Liberi

Ветви кланялись под действием сильного ветра, даже зелёные листья срывались с деревьев, продолжая кружиться, парить под воздействием воздуха. Один из этих одиноких листиков приземлился на землю, свежую, совсем недавно потревоженную землю кладбища Йокогамы. Вскоре листик начнёт увядать. Он так и засохнет здесь, теперь уже никому не нужный. А может быть, душа захороненного в этом месте человека тихо улыбнётся своему зелёному гостю? Сквозь металлические палки тёмной оградки протиснулся кот. Белый, словно снежный комочек, он грациозно подошёл к могильному камню, взглянул на надпись, а затем перевёл взгляд на парня, что стоял там неподвижно, склонив голову. Куникиде, как и остальным, сложно смириться с тем, что босса больше нет. Фукудзава стал жертвой инсульта, как сказали врачи больницы, куда был доставлен мужчина. Сразу, как только это случилось, Кёка потеряла контроль над Снежным демоном, а Ацуши стало сложнее управлять перевоплощением в тигра. Рампо в тот момент, хоть и был далеко, почувствовал боль в сердце, и в голове всплыли ужасные мысли о том, что вскоре Детективное агентство не будет существовать. Так и случилось. Узнав о смерти Юкити Фукудзавы, власти сразу же начали подготавливать документы для расформирования организации одарённых. И вот сегодня, на 9-й день смерти Фукудзавы, агентство было официально расформировано. И сейчас Куникида стоял здесь, на могиле босса, и просто смотрел вникуда, думая, что же делать дальше. Наверное, придётся вернуться на родину и снова возобновить карьеру учителя. В родной школе устроиться будет чуть легче. Он не видел Рампо ровно с того дня, как о смерти Фукудзавы стало известно. Тогда у детектива случился нервный срыв. Он никак не мог поверить в это. И, конечно, Эдогава винил себя, буквально проклиная за то, что не смог предвидеть смерть босса. Если бы он понял это заранее, если бы рядом была Акико или хотя бы любая больница… Но никто не предвидел это. Сосуд в голове разорвался в тот момент, когда мужчина прогуливался по городу. Рядом с ним никого не было. Некому было оказать помощь и вызвать скорую. Эдогава со слезами проклинал и себя, и «способность». Бился о стены, отрицал очевидное, словно маленький ребёнок. Он потерял его. человека, благодаря которому понял, что нормальный. Потерял, как когда-то родителей. Рампо с криком хватался за голову так, словно хотел разорвать её на кусочки. И никто не мог успокоить его и хотя бы немного заглушить боль потери. Глаза каждого были наполены слезами в этот день. Только Дазай на вид оставался спокойным, окидывая всех пустым, безжизненным взглядом. Последней появилась Йосано. Бледная, словно смерть, а если быть точнее «Ангел Смерти», девушка никогда не забывала, что спасителем её стал Фукудзава-сан. Он вместе с Рампо избавил её от страха и боли, от одиночества и закрытой, пустой белой комнаты… Первое, что сделала Акико, — мягко обхватила Эдогаву руками, крепко обняла его, прижав к себе, и сама прижалась к нему. Девушка сковала его движение, не позволяя больше рвать на себе волосы. И только в её объятиях детектив просто застыл, крепко обхватив девушку в ответ, уткнулся в её плечо. — И вовсе я не Великий детектив… — тихо пробормотал он дрожащим голосом. — Я жалкий. — Ты не виноват. — нежно, успокаивающе произнесла Акико, как врач, прекрасно знающая, что смерть — неотъемлимая часть жизни. — Ты ведь не Бог… Именно её слова воздействовали на Эдогаву положительно, в то время как все остальные лишь осыпали солью рану на душе Рампо. Детективу казалось, что от него, жалкого и бесполезного, отвернулся весь мир. Ведь он не смог предугадать что-то, настолько важное. Казалось, все сейчас ненавидят его, а добреньких строят лишь из жалости. Ведь «Великий детектив» оказался лишь бесполезной букашкой. А что же Йосано? Просто уже довольно давно они с Рампо стали парой. В объятиях любимого человека становится легче. Ацуши почувствовал вдруг, что к нему прижались. Кёка уткнулась в рубашку