Si tout autour s'effondre Если все вокруг рухнет Je reviendrai plus fort, je reviendrai plus fort Я вернусь сильнее, я вернусь сильнее Si je tombe à genoux si tout autour est flou Если я падаю на колени, если все вокруг размыто Je me battrai encore, je me battrai encore Я буду бороться снова, я буду бороться снова Jusqu'à ma mort До самой смерти Lenni-Kim - Plus fort
***
Кажется… весь этот город уже сошел с ума. И я вместе с ним.
Очередная до тошноты противная лекция. Бесконечно тянущееся время. Затертое матовое стекло наручных часов. И у каждого своя борьба. Это было невыносимо. Находиться здесь, ожидая ночи. Возможности увидеть её снова. Находиться здесь, ожидая ночи. Возможности его не видеть. Маринетт проклинала то, что сидела так близко. Кажется, она обрела сверхслух и сверхреакцию. Иначе, как ЭТО можно объяснить. Каждый его вдох и выдох мучительно доносился до нее. Любое небрежное движение, любой раздраженный до предела жест. Все ЭТО резало по ребрам. Он был здесь, настолько близко, что она старалась принюхаться, чтобы вновь уловить тот аромат парфюма. Только близость была обманчивой, призрачной. На самом деле он был на другой стороне земли, отброшенный ее гордостью и стальной волей. Она упрекала себя за слабость, но в мгновения забытья все равно жадно вдыхала воздух в аудитории, стараясь уловить хоть одну молекулу гребанного Dior Sauvage. Да. Теперь от него пахло по-другому. Она поняла это мельком, в коридоре, в столовой. Незаметно приближалась со спины и тут же одергивала себя. Сжимала с силой ручку сумки, которая за последние пару недель стерлась и растрепалась в хлам. Но так было лучше. Пусть будет сумка, чем собственная кожа. И этот аромат она возненавидела всеми толиками оставшейся разодранной души. Она ненавидела и его. За то, что он существовал в этом мире. За то, что он был ее единственной слабостью. Это было даже смешно. Обладая невероятной силой и безграничной магией, не боясь уродливых монстров, ночи и всего этого сборища жалких уродливых душ, окружавших со всех сторон, она все равно оставалась слабой. Адриан на мгновение повернул голову и просто приветливо улыбнулся. Он не знал, что в этот момент рвал на части, кромсал тупыми ножницами ее сердце. Она отвернулась. Все так же безразлично. Кажется, он даже немного расстроился. Её вены застонали с новой силой. - Ненавижу, - одними губами. Дрожащие пальцы вернули в сумку учебник и единственную искусанную ручку.***
Вечером они с Нуаром встретились у мастера. Несколько часов они молча изучали древние тексты и книги. Выйдя на улицу, Леди предложила сразу приступить к тренировке. Он не возражал. Изможденные они разошлись по домам. Желания обсуждать план в деталях не было. У каждого своя борьба. Нуар прекрасно помнил, что Леди призналась, что все это время его избегала.***
На следующий день дождь моросил и тихонько стучал по откосу гигантского окна. Они все были такими. Сам университет Франсуа Дюпон был произведением искусства. Ветер усиливался, капли ускорялись, разгоняясь с успокаивающей мелодии до тревожного ритма. Смотреть в окно стало ее любимым занятием. Она проводила так почти все время учебы. Девушка потерла шею. Еще немного и у меня пойдет искривление позвоночника. Но это было мелочью. Лишь бы не смотреть боковым зрением за слишком хмурым, задумчивым, но бессовестно красивым блондином, сидящим за столом слева. Она могла постоянно незаметно наблюдать за ним. Но не хотела. Запрещала. Он устало потянулся, зевнул и застонал. - Сволочь, - Маринетт сжала кулаки и резко мотнула головой к окну. Краем зрения она заметила его недоуменный взгляд. Спустя мгновение он опустил глаза и отвернулся. Слышал? Заметил? Студенты