Дорогая Гермиона! Мы проиграли дело. Мне разрешили взять его в Хогвартс. День казни скоро будет назначен. Клювику Лондон очень понравился. Никогда не забуду, как ты и Эдна нам помогали. Хагрид.
— Они не посмеют, — сказал Гарри. — Не посмеют. Клювокрыл не опасен. — Это все мой отец! — возмутилась Уимпс, ударив кулаком по столу. Близнецы, увлеченные своей беседой и едой, вздрогнули. — Он запугал Комиссию, этих старых глупых болтунов. Они его боятся. Конечно, можно подать апелляцию... Так всегда делают. Но вряд ли это поможет. Приговор все равно оставят в силе. — Не оставят! — горячо возразил Рон. — Вы больше не будете одни этим заниматься. Я вам помогу, девочки. — Ох, Рон! Гермиона, чуть не в обмороке, бросилась ему на шею. Рон сконфузился и стал неловко поглаживать Гермиону по голове. Наконец к Гермионе вернулись силы, и она вылезла из объятий друга. — Мне, Рон, правда, правда очень жалко Коросту, — рыдала она. — Ну ладно, ладно, — успокаивал её Рон, явно счастливый, что Гермиона отпустила его. — Короста была очень старая. И в общем-то, от неё было мало проку. Кто знает, вдруг мама с папой позволят мне теперь завести сову. — Наконец-то вы помирились! — заулыбалась Марта, от чего двое смутились. Из-за мер безопасности, введённых после второго появления Блэка, ребята не могли по вечерам навещать Хагрида. Теперь они беседовали с ним только после уроков ухода за магическими существами. Суровый приговор подействовал на него, как удар молнии. — Эт моя вина, — говорил он как никогда косноязычно. — Я... ить весь онемел. А они таки важны, во всем чёрном. Я... это... значит, совсем запутался. Пергамент из рук валится... Твои-то цифры, Гермиона, из головы вон... К тому же, Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили. — Ладно, подадим апелляцию! — кипел Рон. — Не сдавайся. Мы уже этим занимаемся. Хагрид сопровождал класс в замок. Впереди, сразу перед ними, шёл Малфой, как всегда, в сопровождении Крэбба и Гойла. Малфой оглянулся с ехидной улыбкой, но, уловив грозный взгляд сестры, сразу же замялся. Девушка прочитала по его губам «Прости». — Навряд ли поможет, Рон, — грустно покачал головой Хагрид. — Поди-кось с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние-то денёчки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг... С этими словами Хагрид повернул обратно в хижину, спрятав лицо в огромный носовой платок. Гермиона покачала головой, провожая его грустными глазами. Малфой с неизменными спутниками стояли, прислушиваясь, в главных дверях замка. Эдна остановилась около него. — И чего остановился? Смешно тебе? — Сестрёнка, пойми, — он говорил на удивление очень серьёзно. — Этот великан — бестолковый. Из него не выйдет учитель! Ты видела, что эта глупая курица сделала с моей рукой? Эдна побагровела, её руки чесались, хотелось залепить ему излюбленную пощечину. — Ты обещал, Драко, — она пристально смотрела ему в глаза. Две компании стояли молча, наблюдая за происходящим. — Мне плевать, какой у тебя авторитет среди слизеринцев, но ты мне обещал быть хорошим братом, который прекратит находиться на стороне придурков, не видящих ничего, кроме себя, своей тупости и пафоса. Ты настоящий слизняк, Драко Малфой! Малфой сделал шаг назад, Крэбб и Гойл, онемев, ждали распоряжений. — Идём, — буркнул Малфой. Слизеринцы вошли в замок и устремились к лестнице, ведущей в подвалы. — Эдна! — Рон не мог найти слов от восторга и удивления. — Да рядом с тобой он как послушный щенок! Пораньше бы ты явилась... — Рон, если бы я здесь училась с первого курса, то вы бы даже не знали эту жалкую моську, — она обернулась к друзьям. — Гарри, ты должен выиграть финальный матч! Я не перенесу, если мы проиграем этой бестолочи. — У нас сейчас заклинания, — напомнила Марта, с гордостью смотря на подругу. — Идёмте скорее, а то опоздаем. Почти бегом ребята бросились по мраморной лестнице в класс профессора Флитвика. — Вы опоздали, ребята, — слегка попенял профессор. — Садитесь скорее, доставайте палочки. Мы сегодня поупражняемся с заклинаниями Снаффлифорс и Глациус. Ученики уже старались превратить предметы в мышей, а потом их заморозить. Друзья прошли в конец класса, сели за последний стол и открыли сумки. — А где Гермиона? — спросил Рон, оглядев класс. Гарри тоже огляделся. Гермионы в классе не было. Но ведь она стояла рядом, когда он открывал дверь! — Как странно, — сказала Эдна. — Может, она забежала в туалет? Она же точно шла с нами! Но Гермиона так на уроке и не появилась. — Теперь можно и мышек колдовать для нашего «зоопарка», — Марта тихо прошептала подруге, вспоминая ту ночь в Большом зале. Класс шёл на обед после заклинаний в превосходном настроении, лица у всех сияли. Но Гермиона не пришла и на обед. К концу трапезы, объевшись яблочным пирогом, ребята стали ощущать беспокойство. — Как, по-вашему, не мог ли очередной Василиск напасть на неё? — спросил, нахмурившись, Рон, по дороге к башне