Стальной Холм Ultimate ТОМ 1

      Пожар у стен замка не прекращался и даже разгорелся с ещё большей силой. Жар от кострища ощущался даже по другую сторону ущелья. Верго уже давно был на стороже и вместе с Мезаресом держали свою позицию, притаившись в зарослях у прохода к перевалу. Время уже близилось к закату. Вестей от товарищей всё ещё не приходило. Однако, Наёмница ментально общалась с эфирным, рассказывая ему что скоро придёт помощь и поможет им выбраться в безопасное место. — И скольких вы убили, комрад Реверт? — обратилась Севилья, направляясь козьими тропами вдоль лесной опушки ещё не сгоревшей части леса полуприседом вслед за охотником по направлению к ущелью, где сидели Ромус и Верго. — Десять или одиннадцать ублюдков, не считая кучи нежити, что они иногда подымают… — сказал легкомысленно Больдо, держал в руках перед собой свои пистолеты. — И каково это было убивать бывших сослуживцев? — Неприятно. После первых двух… Потом как по маслу пошло. Сложнее было убить первого. Мы с ним давно общались. Ещё на закате Эпохи недоверия. Славный был малый. Его называли Энрико. Кличка такая была. В самом деле он служил раньше в монастыре Святой Энрикеты в Айталике. И мы его называли Энрико. Я с ним любил охотиться под горой. Он умел без ружья охотиться на горных коз. Их было здесь полно, а обычно у нас всегда не хватало патронов. Все старались сдружиться с ним, зная, что на дежурстве с Энрико они точно не останутся голодать. Но, после того проклятого болота прежние времена закончились. Небо как будто само по себе потускнело и солнце в наших глазах перестало светиться прежними красками. Я помню тот день, когда мне пришлось его убить. Я долго на это не решался. Мне казалось, что всё ещё можно решить мирно. Думал, что Энрико будет выше этого. Он ведь умел в отличии от нас добывать пропитание самостоятельно голыми руками. В тот Понтификом проклятый день был почти закат и вон там, под горой, где сейчас растёт бурьян, раньше находился ручей и там я увидел страшное. Добряк-Энрико, которого мы все знали, как приличного и тихого парня оказался диким животным в моих глазах и глазах тех парней, ещё не сошедших с ума. У него в острых вампирских клыках что-то было. Когда я подошел ближе и присмотрелся, то увидел, что это была чья-то рука и по видимому женская рука. В это время у меня при себе как раз был приготовленный осиновый кол, который я всё никак не решался опробовать на наших братьях, которые в те дни были уже гораздо жестче, чем Энрико. Он обернулся ко мне со своими светящимися ярко красными глазищами и неистово зарычал утробным голосом стоя на четвереньках. Мне ничего не хотелось ему говорить, понимая, что если я этого не сделаю сейчас, то не смогу его убить. Тогда мы друг на друга набросились одновременно. Между мной и ним началась драчка. Мы вцепились друг в друга руками упали на землю и начали ворочаться в пыли. Сейчас подробностей уже не смогу вспомнить, то тогда мне удалось дотянуться до осинового кола, что у меня выпал из рук пока мы дрались и я им вонзил в грудь добряка Энрико. Благо он не долго мучился. Я похоронил его тело недалеко от места где убил. Сейчас там растёт куст терновника. — Их только осиновым колом можно убить или чем-нибудь ещё? — Совсем нет, комрад. Можно серебряными пулями и кольями, а так же распятием отпугивать… — Распятием? — Да, древний символ одной секты, которая верила, что их бог совсем не понтифик. А получеловек, Которого распяли на кресте и Который воскрес в третий день после погребения… Не знаю всей легенды, но вот распятия они боятся. Ещё на моей памяти один выгорел, когда чеснока наелся. У нас это привычный корнеплод. Мы им питались во времена до похода. Один зараженный, уже после того, как стал пить человеческую кровь, решил отведать человечены с чесноком. Поэтому я всегда одну головку ношу с собой. — На вас это всё не действует? — Не до конца. Только лишь