подтягивались к первой паре, наполняя аудиторию своими сонными телами. - Они сделали заявление! – в аудиторию вбежал Натаниэль, собрав кучу недоуменных взглядов. Он остановился над профессорским столом и кинул утреннюю газету, - Чудесная Леди и Черный Кот (Нуар)! Его зовут Нуар! Позавчера ночью они ворвались в издательство «Le Parisien» и оставили письмо! Оживленная толпа с восхищенными возгласами обступила виновника хаоса со всех сторон. «Дорогие граждане Парижа. Чудесная Леди и Черный Кот приветствуют Вас. Мы на стороне мира, а не войны. Не бойтесь нас. Наша миссия – избавить город от одного известного ублюдка с комплексом Бога. Надеемся на Ваше содействие и благоразумие. Во время битв просим не высовываться и сохранять спокойствие» Под текстом была пририсована кошачья мордочка. И хоть письмо было небольшим, редактор накатал внушительную статью, делясь также ощущениями от «нападения» на него. Натаниэль зачитал отрывок: «Он резко появился в окне, прислонил палец к губам и подмигнул мне. Я опешил и не смог произнести от ужаса ни звука. Мне показалось, что этот ниндзя чокнутый. Он резко дернулся, мгновенно оказавшись у меня за спиной и прошептал: «Ни звука, или мне придется Вас убить». А затем рассмеялся и добавил: «Да шучу я, не бойтесь, все будет хорошо». А после я ничего не помню. Видимо он вырубил меня». - А этот Кот хорош! – выпалила Роуз и её мгновенно поддержали. Шум и гам заполонили аудиторию. Адриан распрямился и удовлетворенно сложил руки за голову. Несносный кошак, если бы я знала! Маринетт сжала кулаки. Но, признаться, стиль Нуара ей понравился. Она улыбнулась. И все-таки чувство юмора у него есть. А с такими толстосумами только так и нужно. Это он заставил ее назваться «чудесной», даже настаивал. По его мнению, это тоже звучало «чудесно». «У каждой ведьмы должен быть свой черный кот» – сказал он тогда и продолжил писать письмо, несмотря на ее протесты. Воспоминания о той ночи ввело Маринетт в некое подобие транса. Их приключение было… правильным. Впервые она почувствовала, что все делает правильно. Она была на своем месте. Она стала той, кем должна быть. И их особенная странная связь. Будто тонкой красной нитью. Она чувствовала его. И с каждый встречей нить становилась крепче, толще, ощутимей. Он внушал трепет и безграничное доверие. Он собирал ее по кусочкам и склеивал душу в правильном порядке. Каждый гребаный раз. Он уже выучил ее наизусть. Он любил осторожно. Естественно. Будто дышал ею. Возможно, так и было. Поведение было настолько непосредственным, странным, открытым, что захватывало дух. Она знала, что он сделает ради нее все. Моя Леди. Как божество. Как смысл жизни. Он вложил все это в тот поцелуй. Устоять было невозможно. Она ответила ему раньше, чем поняла ситуацию. Кажется… весь этот город уже сошел с ума. И я вместе с ним. Внезапно мысли Маринетт прервались промелькнувшей около нее копной ненавистных коричневых волос. А собственно, чего удивительного? Ненавидела она почти всех. Даже того, кого любила. - Адриан, а ты почему не обсуждаешь происходящее? – Лила кокетливо прислонилась бедром к его столу, отчего у Маринетт задергался глаз. Адриан будто вышел из собственного транса и удивленно уставился на Лилу. Он потер лицо ладонями и выпрямился. - Да так. Я уже прочитал с утра газету. И не выспался к тому же. - Ммм… Ты же вроде теперь свободен? Неужели у тебя остались причины не высыпаться? – Лила подмигнула и немного склонилась к Адриану, накрыла ладонью его руку. Парень опешил от такой настойчивости. Бывшая девушка явно намекала на возобновление отношений. - Чего ты хочешь? – безразличным тоном спросил Адриан и напрягся. - Ну знаешь, ничего