслепую левой рукой запихнуть обратно внутрь вываливающейся огромный, тяжелый и скользкий кишечник, который, почуяв свободу под ускользающим внутренним давлением, не желает возвращаться в тесную оболочку. Оставшаяся ткань после платья щедро принимает новой нынче в моде багровый окрас, опаляя кожу быстро остывающей кровью. Одежда начинает липнуть к моему телу, словно пытаясь отвлечь, чтобы операция провалилась. Коленями и голенями ощущается увеличивающееся в диаметре кровавое озеро, от которого ускользает живое тепло в виде паровых испарений с душком. Правой рукой я ощупываю горячие и скользкие, и одновременно податливые на прохождение между ними, органы волчьего тела, в попытках нащупать твердую и вытянутую причину неумолимых болей. Я погрязла под основания правого плеча в дикие и клокочущие лабиринты внутренностей продолжающего функционировать на краю лезвия организма Фенрира. За волчьим кишечником решила ринуться на свет и селезенка, которая следом за витиеватым соседом стала усиливать сопротивление моей левой руке: она предательски соскальзывала от выступающих наружу органов, которые не давали мне отдаться единоличной задаче. Внезапно... В районе волчьей печени мои кончики пальцев едва ощутили знакомый по памяти предмет из колчана Улля: «Вот она! Это ее конец!». Я продвинула еще глубже внутрь правую руку, на которую давили по всей длине вздувавшиеся могучие легкие волка. Пришлось снова наполнить рот выпавшей шерстью и кровяными сгустками, я не сплевывала, а пыталась ухватиться за конец стрелы. С закрытыми глазами, я чувствовала, погрузившись почти с головой в разрез, как по волосам стекают кровавые водопады, отдавая тепло коже головы. Как отдает толчки сердце Фенрира, посылая сообщение, что он жив. Как кровь стала стекать на мои бедра, окончательно окрашивая почти все мое тело в красные оттенки. Дышать было нечем – воздуха не хватало. Я все еще пыталась удерживать неподатливые кишки, которые вынуждали мышцы левой руки гореть в агонии. - Валькирия! Плюнь на потроха! - решил Главарь ассистировать меня.- Достань стрелу сначала! Не стала препятствовать мудрому совету, ведь мною было обнаружено, что стрела своим наконечником прошла сквозь стенки желудка, пронзила печеночную ткань насквозь, издевательски направив губительное острие на бьющееся в ожидании очередной порции колющей боли сердце: «Да как так есть можно?!». Убрав временный ремень безопасности для непокорных органов пищеварения, я просовываю две руки сразу вглубь живота Фенрира по направлению к его голове. Теперь кровавое озеро имело берег в виде кишок, селезенка служила некой пробкой, не сумев до конца выпасть на каменный пол. Левой голенью почувствовала, как одна из петель пищевого тракта осмелилась со мной поближе познакомиться. «Если я просто выдерну стрелу, то наконечник может поддаться от рывка назад вперед и пронзить сердце!». Кровь продолжала покидать Фенрира. Карлики еле держали себя в сезон голода, чтобы не пасть на пол и не слизывать соблазнительную, почти утратившую тепло, влагу. Окончательно потеряв человеческий облик, я решаюсь на поступок, который будет служить веским доводом, что мне требуется помощь психиатра. Глубоко вдохнув носом, я проникаю всей верхней частью тела в брюхо Фенрира. Ногами, что остались снаружи и скользят подошвами сапог о кровавый водоем , я помогаю себе проталкиваться глубже в кромешном мраке. На мою голову сверху давит желудок, который я приподняла, чтобы проникнуть глубже. Правая рука продолжает крепко держать найденный конец стрелы. Нащупав левой рукой горячую печень, я тактильно пальцами ощупываю ее поверхность, в надежде найти место выхода продолжения стрелы: «Есть! Локи поможет Фенриру оправиться». В кромешной тьме, отдающей мягкими и скользкими соприкосновениями по лицу, голове, плечам и спине, я продвигаю левую руку вдоль стрелы. Впереди чувствуется сильные толчки – сердце продолжает качать кровь. Найдя на ощупь острый конец, я накрываю его своей ладонью. Правая рука продолжает удерживать конец стрелы. Главарь, поняв, что я готова выдернуть злосчастного паразита, начинает орать еще громче: - Несите ткани и нити! Факел поставьте ближе к ней!!! Вы двое! Быстрее! «Я сейчас Фенрир…» - мысленно выдохнув, зажав крепко в хватке наконечник. Печень потянулась назад вместе со стрелой, желудок вторил ей. «Выдерну эту дрянь из тебя…» Упершись одной ногой в пол, а другой – в края раны, я резко и с силой вытягиваю стрелу. Печень сопротивляется. Нога скользит на окровавленном по всей площади дну ямы. Я делаю еще один рывок, чувствуя, как начинаю со страхом задыхаться. Непокорная ткань поддалась. Мои сжимающие руки стрелу в двух точках проходят сквозь ткани печени, стенки желудка, оставляя после себя дары на память. Падаю на пол. Держу стрелу как покойник в мертвой хватке. Брызги крови с плеском завершают мое появление из кромешной тьмы. Я вся в крови волка, лежу на полу и смотрю наверх, жадно глотая воздух. Вижу стоящего на краю ямы Локи. Он смотрит на меня потухшими глазами, но на губах красуется привычная ухмылка. «Локи? - начинаю волноваться из-за вида рыжеволосого. – Он же поддерживает жизнь в Фенрире!» Не успеваю подняться, как фигура мужчины пропадает из поля зрения на фоне черной ночи. Бог обмана от бессилия потерял сознание, упав навзничь. Локи-и-и-и!!!