J-hope — Blue Side SMNM, Compulsive — Million Yoshi Flower — Brown Paper Bag Billie Eilish — bad guy The Phantoms — Let's Go, Let's Go True Damage — GIANTS (ft. Thutmose, Keke Palmer, Soyeon, DUCKWRTH, Becky G, League of Legends) Britney Spears — Toxic Everybody Loves an Outlaw — Wicked Ways
Венис — один из самых знаменитых пляжей в Лос-Анджелесе, который является популярным туристическим местом, и, пожалуй, одним из самых любимых для Чимина. Вечерами, когда люди расходятся, здесь здорово гулять вдоль океана или просто посидеть, глядя на волны. А ещё запросто можно найти себе собеседника или наоборот отдохнуть в полном уединении. Он находится на берегу Тихого океана и уже много лет является особенным местом для их семейного отдыха. На променаде пляжа обычно собираются артисты со всех кварталов и просто городские сумасшедшие. Атмосфера здесь всегда творческая и слегка безумная. Даже в данный момент среди людей бродят уличные музыканты, пытаясь заработать. Где-то вдалеке слышна игра одного из них. Гитарная мелодия тихо льётся по вечернему воздуху, а мужчина спокойно напевает красивую песню. Большие волны неторопливо перекатываются и разбиваются друг о друга с приятным успокаивающим шумом. Солнце уже уходит за горизонт, освещая небо в невообразимой красоты палитру: тёмно-синий, оранжевый и немного розового. Удивительно, как природа способна создавать каждый день абсолютно разные по своей красоте закаты и рассветы. Это поразительно. Несколько серферов ловят волны далеко от берега, и Чимин наблюдает за ними с лёгкой завистью. А тёплый бриз обдаёт его кожу, и он глубоко вдыхает полной грудью. Он сидит уединённо, вдали от всех на тёплом песке, сняв обувь. Парень, скрестив ноги по-турецки, опирается на руки за спиной и откидывает голову слегка назад. Он смотрит на чистый горизонт. Любуется его необычными красками и неповторимым моментом уходящего дня. Он много о чём думал. Например, что они снова с братом в какой-то заднице. Он прекрасно понимал, что теперь они оба влипли во что-то очень серьёзное, и как из этого выбираться в данный момент совершенно не знал. Два с половиной миллиона, чёрт возьми. Это абсолютно нереальная сумма, которую они будут отрабатывать до конца своих дней. И если с Чонином всё ясно, то какую работу приготовят для него самого, ещё было большой загадкой. На песок рядом с ним вдруг садится человек, и Пак медленно переводит взгляд на гостя, который потревожил его уединение. Он знал, что младший найдёт его, если захочет поговорить обо всём произошедшем, ведь это место для них обоих слишком важное. Он обводит его лицо внимательным взглядом и тяжело вздыхает, замечая сильные повреждения после того жуткого боя. Тёмная бейсболка закрывает часть лица, но всё же заметен сильно опухший глаз, чёрно-фиолетовый синяк на полщеки под ним и разбитая бровь. Он сам выглядит гораздо лучше брата несмотря на то, что случилось с ним в кабинете Лима. У него тоже подбита бровь и дико болит челюсть, но всё равно сильнее досталось его бокам, которые ещё покрывают гематомы. Хотя бы обошлось без переломов, ведь он умеет защищаться. Чонин смотрит на него виноватым взглядом, словно провинившийся ребёнок, и быстро опускает глаза, чувствуя стыд за всё, что натворил. Он тихо вздыхает и покусывает губы до маленьких ранок. Чимин переводит взгляд на воду и слегка прикрывает веки, наблюдая за волнами. — Я… — начинает говорить парень и шумно втягивает воздух носом, собираясь с мыслями, — Мин, прости меня. Я очень виноват. Я постараюсь всё исправить, обещаю. — О чём ты мечтаешь, Чони? — О чём мечтаю? — переспрашивает недоуменно он и качает головой из стороны в сторону. — Да. Я заметил, что многие незначительные вещи могут делать меня счастливым. Оказывается, если сосредоточиться на том, что есть здесь и сейчас, а не ждать чего-то большего, то можно жить вполне себе счастливым человеком. Когда мне совсем хреново, то я думаю о них, и мне становится как-то легче. Мечтать мне нравится. Кто это у меня отнимет? — Например, о каких вещах ты думаешь? Чимин глубоко вдыхает воздух, в котором пахнет сладостями и фастфудом, и закрывает глаза, нежась в объятиях тёплого ветра. — Солнце, шум океана, вкусный завтрак, горы, мурчащий звук, который издаёт Лачи, пионы, летний дождь и запах прибитой пыли на дороге после него, шуршание книжных страниц, музыка, смех мамы, фейерверки, розовые подушечки на кошачьих лапках, ванильное мороженое с шоколадной крошкой, аромат цветущей вишни, — говорит он с лёгкой улыбкой последние слова. — Так вот, я мечтаю, чтобы этих незначительных и одновременно важных для меня вещей было в жизни как можно больше. А ещё мечтаю просто просыпаться счастливым каждое утро. Разве это так много? Нет, но так тяжело испытать это чувство и удержать его в руках. И хочу, чтобы ты улыбался. Нашёл то, что будет приносить тебе такую же радость. А о чём ты мечтаешь? — Перестать тебя разочаровывать, — шепчет парень спустя некоторое время и смотрит на него. — Мне не нужно в этой жизни много. Разве что, чтобы ты был счастлив, ведь счастлив ты — счастлив и я. Это наш закон, но он работает в обе стороны. Пока паршиво мне, то же самое происходит с тобой, и я мечтаю это закончить. Хочу сделать что-то важное и хорошее в этой жизни ради тебя хоть раз. Я хочу быть хорошим братом. Чимин бросает на него строгий взгляд из-под нахмуренных бровей, словно недовольный родитель, и глубоко вздыхает. В очередной раз этот грустный тон его голоса и слова заставляют испытывать страх. Какие мысли вертятся в его голове? О чём он думает в эти моменты, когда считает себя одним из худших людей на свете? Это далеко не так, но Чонин не видит внутри себя ничего хорошего совершенно. Одна из самых сложных задач в этой жизни — находить в себе достоинства. Трудно любить кого-то, но ещё труднее любить себя. — Когда мы летом были в скаутском лагере в младшей школе, ты подрался с Генри из третьего отряда, — говорит вдруг Пак-старший, отводя глаза в сторону. — Что? — удивлённо спрашивает брат и хмурится. — Вот это ты вспомнил. Почему… — Ты ему нос сломал и испортил оборудование для скалолазания случайно. Помнишь? — Да, но… — Ты успел сбежать до того, как вожатый поймал виновника, и прибежал ко мне. Он видел твою одежду, но не рассмотрел лицо. Ты рассказал всё мне и помнишь, что я сделал? — спрашивает он. — Переоделся в мою одежду и вернулся на место моего преступления, — тихо говорит Чонин, кивая и вспоминая этот эпизод из их жизни. — Верно. Я взял вину на себя. Сказал, что это я ему врезал. — Почему? — Забавно, да? Я всегда так делал. Мы были детьми, но уже тогда я понимал, что если они поймают тебя, то никто не пожалеет. Тебя бы выгнали из лагеря и отправили домой, а родители устроили бы жуткий разнос. Я испугался за тебя, ведь Генри угрожал серьёзными последствиями. Наверное, я не хотел, чтобы тебя наказали в очередной раз, ведь там ты был счастлив. Ты всегда был тем ребёнком, кто дерётся, дебоширит и создаёт проблемы. Твоя репутация шла далеко впереди тебя. — До сих пор не понимаю, зачем ты это сделал, — грустно усмехается Чони, переворачивая бейсболку козырьком назад. — Ведь в итоге наказание досталось тебе. Ты целую неделю дежурил в столовой один и был единственным, кто не получал сладости. И ты не пошёл смотреть кино под открытым небом, хотя так хотел этого. — Тогда всё обошлось довольно спокойно, но за кино до сих пор обидно, я так и не смог этого сделать. Но это не такая уж большая цена за твою невиновность. Никто ничего не понял, а я извинился перед Генри. Даже он не понял, что мы поменялись, и решил, что подрался со мной. Виноватым оказался я, родители выплатили ущерб за оборудование, а мы отбыли смену и счастливые уехали домой. — Да, я это прекрасно помню. Только не очень понимаю, почему ты об этом вспомнил сейчас? — Тогда мы оба думали, что нам удалось провести взрослых, да? Были так горды собой и радовались, что всё обошлось. Но спустя несколько месяцев я как-то говорил с мамой после школы, и она рассказала, что всё знает. Ей было всё известно с того самого момента, как ей позвонили из лагеря. Тогда она сказала мне: «Я очень восхищена тем, что