Гриффиндора. Прошли мимо дежурных троллей, сказали Полной Даме пароль и протиснулись в проем гостиной. Гермиона как ни в чём не бывало крепко спала, уронив голову на учебник нумерологии. Друзья сели по обе стороны, и Эдна толкнула её в бок. — А? Что? — проснулась Гермиона, непонимающе озираясь по сторонам. — Пора идти? Какой сейчас урок? — Прорицание, через двадцать минут, — вразумил её Гарри. — Гермиончик, почему ты пропустила заклинания? — Что? Не может быть! — вскрикнула Гермиона. — Я забыла пойти на заклинания! — Но как ты могла забыть? Ты ведь дошла с нами до самого порога! — возмутилась Эдна. — Не могу этому поверить, — причитала Гермиона. — Профессор Флитвик очень сердился? Это всё из-за стресса! Я шла и думала обо всем, и у меня как-то всё спуталось! — Знаешь что, Гермиона, — вмешался Рон, взглянув на толстенную «Нумерологию», которая послужила Гермионе подушкой. — По-моему, ты немного того... Слишком много на себя взвалила. — Ничего подобного! — возразила она, откинув с глаз волосы и безуспешно ища глазами сумку. — Я просто перепутала расписание. Пойду найду профессора Флитвика и попрошу прощения... Увидимся на прорицании. Через двадцать минут она присоединилась к друзьям у первой ступени лесенки, ведущей в кабинет профессора Трелони. Вид у неё был явно огорошенный. — Как же я могла пропустить эти два заклинания! Ведь они наверняка войдут в экзамены. Профессор Флитвик мне сейчас намекнул. — Герми, успокойся, — пыталась утешить её Уимпс. — Я могу с тобой потренироваться в свободное время. Тебе и вправду нужен был отдых. Грейнджер кивнула в знак согласия и обняла подругу в благодарность. Они поднялись по лестнице в кабинет. Здесь, как всегда, было жарко и царил полумрак. На каждом столике матово поблескивал хрустальный шар. Гарри, Рон и Гермиона сели за один шаткий столик, а Марта с Эдной за соседний. — Я думала, мы будем глядеть в хрустальный шар в следующем семестре. — Марта осторожно оглянулась, нет ли поблизости профессора предсказаний. — Не расстраивайся, — заметил Гарри. — Это значит, что мы покончили с хиромантией. Мне уже тошно от её фокусов, как возьмёт в руку мою ладонь, так и закатит глаза. — Добрый день всем, — плавно пропел знакомый туманный голос, сопровождаемый явлением профессора Трелони откуда-то из густой тени. Подружки Парвати и Лаванда задрожали от возбуждения, их лица освещало молочно-белое сияние, исходившее от магического шара перед ними. Эдна посмотрела на друзей и изобразила, как будто её стошнило. — Я решила начать занятия с магическим шаром немного раньше, чем планировала. — Профессор Трелони села спиной к огню и оглядела класс. — Богини судьбы поведали мне, что он войдёт в ваш июньский экзамен. Гермиона фыркнула. Уимпс приподняла брови. — Богини судьбы ей поведали, ну, знаете ли! Она же сама готовит экзамен... Отличное предсказание! — Гермиона даже не потрудилась опустить голос до шёпота. Лицо профессора всё время оставалось в тени, так что трудно было сказать, слышала ли она Гермиону. Как бы то ни было, она невозмутимо продолжала: — Гадание по магическому шару — утончённое искусство. Я не ожидаю, что хотя бы один из вас, — говорила она нараспев. — станет с первого раза Провидеть, вглядываясь в бездонную глубину. Начнём с упражнений. Прежде всего, надо научиться расслаблять сознание и наружные глаза... Из груди Рона вырвался смешок, и он прижал кулак ко рту, чтобы не разразиться неудержимым хохотом. Эдна сама чуть с хохоту не валилась, слушая профессора и поглядывая на Уизли. Между тем, профессор Трелони продолжала мурлыкать: — Тогда у вас откроется Третий глаз и заговорит подсознание. И возможно, уже сегодня, в конце урока, если улыбнется Фортуна, кто-нибудь из вас сподобится Увидеть. Итак, начнём. Эдна чувствовал себя ужасно глупо, сидя и тупо смотря внутрь хрустального шара. стараясь прогнать из головы назойливо вертящееся «Чушь собачья!». Слова не желали уйти, тем более, что Рон вместе с Гарри то и дело хихикали, а Гермиона презрительно фыркала. Марта смотрела в шар. Она выглядела задумчиво, по ней было заметно, что она пытается хоть что-то разглядеть внутри хрусталя. — Вы что-нибудь видите? — спросил Гарри друзей после пятнадцати минут глазения. — Да, вижу, — ответил Рон. — Прожженное пятно на столе. Кто-то, наверное, уронил на этот стол свечу. — Бессмысленная трата времени, — прошипела Гермиона. — Сколько можно было бы сделать полезного! Хотя бы, например, прочитать про правильное применение Глациуса. Мимо прошелестела юбками профессора Трелони. — Помочь кому-нибудь расшифровать таинственные туманные знаки? — пропела она под звяканье браслетов. — Мне не надо, — прошептала Эдна. — И так ясно, что они значат. Сегодня вечером будет туман. Друзья не выдержали и прыснули. — Пожалуйста, не мешайте, — кротко попросила профессор Трелони. И головы всех учеников повернулись к друзьям. Парвати с Лавандой возмущённо переглянулись. — Вы