«Lost in the dark / Потерянный во тьме...»

В Нижнем округе, на территории опустевших Заброшенных домов. — Мой гос-сподин, этот слуга принёс-с-с серьёзные вес-сти. — склонившись в глубоком поклоне, прошипел горбатый человек в чёрном плаще. А человек ли..? — Говори. Низкая фигура восседала на полуразрушенном каменном троне, подперев голову одной рукой. Его тёмный силуэт горделиво выделялся в кромешной темноте, благодаря особому зрению двух странных людей, а пронзительный взгляд темно-зелёных глаз прожигал их макушки. — Мальчиш-шка пробудил С-силу… — начал было слуга, но взапная боль в висках заставила его замолчать. Он согнулся пополам, хотя казалось бы, куда сильнее и умоляюще зашипел. — Пощ-щадите этого с-слугу, мой Гос-с-с… ААААГХХ!!!.. — Молчать. Бам! Вшух! Повинуясь неведомой силе, безвольное тело одного из слуг было безжалостно откинуто назад, словно бесполезная игрушка. Один из уцелевших домов лишился одной стены, когда человек со своей силы влетел в неё, проламливая. Второй слуга тихо стоял, пытаясь слиться с пространством. Он лихорадочно дрожал, боясь поднять глаза на своего Господина, но маленькая фигура, расправившись с одним, мигом устремила свой испепеляющий взор на него. — Продолжай за него. Какую силу пробудил Дайске? — его вопрос, наполненный холодным гневом, походил на смертный приговор. — М-мой Ю-юный Г-гос-с-споди-ин… — слуга задрожал ещё сильнее. Его голос, больше походивший на отчаянный вопль, надрывался в беззвучных рыданиях, но человек в плаще продолжал говорить, вызывая этим новую волну ярости у маленькой фигуры на троне. — Говори отчетливее, Парек! Иначе тебя постигнет та же участь, бесполезная крыса! — презрительно прорычал Господин, блеснув глазами. — Этот с-слуга видел своим-ми с-собственными глаз-зами, как тело мальчиш-шки покрылось к-кроваво-алым п-пламенем! Прошу, сжальтесь н-над этим слугой! — последние слова человек, названный Пареком произнёс отчётливо, но не смог сдержать ужасный вопль, стоило только почувствовать, как огромный поток воздуха пронёсся мимо него. Этот поток задел чёрный плащ, и там, где он соприкоснулся с тканью, остались лишь лохмотья в виде длинных лент. Слуга снова покрылся холодным потом, когда подумал, что на месте плаща мог оказаться он сам, но опасность уже миновала. — Значит Сила Крови… Агэти. Как Дайске смог пробудить её? Как этот слабак вообще… Хаа… — гнев снова начал возрастать в душе юного Господина, но маленькая фигура быстро обуздала этот яростный водоворот и выдохнула, полностью успокаиваясь. — Дайске действительно… изменился. — М-мой Юный Г-господин, этот слуга хоч-чет сказать кое-что ещё. — пробормотал Парек. Темно-зелёные глаза, сначала блеснувшие недовольством, ожидающе уставились на него. — О-один из Аккерманов о-охраняет его… — Молодой? — голос маленькой фигуры звучал удивлённо. — Да. Э-этот слуга не пос-смеет л-лгать вам. — продолжая заикаться, поспешно добавил слуга. — Хорошо. От Аккермана можете избавиться, а Дайске не сметь и пальцем трогать. — проговорил юный Господин, но, услышав тишину в ответ, добавил уже громче, — Я ясно выражаюсь? — Да, мой Господин. Эт-тот слуга всё п-понял… — Хорошо. Что с сыном Сэймона? — В-всё под кон-контролем, мой Господин. Пока Господин погрузился в свои мысли, больше не обращая никакого внимания на своих слуг, Парек, на дрожащих ногах подкрался к безвольному телу своего шипящего товарища и принялся аккуратно разгребать каменные обломки, придавившие его, что-то неслышно бормоча себе под нос… … — Ээх… Кай, разве можно так относиться к девушке? Она уже почти полгода за тобой бегает, а ты ни бэ, ни мэ. — заговорнически подмигнув ничего непонимающей Саяки и сощурив глаза, проговорила Джессика и дала сидящему другу лёгкий подзатыльник. В следующую секунду девушка уже находилась у противоположной стены. Она облокотилась на окно для раздачи еды, расположенное между прилавком и судомойней, выглядя так, словно ей наскучила жизнь и она испытывает острый недостаток адреналина. Брюнет, дописывая очередную простенькую мелодию из четырёх нот, поднял глаза и глупо уставился на девушку в алой рубашке. Через несколько секунд, когда до него дошёл смысл сказанных Джесс слов, он закатил глаза и символично цыкнул, показывая абсурдность слов девушки. Саяки, сидящая рядом, недоуменно посмотрела на Кая и снова нажала поочерёдно четыре клавиши, проигрывая недавно сочиненную ими мелодию. Парень улыбнулся и провел по белоснежным волосам улыбающейся в ответ девочки. — Ну я же говорю! Видели? Вы это видели? Джессика повернулась лицом к посетителям «Висельницы» и стала с преувеличенным умилением на лице тыкать пальцем в сторону фортепиано, за которым сейчас сидели Кай с Саяки. Пьяницы и головорезы, боясь получить от девушки, стали громко охать и смеяться, подыгрывая молодой хозяйке. Мало ли, она