парня, ладошками прикрыв слёзы. Накаджима приобнял её, такую маленькую и беспомощную девочку… Она потеряла то, что обрела так недавно. Изуми начала улыбаться, как только вступила в агентство. Во взгляде её читалось счастье. А сейчас Кёка снова грустна. Она теперь без работы, скоро останется без денег, средств к существованию, и, если агентство всё же распустят, без друзей, ставших для неё семьёй. Девочка не знает, что делать дальше. Она думала об этом все 9 дней. И вот сегодня встретилась с Йосано. Встреча была в квартире Эдогавы, куда Акико не так давно всё же решилась переехать и начать совместную жизнь. Врачиха выглядела очень подавленной. И ещё бы, ведь Рампо впал в депрессию. Он ничего не ест, не разговаривает и не встаёт с кровати. И до конца проснуться не может, и заснуть, ведь мучают кошмары. Йосано, как может, борется с этим состоянием, хотя и сама уже на грани. Она потеряла место, где нужна была она сама, её доброта, а не способность, обесценивающая жизни. — Я, — сквозь волнение всё же начала говорить Кёка, взгляда не поднимая, сжимая ткань своего кимоно, — убила 35 человек… Я сожалею, что причинила боль многим. Но сейчас, Йосано-сан, я хочу измениться. Я хочу спасать, а не убивать. Пожалуйста, ответьте, у такой, как я, есть шанс стать врачом?.. Йосано была удивлена, что со столь виноватым видом девочка решила сказать именно это. — Обучаться в медицинском сложно, — задумчиво ответила Акико, — но если ты этого действительно хочешь, думаю, ты справишься. Только нужно туда поступить. Поищи что-нибудь в газетах или интернете. Я помогла бы, но сейчас нет времени. Лицо Кёки озарила улыбка. В её душе появилась надежда на светлое будущее. — В здании агентства есть компьютеры. Тот, что в моём кабинете, можешь использовать как душе угодно. Единственное, чем могу помочь. — А здание... — Оно было куплено, а не арендовано, так что принадлежит нам. Его не отнимут ни власти, ни кто либо ещё. — пояснила девушка. — Ты спокойно можешь там находиться. — Спасибо вам. — Я очень хочу, чтобы твоё желание осуществилось. Я буду верить и держать кулачки. — на бледном лице Йосано появилась чуть заметная улыбка, но просуществовала она совсем не долго. Уголки губ медленно опустились. — И самой мне пора бы искать работу. Сбережения заканчиваются. А Рампо… Лицо девушки стало ещё болезненнее. Нижняя губа дрогнула. — А вы пытались искать работу? — поинтересовадась девочка. — Я просто видела в газете много объявлений о том, что требуются... — Меня никуда не берут. — перебила её Йосано. — Такого хорошего специалиста? — удивилась Кёка. — Почему? — Тут дело не в моём образовании, а в моём прошлом. Они обе опустили взгляд. Светлая искорка померкла в глазах Изуми. — Надеюсь, — произнесла Йосано, — ты в будущем не столкнёшься с подобной ситуацией… Солнце всё ближе к горизонту, небо уже начало покрываться оранжевым закатом. Ветер стих. Но не известно, какая погода придёт со строны океана. — Прости, Одасаку, — снова Осаму сидел на земле, прислонившись спиной к могильному камню, — наверное, единственная организация, где я смог бы выполнить данное тебе обещание, сегодня была уничтожена. Просто стёрта, несмотря на все заслуги… Пхах. Дазай понимал: главная причина заключается в том, что у членов агентства были способности. Обычные люди боятся одарённых, словно ведьм и колдунов, поэтому власти стараются не допустить сформирования большой группы подобных необычных людей. Их считают угрозой. Наверное, дай волю, просто перебили бы всех. Дазай всегда прислоняется к могильной плите спиной, представляя, что на самом деле этот камень — спина Одасаку. Просто холодная. Безжизненная. Осаму потерял то, что стало для него дорогим. Агентство для многих стало домом. Теперь уже бывшие коллеги были словно братья и сёстры. Но как же быстро всё поменялось, и сейчас они все разъехались по разным уголкам: кто-то вернулся домой, кто-то решил продолжить учёбу, чтобы увеличить шанс найти нормальную работу. Они вряд ли будут