Последний

      — Много вы понимаете… - Хидан продолжал курить, развалившись на диване как та знать.       — А ну дай, - хмыкнул Кисаме.       Скинул плащ с сиденья рядом и уселся. Отобрал самокрутку и брезгливо принюхавшись, затянулся.       Я наблюдал их напротив себя. Откровенно ржать над белобрысым меня останавливал серьёзный вид Кисаме, который сосредоточенно принюхивался к ништяку. Он тоже знал, как должна пахнуть правильная трава, и сейчас не без удовольствия разыгрывал перед всеми спектакль.       Какузу не стесняясь комментировал все, что делал его соратник. Поток мыслей о Хидане лился как ракуго - это можно было слушать бесконечно. Да и наблюдать тоже.       — Хидан, был бы ты бабой, тебя разводить можно было бы после каждого второго слова…       — Завали… - Хидан изредка даже отвечал.       — ... за ломаный грош. Или за еду. Был бы нищей шлюхой. Но зато счастливой…       — Какузу, а не хочешь потереться по кабакам на окраине? Рядом с тем постом охранников? - вкинул я предложение, пока все занимались тем, что склоняли Хидана.       — … не очень красивой, но счастливой. Но тупой. - замолчал. Перевёл на меня зелёные зрачки. - Думаешь, будет польза?       — Нас там ещё не видели, - я кивнул на плащи. - Охрана была упита в хлам. Может тебе повезёт больше, чем нам с утра. Со свидетелями все ещё туго.       Я запросто решил дать карт бланш Какузу, и позволить поразнюхивать ещё информацию. Самому мне туда идти будет тяжело сейчас, а до конца дня есть ещё время. Как раз перед ночным дежурством он сможет что-то поймать. Плюс с его жизненным опытом можно разговорить любого. И даже крикливый ему там не помешает: он идеально сойдёт за стандартного деревенщину, если не будет брать свою косу, и перестанет зачесывать волосы назад.       — Ну так себе, - тем временем Кисаме занимал Хидана, давая ему экспертную оценку по наркотику. - Не забористая, да и привкус странный какой-то… - развалившись рядом, рассуждал, рассматривая в руке самокрутку.       — Рыбе не понять… - кривился белобрысый, пытаясь отобрать тлеющую папиросу.       — И сколько ты отдал за это?       Хидан бросил косой взгляд на своего напарника, явно рассуждая, стоит ли озвучивать цену. Какузу скорее всего размышлял над моим предложением, даже перестал отвлекаться на своего младшего напарника. Тот теперь сам кидал на него взгляды.       — Хозяйка со скидкой подогнала, так что немного… - Выкручивался, лишь бы не дразнить казначея лишний раз.       — Ну да, на тебя и так без слез не взглянешь, так что ее понять можно… - заржал Кисаме.       Хидан с обиженным рыком отобрал тлеющую папиросу из травы. Я только фыркнул смешливо. Пожалуй, ему и правда было бы комфортнее быть женщиной. Такое его поведение имело хотя бы немного оправданий.       Таким же импульсивным был ещё Дейдара. Пусть и самый младший, и чуть серьезнее, но вспыхивал как спичка на любой комментарий. Два акробата, которые веселили всех против своей воли. А дирижировал ими Тоби...       Мне оставалось только улыбаться, глядя на них, и немного сочувствовать господину Сасори и казначею.       — Пожалуй, и правда можно прогуляться, - кивнул Какузу. - Собирайся, красавица, - кинул белобрысому, который склонял Кисаме за его переборчивость. - Пойдём погуляем…       — Ой, бля. Ну наконец, - Хидан затушил об язык остатки самокрутки и припрятал в коробок. - Упаси Бог ещё раз вам что-то предложить. Твари неблагодарные, как вас земля носит...       — Ты ещё прокляни нас, - Кисаме не отставал от него, развалился свободнее на освободившемся диване.       — Прокляну, не сомневайся.       Выскочив из гнезда из подушек, словно ему шило в одном месте мешало сидеть, первым вылетел из комнаты.       — Может даже погуляем с охраной, - Какузу только поднимался, не разделяя энергичности Хидана. - Итачи, постарайся не сдохнуть до завтра. Вменяемых людей и так нету, а без тебя организация вообще прахом пойдет: идиотов станет больше…       Я кивнул, давая молчаливое согласие с тем, что идиоты страшнее, когда их больше. На счёт своего здоровья не комментировал. Выпитые таблетки должны были подействовать, но не спешили снимать боль.       — А мы завтра с Кисаме утром заглянем на ферму, если ничего нового не будет, - подвёл черту я, прощаясь за руку с казначеем.       С уходом этих двоих в комнате стало неимоверно тихо и пусто.       Синий молчал, и я молчал.       Знал уже, что у нас будет разговор. Знал, что Кисаме хотел сказать мне. И это было не по нашему поиску отступника. Снова начнёт промывать мозги как и после всех предшествующих приступов. Нотация о том, что нужно отпускать...       — Отдохни, Итачи-сан, - вопреки моему предположению сказал он серьезно. - А я за ужином схожу.       Он не смотрел на меня. Поднялся и, не надевая плащ, вышел из комнаты.       И что, не будет нравоучений? Что-то новое. Но все к лучшему. Может он понял, что бесполезно бороться с ветряной мельницей из моей больной привязанности.       