Кошмары просто так не отпустят. Так и произошло в эту ночь, перед концом каникул. Но она стала хуже предыдущих.
Эдна Уимпс задыхалась, билась в непонятных конвульсиях, обливаясь потом от наступившего жара. Что-то внутри, прямиком в глубине души било дикой болью. Лились чёрные слёзы, а руки сжимали, комкали постель. Вскрики и стоны заставили проснуться всю спальню девочек. Кто-то пытался удержать и успокоить волшебницу, другие убежали за помощью и стояли в стороне, смотря с трепетом на происходящее. Но это не могло помочь бедняжке, даже заботливые прикосновения любимого человека и его дрожащий голос, что пытался достучаться сквозь нависшую пелену кошмара и боли. В тот момент юноше было всё равно, увидит ли его профессор Макгонагалл в спальне для девочек, в которую, скажем так, вход воспрещён.
Но то, что мучало маленькую Эдну, приводило к малым разгадкам всех тайн. Всё увиденное казалось безумным аттракционом... Она думала, что лежит на холодном полу. Было так холодно... Снег, что так медленно падал, украшая неподвижное тело большими снежинками, таял на губах. Она ничего не чувствовала, кроме пустоты внутри, не слыша даже ритма своего сердца, не ощущая пульса.
Его нет? Но здесь было так тихо, а из себя не выдавить даже слова. Только снег и холод,
она и тишина.
Её взгляд был устремлён куда-то вперёд, просто в никуда, не моргая. В голове не было мыслей и ни малейшей надежды, что здесь,
на холодном полу её найдут. Картина раздвоилась, начала мелькать, показывая на секунду результат её существования: многочисленные трупы близких, знакомых и невинных людей. И из этого холода, ужаса, с пустотой разум уносился далеко-далеко, намериваясь что-то показать. Какие-то предметы, не дающие на них задержать взгляд, манили и притягивали. Неизвестные места мелькали картинками. Море, скалы... Множество золота и сверкающих драгоценностей. Звон стали и блеск дорогого украшения. И глупая боль, что пронизывала душу юной девушки.
Эдна будто в другой вселенной, наблюдает за плавающими перед глазами картинками, мучаясь от громких звуков, что теперь так резко доносились до её слуха. Но в нашем мире она истошно кричала, плакала. Казалось, весь Хогвартс был пронизан её воплями, которые постепенно переходили в хрипоту. Пришлось наложить заглушающее заклинание, дабы остальные обитатели школы не услышали.
Было страшно. Страшно тем, кто видел эту картину. Профессора и мадам Помфри не могли помочь чем-либо. И слышались вздохи и переживания, жалость к девушке, которая переносила этот страшный ужас.
И, кажется, когда она придёт в себя, её ожидает серьёзный разговор, трудный и необходимый.
Джордж Уизли рвался отчаянно и со слезами на глазах к кровати возлюбленной, в Больничном крыле. А вместе с ним разъярённо кричал на своего декана Драко Малфой. Бедные профессора не знали, как усмирить пыл юнош, которые так переживали за волшебницу. Они лишь больше разжигали в них злость.
— Пустите их, — спокойно промолвил Альбус Дамблдор. — Они точно уже не уснут этой ночью. Пускай остаются.
И вот двое ринулись едва не на перегонки к заветной кровати, где девушка давилась в чёрных слезах, сложившись в клубочек, прижимала руки к груди. Заклинание сняли, и были слышны уже только завывания. Профессор Макгонагалл и мадам Помфри с невыносимой жалостью наблюдали, как в тёмном помещении, под едва прорезающие лучи луны, видны силуэты двух юнош и слышен тихий скулёж и хныканье.
Эту ночь никто не забудет. Она останется поводом для новых слухов, опасений и новых вопросов. К сожалению, жизнь не дала особого выбора девушке — остаётся лишь бороться.
— Эдни, слышишь? — тихо шептал брат. — Приди в себя, мы рядом. Здесь. Дыши...
— Она не слышит, Малфой, — голос Джорджа, обычно мягкий, звучал сейчас сухо и строго. Он заботливо вытирал слёзы девушки с лица.
— Откуда тебе знать? Вытри свои слёзы для начала.
Нервы... Оба бы накинулись друг на друга за такие дерзости, но не сейчас, не в такой момент.
Всё тело пронизывали маленькие иголочки, вызывая неприятное ощущение. Но боль, что так мучала грудь, постепенно утихала. К девушке понемногу возвращалось сознание, неохотно, как собачонка, которую выгоняют на мороз. Она расслабилась, отпуская руки и едва выпрямляясь. Эдна всё ещё блуждала где-то в видениях, непонятных картинах. Она наблюдала со стороны за событиями её жизни. Как накладывали чары при беременности её матери, как в младенчестве что-то вживляли в душу... Нарцисса Малфой, любящая матушка двоих детей, была против всего этого. Но так требовалось. Она не могла идти против воли Тёмного лорда и просто наблюдала, как её муж с гордой улыбкой, оперевшись на трость, благодарил
его за доверенность. В её глазах тогда потух свет, и сама она казалась бледной тенью себя. Цисса навсегда запомнила ликование двух мужчин в тот день, когда всё же удалось сотворить из ребёнка
крестраж. Но после, все события искажались, бились и трескались как стекло. Женщина не смогла уберечь дитя от тяжёлой ноши, обрушившейся на всю жизнь.
