Страшный выбор

— С Марго нет охраны, — вдруг сказал Лео, не отрываясь от книги, — но я всё равно рекомендую не расслабляться. — Откуда ты знаешь? — Я в первую очередь разведал обстановку. С Марго только двое слуг — женщина и старик, они стоят у противоположного входа в читальный зал. Похоже, она сама их туда отослала. Очень странно, что она без охраны. Не будь она на коляске и со слугами, я бы решил, что она сбежала. Хотя, мне кажется, из их дома нереально сбежать. — Но мы ведь свободно вышли, — сказала я, вспомнив побег. — Нам позволили уйти. — Но почему? — его ответ меня поразил. Раньше я не задумывалась об этом. — Ведь им был нужен… была нужна я. — Видимо, они решили, что безопаснее нас выпустить, чем ликвидировать. Я поражённо молчала. Я и подумать не могла, что Лео настолько трудно далось моё спасение. Да, он рассказывал, как взял в заложники мистера Шелтона и отвлёк охрану, но мне казалось, что на этом сложности закончились. «Что он чувствовал, когда искал меня по всему дому?» Между тем он отложил книгу и взял другую, в ярко голубой обложке. — Спасибо, Лео! Я правда очень признательна тебе, но не знаю, чем тебя отблагодарить. — Ничего мне не надо. Ты меня отблагодаришь, если не умрёшь от собственной глупости. У меня есть подозрение, что за Марго может прийти охрана. Тебя они вряд ли тронут, но, если придут, лучше куда-нибудь затеряться. На всякий случай. — Рита, — я услышала мелодичный голос Марго. Её коляска остановилась в нескольких метрах от нас. — Отойдите куда-нибудь, — бросил Лео, даже не посмотрев в её сторону. — Вы будете мне мешать. Я взяла с собой стул. Когда мы с Марго удалились на безопасное расстояние, она спросила шёпотом: — Тебе с ним не страшно? — Ты про Лео? Она кивнула. Из-за того, что она сидела в коляске, а я стояла, мне приходилось смотреть на неё сверху вниз. — С ним мне наоборот спокойно. На самом деле он хороший человек. — Хороший человек? — удивлённо переспросила Марго. — Но он же убийца. Мне так отец сказал. «Твоему ли отцу его упрекать?» — чуть не сорвалось у меня с языка. Я поставила стул напротив коляски и села. Теперь наши глаза были на одном уровне. Я заметила, что у нас они одного цвета — серые, как небо осенью. — Он спас меня и старается жить по-другому. Неважно, какое у него прошлое, а то, что он сказал тебе… Я должна извиниться за это. Прости, что он был груб с тобой. У него какая-то неприязнь к богатым, это не связано с тобой лично. — В плане неприязни я его понимаю, — грустно улыбнулась Марго, наматывая на палец светлый локон. — Я живу в роскоши в то время как наша страна голодает. Почему он пришёл с тобой? Он твой телохранитель? — Нет, что ты! Он мне как… брат. Он решил, что твоё письмо может быть ловушкой и не захотел отпускать меня одну. — Вот как. А мне это показалось наилучшим вариантом. Я подумала, что ко мне после всего ты не захочешь прийти, в церкви встретиться тоже как-то неудобно, а городская библиотека — нейтральная территория. — А где твои телохранители? — Ждут снаружи. Не люблю с ними куда-то ходить, только людей пугают. Больше всего на свете мне бы хотелось погулять по городу одной, без охраны и прислуги. Мы разговорились. Я рассказала об игре с Лео и другими детьми. Марго это так заинтересовало, что она достала блокнот и стала записывать. Сказала, это пригодиться для её книги. Мы смеялись над уже не помню чьей шуткой, когда появился Лео и сунул мне две книги со словами: «Читай. Просвещайся». Обложка верхней гласила «Сексуальное насилие и как его избежать». Марго вытянула шею, с любопытством разглядывая надпись. Лео потрепал меня по волосам, бросил «до завтра» и скрылся за полками. — Ты ничего не знаешь про это? — Марго кивнула на книги. — Нет. А должна? — Не знаю. У нас в семье не принято говорить о таком. У вас в приюте, наверное, тоже. Я узнала об этом из книг. Будет неудобно идти с такими книгами по улице. Сейчас мы найдём тебе пакет. Коляска Марго внезапно тронулась с места. Я последовала за ней. У второго выхода из библиотеки на облезшем пуфе сидела женщина в классическом наряде служанки — чёрном платье, белом переднике и чепце. Возникло ощущение, что мы не в городской библиотеке, а в старинном замке. Марго в своём пышном, светло-розовом платье тоже выглядела старомодно, но это не так бросалось в глаза. Возможно, я уже успела привыкнуть к её виду. — Генриетта, — обратилась она к женщине, — пожалуйста, принесите нам пакет. Нам нужно упаковать