***
Улль по моей просьбе проводил меня до хижины лекаря. Солнце наполовину скрылось за верхушками темно-зеленых деревьев. Совсем скоро начнется празднование. Жители деревни уже выносили на центр двора столы и скамьи. Кто-то из постояльцев вбивал обухом топоров столбы в землю для подвешивания факелов, а кто-то приносил завитую стружку и остатки древесных строений для розжига большого костра. Пир обещался быть громким и затяжным. Из всех имеющихся погребов сельчане щедро выкатывали бочки с элем и медовухой. Было немного совестно, что мы с товарищами не принимаем участья в подготовке к празднику, но: «Есть дела поважнее» Улль проследил, чтобы я поднялась на крыльцо, а затем все же решил предложить свою помощь в выкате горячительного напитка. Лиод тоже решила не отставать от лучника и помогала разделывать освежеванные туши диких зверей, которые были добыты на вчерашней охоте. В погребах стоял холод, поэтому мясо не успело испортиться. Пока друзья вели себя, как ни в чем не бывало, я вошла внутрь хижины, не постучав для оповещения прибытия. И каково было мое удивление, когда я увидела фигуру Эир. Девушка о чем-то разговаривала с травником, не опасаясь нахождения Локи поблизости. Фрейлина меня заметила и мило улыбнулась, словно покушение являлось моей болезненной и безумной выдумкой: «Что она здесь делает?» Я напряглась, но виду не показала. Слишком рискованно в данный момент демонстрировать противнику, что к нему испытывается чувство нестерпимой тревоги. Про себя я подумала о верном решении не опоясывать меч. В противном случае было бы подозрительным зрелищем – наблюдать расхаживающего гостя по селению с холодным оружием на изготовке. Эир вежливо попрощалась с Сагром и прошла ровным шагом к входной двери. Поравнявшись со мной, прислужница стрельнула в меня морозными голубыми глазами, словно вместо кинжала пыталась пронзить ими мое сердце. Меня тут же передернуло, но холодный пот выйти не успел. - Лив? А ты чего хотела? – завидел мою фигуру Сагр. – Локи пришла проведать? - Ам. – замялась моментально, опасаясь подслушивания Эир под дверью. – Д - да. Как он? - Спит сном младенца. – попытался легко улыбнуться мне травник, указав кивком головы в одну из комнат. Чтобы потянуть время, я прошла в спальню и увидела лежащего на правом боку хитрого лиса. Он действительно спал крепко, иногда резко переводя плечами во сне. Пока светловолосый мужчина рассортировывал ингредиенты по последовательности, я аккуратно накрыла Локи шкурой по плечи. Далее я взяла табурет, стоящий в ближайшем углу помещения и прошла с ним к столу. Поставив стул без спинки на то место, где обычно сидел Бог обмана, я сама не заметила, как увлеклась наблюдением приготовления лекарства Сагром. Все его действия были плавными и точными. Могла зуб второй отдать и поклясться, что если бы травы имели собственное звучание, то сейчас гласила бы умиротворяющая мелодия: настолько процесс приготовления зелья был мелодичным и завораживающим. Словно смотришь на языке пламени в костре. - Ты что-то еще хотела? – спросил мужчина, не отрывая глаз от дела. - Вообще-то, да. – ответила тихим голосом, продолжая мнимо думать, что Эир может нас подслушивать. Но затем я расслабилась, осознав, что прислужница наверняка имеет представление о том, о чем я хочу спросить Сагра. – Ты знаешь, однажды я с Фенриром столкнулась с Ванадис и ее фрейлинами около бурлящего потока. И… Сагр перевел на меня заинтересованный взор, предлагая продолжить дальше неожиданное высказывание. Мне отчасти было неловко от того, что прерываю работу лекаря, который лечит моего мужа, но время туго поджимало. Через час или два начнется пир. Посему я продолжила: - И одна из них кое-что сказала. Довольно странное. В общем... – я в неуверенности стала перебирать пальцы и потупила взгляд. – Сагр, ты знаешь, как Ванадис стала такой? - Какой «такой»? Если бы не искренняя удивленная интонация травника, то я бы подумала, что он не хочет поднимать начатую мной скользкую тему. Но пока все шло довольно ровно и без острых углов на поворотах. - Точнее... – стало более неловко и совестно. Мне