Последующие дни Уимпс провела в спокойном сне. Но стоило бы уже проснуться; она постепенно восстановилась. Нехотя, она с трудом разлепила тяжёлые веки. По началу в глазах всё плыло и было мутно. Девушка попыталась сесть, корчась от непонимания, где она находится, но сильный приступ тошноты заставил вернуться головой на подушку. Горло ныло, мучала жажда.
— Ох, дитя, — с лёгким торжеством протараторила мадам Помфри.
Женщина подбежала к кровати и помогла Эдне принять более удобное положение.
— Почему я здесь? — спросила Уимпс, тут же закашлявшись. Голос был сорван. Вместо привычного тона, раздался хриплый, переходящий от низкого до высокого, звук. В горле ужасно першило.
— Совсем ничего не помнишь?
Лекарь тут же подала стакан с водой волшебнице, оглядывая и ощупывая пациента. Та лишь коротко, но осторожно мотнула головой. Странно, но даже то, что было в видениях, Эдна не совсем помнила. Какие-то маленькие осколочки воспоминаний всё же остались, но они казались лишь бредовым сном.
— Понятно. Отдыхай, и не разбуди этих двоих, — женщина кивнула в сторону. — Столько шуму навели здесь, не считая тебя, еле угомонились.
Напоследок она наколдовала пару влажных полотенец и тазик, которые теперь находились рядом с кроватью. Забрав из рук пустой стакан, она оставила его на тумбочке рядом с графином, полным воды.
Уимпс оглянулась по сторонам. Рядом расположились Уизли и Малфой, уснувшие на стульях.
— Ну и что я успела натворить?
Эдна уставилась в потолок. Она помнила лишь то, как легла спать и кусочки сна. Сколько времени она здесь провела — было лишь загадкой. Вздохнув, она прикрыла глаза, прислушиваясь к себе. Мысли давались с огромным трудом, да и о чём-то серьёзном думать сейчас не хотелось. Но погрузившись настолько в себя, волшебница и не заметила, как пробудились ребята.
Лёгкое прикосновение к прохладной коже Эдны вывело из мира грёз, принуждая повернуться. Оба юноши вглядывались в остекленелый взгляд девушки. Неловкая тишина, которую просто боялись нарушить или не могли подобрать правильные слова.
— Драко, ты знал?
Уимпс уставилась холодным взором на брата. Это был пока единственный вопрос, который тут же возник в голове. Но вместо ответа Драко виновато опустил взгляд. Он не знал и боялся своей резкости в ответах.
— Нет, я не имею понятия о том, что с тобой. Но это ненормально.
— Остроумно, — ухмыльнулся Джордж.
Гриффиндорец уселся рядом с Эдной и взял её руки в свои.
— Ты холодна и бледна, — прошептал он. — Как ты себя чувствуешь?
Уимпс пробежалась глазами от рук до лица юноши. Её же лицо выражало непонимание и отстранённость. Метнув взгляд на брата, она продолжала молчать. Рухнула спиной обратно на подушку и вновь уставилась в потолок. Пустота в голове и пару тяжёлых глубоких вдохов... Тяжёлыми они получились потому, что что-то упиралось в кожу, будто сторонний предмет. Тонкие пальцы сами потянулись проверить, что же такое скрылось под кожей. Крохотный, но твёрдый бугорочек красовался в начале грудины.
— Что... Что это, чёрт возьми?! — едва сдерживая свои эмоции, девушка подскочила, судорожно ощупывая нарост.
Паника в её глазах застыла. Уимпс оттянула воротник рубахи, едва не порвав его, оголяя участок кожи. Уизли хотел было дотронуться до девушки, но Драко схватил сестру за плечи и развернул к свету, пытаясь самим разглядеть, что это.
— Нужно позвать мадам Помфри, — кратко заявил он.
— Нет, нет, нет, — остановила его Эдна.
— Змейка, это не шутки и не шалости, — влез между тем Уизли. — То, что произошло той ночью, и теперь это — может быть связано, а может и последствия. Стоит обратиться...
— Я абсолютно здорова! И что было ночью?
Парни переглянулись меж собой. Это в какой-то степени взволновало девушку, хотя она не до конца понимала почему.
— Когда ты и девчонки ушли спать, мы остались в гостиной, — начал рассказ Уизли. — Но спустя пару часов раздался пронзительный крик и громкий плач. Это была ты. Мы думали, что ты разбудишь так весь Хогвартс, но удалось только всю башню Гриффиндор.
Джордж ласково приобнял девушку, притягивая к себе.
— Я, не раздумывая, кинулся к тебе. Тебя пытались разбудить или успокоить, но ты не слышала. У тебя снова лились чёрные слёзы, пятна будто светились, но не ярким светом... Я тоже не смог успокоить, извини. Но вскоре тебя унесли сюда, применили заклинание, чтобы никто больше не услышал, не проснулся. Ты здорово напугала всех. Но сейчас тебе лучше, верно?
Эдна неуверенно кивнула. Она согнула ноги в коленях и обхватила их руками. Несколько секунд девушка просто сидела, погружённая в странные мысли, попытки вспомнить хоть что-нибудь, ощущая незнакомые эмоции. Жуткая безысходность.
— Кто-то из профессоров послал родителям сову? — наконец спросила она.