на них переключится и от скуки заставит тренироваться с ней. После таких тренировок таверна обычно несколько дней пустует, поэтому мало кто осмеливается не проявлять энтузиазм к плану девушки по выведению Кайсена из себя. Брюнет, что-то спокойно сказав Саяки, вручил девочке свой нотный альбом и карандаш. Саяки, кивнув несколько раз, радостно побежала на второй этаж, видимо, к отцу Джесс, чтобы он разрешил ей позаниматься у себя в кабинете. Вейн Сэйрон относился к девочке, как к родной дочери, да и Джесс считала её своей родной младшей сестренкой. Только вот, несмотря на заботу и теплоту со стороны Сэйронов, Саяки тянулась именно к Кайсену. К неразговорчивому музыканту из Союза, который, на удивление, с радостью позволяет девочке брать его вещи, листать альбом с рисунками и даже рисовать в нем… Последней каплей стали уроки фортепиано, на которые Саяки бежала, как на свадьбу, при этом прося Большую сестру Джесс заплести ей две самые красивые косички. Саяки очень нравилось проводить время с парнем, а Кай буквально таял на глазах, стоило ему заметить бегущую навстречу белоснежную макушку. Так их, по инициативе Джессики, стали называть парочкой, что очень бесило старшего. Когда дверь за Саяки закрылась, Кай шумно выдохнул и встал, поворачиваясь к ожидающей Джесс и складывая руки на груди. — Ах, Саяки! Моя сестрёнка будет просто замечательной невестой, не так ли? — донёсся до него заливистый смех девушки. «А ведь доводить господина Кайсена не очень хорошая идея. Он всё-таки один из Глав Союза…» — промелькнуло в мыслях посетителей таверны, когда парень поднял на юную хозяйку странный взгляд и проговорил: — Чёртова девка! Если ты подняла эту тему, чтобы снова начать спор… я могу поговорить о твоей любви… — Эй, эй, эй! — Лицо девушки мгновенно изменилось. Было видно, что она ожидала совсем другого. Она подняла стянутые тонкой чёрной тканью перчаток руки и похлопала ими по окну для раздачи еды. — Ты обиделся из-за небольшого разногласия? «Быстро же она сдалась.» — снова пронеслось в головах веселящихся посетителей. Некоторые шумно выдохнули и покачали головой, пытаясь спрятать улыбку. Всё-таки Кайсен действительно был единственным, кто мог усмирить пыл молодой хозяйки. — Я всего лишь беспокоюсь о любовной жизни моей очаровательной сестрицы. Очень важно, чтобы два человека нашли общий язык. Если милая девушка спутается с разбойником Союза… Кай больше не смог этого выдерживать. Он в призывающем жесте поднял руку и с мстительным выражением в глазах громко заговорил: — Внимание, послушайте! — хриплый молодой голос парня разнесся по таверне, снова привлекая к себе внимание всех посетителей. — У моей всё ещё одинокой подруги, грозы всего Нижнего округа, неприступной разбойницы из Союза, Джессики Сэйрон, есть мужчина, которого она любит сильнее всего в жизни. Это… — Замолчи…! — девушка, словно дикая кошка, с испуганным криком набросилась на Кая. Таверну заполнил дикий хохот головорезов, а Джессика, цвет лица которой стал почти одного оттенка с её рубашкой, нависла над лежачим и ухмыляющимся Кайсеном, закрепив его руки над головой. Их откровенная поза вызвала новую волну смеха. Девушка, поняв, как они смотрятся со стороны, мгновенно встала с бёдер парня и произнёсла со стыдом: — Эм… у нас закончился картофель. Пойду наберу… Рик, вносящий ещё один мешок картошки, с недоумением посмотрел на выбегающую из посудомоечной Джессику. — У нас закончился… картофель? Тогда что я несу…? — Не забивай себе голову, они о чем-то своём. — тихо хихикнув, произнесла Саяки, слегка коснувшись рукава Рика. … На подносах были разложены дымящиеся аппетитные блюда: говяжий сочный стейк с соусом чими-чурри, пирожки эмпанадас, овощи-гриль, различные сыры. В плетёной корзине красовались диковинные фрукты. Дэй, чувствуя себя немного неуютно из-за своего внешнего вида оборванного попрошайки, шёл за слабо улыбаюшимся Рафаэлем, который уже успел переодеться в белые парадные одежды. Он с удивлением слушал диковинные названия неизвестных блюд. Но его потрясли не столько названия и внешний вид аппетитных и, как подумал мальчик, божественных угощений, сколько их количество. В большом обеденном зале стояло несколько длинных столов, полностью заставленных самыми разнообразными снастями. Запечённые поросята так и манили мальчика своим великолепным запахом, а при виде золотистой и хрустящей корочки поджаренных уток, благородно лежащих на свежих зелёных листьях салата, Дэю только и оставалось, что стараться не захлебнуться собственной слюной и следовать за Наследником. Как догадался Дэй, спустя несколько минут после вхождения в этот райский зал, наполненный невероятно-аппетитными запахами, Рафаэль вел его прямо к центральному круглому столу, за которым уже разместились некоторые богато одетые гости. В одном из них Дэй узнал уже