нарушаете вибрацию пространства ясновидения. Профессор подошла к столу Гарри, Рона и Гермионы, подсела к ним и всмотрелась в шар. Гарри напрягся. Эдна, наблюдая за происходящим, тоже. Оба знали, что сейчас произойдет... — Здесь что-то движется, — прошептала профессор, приблизив лицо к шару. — Что это? Эдна молилась, чтобы та увидела «Молнию». Да что угодно, главное, не опять Грима. Но по профессору было видно, — ничего хорошего Трелони не увидит. И действительно... — Мой мальчик.. — вздохнула профессор и посмотрела на Гарри. — Он здесь... Крадётся, все ближе... — Ой! — Эдна, посматривающая то на столик друзей, то на свой шар, неожиданно вздрогнула: внутри него начало что-то шевелиться. Трелони моментом подскочила к столу Уимпс и Палстрин. Выхватила шар и начала всматриваться. — Ох! — она, чуть ли не падая в обморок, плюхнулась в пустое, рядом стоящее кресло. Гермиона в очередной раз фыркнула. — Бедная... Бедная девочка... Лицо профессора Трелони стало страдальческим, наполненным сожалениями. Она поставила шар на подставку и положила ладонь на руку Эдны. — Тебя ожидает трагическая гибель... Столько событий на тебя обрушится, которых ты просто не выдержишь. — всё это она молвила загробным голосом, отстранённым. — Мне очень жаль. Эдна смотрела на неё безумными глазами. Что за чепуха? Если и навалятся эти чертовы события, то она, сама Эдна Уимпс, у которой вместо головы энциклопедия, столько опыта... И она просто так погибнет? Да не может быть такого! В классе повисла тишина, словно девушку уже похоронили заранее. Грейнджер больше не могла терпеть. — О господи! — воскликнула Гермиона. — Неужели попросту умрёт? Как же так? Просто смешно! Профессор Трелони вскинула на Гермиону огромные глаза, Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев. — К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того, что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствовала духовность. На секунду в классе повисла абсолютная тишина. — Прекрасно! — Гермиона встала, взяла учебник «Как рассеять туман над будущим», и сунула его в сумку. — Прекрасно! — повторила она и, вскинув сумку на плечо, чуть не столкнула Рона вместе со стулом. — Мое терпение лопнуло. Я ухожу. Ко всеобщему удивлению, Гермиона подошла к люку, пинком открыла его и покинула класс. Спустя несколько минут все успокоились. Профессор Трелони, похоже, забыла про свои видения внутри шаров и, отвернувшись от компании, плотнее закуталась в свой легкий газовый платок. — Профессор Трелони! — вдруг воскликнула Лаванда, так что все вздрогнули. — Профессор Трелони! Знаете, что я вспомнила? Вы ведь предсказали, что она уйдет! Помните, профессор? «Накануне Пасхи один из нас навсегда нас покинет». Вы это очень давно сказали, профессор. Профессор Трелони светло улыбнулась. Эдна покосилась на Лаванду и изогнула бровь в сомнении. — Подлиза какая... — Да, Лаванда, я знала, что мисс Грейнджер покинет нас. Но всегда надеешься, что предсказанное не сбудется. Третий Глаз — тяжелое бремя... Парвати и Лаванда, глядя на профессора с величайшим почтением, подвинулись, чтобы она могла сесть с ними. — Ну и денёк у Гермионы, а? — шепнул Гарри друзьям. — Это точно! Уимпс глянула в шар — ничего, кроме молочно-белого кружащегося тумана. Неужели профессор Трелони действительно видела очередного Грима и её смерть? Финал по квиддичу на носу, сейчас только очередного опасного приключения не хватало!<...>
На пасхальных каникулах никакого отдыха не получилось. Третьекурсникам по всем предметам задали горы домашних заданий. Невилл Долгопупс был на грани нервного срыва. И не он один. — И это называется каникулы! — взорвался на третий день Симус Финниган. — Экзамены ещё через сто лет! О чём только они себе думают! Очередные каникулы Эдна провела в компании книг и Гермионы. Но труднее всего приходилось Грейнджер. Даже без прорицания у неё было несравнимо больше предметов, чем у остальных. Вечерами она последняя покидала гостиную, на утро первая приходила в библиотеку. Под глазами у неё были синяки, как у Люпина, а сами глаза то и дело на мокром месте. Эдна уже успела пару раз переночевать в Гостиной, успешно засыпая на книге. Рон засел за подготовку апелляции. Клювокрыла надо было спасать. Покончив с очередной порцией своих уроков, он брал толстенные тома с увлекательными названиями: «Психология гиппогрифов», «Дичь или хищник? Исследование злобности гиппогрифов» — и уходил в них с головой, забыв даже про свою ненависть к Живоглоту. В последнее время Живоглот устраивался на коленях Эдны, успокаивающе мурлыкал от ласк девушки, но иногда Уимпс настолько нервничала, что чуть ли не прочесывала дырку в макушке кота, от чего тот жалостливо мяукал. Гарри подстраивал выполнение домашних заданий к расписанию тренировок и бесконечным напутственным беседам Вуда. Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул. Сейчас слизеринцы опережали все команды на двести очков. А это значило, что гриффиндорцы выиграют Кубок только в том случае, если наберут большее количество очков, о чём Вуд без конца им напоминал. Стало быть, победа во многом зависела от Гарри: только он может, поймав снитч, принести команде сразу сто пятьдесят очков. Гарри часто жаловался на Вуда — тот уж слишком в последнее время был назойлив. Предстоящий матч буквально свёл с ума всех гриффиндорцев. Последний раз они выиграли Кубок семь лет назад, когда ловцом был легендарный Чарли Уизли (второй сын в семье Уизли). Эдна, хоть и пробывшая здесь лишь без малого год, уже страстно желала победы команды. Она все пыталась успокоить Гарри, который яростно припоминал случай с Малфоем. Неприязнь между ними достигла своего пика. Он все ещё помнил лжедементоров, которыми Малфой хотел сорвать матч. Но больше всего он хотел отомстить Малфою за Клювокрыла, одержать над Драко победу перед всей школой. Ещё ни один матч не приближался в такой накаленной атмосфере. К концу каникул отношения между командами и факультетами достигли точки кипения. То и дело в коридорах возникали мелкие стычки, вылившиеся в грандиозное сражение между четверокурсником из Гриффиндора и шестикурсником из Слизерина. В результате обоих пришлось отправить в больничное крыло — у них из ушей полез лук-порей. Хуже всего приходилось Гарри. Слизеринцы подставляли ему подножки, да так, чтобы он обязательно упал. Крэбб с Гойлом пытались атаковать его, куда бы он ни пошёл, но, увидев его в окружении команды или Эдны, сейчас же отступали. Вуд распорядился, чтобы Гарри никуда не ходил один, на случай, если слизеринцы решат вывести его из игры накануне матча. Гриффиндорцы лицом к лицу встретили опасность. Ему даже приходилось заботиться о своей «Молнии»: после тренировки он запирал её в чемодан и на переменах часто бегал наверх в башню, проверить, ничего ли с ней не случилось. Накануне матча никто в гриффиндорской гостиной не занимался обычными делами. Даже Гермиона и Эдна отложила на время книги. — Не могу работать, — нервничала Грейнджер. — Не могу сосредоточиться. — У меня голова гудит уже... Шум стоял невообразимый. Фред с Джорджем, чтобы дать выход обуревавшим их чувствам, орали и буйствовали сильнее, чем всегда. Эдна поглядывала на двух обезумевших близнецов. «Дураки..». Оливер Вуд сидел в углу, склонившись над картой поля, и волшебной палочкой гонял по ней фигурки игроков, что-то про себя бормоча. Анджелина, Марта и Кэти смеялись над проделками Фреда и Джорджа. Гарри сидел с Роном и Гермионой, отрешившись от всего и вся, стараясь не думать о завтрашнем дне. Эдна развалилась на диване и гладила кота. Она смотрела в потолок и о чём-то думала. — Мы завтра непременно победим, — тихо пробубнила Уимпс под мурчание кота. Он свернулся у девушки на животе и был похож на большую рыжую, волосатую подушку. — У нас же есть «Молния», — поддержал её Рон. — Да... — кивнул Гарри, чувствуя, как у него засосало под ложечкой. Все с облегчением вздохнули, когда Вуд наконец приказал: — Команда! Отбой! Этой ночью двое гриффиндорцев спали очень плохо. Одним из них была Уимпс. Эдне сначала приснилось, что она проспала все уроки, и Гермиона стоит посреди гостиной и кричит ей: «Где ты была? Из-за тебя нам пришлось друг друга в лягушек превращать!». Затем всё резко сменилось. Эдне снилась пустота, она бесконечно летела вниз. Вокруг неё все кружилось, не удавалось сфокусироваться — всё словно замылили и звук был как в вакууме. Различные места из воспоминаний, люди... Люди улыбаются, смеются, и рядом с ними Эдна; она такая же счастливая, стоит и смеется рядом с близкими... Светлые и тёмные краски начали мешаться. Теперь она видит всё такие же расплывчатые моменты, но тёмные.. Вот показались мрачные, но эстетичные стены Малфой-Мэнор, вот она о чём-то серьёзно ведёт беседу с отцом, и он... Обнял её? Но времени не было на раздумья — кадр сразу же сменился на прошлый матч по квиддичу. Все это время внутри девушки метались разные эмоции, чувства, будто она переживала их наяву. Что-то капнуло ей на голову. Эдна тряхнула головой, а затем устремила взгляд наверх — ничего. Очередная смена картины. Мыло, мыло и мыло! Оно противит глаза, как будто у Эдны резко ухудшилось зрение до невозможности. Она все пыталась рассмотреть любые детали — ей было интересно и нравился этот необычный сон... Появилось кладбище (по крайней мере Эдна так поняла), она шла где-то позади людей в чёрных балахонах. Веяло холодом. Девушка увидела ледяную улыбку на лице мужчины в мантии, к которому они приближались. Он зловеще рассмеялся. Кровь застыла в жилах... Заморосило. Мелкие капли падали на голову Эдны, но она не обратила внимания — она пыталась понять, что значит эта сцена... Девушка шагнула назад и наткнулась на кого-то спиной. Резкий поворот, и она в каком-то кабинете. Перед ней стоит почти вплотную профессор Снейп, выглядящий мрачнее тучи. Его бархатный голос звучал словно