Упущенная стрела

Длительное отсутствие травника заставило Ванадис сбросить с себя ненадежную броню – шкуру - и присесть на кровати. Небесные глаза начали бегло исследовать, будто боясь опоздать, небольшую комнату заново после десятиминутного пребывания в темноте. Убранство помещения воспринималось в нейтральном фоне, не предвещая ничего хорошего или плохого. Застрявший тревожный ком в горле принудительно понуждал белокурую деву каждые двадцать секунд сглатывать его всухую, терзая нежные стенки глотки. Но, тем не менее, в иссохшей слюной ротовой полости умудрился поселиться привкус вяжущей язык горечи, который являлся злокачественным порождением болезненных воспоминаний из прошлого. - Бред какой-то. Припомнив поговорку о страхе, чьи глаза велики, а ум – короток, Ванадис прониклась вздорной нелепостью ранее сделанных ею выводов. Оставшиеся после перенесенного пожара черные пятна на платье однозначно намекали, что хозяйку деревни невероятным образом умудрились вытащить из божественных оков пламени. Пройдясь по привычке изящными пальцами по всей длине белокурой шевелюры от и до, смакуя каждую прядь, первая красавица обнаружила второе веское доказательство чудотворного спасения. Гладкие локоны спутались в обожженных кончиках, на ощупь напоминая паклю или комочки плохо замешенного теста. - Опять спасли… – безвольно шепча, Ванадис то ли в кромешной благодарности, то ли в беспроглядном смятении сомкнула ладони на лице, помогая себе без рваной прерывистости дышать ровно и спокойно. Белый лебедь покраснела от стыда, осознав паническую поспешность в абсурдных доводах, которую мог лично наблюдать Сагр во всей красе. - Дедок этот… Ох… Ванадис вся обмякла, в позвоночной ямке от напряжения выступили капли липкого пота. Раскинув свободно руки, белокурая дева обреченно рухнула спиной на кровать, как будто приготовившись добровольно быть распятой на мягком ложе. Глядя в бревенчатый потолок, отвечающий молчаливым равнодушием, первая красавица пыталась всеми оставшимися силами обуздать бушующее в душе чувство дикой обеспокоенности, которое не давало покоя ни на секунду, постепенно увеличиваясь в размерах и безжалостно давя на грудь изнутри. Доносящиеся до слуха размытые шумы неразборчивой ругани, злостных криков и бьющейся вдребезги посуды в противовес пришедшему жару порождали холодящий ужас перед неизвестностью. Ванадис впала целиком и полностью в граничащее с безумием и здравомыслием состояние, определенность никак не желала приходить или стучаться в дверь. Но, несмотря на сумбурное восприятие настоящего времени, больше всего прекрасную деву страшила непредсказуемая и приукрашенная бурной фантазией фигура Бога огня. Неужели, я не могу прожить спокойную жизнь после перенесенных страданий! - Чего ты пристал ко мне? - в наступающем отчаянии Ванадис прикрыла начинающие инстинктивно слезиться глаза дрожащими ладонями, пытаясь сдержать горькие потоки детской наивности и искреннего непонимания. Неповторимые в изгибах уста самовольно оголили белые зубы свирепым надрывом в сухожилиях шеи. – Чем я…?! Пред тобой…?! Провинилась?! Локи?! Каждое произнесенное слово прорывалось напролом сквозь сжатые челюсти, от силы трения которые грозились поредеть защитной эмалью в резцах. Ванадис настолько сильно растягивала рот в горестной мимике, что в натянутых уголках губ начало неистово жечь и щипать. Первой красавице хотелось реветь от удушающего чувства безысходности, которое преследовало ее и не давало жить спокойно по неясным ей причинам. Озеленение березы и преследующие по пятам потенциальные мужья, ужасающие стихийной мощью серии обвалов и смертельные объятья вековой стрелы и огненная темница, грозившаяся стать могильным склепом. Мыф хотелиф предупредитьф Фас, фто... - Грозит опасность. – обессилено прошептала Ванадис неожиданно для себя одарив лицо светлой улыбкой. Слова карлика - отщепенца, который внезапно решил вызваться помочь, отозвались в быстро бьющемся сердце успокаивающим теплом благодарности за проявленную низкоросликом храбростью. – Интересно, у него есть имя? - Берси. Ванадис резко присела на кровати, отчего ее глаза на секунду окутал мрак, и столкнулась с пристально смотрящими