знакомого священника, с которым познакомился ещё в самый первый свой визит в Церковь. Внимание мальчика привлёк самый дальний стол. Кроме блюд и соусников, на нём стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. Но больше его поразили люди, сидящие за столом. Это были солдаты Военной полиции. Они с наслаждением поглощали не слишком аппетитное блюдо из рыбы, подобающее какому-нибудь из священных постов, радуясь, что нет необходимости терпеть холод и качаться в седле на поверхности, и с любопытством улавливали мелькающие рядом силуэты в роскошных нарядах. Один из солдат, видимо самый уважаемый в отряде, почувствовав взгляд Дэя, повернул голову в его сторону. Мальчик спокойно выдержал его любопытный взгляд и даже собрался кивнуть в знак приветствия, но солдат, странно взглянув на него, вернулся к разговору с товарищами. «Надо будет узнать у Рафаэля, что здесь делают солдаты.» Стоило только Дэю подумать о мужчине, как он заговорил, ошарашив мальчика первым же предложением: — Мой Юный Сэр, истинный Наследник Церкви обязан знать этикет и разбираться в расстановке праздничных блюд. «Дэйствительно, чего мне ещё стоило ожидать…» — обречённо вздохнув, Дэй продолжил слушать, медленно следуя за Рафаэлем. — Я понимаю, что мне стоило начать с чего-то более Вам понятного, но раз уж мы уже здесь, думаю стоит немного просветить Вас. После того, как Вы поймёте, что из себя представляют основы этикета, мы перейдём к изучению алфавита и грамматики, а когда Вы усвоите общепринятые правила письма, в зависимости от времени усвоения, Вы можете попытаться изучить алфавит Древней Империи. «Неплохо. Не думал, что Рафаэль так ответственно отнесётся к идее моего образования.» — При составлении меню следует предусмотреть подачу от четырёх до шести аппетитных блюд, горячих и охлаждённых, к тому же два или три сладких блюда, включая одно охлаждённое или замороженное… Следуя за мужчиной, Дэй со слабым интересом слушал основные правила столового этикета, с удивлением подмечая, что манера речи Рафаэля и тот интузиазм, с которым он рассказывает, очень влияет на восприятие. Мальчика забавляло то, какие интересные замечания вставлял мужчина, желая поделиться своим мнением. — На столе должны находиться несколько тарелок: суповая; для основного блюда — ее же используют и для закусок. Она моя самая любимая. Туда можно положить всё, что захочешь, жаль, что в малых количествах…; десертная — её подают позже. Любопытство просто несоизмеримо, когда неизвестно, что на десерт в этот раз. Мне очень нравятся блинчики с мясом, особенно если их подают со сметаной! Вы обязательно должны будете их попробовать! «Удивительно. Никогда бы не подумал, что Рафаэль на самом деле замечательный собеседник. Видимо, первое впечатление и правда бывает ошибочно…» — Суповую тарелку ставят поверх основной, а десертную, как я уже говорил, подают отдельно, непосредственно перед десертом. Посуда должна находиться на расстоянии двух пальцев от края стола и примерно в полуметре друг от друга — при такой расстановке гости не будут задевать друг друга локтями. Если в меню есть рыба, то понадобится вилка с тремя короткими зубчиками и нож — короткий и широкий. Стейк едят при помощи ножа с зубчатым лезвием. Сделав паузу, Рафаэль посмотрел на Дэя, который вертел в руках разные столовые принадлежности, запоминая их предназначение. «И зачем такое разнообразие ножей? Неужели нельзя резать всё одним?» — Сегодняшний вечер посвящён Дню рождения одного из генералов, который охотно с нами сотрудничает. И именно поэтому банкет, по сравнению с Днём рождения Высшего Патриарха, не такой торжественный. «Теперь всё понятно. Но почему даже на банкете, устроенном в честь генерала, солдатам выделили лишь один дальний стол?» Заметив задумчивость Дэя, Рафаэль произнёс: — Юный Сэр, Вы, вероятно, задаётесь вопросом, почему для солдат был подготовлен только один стол. Дэй поднял голову, спокойно взглянув в смеющиеся глаза мужчины и просто кивнул. — На самом деле, в силу вашего юного возраста, не думаю, что Вы поймёте, о чем идёт речь… Мальчик недоуменно поднял бровь и, перебив Рафаэля, начал бесстрастным тоном: — Рафаэль, Вы слишком несерьёзны, раз ссылаетесь на возраст, пытаясь ограничить меня в информации. Мужчина замер, опешив от тона Дэя, в котором не было слышно совсем никаких эмоций. «Восьмилетний ребёнок не может понять всей сути. Разве дети не наивны и глупы? Я думал, что прекрасно построенная речь и манеры этого мальчика просто следствие необычного склада ума, но…» — Я полагаю, что Культ Стен, как довольно влиятельная организация, построенная на вере в Высшие силы, не особо ладит со скептически настроенными представителями вооружённых сил, то есть солдатами и их предводителями. «Что происходит?» Ошарашенно засмеявшись, Рафаэль немного склонил