Стальной Холм Ultimate ТОМ 1

      Третьи сутки паровой автомобиль ехал по направлению к Ермону. На заднем сиденье лежал и спал Ромус Мезарес, а за рулём сидел технолог I в старой одежде инквизитора. Одежда была в пыли и грязи, рукава с обеих сторон были порваны, лицо было мокрым от пота и тоже в грязи, на щеке и лбу были свежие царапины. У бывшего санкционированного технолога получилось освободить из камеры Аверлордской тюрьмы его заключенного и потом удачно покинуть пределы закрытого Мироса. В день когда он покидал столицу, было видно со стороны Понтификата и окраины города, где располагалась штаб-квартира, как район обхаживали члены ордена Псов Его Святейшества, облечённые в мощные усиленные паровые доспехи, гибридные с экзоскелетными вставками. Такая броня помогала бойцам великого ордена не только при защите, но и держать массивные оружия, которые могли быть как холодными (громадных молотов, мечей, топоров, копий и ятаганов), так огнестрельными. Такими являлись технически передовые шестидульные орудия, похожие на пушки, которые цеплялись ремнём за плечо монаха, сифонофоры невероятных размеров (бывшие специальным вооружением неомонахов ордена), которые заправлялись эллинским огнём, удлинённые нарезные мушкеты со снайперскими прицелами, пуля которых разила врага на расстояние более километра и иные приспособления для успешной атаки и прежде всего, морального давления на противника.       Технолог обратил взгляд на Мезареса: это был молодой относительно человек, на вид ему было около двадцати восьми лет, он был длинноволосым брюнетом, волосы связаны в косичку, лицо было украшено небрежными усами и бородой, вся его одежда состояла из серого обтягивающего костюма, в который обычно одевали всех Аверлордских узников, лицо было удивительно изящно для привычных жителей «чумного квартала», чьи лица и тела были охвачены многочисленными язвами, струпьями, оспинами и шрамами от оспы. Что-то в его лице казалось знакомым, но конфидент не мог сказать что именно. Любой житель столицы только недоумевал бы при виде Ромуса на территории Виннерхайма. И для I это было далеко не самое главное. Самое главное состояло в том, что при детальном обыске тела чумного на нём не было найдено каких-либо чипов. По законам Мироса чипирование низших каст было обязательной процедурой. С точки зрения всех законов этот человек был невозможен, поскольку тридцать лет о нём не было никаких упоминаний, при чем Виннерхайм был тем районом, где были густо наставленные камеры слежения и три раза в день по всему району проводились плановые рейды орденами Его Святейшества. Самых нелояльных отлавливали и отправляли на «перевоспитание», но I знал то, что этих людей ждала участь удобрения и доноров для жителей Мироса из более обеспеченных районов, чем Виннерхайм.       По последним документам, что были по делу «чумных», свидетели ссылались на то, что Ромус был причастен к заговору и помогал снабжать людей несанкционированной техникой, некоторые утверждали что он умел говорить и даже имел способность вдохновлять людей на борьбу. Это было тоже весьма странным поскольку при его дальнейшем осмотре было достаточно понятно, что Мезарес не мог никак говорить потому, что у него не было языка. Очевидно, какая-то врождённая патология. На допросах он молчал, а его имя сказали сами «чумные» во время допросов с применениями методов устрашения. Когда технолог его нашел в тюрьме, он находился без сознания. Судя по всему беднягу или усыпляли или доводили до потери сознания длительное время. После рейда в Аверлордскую тюрьму I постарался отыскать максимальное количество информации по удержанию его подопечного, но ничего кроме слов бывших охранников не удалось достать, так как вся информация к приходу технолога заблаговременно была удалена с технических носителей фиксации. Охранники говорили, что Мезарес не приходил в себя с тех пор, как был завезён к ним после спасения с камеры крематория.       От Ромуса сейчас можно избавиться в любой момент, он находился в бессознательном состоянии очень долго и наверное у него нет возможности прийти обратно в сознание. Возможно даже он в коме, но осмотрев состояние пленника с помощью своих технологичных окуляров, I заметил, что он просто спит и пока Мезарес будет с ним рядом, для технолога есть хоть какой-то шанс обратить колесо истории вспять, реанимировав союзные договора и постараться покончить раз и навсегда с деспотией Понтификата. Возможно даже этого хочет сама Великая Машина.       Покинув горную гряду, отделявшую Мирос от внутреннего мира континента, I свернул в сторону от центральной дороги, которая стала превращаться в местечковую грунтовую дорожку, направленной вдоль железной дороги, к старой горе. Доехав до неё, он остановил машину на некоторое время. Затем вышел и подойдя к горе провёл по определённому камню своей магнитной краточкой и в горе образовался проход, ведущий вглубь горы тоннелем. Технолог зашел внутрь и вывел оттуда кибитку с конным экипажем, в которой находилось походное снаряжение. Сам паровой автомобиль был заведён внутрь горы и Мезарес был перенесён в новое транспортное средство. Агент переоделся в рыцарскую одежду, оставил внутри горы все самые изысканные технические приспособления, по которым его могли выследить предатели из обновлённой структуры «служащих машины» и отправился прямиком в Ермон, селение, в котором всё началось. Осторожно положив на спальный мешок и укутав «чумного», I накрыл его сверху одеялом, с которого выпал бумажный свёрток и он был тут же подобран. Затем конфидент быстро запрыгнул в кибитку и отправился на этой карете из двух лошадей по заданному направлению.       Пройдя такую же часть пути на двуколке, какая была пройдена от Аверлордской тайной тюрьмы до горной гряды Мироса агент, всё же развернул конверт и ужаснулся. В нём было письмо на регенство на имя Артемуса Мезареса.