на нее желтыми окулярами. Чувство безопасности тотчас покинуло первую красавицу, потому что Локи, бесшумно приоткрыв дверь и остановившись на самом пороге, облокотился правым плечом о дверной косяк и сверлил восседающую на ложе прекрасную деву буровым взглядом янтарных очей. Ожидаемое когда-либо, но негаданное по срокам появление Бога обмана «помогло» первой красавице избавиться от застрявшего кома в горле. Проталкивание тугого сгустка прервало повисшую в комнате тишину одиноким и смачным глотком, высвобождая голосовые связки Ванадис из мышечного панциря. - Берси? – переспросила прекрасная дева ставшим привычным на звучание голоском. Хитрый и коварный на козни плут утвердительно кивнул в ответ, расплывшись в фирменной ухмылке, которая вместо послабления вызывала большее напряжение. Поведя онемевшим языком во рту, Ванадис спросила на одном резком выдохе. – Убить меня пришел? Локи в обиженном удивлении вскинул рыжую бровь на мгновенный без лишних диалогов вопрос, который прозвучал серой и лаконичной скукой интонацией. Склонив слегка голову набок, рыжеволосый демон начал намеренно давить томительным молчанием, изучая прекрасную жертву пронзительным, вычленяющим любой мелкую деталь взором. Как ты это делаешь? По личному опыту Локи знал что, куда бы он ни ступал, всюду и везде его персону будут опасливо сторониться и избегать встречи с ней. Неудивительно. Никто не желает без предупреждения прерывать привычный ход жизни, который олицетворял островок безопасности и защитную ограду от любых невзгод и несчастий. Перемены? Противницы порядка безоговорочно воспринимались как мелкие бестии, которые наносят непоправимый ущерб. Перемены - это оглушающий и обезоруживающий взрыв, необузданная волна и рьяный ураган, который настигает всех и вся за считанные секунды, не предупреждая никого о скором прибытии. - Что ты от меня хочешь на самом деле? – Ванадис прервала вдумчивое путешествие Бога перемен по воспоминаниям, обратив высказанным предъявлением его внимание на свою трясущуюся фигурку. - Я побежала тогда, как ты и сказал. В наигранном покровительстве слову госпожи селения, лукаво сверкнув золотыми радужками и вальяжно положив руку на сердце, хитрый лис ответил: - Моя вина. Забыл направление указать. Первая красавица поежилась, сжимая в кулачках шкуру, и замялась от давно знакомой, но новой каждый раз при очередном разговоре таинственности Бога огня. Последний изрядно устал поражаться длящемуся долгие тысячелетия неразумению, которое было посеяно и кропотливо взращено множеством неокрепших духом умов. Локи не прикладывал руки к созданию двуликого, лукавого и коварного образа иллюзиониста. Я ничего не делаю Как дурной пес пытается ухватить себя за собственный хвост, так и хитрый лис внимательно наблюдает за самообманом четвероногого товарища из-за кустов, искренне не понимая цель верчения беспрерывной юлой. Крутиться волчком можно на протяжении всей жизни, не осознав до скончания веков, что саморучное введение в заблуждение было ничем иным, как добровольное согласие быть ведомым за нос. Бога обмана не существовало бы и вовсе, если бы в трепетных душах не зародился страх перед переменами, который стал причиной порождения чувств вины и стыда в ответ на естественную «слабость». Следствие душераздирающего сочетания чувствований чаще всего выливалось в неадекватное по объективности бегство, которое являлось хрупкой и безвременной иллюзией контроля. Как и у многих других «жертв» Локи, тысячелетняя проблема Ванадис была ясна ему, как белый день. Терзающий все поджилки, страх быть одинокой и покинутой, никому ненужной плотью переродился в тяжкий груз на плечах, когда брошенная родней дева ощутила вину и стыд за утратившую границы здравомыслия ненависть. Народ подземелий подвергался не только нескончаемой словесной жестокости, но и грубым, кровопролитным рукоприкладством, проявления которого Ванадис вовсе не желала изначально, поскольку познала на собственной шкуре последствия алчной свирепости и слепого на чужие страдания варварства. Но вместо того, чтобы помочь родне и ослабить обрушенный не праведный гнев, первая красавица девяти миров решила лично контролировать нахождение карликов