Диссиденты любви

— Чувак, ты чего так рано приехал? — открываю двери кенту, который ввалился в мою квартиру в слишком ранее для меня время. — Да сколько можно спать, ты помнишь, что у тебя репа сегодня? — произносит Стас и раззувается на ходу, по пути с коридора. — Помню-помню. — протираю лоб рукой, и сразу же заваливаюсь на кухню, в поисках «чего бы перекусить». — Тебе Машка звонила? — Да. Тебе ведь она как обычно не дозвонится. — У меня разряжен видимо, — открываю холодильник и достаю рацион питания на сегодня. — Хавать будешь? — Уже позавтракал. — громко вываливает на стол бутылки пива друг и я сразу же поддерживаю его идею. — Слушай, да ты во время. Я как раз хотел выпить крафта. — Значит не прогадал. — Сейчас я быстро перекушу и выпьем. — сажусь за стол, и пододвигаю тарелку с картофелем и шницелем к себе, со второй достаю салат, и смело переворачиваю его в одну ёмкость. Стас подсаживается ко мне и открывает себе пиво зубами. — Смотри, а то новую рекламу придётся делать тебе. — У зубного? — Да. — Ещё чего не хватало, — смеётся друг. — Но сначала сделаешь рекламу пива, как круто его можно открывать без подручных средств, — говорю с набитым ртом. — Спасибо! — Вчера такая резня произошла, чувак, я так сгорел… ты случайно не был в дискорде? — Неа, что случилось? — Меня посадили в деморган на три дня. А это значит, что каптов больше не будет, территорию снесут, лидерку уберут. Представляешь? — Как ты так умудрился? — Приехал и от*уярил банду Стонера. — Вы там решили войнушку друг другу устроить? — Не. Заслуженно. Они увели тачки моих ребят и ружьё, оскорбили девушку, поэтому получили всё по понятиям. — И что теперь делать? — Всё уже решилось. Я связался с админом сервера, он посмотрел откат их вины, и меня выпустили. — Фух. Я уже думал ты на третий сервер перейдёшь. — Ха! В этот раз нет. — Ты лучше расскажи, что за барышня вчера была, и чего ты так за ней рванул? — Долго рассказывать. Стас кинул взгляд на пойло, давая намёк, что алкоголя хватит для моей истории, на что я только посмеялся. — Ну… или ты не расскажешь другу? — На самом деле нечего рассказывать. Понравилась малышка с ГТА. — С ГТА? — опешил Стас. — Да. Мы играем с ней на сервере, она в моей команде. — Это та, что зашла к нам в комнату? — А смотря на какую ты подумал, там ещё хостес была. — Ну хостес я узнал. А вот тёмненькая барышня ничего так. — Ты бы слышал её голос, — громко отставляю от себя приборы и беру бутылку, так же открывая её зубами. — Я вижу ты тоже рекламу решил сделать. — подшучивает Стас. — У меня хороший учитель. — легко отпиваю хмельной напиток и ощущаю расслабление по телу. — Что же там за голос такой? — Мёд для моих ушей. Она может меня успокоить на раз, — щёлкаю пальцами, — когда я сгораю по поводу и без. — Я знаю, как ты сгораешь, и удивлён, что кто-то тебя может успокоить в такие моменты. — Знаешь, я тоже удивлён. Продолжаю свой рассказ нашего интернет-знакомства, и сам не понимаю, как говорю о девушке так дословно, будто бы я виделся с ней не раз и поэтому описываю её образ чётко и так детально. Мне нравится представлять её рядом, а не на расстоянии. Нравится говорить о тех чертах, которые я видел. Не нравится только одно, что я не могу сорваться и приехать к ней ночью. Но это пока что. — Вы поехали в Сезон? — спрашивает брюнет. — Неа. Она уехала, чертовка. — Так подожди, вы не договаривались встретится? — Ты вообще слушаешь, что я тебе рассказываю? — То есть она с Германии, но ты вчера видел её в баре, — пытается анализировать Стас. — Именно. И я поехал за ней. Я знаю её адрес. — Почему ты не подошёл тогда к ней? — допивает большим глотком алкоголь друг. — Она встретилась с каким-то типом и они зашли в парадное. — чувствую накал внутри себя при упоминании мысленных флешбеков. — Может это был просто брат? — Ага, одноклассник, за одной партой сидели. — Ну подожди, у вас такое не понятное ещё знакомство, в принципе все предъявы только у тебя в голове, так как ты жуткий собственник. — Да. И