ты отстоял его. Это достойно уважения. И он не струсил, не сдал твой план, а следовал за тобой. Но не из-за страха быть наказанным, а потому что ты его попросил так сделать, и он доверился. Это абсолютное доверие между вами такое невероятное. Так поступают настоящие братья. Вы действительно вместе просто непобедимый фронт. Вы сохранили этот секрет от других, но я прошу вас, никогда не храните тайны внутри нашей семьи. Только в доверии рождается любовь». — Зачем ты мне это рассказываешь? — спрашивает парень, разглядывая профиль брата. — Во-первых, это я к тому, чтобы ты вспомнил, что хранить тайны друг от друга — это наше табу. Мы всегда были честны, и именно поэтому наши отношения такие особенно близкие. Но сейчас всё сложно, ведь ты тоже чувствуешь, что из-за секретов между нами образуется стена. Я не в силах один сохранять это, понимаешь? Это командная работа. А во-вторых, я хочу чтобы ты вспомнил, что я всегда тебя защищал и буду это делать, даже если ты не позволяешь. Ты не сможешь сломить моё желание оградить тебя от жестокого мира вокруг, — говорит Чимин, мягко сжимая его плечо. Чонин глубоко вздыхает, подпирая ладонью голову, и смотрит перед собой на песок. Внутри него всё сжимается от целой лавины чувств, накрывающих в этот момент. Ему невероятно жаль слышать, что брат ощущает, что между ними всё разрушается, а причина этого — он сам, и это самое ужасное. Но ещё было жутко стыдно за то, что Чимин увидел его не с самой лучшей стороны. Стыдно за свои слабости и беспомощность. За то, что он ведёт себя паршиво с ним, грубит и всячески отталкивает. Но он хочет уберечь его, а не втянуть в это дерьмо. Хочет как лучше, но выходит как всегда. Если Лим решит воспользоваться этим, то они оба будут в полной заднице, но он ещё не знает, что уже так оно и есть. — У меня много вопросов к тебе. Но больше всего сейчас меня интересует всего один, — тихо говорит Чимин, поворачиваясь к нему. — Какой? — дрогнувшим голосом спрашивает младший. — Я нужен тебе? — серьёзно спрашивает брат. — Потому что если нет, то я даже не буду больше пытаться… — Да, — сразу же отвечает Чонин, хмуря брови. — Конечно, да. Что за глупый вопрос? Ты — это всё, что у меня есть. — Он не глупый, когда я слышу это от тебя раз в несколько лет, — отвечает он, опуская взгляд. — Это важно. Близкие люди должны говорить друг другу такие вещи как можно чаще, пока есть время для этого. Иметь эту возможность — дар, и мы им владеем. Я люблю тебя. Мне не тяжело это сказать, тем более сейчас, когда у меня нет никого роднее. Надеюсь, что и ты когда-то к этому придёшь. — Прости меня, Мин. Правда, прости. Я самый хреновый брат на свете. Мне очень жаль, что тебе со мной так не повезло. Ты достоин совсем другого отношения к себе. Думаешь, я этого не понимаю? — усмехается парень и качает головой. — Ты такой тактильный и хрупкий человек. За всеми этими внешними дерзкими фасадами скрывается тот самый мальчишка, что держал мои пальцы во сне и боялся спать один. Да, я ещё помню и вижу его в тебе. Мне его никогда не забыть, ведь он — это часть меня. Я знаю, что тебе необходимо, чтобы тебя обнимали как можно чаще и говорили, что ты важен для кого-то. И тебе хочется слышать это именно от меня. Я понимаю, но это… мне с трудом даётся это… — замолкает он и тягостно вздыхает. — Все эти слова… я не умею так, как ты или мама. Всё, на что я способен — разрушать или приносить проблемы. Но ты действительно очень важен для меня, — переходит на шёпот Чонин и берёт его руку. Он прикладывает своё предплечье к его, и их татуировки образуют парную фразу. — Без тебя я не протянул бы так долго в этой жизни, мы оба это знаем. Ты мне нужен больше, чем я тебе. Мне жаль, что я так редко говорю об этом. Чимин рассматривает надписи на их руках и задумчиво кивает, вспоминая момент, когда они их сделали. «Вместе мы выстоим, порознь ничто». Это всегда было их любимой фразой, потому что так оно и есть. По отдельности они не способны на то, что могут сделать вместе. — Я знаю, что ты хотел меня защитить. Именно поэтому в последнее время так отчаянно и особенно жестоко отталкивал. Ты боялся показать свою слабость перед ними. Так ведь? — Да, прости. Я никому в этих кругах не говорил о тебе. Чёрт, — вздыхает он и проводит рукой по лицу, — я так боялся, что они доберутся до тебя. — Ладно, — говорит Чимин и мягко гладит брата по шее. — А теперь рассказывай мне всё об этом Дэмиане. Я хочу знать, на кого теперь работаю. — Что? — ошарашено спрашивает Чонин и отрицательно качает головой. — Нет. Ты шутишь? Чёрт, нет. Не говори, что он заставил тебя. — Ты должен два с половиной миллиона, придурок. Ты же не думал на полном серьёзе, что он будет трясти их только с тебя? Он рано или поздно вышел бы на твоих близких. Ты не заработаешь такие деньги, размахивая кулаками. — Он сказал, что ты будешь отрабатывать со мной? — Да. Младший зажмуривается и раздражённо вздыхает. До него быстро доходит, что вчера брата не просто выкинули из здания во время его боя, а отвели на разговор к боссу. Ему явно не понравилось, что тот устроил на ринге. А значит, теперь он знает, что у него есть близнец. Твою мать. Всё гораздо хуже, чем он думал, и вот сейчас от стыда хочется просто сквозь землю провалиться. — Какой же я кретин, — шепчет он. — Эй, полегче. Ты, конечно, тот ещё идиот, но так вышло. Сейчас нужно думать, как это всё решить. — Ты не понимаешь. Я так хотел тебя спрятать от этого дерьма и не вмешивать. Специально не говорил ему, что у меня есть брат, а в итоге я тебя сам же и подставил. Будь я честным с тобой, этого бы не произошло, — тихо говорит Чонин и закрывает лицо ладонями. — Чёрт! Прости. Я не думал… — Как ты с ним связался? — спрашивает Чимин. — Дэмиан сам вышел на меня после одного боя и предложил совместную работу. Иногда он ездит по подпольным боям, чтобы найти новых людей для себя, как спортивный скаут, и потом предлагает работу. Я не врал. Он предоставлял мне место, а я иногда участвовал в его поставленных боях в том складе. Суть моей работы была в том, что я должен был просто драться красиво, чтобы его богатые зрители были довольны шоу. Ну, ты всё видел. — Он хорошо платил? — Неплохо, да. — Но не только наличкой, так? — догадывается брат, глядя на него. — Это тебя и подкупило особенно. Чони медленно и робко кивает. — Вот кто тебе регулярно давал наркотики. Кусок дерьма, он же видел, что с тобой происходит. Очевидно, что ты был слишком уязвим, и он это использовал в своих интересах, — недовольно вздыхает старший. — Мне казалось, что я с ним хорошо лажу. Он не угрожал мне и не принуждал ни к чему. У нас были чисто деловые отношения, которые обоих устраивали. И не было никакого страха или напряжения. — Но? Я видел ваш конфликт тогда у «Петли». Не очень похоже было на приятельские отношения. — Да, тогда кое-что изменилось. Он приказал мне убить противника прямо на ринге, — едва слышно говорит парень, и его голос утопает в шуме волн. — Добить его, когда он будет лежать. Так пожелали его зрители. — Что сделать?! — восклицает Чимин, приподнимая брови. — Какого хрена?! Он совсем больной?! Тот снова медленно кивает и рассматривает свои избитые многочисленными боями костяшки. — Конечно, я не смог, — шепчет он и вздыхает. — Из-за этого он потерял большую сумму. Дэмиан так разозлился на меня и впервые стал открыто угрожать. Я знал, что пустых угроз этот человек не бросает, ведь он уже убивал на моих глазах. Для него это легко. Он сказал, что раз я не в состоянии прикончить одного, то он повесит на меня не один десяток трупов. И я буду работать на него, пока не сдохну, при этом ничего не получая взамен. — И он подставил тебя, — догадывается Чимин, соединяя все нити в одну картинку. — Твою же мать. Это он устроил пожар? В своём же здании. — Да, скорее всего, — согласно кивает Чонин. — У него был мотив для этого — исполнить обещание, данное мне. Он сделал меня своим должником, но при этом абсолютно чист перед законом. — То есть? — Никакие бумаги не подтверждают его причастность к владению зданием школы, где погибли люди. Виновник в пожаре только один — я. Именно я организатор боя, и все показания