ослабляет. Единственное, что роднит меня с этими уродами, это способность к регенерации. Если бить нас обычными не серебряным и не осиновым оружием, то убить невозможно. Раны быстро заживают. — Вы говорили, что это болезнь. Вы за эти пятьсот лет так и не смогли найти лекарства? — Я и мои братья-охотники-на-вампиров искали лекарство. Почти нашли. Но, на тех, кто стал окончательно вампиром, начав пить людскую кровь или тех, кто родился вампиром вакцина не действует. Мы пробовали множество способов, как излечить близких нам братьев. Есть опытный образец, я близок к тому чтобы синтезировать нужное вещество. Мне просто не хватает лабораторного оборудования. То, что есть в моём подземелье давно устарело. Рано или поздно мы их сможем изобрести средство, чтобы их спасти… — Вы про пани Камэлию?       Охотник на вампиров предпочел промолчать, не отвечая на вопрос наёмницы. Он остановился, достал из подсумка трубку и прикурил от огонька, что тлел в траве под ногами. — Кто она такая? Почему вас к ней влечёт? — Она не должна была являться на этот свет. Это дитя проклятой любви одной укушенной сельской красавицы и Богота. Он не должен был этого делать. Сама мать её прокляла, когда родив выбросилась из окна крепости. Камэлия не должна была жить на этом свете и страдать, не зная истиной любви, не зная что значит быть человеком. Единственная жажда, которой под силу её утолить это жажда похоти. Я должен спасти эту девушку… — Реверт задумчиво выпустил клуб дыма, — даже ценой собственной жизни… — Обо мне значит разговариваете? — послышался женский голос с властной интонацией из чащи окутанной густым дымом.       Путники в испуге стали осматриваться вокруг, держа наготове оружие. Внезапно из лесной чащи выскочила и приземлилась на пути охотников вампирша. Всё такая же прекрасная, способная своей красостой привлечь кого-угодно. — А мы то думали, что больше не встретим тебя сегодня, — сказал саркастично Больдо, глядя на девушку. — Моему хозяину очень не понравились его новые гости, — сказала с придыханием девушка, облизывая свои ярко красные губки змеиным языком и поправляя свою ухоженную прическу, которая успела растрепаться во время беготни по лесу. — Наверное разбили ему какую-то ценную вазу или испортили картину? — всё так же насмехаясь говорил Реверт. — Если бы. Они проникли в наш замок, сломали мебель, не позволяют себя схватить моим братьям… — наигранно огорчилась Камэлия, — папочка Богот сильно недоволен. Они с братьями снесли треть комнат в замке и всё никак не могут поймать этих двух. Они ещё не в плену? — взволновалась девушка-тень от слов сказанных вампирешей. — Мы сами с Боготом думали, что этим двум наступит конец, когда они зайдут к нам. Но, этому старику, — продолжила молодая девушка стиснув свои ручки с коготками в кулаки, — этому проклятому старику в рясе, который казался неповоротливым и беспомощным, удалось убить наших двух братьев, когда те поджидали их в замке. — Ты к нам пришла пожаловаться на них, Камэлия? — спросил охотник. — Нет. Я пришла сказать её друзьям, что их силы на исходе и они скоро пойдут нам на ужин, — вампирша в один прыжок оказалась в плотную к Севилье. От неожиданности наёмница стала чувствовать себя беспомощной, тело чуть пошатнулось, руки держащие клинки ослабли, она ощутила, что её пытаются моментально взломать и поддаться на обаяние клыкастой хищницы, которая пронизывала её своим взглядом насквозь. — А когда мы закончим с твоими друзьями, моя сладенькая, — стала нашептывать наёмнице на ухо, облизав своим длинным языком её щеку, — мы придём к тебе с твоим призрачным другом… Я лично из тебя высосу всё до последней капли, шлюха. Я отомщу тебе за моих павших батьев, грязная ты тварь… Я даже здесь чувствую как от тебя тянет смертью. Готовься, гадина. Мы с Боготом тебя отправим к тем, кого ты убила. Ты же хочешь к ним попасть в ад? Севилья глянула в глаза хищницы. Вместо зрачков увидела две черные точки. В них она увидела что-то страшное, из-за чего её желтоватая кожа побледнела, а губы стали дергаться. Внезапно ослабленные её руки напряглись и она приставила нож к горлу Камэлии. — Девочки, — вмешался Реверт, — давайте не будем с вами заводить ссору из-за подобных пустяков? Мы же просто гуляем, пани Камэлия. Не будет ли предпочтительней нам с тобой разойтись по разным тропам, как это мы делали раньше?       