серьезного. Мне просто немного одиноко и я… А-а-а-а! Адриан подпрыгнул от крика, когда Лила полетела по порожкам чуть не свернув себе голову. А самым удивительным было то, что Маринетт полетела вместе с ней. Мгновенно то ли от боли, то ли от страха кричащую Лилу обступили одногруппники. Маринетт в сторонке молча села на задницу и, сморщив лицо, сжимала кулаки и давилась от смеха. Я сумасшедшая. Чекнутая. Ебнутая. Совсем как Нуар стала. Зачем я ее столкнула??? Адриан даже не думая подлетел к Маринетт, будто Лилы здесь не было. Будто здесь никого вообще не было. - Ты не ушиблась? – взволнованно спросил он. - А как ты думаешь!? – прорычала Маринетт. Он подхватил ее за руки и поднял на ноги, оказавшись напротив ее лица. Девушка злобно смотрела на него и скрипела зубами. Однако при этом она ухватилась за его плечи и не отпускала. Зрительный контакт был дольше, чем должен быть. Тот же взгляд. Та же злость. Черти в глазах. Адриан улыбнулся от приятных воспоминаний, как они зажимались в грязной подворотне. - Что случилось, Маринетт? – он обворожительно улыбнулся и наклонил к ней голову. - Я споткнулась, - процедила через зубы. Визжащую Лилу сзади них уже поставили на ноги. Маринетт посмотрела на нее с разочарованием. Как жаль, что она не сломала себе шею. - Я уже вроде бы говорила, чтобы ты ко мне не прикасался? – она вновь посмотрела на улыбающегося Адриана. Тот вздрогнул и посерьезнел. Он отпрянул от нее и посмотрел на Лилу. Девушка к счастью была увлечена воркованием профессора и однокурсников. Ее визг был параллелен стоическому молчанию Маринетт, на которую никто кроме Адриана вообще не обратил внимания. К счастью их обоих. Ибо воздух вокруг них заискрился. - Тебе нужна помощь, Маринетт? – он снова посмотрел на нее. - Мне ничего от тебя не нужно, Агрест. Маринетт схватила сумку, и, хромая на одну, ногу пошла к выходу. - Сумасшедшая! Ты зачем меня толкнула?! – Лила наконец-то обратила внимание на Маринетт и схватила ее за руку. Девушка резко освободилась от захвата и на секунду оскалилась. - Я споткнулась. Просто споткнулась, Лила. Ты заняла весь проход, - Маринетт изо всех сил пыталась сохранять спокойствие. - Не верю! Я не видела, чтобы ты вставала! Ты оказалась передо мной мгновенно! Ты даже не на каблуках! - Возможно, ты просто была увлечена разговором и не заметила? – Маринетт усмехнулась. - Так, молодые леди. Разбираться будете в деканате, - профессор Менделеева схватила разъяренных девушек за шкирку и повела к проходу. Спустя мгновение они втроем скрылись, оставив студентов и Адриана переваривать полученную информацию. Он единственный понимал, что произошло на самом деле. И это к его удивлению вызвало на лице неисчезающую улыбку. - Ты меня спасла, – хохотнул он. И вдруг резко нахмурился. – Зачем? Зачем?***
Они стояли посреди огромного пустого поля, освещенного лишь лунным светом. До этого места не доносились звуки города. Морозный ветер трепал волосы, оставлял иней на ледяной стали. В этот день ударили первые заморозки. Они смотрели друг на друга, силясь скрыть волнение. Первый серьезный бой. Настоящая тренировка, не щадящая сил. Один на один. - Ну что, приступим, Леди? У меня сформировались некоторые наблюдения за тобой, с которыми я бы хотел поделиться. Возможно, это поможет тебе, – Нуар распрямился и принял боевую стойку. - Хорошо, - Леди достала из ножен катану, подкинула ее в воздухе и словила за рукоять. Нуар удовлетворенно усмехнулся и взялся за подбородок, оценивающим взглядом пробежавшись по телу Леди. - Ты сильная, резкая, но недостаточно быстрая. Тебе нужно немного уменьшить силу удара в угоду подвижности. Тогда если вдруг враг увернется и атакует, у