Диссиденты любви

— Эй, стоп! Что ты делаешь? — очнулся Егор от дерзости поцелуя в его сторону. — Прости-прости-прости. — сразу отпрянула девчонка, проводя пальцами по своим губам, словно собирая остатки поцелуя, который был ей дорог. Взгляд Егора поменялся, он был сумбурно злым и тяжело дышал, смотря то на свою руку на руле, то на опущенную голову Дианы. — Не знаю, что на меня нашло. Прости. — Это было лишним. — резко пристегнул ремень блондин. — Я не хотела нарушать твоё пространство. Мне пора, — быстро хватая в охапку сумку и пытаясь выйти с машины, Диана была разбита и не понимала, куда ещё ниже опускать взгляд, только чтобы не встречаться с его. Но дверь автомобиля уже была заблокирована. И у неё ничего не получалось, чтобы бесследно исчезнуть. — Куда ты? — Открой пожалуйста. Я пойду. — всё так же не находила точек соприкосновений девочка. Егор только уверенно включил ключ зажигания, выворачивая с парковки возле бизнес-центра, не давая возможности сделать другой выбор. — Я обещал, я тебя довезу на место назначения. Блондинка только громко выдохнула, и сильнее прижалась к сидению бмв, понимая, что ей придётся находиться в совсем не приятной на данный момент обстановке. — Тогда отвези меня домой. Обратно. — Как скажешь. Егор уверенно сделал разворот на проспекте Кутузовском, и направился по центральной дороге вдоль периметра московских пробок, чтобы не заседать в сумбурном молчании после неловкой ситуации. Он словно понимал, что это всё больше дало трещину именно ей, а не ему. И поэтому сразу же включил нужную волну радио, спасая все светофоры немым молчанием. Диана пристально смотрела в окно, боясь и пошевелиться, разглядывая очертания улиц и их неподдельные названия. Она понимала, что ей стыдно, что эмоции взяли вверх и волей сердца она прикоснулась к его губам, разум совершенно дал сбой, и не отговорил её от этой затеи. Или же она просто понимала, что находиться в такой стрессовой ситуации, что у неё просто нет выхода. Нет выхода думать? Нет выхода принимать другие решения. Она так боялась, что этот вечер будет самым ужасным в её жизни, что просто хотела запомнить хотя бы одну сладость — его поцелуй. На все встречи по вызову, она ехала отрешенная, пьяная и иногда даже не в своём уме, под амфетамином и другими действующими веществами. Потому, что именно так она могла заглушать боль от продажи своего тела и потом не помнить даже, какого цвета волосы или глаза были у её партнера на ночь. Это всё было так омерзительно, что лучше бы она вообще ничего не чувствовала, чем то, что пронзало душу острыми лезвиями. Боль не заглушалась ни на миг. Она просто привыкла к её ощущениям, и считала, что это уже именно финальное состояние бытия. — Тебе нравится Москва? — резко задала вопрос девчонка, рисуя на запотевшем стекле сердечко. — Да. Конечно. — А мне нет… *** Мои мысли не сходили с дистанции орбит, я не знала, что и как будет завтра, но я уверено понимала, что не готова делиться тем глупый прошлым с самым дорогим мне человеком. Я прекрасно понимала, что ему важно то, что у девушки было до него. Какие-то связанные моменты могут повториться и причинить ту же боль. Поэтому он преднамеренно пытался оберечь себя от подобных ситуаций. Моя не из самых лучших. И как она сейчас повернётся против меня, не хотелось даже в голове допускать все эти действия. Мне нужно было молчать. Выполнить всё так, как было написано и стереть с памяти, хоть малейшую возможность сделать всё по-другому. Я никак не хотела, чтобы такая нелепая ситуация взяла и разбила нас на два берега. Его такой синий, глубокий и шумный. А мой — голубой и тихий, как Мариинская впадина. Я не хотела давать ход тем фотографиям и видео, которые могли нарушить наши эмоции к друг другу, вызвать недоверие, непринятие и самое важное — точку возврата. Он отправит меня обратно к себе и не подпустит так близко, как сейчас. Я сидела на его огромном диване в гостиной и всматривалась в отражение Москвы. Не знаю, сколько там было времени. Сколько фонарей вокруг уже дало о себе знать. В голове у меня были самбурно увиденные фразы в дискорде. И я даже без подписи понимала, кто за этим стоит. Нет. Я не собиралась мстить, выкручиваться и искать доводы того, что он всё выдумал. Я хотела просто закрыть эти темные страницы и больше о них не вспоминать. Но так же на кону была ещё команда, Егор, который поверил в меня и сделал такой потрясающий подарок, вернул мне сервер, где я столько всего сделала, где мои люди, не хотели быть чьими-то ещё. Я не могла подвести не его, ни тех, кто за меня был всё это время. Но с другой стороны на весах стояло гораздо больше. И я просто не имела права потерять его. Входящее смс от директора бара, и горячие строчки по душе моей: «Даш, прости, но на твоё место мы уже взяли нового человека. Можешь прийти за расчётом.» — Сколько ещё новостей за сегодня я получу? — кидаю телефон на мягкую поверхность дивана и просто закрываю лица руками. Секунда на вдох, и сново всматриваюсь в отражение этого города, затем легко сползаю