книги. — Да, госпожа, — бесцветно ответила она и тотчас отправилась выполнять поручение. За время её отсутствия мы с Марго успели обменяться телефонами. Служанка вернулась через несколько минут с бумажным пакетом, от которого пахло свежим хлебом. Погода стояла отличная, и я предложила погулять на улице. Оказывается, в библиотеке был лифт для инвалидов. С Марго и двумя её слугами мы с его помощью спустились на первый этаж. Я впервые каталась на лифте и, пусть поездка быстро закончилась, для меня это было очень волнительно. Я чувствовала давление внутри живота, когда закрытая кабина со скрежетом ехала вниз, и на всякий случай вцепилась в стенку. К моему огромному удивлению, на крыльце библиотеки Марго встала с коляски и, держась за поручень, стала медленно спускаться по крутым ступеням. — Вообще-то я могу ходить сама, — ответила она на немой вопрос. — С моими ногами всё в порядке, но я так ослабла, что моих сил не хватает надолго. Рискую упасть на ровном месте. Я опомнилась и подстраховала её со стороны без поручня, взяв под руку. Если от рук Лео исходил огненный жар, от её — ледяной холод. Слуги в это время спускали коляску по пандусу. Позади библиотеки был небольшой парк — несколько чахлых деревьев, полуцелые лавочки, а в центре — фонтан со статуей мальчика без головы. Мальчик держал кувшин, из которого лилась вода. Раньше у него была голова, но её то ли сломали хулиганы, то ли случайно отстрелили бандиты во время очередной потасовки. По совету Марго я отдала пакет с книгами невозмутимой Генриетте, и мы стали играть. Она решила прокатить меня на своей коляске. Я сначала отнекивалась, но Марго сказала, что ей будет проще ходить с опорой, и я сдалась. Она не могла катить меня слишком быстро, но получилось весело. Я вспомнила, как в детстве один из «братьев» возил меня в деревянной тачке для развоза земли. Затем я катала Марго. Коляска была тяжёлой, и я задействовала все силы. Я старалась слишком не разгоняться, но, похоже, мне удалось удивить Марго. Она закричала то ли от испуга, то ли от восторга, когда я выписывала дугу вокруг фонтана. Вскоре я выдохлась. Стало жарко, и я предложила умыться в фонтане. Она отнеслась к этому с опаской, потому что никогда раньше так не делала, но я её уговорила. В итоге она замочила длинные рукава и часть волос, но осталась довольна. Её лицо раскраснелось и казалось почти здоровым. Генриетта, всё это время смотревшая на наши забавы сквозь пальцы, возвысила голос: — Госпожа, бога ради, не пейте эту воду! Мы и не собирались её пить, но после этих слов я ощутила жажду. Видимо, Марго тоже, потому что она велела служанке сходить в ближайшую пекарню. Мои книги перекочевали на хранение слуге-старику. Нам принесли большую бутылку воды, одноразовые стаканчики и ароматные булки. Мы ели сами и кормили птиц. От еды и жары нас разморило, и мы спокойно побеседовали о книге Марго. Она спросила, какой, по моему мнению, должен быть распорядок дня у детей в закрытом от всего мира приюте? Я рассказала, как всё устроено у нас. Марго что-то записала в своём блокноте и сказала, что возьмёт это на заметку. — Госпожа, нам пора возвращаться, — вновь напомнила о своём присутствие Генриетта, всё это время сидевшая на лавочке напротив рядом со стариком. — У вас сегодня лечебный массаж. — Хорошо. Пока, Рита! С тобой было очень весело. Приходи ко мне в гости в любой день. Только позвони сначала. Нужно предупредить охрану, и вдруг я буду плохо себя чувствовать. — А как же твой отец? — этого человека мне точно не хотелось видеть. — Он или в разъездах по городу, или работает дома у себя в кабинете. Мы с ним видимся в лучшем случае за завтраком и ужином. Он даже не заметит, если ты придёшь. — Лео не понравится, если я к тебе приду. — Не говори ему. Или расскажи уже после. Он увидит, что с тобой всё в порядке, и отнесётся к этому спокойнее, я уверена. — Госпожа, — повторила Генриетта. — Иду! Ещё раз спасибо за всё, — она легонько пожала мою руку. Теперь её ладонь была тёплой. Я забрала у Генриетты свой пакет и вместе с Марго вышла за ворота. К её свите присоединились двое мужчин в чёрном смокинге. Они окинули меня изучающими взглядами и на этом внимание с их стороны закончилось, чему я несказанно обрадовалась. Интересно, где они скрывались раньше? Знал ли о них Лео? Я тряхнула головой. «Хватит думать об этом. Я маленькая девочка, а не стратег». Махнув на прощание Марго, я направилась в сторону церкви.

