—
— Вы всё-таки напились и вызвали меня! — А ты всё-таки пришёл. — Только из-за того, что Вы пригрозили всю ночь терроризировать меня звонками. — Знаешь, у меня такой ужасный младший братишка… Он убежал из дома, а потом переехал к какому-то подозрительному дяде-полицейскому и не хочет со мной разговаривать. — Какая досада, хён… — ВОТ ВИДИШЬ, ТОЛЬКО ТЫ МЕНЯ ПОНИМАЕШЬ. БЫЛО БЫ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО, БУДЬ МОЙ НИНИ ТАКИМ ЖЕ!!! — Пожалуй, Вам на сегодня соджу достаточно. — Верни. — Пойдемте-ка домой, пока Вас и в этом кафе не внесли в черный список. — Ты знаешь, что я половину твоих слов не понимаю? — Это алкоголь. — Это твоя ши… шэ… шипилявасть. — Сами-то еле говорите. — Ну вот, что ты сейчас сказал?! — Уши мойте. — Ш-ш-ш-ш-ш… — Прекратите изображать звуковые помехи. — Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш…・・・
— Ты можешь прекратить делать это? — Что «это»? — Присылать мне в KakaoTalk свои всратые селфи? Я же их ночью открываю… — Пугаетесь? — Нет… — А что тогда? — ・・・ — Чунмён-хён?—
— Тебе говорили, что ты очень милый, Сэхунни? — Вы снова пьяны? Но я не вижу тут ни одной бутылки спиртного… — Я не пьян. Просто захотел сказать тебе, что ты милый. Несмотря на то, что куртка у тебя дебильная, и майка… Сколько лет твоей майке? Не удивлюсь, если узнаю, что её носил ещё твой дед. — ・・・ — Ох, я обидел тебя? Извини. Я часто не слежу за языком. Одна из причин, почему меня бросила моя девушка… — Чёрт, Вы опять рыдаете, хён? — Нет, я не плачу, это просто слёзы текут по моим щекам…・・・
— Эй, Сэхунни! — Нет, я не продам Вам соджу. Чанёль-хён, этому спиртное не продавай. — Ну Сэхунни! Сколько лет мы знакомы?! — Пару месяцев от силы. — Это уже много. Мне только пива. Безалкогольного. — Нет. — Тогда давай книгу жалоб. — Вы не посмеете. — Ещё как посмею! — Нет. — Сэхунни, или пробей пиво, или неси книгу жалоб. — Идите отсюда. — О Сэхун, имей уважение! — Ким Чунмён, имейте совесть! (Задолбавшийся Чанёль: — Давайте я пробью Вам пиво!) — Вот видишь, друг у тебя что надо! — Чанёль, блин…—
— Алло… Сэхунни, помоги мне… — Что такое? — Я искупався… — ・・・ — …в фонтане. — Что… — …и сюда идёт полиция. — Бегите оттуда!—
— Хён, зачем Вы полезли драться? — Я был пьян. — А зачем Вы напились? — Потому что хотел подраться. — ・・・ — Надо же мне было как-то обосновать мои нерациональные поступки?! — Да как Вас так унесло с одной банки пива?! — Я купил ещё соджу…・・・
— Ты где-то учишься? — Нет. — Почему? — У моих родителей не было достаточно денег на старшую школу или колледж для меня, и я не хотел, чтоб они влезли в долги или кредиты. Поэтому решил идти работать сразу после выпуска, чтоб накопить нужную сумму для образования моего младшего брата. Джисон способнее, чем я, и у него есть планы на будущее. Вот я и хочу ему помочь. — Ооо, это так мило и грустно… Но разве ты много получаешь от зарплаты продавца? — Я не только продавец. — Что? — Я работаю здесь же охранником и грузчиком. — Сэхун… — А где работаете Вы, хён? — А, ну, я в офисе работаю. Менеджер по продажам. — Ого.ー
