Единственная причина, по которой он был заклинателем, заключалась в том, что дядя Цзян забрал его с улицы. Именно поэтому он стал первым учеником в Ордене. Это же нормально, что Вэй Ин сделает для них все, не так ли?
Вэй Усянь был напуган тем, что вэньский заклинатель читал длинный свиток о том, как один из учеников Юньмэн Цзян чуть не убил старшего сына Вэнь Жоханя, Вэнь Сюя. Как, черт возьми, ученик Ордена Цзян чуть не убил его?! Они не знали… Заклинатель сбежал, прежде чем Вэни могли бы узнать его имя, увидеть его лицо или просто убить, поэтому единственным ответом было прийти прямо в Пристань Лотоса, чтобы столкнуться с ожидающими их последствиями. Мадам Юй была напугана, но всем своим видом старалась не показывать и малейшей части своих эмоций. Честно говоря, все были напуганы. Они знали цену за то, что почти убили Вэнь Сюя. Расплатой должен был стать один из двух детей главы Ордена Цзян. Хозяйка Пристани Лотоса благоразумно отправила Цзян Яньли наблюдать за тренировочным полем. В то время как гонец был в Пристани Лотоса, Цзян Чэн все еще находился в Облачных Глубинах, но он знал, что это не остановит Орден Вэнь. — Вот почему наш великий глава Ордена, Вэнь Жохань, просит отдать ему одного из наследников Цзян, или же одного важного человека, — закончил гонец, глядя на Цзян Фэнмяня и Юй Цзыюань так, как будто он просто спрашивает о погоде, а не о том, чтобы одолжить одного из их детей. — Прошу прощения?! Почему мои дети должны расплачиваться из-за чужой ошибки?! — произнесла Хозяйка Пристани голосом, наполненным таким холодом, что можно заморозить все озера в радиусе 5 ли, Цзыдянь начал извергать фиолетовые молнии в руке госпожи Юй, показывая гнев, вызванный словами заклинателя другого Ордена. — Что бы вы сделали, Мадам, если бы на месте первого мастера Вэнь оказался ваш сын? — Госпожа Юй нахмурилась. Вэй Ин смотрел на посланника с нарастающим гневом и решимостью. Цзян Фэнмянь молчал, но он точно знал, что даже думать не будет о решении, где надо отдать кого-то из своих детей. — Я уверен, мы сможем найти другое решение, если ты скажешь своему хозяину, о нашей готовности выдать того, кто чуть не убил его сына, — всегда спокойный голос Цзян Фэнмяня теперь звучал словно сталь, — он должен это понять. Но посланник ответил с той же невозмутимой интонацией, как будто ожидал этого ответа: — Это невозможно, господин требует моего присутствия в течение трех дней вместе с этим человеком. — Но… — Просто произнеси его имя, Фэнмянь! — неожиданно крикнула Мадам Юй, выплескивая жгучий гнев на супруга, — давай! Яньли ты не отдашь, это факт, но вот Цзян Чэна? Без сомнения, ты отдашь его! — Моя Госпожа, только подумайте, о чем вы говорите. — Я говорю правду, Фэнмянь, ты никогда не любил Цзян Чэна, ты бы выдал его, если бы это означало, что ты сможешь официально усыновить этого ублюдка, Вэй Усяня! Глава Ордена Цзян нахмурился и уже собрался накричать на Цзыюань, однако Вэй Ин предчувствовал нехорошее и решил вмешаться. Он не хотел, чтобы из-за него главы Пристани Лотоса ругались и показывали свою слабину перед другими. — Я пойду, — все в комнате обернулись, чтобы увидеть его, но он был непоколебим, — я пойду вместо Цзян Чэна или Шицзе. — А-Сянь, — мягко позвал его дядя Цзян. — Главный ученик? — посланник подумал об этом, прежде чем улыбнуться еще шире, чем раньше, — Конечно! Если позволите, нам нужно отправляться как можно скорее, — и уже с безразличным выражением лица направился к выходу. Госпожа Юй была молчалива, расслаблена и довольна. Конечно, ведь Вэй Усянь просто бросился в руки дьявола, и ее дети теперь были в безопасности, плюс ко всему она больше не увидит этого выродка у себя в Пристани. В конце концов, Вэй Усянь был в этом уверен. Единственная причина, по которой он был заклинателем, заключалась в том, что дядя Цзян забрал его с улицы. Именно поэтому он стал первым учеником в Ордене. Это же нормально, что Вэй Ин сделает для них все, не так ли? — Хорошо, я, Цзян Фэнмянь, глава Ордена Юньмэн Цзян, принимаю, что Вэй Усянь, мой первый ученик, берет на себя полную ответственность за покушение на первого мастера Вэнь. Что-то холодное и липкое проникает в его душу. Неужели он просто согласился? Конечно, Вэй Ин был тем, кто предлагает себя, но он не ожидал, что дядя