— Дамблдор посчитал это ненужным, — ответил Малфой. — Хотя, стоило бы. Наверное…
Он склонил голову в бок, пытаясь поймать взгляд сестры. Ласково провёл ладонью по её лицу, приподнимая его. На миг показалось, что Драко требует показать ему то, что она знает. Но Уимпс отвернулась.
—
Неужели ты знаешь про этот трюк?
Внутри кольнуло, давая понять, что стоит быть аккуратней. Тревожность окутала тело: тревога от того, что девушка может доверить кусочек своих видений, из-за которых пострадают все. Казалось, один неверный шаг и всё может пойти ко дну. Самым страшным было внезапно поддаться контролю Волдеморта. Но то, что произошло с ней, — что это было? Новый метод издевательств? Нет, это было что-то другое... Осколки прошлого?! Навряд ли бы сам Тёмный лорд решил показать переживания матери, какие-то предметы и пейзажи. Нет-нет, это — точно что-то другое.
Мысли продолжали пожирать девушку одну за другой, передаваясь эмоционально всё напротив сидящему брату. И так бы она сидела вечность, если бы Драко всё-таки не окликнул.
— Эдни, что тебя тревожит сейчас? — по юноше было видно, как пытался подобрать слова. — Ты понимаешь, что в таком состоянии одна ни с чем не справишься?
— В каком «таком»?
— Ты сама не своя, — тихо вздохнул Уизли.
Хотелось лопнуть от злости. Она не могла всё рассказать и показать. Девушка слишком переживала и боялась доверить хоть что-то о том, что узнала. Для Эдны это выглядело полным безумием, и теперь не покидало чувство будто за ней следят.
— А ты понимаешь, сколько людей могут погибнуть из-за меня?
Эти слова заставили Малфоя нахмуриться и с озадаченным видом наблюдать за сестрой.
— Это не выход, — встрял Уизли. — Ты всё равно не можешь постоянно убегать от разговора с Дамблдором или ещё кем.
— Нет. Я са...
— Ты не будешь действовать в одиночку.
Упёртость девушки начинала злить юношу в ответ. Его взгляд стал суровым, а руки грубовато схватили лицо возлюбленной. Стало немного не по себе.
— Я понимаю, что ты не хочешь и не можешь рассказать всё нам полностью, но мы не станем сидеть просто так и наблюдать, как ты мучаешься, а может и вовсе умираешь.
Уимпс вздёрнула бровь, открыла было рот, дабы возразить, но Джордж не дал и слову пророниться:
— И если ты сейчас попытаешься меня снова побить, то тебе придётся терпеть меня и тут.
Он опёрся рукой где-то позади Эдны и наклонился, прижавшись лбом к её лбу. Внезапная серьёзность Уизли с капелькой нежности вызывала новую порцию необычных чувств. Уимпс так и осталась сидеть с приоткрытым ртом, пытаясь переварить всё то, что услышала, и бабочек, порхающих в животе. Хотя бы на миг девушке удалось позабыть о всём
Тёмном.
— Я ещё здесь, если что, — буркнул Малфой.
Драко был крайне недоволен. Он не понимал, почему из-за сестры должны погибнуть люди и с чего это вдруг она может умереть. Но и страшно подумать, что было бы, если братец узнал всю суть существования своей двойняшки. Ведь, зная, каков Малфой в гневе, можно быть точно уверенным, что кинул бы в родного отца парочку непростительных заклятий.
— Драко, я...
Но нужных объяснений слизеринец не услышит. В некоторые важные моменты что-то происходит, прерывая всё. Как произошло сейчас:
— Мисс Уимпс, вы очнулись.
Двери Больничного крыла закрылись за профессором Снейпом. Мужчина шагал быстро и был, на удивление, взволнован, но даже это не заменит грозность его вида.
— Отлично, — приближаясь всё ближе, продолжил мужчина. — Вас уже ожидает профессор Дамблдор в своём кабинете. Прошу, пройдёмте со мной.
— Профессор, я не...
— Если вы почувствуете себя плохо, я обязуюсь вернуть вас обратно. Мисс Уимпс, директор уже ждёт.
От такого тона внутри похолодело. Быстро вылезая из-под одеяла, Эдна взглянула на парней и ушла за ширму переодеваться. Вскоре покинув Крыло, двое отправились к нужному кабинету.
— Северус, я не хочу говорить с Дамблдором о том, что происходит.
— Твоё «не хочу» не играет роли, — не оборачиваясь, отрезал он. — Не строй из себя героя.
— Не вижу в этом смысла никакого!
Профессор остановился, и Эдна едва не впечаталась ему в спину. Мужчина схватил её и прижал к стене. От такой хватки плечи заныли от боли, принудив нахмуриться. Глаза профессора горели огоньками злости, а голос звучал будто плеть.
— Ты такая упрямая девчонка, что это просто вымораживает. Если ты думаешь, что умнее всех, то ошибаешься. Ты не понимаешь, кем являешься и что должна делать. Что ты видела в этот раз?!
Воздух плеснул стылой волной, словно кто-то открыл все окна, и морозный уличный ветер ворвался внутрь. Услышанные слова были правдой и отражались в голове эхом. Они задевали давно скопившееся гордыню и уверенность девушки. Но Северус будто знал, что нужно сказать, чтобы Уимпс всерьёз задумалась. Это и сыграло на руку профессору: он смог заглянуть в мысли, воспоминания волшебницы. Все события вновь промелькнули перед глазами, оставляя неприятный осадок на душе.
— Ясно, — прошептал Северус Снейп.