свидетелей против меня. А если я открою рот о том, кто настоящий владелец здания, то мне могут приписать ещё и незаконное проникновение. Никаких документов об аренде или соглашения у меня нет. Этот урод умён. — Вот же ублюдок, — усмехается Пак-старший. — Да. Он меня вытащил из участка с помощью своих связей и шантажирует этим всем. В итоге получается, что я должен ему огромную сумму за наркотики, которые сжёг он сам, а возможно, их там и вовсе не было. Но если я его пошлю куда подальше, то отправлюсь в тюрьму надолго, потому что весь этот процесс он контролирует. Он даст ход делу с пожаром, если я пойду против него. Лим обложил меня со всех сторон. — Охренеть, — поражено шепчет Чимин и хлопает глазами. — Ты в такой заднице, Чони. Мы оба. — Если бы я отдал ему денежный долг, то он оставил бы меня в покое, но это просто нереально. — Отчего же? Вдвоём мы сделаем это быстрее. Может, за несколько лет до пенсии как раз избавимся от этой проблемы, — говорит старший, улыбаясь уголком губ. — Это не смешно, Мин. Из-за меня мы оба влипли. Теперь он и тебя не оставит в покое. Я за это боюсь больше всего. Со мной всё ясно, я заслужил это своими поступками, но не ты. — Ты уверен, что он отпустит тебя, если мы отдадим этот долг? — Он обещал. Я не уверен в этом совершенно, но остаётся просто надеяться. — Да-а, — протягивает тихо Чимин,— умеешь ты разнообразить мою жизнь приключениями, Пак Чонин. — Ты разочарован во мне, знаю. Я видел твой взгляд тогда, — шепчет парень. — Я просто не знал, как на это реагировать. Ты его ударил, когда он просил о пощаде. Неужели, внутри тебя ничего не сработало? Какой-то стоп-сигнал? Это ведь… — Да, я знаю. Но я должен был это сделать. Прости, но я в той ситуации, когда совершенно не могу сделать что-то, кроме как подчиниться. С ним нельзя шутить. — Ты поэтому стал чаще употреблять? Пытаешься так убежать от паршивой реальности в своей жизни? Ты был под наркотой на бое. Что будет дальше? Ты исполнишь его приказ в итоге? Ты едва не убил своего соперника. Он в глубокой коме сейчас и вряд ли останется здоровым человеком. Чонин ничего не отвечает, а лишь болезненно морщится и глубоко вздыхает, будто последние слова больно бьют его по лицу. Они правдивы. Он и сам это знает, но слышать их чертовски страшно. Старший брат поддевает его подбородок пальцами и поворачивает его лицо к себе. Он быстро пробегает взглядом по синяку и ссадинам, а затем шумно втягивает воздух носом, недовольно хмурясь. — Нет такой причины, которая заставила бы меня разочароваться в тебе, мелкий. Запомни это раз и навсегда. Я разочаровался не в тебе, а в себе. Ведь это я не смог уберечь тебя от всего этого дерьма, хотя обещал нашим родителям, — говорит он и обнимает его. — Но теперь будем выбираться из всего этого вместе. Я не брошу тебя, даже если это будет стоить мне всего, включая жизнь. — Чимин, — шепчет Чони и зажмуривается, обнимая его крепче. — М? — Тебе очень не повезло со мной, но я люблю тебя, правда. Больше всего в этой жизни люблю. Прости, что не говорю этого каждый день. Я постараюсь завязать со всем этим, обещаю. Впервые за эти годы Чимин слышит слова, которые так сильно ждал от него, и это так приятно ранит сердце. Его грудь разрывает тепло, и переполняет нежность к нему. Он рад, что продолжает бороться за этого парня. Возможно, когда-то жизнь Чонина изменится в лучшую сторону, и тогда он наконец-то успокоится. — Один умный человек сказал мне, что я должен быть благодарен тебе за то, что ты это чувствуешь, даже если не говоришь. Поэтому спасибо, — отвечает он и улыбается.***
Спустя неделю, пока Пак зализывал раны после побоев и активно думал, как и где искать необходимую сумму, на его телефон пришло короткое сообщение от неизвестного абонента. Оно было лаконичное и очень информативное. Ему сразу же стало ясно, кто именно приказывал приехать по указанному в тексте адресу. Трейлер-парк в Вермонт Виста — паршивое место для деловых встреч. Этот не самый благополучный район уже и без того принёс кучу проблем их семье, ведь именно здесь недавно произошёл тот самый пожар. Внутри всё неприятно покалывало и подрагивало от волнения. Ничем хорошим для него эта встреча точно не закончится. Вопрос в том, насколько всё будет плохо? Этот квартал славится повышенным уровнем преступности, и если в Сотеле, где живёт Чимин, в основном процветает бедность и обычное мелкое воровство, то здесь могут и прикончить совершенно легко просто так. Практически «Долина смерти». Может, именно поэтому ему сюда и сказали приехать? Но в этом совершенно нет логики, Лиму он нужен живым. Парень останавливается на тёмной парковке около часа ночи, как было ему сказано, снимает шлем и осматривается по сторонам. Слева съезд с дороги и опушка леса, а справа заброшенная заправка. Неприятно здесь, и сразу становится как-то не по себе. В таких местах легко кого-то тихо убить, и никто даже не узнает. В метрах пятидесяти от него за забором стоят трейлеры, погруженные в темноту, в которых в основном живёт значительная часть наркозависимых, преступников, просто алкоголиков или же людей с психическими отклонениями. Либо они пустуют, что вряд ли, либо все уже спят. Здесь слишком тихо и на удивление как-то спокойно, хотя это криминальный район. Жилых вагончиков немного, и выглядят эти дома на колёсах чудовищно убитыми. Очевидно, что здесь очень сильно процветает нищета. Эти люди существуют, с трудом выживая в этом жестоком мире, и едва сводят концы с концами. Какого чёрта его сюда притащили? Спустя пять минут, пока он сильно нервничает и курит, на парковке рядом с его мотоциклом появляется шикарный автомобиль известной модели. Тихо рычащий, полностью тонированный, чёрный спорткар плавно останавливается слева от парня, и он удивлённо его осматривает, вскинув брови. Вот это да, настоящая легенда, а не тачка. Такие он видел только в кино о роскошной жизни. Элегантные линии и красивый экстерьер заставляют его тихо вздохнуть от восторга. Этот малыш стоит в пределах от ста пятидесяти до двухсот тысяч баксов, просто с ума сойти. Наверное, очень круто иметь возможность тратить такие огромные деньги на обычную машину, когда кто-то может прожить на них пол своей жизни. Двигатель затихает, фары гаснут, погружая парковку в полумрак, и из салона изящно и неторопливо выходит знакомая, но малоприятная личность. Дэмиан Лим выглядит как настоящий дьявол, только что вышедший из вечеринки в аду. Чёрные волосы, уложенные в стильной причёске, открывают скульптурное лицо, а яркие голубые глаза снова прожигают ледяным холодом. Он поправляет ворот белоснежной рубашки и коротко вздыхает, глядя по сторонам. Его внешний вид и автомобиль среди всей этой бедности и простоты вокруг — будто плевок в лицо, или насмешка над теми, кто живёт здесь. Мужчина расстёгивает пуговицу на пиджаке и кладёт руки в карманы дорогих брюк. Он подходит ближе, и Чимину вместе с потоком ветра бьёт в нос аромат его дорогого парфюма с нотами мускуса. — Ты пунктуален. Здравствуй, Пак Чимин, — говорит Лим, останавливаясь напротив в нескольких шагах. Парень коротко кивает, но ничего не отвечает, а лишь смотрит на него с нескрываемым раздражением. Дэмиан обводит долгим взглядом его лицо, заостряя внимание на разбитой брови, а после смотрит на его мотоцикл. — Хорошо, что ты на транспорте. Он тебе понадобится сегодня. — Что тебе нужно от меня? — Нашёл для тебя работу. Ты же говорил, что умеешь гонять на мотоцикле. Вот и прекрасно, мне это нужно сейчас. — Какую работу? — настороженно спрашивает Пак. — Довольно простую. Тебе нужно будет забрать кое-что и привезти мне на склад. — Что именно забрать? — Это не твоё дело. Твоя задача — привезти рюкзак мне в руки в целости и сохранности, — холодно говорит Дэмиан. — Просто привезти, и всё? — Да. — Ладно. И где же он? Мужчина кивает в сторону трейлеров и хитро улыбается. Вот значит, для чего они здесь. Теперь становится все ясно, он вызвал его выполнить какую-то грязную работу. И, похоже, достать этот чёртов рюкзак ему придётся не самым простым способом. — Рядом с домом «046» стоит белый «Ниссан», внутри него находится рюкзак. Забери и привези его мне. И, конечно