Цзян так легко примет это предложение. В конце концов, он всегда гордился им и защищал его. Но он все равно не показывает своей печали и просто прячет её за легкой улыбкой. Вэй Усянь идет к посланнику, прежде чем семейство Цзян может передумать. Они не захотят. Слуги дают ему небольшой пакет, которого хватит на три дня, достаточно, чтобы просто уйти и никогда больше не видеть солнечного света. Ему хотелось плакать, кричать, потому что он покидал свой дом. Но это было для Цзян Чэна и Шицзе. Он оборачивается, глядя на Мадам Юй и дядю Цзяна, и кланяется, кланяется им так, как должен делать, как предполагает его статус, он кланяется как***
Они прибывают на третий день, и посланец, не колеблясь, толкает схваченного парнишку вниз, во дворец Солнца, чтобы встретиться со своим Господином. Если бы это было для него, Вэй Ина, то Вэнь Жохань никогда не смог бы встретиться с ним, но юноша делал это для своих Шицзе и Шиди. Ему нужно было встретиться с главой Ордена Вэнь, чтобы защитить своих брата и сестру, пусть вслух он и не смог бы их так никогда называть. Но все они действительно стали семьёй для Вэй Ина… Эти слова парень повторял в мыслях, словно мантру, пока они шли до главного зала, где их уже ждал Вэнь Жохань. Первое, что Усянь замечает в нем, это то, что человек, сидящий перед ним, не уродлив и достаточно высок, об этом говорят его длинные ноги. Золотой головной убор не такой экстравагантный, как у главы Ордена Ланьлинь Цзинь, но кажется более дорогим. Во-вторых, Вэй Ин не хотел быть в плохих отношениях с этим человеком, потому что глаза этого гребаного тирана, красные, словно налитые кровью, будто намекали на огромную силу, что заключена в её обладателе. — Уважаемый глава Ордена, глава Ордена Цзян принял вашу щедрость, — «Щедрость? Если это было щедростью, то я адепт Гусу Лань» пронеслись мысли в голове Вэй Усяня, — но, к удивлению этого слуги, первый ученик решил быть тем, кто будет присутствовать при Вашем Величестве вместо брата и сестры Цзян. — Действительно? — спросил правитель тоном, выражающим скуку и безразличие. Мужчина посмотрел на юношу, и Вэй Ин почувствовал то же, что чувствуют другие ордены, когда говорят о предводителе Вэнь: он подобен солнцу, но такому опасному и подавляющему, способному своими лучами сжечь все в округе. — Тебя ведь зовут Вэй Ин, верно? Парнишке потребовалось пять секунд, чтобы понять, что вопрос был адресован ему. — Да, глава Ордена Вэнь, меня зовут Вэй Ин, в быту Усянь, — хотя он и может умереть здесь, но не намерен показывать слабость, поэтому смотрит этому демону прямо в его красные глаза. — В записях написано, что ты сильный заклинатель, сын умного мужчины и ученицы знаменитой Баошань Санжэнь, — Усянь уверен, что скоро уже будет мёртв. — Многие говорят, что ты очень важен для Фэнмяня, как же он отпустил тебя одного сюда? — с нескрываемой насмешкой произносит мужчина, продолжая дьявольски скалиться. — Я вижу, он действительно сдал тебя, как ненужную вещь, да? Как же Вэй Ину хотелось закричать, чтобы не слышать всего этого, но он не мог… Ведь безопасность Шицзе и А-Чэна для него важнее собственных чувств. А Вэнь Жохань просто продолжает смотреть на него долгим, нечитаемым взглядом, прежде, чем заговорить снова. — Ты можешь быть учеником моего Ордена, я ценю талантливых людей, а у тебя таланта хоть отбавляй, — что-то в его тоне не понравилось Вэй Усяню, да так, что он почувствовал себя словно цыпленок, которого хвалят за упитанность. — Или у тебя есть возражения по поводу того, чтобы стать слугой в этой семье? — с интересом спросил глава ордена. Гордость парня кричит, словно сумасшедшая, «Да!». Но сам Вэй Ин произносит лишь: — Я ценю вашу доброту, но хотел бы спросить, кому я буду служить? «Потому как Вэнь Чао убьет себя прямо в этот же момент, как узнает», размышляет юноша и приходит к выводу, что такой расклад бы его устроил. — Моему сыну, Вэнь Сюю, таким образом, ты заплатишь своей жизнью за его жизнь. Ты будешь учеником, но отдашь свою жизнь, если мой сын будет в опасности, так будет правильно, сын Цансе Санжэнь! Боже, я умру еще до двадцати лет… Он принимает предложение, но знает, что грядет что-то ужасное. Ведь улыбка, которая была у Вэнь Жоханя при произношении имени его мамы, могла быть чем угодно, кроме хорошего…