Опомнившись, Эдна уставилась испуганными глазами на профессора. Его безразличие, что царило на лице, удивляло.
— Не забывайте о своей миссии, мисс Уимпс, — голос обрёл привычную сталь и стал громче.
Он отстранился. Развернувшись, Снейп вновь зашагал в сторону кабинета директора. Но через пару шагов остановился. Он обернулся, и девушка быстро подошла к нему.
— И да, кстати...
Снейп сунул руку в мантию и вытащил оттуда колбу с чёрной жидкостью, в которой плавала мерцающая пыль.
— Твои слёзы, — пояснил он. Взболтнул содержимое, коротко взглянув на девушку и снова на пузырёк. — Выглядит очень любопытно, не находишь? Думаю, стоит изучить. Гляди, что интересное выйдет из них...
Весь оставшийся путь до кабинета Эдна прошла уткнувшись взглядом в пол: то ли от нагнетающего ужаса, то ли от паники. Что скажет профессор Дамблдор? Всё ли критично? Но из школы же не выгонят... В кабинете Дамблдор был один, к счастью. Стало вновь не по себе, и Эдна сглотнула подступивший ком в горле.
— Профессор Дамблдор, как вы и просили, — строго произнёс Снейп.
— Благодарю, Северус. Эдна, проходи. Чаю?
Кабинет так и не изменился с прошлого раза. Всё те же шкафы с причудливыми вещами, всё тот же феникс, сидящий на своей жёрдочке. Снейп ушёл, оставляя их наедине.
— Да, Эдна, той ночью ты всех нас до жути напугала, — ласково начал Дамблдор. — Как самочувствие?
— Уже лучше, профессор.
— Думаю, ты понимаешь, зачем я тебя сюда позвал, но это не единственная причина твоего визита.
Сердце сжалось до малейших размеров от нежелания что-либо рассказывать — паника и страх того, что Тёмный лорд узнает об этом, просто сжирали изнутри. Но все вокруг правы — она не может действовать в одиночку. На ней висит множество ролей, с которыми нужно работать аккуратно и решительно.
— Профессор, могу ли я спросить у вас кое-что?
— Конечно...
— Я не смогла об этом ничего найти ни в одном учебнике, ни в одной книге из библиотеки. Я даже подумывала тайком заглянуть в Запретную секцию, но... — неожиданный поток смелости заставил слова литься друг за другом. — Профессор, что такое
крестраж?
Повисла гнетущая тишина. Уимпс сжала руки в кулачки, напряжённо выжидая ответ от директора. Сам Дамблдор с малым прищуром взглянул на девушку и отпил из чашки чаю. Он взглянул на непонятный каменный сосуд, в котором двигалось мерцание, и снова посмотрел на ученицу.
— Поймите, профессор, — не выдержав долгой паузы, затораторила девушка. — Я не смогу вам рассказать всё. Это не потому, что я не хочу, это...
— Во благо нас?
Дамблдор встал из-за стола и двинулся в сторону того самого сосуда. Сердце девушки бешено забилось, дыхание перехватывало.
— Я помню, как ты пришла ко мне в первый раз. Тогда, ты это сделала сама и была непрочь поведать о том, что тебя беспокоит, — мужчина повернулся лицом к Уимпс и улыбнулся. — Теперь, передо мной совсем другая мисс Уимпс. Что ж...
Он словно оттягивал время, размышляя над дальнейшими действиями. И, сидя здесь, попивая тот же чай, Эдне лезут в голову воспоминания, как она побывала тут впервые; посетило чувство, будто она раздваивается, делится...
— Ты холодна и пуста, но с другой стороны живая и полна любви и счастья, — продолжил Дамблдор. — И несмотря на всё, твои успехи в учёбе как всегда прекрасны, смогла найти себе спутника жизни...
— Простите, профессор, но к чему это?
— Видишь ли, Эдна, — мужчина снова улыбнулся. — В тебе заложено столько ума, таланта и сил, чему может позавидовать каждый. И знаешь, когда-то здесь, в стенах этой школы, учился такой же способный ученик.
—
Лорд Волдеморт...
— Верно, но это всего лишь его прозвище, — «услышав» мысли девушки, отметил профессор. — Я поведую тебе, что такое крестраж, но взамен тебе придётся поделиться воспоминаниями.
В словах мужчины звучали нотки загадочности и нескрываемого любопытства. Он открыл занавес над каменным сосудом. Жестом подозвав девушку, Дамблдор продолжил:
— Такое не следует рассказывать ученикам, да и опасно знать об этом всему миру. Крестраж, Эдна, это — волшебный артефакт, что создаётся с помощью тёмной магии, через убийство человека. Крестраж — это часть души, заложенная во что-то. Когда волшебнику так хочется избежать смерти, он готов убивать множество раз, разорвать свою душу, лишь бы сохранить её во многих спрятанных по отдельности крестражах.
Эти сведения никогда и не из каких книг почерпнуть невозможно. А теперь подумай, почему тот самый ученик до сих пор жив.
— При помощи некого тёмного заклинания... Одну часть души извлечь из тела и заключить в подготовленный предмет, то есть в крестраж...
Вот и разгадка. Эдна — часть души самого могущественного и тёмного мага в мире, Лорда Волдеморта!
Но единственный ли я крестраж? Уимпс издала истерический смешок, но в глазах читалось полное осознание. Она являлась не только игрушкой для захвата мира волшебников, но и кусочком души...