же, не натвори глупостей, — приказывает он. — То есть ты хочешь, чтобы я украл его из чьей-то машины? — удивляется парень. — Кража — это когда берёшь чужое. А ты забираешь то, что украли у меня. — Тогда почему ты сам просто не заберёшь это? — Я бы мог, но не хочу связываться с таким типом людей. Видишь ли, я очень брезгливый человек, — отвечает он и морщится, глядя на трейлер-парк. — Просто нахождение рядом с этим местом вводит меня в такой дикий ужас. Как представлю, что буду вынужден переступить порог этих «домов», чтобы поговорить с кем-то из них, начинает тошнить. — И это всё? Я ожидал чего-то… — Криминального? — смеётся Лим. — Вроде того. Это, конечно, тоже сомнительное дело, но хотя бы не нужно будет убивать кого-то, — отвечает Пак. Дэмиан продолжает тихо смеяться, и на его щеках появляются глубокие ямочки. — Не волнуйся, если копы тебе не встретятся по пути, то всё будет прекрасно. — Я что, должен перевести что-то запрещённое? — спрашивает недоумённо Чимин. — Ну что ты, ничего подобного. Я даю тебе… — замолкает мужчина, глядя на наручные часы стоимостью, как пол его автомобиля, — полтора часа. Время пошло. Если опоздаешь или облажаешься, я прострелю тебе колени в наказание. Удачи. Лим мягко улыбается, будто вовсе не угрожает ему, а потом садится в машину и спокойно уезжает. Охренеть, то есть он на полном серьёзе только что приказал ему украсть что-то из чужой тачки и свалил? Просто поразительный сукин сын. И что ему делать с этим? Чимин тяжело вздыхает, проверяя время на телефоне, и ставит таймер. Полтора часа. Чёрт, это не так много, как кажется, когда нужно выполнить сложную задачу. И проблема в том, что отсюда до склада Дэмиана примерно двадцать пять минут, зачем он тогда даёт такую фору? Всё это странно и ужасно напрягает. Пак надевает капюшон и решительно идёт к месту назначения исполнять первый приказ. Он подходит к забору из стальной решётки и быстро перелазит через него без каких-либо проблем. Чем ближе он подходит к трейлерам, тем сильнее становится чувство паники в груди. Практически в полной темноте он с трудом рассматривает обозначение на вагончиках с номерами и тихо двигается, чтобы не поднимать ненужный шум. — Сорок три, — шепчет он, проходя мимо одного из домов. — Сорок четыре, кажется, где-то здесь. Пак резко замирает, слыша где-то в стороне тихий и злой рык собаки, явно нацелившейся на его задницу. Вот дерьмо, только этого ещё не хватало. Он медленно, практически не дыша, поворачивается в сторону источника звука и сглатывает ком в горле. Огромный пёс бойцовской породы с толстым ошейником смотрит прямо на него и грозно рычит. Если он сейчас залает, то ему конец. Чимин тихо вздыхает и осторожно смотрит по сторонам. Нельзя резко двигаться, чтобы не спровоцировать его на нападение. Он делает медленные и спокойные шаги назад, глядя на пса, и тот начинает рычать ещё сильнее. Животное словно готовится сорваться с места и прямо в эту секунду сожрать чужака. — Тише, малыш, — шепчет парень, осторожно отступая, — тише. Пёс несколько раз громко лает, и через мгновение в трейлере, у которого он сидит, загорается свет в окнах. Сетчатая дверь с шумом открывается, и на порог выскакивает мужчина с ружьем. Пак успевает резко метнуться в сторону и спрятаться за какой-то машиной. Странно, что собака не побежала к нему, он этого ждал. Возможно, привязана, но он этого не заметил. Он осторожно выглядывает из своего укрытия и видит, как хозяин пса грозно всматривается в темноту, держа оружие наготове и освещая всё вокруг фонариком. Он подходит к животному и гладит его, продолжая наблюдать за территорией. Кажется, у них тут в самом деле часто происходит нечто подобное, и, скорее всего, у каждого жителя есть оружие, необходимое для выживания. Эта информация абсолютно не помогает, а лишь заставляет сильнее нервничать. — Здесь кто-то есть, приятель? — тихо спрашивает хозяин собаку и усмехается. — Опять ты бездомных кошек гоняешь, что ли? Глупая ты псина. Чимин облегчённо выдыхает, закрывая глаза, когда мужчина опускает оружие и уходит в трейлер, забирая животное. Чёрт возьми, ещё немного, и он мог бы попасть ему на глаза. Сердце громко бьётся в ушах, и его бросает в жар от прилива адреналина. Он выжидает несколько минут, присев у машины, а затем двигается дальше. Нельзя терять время. Он подходит к дому «046» и видит ту самую белую машину, о которой говорил Лим. В трейлере рядом темно, но видно, как мелькают огоньки от телевизора по стенам. Значит, хозяин дома, и это всё значительно усложняет. Он может быть каким-то наркоманом или больным на всю голову уродом с оружием. Нужно постараться не потревожить его. Пак бесшумно приближается к автомобилю и присаживается рядом с водительской дверью. Он видит на заднем сиденье рюкзак, тот самый, видимо, и пробует открыть дверь, но разумеется она закрыта. Ему что, действительно придётся взламывать чужую тачку прямо сейчас? Он никогда не занимался подобными вещами, понятия не имеет, что делать. Разбить стекло совсем не вариант, проще сразу постучать в дверь трейлера. А сломать замок ему нечем, и это тоже может вызвать шум. Он напряжённо думает несколько секунд, почёсывая лоб, и в его голову приходит лишь одна идея. Он быстро достаёт телефон и набирает номер человека, который может помочь. Ему больше некому звонить. Они не созванивались и не виделись последнюю неделю, потому что он не хотел, чтобы тот видел его побои, поэтому Чон мог обидеться и вообще сейчас не взять трубку. Первый вызов остаётся без ответа, но на втором раздаётся недовольный знакомый голос: — Ты что, охренел? — бормочет сонно Чонгук. — То игноришь мои звонки, то звонишь ночью сам. Ты время вообще видел? — Доброе утро, — шепчет Чимин, бросая взгляд на окна трейлера. — Пошёл ты. — Мне нужно, чтобы ты помог. — Что? Говори громче. Я почти тебя не слышу. — Мне нужна твоя помощь, Джей Кей, — чуть громче говорит Пак. — Что случилось? — серьёзно спрашивает парень, сразу же отходя ото сна. — Ты единственный воришка в моих контактах. Помоги мне вскрыть машину. — Ясно, пока. Спасибо, что разбудил, кретин. В следующий… — Мне правда нужна помощь. Прямо сейчас, — перебивает его Чимин и тихо вздыхает. — Пожалуйста. Давай ты потом будешь злиться на меня, а я извиняться. — Куда ты вляпался? — Я все объясню, но не сейчас. Просто скажи, ты умеешь вскрывать машины? — Да, — недовольно отвечает Чонгук и шумно вздыхает, — кое-что я умею. — Мне нужно открыть старый «Ниссан». — Ладно, — соглашается Чон. — Что мне делать? — Там что-то есть рядом? Идеально будет, если ты найдёшь верёвку или проволоку. Верёвка должна быть около метра длиной, а если проволока, то лучше стальная. Медная или алюминиевая может разогнуться. Пак смотрит по сторонам и пытается найти что-то подходящее, но здесь абсолютно ничего нет. Стоит лишь пластиковый стул и канистра с бензином у двери, но затем он замечает привязанного к дереву воздушного змея. Отлично. Он быстро отвязывает его и отрезает маленьким ножом, который всегда с ним, необходимую длину. — Я нашёл верёвку, — шепчет Чимин, подходя к машине и прижимая телефон ухом к плечу. — Правда она не очень крепкая, кажется, от змея. — Подойдёт. Где-то на середине сделай большую петлю, — говорит Чон. — Готово, — отвечает парень спустя несколько секунд. — Теперь через верхний угол водительской двери просунь верёвку и аккуратно опускай в нужном направлении, держа её концы. Чтобы не наткнуться на ещё одну уплотнительную резинку, попробуй лучше использовать что-то плоское для удобства. Например, пластиковую карту, так ты отожмёшь угол и не повредишь верёвку. Когда получится зацепиться за открывающую тягу, то затяни петлю и тяни. — Вроде бы, я всё понял. — Пробуй, я повишу на линии. Чимин кладёт телефон на крышу автомобиля, несколько раз выдыхает, отбрасывая нервы, а затем пытается сделать все действия по инструкции Чонгука. Он использует свою карточку, чтобы аккуратно просунуть верёвку, и несколько раз пытается зацепиться за тягу. От волнения дрожат руки, он всё время бросает взгляд на окна трейлера и по сторонам, а сердце колотится в груди словно ненормальное. В тусклом свете сложно