тебя будет возможность уклониться. - Откуда такие познания, Нуар? – Леди смерила его уничтожающим взглядом. - Есть такое. Я владею холодным оружием. И как ни странно - твоим. Обороняйся! Он выхватил один кинжал, сделал пару коротких шагов вперед и сорвался с места навстречу. Леди уклонилась, развернувшись вокруг оси, и металлические лезвия мгновенно столкнулись позади неё. - Неплохо, Леди. Нуар немного отошел, выставив вперёд оружие. Они начали своеобразный танец, кружили как разъяренные кошки, изредка скрещивая сталь с характерных лязгом. Издалека нападать было легко. Защищаться вблизи - нужна была подготовка. Леди внимательно наблюдала за движениями напарника, он двигался плавно, размеренно. Его выпады были порывистыми, но уверенными. Он не расходовал на них излишки сил. Играл с ней, прекрасно понимая, что может скрутить в два счета. Одним ударом Леди могла перерубить все что угодно. Благодаря длине и толщине катаны, каждое движение ею могло оказаться смертельным. Преимущество перед медленными противниками было неоспоримым. Оставалась проблема - научиться держать оборону и использовать катану для защиты. Их танец продолжался, выпады становились яростнее, подключился второй кинжал. Нуар перешёл в активное нападение, напрыгивал сверху, отходил и снова бросался уже сильнее, чем прежде. Игра забавляла, распаляла, огонь их глаз плясал вместе с каждым их движением. Благодаря магии талисманов рефлексы смешались с самой их сутью, оставляя движения на волю инстинктам. Мозг постепенно отключался, оставляя лишь желание победить противника любой ценой, граничащее с манией. Две пары магических глаз сталкивались и расходились, кружились в танце, напоминая двух светлячков в глубокой тьме. Мастер наблюдал, призрачным облаком зависнув над ними, и не мог сдержать улыбку. Они были равны, они были созданы друг для друга. Их энергия смешивалась, пульсировала в воздухе, наполняя собой легкие напарников, отзываясь эхом в теле, заставляя упиваться этим ощущением единства. Они уже не вели тренировку, впитывая новый опыт. Они откровенно танцевали неизведанным никому ранее способом, становились ближе, чем когда либо. Их губы исказились в хищных оскалах, а тела дрожали в напряжении, требовали слиться не только в танце. Нуар сделал подкат, скользнув под рукой Леди и еле успел замереть, когда её катана оказалась перед его носом. Упал на землю. Они тяжело дышали, смотря друг на друга не в силах отвести взгляд, Нуар продолжал лежать на траве, исподлобья любуясь её безумием. - Ты быстро учишься, моя Леди, - Нуар слабо улыбнулся, завороженно смотря на воительницу. Сейчас перед ним была та самая девушка, которая заставила его потерять сон, взбудоражила сознание и заставила меняться, идти навстречу неизвестному, и каждый день жаждать встречи. Маринетт вздрогнула и опустила меч. - У меня хороший учитель, - тихо проговорила она и отвела взгляд. Это было на грани. Снова почувствовала страх. Ибо если ступишь в этот омут, то нырнешь на самое дно. Он затягивал, сковывал, опутывал. Лишал воли и самообладания. Странный незнакомец с чужим лицом. Страстный незнакомец. Его близость была слишком опасна, особенно сейчас, когда огонь пылал не только в его глазах, но и в ее теле. Энергия выплескивалась из него слишком сильно, мощно, много, переполняла его и Леди впитывала ее, заражаясь его эмоциями. Кто он? Он не мог быть другом. Не мог быть любовником. Партнёр? Напарник? Или новая слабость? А вот это вполне подходит. Она скривилась. Маринетт не верила в любовь с первого взгляда. А вот в животную страсть да. Теперь поверила. И от неё можно сгореть дотла. Нуар встал с земли и отряхнулся. Он отошел от Леди и присел