— Полагаю, ты пришла к осознанию? — вопрос Альбуса Дамблдора вывел из раздумий.
— Профессор, скажите, а может ли волшебник разделить душу на более чем две части?
— На мою память был лишь Том Реддл. Думаю, ты поняла, о ком я.
Уимпс кивнула. Конечная истина была так близка и в то же время далека. То, что видела во сне, элементы которых были забыты, снова всплыли полноценной картиной. Звон стали, драгоценности, голоса...
— Помните, в прошлом году меня посещали сны?
Страха больше нет. Казалось, что девушка разгадала всю загадку, но предстояло узнать и решить множество вещей.
Стоит это как-то рассказать...
— Сны были и другие. Как кошмары у Гарри, только мои двигают меня куда-то дальше. Они меня связывают с Томом, так вы его зовёте? Профессор, я не единственный
его крестраж!
— Почему ты в этом так уверена?
— Сны... Я в них как в другой реальности... Вы видели моё состояние в ту ночь — это ненормально для обычных заболеваний. Тогда я видела своё рождение и другие крестражи. У меня болела душа, моя...
— Да-а, — протянул мужчина. — С момента рождения мы все живем под тиканье невидимого счётчика. А в твоей — свой особенный счётчик.
Дамблдор повернулся к сосуду.
— Это Омут памяти. В нём хранятся мысли, воспоминания, которые можно посмотреть. И с твоего разрешения я возьму те самые последние сны, не против?
Эдна вновь кивнула и задумалась о них, в надежде что профессор не утащит что-то сокровенное. Волшебная палочка коснулась виска, «вытягивая» воспоминания о событии. Прядь повисла на палочке, затем Дамблдор стряхнул её во флакончик.
— Я взгляну на всё позже, — наконец сказал директор. — У нас есть ещё пару минут, и я должен сообщить тебе кое-что важное.
Двое снова прошли за стол и уселись. Эдна с интересом взялась за чашку с недопитым чаем.
— Пока ты была в Больничном крыле, произошла с тобой странная вещь.
—
Страннее моих снов с существованием ничего не может быть...
— От тебя что-то отделилось, тёмное, словно тень. Звучит это даже очень необычно! Но вот что я ещё заметил, эта Тень тебя преследует. Взгляни-ка туда...
Директор указал на зеркало, что висело в шкафу. Вглядевшись сквозь стёкла, Уимпс заметила тёмное отражение себя, только его украшали красноватые коварные глаза. Пока Эдна вглядывалась в себя, Тень хищно улыбнулась в ответ. От этого зрелища похолодело внутри.
— Выглядит пугающе, — прошептала девушка.
— Для меня это вновинку, такого ещё не видели ни разу, — с усмешкой произнёс профессор. — Но, думаю, стоит вам подружиться. Тем более Тень боится, когда много народу — становится обычной тенью.
— Подружиться?! Старый псих...
— Но, профессор, а если эта Тень желает мне зла?
— Она не сможет убить тебя и навряд ли убьёт. На тебя наложены сильные чары, которые возможно, способна разрушить только ты или Том. Ты ценность для него и не являешься предметом.
Голова пошла кругом. Тень, крестражи, Волдеморт, её миссии... Всё это выглядит очередным кошмаром, который не прочь тут же забыть.
— Не падай духом, Эдни. Я уверен, ты со всем справишься, и дам тебе совет: чем больше ты будешь слушать свою боль, тем она будет только сильней становиться. А единственный способ стать сильнее — сталкиваться с непреодолимыми трудностями. Каждое событие в твоей жизни — урок, и его надо уметь понять и усвоить.
— Но какой для меня урок с того, что я один из крестражей Тома Реддла?
Директор развёл руками, снова расплывшись в улыбке.
Ответ думай сама. Но хочется отвлечься, притвориться, что нет никакой второй жизни и угрозы, дышащей в спину каждый день.
— А теперь, я не на долго покину тебя. Угощайся ещё чаем, если хочешь, и можешь попробовать лакричные кусачки.
И с этими словами он покинул кабинет. В чашке осталось ещё немного чая и как-то не хотелось покидать уютное кресло. Поднеся чашку ко рту, девушка снова взглянула в зеркало. Тень была всё там же.
— И что мне с тобой делать? — тихо спросила Эдна.
Тень поглядела ещё несколько секунд, а затем рассмеялась, только беззвучно. Красные глазки всё также горели, испепеляя взглядом. Она начала жестикулировать, но движения выдавались размыто. Закончив, Тень напоследок показала две цифры:
два и четыре и снова принялась смотреть на Уимпс.
— Чушь феевая... Допью чай и уйду.
***
Ничего лучше, чем оказаться вновь в гостиной в окружении друзей, не было. Друзья собрались у камина и весело болтали. Уставшие после учёбы, но провести время вместе стоило. И без приключений они сегодня точно не уснут.
— Знаете, мы тут с Джорджи нашли кое-что очень интересное! — заявил Фред.
— Ванная старост!
— И что с этой новостью делать? — уточнил Рон.
— Глупый, что ли? — изумился Джордж. — Пойти и искупаться!
— Тем более наша Змейка разузнала от Диггори пароль и что нужно делать с яйцом!
— Во-первых, как разгадать я предположила сама, а во-вторых, мы же не можем туда всей компанией пойти!
— Гарри, ты же сказал, что почти разгадал! — возмутилась Гермиона.