хорошо видеть, что происходит с верёвкой в салоне машины, и он действует практически вслепую. Приходится взять телефон и держать его зубами, чтобы хоть немного подсветить. Наконец-то, спустя несколько минут манипуляций, он чувствует, что у него получилось зацепиться, и затягивает петлю. Раздаётся тихий щелчок, и парень открывает дверь. С ума сойти, это что, сработало? Он подносит телефон к уху и забирается в салон за рюкзаком. — Охренеть, Джей Кей. Ты в самом деле преступник, — шепчет Чимин с улыбкой. — Сработало? — спрашивает парень. — Да. — А теперь поясни, что происходит. — Не самое лучшее время. — Во что ты влез, Чимин? — обеспокоенно спрашивает он. — Я всё объясню потом, когда увидимся, — отвечает Пак и замечает, как загорается свет в трейлере. — Чёрт! Всё, пока. Поболтаем позже, малыш. — Стой! Объясни мне, что… Его голос обрывается, потому что Чимин сбрасывает вызов. Он хватает рюкзак и убегает с места преступления со всех ног. За его спиной слышны недовольные крики и суматоха, когда хозяин автомобиля понимает, что происходит. Парень перепрыгивает через забор и несётся к своему мотоциклу. Где-то совсем рядом раздаются крики нескольких людей и лай собаки. Пак быстро садится на байк, надевает рюкзак и шлем, а затем оглядывается, выруливая на дорогу. Он видит, как белый «Ниссан» и ещё одна синяя машина заводятся, а затем вторая выезжает из-за ограждения. Чёрт, они не оставят его просто так. Выходит, именно это имел в виду Дэмиан, когда сказал, что хорошо, что он на транспорте? Вот же ублюдок. Он газует, резко разворачивается и срывается с места, надеясь в глубине души, что всё обойдётся простой и недолгой погоней. Чимин быстро набирает скорость и уезжает от преследователей. У него есть немного форы, но они всё же следуют за ним довольно близко. «Ниссан» двигается по его полосе следом, а синяя тачка — по другой, и она немного вырывается вперёд. Она стремительно набирает скорость, и Пак понимает, что она гораздо мощнее, чем кажется на вид. Дороги практически пусты, поэтому оторваться от них с помощью пробок или других машин, лихо между ними маневрируя, не получится. Придётся действовать иначе. Он нажимает на газ и увеличивает расстояние между ними. В груди сердце грохочет от адреналина так сильно, что от шумных и быстрых ударов закладывает уши. Он старается сосредоточиться на дороге и управлении, чтобы не потерять контроль над ситуацией. Парень поворачивает на перекрёстке и выбирает совсем не то направление, которое ожидают преследователи. Он едет в сектор с частными домами. Здесь будет легче затеряться и, возможно, переждать. Он пролетает улицу и видит в зеркало, что синяя машина до сих пор следует за ним, хоть и расстояние между ними значительно увеличивается. Белая пропадает из вида, уже хорошо — минус один. Он петляет из одного поворота в другой, проезжая дома, а чувство лёгкой паники нарастает где-то в самой глубине. Становится трудно дышать из-за этого состояния. Он крепко сжимает руль и постепенно сбавляет скорость. Здесь должна быть узкая улочка, если он сможет проскочить в неё, то удастся затеряться. Они ещё долго будут его искать здесь, а он сможет улизнуть из этой части города. Ему хорошо знакомы эти улицы, потому что здесь живёт Тэхён. Мотоцикл замедляется, и Чимин легко проскальзывает в узкий проём между домами. Тачка здесь не проедет, поэтому преследователи будут просто кружиться вокруг и думать, что он спрятался где-то здесь. Он слышит рычащий двигатель за спиной и разъярённые крики. Синяя тачка останавливается, и из неё выбегает мужчина. Он бежит за мотоциклом, и затем раздаётся громкий выстрел. От неожиданности Пак вздрагивает, и всё внутри сжимается. Преследователь делает ещё несколько выстрелов вслед, но ему удаётся скрыться за следующим поворотом. Он подъезжает к знакомому дому, где часто проводил время раньше. Пак останавливается на заднем дворе и глушит двигатель. Он быстро прячет мотоцикл под навесом и прикрывает его плотной тканью. Машины Тэ нет у дома, значит, он где-то развлекается сегодня. Чимин бросает быстрый взгляд на окна его дома и затем убегает. Где-то вдалеке раздаются крики того типа из синей тачки, который ищет его. Он натягивает плотнее капюшон и поправляет лямки рюкзака, а после перепрыгивает через забор у заброшенного здания и бежит по хорошо известному ему пути. Если он сможет пробежать эту улицу, то будет отличная возможность скрыться, а дальше что-нибудь придумает. В любом случае, лучший друг всегда его выручит. Пак бежит так долго, кажется, что проходит целая вечность. Дома и знакомые улочки мелькают перед глазами, но он знает, что двигается в правильном направлении. В некоторых местах приходится прыгать через заборы и перелазить через ограждения, но, кажется, у него получается оторваться. Ни выстрелов, ни звука двигателя машины за спиной он не слышит. Рядом уже должна быть нужная дорога, именно там «Сайфер» сможет его подобрать. Чимин влазит в дыру в заборе, тяжело дыша, а потом поворачивает за угол у большого здания больницы. В итоге он выходит на дорогу, с которой свернул в самом начале, но совершенно в другом месте. Ему удаётся легко срезать. Он смотрит по сторонам и на несколько проезжающих машин, боясь увидеть преследователей, но, похоже, чисто. Он тянется в карман за телефоном, чтобы набрать Тэ, и снова поворачивает за угол, но резко замирает на месте. Прямо перед ним стоит белый «Ниссан», который он не надеялся уже увидеть. — Чёрт, — тихо шепчет Чимин и сразу же делает шаг назад. — Стоять! — кричит мужчина и наставляет на него оружие. Парень смотрит на дуло пистолета, которое направлено прямо на его голову, и нервно сглатывает. За одно мгновение все внутренние органы сжимаются в тугой узел и начинает сразу же подташнивать. Он совершенно не был готов к тому, что эти двое будут его преследовать, и к тому же ещё и будут вооружены. Он агрессивно соображает, что делать дальше, но от паники все мысли в голове просто хаотично летают из стороны в сторону, и он не может ухватиться ни за одну из них. Не так часто в него тычут оружием, вообще-то всего несколько раз в жизни, и ощущение всегда одинаково неприятные. — Руки подними! — кричит мужчина, и он медленно исполняет приказ. — Слушай, ты меня с кем-то путаешь, наверное. Я просто домой шёл, — говорит Чимин, раскрывая ладони. — Заткнись! — Но я правда… — Я сказал рот закрой! Рюкзак верни! — Но он мой. Я не поним… Он стреляет в воздух, и Пак зажмуривается, а затем этот тип снова наставляет оружие на него. Чёрт, он настроен так серьёзно защищать этот грёбаный рюкзак? — Верни его! Живо! — Ладно, — тихо говорит парень, держа руки перед собой. — Ладно. Только давай без оружия. — Без резких движений, урод! Медленно снимай его и бросай ко мне! Пак тяжело вздыхает и понимает, что у него нет выхода. Он без пистолета, и здесь никто ему не поможет. Придётся вернуть его и разбираться с последствиями в виде Дэмиана Лима уже самостоятельно. Похоже, своё же первое задание у него он провалит. Парень смотрит по сторонам и спокойно снимает лямки рюкзака с плеч, не сводя глаз с оружия перед ним. Одно неверное движение, и он труп. Этот человек явно не пощадит его. Страшно ли это? До чёртиков. Он так часто балансирует на грани жизни и смерти, рискуя на дороге, но это чувство совершенно другое. Оно не похоже ни на что. Ты бессилен перед обстоятельствами и совершенно не понимаешь, как защитить себя. И это самое отвратительное ощущение на свете. — Что застыл? Бросай его и руки за голову! Чимин согласно кивает, собираясь выполнить приказ, но вдруг его слух улавливает совсем рядом рычащий звук знакомого двигателя, и он недоумённо хмурится. Какого чёрта он здесь делает? Парень поворачивается на источник рёва и видит, как из-за поворота резво выскакивает чёрный «Мустанг», а затем тормозит прямо за ним. — Эй, «Сексуалочка», подвезти? — спрашивает Чонгук, глядя на него и играя бровями, а после открывает пассажирскую дверь. — Быстрей! Всё происходит за какие-то секунды. Мужчина с оружием ошарашено смотрит на то, как у него из-под носа уходит его пойманная жертва, и злобно рычит. Пак пользуется его растерянностью и бежит в