Вампирша похотливо опустила взор на кинжал, лезвие которого находилось у её шеи, после повернула взгляд на наёмницу и не отрывая его, высунув свой длинный язык плавно коснулась лезвия ножа, облизнув его с основания до заострённого наконечника, порезав себе язык. Капли крови стали стекать на грудь хищницы и наёмницы, которая не отрывая взгляда от похотливой вампирши ослабила хватку и затем опустила нож. — Простите, я такая жестокая и кровавая… — ответила соблазнительно хищница, играясь языком перед лицом девушки. — Тебе же ведь нравятся жесткие девушки, наёмница? — Пани Камэлия, что ты делаешь? — попытался снова вмешаться охотник, став возле девушек. — Реверт, посмотри на свою подружку… — с этими словами вампирша схватила и подняла руку девушки-тени, начав её обнюхивать, слизывая с груди капли крови, — она ещё та шлюха. От неё просто тянет похотью.       В это время азийка обессиленная покорно стояла перед Камэлией, словно рабыня перед госпожой и томно дышала, вздымая своей грудью. — Наёмница! — воскликнула повелительно хищница на ухо девушке. — Да, хозяйка, — сказала покорно женщина-тень, не отрывая похотливого взгляда от вампирши. — У тебя давно не было секса? — Камэлия… — Реверт совершил очередную попытку спасения компаньонки из цепких когтей похотливого зверя. — Давно, хозяйка, — ответила так же завороженно азийка. — А если бы был? — вампирша слизнула ещё несколько капель крови с груди своей добычи — с кем бы ты хотела заняться сексом? С мужчиной или девушкой? — Камэлия, — сказал Богот уже с нотой безнадёжности. — Со всеми! — воскликнула наёмница, как не своя с покорным взглядом на выступавшую в роли госпожи вампиршу. — Громче, шлюха! — Со всеми! — Ещё громче! — Я хочу, чтобы меня трахнул мужчина и женщина! — выкрикнула Севилья. — Камэлия, не укуси её. Я прошу тебя, пожалуйста… — сказал уныло с хрипцой Реверт, словно это был крик его души, потому как он знал, что произойдёт. Но, было уже поздно. Пани Камэлия уже во всю страстно целовалась с Севильей. Та подыгрывая хищнице, принялась расстегивать её позолоченное платье с корсетом, чтобы обнажить её красивые пышные груди. В ответ Камэлия, нащупывая своими тоненькими пальчиками стала пластично расстегивать застёжку корсета своей добычи, будто нашла ключик к заветной двери. Затем хищница, не на долго приостановившись, повернулась к Реверту вместе с азийкой в объятьях. — Что стоишь Реверт? Не правда ли она чудо? Погляди какой у неё преданный взгляд. Жаль, что я не могу её сделать своей куртизанкой… — девушки поцеловались снова, затем Камэлия снова подняла взгляд на мужчину, — что стоишь? Неужели ли ты не видишь, как нашей малышке хочется отсосать у тебя?       Увидев возбуждённый, полный жажды взгляд раскосой Севильи охотник возбудился, но всё ещё держался, имея намерение прекратить соблазнение напарницы, зашедшее далеко по его мнению. Ещё он опасался, что пани Камэлия могла за собой кого-то привести, что внушало больше опасений. — Не бойся, Больдо. Я проследила, чтобы за мной не проследили. В этой части перевала никто нас не увидит, дорогой.       