— Ну... Э...
— Да бросьте, это же интересно! — восхитился Рональд. — Разгадаем все вместе и будем готовы. Тем более когда ещё появится возможность провести время именно так?
Все одобрительно закивали. Но осталось решить вопрос: в чём же купаться?
— Просто в футболках будем; никто ни на кого не заглядывается!
Так и решили. Даже Гермиона была «за», и никого уже толком не удивляла решительность её; раннее она бы предпочла уйти спать или остаться читать книжку. Ей нравилось проводить время с друзьями, так почему бы и не оторваться один раз? Вооружившись Картой Мародёров и мантией-невидимкой, и не забыв взять само яйцо, потихоньку двинулись в сторону Ванной старост. Школьного завхоза Филча на карте пока не было видно, потому ребята бодро двигались по коридорам. Также на карте был весь замок Хогвартс с потайными ходами и коридорами, где скрывались различные короткие пути, которые Фред с Джорджем сумели выучить наизусть. Мантия была, конечно, для хотя бы троих человек, но те, кто не вместился шёл немного позади. Друзья старались не болтать по дороге, дабы остаться незамеченными. На поворотах сверялись с Картой: опасных встреч пока не предвиделось. На пятом этаже, от статуи Бориса Бестолкового они отсчитали нужную дверь и, подойдя ближе, шёпотом Эдна произнесла пароль «Сосновая свежесть».
— Вот и добрались, — обрадовались близнецы, когда дверь закрылась за компанией.
Дверь на всякий случай заперли на задвижку и принялись изучать комнату. Она была просторна и выложена белым мрамором. Здесь был мягкий, приглушённый свет. Посередине комнаты прямоугольный бассейн — тоже из белого мрамора, на одном из углов которого целая система из около сотни золотых кранов, украшенных самоцветами. Здесь можно было настроить цвет воды и выбрать аромат пены. Где-то в углу расположилась большая стопка белых пушистых полотенец. Во всю стену единственный витраж — на скале спит русалка, светлые волосы разбросаны по лицу. Но русалка тут же проснулась, когда пришли гриффиндорцы, и теперь разглядывала гостей.
Эдна разглядывала витраж. Он выглядел красивым, но если присмотреться, то в уголку спряталась Тень, что следовала за девушкой; от неё всё ещё пробегали по коже мурашки.
— Ну что, все готовы? — трепеща от нетерпения, спросила Марта.
Все дружно кивнули. Набрав воды и разбавив её душистой пеной, все устроились в бассейне поудобнее. Бассейн хоть и немаленький, очень быстро наполнился горячей водой, пеной и пузырями.
— Да-а, — протянул Фред.
— Вот в такой роскоши и купается наш Персик! — дополнил Джордж.
— Может, приступим к разгадке?
— Гермиона, успокойся хотя бы на минуту с этим яйцом! — скривился Рональд. — У нас вся ночь впереди — расслабься на пару часиков.
Но остальные не согласились — было интереснее узнать послание, что скрывалось в яйце, а потом уже отдыхать и размышлять. Гарри бросил яйцо Уимпс, и все собрались поближе к ней. Некая робость накатила на девушку и, крепче взявшись за предмет, уставилась в пену.
— Э... В общем, нужно нырнуть под воду, — тихо сказала она.
— Думаешь, вой станет прекрасной песенкой? — не поверил Рон.
— Не знаю. Но стоит попробовать.
Девушка набрала побольше воздуха в лёгкие и нырнула. Глаза под водой на удивление не щипало. Вот и остальные всё же нырнули. Повернув вентиль, яйцо распахнулось. Бурля пузырьками, раздалось очаровательное пение:
Мы тебе шлём зов чудесный, но
Мы на земле ведь не поём,
Ищи, где наши голоса звучать могли бы,
Ведь дан тебе один лишь только час,
Ищи и знай, отправляясь в этот путь,
Что мы сумели то забрать,
Ищи и помни, есть только час, потом
Пропажи не вернуть.
Яйцо захлопнулось и вылетело на поверхность, едва не врезавшись в чью-то любопытную голову. Воздух почти кончился, и все наконец-то вернулись обратно.
— Итак, — заговорила Грейнджер. — У кого какие догадки есть?
— У Гарри есть только час что-то найти не на суше, — сказал Рон.
— Гениально, — отозвались братья.
— А если это под водой? — предположила Эдна. — Если яйцо поёт под водой, то и испытание там же?
— ХА-ХА-ХА!
В ушах прогремел чей-то искажённый хохот. Волшебница аж схватилась за голову, зажмурившись. Затем с ужасом оглянулась, но вокруг никого не было, и в глазах всё рябило, словно какие-то помехи. Из воды вынырнула Тень, жадно улыбаясь и сверкая красными глазками. Она не спеша коснулась рукой лба девушки, пока та на неё смотрела, не в мочь шелохнуться или отвести взгляд, лишь нагоняя больше страха. И снова тот жуткий сон: тёмное дно, две арки и холодные руки, что тянутся к её шее. Тень остановилась рядом и нечеловеческим голосом прошептала: «Встретимся на дне озёрном», снова показывая руками две цифры, и всё вернулось восвояси.
— Какой к чёрту акваланг? — возмутилась Гермиона. — Гарри нужны будут тренировки с ним, к тому же за магловские вещи могут дисквалифицировать.
— А если заколдовать жвачку друбблс? Жуёшь и надуваешь пузырь, который будет у тебя на голове.