Он ушел не одеваясь, значит пошёл не дальше гостевого дома. Оставил мне Самехаду. Или ее охранять меня, или на случай, если буду помирать, чтобы она забрала чакру. Я усмехнулся и лёг тут же, где сидел. Нравился мне этот диван.       Все-таки был уверен, что за этот приступ мне ещё прилетит по мозгам. Не верил, что напарник закроет на это глаза.       Обезболивающее работало, убирая неприятные ощущения со всей левой стороны. Даже дышать стало легче. Меня накрывало забвением в отсутствии мук. Я понадеялся, что смогу немного поспать даже. Сегодняшний утренний сон нельзя было считать нормальным отдыхом.       Лёг на подушки, что были в достатке накиданы везде по мягкой мебели, и обнял одну, вместо того, чтобы укрыться. Жалкое существо. Сжимал мягкую бархатную вещь так, как если бы она была его рукой или плечом…       Надо как-то бороться с этой тоской… Но сил у меня для этого почти не осталось. Этих крох хватало только на простое существование.       Я проснулся дёрнувшись от того, что видение снова было слишком реалистичным. Кривые лица родителей в крови, кричащие мне о том, что я шлюха Сарутоби, и что лучше бы мне было умереть там же, рядом с ними, за то что продал клан…       Опять одно и то же.       Окончательно очнувшись от видения, прикрыл руками лицо, понимая, что сердце бешено колотится. Выдыхал. Успокаивался.       Поспал, блять.       — Ну это рекорд, - тихо прокомментировал Кисаме. - Почти час. Отдохнул?       Он опять сидел на диване напротив. На столе перед ним была пустая тарелка и несколько бутылок алкоголя.       В комнате не горел свет и с наступлением вечера серые сумерки заполнили все углы.       — Нет, - ответил я принимая вертикальное положение.       Потянулся к бутылкам. Тронул одну, вторую. Все пустые. Разочарованно цокнул.       — Тебе сладкого обещали принести ближе к ночи, - его интонации не были насмешливыми. - Алкоголь тебе не поможет.       — Да мне уже ничего не поможет… - оперся локтями в колени, и устало смотрел на него. Устал отдыхая - вот какой у меня был сон.       Напарник лениво, словно двигающаяся гора, сел точно так же, копируя мою позу. Тоже смотрел на меня. Затягивающаяся пауза предвещала тот самый разговор.       — Ты знаешь, о чем я сейчас снова буду тебе говорить.       Завёл снова свою шарманку…       — Да, - смиренно кивнул. Отвёл взгляд, рассматривая пустые бутылочки из-под саке. - Я уже успел выучить твой репертуар, но, Кисаме, - я покачал головой, - я устал. А чтобы что-то делать нужны или силы… или помощь.       Передо моим лицом в вытянутой руке появился косяк. Напарник показывал мне его вблизи, медленно покручивая между огромными пальцами шуршащую палочку.       — Этот настоящий, - продолжал показывать, чтобы я услышал запах. С ленцой достал зажигалку из кармана и подпалил кончик. Раскурил в пару затяжек и протянул мне. - Ты верно подметил суть, - говорил с серьёзным видом. Я редко видел его таким. - Хорошо, что выучил уже теорию. Надеюсь, она усвоилась.       Вот теперь я чувствовал правильный запах. По комнате поплыл дым с запахом тлеющей коровьей лепешки и сена.       Я принял угощение и неглубоко затянулся с опаской. Ждал, что снова будет боль от глубокого вздоха и кашель. Но обошлось. Голова сразу стала легкой и пошла по кругу. Да, вот это было то, что надо, а не петрушка Хидана. Но опять же, как бы это не облегчало состояние, эффект от этого будет временным. Выдохнув, закашлялся, отвернулся, вернул самокрутку.       — Я хочу предложить тебе помощь. Свою. Раз ты не можешь справиться сам. Или не хочешь.       Откашлявшись я перевёл взгляд на напарника. Он говорил мне о помощи? О поддержке и чувствах, которые мне давал Шисуи, не позволяя зачахнуть от той моей жизни? Давая силы и дальше нести на плечах непомерный груз. Сейчас Кисаме предлагал мне то же, чтобы не зачахнуть от моей новой жизни, в которой все место занимает все тот же груз, но вдобавок ещё и тоска по Шисуи, которая добивала окончательно.       Напарник смотрел на меня в полумраке чёрными круглыми бусинами. Не улыбался, и не скалился. Был серьёзен.       А я удивлён.       Он что, предлагал мне потрахаться?       — Ты наебал Хидана с косяком? - вместо ответа спросил я, чувствуя как мягко брала травка, рассматривая в своих пальцах тлеющую самокрутку.       Теперь-то синее лицо Кисаме перекосила злостная ухмылка.       — Его только ребёнок не наебет. Бесит он, вот я и подсунул ему петрушку, - заржал он. - Тебе нужнее - это раз. Два: он не та компания, в которой стоит дуть что-то хорошее.       Да, что и говорить, с напарниками мне в этой жизни везло.       Я не видел причин отказываться от такой помощи. В моем состоянии хуже уже не станет. Да и не было у меня после Шисуи никого больше. Я никому не мог довериться. Забыл уже как это: доверять кому-то.       Кисаме не был дураком и идиотом. Психом с маниакальными наклонностями - может быть. Но зная его прошлое, я был склонен все же немного доверять ему, и в душевных делах. Поэтому, недолго размышляя, молча поднялся и пошёл в ванную.