— Представляешь, Чанёль-хён, этот странный Чунмён, оказывается, очень крутой дяденька! Он работает менеджером. — И что в этом крутого? — Ну, как же, это же от man и great. Менеджер. Крутой человек. — Сэхунни, ты уши давно мыл? — Вчера, а что? — Менеджер — это не от man и great. Менеджер — это просто менеджер. Управитель. Офисный клерк. — Ооо… Ооо… Оооо…・・・
— Итак, подытожим. У тебя есть брат Ким Чонин. — Двоюродный, да. — С которым ты вместе снимал квартиру. — Да. — Много лет назад он сбежал от твоего нытья на другую квартиру. — Ну, типа… — А потом переехал к полицейскому, который наш участковый. — Ему уже сорокет стукнул! — И этот самый Ким Чонин — бывший однокурсник Бэкхён-хёна, который парень Чанёль-хёна? — Всё так. Из нас получается такая милая компа-а-ания. — Так, ребят, не наливайте ему больше. (Кёнсу: — Напомни, что я делаю на этой гейской вечеринке? Чонин: — Ты тут, чтоб развезти нас домой, если загуляем. И, кстати, это вечеринка бисексуалов. Бэкхен: — Ладно… Кёнсу: — Я похож на таксиста? И вообще, ты псину покормил? Чонин: — Оу…) — Санта-Барбара какая-то. — А я люблю мелодрамы…・・・
— Я, кажется, говорил, что тебе очень идёт костюм? — Говорили. Но теперь я, кажется, не вписываюсь в атмосферу круглосуточного магазина. — Зато ты вписываешься в моё сердечко ~♡ — Хён!!! Вы дурачок!!! Чанёль: — А ну, ПРЕКРАТИЛИ, НИКАКИХ ЩЕНЯЧЬИХ НЕЖНОСТЕЙ, ТОЛЬКО НЕ В МОЮ СМЕНУ! Бэкхён, в куртке с перьями, заходит в магазин с намерением затариться пивом и зелёной Тоникой. Чанёль: — Ой, хён, у тебя пёрышко к личику прилипло ~♡—
— Хён, Вы иногда становитесь слишком серьёзным и пугаете меня этим. — Просто я взрослый. — ・・・ — Всем взрослые такие странные? *смотрят на прыгающего перед Чанёлем Бэкхёна в перьях* — Ну да…—
— Слушай, я такой скучный, что ты во мне вообще нашел? — Не напрашивайтесь на комплименты. — Что? Э, но я не… — Я не верю, что человек, который напился и в час ночи купил себе щенка, может всерьёз считать себя неинтересным. Ну, ещё Вы милый… — Я что? (*чавкает карамельками*) — …Забудьте, что я сказал, Вы не милый, Вы хрюшка! А ещё от Вас пахнет зрелым мужчиной. — Э, НО Я ЖЕ ПОМЫЛСЯ ПОСЛЕ ЭТОГО, КАК ТЫ- — Что?! — Что? (Бэкхён: — Что??!! Чанёль: — Та-а-ак, Бэкхён-хён, ты пьян, иди домой, распугиваешь покупателей! Бэкхён: — Вы должны все вместе отвести меня домо-о-ой!)・・・
Чунмён: — Он такой милый, такой прелестный, я хочу обнимать его, и тискать его за щёчки, и… Бэкхён: — И хочешь видеть его в роли… Чунмён: — …своего парня. Бэкхён: — …Я, конечно, знал что я сильно влияю на окружающих. Но не думал, что гомосексуальность передается по воздуху. Чунмён: — А… Ой…・・・
— Сэхунни, посиди у меня на коленках. — Мой гетеросексуальный радар зафиксировал опасность. (Бэкхён: — Кому ты пиздишь?! Никакой ты не гетеросексуал. Гетеросексуалам нравятся женщины, а тебе нравится Чунмён-хён!)・・・
— Ох, Вы пьете не просыхая. — Ох, а ты такой милый, что я высохнуть не успеваю. — …Алло, это вытрезвитель?・・・
Чанёль: Что тебе написал Чунмён? Сэхун: «Не могу поверить, что я соскучился по тебе, хотя мы виделись буквально 3 часа назад». Чанёль: И что ты ответил? Сэхун: «Хаха, слабак». Чанёль: ・・・ Сэхун: …Я флиртовал!・・・