голову, прожигая взглядом серьёзно-смотрящего на солдат мальчика. Дэй продолжил. — Можно ли верующим убивать врагов Отечества, допустимо ли брать в руки оружие, позволительно ли силой защищать правое дело? Ведь согласно одному из Непрекосновенных божественных правил — если бьют по одной щеке, ты должен подставить другую, и тогда Богини поощерят твои страдания во имя мира и вознесут тебя к небесам. Но это ли подразумевает фраза: «Не убивай»? Возможно ли, что речь идёт о частном убийстве, на которое человек решился, следуя своим мотивам? — Дэй повернулся к Наследнику, в ожидании ответа. Рафаэль, незаметно выдохнув, расслабил напряжённо сжавшие белоснежную ткань брюк пальцы и ответил: — Да, Вы правы, но все верующие в той или иной степени мыслят по иному. И, исходя из свободы мысли, глупо допускаемой Церковью, они могут по-своему трактовать Неприкосновенные правила. Так, слушая Вас, они могут придраться к любому слову или предложению, полностью переиначивая его смысл. В этом случае получится, что Ваши мысли ошибочны, и сказанные Вами слова про частный случай убийства и личный мотив будут звучать в другом свете. Дэй задумчиво прикусил губу, наблюдая, как солдаты с радостным криком поднимают огромные деревянные кружки, наполненные алкоголем, и мгновенно опустошают их. Через несколько секунд раздумий он спросил: — Например? Как же ты можешь изменить смысл моих слов, если я выражаюсь довольно ясно? Рафаэль кивнул. Он услышал, что мальчик, не заметив того, обратился к нему, как к старому знакомому, если следовать этикету. Мужчина ответил со слабой улыбкой на губах, которую Дэй не видел, ведь продолжал наблюдать за веселящимися солдатами. — Мой Юный Сэр, Вы сказали, что одно из Неприкосновенных правил — «Не убивай», подразумевает частное убийство, которое является следствием личных мотивов преступника. Давайте представим, что защита Отечества — личный мотив каждого человека, ведь солдат защищает, в первую очередь не всё человечество, убийц, насильников, также являющихся его частью, а тех, кто ему, в той или иной мере, дорог. В таком случае, солдаты убивают из собственных выгод — взаимовыручка, общение, поддержка, спасение от одиночества — то, ради чего люди сосуществуют вместе. «Что?» Дэй ошарашенно расширил глаза и проговорил на грани шёпота: — Это же абсурд! Где эти люди, верящие в подобную чушь? Рафаэль, пожав плечами, устало вздохнул. — К сожалению, после множества неудачных попыток воевать с существами, живущими во внешнем мире… — начал Рафаэль и мальчик вставил: «Титанами». Мужчина кивнул и, на мгновение задумавшись, продолжил, — Все попытки увенчались полным разгромом. С каждым годом добровольцев, готовых выйти за стены, становилось всё меньше, поэтому и был создан Легион Разведки, но сейчас не об этом. Так вот, потерявшему надежду народу осталось только уверовать в существование Трех Богинь, создавших три стены, ради защиты людей. Только представьте: прекрасные Девы пожертвовали своими телесными обличиями, чтобы защитить человечество! Дэй нахмурился, заметив странный блеск в глазах мужчины. «Кажется, Рафаэль слишком глубоко верит в эти сказки. Ну или он просто сумасшедший фанатик.» — И нам, слабому и малому Культу Стен было доверено рассказать людям о великом подвиге божеств! Раньше наш культ не был столь знаменит, но за все добрые дела Богини вознаграждают смертных! Дэй устало выдохнул и, когда Рафаэль остановился, чтобы обдумать следующую свою торжественную фразу, произнёс: — Рафаэль, Вы ушли от темы. Мой вопрос заключался в том, что я не понимаю, как люди могут верить во всё подряд, к тому же если это всё — несусветная чушь. Мужчина замер и, быстро поклонившись, разочарованно извинился. — Юный Сэр, люди верят тому, во что хотят верить, либо потому, что хотят, чтобы это было правдой, либо потому, что боятся, что это правда. Они не хотят слышать правду, потому что боятся, что их иллюзии будут разрушены. «И это мне говорит тот, кто верит в Высшие силы… Ведь по сути это одно и тоже, просто то, что для одного спасение — для другого бред…» — Рафаэль, Вы меня извините, но что бы Вы делали, если бы узнали, что Богинь на самом деле не существует и не существовало? Что вся вера построена лишь для того, чтобы контролировать людей и их поступки? Не кажется ли Вам, что убийство невинного во имя Трех Богинь намного сильнее противоречит Неприкосновенному правилу, нежели защита Отечества? Рядом проходящяя девушка в белой косынке тихо пискнула, споткнулась, с трудом сумев удержать наполненный угощениями поднос и, ускорив шаг, поспешила удалиться. Посмотрев на Рафаэля, Дэй сразу понял, что сказал слишком много и не того, что хотел услышать мужчина. Мальчик, смотря на побледневшего Наследника, сто раз влепил себе оплеуху и столько же раз зарекся больше не затрагивать данную тему в подобном