гром: — Я знаю всё, — его речь оглушила, отчего Эдна прикрыла уши. — Всё, что ты затеваешь — Я ЗНАЮ! Он развернулся с такой внезапностью, что мантия взлетела, окутав Эдну во мрак. Всё погрузилось в темноту. И вот она снова падала, закрыв глаза руками. Девушка приземлилась в чьи-то крепкие руки. Эдна попыталась разомкнуть веки, но свет резко ударил в глаза; вокруг такое же мыльное. Мужчина с рыжими волосами держал её; это был кто-то очень знакомый, близкий... Он что-то ласково ей нашёптывал, но снова весь звук будто в вакууме, и ничего не разобрать. Мужчина аккуратно опустил Уимпс на землю. Девушка на дрожащих ногах пыталась удержать равновесие. Этот знакомый до боли человек аккуратно придерживал её за руку и плечи. Почему ноги дрожат? Что произошло с ней? И кто это рядом с ней? С её волос капало что-то тяжелое, тягучее... Она смотрела на вязкие чёрные капли на земле, падающие с головы. Эдна подняла голову. Возникло зеркало, а в нём — снова эти чёрные волосы... Только почему-то они были пятнами на её натуральном цвете. Опять всё закружилось. Сейчас она стоит крепко и уверенно. Перед ней силуэт Виктора. Он пытается что-то донести до неё, а по её щекам текут слёзы. В груди внутренности сжимаются, дыхание сбивается. Она отступает в панике назад. Воспоминания и непонятные ситуации летят по кругу с бешеной скоростью. У девушки кружится голова. Эдна оступилась и упала. Тяжёлая отдышка не покидала её, она быстро вертела головой во все стороны, смотря на то, что кружится перед ней. Секунда, и она душераздирающе кричит. Эдна вынырнула, подобно из воды, сев в кровати. Она очнулась с негромким вскриком. — Благо, никто не проснулся. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что это был всего лишь кошмар. Или вещий сон? Липкий холодный пот катился по лбу. Она вскочила и подбежала к зеркалу. С волосами было всё в порядке: светло-русые, они поблёскивали золотом от прорезающихся лучей солнца через окно. Эдна с облегчением вернулась к кровати и с тяжёлым вздохом плюхнулась на неё. Паника и тяжёлое дыхание улетучились. Уимпс бросила взгляд на настольные часы Гермионы: через час с небольшим подъём. Уимпс почувствовала, что горло совершенно пересохло. Она тихо встала и подошла к окну, у которого стоял серебряный кувшин с водой. Наполнив кубок и выпрямившись, она выглянула в окно. На улице было тихо и пусто. Верхушки деревьев в Запретном лесу неподвижно застыли, а у Гремучей ивы был абсолютно невинный и безобидный вид. Похоже, погода будет идеальной для квиддича. — Дай, Мерлин, сил ребятам выиграть Кубок.... Уимпс допила воду, поставила кубок на столик и уже собиралась отвернуться от окна, как вдруг что-то привлекло её внимание. По серебристому от росы лугу крался какой-то зверь. Она прильнула к стеклу и где-то через минуту отчаянных поисков наконец заметила то, что искала. Теперь этот зверь бежал по опушке леса... но это был Живоглот! Она узнала высоко поднятый рыжий хвост, напоминающий ёршик для чистки бутылок. Это всего лишь Живоглот... Всего лишь Живоглот? Девушка прижалась носом к стеклу. Кот наконец остановился. Она не сомневалась, что видит, как кто-то ещё движется там, в тени деревьев. В следующую секунду на опушке появился огромный лохматый чёрный пес. Озираясь по сторонам, он, крадучись, побежал через луг, а рядом с ним бежал Живоглот. Эдна смотрела на них, выпучив глаза. Если это был Сириус, то угроза всё ещё есть? Он не сбежал после двух неудачных попыток? Эдна выбежала из спальни, собираясь поведать профессор Макгонагалл о том, что увидела. Но на лестнице она столкнулась с Гарри. — Ты тоже видел? — не задумываясь, выпалила Эдна. — Грима и Живоглота?***
Через пару часов, когда Гарри вместе с другими игроками сборной Гриффиндора вошёл в Большой зал, их встретили оглушительными аплодисментами. Гарри широко ухмыльнулся, увидев, что им аплодируют не только гриффиндорцы, но и ученики Когтеврана, Пуффендуя. Эдна и вся их компания уже сидела за завтраком и гордо приветствовала Поттера. Когда они проходили мимо стола Слизерина, раздался громкий свист. Гарри покосился и заметил, что Малфой выглядит даже бледнее, чем обычно. — Гарри, поешь как можно плотнее, — обратилась к другу Эдна. — И вы, Фред и Джордж! Вы обязаны сделать игру. Мартусик, ты тоже, и не смей отдавать квоффл слизеринцам! Эдна с возбуждением подбадривала команду — конечно, сегодня финальный матч! — Эдни, ты не становись Вудом, а то он нам все уши прожужжал... — протянула Палстрин. Но вскоре, не дав никому доесть, Вуд поспешно вывел команду из зала, прежде чем оттуда вышел хоть один человек. Оливер хотел, чтобы они первыми узнали, в каких погодных условиях им предстоит играть. Когда они выходили, снова разразились аплодисменты. — Я в вас верю! — Уимпс заобнимала друзей, чуть не целуя в щёки на удачу. — Удачи, Гарри! — послышался голос Чжоу Чанг, ловца сборной Когтеврана. Наконец распахнулись ворота замка и вся