— Пузырь тогда прозрачным нужно сделать, иначе ничего не увидишь!
— Мне бы для начала научиться плавать, — вздохнул Поттер. — Эдни, а у тебя какие идеи?
Она снова задумалась, но не над вопросом сокурсника. Очередное видение не внушало доверие.
—
Ни к чему хорошему это всё не ведёт! На дне озёрном... Неужели она хочет помешать ребятам пройти испытание? И ещё эти цифры... Ну конечно! Два и четыре - это число! Двадцать четвертое февраля!
— Змейка, ты мне сейчас все пальцы выломаешь, — простонал Джордж.
— А?
— Эдна снова зависла в другом мире, — разочарованно вздохнула Марта. — Ты знаешь, какое-нибудь заклинание, которое поможет дышать под водой?
— А... Э...
Девушка нервно мяла уже свои пальцы. Эдна напрягла свою память, но в голову лезли лишь мысли о словах Тени.
— Простите, ребят, но ничего в голову не проходит...
Голос Эдны дрожал, и вся она была как на иголках. Каждое её движение выдавало нервозность. Лишний раз решили не тревожить девушку расспросами, продолжив свою дискуссию, только Джордж притянул её поближе к себе, обнимая. И вскоре было решено вернуться обратно. Сверившись с картой, ребята вышли в тёмный коридор. Ни Филча, ни миссис Норрис, ни Пивза поблизости не было — чудесно! Теперь карту несла Эдна. С удовольствием разглядывая всю схему школы, она старалась запомнить каждый тайный проходик — а вдруг пригодится? На карте замаячили две точки: Игорь Каркаров и Северус Снейп.
И чего им не спится?
Этажом ниже друзья, пройдя пол коридора, приподняли висевший на стене гобелен и вышли на узкую лестницу, которая сокращала путь на пару этажей в сторону гостиной. Эдна вновь взглянула на карту, удостовериться в отсутствии хвоста или же грядущей опасности. Но вопрос, что забыл Каркаров у Снейпа не давал покоя. Что они делают в такой поздний час? Глаза проскользили по пергаменту и остановились на новой точке «Бартемиус Крауч».
Уимпс вздрогнула, едва сдерживая себя, чтобы не вскрикнуть и выронить карту.
— Что такое? — прошептал Гарри. — Кто-то впереди?
Юноша потянулся посмотреть на карту. Но он не должен увидеть метку с Краучем... И ничего лучшего, чем в голос переспросить и специально подтолкнуть Поттера, Эдна не придумала. К счастью или же нет, впереди оказалась ложная ступенька, в которую Гарри и угодил. Он дёрнул ногу, и золотое яйцо, ещё влажное, выскользнуло из рук. И теперь оно поскакало по ступеням с таким грохотом, словно кто-то бил в большой барабан.
— Гарри! — тихо воскликнула девушка.
Все остановились, пока несчастное золотое яйцо, набрав скорость, пролетело сквозь нижний гобелен, раскрылось и завыло на весь коридор. Часть компании бросилось обратно, кто-то остался помогать Гарри вылезти, пока тот проваливался в неё всё больше. От паники и страха, что их заметят, Эдна едва не пищала, дёргая вверх Поттера, в надежде быстрее вытащить его.
— Ты ему так руку оторвёшь, — сказал прямо на ухо Джордж. — Я его сейчас вытащу сам.
Но было немного поздно.
— Пивз! — раздался голос.
Вот и Филч вышел на охоту. Его голос был ещё вдалеке, но зная его, он быстро доберётся до тайного прохода. Пути назад нет... Слышались угрозы в сторону Пивза, торопливые шаги. Но этого хватило тихо вытащить Гарри из дыры. Вой прекратился — значит, Филч закрыл яйцо. Ещё чуть-чуть и вот он откинет гобелен, а тут Джордж Уизли, Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Эдна Уимпс — вот Дамблдор удивится! А тут ещё Карта Мародёров и мантия-невидимка...
— Так-так... Норри, смотри, — заговорил завхоз. Видимо, пришёл со своей кошкой. — Золотое яйцо кого-то из чемпионов...
Эдна жалобно взглянула на ребят. Ведь если бы она не толкнула Гарри, они бы тихо дошли до гостиной.
—
Другого варианта было не придумать... Либо увидят Крауча, либо нас застукает Филч — и что же лучше?
— Пивз, выходи, ворюга! — снова заорал Филч.
Кто-то потянул намертво застывшую девушку назад. Ребята пытались тихо уйти обратно, пока Филч кричит на всю лестницу в пустоту, приближаясь к тайному проходу всё ближе.
— А если встанем под мантию? — едва слышно прошептал Джордж.
— А кошки видят человека под мантией-невидимкой? — поинтересовался Гарри у девочек.
Но ребята лишь теряли время на размышления. Эдна в последний миг взглянула на удачно плохо сложенную карту, и заметила Снейпа.
Что ж, тут точно конечная...
— Филч? Что тут происходит? — послышался его голос.
Было слышно, как он явно недоволен. И уж точно дело не только в душераздирающем визге яйца.
— Пивз скатил вниз вот это яйцо, профессор, — негодовал Филч.
Эдну колотила дрожь, зубы неприятно стиснулись с силой, пытаясь унять бешеный стук сердца в груди. У остальных состояние, наверное, точно такое же...