ключе. Но на удивление, Рафаэль не стал тараторить что-то, что могло бы оправдать его веру. Наоборот — помрачнев, словно грозовая туча, он проговорил низким голосом: — Юный Сэр… Вы не должны более даже думать о подобном. Но из уважения к Вам, я отвечу на ваш вопрос. Я лучше умру, нежели узнаю, что моя вера напрасна. Но даже если, хотя это невозможно, но если Вы правы, то пусть вера выдуманная, но она всё равно смогла спасти людские души от зверских грехов… Боясь наказания, люди стараются жить в мире. Правила Богинь не дают людям свободно грешить и поддерживают мир между ними, даже если их не существует… Приятный женский голос зазвучал в голове мальчика. «Я считаю, что с самого начала не было никакого Бога. Просто для того, чтобы люди жили в мире, главы государств единогласно решили создать свод правил. Для того, чтобы он соблюдался, они придумали Высшие силы. Людям необходимо во что-то верить и то, что они верят в Бога из-за того, что боятся смерти — частично верно.» «Интересная теория» — подумал Дэй и отвернулся, когда Рафаэль замолчал. Но стоило мальчику сделать только шаг, на его плечо опустилась чья-то ладонь, а сверху снова прозвучал серьёзный голос Рафаэля, — Прошу Вас больше никогда даже не допускать и мысли о том, что вера — выдумка, это может повлечь за собой самые плачевные последствия. За такие слова Вас бы давно повесили или сожгли, но я сохраню ваши мысли в тайне и не выдам Вас. А также, думаю будет лучше, если Вы поужинаете у себя. У меня предчувствие, что Вам будет некомфортно трапезничать в компании священников и генерала. «Как благородно. Спасибо, Рафаэль.» — подумал Дэй, но вслух ничего не произнёс, а просто кивнул. Рафаэль, кивнув настороженно смотрящему на Дэя священнику, направился к боковой двери, которая была почти незаметна и, вероятнее всего, предназначалась для прислуги. Мальчик последовал за ним, также встретившись хищным взглядом с побледневшим стариком, и улыбнулся ему невинной детской улыбкой, из-за чего лицо священника приобрело пепельный оттенок. «А быть авторитетом довольно забавно.» — подумал про себя мальчик и, саркастично хмыкнув, переступил высокий порог, входя в темную комнату и понимая, что она всё-таки предназначена не для прислуги. В дальнем конце комнаты, за богато обставленным круглым столом из красного дерева сидел крепкий мужчина. Его взгляд был настолько остр, что Дэй невольно отступил назад, но продолжил смотреть в глаза пугающему человеку через тонкое стекло небольших круглых очков. Краем глаза мальчик заметил, как замер в напряжении и Рафаэль. «Этот человек должно быть крупная шишка. Какая… неловкая встреча. Видимо, мы прервали важный разговор.» — подумал Дэй, настороженно осмотрев ещё двоих мужчин, сидящих за столом. Они были одеты намного богаче человека в очках, с зачесанными назад довольно длинными волосами, прореженными сединой, но аура говорила об обратном. В комнате царила гнетущая тишина. С каждой секундой Дэй понимал, что напряжение между Рафаэлем и двумя мужчинами намного больше, чем ему казалось раннее. Но ещё больше пугал спокойный вид главного мужчины, который спокойно смотрел на мальчика, при этом иногда отпивая из бокала алое вино. Пытаясь разрядить обстановку, Дэй, несколько раз повторив в голове заготовленные слова, чтобы не сбиться, старательно проявляя уважение, произнес: — Здравствуйте. Прошу прощения за столь неожиданное появление. Моё имя — Дайске Рэйсс. Полагаю, что мы помешали Вам, поэтому приношу глубочайшие извинения и… Но мужчина поднял свободную руку — в другой он держал бокал с вином — и спокойно заговорил, обратившись к Рафаэлю. — Этот мальчишка и есть ваш новый Наследник? Я конечно рад, что вы заставили его заучить эти слова, чтобы произвести на меня впечатление, но не более. В сердце Дэя зародилось лёгкое чувство дискомфорта, но он быстро его подавил. В следующий момент слева зазвучал бесстрастный голос Рафаэля. — Вы слишком высокого о себе мнения, Закклай. Мы бы не стали обучать нашего нового главу вежливости по отношению к Вам, для того, чтобы потешить ваше самолюбие. У этого ребёнка очень необычный склад ума и я уверен, что он станет достойным Патриархом, когда придет его время. Он, даже несмотря на свой юный возраст, способен мыслить совсем как взрослый и образованный человек. Я лично убедился в этом дважды. Сразу, как только он закончил говорить, прозвучал звучный голос Закклая. — Рафаэль. Ты теперь обладаешь не тем статусом, чтобы дерзить мне. — Закклай продолжал игнорировать Дэя. Он болтал алую жидкость, прокручивая бокал и говоря так, словно был полностью поглощён в свои мысли. Его тон был наполнен властностью. — Ты придумал причину его посещения Церкви и того, что произошло на Церемонии Посвящения? После того случая среди людей ходит много слухов. В том числе и о том, что ты