***
Всю ночь её мучили кошмары. Казалось, после здорового сна они должны были стать менее болезненными, но как бы не так. Напротив, они ударили с новой силой, заставляя Гермиону несколько часов корчиться в судорогах. Ужасы всю ночь нещадно издевались над её сознанием. Когда она проснулась, на её руках были алые царапины, а под ногтями — запекшаяся кровь. Вскоре за ней пришли всё те же двое Авроров. Они вывели её из камеры и трансгрессировали в Министерство Магии. В зал суда она попала неизвестным ей ранее путём, наверное, по нему доставляли всех заключённых из Азкабана. Потрёпанная, замерзшая, сломленная, она предстала перед судьями. Было так паршиво ощущать на себе эти надменные взгляды, рассматривающие её, словно зверушку в зоопарке. Среди собравшихся она искала своего брата. Удивительно, но лишь одно его присутствие добавило ей сил, чтобы пройти через это. Она не одна. Он со мной. Рядом. Рядом с братом Гермиона увидела Малфоя. Она не знала, почему он здесь, ведь Драко даже не пришёл попрощаться. В душе девушки ещё была свежа обида. Удар молотка ознаменовал начало слушания, словно сквозь шум она услышала строгий голос судьи, озвучивающий обвинения. Всё было как в тумане. Тело горело и дрожало, кажется, она простудилась. Глаза слезились от яркого света зала, сложно было сосредоточиться и ещё сложнее — стоять. Кажется, она вот-вот свалится в обморок. Двери зала открылись, женщина в форме Министерства внесла флакон с сывороткой правды. Сейчас. Всё случится именно сейчас. Она исповедуется и будет свободна. К Гермионе поднесли флакон, откупоривая крышку, и девушка вдохнула тяжёлый аромат правды. Губы соприкоснулись с зеленоватой жидкостью, когда в её голове прозвучал голос. — Скучала, малышка?***
Вокруг темнота, словно завеса, через которую доносился шум. Гермиона тянулась к ней, пытаясь добраться до света, но раз за разом ей это не удавалось. Тогда, обессилев, она заснула.***
Шум стал громче. Удар молотка. Забини что-то тянуло наверх, к тому самому свету. Нехотя она следовала за ним. Она едва не задыхалась от переизбытка чувств. Её тело горело, она чувствовала тёмную магию в своей крови. Причем в немыслимых количествах. Казалось, ещё чуть-чуть, и Гермиона просто взорвётся. До неё донеслось: — Невиновна! Невиновна? Кто-то снова схватил её под руку, поднимая со стула. Девушка едва стояла на ногах, ей хотелось снова спрятаться за тем занавесом, где не было ничего, кроме темноты. Она чувствовала магию на кончиках своих пальцев и боялась, что та неконтролируемо вырвется наружу. Голова раскалывалась на тысячу осколков. Тьма медленно поедала размытую комнату, затягивая Гермиону в свой мир. Бесконечное спокойствие убаюкивало, оставляя все тревоги позади.***
Почувствовав ломоту во всём теле, Гермиона поняла, что очнулась. Не в силах открыть глаза, она стала прислушиваться. Сквозь шум в собственной голове, девушка с трудом разобрала доносящиеся до неё голоса. — Ты едва не убил её! Не смей говорить о доверии! Она моя сестра! — Я спас её от тюрьмы, от дементоров, от всего, чёрт побери! Всё это было, чтобы спасти её! А что сделал ты, а? — Это всё… В ушах начинало оглушающе звенеть. Гермиона почувствовала, как у неё закружилась голова, будто она сейчас сидела на карусели. Несколько качков, и девушка снова провалилась в небытие.***
Она очнулась. Яркое освещение на несколько секунд ослепило её. Гермионе с трудом удалось сфокусировать зрение. Она по-прежнему ощущала боль во всём теле и ужасную сухость во рту. Оглядев комнату, девушка поняла, что находится в больничной палате. На прикроватной тумбочке она заметила стакан с водой и попыталась дотянуться до него. Руки тряслись, и, не успев поднять стакан, Забини уронила его. Звук разбитого стекла едва не оглушил её. Зрение снова начало расплываться, девушка не успела заметить, как в комнате появилась Полумна. Она что-то говорила и взмахивала палочкой, после чего поднесла стакан к губам Гермионы и помогла отпить. После этого Забини тут же отключилась.***