После этих слов охотник больше не имел сил сдерживаться от ментальных атак вампирши на его волновое поле и поддерживать здравый рассудок. Камэлия словно внушала к себе доверие и предрасполагала к себе. Нельзя было поверить, что эта прелестная девушка могла соврать и ещё более сложно было поверить, что она была вампиром. Реверт доверился ей, подошел в упор к девушкам. Камэлия опустила руку, а Севилья словно по приказу покорно стала на колени перед мужчиной, жадно облизнулась и стала расстегивать ширинку его брюк. Охотник пытался запротестовать. В голове его силилось отрицание и отвращение происходящего, но какая-то неведомая сила сняла с него эти внутренние преграды. Последний духовный рубеж пал от прикосновения языка наёмницы к его возбуждённому члену. Севилья, как шлюха, стала безотказно обсасывать ему член, стараясь принести ему максимальное удовольствие. К тому времени её рот от голода был переполнен слюной, которая стекала с по щекам с уголков рта на шею и капала на вздымающуюся голую грудь вампирши. В это время к лицу мужчины прильнула вампирша, обхватив его цепкими руками, и стала целовать его взасос, стараясь сквозь одежду поцарапать ему спину, оставляя следы на кожаном жилете. В то время, как они целовались, Севилья не отрываясь от торчащего возбуждённого члена протянула руку к голой ягодице хозяйки, принялась её шлёпать и массировать, затем стала ласкать рукой уже влажную промежность вампирши. Последняя во время поцелуя с охотником выдавила из себя протяжный стон от удовольствия, приносимых её новой рабыней. Наконец-то Камэлия оторвалась от поцелуя с парнем и заговорила: «ты же не думаешь, что ты у нас просто так кочнишь дикий охотник?». С этими словами Камэлия повернула к мужчине за волосы личико наёмницы, которая моргала, словно невинным, возбуждённым взглядом держа в своем рту его затвердевший пенис. — Посмотри на это невинное создание… — зашипела Камэлия, держи ноготок указательного пальцы у подбородка Севильи, — она убила сотни людей, но эту потаскушку все эти годы никто не трахал. Кто теперь знает найдёт ли она себе такого охотника в следующий раз? Возможно подходящего случая ей в жизни больше никогда не представится… — сказала с придыханием хищница, — неужели ты, бывший неомонах, оставишь эту невинную овечку на растерзание своры шакалов без хорошенького секса. Кто его знает, может она с нами не доживёт до завтрашнего утра в этих горах… Подумай хорошенько, Реверт.       Охотник не мог так долго держаться и слушать речи хищницы. Пока она ему мечтательно нашептывала о том, как наёмница мечтает, чтобы с ней занялись сексом, он держал за волосы Севилью и насаживал ртом на свой член, ощущая от этого неимоверное удовлетворение. Ему казалось, что он давно не ощущал в себе такой прилив сил, как сейчас. Дослушав речь вампира до конца, он оторвал азийку от так понравившегося ему занятия, после Камэлия скомандовала своей рабыне встать, и затем они пошли к ближайшему дереву, о ствол которого облокотилась их общая жертва, расставив в сторону свои ножки. Больдо шлёпнул Севилью по клитору. Та в ответ тихонько застонала. Увидев, что его ладонь была в соках женщины, он без промедлений вошел в неё членом и обхватив крепкими руками её ягодицы, стал плавно входить в её промежность. Через пару толчков азийка стала постанывать, с каждый толчком всё протяжней и громче. В это время возле них находилась гибкая вампирша, которая присев под Севилью стала массировать ей груди с уже затвердевшими от возбуждения сосками. Следующими на очереди был её клитор. Азийка потеряла счет времени, ей хотелось ещё и ещё. Она стала просить у своих партнёров, чтобы ей принесли больше удовольствий. Вампирша в это время приблизилась к половым губкам своей пленницы, которые отдавались на растерзание члену охотника и стала языком лизать входящий член с губками. Затем охотник вытащив член стал иметь попку наёмницы. Та поначалу покрикивала, но через некоторое время перестала визжать, продолжая похотливо постанывать, сомкнувшись в поцелуе с вампиршей. Всё соитие довершилось, когда обе голые девушки посреди леса сидели голыми ягодицами на траве ласкали друг дружку пальчиками и в этот момент мужчина кончил на лицо обеих по очереди, после чего они так же одна за другой слизывали остатки спермы с его члена.