Однажды, недалеко от Юньмэна.
18 лет назад.
Цансэ летела на своем мече, ее сердце билось с бешенной скоростью. Она знала, насколько опасным было ее положение. Она убегала от Цишаня, она убегала от Вэнь Жоханя. Будучи беременной от упомянутого мужчины. Ее лицо было бледным из-за перенапряжения. Ее духовная энергия не была прежней с тех пор, как она забеременела. С каждым днем она становилась все слабее и нестабильнее, как будто ребенок поглощал ее ци. Она была измучена. Пот капал с ее висков, но она должна была потерпеть, хотя бы немного. Тогда она доберется до места встречи и будет в безопасности. Но она так устала и боялась. Ох, как она боялась… Она была так напугана, что чувствовала, что сколько бы раз она ни молилась богам, никто и никогда не ответит ей. Она закрыла глаза всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы ее измученное тело рухнуло. — ЦАНСЭ! — взволнованный голос окликнул ее. Женщина слишком устала, чтобы отвечать, но в глубине души она знала, кто ее зовет. — Айя, Чанцзэ, ты действительно пришел, — после этого её глаза закрылись, и ее разум погрузился во тьму. Через некоторое время она пришла в сознание, но мужчина решил дать ей немного времени, чтобы Цансэ пришла в себя. Женщина выпила немного воды, когда мужчина наконец спросил ее: — Что случилось? — он был слишком серьезен, немногословен, но ему всегда удавалось выразить в нескольких словах смысл тысячи других. — Айя, мне надо передохнуть, ты так не думаешь, Чанцзэ? Эта бедная женщина летала весь день без остановки, пожалуйста, дай ей отдохнуть! — она дразнила его, пытаясь использовать его доброе сердце в своих интересах. Женщина была не совсем готова раскрыть ему… ну, все. Несмотря на то, что Чанцзэ был мягким человеком, он был также упрям, как осел: — У тебя сильное золотое ядро. Даже если ты полетишь целых два дня, этого будет недостаточно, чтобы ты рухнула, как произошло ранее, — мужчина мягко указал на ее лицо, хотя его жест был грубым. — И ты бледнее, чем обычно. Цансэ потеряла дар речи от того, как быстро этот человек анализировал ситуацию. — Черт бы тебя побрал, Чанцзэ, почему ты такой наблюдательный? Это раздражает! — пожаловалась она, дуясь на мужчину рядом с ней. Многие люди были бы тронуты ее прекрасными чертами лица. Но не Вэй Чанцзэ, чертов мужчина, который, ради всех богов, не мог найти кого-нибудь привлекательного. Этот парень никогда ни к кому не испытывал романтических чувств, и к настоящему времени он слишком привык к выходкам Цансэ, чтобы испытывать что-то к ее манипуляциям. Он просто приподнял бровь и повторил, на этот раз еще медленнее, чем раньше: — Что. Произошло. Цансэ? Женщина фыркнула, раздосадованная своей неудачей. Но в конце концов она сдалась и открыла правду: — Я беременна. Отец — Вэнь Жохань. Она увидела, как Чанцзэ кивнул в знак согласия с ней. Затем мужчина встал, подошел к своему мешочку Цянькунь и, не говоря ни слова, взял кувшин вина и сделал большой, быстрый глоток. — Чанцзэ?! — удивленно воскликнула она, беспокоясь за своего друга, который редко пьет. Чанцзе сделал еще один глоток, прежде чем ответить: — Для храбрости мне это нужно. Делай все, что в твоих силах, я готов. Цансэ ничего не могла с собой поделать. Она истерически рассмеялась, захихикала и, в конце концов, разразилась смехом. Пока слезы не потекли по ее щекам. Она смеялась, несмотря на то, что предупреждение ее учителя, Баошань Саньжэнь, звенело в ушах.Выслушай меня, Цансэ. Я знаю, что ты уйдешь, что бы я тебе ни говорила. Но имей в виду, дитя мое, если решишь зачать ребенка, ты не проживешь долго.
Ты и твои боевые братья и сестры в некотором смысле являетесь частью бессмертного мира. Вы все еще достаточно смертны, чтобы умереть, но достаточно бессмертны, чтобы подчиняться древним правилам.
Ты не должна продолжать свою кровь за пределами этих гор. Иначе ты и все, кто рядом с тобой, погибнете. Только тогда твой ребенок выживет.