В темноте Гермиона вновь слышала голос, но он был так далеко. — Прошу тебя, очнись. Пожалуйста, Гермиона, пожалуйста, — молил знакомый голос. — Я никогда себе этого не прощу. Вернись ко мне… пожалуйста. Этот голос, в нём было столько тепла. Она не раздумывая потянулась ему навстречу.***
Свет снова ослепил её. В ушах уже не стоял тот звенящий шум, а тело не так сильно изнывало от боли в костях. Та же палата и тумбочка, цветы и полный воды стакан. В этот раз ей удалось удержать его, и она выпила всё до последней капли. Слышались чьи-то отдалённые шаги. Девушка вернула стакан на место в то время, как дверь в комнату открылась. И первое, что она увидела, — светло-серые глаза. Словно тысяча маленьких льдинок. Драко… Он подбежал к ней, осторожно беря за руку, пока она, словно в тумане, наблюдала за его действиями. Ей не верилось собственным глазам. Прощупав пульс, он облегченно вздохнул. Сжал её ладонь, поцеловал, переплетая их пальцы. Это так приятно. Его лёгкий поцелуй охлаждал, пощипывая кожу. — Только не отключайся, ладно? Гермиона слегка кивнула головой в знак согласия. Она готова была сделать всё, что угодно, лишь бы Драко не отпускал её руку. Но ей было не суждено выполнить его просьбу, и через несколько секунд девушка снова потеряла сознание.***
Она вновь очнулась. Та же комната, тумба, цветы и стакан. Забини бы уже подумала, что точно сходила с ума, если бы не увидела рядом кресло, в котором спил её брат. Тихо, пытаясь не разбудить его, девушка потянулась к стакану и, как и в прошлый раз, выпила всё до дна. Когда она вернула стакан на место, уже почувствовала на себе пристальный взгляд Блейза. Он смотрел на неё широко распахнутыми глазами, а его рот был слегка приоткрыт от удивления. Мулат несмело пододвинул кресло ближе к ней и взял её за руку. — Блейз… — не без труда произнесла она. Голос отдавал хрипотцой во всём горле. Гермиона прокашлялась и снова спросила: — Блейз, где я? — Ты в Италии, Гермиона. В больнице нашего семейного доктора, — Забини потёрла лоб, пока информация медленно усваивалась в её голове. — Почему я здесь? — После заседания суда тебе… стало плохо. Гермиона нахмурилась, мысленно возвращаясь в зал суда. Она помнила, как её туда доставили, как началось заседание, и как она выпила сыворотку правды. А дальше всё было как в тумане, одни лишь неясные обрывки. Было ощущение, будто её затягивала темнота, и она просто отключалась, моментами приходя в себя. Гермиона помнила, как её тело горело и тряслось, словно сопротивляясь чему-то. Может, действию сыворотки правды? — предполагала Забини, продолжая копаться в собственной голове. Позже, в очередной раз очнувшись, девушка почувствовала внутри себя огромное количество магии. Эта сила буквально разрывала её изнутри, мечтая выплеснуться наружу. Магия уже зудела на кончиках пальцев, как Гермиона потеряла сознание. Забини обхватила голову, пытаясь вспомнить что-то ещё, хоть что-нибудь, что поможет ей понять, что произошло. Но Гермионе не удавалось, а каждая новая попытка сопровождалась пульсирующей головной болью. Поморщившись, она прекратила. — Всё хорошо, главное, не волнуйся. Всё хорошо, — голос Блейза был таким спокойный и родным. Она доверяла своему брату, и потому согласно кивнула. — Ты голодна? — заботливо спросил Забини. Ответом ему послужил громко урчащий живот девушки. — Сейчас принесу тебе