не хотелось сразу оповещать Сагра о записке с прошением помощи, иначе ему бы стало еще хуже. Тем более: «Если она подслушивает, то я сдам Ванадис» Все же я не выдержала и резко направилась к входной двери и выглянула наружу. Эир я заметила рядом с Уллем – она помогала ему пододвигать скамьи к столам. Враг снова пытается протиснуться в наши ряды. Но за следопыта я не переживала. Прислужнице вряд ли удастся затуманить ему голову. Вернувшись на место рядом с Сагром, я закончила начатое: - Она же раньше была карликом. И мне хотелось бы узнать, как она смогла измениться? По выражению лица травника мне было трудно понять, что он почувствовал в ответ на заданный вопрос. Ведь последний был секретным. Вернее сказать, никто из селения не знал о происхождении Ванадис из рода низкоросликов. Что уже говорить о периоде трансформации. Но у меня была твердая уверенность, что именно Сагр знал историю перевоплощения. Он должен был знать. Сагр почесал подбородок, попутно перебрав пальцами светлую бороду, и задумался на минуту. Повисла тишина светлого ожидания. Буквально чувствовалось без слов или лишних телодвижений, что травник обдумывает не то, как обрезать беседу, а старается припоминить некоторые важные детали. Сагр? Как вы прошли через заслон? Ой, ладно! Лив никому не расскажет Ты чего? Лив имеет право знать об этом Подобные мысли пронеслись в памяти Сагра, когда он с Лиод и Уллем настигли нас с Локи в обители Одина в нашем первом, громком путешествии. Но, несмотря на воодушевляющие воспоминания, все же травник спросил: - Никому не расскажешь, Лив? Я уверенно помотала головой, давая понять в который раз, что на мое молчание можно положиться. Я не была любителем сплетен: от них хуже только. А Локи сейчас спал, и поэтому не мог услышать тайной вековой истории: «Если он уже не знает о ней» Глубоко вздохнув Сагр начал рассказ о том, как Ванадис из карлика превратилась в первую красавицу… …Это было очень давно. Тысячелетие назад уж точно. В то время народ подземелий еще не имел той репутации, которую имеет сейчас. Тогда карлики имели равные права с жителями поверхности. Созданные ими копье Гунгнир и великий заслон для обители Бога войны лишь доказывал их неповторимое мастерство. Также жители шахт славились своим острым обонянием, которым любили пользоваться охотники в поимке редких созданий. - А пегасов они тоже выслеживали? – спросила от любопытства. - Да. Даже пегасов. - с ласковой улыбкой ответил Сагр и продолжил дальше... …Будучи внучкой тогдашнего короля карликов, Ванадис была знакома почти со всеми никзоросликами прошлых подземелий. Она была доброй, отзывчивой и светлой в душе, хоть внешность была весьма настораживающая. Но, тем не менее, ее часто просили охотники или спутники помочь им отыскать дичь или вывести к редкому водоему, когда был сезон засухи. Ванадис с радостью помогала всем бескорыстно. И ее деду - королю лишь оставалось радоваться, что, будучи наследницей престола, внучка уже сумела взрастить в сердцах других уважение и принятие к себе. - Погоди! То есть, извини, что перебила. – приостановила повествование Сагра. – Выходит, отец Главаря занял трон вместо Ванадис? - Верно. Наследование трона по родословной приостановилось, когда Ванадис пропала. Вместо нее престол занял, как ты и сказала, отец Главаря, а затем – он сам. А теперь… - А теперь очередь Берси. – договорила за травника. – Что дальше? Ванадис все любили, и? - Но. – серьёзным тоном поправил Сагр. – Случилась беда… …Трое охотников попросили Ванадис помочь им выследить того несчастного оленя с вековой стрелой. Представляешь, Лив? Того самого рогатого юнца со стрелой в бедре. Я когда узнал, сам не поверил. Но все же так оно и было. В общем говоря, насколько тебе известно, того бедного на судьбу оленя поймали и скормили Фенриру, когда тот был закован в цепях. Ванадис не успела вовремя выследить дикого зверя и из-за этого охотники на нее обозлились. - Они что-то сделали с ней?! – внутри ощутила кромешный мрак, который пронзался горящими очами злобы и насилия. - Они избили Ванадис до полусмерти и оставили оканчивать