поддерживать связь. Дазай взглянул на время и, с нежеланием, поднялся на ноги, понимая, что пора выдвигаться. — Пока-пока, Одасаку. — брюнет с мягкой улыбкой помахал магильному камню. Как только он развернулся, лицо снова стало спокойным. Нет, скорее холодным и грустным, словно одинокая снежная льдина, плывущая по волнам Ледовитого океана. Осаму совсем не хотел учавствовать во всём этом, однако Мори сказал ему: — Как хочешь. Но имей ввиду, что план всё равно придёт в исполнение. Чуя использует Порчу. Последствия этого будут зависеть лишь от твоего выбора, Дазай. Хочешь ли увидеть, как полгорода взлетят к чертям? Накахара шёл сейчас по коридору Мафии, вспоминая эти слова, он ужасно переживал, что Дазай действительно не придёт и не остановит его во время, не обнулит Порчу, из-за чего случится ужасная трагедия. Чуя. — Помолчи. — прервал Накахара голос в своей голове. — Я не переживаю. Я... не завишу от Дазая. Чуя, — снова в голове мафиози прозвучал мужской голос, — т ы от Дазая не зависишь, я не спорю. Но не глупи. Не смей активировать Порчу пока не убедишься, что он рядом. — Хватит. — рыжий вдруг остановился и взялся за голову. — Замолчи. — уголки губ были опущены, как и взгляд. — Он… Почему мне приходится зависеть от этого человека?.. Я уже, кажется, говорил тебе, мелочь, чтобы ты использовал мысли при общении со мной. — Почему ты вечно на меня рычишь?! — воскликнул Накахара. Потому что ты вредная, непослушная, мелкая человечишка. Чуя скрипел зубами, придумывая, как бы обозвать этого дядьку пообиднее, съязвить поострее. Как вдруг плеча легонько коснулись. — Чуя-сан, — парень резко обернулся и увидел Акутагаву, — вы в порядке? — спросил он, ведь слышал, как коллега разговаривал сам с собой. — Вас сегодня ждёт нелёгкая миссия. — А, Рюноске, — вздохнул с облегчением Накахара и чуть приподнял уголки губ, — но я ведь, как-никак, один из сильнейших членов Портовой Мафии. — Да. — согласился Акутагава, вежливо приклонив голову. — Извините. — Ничего. Я не считаю, что беспокойство за какого-либо человека делает его слабым. — вдруг в голове Накахары всплыло утреннее известие. — А сам-то ты как, Рюноске? Тяжело, наверное, отпускать сестру на долгое задание под прикрытием.. — Мне не хотелось бы, чтобы агентом стала именно Гин, но босс объяснил, почему она подходит на эту роль больше других, и я не смею спорить. — Эм, Рюноске. Ты, как бы, не у босса сейчас.. — Спасибо за беспокойство, со мной действительно всё в порядке. Ещё в первый день я запомнил и принял одно из главных правил Мафии: нельзя ни к кому превязываться. Только не с нашей работой. Лицо эспера отражало грусть, как и его голос, хотя Акутагава верил, что все эти эмоции держит глубоко в себе, и они не заметны для окружающих. Чуя с жалостью взглянул на него. Ты говоришь, что принял это правило сразу же, но ведь к Дазаю привязался.. Тебе ли говорить, маленькая прилипала на двух ножках. Чуя нервно стиснул зубы, его правый глаз задёргался. Но теперь он не может психовать в открытую, ведь голос в голове слышит лишь он сам. Парень живёт так уже давно, поэтому привык, и сейчас смог спокойно переключиться с раздражения на спокойствие и милую улыбку. Он потрепал волосы Акутагавы, от чего тот искренне удивился. — Не слушай этого идиота, — сказал Чуя, имея ввиду, конечно, Дазая, — он просто на зло не хочет тебя признавать. Слушай, Рюноске, когда-то я уже говорил тебе это, и сейчас повторюсь: ты всегда был сильным. В таких непростых обстоятельствах ты смог выжить сам и защитить свою младшую сестру. Ты действительно можешь гордиться собой. Я один-то думал не выживу. Один, значит? — раздался в голове Чуи недовольный голос, и Накахара сразу понял, что последнее предложение было лишним. Чёрт, братец, не сейчас… Я тебя, 4-ёх летнюю мелочь, еле вытерпеть сумел, а сейчас, значит, один. Да всё, хватит! Речь вообще не о тебе! — Понял, Рюноске? — на удивление громко воскликнул Чуя, чем оторвал парня от собственных размышлений. Акутагава