***

Следующее утро проходило по уже привычному графику: Лео без футболки ждал на кушетке, а я доставала из шкафов медикаменты. Вот только моё настроение стремилось к отметке ноль. — Книги, которые ты дал мне, — начала я, приступив к обработке ран у него на плечах, — они… просто мерзкие! — И что в них такого мерзкого? Одну я сам читал в детстве, вторую вчера тщательно просмотрел. — Всё! Как взрослые могут заниматься настолько отвратительными вещами? — Нет, я тебя не понимаю. Я в своё время тоже удивился, когда об этом узнал, но это естественный процесс. Это жизнь. Благодаря этому мы с тобой родились. — Но как вообще можно раздеться перед человеком другого пола! Он вздохнул. — Попробуй взглянуть на это с другой стороны. Секс — это дар Бога. — Дар Бога? — переспросила я и от удивления остановилась. — Да. То, что ты можешь разделить только с любимым человеком. Тогда это превращается в нечто прекрасное. Я читал Библию, и в Ветхом Завете отсутствие детей считалось проклятием Бога, а дети сама знаешь от чего появляются. В наше время в церкви венчают, благословляют брак. Стали бы проводить венчание, будь секс недостойным делом? — Ты прав, но мне всё равно сложно это принять. — Когда вырастешь — поймёшь. Сейчас тебе главное знать, что это есть, и что можно позволять делать в отношении себя, а что нет. Я успокоилась и стала бинтовать его плечи, но вдруг вспомнила ещё кое-что. — Как связаны секс и то, что я тебя обнимаю? Лео на мгновение задумался. — Напрямую никак, но этим ты нарушаешь мою… свободу и показываешь, что меня не уважаешь. Я сказал тебе так не делать, а ты продолжаешь. Ты же читала книгу про сексуальное насилие? Ты имеешь право сказать «нет», если тебе неприятны чьи-то прикосновения или они переходят рамки дозволенного, но не мешает и самой научиться слышать чужое «нет». Для начала в таких мелочах. — Прости. Я хотела как лучше, — я закрепила бинт на правом плече и перешла к обработке ран у него на груди. — Можно я буду обнимать тебя иногда? С твоего разрешения. — Хорошо. Можешь обнять меня сейчас. Разрешаю. Я застыла в нерешительности. Лео был голым до пояса, забинтовать я успела только плечи. Прежде меня это не смущало. Я спокойно сняла с него футболку, когда приволокла раненого в медпункт. Мне показалось неправильным оставить его полураздетым, и я натянула на него свою рубашку. Теперь я не знала, что делать. Он молча смотрел на меня. На его лице застыло обычное непроницаемое выражение. Он перевёл взгляд на что-то за моей спиной, всем своим видом говоря «делай что хочешь, я не вмешиваюсь». Это было даже странно. От него скорее следовало ожидать фразы «делай уже что-нибудь». Мерно тикали часы. В лучах солнца его волосы казались огненными. Движения вперёд, и я заключила его в объятия. Лео обнял в ответ — положил руки мне на спину осторожно, словно боясь навредить. Мои ресницы коснулись загадочных колечек на его ухе. Я подумала, что спрошу разрешения их потрогать в другой раз, а то он рассердится, и закрыла глаза. Уже знакомое чувство покоя тёплым комочком осело в груди. Я вновь почувствовала себя ребёнком. На мгновение показалось, что я в своей кровати, а не в медкабинете, мне четыре года, и сейчас прекрасное воскресное утро. Солнечный луч скользит по лицу, а с кухни пахнет мускатным орехом, корицей и травами. Значит, на завтрак будет сладкая выпечка и травяной чай. Стоп, какая кухня! Я принюхалась. Видимо, так пахнет от Лео. Интересно. В прошлые разы у меня не получалось разложить его запах на отдельные составляющие. Послышался удар. Я узнала этот звук: открывшаяся дверь ударилась об стену. Кто-то вошёл. Лео убрал руки с моей спины. Я нехотя открыла глаза и увидела незнакомого священника. Мне стало не по себе от одного его вида. Теперь каждый священник напоминал мне о Менделе. В последнее время они часто наведывались в приют — собирали факты для церковного суда и смотрели, как мы живём. Священники бывали самые разные — тонкие и толстые, молодые и старые, внушительные и имеющий вид благообразных старцев. Этот был толстым, не молодым и не старым. И совершенно не внушительным. Сутана сидела на нём плохо. Мне всегда казалось, что одеяние священника делает солидными и внушительными даже незначительных людей, но в его случае оно лишь подчёркивало невыразительную пустоту толстого лица. Лео кашлянул. Я перевела взгляд на