свои дни на открытом поле. А тогда… – Сагр проговорил сухим и низким голосом, словно сам наблюдал жестокие истязания охотников над его любимой. …А тогда был сезон засухи. Солнце не знало пощады, забирая всю влагу из всевозможной живности. Урожая в те времена было скудное количество. Ванадис без сознания пролежала будучи карликом в поле почти неделю. Ее тело едва удерживало жизнь и ее душу. Дед же ее заметил отсутствие внучки, но никто не мог прийти к ней на помощь, потому что случился обвал. И тогда владыка карликов увел свой народ в новые подземелья, оставив любимую внучку догорать на Солнце. Если бы он принял другое решение, то начался бы кровопролитный бунт. Количество жителей шахт сократилось почти вдвое из-за буйства стихии. Все накопленные запасы на сезон голода были погребены под пластами земли, и есть было нечего. В итоге король принял тяжелое по сердцу решение. А именно - одна жизнь в обмен на многие. - Это… - не могла подобрать слов, чтобы выразить чувства ужаса и скорби. – Это жестоко... - Да. Не спорю. – поддакнул мне травник, счищая с корней верхний слой. – Но такова горькая доля правителя. Думать о народе – первостепенная задача. - А как она…? - Слушай дальше… … Пребывая под лучами Солнца почти неделю, тело Ванадис стало терять влагу, то есть иссушаться живьем. А ты сама знаешь, что неделя здесь сравнима с месяцем в твоем прошлом мире. Это очень длительный срок, Лив, для того, чтобы кожа стала покрывать не влажное мясо, а сами кости. «Словно подобие мумии» - пронеслась ассоциация в голове. Дневное светило не знало жалости. Но благодаря покрову сала на коже, Ванадис сумела избежать дикой и немыслимой смерти, пребывая в забытье. Процесс иссушения замедлился, и кожа стала покрываться толстым слоем обугленного покрова. И именно в тот момент, когда Ванадис была похожа на обугленное бревнышко, ее случайно нашла нынешняя прислужница Эир. Она тогда была торговкой на рынке и меняла место сбыта ее товара по рукоделию. Будучи доброй по натуре будущая фрейлина решила позвать на помощь. - И она прибежала к тебе? – решила сократить рассказ. - Да. – Сагр посмотрел с благодарностью в моем понимании тяжелой части рассказа. Мужчине было трудно и едва ли невыносимо дальше описывать те многочисленные манипуляции, которые он проводил над обугленным телом, в котором продолжала теплиться хрупкая жизнь. Когда травник собственными руками по кускам сдирал затвердевший углем кокон, то он обнаружил чудо перевоплощения воочию. Подобно бабочке, вышедшей из тела гусеницы, Ванадис обрела новое обличье, ни с кем не сравнимое. Отвратительная на эстетику внешность карлика сменилась яркой и неповторимой противоположностью. На свет появилась настоящая Ванадис - первая по красоте... ...Дама девяти миров воплоти***
Помещение холла окутала мертвенная тишина. Вода в котелке начала закипать, словно продолжая заместо Сагра повествование истории о появлении белого лебедя на свет. Дальше мне ничего не хотелось спрашивать. И так все было ясно: «Ванадис предали ее родичи. Она не уважает свою родню за это» - теперь стала известна причина нелюбви белого лебедя к жителям подземелий. Ванадис можно было понять в ее жажде отмщения. И акт мести заключался в виде подрывания репутации и авторитета карликов перед другими народами. Чего стоило первой красавице, по которой чахнут многие мужские сердца, приврать о нападении низкоросликов. Посметь обидеть столь невинное душой и хрупкое на красоту создание стоит дорого. Прошло меньше полувека, как Ванадис сумела обзавестись сторонниками, и настала эра угнетения народа подземелий. - Ты что-то еще хотела узнать? – спросил меня Сагр, уже замачивая коренья в кипятке. На самом деле, оставались еще вопросы, но их следовало расположить в правильной последовательности. В данном случае перемена мест слагаемых меняло сумму. И я решила спросить, как бы невзначай: - А Эир зачем к тебе приходила? - А, это. Она спрашивала, придем ли мы с Локи на праздник. - И? - Насчет Локи не знаю. Ему же пить крепкое пока нельзя. – травник весело посмотрел на меня. – А я пока не знаю. Мне есть