выпрямился, и тогда ладошка Накахары съехала с его волос. Чуя снова почувствовал эту разницу в росте. — Да, ты уже говорил это, Чуя-сан, — хотя голос эспера практически не поменялся, глаза его сейчас светились, да и лицо было уже не столь грустным, — но всё равно спасибо. На этом и закончился их разговор. Рюноске решил найти Гин. Уже завтра она отправится на работу под прикрытием, уедет минимум на полгода, а куда и зачем — никому, кроме неё и Мори не известно. Кажется, это что-то действительно важное, раз держится в таком секрете даже от самых приближённых лиц босса. — Чуя, — рыжий даже вздрогнул от неожиданности, обернувшись, увидев перед собой лицо Коё, — наконец-то я смогла найти тебя. Ты же помнишь? — Ч-что?.. — удивленно захлопал ресницами Накахара. — Н-ну, сестрица.. — Не оправдывайся. — добродушно вздохнула Озаки. — Ты всегда забываешь о мелких обещаниях, особенно, если дал их мне. Губы Чуи распахнулись, чтобы что-то сказать, но в итоге он просто стыдливо опустил глаза к полу. Подобное действительно случается часто. Неудобно, да? Ну ты хоть не издевайся. Синие глаза Чуи распахнулись от удивления, когда сестрица обняла его, одной рукой уцепив шляпку, чтобы та не мешалась, ну и не упала на пол. Коё прижала его к себе, словно родного сына. Арахабаки нахмурил брови и почувствовал, как усилилось сердцебиение его сосуда. — Ты обещал, что зайдёшь ко мне сегодня. — Прости, я забыл… — Тебе ночью работать. Это ты помнишь? Так почему, — не дожидаясь ответа, продолжила женщина, — зная об этом, ты продолжаешь бродить здесь? Чуя, ты тоже человек, пусть в тебе и есть сила Арахабаки. Она только изматывает тебя и постоянно угрожает твоей жизни. Иди в медицинское отделение и отдохни. И даже не спорь! Поспи днём, или хотя бы просто полежи! Тебе сегодня снова придётся. — Сестрица, — осторожно перебил женщину Чуя, обняв её, — это — моя способность. Не переживай. Я справлялся до этого, справлюсь и сейчас. Конечно, ты права, как и всегда. Я отдохну, пока есть время. «Потом тело ведь снова будет болеть из-за последствий Порчи.» — мысленно добавил рыжий и грустно вздохнул. Он ощущал на себе пристальный взгляд Арахабаки, словно тот стоял прямо перед ним. — Ох, Чуя, — улыбнулась девушка-брюнетка в белом медицинском халате, — как же я рада видеть тебя, не истекающего кровью. Конечно, у нас есть свободные одиночные палаты. Там тебя никто не побеспокоит. Но о том, что ты там находился, я всё равно вынуждена рассказать начальнице, хорошо? — Если нужно, значит говори. Я все равно не собираюсь делать там что-то, требующее последующих разбирательств. — Я понимаю, но, — девушка тяжело вздохнула, — она у нас просто.. строгий человек. Чую проводили до той самой палаты, и пратически каждый медик здоровался с ним, как с особо запоминаюшимся, пусть и не прям таки частым пациентом. Накахара заметил, что кушетка здесь поудобнее, чем на той, где он отлёживался с прошлой активации Порчи. Несмотря на это уснуть не удавалось. Чуя ведь прекрасно выспался сегодняшней ночью. Но сейчас голова буквально разрывалась, ведь внутри была тишина. Чуя несколько раз пытался заговорить с «голосом в голове», но ответа не звучало. Арахабаки, ты обиделся? Слушай, я не имел ввиду то, что тебя не было рядом. Я просто говорил о людях, что.. буквально рядом. Живые, за руку взяться могут. В этом, нашем мире. …. Чёрт, прости. Ну скажи что-нибудь уже!.. Братец… В то же мгновение Чуя ощутил чужие руки на своих плечах, его глаза начали слипаться, душу словно утягивало куда-то вглубь тела, как сыпучие пески. И вот Накахара уже оказался в знакомых объятиях в том тёмном мирке, на поляне, где распустились красные розы и прекрасные бабочки, чьи крылья светились голубым цветом, пархали с цветка на цветок. Часть мирка, что располагается в голове Чуи. Там и поселился много лет назад странный «дяденька», вначале даже испугав ребёнка. Но сейчас Чуя наоборот тянет свои руки, чтобы повиснуть на его плечах, плечах двухметровой