Черный кот и его принцесса Удачи

Утро следующего дня начинается с громких воплей с улицы. Я падаю с кровати и сначала не понимаю, что происходит. Поднимаюсь на крышу. Солнце слепит глаза, и я прикрываю их рукой. Мне не сразу удаётся разглядеть толпу перед лицеем. Отсюда видно множество вспышек фотоаппаратов, слышно громкие женские голоса. Из пекарни выходят люди, видимо, также заметившие передвижную телевизионную станцию (машину). Неужели известная личность решила перевестись в наш лицей? Было ли об этом известно ранее? Я давно уже не интересовалась тем, что происходит в лицее. Лицей. Я спускаюсь вниз и включаю телефон. Мой будильник был отключён три раза, совершенно забыла! Переодеваюсь и быстро спускаюсь вниз. Пекарня уже начала свою работу. Беру парочку свежих круассанов и выбегаю из дома через чёрный вход. Надеюсь, родители простят мне такое предательство и не будут злиться на то, что я не пожелала им хорошего дня. Толпа до сих пор стоит здесь. Я обхожу её и поднимаюсь по лестнице, но оборачиваюсь. В центре стоит сама Алья Сезар и что-то с улыбкой говорит репортёрам. На мгновение мне становится жутко страшно за себя. Её способы узнать, кто скрывается «под маской» всегда поражали меня. Неужели она узнала обо мне? Откуда? Нет, вряд ли. На её странице не было никаких анонсов, которые она обыкновенно делает перед тем, как сорвать ширму и обнажить личность человека. Секретом остаётся то, как она избегает ответственности перед законом. Алья Сезар не обратила на меня никакого внимания, даже не взглянула, может быть, я лишний раз беспокоюсь. Рядом с ней замечаю красивого парня. Он запускает руку в пшеничные волосы и будто позирует на камеру. Одет абсолютно обычно: в чёрную футболку с тремя полосами, белую распахнутую рубашку и чёрные брюки. Но это ничуть не уменьшает его красоты. Модель? Певец? Начинающий актёр? Он кажется мне знакомым, вот только никак не вспомнить, где я его видела. Он поднимает голову и смотрит на меня, широко улыбается. Только в этой улыбке я не вижу ничего, кроме как вынужденного жеста. Наверное, он понимает это и сразу перестаёт улыбаться. Алья Сезар пытается понять, куда он смотрит. — Маринетт! — я вздрагиваю и оборачиваюсь на голос. Схватив за плечо, меня к себе притягивает Тикки. Недавно она удачно покрасила свои волосы в красный цвет и с того момента привлекает взгляды других, добивающим ударом являются её необычные синие глаза. Миниатюрная и милая, — твоё лицо. Что-то снова произошло, пока меня не было? — Всего лишь повздорила с одной девушкой из параллели, — отвечаю и не решаюсь вновь посмотреть на того парня. Меньше внимания — меньше проблем. — Ты не умеешь ссориться. Тебя просто-напросто избили, — она приподнимает пальцами мой подбородок и внимательно рассматривает лицо. Руки трясутся. Кровь, смешанная с остатками слюны, стекает по уголкам губ на пол. — Знай своё место, Дюпен-Ченг, — произносит Бореаль. Изящными пальцами она гладит кожу на руке, шипит, — ноготь сломала, — стучит ногой угрожающе, — чёрт с тобой, у меня дел и без того много. Девушка уходит, хлопнув за собой дверью. Я выжидаю пару секунд и потом встаю на ноги, подхожу к зеркалу. Открываю кран на полную. Пальцы сильнее трясутся, и моя надежда остановить дрожь холодной водой становится больше. Кожу неприятно жалит. Сплёвываю кровь и мою лицо. — Ещё один учебный день, Маринетт, — говорю своему отражению, улыбаясь уголком губ. Трещинки на ней становятся больше. — Почему ты им не отвечаешь? — я отбрасываю её руку и прохожу в здание. Солнце жутко печёт. — Когда я ответила им, на следующий день они выместили всю злость на тебе. — Принимать на себя удар неправильно, Маринетт. Вообще неправильно принимать удары от кого-либо. — И что же мне сделать? Пожаловаться директору? — я мотаю головой и улыбаюсь ей. — Тебя не выслушают, потому что ты сирота. Меня не выслушают потому, что я дочь пекарей. Здесь свои правила устанавливают дети богатых родителей. Наше слово против них ничего не значит, — она с грустью смотрит на меня, — не вини себя, хорошо? Я буду осторожнее. — Теперь я вернулась, они должны успокоиться, — она приобнимает меня и тянет к лестнице, — ты слышала о новеньких? — Тебя не было здесь неделю, а ты успела всё разузнать. Видела их сейчас. Алья Сезар. Не ожидала, что она когда-нибудь окажется в нашем лицее. — Об этом ходили слухи, но никто не верил. К нам в школу перевелись Алья Сезар и Адриан Агрест! Он должен вызвать твой восторг! — Восторг? С чего бы… Агрест? — я останавливаюсь в двух ступеньках от второго этажа. — Так вот почему он показался мне знакомым. Сын Габриэля Агреста. Фотомодель. — А ты ещё говоришь, что я что-то успела узнать. Я думала, ты знаешь всё о своём кумире. — О нём практически ничего не известно. Небольшие факты. — Тебе не кажется это странным? Алья могла бы написать об их семье. Получилась бы великолепная статья. — Видимо, вместо того, чтобы «бороться» с ним, она решила объединиться. Прибыльно. — Удобно. Она будет действовать изнутри, ей столько тайн откроется. Кстати, ты знала? Адриан всё это время был на домашнем обучении. Он впервые учится в лицее. Я смотрю на главные двери лицея в ожидании. Он улыбнулся мне просто так, в этом не было какого-то посыла. Мимика выдавала его настроение, его намерения, внешне красивые и абсолютно пустые внутри. — Впервые, значит.

