Водоворот

Темари плевала на все предосторожности и запреты, на стены, что выстраивались между членами её семьи годами. Она плевала на всё, потому что младший брат, которого уже пол месяца считают абсолютно и бесповоротно мёртвым, появляется в холле резиденции. Собаку-но хватает немного растерянного Гаару за руку, затаскивая в его же кабинет и там же набрасывается с объятиями. Абсолютная защита никак не реагирует и Гаара стоит, выпучив глаза и не зная что ему делать. Куда девать руки, что неловко застыли в воздухе? И как справиться с бешено стучащим в груди сердцем? Темари сжимает его в стальных тисках, а песок всё ещё не реагирует, словно считая что объятиями не убить. — Темари, отпусти его, а то задушишь и все мои старания насмарку. — Ты! — в глазах вспыхивает настоящее пламя и Наруто был уверен, что твёрдый кулак Темари таки доберётся до него. Но вместо этого куноичи резко сгребла в объятия и его, сжав их с Гаарой в кольце рук. — Спасибо, — произносит девушка, делая шаг назад. Неловко отводит взгляд, всё ещё удерживая одну руку на плече Гаары, словно боясь, что он может исчезнуть, раствориться в воздухе словно мираж. — я думала, что уже не увижу его. Гаара рвано выдыхает, чувствуя, как градус неловкости в воздухе сильно возрастает. — Это то, что я должен был сделать. Всё в порядке, Темари. — улыбается Узумаки, примирительно поднимая руки. — По крайней мере теперь. — Что случилось за то время, пока меня не было? — Собаку-но взял себя в руки, он Каге, поэтому должен легко справляться с ситуациями, которые остальных ставят в тупик. Узумаки отступает в угол, позволяя Темари спокойно доложить брату обстановку в деревне. Картина не самая приятная, его уже давно в покойники записали. Поэтому совет уже назначил встречу с Даймё Страны Ветра, чтобы обсудить кандидатуру Шестого Казекаге. Встреча должна была состояться на этой неделе, через два дня, а до того времени на место формального главы деревни поставили Темари. Теперь же, когда настоящий Казекаге вернулся, Темари рассчитывала в кратчайшие сроки вернуть всё на круги своя, хотя понимала, что в нынешней ситуации возвращение брата будет выглядеть весьма подозрительно. Есть возможность, что совет решит заклеймить Гаару самозванцем или же марионеткой, присланной Тейка. В общем, вокруг творилось сущее безумие и разгребать всю эту кашу надо будет молодому Казекаге. Курама покровительственным тоном напоминает, что, слава Ками, родительские амбиции обошли стороной его джинчурики. Потому что Кушина грезила стать первой женщиной Хокаге, Минато так вообще стал Четвертым Хокаге. В общем, как хорошо, что мазохизм не передается от родителей к ребёнку. Наруто пожимает плечами и благоразумно не упоминает, что в детстве тоже хотел стать Хокаге. До того, как умные и добрые взрослые не пихнули его носом в ту кучу работы, которую джи-джи делал ежедневно. Тогда ему вдруг перехотелось. И хоть его новый курс не избавлял от огромного количества работы, но быть главой одного клана, ещё и малочисленного, намного легче, чем следить за всеми кланами и гражданскими впридачу. Гаара заканчивает слушать краткий отчёт и отпускает Темари, чтобы та привела Канкуро. Оборачивается к Наруто и позволяет себе под внимательным взглядом его сине-фиалковых глаз упасть в мягкое, удобное кресло. Стол завален бумагами, требующими немедленного рассмотрения, но ему плевать. По крайней мере сейчас. — Скоро уходишь? — спрашивает, откидывая голову на спинку стула. — Думаю, завтра. Сейчас мне бы хотелось наконец нормально выспаться. — признаётся Узумаки, запуская пальцы в растрёпанные, немного жирные волосы. Как же давно он не принимал душ… — Я отдам распоряжение приготовить для тебя номер в гостинице. — кивает Гаара. Он думает, что раз Узумаки отправляется завтра, то до того момента лишнюю работу нужно отложить. — Спасибо. Тогда Темари возвращается, волоча Канкуро за руку и щебечет что-то о «сюрпризе». Это было слышно даже при том, что дверь плотно закрыта. Тяжело описать выражение лица старшего из братьев, когда он увидел Гаару целым, невредимым и, что самое главное, живым. Наруто благополучно удалился на крышу административного здания и наслаждался вечерней прохладой Суны и завораживающей картиной заходящего солнца. Не хотел мешать. По себе знает, что не был бы рад, если бы Саске вдруг стал наблюдателем