на поверхности, чтобы ни одна бессмысленная капля крови не была впитана почвой из-за громко сказанных ею слов. Это все они Был совершен грандиозный просчет. Бывшая нелицеприятной на внешность, но воистину красивой на душу внучка короля неосознанно совершила обряд инверсии, став прекрасным до беспамятства на облик лебедем с гнилым сердцем гадюки. Любая выпущенная из мягких уст речь отзывалась ярким высокомерием и безрассудной горделивостью и орошала воздух токсичными парами. Но дозволенная милость не гнить изнутри от собственного яда присуще лишь змеям от природы. Попытка уподобления скользким тварям в итоге привела Ванадис к началу цикличного забега, который стартовал при воссоздании иллюзорного шрама грязного и подлого предательства. Т- с. Дикая и глупая дева* Оголенные нервы от вечных встрясок почти до остановки сердца приблизили на опасное расстояние первую красавицу к старательно избегаемому ей товарищу с его свитой. Господина страха Ванадис успешно подкупала равнодушным смирением быть умерщвленной, а сослуживца по имени стыд ловко прятала под маской надменности. Оставалась единственная пассия Бога обмана, которая нетерпеливо билась в висках. Несравненная сестрица - вина желала вцепиться когтями в белокурую голову и пробить череп с глухим хрустом, чтобы первая красавица девяти миров прозрела и учуяла запах родной крови, которая вовсе не бросала ее. - Ч - что это? – еле слышимым голосом спросила Ванадис, отметив на поясном ремне Локи свободно болтающуюся косу волос. Хитрый лис издевательски улыбнулся и состроил вилявый прищур, игриво потормошив заплетенный кончик локонов в левой руке. Лицо белого лебедя за секунду прониклось белесым оттенком оперения величавой птицы. Циркулирующая по всем сосудам кровь вмиг осунулась и возвратилась к неистово колотящемуся сердцу. Ванадис еле выжала из нутра волнующий ее вопрос, который будто бы озвучил колеблющийся палач перед заносом топора: - О-они нашли ее? Госпожа деревни смотрела на Бога обмана объятым тревожной мольбой взглядом, боясь услышать любой ответ в независимости от вложенного в отклик контекста. Время безжалостно продолжало вести отсчет, и безжизненное тело Эир могло спать вечным сном в лесных покоях. Как бы Ванадис не молила небесной рябью глаз, Локи не знал пощады. Он растягивал подавляющую минуту затишья и продолжал пальцами играть с косой преданной хозяйке прислужницы, не разрывая цепного зрительного контакта с грешником, который решил покаяться. Не трогайте Госпожу! Ванадис жалостливо всхлипнула носом на прискорбное безмолвие единственного собеседника, которому доподлинно было известно о судьбе фрейлины Эир, которая по воле доброй закрыла госпожу от бед, приняв, в который раз, сильный удар на себя. - Не знаю. – ответил Бог обмана, расслабленно пожав плечами. – В лесу нашел, на пне. Несколько минут назад шумы во дворе селения утихли, оставляя после себя вежливо стучащий о закрытые створки окна ночной ветер. Естество, как и зрачки, белокурой красавицы сжалось до диаметра мелкой бусины, готовясь взорваться в судорожной истерике, как при рождении сверхновой звезды в космосе. Первая красавица отчетливо слышала собственное учащенное сердцебиение, которое подготавливало весь организм для молниеносного рывка. Возможно, последнего рывка в жизни Ванадис. Возьмите меня! - Нет… На миллисекунду белокурая дева опала, удерживая тело на ногах благодаря бревенчатой стенке за спиной. Горячие слезы раскаяния пробежались двумя ручьями по охладевшим щекам, выпуская знойные пары от накала эмоций. Когда первая слезинка сорвалась с подбородка и соприкоснулась с полом, Ванадис сорвалась к двери, постыдно прикрывая растрепанными волосами искаженное горькой провинностью лицо. Локи тотчас посторонился, чтобы пропустить спешащую на помощь верной прислужнице хозяйку, которая вразумила избрать… …верное направление