я не хочу, чтобы она с кем-то ходила домой. — Ха! Егор! Ну ты слышишь себя? Вы просто повиртили в ГТА и ты уже сгораешь. — Бля, чувак, не перекручивай. — Ладно. Стоп. А ты не думал тогда, что она не просто так оказалась в том баре? — Ты думаешь… — перевожу свой взгляд на друга, вдумываясь в каждое слово. — Она может там работать. — Хм. — Тебе не интересно кем? — Ну точно не официанткой. Та тачка возле бара, что мы видели, была её. — Нихера себе, значит насо…заработала. — Блять, дядя, какого хера ты решил, что все самостоятельные девчата зарабатывают именно таким образом? Есть достойные девушки, которые не нуждаются в спонсоре. — агрюсь за секунду, начиная бесится от услышанного. — Не, Егор, стой. Я не против, если это так. Но с другой стороны, зачем ей скрываться от тебя, говорить, что она в другой стране. Не подозрительно это? — открыл вторую бутылку пива брюнет. — В том то и дело, что её мотив в этой ситуации мне не ясен. — Я кажется знаю, что можно сделать. — Что? — кидаю свой заинтересованный взгляд. — Поехали к ней в бар, и расставишь все точки над и. Солнечная Москва настолько приветлива, что хочется улыбаться каждому открытому окну автомобиля, и ловить блики лучей на своём личике. Я не знаю, как это происходит, но бодроствовать в пробках гораздо круче, чем за кухонным столом с ароматным капучино. Сегодня у меня слишком хорошее настроение, и я даже умудрилась выспаться за пару часов не спокойного сна, поэтому полностью готова к рабочей перспективе, ответам на звонки и даже эспрессо не сможет побороться со мной за энергию. Слишком много её во мне. Приятные мысли о том, как хорошо вчера закончился вечер, и не смотря на такую угрозу падения лидерки, я почему то хочу улыбаться и верить, что всё не просто так. Ничего не бывает просто так. Особенно его слова, словно дрожью по коже. Он говорит — а у меня мурашки устраивают биатлон, и финишная прямая у всех одна. Смотрю на мир сквозь стёкла тёмных райбенов, и вижу мир почему-то ещё в розовых тонах, дословно верю, что чувства, которые рисуются у меня в груди могут быть подконтрольны моей воле и так же легко могут остановится, в момент когда будет уже внемоготу, ощущать его своим. Когда он таким не является. Резко торможу на повороте и случайным образом, просто самым счастливым из всех, не вписываюсь в проезжающий Range. Сразу же паркуюсь у бара, и заглушаю двигатель, но от конвульсий по икрам совершенно не прихожу в себя. Кажись пронесло! — Фуууух! — выдыхаю глубоко грудью и смотрю на своё отражение. На моём лице испуг, а в глазах бешеные огоньки, мягкая кожа, затонированные синяки под глазами, мы не спали до шести утра, именно поэтому будильник не сработал не в девять, не в девять тридцать. Я не знаю как, но когда мы с ним в голосовом, Инстаграм-вызове, или фейстайме, у меня столько сил появляется выдержать эту ночь и не уснуть за клавиатурой ноутбука, что я просто удивляюсь себе. Когда с другими сражаешься за территорию в игре, и просто засыпаешь в четыре утра от их голоса, то здесь не хочется даже обниматься с подушкой. Стоит просто завершить разговор и бабочки в моем животе вытворяют сальто, мне ещё час не спится, и я вспоминаю его обращения ко мне. Такие сладкие и терпкие, что хочется зарыться в волосах и ни с кем больше не делится этими ощущениями. Его «малышка» так трепетно по ключицам, его дикость так строго по моему обличию и взахлёб к гландам. Его увереность в каждом взгляде и сказанном слове, будто бы он знает наперёд что будет так, и по-другому принимать во внимание он не будет. А то как он волнуется в игре, гасит и сгорает внутри от любого поворота «не туда», особенно если всё идёт не по его плану и не по его сказанному слову, когда случается переворот в игре, а он воспринимает всё за действительное. Интересно воспринимает ли так меня он тоже? Нет, я не та кукла-барби, которыми он хвастался ребятам с дискорда, не та девочка, которая всегда во внимании, и я совсем не такая, как рисует его фантазия. Возможно я для