того, как его тискает Нагато-нии. Слегка смущает. Тем более, тот придурок в обязательном порядке вякнет об этом, поржёт и скорчит смешную рожицу, когда Узумаки возжелает свершить месть. Кажется, в такие моменты они меняются местами… Наруто закрывает глаза, отпуская свой контроль и позволяя сенсорике охватить так много, как только можно. Голова начинает болеть, он давно уже не практиковался, отвык от такого количества информации, поступающей в мозг огромным потоком. Он чувствовал, как от его печати на животе, сейчас закрытой клетки, тянется тонюсенькая нить, связывающая его с Гаарой. Другая, немного толще и крепче, уходила далеко за пределы пустыни и Наруто догадался, что это связь между Курамой, Мататаби и остатками Шукаку. Почему не было остальных нитей? Потому что с чакрой остальных он пока не контактировал, поэтому подобная связь ему не видна и недоступна. Даже Курама и тот признался, что связь с остальными за сотни лет ослабла. Но он всё ещё чувствует, когда им грозит опасность. Гаара присел рядом, безмолвно глядя в даль. *** Наруто опасливо косится на каждое дерево. В лесу… И несмотря на то, что он активно сенсорит территорию вокруг себя на тридцать метров, этого мало, чтобы успокоить. Но достаточно, чтобы голова оставалась ясной и совсем не болела, поскольку количество информации, поступающее на обработку в мозг, было допустимым для расслабившегося разума. Он покинул Суну три дня назад. На утро в день отбытия, Гаара, сжав его руку, предупредил, что письмо с благодарностями и предложением укрепления союза было отправлено в Коноху. Благодарности клану Узумаки и его принцу, а договор — Хокаге. Фактически, Собаку-но очень даже ему помог. Эта бумажка, не считая тех, которые он не регулярно отправлял крестному, была его «спасением» от несовместимых с жизнью ранений и сильных побоев. Конечно, он себя в обиду давать не собирается, но если придёт домой и вздумает начать отбиваться от заслуженных оплеух, может кого-то в конец разозлить. В общем, спасибо Гааре, Темари и Канкуро, что хотя бы Цунаде-ба-чан будет к нему чуть более благосклонна. Он, всё же, выполнил очень важную миссию для Конохи. Человек в маске появляется неожиданно, словно из воздуха. Наруто встаёт, внимательно наблюдает и неосознанно хмурится. Коноха в нескольких километрах отсюда. Неужели Тейка и вправду осмелятся напасть на него здесь? — Узумаки Наруто… — хриплый голос неизвестного из известной группировки разрушает тишину и Узумаки кивает. Да, это он. По волосам не видно, что-ли? — Сдавайся и послужи великой цели, или же пади в бою и стань невольным инструментом. Парень склоняется голову вбок, состроив брезгливое выражение лица. Конечно же, он не недооценивает противника. Но, Мадара бы его драл, Наруто тоже не из слабых! Почему типчик сразу решил, что победителем будет он? — Что-то ты неправильно считаешь, — после минуты неловкого, напряжённого молчания, выдаёт парень. И сразу же спешит пояснить — Ну смотри: есть один хвост, потом два, три хвоста. А ты перескакиваешь с первого на девятый. Кто так делает? Тейковец застыл, недобро сощурил единственный видимый под маской глаз. Шаринган. — Планы меняются. Меня больше не интересует последовательность. — после секундных размышлений отвечает неизвестный. Такое чувство, что они тут собрались устраивать светский разговор, а не махать кулаками. Скорее всего насмерть. — Ну не знаю, дружище. Если ты с математикой не дружишь, это не значит, что и остальные тоже. — пожимает плечами. — Поэтому я отказываюсь менять номер с «девяти» на «два». Тайка стоит, не отрывая взгляда, пока Наруто старательно косит на дерево где-то в лесу. Не хватало ещё чтобы его словили в гендзюцу. Отсутствие прямого контакта с целью покроет сенсорика, хоть и полной картины во время боя он не получит. — Не притворяйся клоуном, малец. Отсюда ты выйдешь либо на своих двоих, либо тебя унесут. И место назначения будет одним и тем же. — А я так хотел рамена… — сокрушается, вытаскивая руки из карманов. — А ещё я хочу жить, поэтому досвидос. Они стояли достаточно далеко друг от друга, чтобы Наруто успел совершить технику замены на валун, находящийся где-то в округе, но подальше, чтобы его сразу не догнали. Там же он призвал Гамакичи. Хорошо что не Гамататцу… — Гамакичи, пожалуйста, обратный призыв. — наспех тараторит, а затем молодой жаб исчезает