— У тебя такие маленькие руки, хён. — ??? — Я хочу подержаться за руки. Можно? — Сэхунни, ты пьян? — Всего глоток из этой бутылки сделал… — Это детское шампанское… — Так мы можем подержаться за руки? Хён, Вы такой милый, я хочу Вас по-це-ло-вать! — *звуки гейской паники*・・・
— Ты никогда не гулял в этом парке? — Нет. — Ох, дорогой, ты многое потерял, по вечерам здесь так здорово!!! — По крайне мере я не потерял анальную девственность… — …Это ненадолго. — Что?! — Что? — Вы старый извращуга! — Я пошутил. — Старый извращуга с дебильными шутками. — Ну почему ты всегда оскорбляешь меня?! — О, черт, хён, давайте просто погуляем!—
— Знаешь, я никогда не думал что просто смотреть на небо так весело. Звёздочки всякие так красиво блестят! Это же удивительно! — Хён, мы в Сеуле. Тут не видно звёздочек, — вздохнул Сэхун, поглядев на темное небо. Чунмён сник, опустив голову. — Хён… Вы так усердно делаете вид, что Вами весело и хорошо, что я почти поверил… И всё же Ваши глаза выглядят потухшими… — М, я- — Хён… Не стоит держать в себе. Я не знаю, что сказать Вам, чтобы стало легче, но Вы можете поделиться со мной. Выплакаться обо всём, что Вас тревожит, в мою дурацкую куртку. А потом мы вместе её выкинем. — Но это твоя любимая куртка… — пролепетал Чунмён, удивленно глядя на парня. Тот несмело улыбнулся ему. — Ничего страшного, я заберу Ваш пиджак. Вы же дадите мне его, правда? Мужчина тихо захихикал на такое заявление. Всё таки, ему было очень спокойно рядом с этим забавным парнем, который присылал ему свои селфи или фото собаки в 3 часа ночи, мило шепелявил, почти не шутил и был дико закомплексованным в плане своей внешности. А еще этот парень отдал ему свою толстовку, когда заметил, что мужчине стало прохладно. И это всё было так мило, что аж сердце щемило. Чунмён поднял глаза на Сэхуна и столкнулся с его взглядом — твердым, серьезным, слегка хмурым. И Ким тут же понял: что бы Сэхун не сказал в этот вечер — всё будет так. Он предложил своё плечо и не откажется этих слов. И Чунмён сможет довериться ему, возможно, единственному во всём мире. — Конечно, Сэхунни… — Чунмён улыбнулся, искренне и ярко, заставив парня приподнять уголки губ в ответ. — Чунмён-хён… — повинуясь каким-то странным чувствам, тихо позвал он, склонился к мужчине, накинул капюшон толстовки на голову старшего и осторожно, невесомо коснулся его губ своими. Чунмён удивленно посмотрел на него, сверкая глазами, и подался было навстречу, как раздался голос: — Ебать, вот это материал для Дискавери! Чонин посмотрел на них поверх телефона и отключил запись видео. — Хён, я считаю, нам пора думать о подарке на предстоящую свадьбу этих двух голубков, — он повернулся к Кёнсу, стоящему рядом с лицом заебавшегося дяди и двумя рожками мороженого. — Чонин, твою ж налево! — вскипел Чунмён. — Сэхунни, фас! — Но я не твоя собачка, — вздохнул Сэхун, которому обломали всю романтику первого поцелуя. Чунмён махнул на него рукой и сам побежал за гогочущим Чонином. — Пацан, мороженое хочешь? — деловито спросил Кёнсу, протягивая Сэхуну рожок с шоколадным мороженым. — А то оно растает, пока эти великовозрастные дети набегаются. — Спасибо, хён, — кивнул Сэхун, с нежностью смотря на Чунмёна, который всё же нагнал Чонина и пытался вырвать телефон у него из рук, очень слабо колотя кулаками по его широкой спине.