школа высыпалась на лужайку. Эдна нервничала. — Эй! Не переживай ты так, — попыталась угомонить подругу Гермиона. — Это всего лишь игра... и Кубок школы. Пришло время командам выходить на поле. Когда они вышли из раздевалки, по трибунам прокатилось настоящее цунами приветствий. Три четверти зрителей размахивали алыми флагами с изображённым на них львом, эмблемой Гриффиндора, или транспарантами с надписями, гласящими: «ВПЕРЁД, ГРИФФИНДОР!» и «КУБОК — НАСТОЯЩИМ ЛЬВАМ!». На трибуне Слизерина сидело примерно двести болельщиков в зелёных одеждах, на их знамёнах поблескивала зелёная змея, а в самом первом ряду, как и все вокруг него, одетый во все зелёное, сидел профессор Снейпи мрачно ухмылялся. — А вот и сборная Гриффиндора! — завопил Ли Джордан, который, как обычно, выступал в роли комментатора. — Поттер, Белл, Джонсон, Палстрин, Уизли, Уизли и Вуд. Все признают, что это лучшая сборная факультета Гриффиндор за последние несколько лет... У Эдны замерло сердце. Никогда так волнительно в её жизни не было. Она чуть ли не прыгала на месте, выкрикивая что-то в знак поддержки духа команды. Громкие недовольные выкрики, донесшиеся с трибуны Слизерина, заглушили комментарий. — А вот на поле появляется команда Слизерина, — продолжил Джордан, когда на стадионе воцарилась относительная тишина. — Её выводит капитан сборной Маркус Флинт. Он произвёл в своей команде некоторые замены и, похоже, предпочёл габариты мастерству... Трибуна Слизерина снова неодобрительно завопила. Однако Уимпс отчётливо увидела, что у Джордана, в общем-то, имелись основания для такого заявления. Малфой был не просто самым маленьким игроком Слизерина — на фоне невообразимо огромных остальных игроков он был самым крошечным. — Капитаны, пожмите друг другу руки! — скомандовала мадам Трюк. Вуд и Флинт схватили друг друга за руки. Со стороны казалось, что каждый из них пытается сломать другому пальцы. — Седлайте метлы! — распорядилась мадам Трюк. — Раз... два... три! Её свисток потонул в пронёсшемся по стадиону вопле, и четырнадцать игроков в очередной раз взмыли в воздух. Поттер в мгновение оказался в небе. Оглянувшись, он заметил позади себя Малфоя и резко сорвался с места, озираясь по сторонам в поисках снитча. — Мяч у сборной Гриффиндора, Марта Палстрин, сжимая в руках квоффл, устремляется к кольцам Слизерина. Давай, Марти! — начал комментарий Джордан. — О, нет — квоффл перехватывает Уоррингтон. Уоррингтон летит на половину поля Гриффиндора... БАМ! — его останавливает бладжер. Отличная работа, Фред Уизли! Уоррингтон роняет квоффл, его подхватывает... да, это Джонсон, и мяч снова у гриффиндорцев! Ну давай же, Анджелина! Она великолепно обводит Монтегю... осторожно, Анджелина, это бладжер! ГОЛ! ДЕСЯТЬ — НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА! Анджелина, победно вскинув сжатый кулак, облетела кольца Слизерина, а под ней бушевало от восторга алое море... — ОЙ! Анджелина едва не слетела с метлы — в нее внезапно врезался Маркус Флинт. — Извини! — буркнул Флинт, когда внизу раздался возмущенный рёв стадиона. — Я её не заметил! В следующее мгновение подоспевший Фред Уизли обрушил свою биту на затылок Флинта. Флинт ткнулся носом в рукоятку собственной метлы, и на поле закапала кровь. — Прекратите! — пронзительно завопила мадам Трюк, зависая в воздухе между ними. — Сборная Гриффиндора получает право на пенальти за беспричинное нападение на своего охотника! Сборная Слизерина получает право на пенальти за намеренное нападение на своего охотника! — Бросьте, мисс! — проворчал Фред, но мадам Трюк дунула в свисток, и Марта полетела к кольцам Слизерина, чтобы пробить пенальти. — Давай, Марта! — прервал воцарившуюся на стадионе тишину голос Ли Джордана. — ДА! ОНА ПЕРЕИГРЫВАЕТ ВРАТАРЯ! ДВАДЦАТЬ — НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА! Гарри резко развернул метлу, чтобы посмотреть, как Флинт направляется выполнять штрафной бросок к кольцам Гриффиндора. Из носа Флинта текла кровь. Перед кольцами парил Вуд. Зубы его были крепко сжаты. — Разумеется, Вуд — великолепный голкипер! — прокомментировал Ли Джордан, пока Флинт дожидался свистка мадам Трюк. — Просто потрясающий! Его очень сложно обвести, ужасно сложно. ДА! ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ! ВУД СПАСАЕТ СВОИ ВОРОТА! Эдна с облегчением плюхнулась на скамейку. Гермиона рядом хихикала, наблюдая за подругой. Гарри полетел прочь, высматривая снитч, но при этом стараясь прислушиваться. Сам он не мог поймать снитч до того момента, пока Гриффиндор не начнёт опережать Слизерин больше чем на пятьдесят очков, но он знал, что снитч не будет дожидаться этого и обязательно появится с минуты на минуту. Гарри предстояло помешать Малфою поймать его. — Мяч у Гриффиндора... нет, уже у Слизерина, — продолжал Ли. — Нет, Гриффиндор снова перехватывает мяч. Квоффл у Кэти Белл, она устремляется к кольцам Слизерина... ЭТО БЫЛО НАМЕРЕННОЕ НАРУШЕНИЕ! Монтегю, охотник слизеринцев, преградил Кэти путь и, вместо того чтобы выхватить из её рук мяч, схватил её за голову, Кэти завертелась в воздухе, и, хотя ей удалось не упасть, она выпустила квоффл. — Противные слизняки! — ругнулась Уимпс. — Надеюсь, Драко не возьмёт с них пример... — Я более чем уверен, что он обязательно что-то выкинет, — сказал Рон. Мадам Трюк, пронзительно свистнув, подлетела к Монтегю и начала что-то кричать ему. Минуту спустя Кэти отлично выполнила пенальти, переиграв вратаря Слизерина. — ТРИДЦАТЬ — НОЛЬ! — завопил Джордан, — НУ ЧТО, ПОЛУЧИЛ ЗА СВОЮ НЕЧЕСТНУЮ ИГРУ, ГРЯЗНЫЙ... — Джордан, если вы не можете комментировать непредвзято... — перебила его профессор МакГонагалл. Она, как всегда, сидела рядом с комментатором и контролировала его. — Я только описываю то, что происходит, профессор! — возмутился тот. Гарри наконец заметил снитч — мячик парил у подножия шеста, на котором было установлено одно из трёх колец Гриффиндора, но ему ещё нельзя было ловить его, и надо было сделать так, чтобы его не заметил Малфой... Юноша, внезапно изобразив на лице волнение, развернул «Молнию» и помчался в противоположную сторону, к кольцам Слизерина. Его уловка сработала. Малфой нёсся за ним, по-видимому не сомневаясь, что Гарри увидел снитч... Над правым ухом Гарри просвистел бладжер, запущенный в него гигантским загонщиком Слизерина по фамилии Дерек. А в следующую секунду второй бладжер скользнул по его локтю. Второй загонщик Слизерина, Боул, тоже летел в направлении Гарри. Гарри краем глаза заметил, как Дерек и Боул приближаются к нему с двух сторон, занося дубинки, и... В последний момент перед столкновением он направил метлу круто вверх, и Боул с Дереком врезались друг в друга. Раздался неприятный хруст. — Молодец, Гарри! — взвыли друзья с трибун. — Ха-ха! — завопил Ли Джордан, увидев, как слизеринские загонщики разлетаются, держась за головы. — Опоздали, ребята! Сил у вас не хватит опередить «Молнию»! А теперь мяч снова у Гриффиндора, его перехватила Анджелина Джонсон, сбоку от неё летит Флинт... Ткни его в глаз, Анджелина! Профессор, это всего лишь шутка, просто шутка! О, нет, Флинт отбирает у неё мяч, разворачивается в сторону колец Гриффиндора... Давай, Вуд, останови его! Но Флинт забросил квоффл в кольцо под громкие аплодисменты трибуны, где сидели болельщики Слизерина. А Джордан произнёс настолько нехорошее слово, что профессор МакГонагалл попыталась отобрать у него волшебный микрофон. — Извините, извините, профессор! — затараторил Джордан. — Больше не повторится! Итак, Гриффиндор ведёт со счётом тридцать — десять, мяч у Гриффиндора, и... Это был самый грязный и нервный матч, который могла видеть Эдна. Разъярённые тем, что сборная Гриффиндора сразу вышла вперёд, слизеринцы пытались овладеть мячом любыми средствами. Боул ударил Палстрин битой и объяснил мадам Трюк, что перепутал её с бладжером. Джордж Уизли в отместку ударил Боула локтём в лицо. Мадам Трюк снова назначила два пенальти, и Вуд в зрелищном броске снова спас свои кольца, а разрыв увеличился до тридцати очков. Снитч опять появился на поле, и опять исчез. Малфой по-прежнему летал следом за Гарри, а Гарри парил над полем, оглядываясь по сторонам и убеждая себя, что Гриффиндор с минуты на минуту начнёт опережать Слизерин более, чем на пятьдесят очков... Марта забросила ещё один мяч, и счёт стал пятьдесят — десять. Фред и Джордж Уизли, подняв биты, окружили её на тот случай, если кто-то из слизеринцев захочет отомстить ей за успех. Боул и Дерек воспользовались их отсутствием и направили оба бладжера в Вуда. Тяжёлые чёрные мячи один за другим врезались капитану гриффиндорцев в живот, и Вуд задохнулся, согнулся пополам и соскользнул с метлы. К счастью, он не разжал руки и потому не упал на землю, а просто повис на метле. Мадам Трюк была вне себя от ярости. — Нельзя атаковать вратаря, если квоффл находится за пределами штрафной площадки! — пронзительно завопила она, обращаясь к Дереку и Боулу. — Пенальти! Анджелина безошибочно выполнила штрафной удар, и наконец разрыв составил пятьдесят очков. Несколько мгновений спустя Фред Уизли направил бладжер в Уоррингтона и выбил из его рук квоффл, а Анджелина подхватила его и забросила в кольцо Слизерина, увеличив счёт. Семьдесят — десять. Зрители орали так громко, что охрипли. Преимущество Гриффиндора теперь составляло шестьдесят очков, и если бы Гарри сейчас удалось поймать снитч, то Кубок школы по квиддичу был бы в их руках. Гарри физически ощущал, как за ним следят сотни глаз; он летал над полем, оставив остальных игроков далеко внизу, а за ним, стараясь не отставать, летал Малфой. И тут он заметил то, что искал. В семи-восьми метрах над ним поблескивал золотой снитч. Гарри резко набрал скорость, в ушах засвистел ветер, он уже вытянул руку, но вдруг метла замедлила ход, и... Он в ужасе оглянулся и сразу понял, в чем дело. Отставший от него Малфой в отчаянии