дылды, и, конечно же, не может достать до них, от чего немножечко психует. Кроваво-красные глаза светятся, излучая нечеловеческую силу. Они пристально смотрят на личико Чуи, что с каждой секундой становится всё более обижанным. — Глупый ты человечек. — голос высокого бледного мужчины раздается эхом. Арахабаки всё же наклоняется, и Чуя крепко обхватывает его шею, но длинные черные волосы оставляя на свободе, проскользнув под ними. — Вредина. — Мелочь. Мужчина начал выпрямляться, тело Чуи покрылось красным дымком, и под воздействием Гравитации тело Накахары тоже поднялось в воздух, а затем его аккуратно разместил на своих руках Арахабаки. — Не злишься? — тихо спросил Чуя, прижимаясь к нему. — Не злюсь. — ответил мужчина, вздыхая. Здесь, внутри своего разума, Чуя не может использовать способность. Здесь владелец Гравитации — Арахабаки. Найдя неподалёку дерево, что послужило бы опорой для спины, мужчина опустился на землю, и затем опустил Чую. Тот уселся на его коленях. Теперь их лица практически наравне. Пару секунд просто пристально посмотрел на него с надутыми щеками. — Перестань уже лезть ко мне во время разговора с другими людьми! — Снова читаешь нотации. — Лезешь в неподходящее время! — повторил Чуя довольно громко и решительно, но потом он обмяк от взгляда красных глаз. — Не обижайся. Иногда ты действительно подсказываешь что-то дельное, но в иных случаях лучше просто промолчи. *Бамс! * Чуя недовольно взялся за лоб, куда только что прилетел щелбан и снова раздражённо надул губы. Длинные тонкие пальцы аккуратно зарылись в рыжие кучеряшки, и затем мужчина прижал Накахару к груди, сделав угол наклона спины больше, походя на кресло. Длинные чёрные волосы, покрывшись красной дымкой, поднялись в воздух и накрыли Чую, словно одеяло. На спину легла вторая длинная рука, аккуратно придерживая рыжевласого. — Просто спи. Душе тоже нужно отдыхать. — Не хочу. Братик, — Накахара попытался высвободиться из объятий, но, конечно же, сделать этого не смог, — пусти. Я не устал. — Такая же вредная. С детства совсем не поменял… — Опять ты издеваешься! Давай поговорим!.. Пальцы нежно ёрзали по голове Чуи, и вот рыжий уже почувствовал, как его охватывает дремота. Практически сразу Накахара провалился в сон, тихо сопя, с чуть приоткрытыми губами. Арахабаки снова вздыхает, продолжая поглаживать его голову, глядя в тёмное небо этого небольшого мирка.       Без меня твоя душа больше уже не сможет попасть сюда. Она будет просто бродить по бессмысленным снам — сборникам всего, когда-либо увиденного тобою, — и лишь в редкие дни сможет просто отдохнуть. Но это будет уже не так, как сейчас. Ты привязался ко мне, словно к родителю, маленький детёныш человека. — Ну хваатит!.. — практически молила блондинка, подняв руки в позе «сдаюсь», — Гин-чан, пожалуйста, не издевайся надо мной!.. *Бах!..* лицо Ичиё побледнело, а яблоко, что стояло на её голове, отлетело назад, упав на пол. Брюнетка взглянула на неё обычным «рабочим» взглядом. А затем взяла с полки другой пистолет, зарядив его. — Да хватит! Ты же всё равно возьмёшь ножи, а не пистолет!.. Если что, Гин просто сказали выбрать оружие, которое возьмёт на то секретное задание. Ну она и выбирает. — Больше не собираюсь ставить яблоко!.. Акутагава резко направила дуло пистолета в сторону начальницы, заставив её вздрогнуть. — В руку или ногу? — Яблоко!.. Яблоко!.. Тачихара и Хиротсу просто наблюдали за этим в сторонке. — А, — задумчиво протянул Мичидзо, — Гин ведь сразу не взлюбил..