недействительный Наследник, а Церковь пыталась обмануть простой люд, провозгласив новым представителем Трех Великих Богинь недостойного. А этот мальчишка совсем не похож на нового избранника Богинь. Он похож на тощую грязную обезьяну. Рафаэль тихо выдохнул, подавляя зарождающийся гнев, и ответил: — К сожалению, на данный момент я занят другой проблемой. Отец поручил мне привести нового Наследника в порядок. От этикета до нрава, от знаний до внешности. Он должен выглядеть презентабельно. — Действительно, нам нужен подходящий Наследник, а не жалкий уличный попрошайка. «Уличный попрошайка». Услышав эти слова, Дэй слегка сжал кулаки, почувствовав дискомфорт, и посмотрел в пол. «Этот человек не воспринимает меня всерьёз…» Тихо выдохнув, он произнес: — Извините, что прерываю Вас, но я, как один из будущих представителей Культа Стен, не понимаю причину вашего отношения ко мне, Господин… Мальчик запнулся, но мужчина, посмотрев на него тяжёлым взглядом, вставил, — «Дариус Закклай.» Дэй опешил. Под тяжёлым взглядом мужчины он чувствовал острое желание сжаться в комок и убежать. — К слову, у меня уже есть идея по поводу его брачного контракта. — Закклай заговорил, обращаясь к Рафаэлю, прежде, чем Дэй успел снова открыть рот. — Согласно нашему договору, один из влиятельных лиц Церкви должен будет перейти под мой контроль, тем самым я смогу обеспечить себе безопасность, а Вы сможете полностью доверить мне поиск необходимой информации. Я думаю, что этот мальчишка неплохой кандидат для брака с моей дочерью. Дэй кинул ошарашенный взгляд в сторону Рафаэля. Мужчина, сжав зубы, беспомощно отвёл глаза и ответил: — Вы можете обсудить это с действующим Патриархом. — Я как раз поговорил с ним об этом несколько часов назад. — продолжил Дариус, — Он не против. Полагаю, теперь мы можем обсудить срок, по истечении которого я смогу забрать мальчика в Родовое поместье и уже более детально разобрать некоторые моменты. Дэй буквально окаменел. Рафаэль резко зашёлся в кашле, подавившись воздухом. — Это неприемлемо! Наследник должен оставаться на территории Церкви до Церемонии Посвящения! — возмущённо начал мужчина, повысив голос. — Вы не можете забрать его. Это противоречит всем принятым порядкам! Отец и так дал Вам слишком много свободы… — Рафаэль. — проговорил Закклай серьёзным тоном, прерывая недовольную речь Рафаэля. — Твой отец замечательный человек и он обязательно меня поймёт. Думаю, не случится ничего, что могло бы разгневать Богинь, если мальчик не будет находиться в Церкви до совершеннолетия и, тем более, до Церемонии Посвящения. — Что..? — Рафаэль вздрогнул. — Это невозможно. Если Наследник не будет присутствовать на Церемонии Посвящения, он не сможет стать Патриархом! Церемония Посвящения — старинный ритуал, который соблюдался десятилетиями. Сами Богини избрали этого ребёнка! Как Вы можете… — Я забочусь и о твоём благе. — спокойно с улыбкой возразил Закклай. — Что останется людям, если избранный Богинями Наследник лишится возможности занять место Патриарха? Конечно же они обратят внимание на предыдущего. Ты займешь место своего отца, которое уже должно было быть твоим, и мы продолжим осуществлять наш план. Ведь если бы не этот мальчишка, ты бы уже сидел во главе стола переговоров, как Святейший Патриах, не так ли? — Нет. О каком плане Вы говорите? На Церемонии Посвящения Богини выбрали другого, более достойного… — сжав зубы, процедил Рафаэль, тоном, наполненным странными эмоциями. «Этот мужчина, что он пытается сделать? О чем он говорит?» Дэю оставалось лишь тихо наблюдать за происходящим, но уже то, что его довольно часто упоминали в разговоре, вызывало опасения и лёгкое чувство тревоги. — Но ведь тебя они также избрали пятнадцать лет назад. Что мешает им снова обратить на тебя свой божественный взор? — голос Закклая звучал твердо и уверенно. Мужчина совсем не беспокоился, в то время как Рафаэль с трудом контролировал себя. — Появись этот ребёнок на час позже, что бы произошло? Что подумали бы люди, увидев, как Священное пламя дважды избрало кандидата, причём если это два совершенно разных человека? Не кажется ли тебе, что это всё детские сказки? «Что? Он говорит тоже самое, что и я совсем недавно сказал Рафаэлю? Разве это не оскорбление?» Вопреки хаотичным мыслям мальчика, Рафаэль не произнёс не звука. Закклай же продолжал: — Разве может мальчишка, никогда не изучавший этикет, основы религии и священный язык, быть новым избранником? Разве это справедливо по отношению к тебе? Ты, начиная с семи лет упорно трудился, чтобы завоевать признание не только Богинь, но и народа, и что теперь? Пятнадцать лет впустую, и просто из-за того, что какое-то пламя вспыхнуло не в то время и не в том месте? «На что он намекает?» Во время монолога мужчины опасения Дэя становились всё сильнее. В сердце закрались