на пол, и достаю телефон, зажатый между диванными блоками. Легко провожу по разблокировке, и отвечаю однократным сообщением: «Хорошо. Спасибо за всё.» Выдыхаю. Становится даже как-то легче что-ли. Ну и пусть уволили! Я и не прям хотела бежать на старую должность и проводить там все вечера. Мне уже было кому посвящать всё своё время. А такой вид деятельности вряд ли бы оценил Егор, и мы сново бы с ним отдалились. Не знаю почему, но мне в голову сразу же пришла мысль, что в нашей семье, пусть ещё не сформировавшейся, кто-то один должен ездить по делам, а кто-то один должен ждать с тёплыми объятиями, поцелуями в шею и картошечкой. От этой мысли, тепло развилось по шеи и животу, словно зазывая верить в то, что это далеко не просто фантазия, а реальность, которую строят двое. В таком нелепом положении, на коленях возле дивана, я словно стояла в оточении своих мыслей, как в детстве, дети стоят на гречке в углу, за совершенные поступки, пока не услышала звук повернутого ключа. Сразу же придя на нужные квадратные метры, и поднявшись с пола, я легко провела рукой по коленям, которые за это время уже стали красными, и пошла на встречу любимому. — Дашка! — произнёс блондин, крича с прихожей. И его голос, словно мёдом разлетался по ушам. — Привеееет! — прозвучала я звонко, видя его с большим букетом. — Это тебе. — приподнёс Булаткин охапку красный роз. И я сразу же обхватила их голыми руками, не боясь получить шипы между тонких линей на кожице. — Тише-тише. Там же шипы. — Ммм. Как они пахнут! — во всю внюхиваюсь в сладкий аромат роз. — Спасибо, кот. — легко приподнимаюсь на носочки, целуя его в щеку. — Ты не поранилась? — пытается дотронутся до моих рук Егор, заботясь. — Нет-нет, всё хорошо. И я ловлю его флюиды, забывая сразу обо всём, словно и не было ничего до, ни моего увольнения, не сообщения с угрозами от Андрея, не этих мыслей: «говорить или не говорить». Ничего. Кроме успокаивающего тона голубоглазого, огромного букета и его самых родных объятий. — А я тебе кушать приготовила. — хвастаюсь, крутясь перед ним. — Даже так? — Да. Попробуешь? — Я такой голодный, что готов съесть с добавкой, — подмигнул блондин, и легко схватил меня за талию, прижимая к себе. Его обоняние сразу же подкашивает мне ноги, и удержаться становится слишком сложно. Как будто я парю над этими флюидами контакта наших глаз и не могу остановиться. Мурашки по телу сново устраивают биатлон и не собираются покидать части тела. — Скучала? — проводит своим пальцем по моему носу Егор. — Очень. Тебя так долго не было. — Мне казалось время за компьютером пролетает слишком быстро. — Ммххх… — пытаюсь перевести тему и подкрадываюсь к его губам, делая нежный причмок. Булаткин сразу же прижимает меня прям с цветами, не давая промежутки между нами быть таким дистанционным, и целует с той же отдачей, только сильнее. — Уххх! Ты вкуснее пахнешь, чем эти розы. — Тобой пахну? — Одень завтра мою футболку. — Ммм. Даже так? — Просто у тебя будет чувство, что я рядом, даже когда я в другой комнате, городе, стране. — подмигнул голубоглазый. — Стране даже? — улыбаюсь. — Например… — задумался. — Берлин. Ты же там жила? — Нуууу… хватит… ты же знаешь, что я не хотела так шутить. — делаю глаза умилённого кота со Шрека. — Но изводила же меня, сучка. — шлёпает по упругим булочкам блондин. — Уххх. — приближается его голос к моей ушной раковине. — Как засажу в тебя. Больше не будешь обманывать. — Хм. — прищуриваю взгляд, облизывая губу. — Пошли кушать. — сразу же перевожу тему. И ловко уворачиваюсь от его сильных рук, держа путь на кухню. — Сейчас только руки помою. — Жду. — выкрикиваю уже с кухни. И сразу же хватаюсь за кухонные приборы, сервируя на двоих сделанный ужин. В голове играет мелодия с «Один дома» и я успешно напеваю её себе под нос, чувствуя волну спокойствия, которое мне сейчас как раз-таки более, чем необходимо. Еда в духовке ещё до сих пор прогревается, поэтому задаёт свой вкусный запах в этой комнате, наполняя кухню наконец-то хозяйством, а не просто множеством упаковок со службы доставки обеда на 7 дней. Расставляю приборы на столе в гостиной, и умело ставлю блюда посередине, улыбаясь тому, как нравится мне так изыскано сервировать всё, вплоть до бокалов и салфеток. Прокручиваю в голове наш ужин, и то как мы зажигаем свечи и становимся одним целым, пока все мысли не обрываются голосом Егора. — Даша! Подойди сюда. Вмиг останавливаюсь, чувствуя, как волна страха проходит по рёбрам и позвоночнику. Неужели он сейчас в стримерской? Прямо сейчас? Но послушно выполняю указание и иду на зов сердца, понимая, что оно уже где-то в пятках. Прохожу комнату и заглядываю в спальню с компьютером, видя, как блондин разместился за мониторами. Моё чутьё не обмануло меня, и сейчас мне придётся расставить все точки над и, или же отложить этот процесс в долгий ящик и выдумать то, что будет спокойным для меня. — Даш. — разворачивается Егор на стуле. — Да. — захожу внутрь, видя экран входа на Радмире. — А почему твоего пользователя не существует?