***

Прохладный ветерок пробежался мурашками по спине, а кончики русых волос, опавшие на лицо, начали хулиганисто щекотать кончик носа. - Апчхи! Рефлекторный чих вышел на славу, послужив хорошим будильником. Я медленно открыла глаза и увидела в горизонтальном ракурсе несчастную, забытую всеми, покосившуюся ограду селения, которая никак не могла дождаться ремонта. Солнце еще не взошло, отчего окружение по-прежнему насыщалось густыми тенями и черными красками. Вопреки слабому освещению от спрятавшихся в коридорах хижин факелов, мне удалось разглядеть лежащую подо мной Лиод, чье массивное тело при каждом глубоком вдохе вздымало мое, как невесомое перышко. Неуклюже и резко вскочив на ноги, я не успела толком выразить посредством богатой пантомимики настигнувшее чувство беспросветного шока, как в тот же момент боковое зрение выделило справа распластавшегося на земле Сагра, который сопением бросал храпу подруги вызов. - Ай! Вот олень! – послышался знакомый голос впереди. Вскинув растерянный взгляд и устремив его в ночную пелену, в трех метрах я заметила Улля, который при попытке осесть на колени болезненно вздрогнул. Одним быстрым движением лучник выдернул торчащий из правой ягодицы дротик и запустил злосчастный укол в ближайшие кусты. Сильное потрясение от предоставленной сцены совместного тихого часа на природе не позволяло мне и подобие звука произвести. Лишь бегающие по силуэтам кузнеца и травника пепельные глаза поведали об иной причине их мирного возлежания в отличие от следопыта. Дротиков со снотворным не было обнаружено ни на одной из частей тела, как и следов крови. - Лив? – обратился ко мне Улль, уставившись стекольным взглядом.- А Эир и Фен…? Вопрос не был завершен, поскольку лучник разглядел лежащих ничком товарищей, которых я для убежденности в невредимости повторно осматривала, присев на одно колено. Следопыт ровным счетом, как и я, опешил окончательно, не зная, что и думать. Языки у обоих бодрствующих рукой махнули, выражая брезгливое нежелание участвовать в последующей дискуссии. Было трудно соображать, поскольку пред моим глазами иногда проскальзывала темная пелена после сильного удара лбом. Шишки не нащупывалось, но пульсирующая боль давала о себе знать. Мысли спутались, и каждая из них толкалась, чтобы выступить первой на рассмотрение с дальнейшим опровержением или подтверждением в истинности. Пока Улль оглядывался по сторонам, словно ища кого-то в ночи, я пыталась вычленить тот узелок мысленного клубка, который связывал все нити воедино. - Что произошло в деревне? – задала единственный вопрос, который объединял потасовку в деревне и покоящихся на прохладной почве товарищей. - Потенциальные мужья заглянули. – подошел ко мне Улль и протянул руку, чтобы помочь подняться с колена. Я приняла помощь и еще раз окинула взволнованным взглядом Лиод и Сагра, которые пребывали на неопределенное время в сказочной стране морфея. – Видимо, дым издалека увидели. - Они напали на жителей? – непонимающе уставилась на лучника, который внимательно осматривал друзей, искренне не понимая причину их глубокой дремы. - Нет. – безрезультатно окончив ознакомление и ответив мне визуальным контактом, покачал головой Улль и далее просиял во взгляде. - Они хотели напасть на Берси, а сельчане встали на его защиту. «Ничего не понимаю. Зачем женихам нападать на того, кто спас Ванадис? – для ограждения от клокочущих нервов мне захотелось крепко объять рукоять меча, но оружия в ножнах на поясе не оказалось, как и первого трофея. – Приехали» - А где сам Берси? Ванадис знает, что именно он ее спас? Улль разочарованно и неоднозначно пожал плечами, выражая личную неосведомленность на заданные вопросы. По лицу следопыта было видно, что он про себя сильно о чем-то сокрушается. Чтобы отвлечься от корящих мыслей относительно невнимательности, товарищ в красках, но кратко поведал о громких произошедших событиях в деревне, покуда я отсутствовала. Я была рада за Берси, которого признали и приняли в общину, но радостно улыбнуться и вздохнуть с облегчением не позволял факт того, что белый лебедь пребывает в неведении о спасшей ее личности: «Черт! И что теперь?» Понимание того, что игра будет продолжаться до тех пор, пока Ванадис не признает открыто историю становления первой красавицей девяти миров, нагоняло легкую тоску. Дышать стало труднее. На уровне инстинктов мне совсем не нравилось происходящее вокруг молчаливое сумасшествие. В воздухе густо ощущалось предостерегающее затишье, которое являлось верным