выжидающе на корточки, вглядываясь в ее лицо. Конечно, он все видел и понимал. Язык её тела был слишком открытым, и это льстило. - Мне кажется, что я схожу с ума. Прямо как ты, - проговорила Леди, глядя в пустоту. - Правда? И как же? – Нуар усмехнулся. - Наверное, я не смогу сказать, что сегодня я сделала днем, но это было круто. Знаешь, есть такой термин – безумие на двоих. Это когда ты с человеком проводишь много времени, вы оба начинаете страдать одной и той же шизой. Но знаешь… мне это даже нравится. В нашу первую встречу ты мне показался свободным. Кажется, я становлюсь такой же. - Девушка запрокинула голову к небу. Лунный свет озарил ее лицо, а потоки пламени начали успокаиваться. - А ты разве не чувствовала свободу в первый раз? Я знаю, что потом произошли не очень радужные события. Но в момент встречи я думал, что с тобой все в порядке. - Не совсем Нуар. Я только сейчас чувствую себя свободной. Я думала, что моя настоящая жизнь там. Но теперь она здесь. А та стала ширмой. Вот только мы вдвоем на этой стороне. Нуар вздохнул и поднялся на ноги. Он медленно, чтобы не спугнуть, шел к девушке, встретившись с ее бездонным взглядом. Некоторое время не решался, но все-таки взял за руку. - А что плохого, что мы вдвоем? Я бы разделил с тобой это безумие. И снова эта пугающая искренность, затапливающая нежность и спокойствие. Колени предательски ослабли. - Знаешь, Нуар. Я будто разрываюсь на части, на две личности. И соединить их воедино не получается. Я не могу никому кроме тебя рассказать о силе талисмана, но о моей настоящей жизни ты ничего не знаешь. Мне кажется, я скоро сойду с ума. - Я прекрасно понимаю тебя. Я чувствую себя так же. Знаешь, есть девушка, которая любит меня, - он прямо смотрел на нее, не отводя взгляда. - И ты отвергаешь её? Ты продолжаешь давить на меня? – в глазах Леди читались недоумение и скорбь. - Прости, если это так. Но я… - Нуар отпустил ее руку и отвернулся, - Прости. Я больше не подойду к тебе, если это доставляет неудобство. Я больше не подойду к тебе. Его слова врезались под кожу. Адриан сказал так же. - Ты мазохист? – Леди спросила это раньше, чем решилась, - Зачем ты пытаешься снова каждый раз, услышав отказ? - А что еще я должен делать? Ты предлагаешь мне сдаться? – Нуар насмешливо взглянул на нее исподлобья. - Именно. - Не дождешься, - он усмехнулся и резким движением попытался притянуть ее к себе. Леди вырвалась из хватки и отбежала на безопасное расстояние и повернула к нему голову. - Я не слабак, чтобы просто так сдаваться! – крикнул он ей вслед. - Знаешь, Нуар, я тоже! – Леди выкрикнула последние слова и скрылась во тьме.***
Адриан распахнул дверь аудитории и снова увидел этот взгляд. Ненавистный, отвратительный, до боли сводящий зубы. Безразличие в её глазах заставило его зашипеть. - Ненавижу! - ни с кем по пути не здороваясь, он перемахнул несколько ступенек и сразу же направился к столу Маринетт. Возмущенные возгласы вокруг его не интересовали, важен был лишь один вопрос. Он присел рядом с девушкой и сложил руки на столе. - Что случилось? Маринетт, что происходит с тобой? Адриан терпеливо ждал. Он продолжал игнорировать косые взгляды и отмахнулся от подошедшей Хлои. Маринетт мечтала рявкнуть фразу "Не подходи ко мне", но слова не желали срываться с языка. Вместо этого она спустя минуту лишь тихо сказала: - Мы расстались. Так и не взглянув на него, девушка усмехнулась и продолжила смотреть в огромное окно аудитории. На то самое здание, где Нуар поцеловал ее. Его ярко красная крыша виднелась вдалеке. - Блядь! Маринетт прости, что из-за меня... Адриан повернул голову к окну и проследил за ее взглядом. Вздрогнул. Воспоминания