машину. Он быстро садится, бросает рюкзак себе под ноги, а Чон срывается с места, свистя шинами. «Мустанг» несётся по дороге, унося их подальше из этого места, и преследователь разгневанно кричит им вслед. — Твою мать, — шепчет Чимин, снимая капюшон и ероша волосы. — Как ты здесь оказался? — Пробил твоё местоположение. Скай и моя подруга, если ты не знал. — Зачем ты вообще поехал сюда? — спрашивает Пак, глядя на него. — Я думал, ты спишь. — Я просто… — запинается парень и быстро качает головой, будто отгоняя собственные мысли, — неважно. Иди к чёрту. Какая разница? Я спас тебя. Мог бы сказать спасибо. — Поверь, я совершенно не планировал влипать в такие неприятности сегодня. — И это ты меня попрекал тем, что я воришка? — спрашивает Чонгук, дёргая рычаг передач, и усмехается. — Ну ты и сволочь. Сам не лучше меня. Зачем ты это сделал? — Я всё объясню, но давай позже, малыш. Они на хвосте, — говорит Пак, глядя в боковое зеркало. Их снова двое, синяя машина присоединяется к преследованию. — Оторвись от них. Чон бросает на него недовольный взгляд из-под нахмуренных бровей и глубоко вздыхает, но набирает скорость. Чимин пристёгивается и пытается успокоить неровное дыхание после суматошного бега. Когда он столкнулся с этим парнем так неожиданно, казалось, что это конец. Чонгук в самом деле спас его, с ума сойти, он приехал в самую подходящую минуту. Обычно это он мчится всем на помощь, но сейчас помогли ему. И, оказывается, невероятно приятно знать, что тебе есть на кого рассчитывать. «Мустанг» быстро отрывается и не останавливается ни на одном светофоре, пролетая их под возмущённые сигналы редких на дороге водителей. Чонгук просто мчится напролом, унося их подальше от преследователей, как какой-то титан. Пак бросает на него взгляд и медленно скользит им по его лицу. Такой красивый, чёрт бы его побрал. Не самый подходящий момент об этом думать, но он выглядит как самый шикарный главный герой из тех самых голливудских боевиков. Крепко сжимает руль до побелевших костяшек, а мышцы на правой руке, покрытой татуировками, напрягаются под карамельной кожей, когда он резко дёргает рычаг, переключая скорости. Взгляд такой сосредоточенный и грозный, а брови сведены вместе. Губы сжаты в прямую линию, и он тяжело дышит носом. Он излучает такую дикую энергию опасного парня, который готов переехать всех своих врагов на этой крутой тачке. — Джей Кей. — Чего тебе? — грубо бросает Чон, не отвлекаясь от дороги. — Ты чертовски горячий прямо сейчас. — Пак, иди в задницу. У нас проблемы, если ты не заметил. — Ничего не могу с собой поделать, — улыбается невинно Чимин. — Ты мне слишком нравишься. Неожиданно раздаются громкие выстрелы друг за другом, и они оба ругаются. Он смотрит в зеркало и понимает, что кто-то с пассажирского сиденья синей тачки стреляет в них, высунувшись в окно. Их там, выходит, двое? Ни одна из пуль не попадает в цель, потому что Чонгук слишком быстро двигается по дороге, но всё же это страшно. — Это ещё что за дерьмо?! — кричит парень, продолжая отрываться от погони. — Что ты украл такого, что они хотят пристрелить тебя?! — Я не знаю. — Не знаешь?! Какого хрена, Чимин?! Пак ничего не отвечает, а лишь нервно покусывает губу. Кровь так сильно бурлит в жилах, что бросает в жар, и лоб покрывается лёгкой испариной. Чон входит в резкий поворот своим коронным трюком, проезжает несколько метров и снова вписывается в другой поворот управляемый скольжением, а затем на ровном участке дороги разгоняет машину практически до максимальной скорости. Спустя пару минут они оба понимают, что им удалось оторваться. Никто из тех преследователей не способен на такие выкрутасы на дороге, поэтому они потеряли драгоценное время и упустили их из вида. Чонгук постоянно следит за дорогой и сбрасывает скорость, только когда они подъезжают к холмам и съезжают с дороги на грунт. Чимин продолжает напряжённо молчать, осознавая, какой опасности только что подверг себя и парня, сидящего рядом с ним. А если бы хоть одна пуля прилетела в цель? Кто знает, чем бы закончилась эта погоня. «Мустанг» останавливается в темноте на холме, и Чон откидывается на сиденье, тяжело дыша от злости и резкого прилива адреналина. Обзор отсюда, конечно, просто поразительный, и это немного отвлекает его гнев. Множество городских огней рассыпаны, словно маленькие бриллиантики, и сияют так ярко, что хочется смотреть на эту красоту целую вечность. Есть вид ещё лучше этого, возле знаменитых букв, но там охраняемая территория и много туристов обычно. Это же место совсем не хуже, и люди сюда редко захаживают, о нём знают только местные, и то не все. — Какого чёрта это было? — спрашивает он со злостью. — Прости, — тихо говорит Пак, тоже глядя на потрясающий вид через лобовое стекло. — Ты издеваешься?! — взрывается Чонгук и толкает его в плечо так сильно, что тот ударяется о дверь. — Ты игнорируешь меня неделю, потом вдруг звонишь ночью и просишь помочь вскрыть тачку, а затем за тобой гонятся вооружённые люди! Ты совсем псих?! Что ты натворил?! Что случилось?! Кого ты ограбил?! — Я не думал, что всё этим закончится. — Да ты, похоже, вообще не думал! Чем же тебе думать, если у тебя мозгов нет?! Прекрасно, теперь я твой соучастник! — Тебя здесь не было, не беспокойся. Я ни за что никому не скажу, что ты в это вмешан. — О, твою мать, спасибо! Мне значительно полегчало! — фыркает парень, ероша волосы. — Джей Кей… — Заткнись! Я сам, конечно, не святой. Но твою мать, что ты творишь?! Ты же от подобных вещей брата защищаешь, а сам что делаешь?! — Мне сказали, что я должен просто привезти вещь, забрав её из машины, — отвечает Чимин, проводя ладонью по взмокшим волосам. — Кто сказал?! Что ты несёшь?! На кого ты работал?! — Всё сложно, Джей Кей. Я даже не знаю, как это объяснить нормально. Мне нужно доставить это владельцу, а после я постараюсь всё рассказать тебе, — говорит Чимин, кивая на рюкзак. — Объясни мне сейчас, твою мать, куда ты вляпался! Я ведь… — осекается он и тяжело вздыхает, прикусывая губу, — я как чувствовал своей задницей, что ты в дерьме, и поехал на какой-то чёрт по следу твоего телефона хрен знает куда! Только зачем мне всё это нужно, если ты даже не можешь мне рассказать, что происходит?! Если ты не заметил, и меня чуть не пристрелили только что! — Чонгук, давай позж… — Нет! Расскажи! Я хочу знать! Чимин отстёгивает ремень безопасности и резко подаётся вперёд к нему. Он хватает его за футболку на груди, притягивая к себе, и впивается в его губы своими. Чонгук пыхтит от злости, но сразу же охотно отвечает на поцелуй с глубоким стоном. Он так злится на него за всё произошедшее, потому что совершенно не понимает, что происходит. Но когда эти проклятые губы целуют его так напористо и жадно, то вся ярость растворяется за доли секунды, будто какой-то мираж. Словно её и вовсе не было. Эмоции переключаются за одно мгновение, и теперь он лишь так же пылко целует этого проблемного байкера в ответ. Сердце просто сходит с ума в груди, и адреналин в этой ситуации лишь всё усугубляет. Чонгук на ощупь находит крепление своего ремня безопасности и отстёгивает его. Он приникает ближе к парню, запуская пальцы в его волосы на затылке, и не отрывается ни на секунду от этих сладких губ. Кажется, что если он упустит хотя бы одно мгновение, то задохнётся от разрывающего желания. Снова между ними всё вспыхивает, и искры летят во все стороны. Это просто нереально. Какая-то самая настоящая буря, которая лишь раскаляется всё больше и больше с каждым разом. Та страсть, что очевидно зародилась между ним так внезапно, каждый раз требует выхода из их тел, а особенно в те моменты, когда их языки так бешено сплетаются в безудержном темпе. Чимин с трудом разрывает поцелуй спустя минуту и учащенно дышит у его губ. Их лица находятся так близко, что он видит, как длинные чужие ресницы легко касаются кожи, когда Чон медленно моргает. Он даже ощущает аромат его волос. А его горячее дыхание обдаёт губы Пака, и он с неимоверным усилием сдерживает себя, чтобы не застонать от этого. — Ладно, — шепчет Чонгук, кладя ладонь на его шею. — Ты нашёл правильный метод меня успокоить. — Спасибо, — едва