предвестником бури: «Почему так тихо?» Будто прочитав мои мысли, Улль вдумчиво прислушался к звукам ветра, который пытался нашептать нам обоим о смене декораций для последующего акта пьесы. Звуки отчаянной борьбы в деревне призрачно исчезли, отчего стало зябко внутри, и я обхватила плечи руками, тщетно пытаясь согреться и собраться с мыслями. - Вас Локи в лесу встретил? – отвлек меня лучник вопросом невзначай, отметив знакомую рубаху. Нахлынувшие волной воспоминания горячей ночи с мужем, образы которой сладким медом струились богато из всех щелей памяти, чуть не выбило меня из колеи окончательно. Отобрать бразды правления над рассудком у бушующих чувств удалось за секунду, но выдающий румянец все же всплыл на щеках. Зоркий глаз лучника отметил слабозаметные в темноте изменения и, заодно услышав мое сбившееся дыхание, товарищ тепло улыбнулся: - Понятно теперь, как ты очутилась в деревне. - Как? – удивленно уставилась на Улля. Мои брови изогнулись полукругом, когда следопыт рассказал о способности Бога обмана перемещаться посредством божественного пламени на дальние расстояния. Про себя мне хотелось защекотать Локи до смерти, но Улль пояснил, что хитрый друг редко использует подобный способ передвижения ввиду больших затрат сил и энергии. «Поэтому он не наколдовал одежку. – прониклась пониманием, но затем подозрительно покосилась на Улля, глядя сквозь него. – А каким образом он зайчатину добыл?» Он никогда не делает одного дела за раз Следопыт сглотнул от испуга, когда мои глаза расширились и начали сверлить в его лбу сквозную проплешину. Я не понимала, какие чувства испытываю, покуда думы, изъявив желание, самостоятельно выстраивались в ровный ряд, гармонично вырисовывая двойную причинно – следственную связь. Видимо, дым издалека увидели Зачем он еще в лес ходил? В районе живота стала раскаляться и нетерпеливо трескаться греющая искорка, и все тело обуяла подстрекающая к стремительным действиям вибрация. Не возникало сомнений, что Локи встретил потенциальных мужей в лесу и потребовал платы за предоставленную ложную информацию в качестве прожаренных косых. Улль замялся, искренне не понимая моего быстро сменившегося настроения с удрученного на азартное. Мне еле удалось произнести очевидную догадку дрожащими губами, чтобы товарищ перестал нервничать: - Он их натравил. – запечатала рот руками, как будто ощутив выдачу страшного секрета, о котором никому нельзя было знать. - Чего? – Улль непонимающе изогнул одну бровь, протерев лоб. – Зачем ему…?! Следопыт запнулся и натянулся тетивой, когда я схватила его за плечи, но вырываться из хватки не стал. Расширившиеся зрачки моих глаз тотчас обратили Улля в камень. - Он собирал всех зрителей! – прошептала, как ведьма порчу накладывает. – Зуб даю! - Всех? Для чего…? Лучник не понимал моего рьяного ажиотажа, поскольку ему не было известно о плане прислужницы Эир выведения Ванадис на чистую воду для ее же блага. Если бы было время, я бы поделилась с Уллем важной информацией, но крупицы в воображаемых песочных часах продолжали просачиваться, следуя одна за другой. Улыбка озарила светом мое лицо, а облегчение нашло выход в горячо выпускаемом пару из полуоткрытого рта. Бог обмана решил устроить аншлаг, и оставалось вывести ключевых героев под всеобщие аплодисменты на сцену. И роль сопровождающих была заранее распределена Локи, который взял под личный контроль Ванадис, а прислужница Эир выпала на мою долю. Берси, как наследник, однозначно предоставлялся в распоряжение бывшего короля карлика – дедка с тростью. Необходимость искать каждого персонажа вразнобой отпала. Абсолютно все действующие лица, так или иначе, будут выведены под громогласные рукоплескания в нужный момент. - Рассвет. – проронила заворожено очевидное олицетворение софитов, под светом которых произойдет финал. - Около часа. – ответил Улль, безошибочно чувствуя время появления Солнца на горизонте. Следопыт пожалел, что осведомил о сроках, потому что я победоносно потрясла его за плечи, выражая вопиющую благодарность. Я была спокойна, потому что волноваться о местонахождении фрейлины не имело смысла. Ведь верный заливной соловей всегда следует за… - Где хижина Ванадис?