подозрения. — Этот жалкий попрошайка, похожий на тощую обезьяну, в один миг лишил тебя всего, чего ты добивался годами, Рафаэль! — величественно расправив плечи, звучным голосом проговорил Закклай и отпил из бокала, поднятого над столом. — Просто из-за какого-то чертового огонька! Люди, поддерживающие тебя долгое время, отвернулись от тебя, из-за этого оборванного мальчишки! Клеймо недостойного теперь до конца жизни будет преследовать тебя. И всё из-за… — К чему Вы ведёте? — безэмоциональный голос Рафаэля заставил Дэя вздрогнуть. — К тому, что ты достоин звания Патриарха в разы больше, чем этот мальчишка. — бесстрастно ответил Закклай, заполняя до краёв опустевший бокал. — Он будет хорошей пешкой в умелых руках. — То есть Вы хотите сказать, что Священный огонь, дарованный нам, смертным, самими Великими Богинями, просто баловство? — грозно процедил Рафаэль, устремляя пламенный взгляд на приподнявшего от удивления бровь Закклая. — Вы говорите о Наследнике в таком свете, думая, что имеете право оспорить решение Божеств? Да, судьба несправедливо обошлась со мной, но, как говорится, за всё воздастся в полной мере. Значит, Богини уготовили мне другую участь, и я не смею критиковать их волю, а Вы тем более. Закклай устало зевнул, показывая, что слова Рафаэля совсем ни о чем ему не сказали. Тихо фыркнув, он произнес: — И всё же, Рафаэль, я требую отдать мне этого мальчишку. Все мои планы пойдут коту под хвост, если именно он займёт место Патриарха, ты должен понимать это. Я ждал пятнадцать лет, пока ты не достигнешь возраста Церемонии Посвящения, и тут оказывается, что всё зря? У меня нет намерения ждать ещё столько же! – на мгновение потеряв контроль, Дариус ударил по столу. Послышался звон нескольких упавших на пол небольших бокалов с вином. — И что же Вы предпримете, если я откажу Вам? — сложив руки на груди, насмешливо, с ноткой неприязни, спросил Рафаэль. Закклай усмехнулся, но не смог сдержать смеха. Дэй и Рафаэль напряжённо переглянулись. — Какая храбрость. Неужели ты решил смириться со своей жалкой участью? Как низко ты пал, Рафаэль. — Закклай разочарованно выдохнул, а Дэй заметил, как вновь напряглось тело Рафаэля. Он сам в напряжении ожидал следующих слов мужчины. — Что касается твоего вопроса… Я просто избавлюсь от мальчишки, если ты не соизволишь подчиниться. «Избавится..? То есть…» По спине мальчика пробежали мурашки от урожающего тона мужчины, но он попытался взять себя в руки. Закклай, заметив, что напугал ребёнка, насмешливо взглянул прямо в глаза Дэю, от чего волосы на затылке мальчика встали дыбом. — Забрать его силой будет бессмысленно, к тому же война со мной явно не пойдёт на пользу твоей итак подкошенной репутации. — продолжая пронзительно смотреть в глаза сжавшемуся Дэю, еле шевеля губами, произнёс Закклай. Рафаэль, беспомощно сжав кулаки, выдохнул и отвернулся, слегка кивнув. Дэя затрясло. «Даже Рафаэль не может ничего противопоставить… Кто этот человек?» — Даю тебе месяц, чтобы привести его в презентабельный вид. Это будет трудно, но думаю, ты справишься. — повелительно махнув запястьем в сторону замершего Дэя, произнёс Дариус и отпил немного вина. «Что значит месяц? Это… Неужели моя судьба решится именно так?» Дэй слегка задрожал, внимательно слушая приказы Закклая, которые недвусмысленно говорили о его планах на будущее. Тем не менее, всё указывало на то, что в будущем не будет места собственной воле Дэя. Почему всё так? Он только несколько месяцев назад сбежал из жалкого места, каждый день в котором был наполнен выживанием. Он только начал видеть надежду на свободу… У него было много вопросов и неопределённости в сердце. Но этому, сидящему перед ним человеку явно не было дела до его мыслей. Дариус Закклай просто озвучивал приказы, говоря о своих желаниях. «Нет.» Закусив до боли щеку, Дэй с силой сжал кулаки. — Я думаю… Закклай устремил на него свой тяжёлый взгляд. — Я думаю… — Он произносил слова с невероятной сложностью. Его обычное красноречие покинуло его. — Господин Дариус… На самом деле я немного озадачен. — почувствовав волнение и подавляющую ауру мужчины, мальчик попытался начать. — Произошедшее на… Ну вы понимаете, что мне самому ничего не известно… Тот статус, которым я теперь… Обладаю… «Черт. Почему я не могу собраться? Как должен говорить восьмилетний ребёнок, который достаточно умён, чтобы иметь представление о словах мужчины? Неужели все люди у власти обладают такой аурой?» — Я хотел сказать что… Ну ваше отношение… оно непонятно мне, ведь я… имею право… Встретившись взглядом с мужчиной, мальчик замер. «Что… Что я хотел сказать?» В сердце мальчика стала зарождаться паника. — Мальчишка, — Закклай вдруг насмешливо фыркнул и, со стуком опустив бокал на стол, встал. — Не стоит пытаться говорить до того, как сформулируешь в голове мысль или… заучишь