***
Вики впервые видит университетские коридоры пустыми, в воспоминаниях альма-матер другая: бурлящая, крикливая, неумолкающая. Сегодня же величественные проемы кажутся холодными и неприветливыми, будто между ними — университетом и студенткой — ничего не было. «А как же четыре года юности, которые я тебе отдала?» — с досадой думает Вики, вглядываясь в трещины на потолке. Через неделю она будет дипломированным художником-реставратором. Остается последний рывок: заставить библиотекаршу подписать обходной лист и пересдать религиоведение. Профессор Спенсер, который неизменно нахваливал её, подложил свинью. До встречи с ним — пять минут. Вики прокручивает в голове веселые занятия со Спенсером, душевные разговоры на переменах, хвалебные комментарии на полях. Она знает, что получит диплом — углубленная история религий не обязательный предмет, но ей до слез обидно. Николас крепко засел в сердце на правах любимого учителя, а потом перечеркнул всё бездушным «Неудовлетворительно». Из кабинета профессора раздается крик, следом — звонкий стук. Вики мечется: сначала бросается к двери, дергает за ручку — закрыто. Стучит. Не дождавшись ответа, бежит к кабинету коменданта — опять закрыто. Возвращается, заносит руку, чтобы колотить дальше, и застывает. Ощущает, как конечности перестают слушаться под гнетом животного страха. Вики не успевает подумать, стряхнуть с себя необъяснимое чувство. Профессор Спенсер как ни в чем не бывало открывает дверь. Взгляд — внимательный, как и всегда, но непривычно цепкий. Плотно сжатые губы на мгновение вздергиваются, а после расплываются в улыбке. — Ты излишне нетерпелива, — он отходит в сторону, чтобы пропустить студентку. — Но мне это нравится. Смешок — единственное, что Вики удается выдавить из себя. Она садится в кресло напротив письменного стола, не дожидаясь приглашения — как всегда призывал делать учитель. — Опередила: только хотел сказать, чтобы чувствовала себя как дома, — говорит профессор, игривое ехидство режет слух. — С твоим эссе произошло ужасное недоразумение: перепутал его с опусом нерадивого студента. Уокер не улыбается, руки сцеплены в замок. Оценка — не предмет её забот, в отличие от повисшего молчания. — Я уж было выдохнул с облегчением, но твоя работа... Вики, это немыслимо. Профессор ловко выуживает из кучи бумаг эссе — Вики узнает свою работу по почерку — и садится на стол. Читает, почесывает двухдневную щетину и хмыкает в ладонь. — И что с ней не так? — Даже не знаю, с чего начать. Например, вот это: «Согласно писанию, ангелы пребывают в непрестанном блаженном исступлении и упоении и потому непрестанно славословят владыку своего...» Николас смеется — нет, не так, он гогочет. Вики ерзает в кресле и осматривает комнату, лишь бы не видеть профессора. Замечает выбоину в стене, а на полу под ней — заслонку от камина. Стоит спросить о крике и странном шуме, когда он закончит. — А это ещё лучше: «Сатана, образ которого в разных культурах и религиях упоминается, в частности, под именами Люцифер, Дьявол, Падший ангел, Иблис...» Злобный смех клокочет в груди мужчины. Уокер не находит в себе сил прервать его, вместо этого ищет оправдание. Чувствует себя пристыженной, будто всё это придумала она на перемене, а не человечество за пару тысяч лет. — Что ж, достаточно, — лицо Спенсера тотчас обретает серьезное выражение. — Что ж мне с тобой делать? Вики хочет возразить, но слова застревают поперек горла, как рыбная кость. Гортань сдавливает нахлынувшее с новой силой чувство — едкий, как кислота, ужас. Сознание заполняет неуместная мысль: «Так вот почему страх называют «липким». — Посмотрим, чья сторона тебе ближе, — профессор