вихрем пронеслись в голове. Они душили и давили легкие, будто в тисках. Он и не знал, что отсюда можно увидеть ту самую крышу… - А при чем здесь вообще ты? Не лезь не в свое дело, Агрест, - она наконец-то подняла на него глаза и... Этот взгляд, впервые искренний, честный, не реальный для Агреста заставил ее подавиться воздухом. Его не волновало ничего вокруг: озирающиеся на необычную картину студенты, собственная непринужденная поза. Он просто смотрел в окно. Так, что рябило в глазах. Так, что сердце разрывалось от ударов. А глаза были наполнены болью. Впервые. Оказывается, он мог чувствовать боль. Маринетт как завороженная смотрела на него и внезапно осознала то, что ей совсем не понравилось. Сколько бы она не давила в себе это, сколько бы не ломала себя, оно никуда не денется. Особенно теперь. Неужели он действительно жалеет? Он повернулся к ней и снова стал собой, удивленно закашлялся. Маринетт сжала зубы от злости. - Хотя знаешь, я рада вот этому, - она ткнула пальцем в шов на его губе. Адриан нахмурился и резко поднялся на ноги. - Извини. Я не должен был подходить. Обещаю, что этого не повторится, - холодно бросил девушке и рванул к своему столу. Маринетт взялась руками за лицо. А в нос, добивая последние остатки разума, въедался его запах. Дикий* запах. Она резко поднялась со скамьи и подошла к Адриану. - Нам нужно поговорить, - выпалила Маринетт, когда он повернул к ней голову и в недоумении уставился на ее безразличное лицо. - Я как раз и пытался это сделать, - развел руками. - Наедине, - Маринетт прошептала настолько тихо, что Адриану показалось, что он ослышался. - Ну... Хорошо. --- Она смотрела на него. Он физически ощущал этот взгляд. Он повернулся. Маринетт не смутилась, все так же изображая полное безразличие. Да вот только приоткрыла рот и закусила зубами карандаш. И продолжила смотреть на него. У Адриана по коже поползли мурашки, а волосы на голове встали дыбом. Да. Что. Же. Ты. Делаешь? Адриан отвернулся. Он скривился, убирая из головы наваждение. Ухмыльнулся. Теперь моя очередь говорить "не подходи"?***
Аудитория опустела и лишь двое не спешили уходить домой, тянули время, чтобы прояснить ситуацию. Адриан частью сознания понимал, что нужно мчаться отсюда скорее, избегать её. Инстинкты подсказывали, что добром это не кончится, но неведомая сила из смеси решительности и любопытства заставляла ноги задеревенеть. Маринетт медленно подошла к нему со спины. Он сглотнул и повернулся к ней. Моментально Адриан почувствовал себя маленьким кроликом, загнанным в ловушку. Почему я не спасаюсь бегством? Она прожигала томным взглядом до внутренностей. Ему показалось, что перед ним не Маринетт вовсе. Сердце забилось в хаотичном ритме. Девушка едва коснулась его запястья и провела выше до плеча. Она медленно шагнула вперед и запустила руку в блондинистые волосы, прикусила губу. Адриан собрал оставшиеся силы и попытался отстраниться. Её прикосновения обжигали, разум туманился. Пульс участился. Надо бежать... - Мне все равно. Даже если ты играл со мной, - выдохнула она, приоткрыв тонкие губы. Маринетт прикрыла свои глубокие синие глаза, встала на цыпочки и с силой притянула Адриана за затылок к себе. Губы встретились, дыхание смешалось. Он на секунду замер и сдался под ее неистовым натиском. Жадно обняв девушку, он прижал ее к себе. Целовал страстно, мокро, долго. Она отстранилась и провела кончиком языка по его губам, укусила нижнюю и, сделав глоток воздуха, снова запустила язык внутрь. Адриан сжал ладонями ее блузку. Горячая страстная, она хотела большего. Просила. Нет, требовала. Он растворился в ней. Рывком поднял девушку и посадил на стол. Руки смяли ее бедра, стремясь