чему радоваться, но… - Сагр, а ты халтурщик. – в дверном проеме спальни показался Локи, который проснулся раньше, чем предполагалось. Но хитрый лис все же был полусонным. Я мигом натянуто в осанке отвернулась от него, словно Бог обмана поймал меня в момент вскрытия крышки очередной запретной бочки. Но муж лишь мило усмехнулся на скрытность жены и сказал: - Какой праздник без Великого Меня. Вы все от скуки помрете. - Хах. Думаешь, я позволю тебе каплю крепкого выпить? – травник с веселым сомнением покосился на хитрого друга, который явно нашел выход из проблемы стекольной трезвости. - Сагр. Не темни, дружище. – Локи в искушении вскинул густые брови, расплывшись в открытой улыбке. –Ты ведь из-за отвара против похмелья стал пользоваться спросом. - Хах, до сих пор помнишь. – травник также улыбнулся, вспомнив юную, вековую молодость. - Шутишь! Как такое забыть можно! – салютовал левой рукой Бог обмана, вместе с товарищем припомнив былые времена и момент их случайного по удаче знакомства. – Я думал помру, пока ты тащил меня на себе. - Тогда ты был захудалым юнцом, Локи. - Тоже самое могу сказать и о тебе. Пока двое товарищей придавались приятной ностальгии, я уловила момент на быстрый сбор информации в единую и ясную картину. В арсенале появилось новое звено – история становления Ванадис первой красавицей, в которой принимали участие Сагр и Эир. Как в любой задаче, у меня стоял вопрос: «Чем руководствуется Эир в своих действиях?». И благодаря Сагру мне удалось расставить все точки над И. Если брать во внимание слова Лиод о ежесекундной готовности прислужниц пожертвовать своей жизнью ради спасения и благополучия их хозяйки, то Эир вполне могла желать… «Чтобы другие низкорослики не стали ей подобными! – в памяти вновь всплыли слова фрейлины, которая чуть не проговорилась о великой тайне госпожи. – Я была похожа на карлика, который прошел первый этап перевоплощения!» Эир могла испугаться, что карлики прознали о способе болезненной трансформации и возжелали стать приятнее на внешность, чтобы их народ подземелий перестали травить сквернословиями и плохим отношением. После этих выводов мне стало немного стыдно, потому что я могла послужить спусковым крючком для начавшейся смертельной суматохи. Но последовательные мысли продолжали быстрое течение, которое я не была в силах остановить… …Эир решает насытить последующего владыку трона Берси наркотиком, чтобы другие особи его вида продолжали в дурмане питать ненависть к Ванадис, даже будучи в новом, прекрасном обличье. Никто бы не стал терпеть угрозы в сторону известной красавицы – на ее стороне многие: «Эир хотела все оставить, как есть. Он не желает перемен!» Ванадис же осознала свой промах и хотела исправить допущенное упущение, но фрейлина начала ее шантажировать той самой историей ее происхождения, чтобы жители от нее отвернулись. Родословная имеет великую силу. Сельчане долго размышлять не будут под натиском сильных эмоций. Образуется неконтролируемая толпа, которая возжелает наказать ту бестию, которая натравила на них армию низкоролсиков. И той самой ведьмой будет являться Ванадис, ведь она глава деревни, чье слово – закон. «Отлично! Осталось совсем немного! Только зелье и все!»- я жадно сжала кулаки в предвкушении последующих ответов на приятно щекочущие вопросы. Но я застыла в оцепенении, ощутив пристальный взгляд желтых глаз, которые успели схватить каждую пробежавшую эмоцию на моем лице в профиле. Локи все время, пока я с диким возбуждением вскрывала потаенные, мысленные сокровищницы, наблюдал за мной. Мы с Богом коварства столкнулись горящими от возбуждения невообразимым азартом взорами. Наши глаза обоюдно пылали диким и непокорным огнем. Локи своим пристальным взглядом возрождал опять и снова птицу феникс в пепле моих очей. Я невольно расширила рот в лукавой ухмылке. Муж вторил своей жене и вывел на скудное, но все же на всеобщее обозрение схожую улыбку. Я облизнула хищно верхнюю губу, припомнив излюбленный прием Бога обмана, и спросила: - Двух зайцев разом, значит. А к утерянному зелью против запаха… …это тоже относится?