разглядывает студентку с нескрываемым любопытством, но, кажется, не замечает сковавший её страх. — Есть два варианта. Первый: ты переписываешь эту чушь и завтра до полудня приносишь новую работу. Тема — морально-нравственные ориентиры личности Шепфа. Профессор знает, что требует невозможного: у библиотеки завтра санитарный день, а значит, у студентки нет шанса добыть необходимые книги — слухи о всезнающем интернете сильно преувеличены. Особенно в случае с Шепфа — персонаже, очевидно, малоизвестном, раз Вики слышит о нем впервые. — Есть вариант номер два. Вики судорожно вскидывает голову и нечаянно подставляет лицо Николасу, вмиг сократившему дистанцию. Необъяснимый страх сжимает горло сильнее, когда он целует — сухими, горячими губами, прикосновение которых напоминает песок. Мужчина до боли сжимает её шею, обдает нечеловечески горячим дыханием. Но она дрожит, будто облитая ледяной водой. Страх отпускает — Вики тут же пользуется шансом: отталкивает преподавателя, вскакивает на ноги и бежит. Как только за её спиной захлопнулась дверь, раздался душераздирающий крик.Первая глава
13 января 2021 г. в 21:50
— Милая, я не знаю, когда это закончится, — профессор Николас Спенсер тяжело вздыхает. Он зажимает телефон между плечом и щекой, руками перебирает работы студентов. Будь его воля, критерии оценки эссе бы ужесточили, и тогда никто не получил бы высший балл.
Но в захолустном университете никто не слушает профессора религиоведения — звёздного выпускника университета Лиги плюща, ещё не отрастившего живот любимца студенток и болеющего за дело учёного. Придётся скрепя сердце накинуть каждому по 10 баллов. Он недовольно причмокивает и нетвердой рукой пишет «Удовлетворительно» на работе студента, который едва ли знает, как выглядит лектор.
— Не жди к ужину. И я тебя, — жена первой прерывает звонок, и Николас с минуту слушает тишину в трубке. Из оцепенения вырывает уведомление: «Извинись перед Уокер и найди себе уже новую работу. С ненавистью, Ник из прошлого». Это ещё ничего. В памяти телефона хранится рожденная спросонья заметка «шепот из камина купить снотворное выбросить демонологию».
Профессор смотрит на часы — мисс Уокер назначено через 10 минут. Со студенткой факультета изобразительных искусств вышло некрасиво. Заработался, перепутал эссе, отправил ни в чем неповинную Вики на пересдачу. А ведь её работа — весьма достойная. Не всякий аспирант философского факультета столь складно опишет этапы развития представлений человечества о дихотомии добра и зла, что уж говорить о не профильном студенте.
Спенсер неуклюже поднимается с кресла и подходит к камину. Очередной след былой роскоши — камин с кованой чугунной заслонкой, раньше успокаивал профессора, а теперь злит: что он забыл в этой богом забытой дыре? Университет ждет транша на ремонт 10 лет, а Спенсер — гранта на исследование. Прошлый ректор обещал, что деньги непременно выделят, иначе он бы не покинул родной Гарвард.
— Понимаю, Николас. Они боятся твоего потенциала, поэтому боятся освободить. Ведь станет очевидно, сколь ничтожен их ум по сравнению с твоим.
Профессор вздрагивает. Это не его мысли, но он узнает этот голос. Шепот из камина. Спенсер хватает чугунную заслонку, чтобы закрыть его, надеясь отгородить разум от подступающего безумия.
— Позволь мне помочь, — властный и одновременно ласковый шепот, потрескивающий, как огонь, звучит отчетливее. Спенсер опускает руки.
— Тебе нужно лишь расправить крылья, Ник.
Ник, а не Николас — произнося имя, голос теплеет. Спенсер всматривается в камин, в отражении зрачков вспыхивают искры. Профессор едва успевает заметить силуэт в огне, прежде чем закричать.