так же мгновенно, как и появился до этого. Тейковец уже дышал в спину, протягивая руки в чёрных перчатках, когда исчез и сам Узумаки Наруто. Ну ничего, смеётся Обито, в этот раз не получилось, получится в следующий. Наруто прикрывает глаза рукой, жмурясь от слишком яркого света. Он лежит на земле, раскинув руки и ноги, словно морская звезда. Гамакичи недовольно квакнул рядом, привлекая внимание. А затем со вздохом заключил: — Идиот… Наруто готов был поспорить: всё же, он не бросился в битву, а поступил разумно и спас свою задницу быстро и очень элегантно. Потому что в друзьях у него нет такого же прекрасного, неотразимого джинчурики девятихвостого, как он сам, который и с того света мог бы вытащить. Приходиться импровизировать. Вот результат. — Согласен. — несмотря на это слышит Наруто. Джирайя-джи подпирает рукой подбородок, в другой держа раскрытый свиток. И взгляд его слишком усталый. Трезвый, скажем так. — С чего бы это? — возмущению нет предела. Ну а какого, простите, Мадары, его уже в который раз обзывают? — Вчера Цунаде пришло неожиданное сообщение из Суны. Мы были весьма обеспокоены, на случай если из-за провала задания они захотят разорвать мирный договор, но… Оказывается, ты успел отметиться и там… — Я же писал тебе, что занялся этой проблемкой. — И, — прищуривает глаза Джирайя, недовольным тем, что его перебили. — в тот же день получаем письмо от Райкаге с благодарностью за твою помощь в сохранении джинчурики двуххвостой. И! Устранение двух тейка. Твоими силами. — Одни плюсы. — Несомненно, — кивает мужчина. Он тоже видит в этом плюсы, признаться честно. Но покошмарить мальца он просто обязан. — но ты и представить себе не можешь, какая буря разразилась, когда всё это дошло до твоей семьи. Конечно, деревне это только в плюс, как ты и сказал, но Хокаге недовольна твоим самоуправством. Ты не поставил никого в известность и ушёл в самоволку. Тебя могли объявить нукенином. — Невелика беда, — серьёзно отвечает Узумаки, не чувствуя стыда. Не посвящённым в его тайны не понять мотива. А раскрывать секреты он не имеет права. — Ведь если бы я этого не сделал, следующим был трёххвостый и так далее. Но теперь, когда в Кумо снова два биджу, с их тандемом тяжело справиться. Не то, что брать поодиночке. Фактически, я спас и себя. Джирайя закатил глаза. Так вот где этот юношеский максимализм заиграл… в заднице у его крестника! — Саске обиделся на тебя. Аоми-чан готова погнуть любимую сковородку о твой затылок, а Цунаде испортить стены своего кабинета твоей тушей. — Ужас. — передёргивает плечами, чувствуя как мурашки покрывают спину. Курама сочувственно ржёт… Именно так этот рыжий и сказал: «это смех сочувствия». — Несомненно. — А ты чего тут? — вдруг вспомнил. А вообще, решил отвлечь и себя и санина от жутких мыслей. — Ну, — он неловко улыбается, разбивая на мелкие кусочки образ сурового наставника. Чешет пальцем кончик носа, отводит взгляд. — Цунаде узнала, что я с тобой всё это время переписывался. Наруто моргнул раз. Два раза. И засмеялся. Нет, не так. Он заржал. Так сильно, что даже слёзы выступили. Джирайя возмущался, бурчал что-то о неблагодарном и наглом ученике. Санин вздыхает, из-под прикрытых век наблюдая за катающимся по земле Наруто. Ну что за юноша… И злиться на него тяжело, хотя заслужил, прохвост. И Джирайя признаёт, что чем-то тот его напоминает. Он тоже лезет в самую гущу событий, отключая здравый смысл и инстинкт самосохранения. И ничего поделать с собой не может. — Ну всё, всё, хватит ржать. — хватает парня за плечо, поднимает на ноги и ещё немного удерживает, чтобы тот вдруг обратно не свалился в новом приступе смеха. Наруто утирает слёзы с лица, а вот улыбку подавить не может ещё долго. Всё же, если сковородкой по роже, то хоть не в одиночку. Мелочь, а приятно. — Ну вот, упокоился? — Наруто рьяно кивает. Ещё как успокоился, джи-сан, ещё как… — Тогда отряхнись от пыли и отправимся в Коноху. — заключает Джирайя. И Наруто вдруг вспоминает. — А знаешь, Джирайя-джи… — он заводит руку за голову, улыбка из весёлой стает натянутой. — Меня по дороге в Коноху пытались прибить. Тот чувак, что забрал Нагато-нии. Джирайя распахивает глаза. — Мадара тебя дери, идиот малолетний! Шляется он… Звук удара. Сдавленное шипение и Наруто потирает ноющий затылок, бросая на санина исподлобья недовольные взгляды.