него что-то тайное, как в кейсах, которые он разыгрывает при температуре сорока градусов собственного не спокойствия. Желая заполучить неизведанное и манящее, а затем продать на аукционе дешевых чувств. Возможно для него я именно та однодневка, которые пишут ему в Директ при удобном случае. Именно поэтому он не может успокоится и ищет встречи, находит её и теряет, думая, что всё так просто. Нет. Я себя строила дольше, чем строятся рыночные отношения в Европе. Больше, чем светофоров на твоей улице. Сложнее, чем твой характер, когда всё идёт не по твоему, чертовому плану. Нет. Я смогу заморозить все свои внутренние отрешения и желания увидеть тебя. Увидеть себя с тобой, такой слабой, совершенно не дерзкой, и даже если на мне будет самое любимое платье, такое чувство, что даже в нём мои чувства будут обнажены до запредельной дистанции. Нет. Я не хочу терять себя в этом омуте. Видеть тебя сново, бежать, ехать за 220, и бояться слететь с кузнецовского моста, только при виде тебя в дальном зеркале, что ты так же неистово, хочешь видеть меня. Когда наши взгляды сплелись не по веб-камере, когда ты узнал меня, обычную девочку с игрового пространства Ричман, где я так же уверено вела дорогу, не зная, что встречу на ней тебя. К тебе сквозь сотни упавших ХП, за которые ты меня ругаешь на сервере. А сейчас от тебя. Так быстро и далеко, что не хватает воздуха, надышаться тем состоянием, что ты меня узнал. Меня. Ни кого-то другого, а именно меня. Запомнил. Когда в основном даже не помнишь, как подписываешь номера. Я тебя готова слушать всю ночь, анализировать каждое твоё мышление, запоминать то, что тебе нравится, делить на до и после ночь и день. Ведь живу уже давно ночью, а по утрам будильник заставляет меня открывать глаза и воспринимать реальности этого мира. Господи, я ведь даже такую гордую и дерзкая играю, чтобы завоевать хоть каплю твоего взгляда. Ты же даже представить не мог, что творилось со мной, когда ты подал мне заявку в Инстаграм, когда написал первый, и я всеми нитями себя связывала, чтобы ни ответить ничего. Мне за этот промежуток ожидания хотелось удалить Инстаграм или выбросить телефон, только не проверять, как ты там. А потом ты позвонил, и я весь день тогда была сама не своя, сходила не то, чтобы на улицу, сходила сума, считая твой сон и то, как ты любишь спать, обняв подушку на боку. Да мне хотелось в тот день приехать и спать так же, по твоим привычкам. Не казаться больше гордой, одинокой и такой правильной. Просто быть самой не правильной, самой дикой и желанной тобой. Знать, что ты не просто произносишь о том, что хочешь приехать ко мне, а едишь ко мне. Кажется я сойду сума только от мысли, что мои пучки пальцев коснутся твоей щеки, твоей руки, твоего ремня, мать его. Я не выдержу этих открытых пульсаций под рёбрами и в зоне шеи, просто сойду с дистанции своих суматошных фраз тебе невпопад. Когда так хочется касаться далеко не словами. И вся эта история с выдуманным Берлином, просто доводит до крайности вчерашний день. Ты так легко хотел меня вывести, показать оплошность, наказать враньё, что сам уснул под мой голос. А я… а я… Смотрю на растушёванные синяки консилером, и улыбаюсь себе, видя ямочки на щеках. Ты будешь касаться меня взглядом, так словно обжигаешь огнетушителем, но не гасишь, не гасишь, не гасишь. И я в твоих глазах не отображаюсь. Разве могут отображаться там диссиденты любви? Хватаю сумочку и выхожу с авто, на улице так же тепло и солнечно, но почему-то хочется себя обнимать за талию. Иду по ступенькам в заведение, где мне нужно быть сейчас приветливо-строгой. И как я эти качества в себе сочитаю, когда играю ночью в ГТА, а утром управляю процессами общепита. Не знаю. Видимо совсем скоро этот выключатель сломается и мне придётся быть собой. Захожу в ночное пространство бара, окутанное призмой ультрафиолета и вижу направляющую ко мне хостес. Она радостно приветствует меня и останавливает кинутой фразой. — Дарья Олеговна, Вас ждут в нашем вип-руме.