— Пивз, по-вашему? — Снейп глядел на яйцо в руках Филча. — Но мне нашептали, что кто-то ночью отправился на пятый этаж...
— Пивз, точно Пивз!
— По-вашему, мне станут рассказывать, куда отправился Пивз на этот раз?
— Разумеется, нет, профессор...
— И тут вдруг вой и стук... Я пошёл посмотреть...
— ...его кинул Пивз!
— ...по дороге я заметил, что пару портретов с этажей негодуют, жалуясь на яркий свет посреди ночи.
— Но Пивз мог...
— Снова вы с этим Пивзом! — рявкнул Снейп. — Идёмте, Филч, поможете найти взломщика. Не будем терять времени...
— Профессор, но я хотел...
Филч с сожалением поглядел сквозь ребят, что прятались за гобеленом. Завхозу явно не хотелось уходить, ведь когда ему ещё удастся поймать Пивза с поличным.
— Профессор, — проскулил Филч. — Пивз украл вещь студента...
— Это вовсе не Пивз. Это, как мне кажется, кто-то из студентов, и теперь он где-то прячется, нервно дрожа от страха, что его обнаружат...
Но спасение всё-таки прибыло. Послышались тяжелые, стучащие шаги — неужели Аластор? А, вернее, Крауч... Теперь точно карту не достать или же в обличие другого человека она укажет его имя? Грозный Глаз вышел из-за другого гобелена в длинной ночной рубашке, поверх которой был наброшен старый походный плащ.
— Вечеринка в пижамах? — ухмыльнулся Грюм. — Всегда мечтал!
— Мы с профессором Снейпом услышали шум, — поспешил объяснить Филч. — Полтергейст Пивз, как всегда, хулиганит. А профессор Снейп думает, что кто-то из студентов...
— Замолчите! — прошипел Снейп.
Аластор подошёл поближе и осмотрелся.
—
Ох и Барти посмеётся потом надо мной...
С помощью волшебного глаза мужчина разглядел четверо гриффиндорцев, отчего его лицо расплылось в кривой усмешке. Да, выглядит это, конечно, всё забавно: Снейп в ночной рубашке, у Филча в руках золотое яйцо, а Уизли, Поттер, Грейнджер и Уимпс прячутся в тайном проходе, кое-как накинув поверх мантию-невидимку.
— Я так понимаю, вы, Снейп, решили, что какому-то ученику вздумалось расхаживать по Хогвартсу в столь поздний час, дак ещё и бросить золотое яйцо одного из чемпиона?
— Мне кажется, это Пивз украл яйцо и хулиганил по всей школе! — всё не унимался Филч.
— А может, это Снейп кого-то прикрывает?
Обычно серого цвета лицо Снейпа стало вдруг кирпичным, жилка на виске забилась.
— Вы, Грюм, отлично знаете, что мне нечего скрывать, — с тихой угрозой произнёс он. — Вы и сами можете проверить.
— С радостью, — улыбка перекосила лицо Грюма. — Такова работа мракоборца, Снейп. Дамблдор приказал приглядывать, если помните...
— Дамблдор мне доверяет, — возразил Северус сквозь зубы.
— Он всем доверяет и даёт шанс исправить всё.
При этих словах Снейп развернулся и хотел было уйти, но до его слуха долетела фраза слышная лишь ему и Эдне: «Доброй ночи, профессор!». Тень, что скрывалась в темноте, тихо хохотнула своей шалости и вернулась к обычной тени девушки. Профессор ошеломлённый повернулся в сторону гобелена, но через секунду передумал, свернув в сторону своего кабинета.
— Лучшее решение за всю ночь, профессор, — заметил Грюм. — Дайте-ка мне это яйцо, Филч...
— Не дам! — Филч вцепился в свою добычу. — Это улика против Пивза, профессор.
— Это яйцо участника Турнира. И я верну его законному представителю.
И когда Филч с миссис Норрис и профессором Снейпом скрылись, сказал:
— Ну что, ночной дозор, спаслись?
Эдна выглянула из-за гобелена и виновато взглянула на профессора.
— Спасибо, А... Аластор...
— Э-эх, молодняк, — проскрипел он. — Если бы не я, вас бы уже давно закинули к Дамблдору, а Снейп бы и ликовал на этом.
— Простите, профессор, — взмолилась Гермиона, что вынырнула следом с остальными в проём.
— И что вы тут бродили? Небось разгадывали загадку яйца?
— Да...
— Ну что, успешно?
Взгляд мужчины с подозрением пал на Уимпс. Эдна посмотрела на друзей и быстро закивала. Миссию она не провалила...
— Ясно всё с вами. Идите, — буркнул он. — И да, Уизли, тщательней следи за своей принцессой и докладывай о её состоянии.
Да, неловко... Ведь только недавно девушка оправилась и успела позабыть, как вновь напомнили. И тут Крауч уже в курсе... Небось вновь позовёт в свой кабинет и устроит допрос.
И пока все медленно побрели в сторону гостиной, девушка задержалась.
— Барти, — прошептала она. — Что ты ночью вынюхиваешь? Пока мы шли, я едва смогла сохранить тайну о тебе!
— И каким это образом ты узнала об этом?
— Неважно. Только поэтому мне пришлось толкнуть Гарри в ложную ступень, и из-за этого нас едва не заметили.
— Ясно всё с вами, — сухо ответил он. — Я искал способ помочь Поттеру в испытании, но об этом чуть позже. Хороших снов,
подружка!