слышно говорит он. — Правда, спасибо. Ты спас меня. Но давай не сейчас. — Пак Чимин, ты утихомирил мою злость, но распалил кое-что другое. Ты хоть понимаешь, что натворил? — И что же нам теперь делать? — ухмыляется парень. Чон толкает его обратно на сиденье и забирается на него сверху. Это не очень удобно, но им обоим абсолютно наплевать сейчас. Он устраивается на его бёдрах и снова начинает целовать. Так безумно, страстно и напористо, словно от этого зависит, будет ли он жить ещё хотя бы секунду. По салону разносится их тяжёлое частое дыхание, и сердца бьются, как одно. Так громко, что, кажется, их слышно далеко отсюда. Руки Пака по-хозяйски скользят по его крепким бёдрам и с силой сжимают их, что вызывает ответный томный вздох. Чонгук кусает его нижнюю губу и мягко оттягивает, начиная ерзать на нём ещё сильнее, требуя как можно больше ласки. Тёплые пальцы беспрекословно слушаются этих желаний, скользят под его футболку и поднимаются вверх по горячей коже. По тонкой талии, рёбрам и широкой груди. Они вскользь прикасаются к его чувствительным соскам, обводя их мягкими движениями, и затем медленно ползут вниз. Чимин снимает с него футболку и сразу же отрывается от его горячих губ. Он начинает покрывать мокрыми и хаотичными поцелуями его ходящую ходуном грудь и шею. Сейчас он уже хорошо знает, что существует особенно чувствительная зона от плеча до уха. Он опускает спинку сиденья, и Чонгук, нависая над ним, начинает тереться о его возбуждённый член через ткань джинсов. Он приоткрывает губы и тихо стонет, когда нежные поцелуи покрывают его кожу, оставляя влажный след на ней. Пак стягивает с себя толстовку и мгновенно чувствует поток мурашек, когда парень плавно проводит ладонями вниз от его груди до живота. Чон замечает на его боках слабые синяки и мягко прикасается к ним. Он понимает, что Чимина совсем недавно избили, и, похоже, именно это было причиной его игнора. Он тихо вздыхает и ласково целует его, будто говорит тем самым, что прощает. Его пальцы чувственно гладят V-образные мышцы, и он смотрит на него с таким диким желанием, словно тот какое-то лакомство. Бёдра Чонгука двигаются всё быстрее на нём, и с его губ срываются всё более сладкие стоны. Он совершенно перестаёт сдерживать себя, а поддаётся той безумной страсти, что есть между ними. Ему этого так мало. Хочется ощутить в полной мере вверх того блаженства, когда они сотрут все оставшиеся границы. — Джей Кей, — шепчет Чимин, тяжело дыша, и прижимает его к себе за шею. — Заткнись. Я не хочу останавливаться, — говорит Чонгук и целует его. Он так сильно ёрзает на нём, что ещё немного, и они оба кончат, даже не успев прикоснуться друг к другу. Пак шумно втягивает воздух носом и сильно сжимает его зад в своих руках. А Чон разрывает поцелуй и тягуче стонет, закрыв глаза, от того, насколько приятно просто испытывать нарастание этого дикого желания внутри. Оно так болезненно отзывается в мышцах, словно тело нуждается в этом чёртовом Пак Чимине как в воздухе. — Нет. Я просто хотел сказать, что мечтал тебя трахнуть в этом «Мустанге» с той самой минуты, как ты украл мой бензин, — усмехается парень, скользя губами по его линии челюсти и улыбается. — Любишь плохих мальчиков? — шепчет Чон с улыбкой и расстёгивает ремень на его штанах. — Не ты ли говорил, что не спишь с такими, как я? — Да я бы переспал с тобой, будь ты даже серийным убийцей. Чимин гортанно стонет и закрывает глаза, когда рука парня берёт его член и ласково пробегает по нему вверх-вниз несколько раз, обнажая головку. Чонгук грубо хватает его лицо ладонью и нагло целует, скользя языком по его губам. От того, насколько сильно их желание друг к другу, они оба просто задыхаются. Это какое-то безумие или наваждение. Мозг перестаёт соображать, и всё, что кажется сейчас важным — томящееся желание в самой глубине их тел. Ему необходимо освободиться, и такое ощущение, что если они сейчас не помогут друг другу, то это чувство разорвёт их на куски. Пак наблюдает за тем, как Чон плюёт в свою ладонь и затем начинает наглаживать его член неторопливыми и ласковыми движениями, глядя ему в глаза. Он продолжает интенсивно ёрзать на нём, и уже становится сильно заметным, что его собственный член хочет освободиться от ненужной одежды. Этот взгляд, тот самый, которым он пожирал его в клубе, заставляет всё внутри вздрогнуть. Так приятно быть настолько желанным им. Пока рука парня с нарастающим темпом скользит по его члену, Чимин не перестаёт целовать его. Он совершенно забывает о том, что его только что едва ли не прикончили, и о том, что ему ещё предстоит вернуться в реальный мир и встретиться с Дэмианом. Всё, что сейчас его волнует — Чонгук, сидящий на нём. Его тихие стоны, учащённое дыхание, горящие глаза и его неудовлетворённое желание близости с ним. От каждого прикосновения ему становится всё сложнее сдерживать себя. Чон крепко обхватывает его член и так потрясающе чередует скорость и направление движений. По всему телу пробегают мурашки, а приятное тепло собирается в большой сгусток внизу живота. Он хватает его за горло, слегка сжимая, и прожигает тёмными глазами, затуманенными страстью. — Сделай уже это, «Сексуалочка», или я сам тебя трахну, — шепчет он, с трудом дыша, и целует его. Чимин довольно улыбается у его губ и рывком расстёгивает ремень на его джинсах. Чон не очень грациозно раздевается и снова возвращается на его бёдра, шумно вздыхая от сильного желания. Он достаёт из бардачка лубрикант и наблюдает за тем, как Пак обильно наносит его на свой член, покусывая губы от предвкушения. Чонгук садится удобнее и практически сразу ощущает, как тот вводит в него скользкие пальцы. Так мучительно медленно, что бросает в жар, словно прямиком в адский котёл. С его губ срывается стон блаженства, и он прикрывает веки, наслаждаясь приятными ощущениями. Каждое движение такое осторожное и плавное, будто он даёт время привыкнуть к нему. Эта деликатность приятно удивляет его, и он мягко целует парня в качестве благодарности. Каждую клетку тела разрывает от переполняющих эмоций. Он не готов больше ждать, не сейчас и не здесь. Кажется, он слишком долго хотел именно этой минуты наедине с Чимином, что больше нет никаких сил ждать хотя бы ещё одну. Это слишком мучительно. Пак словно чувствует это и притягивает его ближе. Он несколько раз проводит рукой по своему члену и затем направляет в него. Чон мягко зажмуривается, пока опускается на него медленно и плавно сантиметр за сантиметром. Он так чудовищно приятно наполняет и растягивает его тело, что на несколько секунд у него темнеет в глазах. Все томительные ожидания стоили этого самого мгновения, чёрт возьми. Чон толкает его на сиденье и упирается ладонями в его грудь, продолжая опускаться на него. — Твою мать, Пак, — шепчет Чонгук и утробно стонет, с силой кусая губы. — Ты думаешь о том же, о чём и я? — спрашивает парень, ласково убирая назад его волосы от лица, которые щекочут ему щеки. — Идеально просто. — С языка снял, — шепчет Чимин и улыбается. Чон начинает медленно двигать бёдрами, словно раскачиваясь на качелях. Так плавно и мягко, что Паку хочется взвыть от этой сладкой пытки. Ему нужно больше. Намного больше. — Как ты там говорил? — усмехается Чонгук, глядя на него сверху вниз, и кладёт его ладони на свою талию. — Стоны, крики, твой член во мне. — Чёрт, — громко вздыхает Чимин, когда парень начинает подниматься и опускаться на его бёдрах. — Горячий секс, от которого будет ломить всё тело на следующий день, — продолжает томно шептать он и проводит кончиком языка по своим губам. — Именно так. Иначе между нами быть не может. — Теперь ты рад, что я не согласился в тот вечер? Ты бы вряд ли вспомнил эти ощущения на утро, которые сейчас сводят тебя с ума. — Стоило тебя подождать. — Хороший мальчик, — улыбается Чон и проводит пальцами по его подбородку. Чимин хватает его лицо руками и целует. Так жадно, словно хочет съесть его целиком. Мокро, скользя языком по его губам, нёбу, зубам. И снова и снова сталкиваясь с его языком, так безудержно, будто срывается с цепи. Как будто внутри него нажимают на какой-то рычаг, спустивший все тормоза. Его ладони