Диссиденты любви

Твоё самое важное лекарство — действие! Пришло время избавляться от навеянных обществом комплексов, унижений в школе, и мыслей о том, что ты какая-то не такая. Нет ты такая. И даже лучше тех, кто травит таких ещё юных и наивных девчонок, которые потом ищут таблетки в домашней аптечки и думают, что лучший способ, это просто перестать дышать. Нет. Лучший способ — стать на ноги и пойти дальше, сново целиться в свои желания и создать вокруг них невидимый шар, который даже люди, сильнее тебя, не смогут перебороть. Ведь, чем больше целей, тем труднее тебя остановить, сложнее по ним промазать. Забудь о своих комплексах. Преврати их в достижения, даже если сейчас тебя не радует цвет своей кожи, мешки под глазами и тусклый, конский хвостик, то просто проснись с мыслями о том, что сегодня именно тот день, который будет схвачен по-другим правилам. Мешкам скажем нет, и поприветствуем здоровый восьми-часовой сон, волосы выпрямим, а улыбку нарисуем, красивую такую, уверена, что не будешь улыбаться себе в отражении? Мне кажется все вокруг будут улыбаться твоим ямочкам на щёчках. И перестань себя держать в ежовых рукавицах! Сегодня можно съесть вкусный бургер и даже чизкейк на десерт. Ничего от этого не случится, размер так быстро не станет другим, и вещи в магазинах не закончатся. Просто побудь немного счастливой. Если ты хочешь остановить его, то сделай это, не иди на поводу у судьбы, или у мужчины, который не увидит в тебе собственного «я» и затем будет предоставлять только свои интересы. Ух. Мужчины бывают иногда коварней женщин. Они высмотрят все твои слабые стороны, и потом через время ударят именно туда, будут держать на ниточке твоё самолюбие и заглушать его тогда, когда им выгодно. Но ты сразу покажи, что умеешь принимать решения за себя, и за него тоже. Даже когда ему кажется, что это решение принял он. Однозначно дай повод верить собственным иллюзиям, но не будь этой иллюзией для него. Обними. Поцелуй. Подыши на ушко. Скрывать свои эмоции и чувства, значит быть ледяной, фарфоровой, но точно не настоящей. Ему не будет нравится то, что ты боишься показать своё внимание, боишься быть женственной, желанной и восхитительной. Нет! Ты уже желанная! Побудь просто его ласковой кошечкой. На день. А может два. Коготки ты успеешь и вырастить, и выпустить. Просто эксцентрический скандал должен подходить под ваше общение и твоё платье. Как эти ярко-аллые ногти на его щеке, когда целуешь взахлеб. И я сейчас не только об эмоциях-нежнятины. Иногда даже самый беспощадный стресс в его сторону, любая провокация и повышенный тон, заставит забыть тебя что такое спокойствие и расцарапать ему спину, пока он зверски кусает тебя за шею. Будь. Хоть кем-нибудь. Но откинь эту гордость. Пожалуйста. На день, два, три. Покажи ему, что ты не сбегаешь с места-поцелуев в кинотеатре, с его дома и хочешь пить с ним чай до утра. Зачем все эти молчания и гладелки в его сторону. Столько дам там обожглось, ставя себя на голову выше его, и позиционируя открытую притягательность над собственным достижением. Их лицо — это театр. Показушные выступления в роде «я самая важная из важных» уже не проникают вглубь сердца, и даже вглубь ширинки. Ведь иногда хочется такого лёгкого «я хочу обнимать тебя» и такого простого «не отпускай меня спать сегодня». И ты, можешь ведь, в тебе столько нерастраченной нежности, энергии, которая обхватывает тебя всеми полюсами доверия. Показать ему эту открытость, которой так мало в его обществе, эту неразумную откровенность, улыбку, которая не от ушей, а от души. А душа твоя наполнена любовью. Так быстро, словно здесь уже орудовал Купидон. Тебе просто наверно повезло. Ведь любить — это уже по своему награда. Мыслями возвращаюсь на холодный пол кухни и сразу вижу Егора, словно в тумане перед мной сейчас его очертания, и то как он идёт в сторону прихожей. Ловлю себя на мысли, что не хочу оставаться без него. И бездействовать не хочу. — Так ты ещё не допил чай, — говорю как-то не по-свойски, словно пытаюсь хотя бы как-то проявить внимание. — Дома выпью. — улыбается Егор