выше. Слишком много одежды. Слишком мало воздуха. И тотальное отсутствие контроля. Адриан схватился за воротник, собираясь содрать блузку с ее плеч. Внезапно прозвенел звонок. Реальность. Жестокая и беспощадная реальность сложилась стеной между ними. В аудитории так никого и не было. Они оторвались, и минуту смотрели друг на друга из-под приоткрытых век, восстанавливая ритм дыхания и сердца. Маринетт заметила каплю крови проступившую на рассечённой губе. Она потянулась к нему и слизала ту языком. Будто месть за ненавистную сахарную пудру. Адриана снова пробила дрожь, он прищурился. - Зачем? - Ты мне нужен, - шепотом. Мурашками по коже. Слишком много смысла. И это чувство было сильнее, чем влюбленное обожание. Чем возможность издалека наблюдать за человеком и радоваться, что тот счастлив. И он понял. Ему тоже нужна.. - Есть девушка… Маринетт резко отстранилась, а на лице появилась гримаса боли. Она прикрыла глаза. Больно. Больно. Больно. - Ты в нее влюблен? – тихонько спросила Маринетт. - Безответно. Прости, я ужасный человек, - прошептал Адриан. Он не мог соврать. Только не ей и только не сейчас. Сдерживаясь из последних сил, Маринетт снова быстро прикоснулась к его губам. - Мне все равно. И ушла. Пока что хватит. На некоторое время. Но этот голод не унять. Ты мне нужен… Слова вновь и вновь въедались в его мозг. Адриан вглядывался в закрытую дверь аудитории и не мог поверить. Ей поверить. Неужели после всего того, что он сделал, как отвратительно себя вел, он ей нужен. Настоящий. Он испортил ее жизнь, а она влюбилась в него. Он ей нужен таким, какой он есть. На самом деле. И только ей. Он схватился за край стола и сжал пальцами холодную древесину. Только ей, черт.***
Дрожащие пальцы наливали горькую водку в стакан. Снова и снова. Изредка из ее груди вырывались с новой силой рыдания. После четвертого стакана она побежала в ванну. Маринетт осела на пол, вцепившись в борт ванны. Желудок болезненно содрогался, избавляясь от почти залпом выпитой половины бутылки. Алья проследовала за ней. Подруга одной рукой держала ее волосы, а другой смахивала собственные слезы. - Мари, девочка моя, я сейчас. Алья отошла в комнату и подняла трубку. - Нино, не сейчас, у меня Маринетт. Ей… плохо, - девушка на секунду задумалась, как описать состояние подруги. Таких слов в мире просто не существовало. Ну, может, одно все-таки подходило. Агония. Из ванной донесся крик. - Это она сейчас? - Да, Нино. - О Боже, что с ней? - Адриан. Он отверг ее. Минутное молчание сопровождалось изредка доносящимися из ванной новыми криками. Нино напрягал слух и не мог поверить в то, что они принадлежат человеку. - Ему пиздец, Аля, - твердо сказал парень. - Не надо, Нино, он не виноват, что влюблен в другую. - Что?! Он не говорил об этом! Вот урод! Он сам заварил эту кашу, а теперь что? Люка ушел, а Маринетт, я не знаю, как назвать то, что я сейчас слышу. У меня волосы дыбом становятся. - Не говори ему, что сейчас происходит! Должна же остаться у девушки хоть какая-то гордость! - Но Аля! - Не смей! Ни в коем случае! Можешь спрашивать у него что угодно, но о том, что ты сейчас слышал - не смей говорить! Иначе я тебе голову оторву! - Хорошо, хорошо, не кричи хоть ты. Боже! – Нино провел рукой по лицу, - Я узнаю, в кого он успел влюбиться. Судя по всему, это произошло недавно. Блядь, Алья, он не такая мразь, чтобы играть с девушками! Видимо есть причина! - Мне все равно, Нино. Слышишь, мне плевать, что у него произошло! Не говори ему про это. Это все чего я хочу. - Хорошо, Аля, я обещаю. Девушка повесила трубку и поспешила к подруге.В эту ночь одинокий Нуар до утра просидел на крыше. Он ждал ее. Леди не пришла.