начинают хаотично скользить по горячему телу, лишь ненадолго задерживаясь на самых чувствительных местах, а после он сжимает его бедра, когда тот начинает скакать на нём быстрее. Есть уровень удовольствия, от которого темнеет в глазах и ты забываешь, как дышать. Это пьянит похлеще любого наркотика и алкоголя, и они его достигают, практически ничего не сделав. Все так, словно они идеально созданы друг для друга. Разве это не безумие? В салоне «Мустанга» раздаются ритмичные хлопки тела Чонгука о бёдра Пака и хриплые стоны, тяжёлое прерывистое дыхание и лёгкий скрип сиденья. Стёкла начинают потеть от духоты. А в воздухе так ощутимо пахнет этой бешеной химией, что кажется, всё может взорваться от искр вокруг. Смешивается аромат кожи, пахнущей арбузом, и запах волос, оставляющий после себя шлейф цветущей вишни, и получается такая потрясающая смесь. Их аромат, когда они одно целое. Чон начинает двигаться немного быстрее, чувствуя, что скоро его разорвёт на части. Чимин слегка приподнимает бёдра ему навстречу, чем усиливает остроту каждого их столкновения. Он так сильно сжимает кожу на его ногах, что это приносит ему лёгкий дискомфорт, но им обоим на это наплевать. Чонгук облизывает пересохшие губы и в тусклом свете смотрит на татуировку на его рёбрах. Она выглядит так идеально, несмотря на то, что ещё заживает. Он нежно проводит по ней кончиками пальцев и ощущает под ними слегка шершавую поверхность в некоторых местах. Приятно осознавать, что именно он оставил это на его теле навсегда. Чимин берёт разбухший от запредельного возбуждения его член, когда тот замедляет темп, и несколько раз проводит большим пальцем по влажной головке, размазывая капли предэякулята. Парень в ответ хрипло стонет и вскрикивает, когда он начинает быстро водить по всей длине кулаком, стимулируя его со всех сторон. Чонгук с тихим вскриком плавно двигает бёдрами вперёд и назад, пока член Пака погружается в него до самого основания. Ладонью он упирается в сиденье, пытаясь найти в нём опору. А перед его глазами мелькают белые пятна, и всё тело с головы до ног наполняет такая эйфория, что кажется, он может потерять сознание в любой момент. — Малыш, — шепчет Пак и глухо стонет, — ты так шикарно выглядишь на мне. Смотрел бы целую вечность на это. — Заткнись, твою мать, и молча любуйся. Не мешай мне тебя иметь, — самодовольно ухмыляется Чон и убирает влажные волосы со лба назад. Чимин улыбается и скользит рукой по его идеальному телу. Мышцы живота выражены так красиво и в меру. Он натренированный и рельефный, но его талия такая тонкая, что, кажется, её можно легко обхватить, даже не напрягаясь, одной рукой. Грудь и плечи широкие и твёрдые, а кожа мягкая и бархатная. Россыпь татуировок только добавляет ему дерзости и безумно ему подходит. Только сейчас он замечает маленькую штангу в правом соске, задевая её пальцами, и тяжело вздыхает от осознания того, насколько этот парень горяч, чёрт возьми. И он принадлежит ему в данный момент. В салоне автомобиля раздаётся звонок таймера, который установил Пак, и он зажмуривается, продолжая доводить Чонгука до оргазма. У него осталось двадцать минут, чтобы доехать до склада. Если он опоздает — ему конец, но в данную минуту на это совершенно наплевать. Если он сейчас прервётся, то кое-что убьёт его быстрее и гораздо больнее. Чон вновь меняет темп, ощущая приближение атомного взрыва внутри себя, и начинает быстро насаживаться на его член. Он с трудом дышит, задыхаясь от духоты в машине и собственного желания, от которого буквально сгорает сейчас. Он наклоняется к Паку, проводит пятерней по его розовым волосам, зачёсывая их назад, и устало вздыхает у его губ. Спина ужасно затекает от неудобного положения, но он продолжает ритмично двигаться. Чимин крепко обхватывает за талию его тело, покрытое липким потом, и начинает входить в него грубыми толчками, двигая навстречу ему бёдрами. Чонгук тихо вскрикивает снова и снова, с силой сжимая его волосы и край сиденья. — Ещё немного, чёрт, — непроизвольно срывается с его губ со стоном. — Давай. — С ума сойти, Джей Кей. Ты у меня такой горячий, оказывается, — усмехается Пак, тяжело дыша. — Нужно было согласиться на это, когда ты меня соблазнял в первые десять минут после знакомства. — Заткнись, Господи. — Но я ведь правду говорю. Посмотри, как мы идеальны вместе. Ты ещё после этого будешь отрицать, что нам суждено было когда-то встретиться, чтобы трахаться долго и счастливо? — Ещё слово, и я тебе врежу. Серьёзно, заткнись. Ты отвлекаешь меня, — шепчет Чонгук и снова низко стонет, закрывая глаза. — Слабачок. Тебе что, нужна тишина, чтобы сосредоточиться? Я вот могу кончить всего лишь от этих приятных звуков, что ты мне издаёшь на ухо. Продолжай, мне так нравится. Ты такой слабый и уязвимый, когда я в тебе. — Твою мать, я тебе в следующий раз кляп вставлю, чтобы ты не болтал совсем, — улыбается он. — БДСМ игры? Я не по этой части, малыш. Но если захочешь, ради тебя попробую. Порки? Наручники? Распорки? Связывания? Моя фантазия безгранична. — Как ты меня бесишь. — А ты не из тех, кто любит поболтать в процессе, да? Чон замахивается, чтобы ударить, но после просто грубо хватает его за челюсть ладонью, крепко удерживая лицо парня на месте, и коварно улыбается. — Я твой прекрасный ротик в следующий раз займу делом, — говорит он и затыкает его напористым поцелуем. — Это заставит меня помолчать только на некоторое время. Снова раздаётся сигнал телефона Пака, как раз в тот момент, когда он со стоном, напоминающим больше низкий рык, кончает. Чонгук изливается ему на живот спустя несколько секунд и тяжело вздыхает, будто добежал самый бешеный марафон в своей жизни. Он обессиленно ложится на него и пытается отдышаться. По всему его телу пробегает покалывающая волна удовольствия, и это приносит такое дикое облегчение. Несмотря на то, что все силы будто выжаты, у него остаётся ощущение, что его, как пустой сосуд, наполняет невероятная эйфория. — Чёрт возьми… — шепчет он, с трудом дыша. — Что… что это вообще было? — Нереально, да? — тихо смеётся Чимин, перебирая его волосы, и облизывает пересохшие губы. — Не то слово. — Просто «идеальная химия», — говорит Пак, самодовольно ухмыляясь. — Что? — выгибает бровь Чон. — То, что между нами происходит — это совокупность всех важных кирпичиков, которые ты перечислил, не так ли? Это был один из них — «идеальная химия». — Да тебе просто голову снесло от чертовски качественного секса со мной. Помутнение рассудка? — Перестань отрицать очевидное. Просто признайся, мы идеальная парочка. Мы созданы друг для друга. — Ага. Мы идеальны всего лишь на один пункт из четырёх, — улыбается Чонгук. — Над остальным я ещё поработаю. И, кстати, член у тебя не с мизинец. Я удовлетворён. — Господи, я ненавижу тебя, — смеётся Чонгук. — Не говори так своему парню. — О, так ты уже мой парень? — Да. — Ты не мой парень. Отвали. — Не сопротивляйся. Ты скоро сам этого захочешь, — говорит Пак. — Не обольщайся, кретин. Я ни с кем не встречаюсь и ни к кому не привязываюсь. Чимин закатывает глаза и достаёт на ощупь свой телефон с пола, который выпал из кармана толстовки, и уже несколько минут настойчиво вибрирует. Неизвестный номер на экране быстро возвращает его в реальность, и он тяжело вздыхает, вытирая пот со лба. Чонгук перелезает на своё сиденье и начинает приводить себя в порядок. — Слушаю, — говорит Пак, запыхавшимся голосом. — По моим подсчётам, ты должен быть уже недалеко от места назначения. Надеюсь, это так? — спрашивает Лим. — Я сейчас приеду. Возникли сложности. — Меня это не волнует. — Рюкзак у меня. Я сейчас буду. — У тебя десять минут, — грубо говорит мужчина и сбрасывает вызов. Чон, натягивая одежду, смотрит с подозрением на него и вопросительно выгибает бровь. — Всё нормально, — отвечает парень на его немой вопрос, застёгивая штаны. — Уверен? — Да, но мне снова нужна твоя помощь. — Давай, конечно. Я ведь уже всё равно соучастник преступления, — с сарказмом говорит он. — Реально доехать до промышленной зоны в Вермонт Виста отсюда за десять минут? — спрашивает Чимин, надевая толстовку. — Справимся за семь, — говорит Чонгук и улыбается.