поесть, — на его лице появилась улыбка, и он быстро исчез за дверью. Буквально через несколько минут Блейз вернулся с несколькими подносами еды. На них были угощения на любой вкус, начиная с аппетитного мяса и заканчивая сладкими десертами. Куча различных блюд, от вида которых так и текли слюнки. Гермиона тут же отодвинула поднос с полезной едой, на котором были супы и бульоны, и выбрала себе сочный стейк, который своим ароматом разбудил все её пищевые рецепторы. Половины кусочка мяса девушке более чем хватило, чтобы наесться. После этого она снова легла отдыхать.***
Проснувшись, Гермиона не спешила открыть глаза, прислушиваясь к ощущениям в своём теле. В ушах уже не было прежнего звенящего шума, лишь лёгкая неприятная заложенность. Кости больше не казались сломанными, дробящая их боль прошла. Но всё ещё ныли мышцы, которые, казалось, окаменели за время, проведенное здесь. Забини задумалась, сколько она находилась в больничной палате, и в этот момент кто-то вошел. Гермиона открыла глаза, невольно поморщившись от яркого света. В палате находился Блейз, а с ним какой-то темноволосый мужчина средних лет. — Bella, — начал он, — наконец вы проснулись. — Доброе утро, Гермиона! — поприветствовал её Блейз с невероятной теплотой в глазах. — Это доктор Джентиле. — Очень приятно, — хрипло проговорила она. — Взаимно, милая, очень даже взаимно, — он радостно всплеснул руками. — Итак, как вы себя чувствуете? Гермиона тщательно описывала своё самочувствие, не упуская деталей. Она рассказала о болях, о том, как не могла оставаться в сознании, об ужасной слабости в теле. Колдомедик внимательно слушал её, задавая вопросы, чтобы не упустить ни одной детали. Когда мистер Джентиле закончил опрос, он с помощью медицинской магии стал проверять внутренние органы. Не заметив никаких опухолей или травм, доктор заключил: — Что ж, могу с уверенностью сказать, что вы идёте на поправку, мисс. Стоит отдать мистеру Малфою должное. Эта фамилия резанула слух. Малфой. Она вспомнила, как проснулась, как он просил её не уходить. — М… Малфой? — Гермиона вопросительно посмотрела на брата. Понимая, что сестра сейчас завалит его вопросами, которые не предназначены для лишних ушей, Блейз стал выпроваживать доктора: — Мистер Джентиле, думаю, ей нужно отдохнуть. — Конечно, конечно. Поправляйтесь, cara, — бросил мужчина, скрываясь за дверью. — Малфой работал вместе с Джентиле над твои лечением, — скупо ответил Забини, потирая переносицу. — Что со мной было? — О, нет. Это пусть он тебе объясняет. Что он с тобой сделал! — строгим тоном начал Блейз, но, заметив страх в глазах сестры, он тут же исправился. — Прости. Но лучше, если он сам тебе все расскажет. Я даже не смогу это объяснить. Главное, скажи, тебе действительно лучше? — Да, — без колебаний ответила Гермиона, ведь это была правда.***
Спустя три дня Гермионе наконец удалось уговорить Блейза вернуться в школу. Физически она была полностью здорова, но вот морально… Вопросы о произошедшем безостановочно звучали в её голове. А старший брат давал лишь какие-то скомканные ответы в общих чертах. Но она знала, кто точно расскажет ей всё. Драко. Пока Гермиона была в больнице, все её мысли крутились вокруг него. Не было и секунды, чтобы она не думала о нём, не вспоминала, как он нежно держал её за руку. У неё было к нему столько вопросов. Но в первую очередь ей просто хотелось увидеть его. Ведь она соскучилась. Вспоминая всё, что было, девушка корила себя за это желание, но оно всё равно преследовало её.***