ухватился за прутья метлы Гарри и тянул ееёназад. — Ты! — Гарри захлебнулся от ненависти. Он был настолько разъярён, что не раздумывая ударил бы сейчас Малфоя, но не мог до него дотянуться. Малфой, тяжело дыша и напрягаясь изо всех сил, удерживал «Молнию» на месте — лицо его было залито потом, но глаза злобно сверкали. И в результате он добился того, чего хотел, — снитч снова исчез. — Пенальти! Пенальти! В жизни не видела такого грязного приёма! — закричала мадам Трюк, подлетая к скрючившемуся на своем «Нимбусе-2001» Малфою. — ПОГАНЫЙ УБЛЮДОК! — завопила уже Уимпс, вскочив с места. На неё тут же метнула взгляд профессор МакГонагалл. Но профессор МакГонагалл вовсе не собиралась делать замечания. Она потрясала кулаком, со злобой глядя на Малфоя, и яростно выкрикивала что-то, не замечая, что её остроконечная шляпа упала на землю. — А я говорил, — немного довольно отозвался Рональд. — Да я ему..! — Эдна, еле держась от оскорбительно-бурлящего фонтана слов, покраснела. Марта попыталась выполнить штрафной, но была так зла, что сильно промахнулась. Происшествие вывело гриффиндорцев из себя, а игроки Слизерина, воодушевлённые поступком Малфоя, наоборот, почувствовали себя куда увереннее. — Мяч у Слизерина, Слизерин атакует; Монтегю забрасывает мяч, — простонал Ли Джордан. — Семьдесят — двадцать в пользу Гриффиндора... Теперь Гарри старался не выпускать Малфоя из виду и летал рядом с ним так близко, что их колени время от времени соприкасались. Гарри не мог позволить Малфою поймать снитч. — Отвали, Поттер! — в отчаянии завопил Малфой после того, как попытался развернуться и обнаружил, что Гарри перекрывает ему путь. — Квоффл у Анджелины Джонсон, — продолжал Ли Джордана. — Давай, Анджелина, ДАВАЙ! Гарри огляделся. Все игроки Слизерина, кроме Малфоя, даже их вратарь, рванулись по направлению к Анджелине, пытаясь заблокировать её. Гарри развернул «Молнию», пригнулся так низко, что практически улёгся на рукоятку метлы, и со скоростью пули устремился на слизеринцев. — А-А-А-А!— донёсся до трибун испуганный вопль. Сборная Слизерина разлетелась в разные стороны, и Анджелина устремилась вперёд — путь был расчищен. — ОНА ЗАБИЛА! ОНА ЗАБИЛА! — завопил Джордан. — Гриффиндор ведет со счётом восемьдесят — двадцать! Гарри, едва не врезавшись в трибуны, затормозил в самый последний момент, развернулся и снова взмыл над центром поля. И тут он увидел нечто, что заставило его сердце сжаться. Малфой с видом триумфатора устремился вниз — там, в метре над травой, поблескивал крошечный золотой мячик. Гарри направил метлу вниз, но Малфой уже был слишком далеко. — Давай! Давай! Давай! — отчаянно вопила Эдна, в надежде, что Поттер услышит. Он постепенно приближался к Малфою. Гарри, распластавшись на метле, уклонился от бладжера, который послал в него Боул. Его голова уже была на уровне ног летевшего параллельно ему Малфоя... вот они поравнялись... Гарри всем телом резко наклонился вперёд, отрывая от метлы обе руки. Одной он ударил Малфоя по тянущейся к мячу руке, а другой... — ДА! Он вышел из пике, вскинув руку в воздух, и стадион взорвался аплодисментами и криками. Гарри взмыл над ревущими трибунами, в ушах его стоял странный звон, а в кулаке был крепко зажат крошечный золотой мячик, беспомощно хлопающий серебряными крылышками. Вуд, из глаз которого ручьями текли слёзы, подлетел к Гарри, обхватил его за шею и разрыдался, уткнувшись ему в плечо. Подлетевшие следом Фред и Джордж с силой захлопали его по спине, а затем до Гарри донеслись вопли Анджелины, Марты и Кэти: «Кубок наш! Кубок наш!». Сборная Гриффиндора, превратившись в многорукое и многоногое чудовище, хрипло вопя, опустилось на землю. И тут на поле начали одна за другой накатывать алые волны болельщиков. Их кулаки, как градины, забарабанили по плечам и спинам игроков. У Гарри было такое впечатление, словно он оказался посреди бурного моря тел и вот-вот утонет в нём. А затем толпа подняла его и других игроков сборной на руки. Гарри, взлетев над толпой и наконец оказавшись на свету, сразу увидел Хагрида, с головы до ног обвешанного алыми розетками. — Ты разбил их, Гарри, ты их разбил! — вопил великан. — Я ещё расскажу об этом Клюву! Потом Гарри увидел Перси Уизли, который, позабыв о своей привычной напыщенности и важности, прыгал как безумный. Друзья где-то рядом стояли, обнявшись, также безумно прыгали от счастья. А профессор МакГонагалл рыдала громче, чем Вуд, вытирая лицо огромным флагом Гриффиндора. Пробившись к Гарри, Эдна навалилась на друга, тряся его. Джордж оторвал её от Поттера и закружил в объятиях. — Змейка, это все благодаря тебе! — чуть ли не душа подругу, радовался парень. — Ты в нас поверила. Эдна пребывала в удивлении, но сразу же обняла в ответ и рассмеялась. Толпа поднесла Гарри к трибуне, на которой с гигантским Кубком в руках стоял Дамблдор. Когда всхлипывающий капитан передал Гарри Кубок, он победно поднял его в воздух.