и оборачивается ко мне, подходя к своей обуви. — Что будешь делать? — Поиграю катку, посижу в дискорде, так и усну. — Ммм. Чёрт! Как же сложно даётся мне вот этот шаг. Просто нереально взять и попросить его не уходить. Словно сейчас вся моя гордость провалится сквозь паркет, и я останусь абсолютно голой. Кусаю губу и смотрю на то, как он зашнуровывает свои кроссовки. Последние минуты, когда его присутствие здесь со мной. А я просто молчу, смотря как уходит человек, которого не хочется отпускать. — Сладких снов, — поднимается блондин и пытается дать знак на объятие. Подхожу к нему, и обнимаю за плечи, ощущая дурманящий аромат, без которого словно внемоготу. Его руки касаются моей талии, подбородок на плече, и я дышу, сладко так дышу, прям ему в шею, где разрез рубашки, и такие флюиды блуждают, что никак остановится. Просто невозможно перестать его обнимать. — Нет. — произношу, словно это единственное, что у меня выходит. — Что нет? — смотрит Егор, немного отдаляясь и легко улыбается уголками губ. — Я не хочу, чтобы ты уезжал. — всё внутри словно разрывается от сказанных слов, я горю и не могу успокоится. Мои зрачки расширяются, словно от адреналина, в груди сердце стучит с невероятной скоростью, сейчас выпрыгнет и мне придётся ловить его. Блондин смотрит совершенно не растеряно и приближается ближе. Всё так же ломая нашу дистанцию и показывая тёплые объятия. — Я ждал этого. Его губы приближаются ко мне и кусают, оттягивая, я страстно кусаю его в ответ и получаю приторные ощущения такта, словно наши сердца сплочились и это биение теперь отдаётся в его груди. — Ах. — дышу как-то громко. И целую, целую, целую его, полностью растворяясь в поцелуи. Наши движения не уловимы. Его руки вмиг становятся на моей спинке, направляя меня ближе. Секунда и я слышу шум, как он снимает свою обувь, откидывая её и резко берет меня за бедра. Я таю в этих движениях и не ощущаю больше под собой Мира. Весь мир стал им. Целую страстно, переплетаясь языками, и вовлекаясь в сладкий туман, по которому Егор настойчиво ведёт меня. Я не знаю куда, в какую комнату, и совершенно не думаю о том, что нас заметит брат. Всё становится таким не важным, когда его руки сжимают мои ягодицы и направляют поцелуй, словно ракетой, разлететься на тысячу осколков. Егор ногой открывает дверь, и мы попадаем ко мне в спальню. Затем его свободная рука закрывает её и ещё секунда, и моё тело падает в оковы постели, моей постели, которую так судорожно хочется делить с ним. Открываю глаза и вижу, как он снимает рубашку. Комнатой не ошибся. Его сильные руки расстёгивают пуговицы, а глаза страстно бегают по моему телу. Я не медлю, а повторяю те же самые действия и снимаю из себя блузку, откидывая в сторону. Поворот взгляда и на нем одни джинсы. Татуировки открыто показывают власть и доминирование. Мне сразу же хочется беспрекословности подчинятся и сходить сума. Тяжело дышу, пытаюсь снять юбку, которая от жары внутри прилипла к моему телу. — Чёрт! — злюсь. — Тише-тише, — произносит его голос, и блондин переступает свои джинсы, оголяя белые боксеры, которые на нём смотрятся просто сумасшедше. Смотрю на него беспамятно и закусываю губу. — Я сам. Егор подходит ближе, и ложится на кровать, его жар уже так инстинктивно проходит по фибрам моего тела, что кажется, я сейчас разорву эту юбку к чертям. Но не успеваю и опомнится, как блондин прижимает мою шею дико и целует в губы страстно. Его рука проходится по шву юбки-карандаш и цепко отодвигает вниз, рвано, быстро и метко спуская её к ногам. Затем он сразу же нависает над мной и откидывает не нужную вещь ногой, оставляя меня в одном белье. Солнечные лучи уже по-немногу раскрашивают наши тела и я чувствую, как рассвет проходит до дрожи в горле. Егор целует меня дико, словно хочет оставить горячие следы. Я изнемогаю от нехватки воздуха, которым мы делимся с друг другом и просто покусываю его губу, ощущая давление сверху. — Малышка… — Ахх дааа… — Сладкая… — Мммххх. Блондин резко отпускает мои трусики вниз, и разрывает лямки лифа, без возможности снять его. Я чувствую как это желание