него и вспомнила, что всё ещё его обнимаю. В его глазах читалось: «Дорогая, да ты обнаглела!» Я поспешно убрала руки и сделала шаг назад. Священник изучающе смотрел на нас. Я мучительно покраснела, сама толком не понимая, почему. Лео фыркнул. Если у него и возникли угрызения совести, в чём я сомневаюсь, он легко их скрыл. — Здравствуйте! Вы, должно быть, Рита? — голос у священника тоже был невыразительный. Я не удивилась: поскольку я была самой старшей в приюте, узнать меня не составляло труда. — Здравствуйте! Да, — ответила я и стала искать бинт, дабы показать, что очень занята, и мне некогда разговаривать с непрошенными гостями. Лео молча сунул его мне. Я же сама бросила его на кушетку! Раны на груди я обработала, осталось их перевязать. — А этот молодой человек?.. — Мой друг, — ответила я и смутилась. Я впервые назвала Лео другом. «Вдруг он обидится?» Я занялась перевязкой. — В какой смысле друг? — чуть удивился священник. — Как в каком? — не поняла я. — В самом обычном. Мы… общаемся. — Если вам не нравится слово «друг», пусть будет «знакомый», — вступил в разговор Лео, глядя на посетителя из-под полуприкрытых век. — Или пациент. Последнее самое подходящее. А вы сами, собственно, кто? — Отец Пио, новый священник этой церкви. Я тихо ахнула и вцепилась в плечо Лео. По затылку прошла холодная дрожь. Я знала, что рано или поздно в церковь должны прислать нового священника, но не ожидала, что это произойдёт так скоро. Мне хотелось спросить: «Зачем вы приехали? И без вас было хорошо». Лео посмотрел на меня укоризненно, но затем положил свою руку поверх моей. Я ощутила прилив тепла. Этого хватило, чтобы вернуть утраченное спокойствие. Я благодарно кивнула и продолжила своё дело. — А имя у… друга есть? — Есть… — осторожно ответила я, зафиксировав край бинта. — Лео. Отец Пио невыразительно кивнул, сосредоточив внимание на своих ботинках. Повисла неприятная пауза. Нарушил её мой пациент. — Простите, я вас оставлю. Мне нужно на работу, — сказал он, пристально глядя на священника. Затем обратился ко мне: — Если что-то понадобиться, ты знаешь, как меня найти. После этого он натянул футболку и сверху накинул рубашку. — Работу? — подозрительно переспросил отец Пио. Я тоже удивилась, потому что впервые об этом слышала. Я так увлеклась разговором про книги, что даже не спросила, как у Лео дела. — Вы во всех словах видите двойной смысл? Друг, работа… Каждый думает в меру своей испорченности. Я думал, тут самый испорченный я, но, видимо, я ошибся. Отец Пио задумчиво кивнул и вновь уставился на свои ботинки. — Вы ведь приходили сюда… лечиться? Я правильно понял, что именно это вы хотели сказать, когда назвали себя пациентом? — Да. — Запрещать визиты в этот приют я вам не буду, но… Я не совсем понимала, что он хочет сказать, но Лео оборвал его — может быть, достаточно грубо. Видимо, этот священник ему совсем не понравился. — Единственным человеком, который мог мне что-то запретить, был мой босс, но, увы, он погиб. После этого он встал, впервые провёл рукой по моим волосам вместо одиночного прикосновения и ушёл. Я осталась наедине с отцом Пио. — Вы ведь не запретите Лео приходить сюда? — спросила я, не выдержав тревожного ожидания. Возможно, мне не следовало так явно говорить о своей тревоге, но в тот момент я об этом не думала. Отец Пио несколько секунд молчал, задумчиво хмурясь. — Священник должен поступать подобно врачу. Выписывать рецепт, когда он точно знает, чем именно болен человек. А я пока не знаю толком ни тебя, ни твоего друга… кстати, о враче. Твой друг уже обращался к профессиональному врачу? — К сожалению, нет и не собирается. Я тоже думала об этом, но он счёл свои ранения пустяком. — Ну да, ну да… — пробормотал священник, о чём-то размышляя, но больше вопросов не задал. После короткой паузы он попросил показать ему приют. В ходе осмотра я боялась и ждала вопросов про меня, Лео и историю с Менделем, но, к моему удивлению, их не последовало. Больше всего его интересовали бытовые мелочи жизни детей, их еда, места для сна, игрушки. Очень много времени он провёл, обсуждая с миссис Холланд, как дети в приюте получают начальное образование. Меня это не касалось, я уже закончила начальную школу. Новый священник оставил о себе нейтральное впечатление, но я решила, что больше не буду послушной девочкой и проверю его на прочность.