Мне так хочется, чтоб стала ты...

      Прошло уже две недели. Миша так и не объявился. Каждый день звоню ему по несколько раз. Не отвечает.       Вечер. Смотрю какое-то дурацкое шоу. На мне заляпанная пижама, которую я не снимала уже три дня. Ем мороженое в большой упаковке и пью дешёвое сухое вино. Ужасно невкусно. Волосы выглядят, как взрыв на макаронной фабрике. Стол весь забит. Пепельницы, переполненные бычками, журналы, бутылки из под вина, пустые пачки сигарет, чипсы и конфеты. Не хочу думать о том насколько всё плохо, но мысли так и не дают мне успокоиться. Денег почти не осталось, работы нет. Я в полной жопе. На дне. И морально, и физически. Звонит телефон. Миша? Может это Миша? Я подскакиваю, бегу на звук и... Подскальзываюсь на маленьком ковре. Он собрался на линолеуме, и я свалилась на бок, но меня это не остановило. Я тяну руку к столу и поднимаю трубку. Сердце бешено стучит. Как я надеюсь, что это он. Тело содрогается, когда я слышу голос мамы. — Доченька, ну что ты там делаешь?— её, как всегда энергичный голос бодрит меня. — Мам, я занята.— совсем не хотелось вновь выслушивать её десятиминутную нотацию, о том какая я глупая и мне нужно возвращаться домой. — Поля, стой. Надо серьёзно пого... Я отключилась. Мимолётно взглянула на часы. Уже половина двенадцатого. Надо помыться и спать. Включила воду и вернулась на старое место. Фух. Ничего не делала, а так устала.       В ванне так тепло. Каждый сантиметр моего тела расслабляется. Ставлю бокал на стиральную машинку и окунаюсь в воду вместе с головой. Как хорошо. Сквозь воду слышу какой-то шум. Я подскакиваю, быстро протираю глаза и оглядываюсь. Хоть я уже типа взрослая, но одной жить всё равно страшно. Звук стих. Через пару секунд снова начался. Это стук! Кто-то стучится в дверь. А вдруг это Паша? Я боюсь. Поспешно завернулась в полотенце. Оставляя за собой лужи из воды, я подошла к двери. — Кто там?— аккуратно спросила я. Молчание. Опять стучит. Как страшно. — Открывай. Миша! Это он. Тело словно окаменело. Я не готова, вся мокрая, страшная. Пипец! Что делать? Мамочки... Не замечаю, что стою совсем долго. Он снова стучит. Дрожащими руками тянусь к ручке.       И вот он стоит передо мной. Всего за шаг от меня, но такое ощущение, будто он прижимается ко мне. Такой красивый и злой, такой большой и сильный. Весь мокрый. Во рту мокрая сигарета, прогнувшаяся от влаги. На улице дождь. Только сейчас замечаю, что Миша опирается о стену, немного шатаясь. Пьяный. Очень пьяный. Зрачки большие, глаза стеклянные. Они выглядят ещё темнее, будто и вовсе чёрные. Не могу оторваться от него. Понимаю, что почему-то задержала дыхание.       Миша также смотрит на меня. Я вижу в нём какую-то злость. Тело напряжено. — Не-на-ви-жу!— тихо, но твёрдо шепчет он. В эту же секунду мужчина проталкивает меня в дом, закрывает дверь и подхватывает на руки. Получается так, что мои ноги обхватывают его живот. Он страстно впивается в мои губы. Я не отвечаю взаимностью от шока. Миша резко остановился, поставил меня на пол. Всё его тело показывает желание, но глаза... Они мне не понятны. В них и грусть, и злость, и обида. Всё будто в замедленном действии. Миша лёгким движением сбрасывает с меня полотенце. Теперь, мужчина жадно оглядывает моё тело. В голове появляется самодовольная мысль. Тут уж меня не обделили.       Я будто ничего не чувствую, будто смотрю на всё со стороны. Не понимаю почему, но я начинаю пятиться от него и врубаюсь в стол. Миша резко подходит и расстёгивает ширинку. Это уже не он. Почему мужчины превращаются в животных, когда дело подходит к сексу? Глаза бешеные.       Миша хватает меня за волосы и наклоняет мою голову назад. Больно. С губ срывается стон. Он начинает целовать мою шею, грудь, будто вдыхает в себя. — Шлюха.— прорычал он и вставил. Из глаз полились слёзы. Как грубо и жестко. Миша будто вымещает всю злость на меня Я перевернула соль и пару тарелок. Его руки сильно подтягивают мои бёдра. Лицо просто сумасшедшее. Пот капнул с носа прямо на мой живот. Голос срывается от боли. Страшно. Ему всё равно. Сильные руки переворачивают моё тело на сто восемьдесят градусов. И вот я прижата щекой к столу, слёзы так и текут.