испито до дна, которое проходит по горлу взахлёб и выдерживаю паузу страстных гладелок. Ещё секунда и наши тела соприкасаются с абсолютной наготой. Мне жарко, дико и привольно. Я чувствую полную отдачу этому моменту и хочу замедлить его, как функция в камере на айфоне. Его тело на мне, сложными ожогами, губы скользят на шеи, и я чувствую укусы, от которых хочется кричать. Но мне не дают этого сделать. Плотно прижатая рука к губам, и стоны вырываются меньше, словно пропадают с орбиты голубых глаз. Укусы остаются сильнейшие, я уже ощущаю их на себе так жадно, что просто отдаюсь этому искушению и не оставляю больше шанса другим мыслям. Егор касается моей груди, кусая ореолы и облизывая их своим жаром. От этих манипуляций, кошечка внутри меня едко сходит сума. Но кажется он уже знает все мои скрытые желания и одним движением расставляет ноги шире, не давая возможности устоять пред его напором. Показывая, что здесь нет других правил, кроме его. Медленно чувствую ноющую боль, и то как голубоглазый открывает фольгу зубами. Смотрю на него жадно, желая получить самое настоящее наслаждение. Он томит, грозно дышит через нос, и смотрит на меня, пьяняще. Ммм, у меня просто рвёт башню от этого вида, его татуировки расположены на верхней части груди, обнаженный торс, и неимоверная эйфория вокруг. Егор резко приближается ко мне, касаясь кончиком носа моего, и руками притягивает бедра на себя, резко входя внутрь тёплого пространства. — Ахххх!!! Я сразу же теряю контроль и запрокидываю голову, чувствуя сладкие губы на шеи. — Дааа! — мычу со всех сил и не могу поверить, что его тепло во мне. Егор прижимается ко мне больше и одной рукой накрывает покрывало над головой, под которым нам становится очень темно. Но нисколечко не страшно. Я горю в новых ощущениях, а он всё жёстче проходит внутрь лона, пытаясь входить членом яростнее. От этих манипуляций рвёт крышу, и я просто закусываю свою губу до крови, ощущая металический вкус. Мы тонем в этой страсти, забывая о том, что в соседней комнате мой младший брат, что на столе остывший чай, а за окном уже утро. Я сжимаюсь сильнее, ощущая трение внутри, дико стону и кусаю его за подбородок. Блондин томно дышит и увеличивает движения бёдрами, попадая членом между тоненьких стенок, натирая внутри, пытаясь проникнуть глубже и схватить удовольствие за хвост. Ощущаю нереальный прилив тепла и блаженства, тону в этом размеренном сексе, словно это лучшее, что у меня было. Вокруг темнота, мне сводит скулы, мои ноги поджаты в коленях, и Егор сжимает бедра жёстче, оставляя отпечатки своих пальцев по нежной коже. — Сучка! — Дааа… — подыгрываю ему. — Буду тебя драть. Сильно. — Ммммххх… Мычу в ответ и сжимаю его член до небывалого удовольствия, тону в волне оргазма и запрокидываю голову до его собственных укусов. Становится больно-приятно, и от этого вулкан во мне не сходит с дистанции. Егор усиливает движение бёдрами и входит на полную мощь, оставляя укусы на груди, крутя соски между зубами и проникая членом до ответных хлопков на всю комнату. Перебиваю непристойные звуки стонами, которые эхом заглушает его сильная рука на моём рту. Кажется это самая сладкая ночь и самая опасная из тех, что были. Я запуталась в днях календаря. Будто бы мы с ним неделю не вылезали с постели или просто были связаны своими узами страсти. На мне дикость и его уверенный взгляд. Егор растягивает меня до предела, всё жёстче натягивая и создавая бешеное трение. Чувствую, как ноги немеют, тело ломит, а эйфория проходит по позвоночнику оцепенело. — Аааахххх!!! — ловлю вторую волну оргазма и слышу его стон с мычаниям. — Мммххх. Чувствую, как член становится больше, а движения всё размереннее. Он проходит в меня до основания и замедляясь, кончает. Ощущаю тепло в защите, которое не наполняет меня. Блондин прижимается подбородком к моей груди, и слабо дышит. Носом проводит по ключицам, словно с некой заботой касаясь моего тела. От этих действий мурашки не сходят с рук. Ощущаю свободу и желание быть покорённой рядом с ним. Мне сейчас так хорошо, что просто не хочется закрывать глаза.