***

Адриан Глаза мозолит от того, как часто я вижу вспышки фотоаппаратов, но только моё недовольство не выражается ни в чём. Модели и актёры по своей сути являются одним и тем же: красивые на камеру и пустые в реальной жизни, от которой у них остаётся только слово. Алья продолжает отвечать на вопросы репортёров, избегая прямых ответов. И нельзя не заметить, как сильно это их раздражает. Она уже прокладывает себе дорогу в будущее без чужой помощи. Я осматриваюсь и замечаю на лестнице девушку, которая следит напряжённо за Альёй, недовольно поджимает губы, а затем васильковые глаза переключаются на меня, смотрят прямо, открыто и равнодушно. Будто бросают мне вызов. Я использую свою очаровательную улыбку на пробу, отчего её взгляд становится жёстче. Девушки передо мной начинают паниковать, кто-то оглядывается, кто-то шепчется, даже Алья поворачивается ко мне, чтобы понять, на кого я смотрю. Ту девушку к себе притягивает другая, и они заходят в лицей. — Кто-то привлёк твоё внимание? — спрашивает Алья, и в голосе, в в глазах заметен этот интерес. — Одна девушка смотрела на меня так, словно увидела врага, — отвечаю с улыбкой, — хотел проверить, не показалось ли, — она начинает громко хохотать, из-за чего остальные замолкают. — Не думала, что столкнусь с теми, кто тебя ненавидит, — она проходит вперёд, идёт прямо на толпу, и она раступается. Я следую за ней, — узнаешь её? — Зачем тебе это? Хочешь написать статью жёлтой прессе? — Как остроумно, — мы останавливаемся в центре лицея. Алья секунду раздумывает и осматривается, — всё же я не могу понять, почему ты выбрал именно этот лицей. Из-за одной только Хлои Буржуа? — Не говори о ней так, она была моим единственным близким другом. — Адриан, — она хмыкает и поворачивается ко мне, — в тебе есть много хорошего, чего ты не хочешь принимать, — Алья реагирует на уведомление в телефоне и что-то быстро печатает. — Почему ты перевелась? Вряд ли одна только дружба для тебя многое значит. — Ты делаешь из меня злодейку, но ты прав, я перешла не только ради этого. Этот лицей знаменит изобилием отпрысков известных людей: мэра, художников, музыкантов, бизнесменов. — Если ты узнаешь что-нибудь ужасное о них, то сможешь в будущем это использовать. — Ты понимаешь, что выгода заключается не в одних только громких новостях. Радует, что ты хоть что-то понимаешь, — Алья снова хохочет и поднимается по лестнице. — Что ты сделала такого, что никто не приближается к нам? — за дверьми лицея до сих пор стоит толпа, а в его стенах тихо и спокойно. — Студенты сейчас заняты учёбой. Даже если они хотели бы увидеть нас, им бы никто не позволил, и Хлоя находится в одной из студий своей матери. Как только мы оказываемся на втором этаже, дверь кабинета справа от нас резко распахивается и ударяется о стену. Оттуда выбегают две студентки, одну из которых я встретил на улице. Она на мгновение застывает и смотрит на Алью, затем резко отворачивается и упрямо идёт туда, куда её тянула другая девушка в ярком нежно-розовом платье. В ней я сразу узнаю Тикки. — Вы только посмотрите, — заключает Алья, наблюдая за ними, — тебя только что проигнорировали.