Хогвартс. Уходя отсюда, она думала, что уже не вернётся, что больше не увидит родные стены замка и любимых людей. В отличие от Италии, здесь уже давно лежал снег. Младшие курсы с началом перемены тут же бежали лепить снеговиков. В их глазах было столько веселья и счастья, что Гермионе тоже захотелось вернуться в детство, чтобы вот так беззаботно играть. Отовсюду летели снежки и радостные визги. Атмосфера рождественских праздников так и царила вокруг. На входе в замок их радушно встретила профессор Макгонагалл. Женщина обняла Гермиону и аккуратно поинтересовалась её самочувствием, не вдаваясь в лишние расспросы. Директрисе не хотелось давить на Гермиону. Она была счастлива снова видеть свою ученицу целой и невредимой. Гермионе было приятно волнение профессора, Макгонагалл, не смотря ни на что, не отвернулась от неё, всегда поддерживала и помогала. Обменявшись парой фраз, директор не стала задерживать Забини. И Гермиона с Блейзом поторопились в гостиную своего факультета, где их уже ждали друзья. — Гермиона! — прокричала Дафна, бросаясь к девушке. — Наконец ты снова с нами! — её голос был наполнен теплом и искренностью, и, не раздумывая, младшая Забини обняла её в ответ. Её приветствовали и остальные: Тео, Полумна и даже Пэнси: — Я рада тебя видеть, — не без усмешки сказала Паркинсон. Не смотря на радость от долгожданной встречи с друзьями, Гермиона сразу заметила отсутствие одного человека. Она смотрела на собравшихся, задавая немой вопрос. — Он наверху, — ответила Пэнси, кивая в сторону лестницы. Девушка бросила нерешительный взгляд на брата и шагнула в сторону спальни мальчиков. Звук её стучащих об ступени каблуков сочетался с ударами собственного сердца. Руки начали предательски дрожать. Она так боялась и ждала этой встречи, постоянно прокручивая в голове миллион вариантов развития событий. Но ни одна фантазия не сравнится с реальными ощущениями. С тем, как адреналин поступал кровь, как ноги едва не подкашивались от нетерпения. Заветная дверь, тихий скрежет ручки, вот и он. Казалось, Драко только и ждал её появления. Он стоял, скрестив руки на груди, небрежно облокачиваясь на подоконник, с таким невозмутим видом, словно ничего и не произошло. И Гермиона поверила бы в это, если бы не заметила, как его ледяные глаза пробежались по всему её телу, осматривая с ног до головы. Будто он изучал её состояние здоровья. Будто ему было не всё равно. Гермионе хотелось в это верить, но ещё больше ей хотелось не ошибиться на его счёт. — Привет, — как-то нерешительно начала она. — Привет. Уголки губ Драко медленно поднялись вверх в усмешке. Не в самовлюбленной и жестокой, нет. В самой искренней и радостной. От этого Гермионе стало легче дышать, а давление в груди ослабло. Набравшись смелости, она сделала к нему шаг, затем ещё один и ещё. И каждый давался ей всё тяжелее, хотелось развернуться и убежать. Но Забини, несмотря на это, продолжала идти. Больше всего она боялась, что он оттолкнёт её, что причинит боль. Но проведя так долго вдали от него, она не могла не рискнуть. Малфой внимательно следил за каждым её действием. Он до сих пор не мог поверить, что она здесь. За неделю, которую девушка провела в больнице, он едва не сошёл с ума. Драко перечитал каждую книгу, выучил сотни новых заклятий и был готов ворваться в Азкабан, если потребуется. Он не отвлекался на отдых, ища пути её спасения. И он нашёл. Но когда увидел последствия её свободы, его мир едва не рухнул. В тот момент Драко осознал, как легко можно лишиться всего, чем дорожишь. Он мог потерять её. Совесть съедала его изнутри за каждое грубое слово, за каждую причиненную ей крупицу боли. Он ненавидел себя. И ни за что бы не простил, если бы она погибла. Лишь один шаг разделял их. И наплевав на всё, Гермиона встала на цыпочки, обнимая его. Её дыхание было рваным и тяжёлым. Вцепившись в