её. К тому же, твой внешний вид совсем не помогает мне воспринимать тебя всерьёз. Дэй растерянно опустил глаза. Он на самом деле выглядел не лучшим образом. Его короткие чёрные волосы слиплись от грязи и пота, и были покрыты пылью. Его лицо было покрыто грязными отпечатками. Ссадины, порезы и синяки обильно покрывали тело Дэя после произошедшего в переулке инцидента. Сшитая Оромисом одежда из мешковины на его покрытом пылью теле была почти полностью разорвана, практически открывая находящийся в районе груди ожог. Все эти ссадины и порезы напоминали обо всех проблемах, испытаниях и трудностях, через которые ему удалось пройти. И каждый раз ситуация казалась безвыходной, но мальчик каждый раз находил выход. В таком случае… «Почему я так переживаю? Даже если скажу что-то не так, меня ведь не убьют. Я нужен ему живым.» Дэй, чуть успокоившись, поднял на мужчину глаза. Но как только их взгляды снова встретились, уверенность мальчика немного поугасла. — Господин Закклай. Это может быть не важным для Вас, и может Вам всё равно, но Культ Стен является довольно влиятельной организацией… — с трудом начал подбирать слова Дэй. Тем не менее, мужчина быстро махнул рукой, прерывая его речь. — Его появление является неожиданной переменной, но этот козырь сможет сыграть нам на руку… пришло время изменить наш план. Мы должны находиться на шаг впереди наших врагов. Убедитесь, что полностью его используете. — обратившись к двум кивнувшим ему мужчинам, Закклай спокойно вышел из-за стола и, накинув на себя тёмное пальто со множеством орденов, направился к выходу. «Подождите… Неужели это и есть тот генерал? Это чувство… Он просто хочет использовать меня, словно пешку… Генерал, который долгие годы равнодушно передвигает фигуры по шахматной доске, видит меня, как прекрасный способ обыграть противника… » Дэй в безысходности сжал кулаки. «Всё закончится… Вот так? Вещи, связанные с моим будущим… Они были так просто решены? Мне даже не дали шанса высказаться…». Мальчик до крови прикусил губу и закрыл глаза. До его слуха доходил размеренный стук ботинок, а в голове виднелся удаляющийся силуэт. Чёрная крепкая фигура, держащая в руках его будущее, которое так неожиданно перестало зависеть от решений самого Дэя… Топ… Раз. Топ… Два. Топ… Топ… Дэй почувствовал на языке металлический привкус. Его слегка трясло. Стоящий рядом Рафаэль протянул к нему руку, словно хотел что-то сказать. Скрип. Дверь открылась. «Всё не может закончиться так.» В голову мальчика пришла одна мысль. — Подождите! — звонкий детский голос прозвучал на всю комнату. Рафаэль шокированно замер. Крепкая фигура остановилась на мгновение и повернулась. «Я должен. От этого зависит всё. Моё будущее, моя судьба, судьба моих друзей… Саяки, Рик. И Оромис, моя... семья. Я не могу так просто бросить их...» Закрыв глаза, Дэй вздохнул и досчитал до пяти. Когда его разум немного успокоился, он, собрав в кулак всю свою храбрость, сделал шаг к генералу, слегка скривившись от боли, пронзившей поврежденную ногу. — Я знаю, что Вы единственный из всех генералов тесно сотрудничаете с Культом Стен. Эта религиозная организация имеет власть, сравнимую с королевской, но Вы, как тот, кто служит королю, не видите в Церкви угрозы. Сумев найти равновесие между двумя влиятельными людьми, Вы словно кролик мечетесь между небом и землёй. Но рано или поздно король заметит это, ведь уже сейчас Церковь превозносит Богинь выше Верховного Правителя. Вы окажетесь между двух огней и перед Вами встанет выбор — занять оборонительную позицию и вновь поклясться в верности королю, и потерять возможность оставаться на передовой, ведь Церковь продолжит набирать влиятельность. Либо перейти на сторону религии. Но и это не выход, если только… В этот момент Дэй увидел, как ресницы на глубоко посаженых глазах генерала затрепетали. Он почувствовал странный прилив эмоций, исходящих от лица Закклая. Дэй хотел продолжить, но прежде чем слова добрались до кончика его языка, он проглотил их. — Дайске Рэйсс. Я Запомню твоё имя, но не думаю, что тебе стоит продолжать, особенно в присутствие Рафаэля. Если я правильно понял, к чему ты ведёшь, то думаю, мы сможем договориться. — мужчина повернулся к шокированному Рафаэлю, — Полгода. Я даю тебе полгода на подготовку Наследника, а дальнейшие планы мы обсудим по истечении этого срока. «Если правильно понял..?» После этих слов генерал Дариус Закклай покинул комнату, не оглядываясь. — Юный Сэр, Вы хорошо держались. Если честно, меня самого пугает этот человек. А теперь… давайте я проведу Вас в ваши покои. — облегчённо выдохнув, проговорил Рафаэль мягким тоном, словно хотел успокоить. Дэй кивнул и в прострации последовал за ним, напоследок кинув мимолетный взгляд на спокойно трапезничающих в тишине мужчин, которые словно не заметили ничего необычного.