а Хигучи?.. — Да. — ответил Рьюро, покуривая сигарету. — Мда. А она ещё та садистка. — Что происходит в её голове — загадка для многих. — Да для меня загадкой стал даже её пол! — воскликнул Тачихара и, поставив руки в боки, подошёл к брюнетке, заряжавший очередной пистолет. — Тебе самой как, нормально было, что я тебя так долго парнем называл, а? Сказать уже совсем никак? Или гордыня не позволяет опускаться до разговоров с такими, как мы?! Резким и быстрым движением ко лбу парня было приставлено дуло пистолета. Брови Гин нахмурились сильнее. — Ага, понял. Ты просто стерва. — после этого Тачихара встал чуть дальше. — Давай, продолжай. — мафиози издевательски ухмыльнулся. — Всю жизнь на ножах — полюбому скоро промажешь. — Ну спасибо! — воскликнула Ичиё, уже ждущая с яблоком на голове (ведь тут без выбора). И тут же ствол был направлен на неё, и колени блондинки затряслись. — Что тут творится? — раздался удивлённый голос. Хигучи, хотя и продолжала трястись, расплылась в улыбке. — Акутагава-сан!.. Парень сразу направился к сестре. — Чёрных ящериц прорежаешь, Гин? Такого приказа, вроде, не было. *Бах!..* кажется, в этот раз девушка нажала на курок с большей силой. — Дрянь. — прокомментировала девушка оружие. А затем швырнула пистолет в Рюноске так, что он еле успел увернуться, и попала прямо в голову стоявшему позади Тачихаре. — Ах ты дрянь мелкая! — схватился он за ушиб. Но снова взгляд Мичизо притянула к себе начальница. Ичиё, бледная, еле-еле стояла на дрожащих ногах. Пуля прошла очень низко, попав буквально в середину — между её головой и яблоком — немного прорядив волосы. Кажется, задело и кожу головы. — Т-ты как? Живая? — обратился к ней рыжеволосый, потирая ушибленное место. — Эй, Хигучи! Ты здесь? Слышишь меня? Блондинка медленно перевела взгляд на младшую Акутагаву. — Гин-чан, т-ты злишься на меня из-за той ситуации, да?.. Брюнетка потянулась за новым пистолетом, но руку её перехватил Рюноске. — Всё, достаточно. — сказал он со строгим взглядом, но голос всё равно был довольно мягким, если сравнивать с обычным, с каким он обращается к подчинённым. Резко девушка отдёрнула руку, освободившись, и направилась к выходу быстрым шагом. Тогда взгляд Рюноске упал на Ичиё, и как только брюнетка скрылась, он строгим голосом приказал: — Из виду не выпускай. — Й.. есть!.. Хигучи тут же направилась за Гин, всё ещё плохо стоя на ногах от шока. Все отлично видели и понимали, сегодня брюнетка сама не своя. Да и вообще в последнее время с Гин творится что-то странное. — Ей не нужны няньки. — прокомментировал Рьюро приказ, данный Хигучи. — Ты ведь тренировал Гин? — спросил Рюноске, глаза которого словно бы до сих пор были где-то рядом с сестрой. — Да. И в первое время она только и делала, что плакала, а ещё настойчиво убеждала меня, что братик скоро заберёт её из этого ада. Потом она начала просто просить встречи с тобой. Но это было запрещено, ведь могло помешать тренировкам, развитию в вас силы, независимости и нужной жестокости. Затем, осознав, что ничего не добьётся, Гин перестала пускать слёзы, а вскоре и вовсе говорить хоть что-либо. Затем она стерла с лица все эмоции, оставив лишь одну, подходящую для её работы. — мужчина задумчиво выдохнул дым. — Мне кажется, у этой девочки до сих пор осталась ненависть ко мне. Да и к Мафии в целом. Когда-то давно, во время очередной тренировки, после того, как она увидела тебя, такого же забинтованного, как и она сама, Гин даже пыталась выстрелить в меня. — Можно не продолжать? — Эта выходка прошла для неё без последствий. Рюноске вздохнул с облегчением. Хотя сердце его сжималось. Тачихара, до сих пор потерая ушибленное место, чувствовал, как голова немного кружилась. Каждое слово мужчины вызывало у него удивление и даже замешательство. Теперь ему немного жаль коллегу. — Гин ненавидела Мафию не за жестокость, а лишь за то, что вас разлучили. Я не могу знать, правильно это было или нет. — Это уже не важно. Акутагава не желал и не мог больше слушать обо всём, что прошла Гин. Он так и знал, что лучше было просто этого не спрашивать. Теперь голова буквально раскалывается. В тот период Рюноске был сосредоточен на тренировках. Он хотел стать сильнее: и ради себя, и ради Гин. Желание встретиться с сестрой, конечно, посещало его, но не так часто. Рюноске убедил себя в том, что всё это — правильно и нужно. Он просто старше и понимал больше. Но сейчас никак не может понять, какими стали их с сестрой отношения.