Малфоя, она поняла, как сильно ей его не хватало. Тепла, спокойствия и того самого умиротворения, что мог дать лишь он. Когда он был рядом, всё казалось ни по чем. Любая проблема, любой страх. Она знала, что он защитит её от всего. Гермионе с трудом удалось не упасть, когда она скрестила руки на его шее. Девушка вдыхала его запах, и от него её сердце начинало биться чаще. Драко был удивлен такому жесту и уж точно не знал, чем заслужил его. Поколебавшись всего несколько секунд, он обнял девушку в ответ, как можно сильнее прижимая её к себе. Сейчас он хотел думать о правильности этого действия, не хотел думать, как они поступят дальше. Все, чего он хотел, — это наслаждаться этим мгновением, когда она рядом, в безопасности. Это казалось чем-то нереальным, словно одна из его оживших фантазий. И он был счастлив погрузиться в неё с головой. Когда Драко обнял её, внутри Гермионы что-то сломалось. Наверное, это были остатки самообладания. Она больше не могла сдерживаться, и слёзы полились сами собой. Но сейчас это были слезы радости. Они падали одна за одной, будто кристаллики, которые сочились горечью разлуки. Одним своим действием Малфой заставил её открыться, потерять бдительность, расслабиться в его руках, поведать о всех чувствах, тревожащих её. Ощутив, что Гермиона дрожит, он немного отстранился, желая заглянуть ей в глаза. Он видел в них такую бурю эмоций, подобную его собственной, что была в душе. — Тш-ш, — прошептал он, большим пальцем утирая её слезы. — Всё закончилось. — Драко... — его имя из её дрожащих уст звучало словно молитва. Малфой не знал, как себя вести. Он боялся зайти слишком далеко и боялся не сдвинуться с места. Но разве он был трусом? Он был готов на всё, чтобы спасти её, и вот она перед ним. Нет. Он не станет больше бояться. Никто больше не повлияет на его решения и не примет их за него. С этой мыслью он коснулся губ Гермионы. Сначала медленно, неуверенно, будто пробуя на вкус. Но стоило ей податься навстречу, как у Драко слетели все тормоза. С каждым движением языка поцелуй становился всё более жадным. Он не мог насытиться ею. Своими касаниями он передавал все свои чувства. Поглаживал, сжимал, кусал. И она принимала всё это. Его тьму и благодетель, всего целиком. Он отдался ей без остатка, и она сделала то же самое. Это был такой тихий, но такой громкий и полный красок диалог двух родственных душ. Драко сжал её ягодицы, притягивая ближе к себе, пока между ними не останется и миллиметра. Он хаотично оставлял следы на её шее, ключице и снова возвращался к губам. Словно не мог прожить без касаний к ним. Внутри него бушевал самый настоящий шторм из чувств, и все они обрушились на неё. Злость, сомнение, страх и любовь. Сознание помутилось, он едва сдерживал себя и тьму, сгущавшуюся у него в сердце. Гермиона вновь пробудила его внутреннего зверя. Она была желанной добычей для этой твари. Боясь навредить ей, он медленно нехотя отстранился. Они тяжело дышали. Девушка нервно облизала губы, не понимая, что произошло. Она видела, как внутри него происходила какая-то борьба, как он хмурился, словно сдерживаясь. — Драко, что случилось? — мысль о том, что он пожалел или просто издевался над ней, не давала ей покоя. — Блейз рассказал тебе, что произошло на суде? — переместив руки на её талию, спросил Малфой. Прекратив поцелуй, он тут же подумал и вовсе их убрать, но вовремя остановился и ни капли не пожалел об этом. Так приятно было просто касаться её. Ощущать под пальцами тепло её кожи казалось самой правильной вещью на свете. — Нет, он сказал, что ты сам мне расскажешь. — Я использовал много магии. И… — Драко замялся, не зная, как лучше преподнести эту информацию. — И, —