Но она забыла, она не смогла вспомнить этого, потому что любила. Она забыла, потому что была наивна. Поскольку Цансэ была тогда глупа, она верила, что те важные слова были не более чем последним средством удержать ее от того, чтобы покинуть гору. И все же, когда она лежала рядом с Жоханем, когда они вдвоем спали, она увидела видение. Она увидела своего возлюбленного, залитого кровью, с глазами, полными негодования. Его тело не смогло достичь бессмертия, поэтому он был разрушен изнутри. Она потеряла дар речи, и только тогда поверила предупреждению своего учителя. И она ушла. С помощью древнего лиса она покинула Безночный Город. Ей удалось только отправить быстрое сообщение Чанцзэ. — Цансэ, чем я могу тебе помочь? Скажи мне, — спросил Чанцзэ, его обычный нейтральный тон сменился на более дружелюбный. — Ты ничего не можешь сделать, Чанцзэ. Я умру, что бы ни делала. Я умру, и мой ребенок останется один. Девушка все еще плакала навзрыд. Плакала, хватаясь за сердце. Когда она почувствовала тепло Чанцзэ на своем плече, то заплакала еще громче, чем раньше. — Все в порядке, все в порядке, Цансэ, ты не одна. Ты не одна, — он укачивал её, как ребенка. Мужчина делал круговые поглаживания у нее на спине, пытаясь успокоить. — Ты не одна, ты и ребенок не одни.В ту ночь Вэй Чанцзэ сбежал со своей возлюбленной Цансэ Саньжэнь.
Или просто так говорили люди.
На самом деле, в ту ночь Вэй Чанцзэ помог своей лучшей подруге в ее самый тяжелый момент. Он был рядом с ней в самое трудное для нее время. И поэтому он решил дать ребенку свою фамилию. В последней попытке защитить его от политики мира заклинателей. И потому, что у него была надежда, что, по крайней мере, Фэнмянь присмотрит за ребенком, когда наступит день их смерти.***
Лань Чжань переживал худший год в своей жизни. Война теперь стала реальностью, на кону стояло много невинных жизней, и все же… Его мысли были наполнены Вэй Ином.С ним все было в порядке? Ел ли Вэй Ин?
Этот ублюдок плохо обращается с ним? Избивает? Пытает?
Будет ли Вэй Ин опустошен, услышав новость о Пристани Лотоса?
Для внешнего мира Лань Ванцзи был все таким же. У него холодное лицо и серьезный характер. Но внутри его разрывали эмоции. Единственное, что мешало ему в этот момент броситься прямиком в Цишань, было то, что он был нужен брату здесь. Помощь в защите границ города от атакующих сил Вэнь Жоханя. Цзян Ваньинь также сражался с ним после возвращения из осады его Ордена, едва выжив вместе со своей матерью и некоторыми учениками. В наследнике Цзян вспыхнула новая ярость. Это делало его больше похожим на свою мать, чем когда-либо прежде. — После того, как мы обезопасим это место, нам нужно отправиться на север. Моя мама ждет нас там с твоим дядей, — объявил Ваньинь, чистя свой меч. Хмурое выражение почти не сходило с его лица. Ванцзи умирал от желания спросить его. Что случилось? Это связано с Вэй Ином, с ним все в порядке? Но он сдержался. Ваньинь явно не был готов поделиться своей историей. Очевидно, это была какая-то конфиденциальная информация, поскольку пострадал не только наследник, но и Глава Ордена со своей женой. Может быть, это связано с сожжением их Ордена. В конце концов, даже Ванцзи пострадал, когда Гусу Лань сгорел дотла, это было разумное объяснение. Не говоря ни слова, они вскочили на мечи и полетели к следующему лагерю. Где будут ждать представители каждого клана. Ванцзи погрузился в свои мысли. Он погрузился в воспоминания о серебристых глазах и ярких улыбках. «Лань Чжань, Лань Чжань, посмотри на меня!» «Лань Чжань, тебе нужно приехать в Пристань Лотоса!» «Лань Чжань, ты можешь мне что-нибудь спеть?» «Лань Чжань. Лань Ванцзи. Лань Эр-Гэгэ!» Его сердце болело из-за этой улыбки, из-за этого призрачного присутствия. Лань Чжань тосковал по нему. Если бы он мог то, как только война закончилась бы, он должным образом попросил бы разрешения ухаживать за Вэй Ином. Чтобы тот мог стереть все свои ужасные воспоминания любовью и заботой. Он будет стараться до тех пор, пока Вэй Ин будет улыбаться ему. Он отдаст Вэй Ину всю свою любовь. И если… Если Вэй Ин не полюбит его в ответ, это будет нормально. Все было бы в порядке. Лань Ванцзи был бы счастлив, просто заставив Вэй Ина улыбнуться. Лань Чжань останется рядом с Вэй Ином. Как его друг, как его одноклассник, как его напарник. Что бы ни делал Лань Чжань, он только надеялся остаться рядом с Вэй Ином. Лань Чжань был уверен в одном. Если Вэй Ин умрет, он умрет вместе с ним. Потому что Вэй Ин был его сердцем, а без сердца Лань Чжань не смог бы жить, даже если бы захотел. Но он никогда бы не захотел жить в мире без Вэй Ина. Это было в середине полета, когда Цзян Ваньинь решил заговорить, его лицо ни разу не повернулось к Лань Чжаню. — Лань Ванцзи, ты считал Вэй Усяня своим другом? Ванцзи бросил на него озадаченный холодный взгляд: — Да. Почему спрашиваешь? Цзян Ваньинь глубоко вздохнул: — Моя мама… Она отказывается… Она уверена, что Вэй Усянь работает с Орденом Вэнь, — голос Цзян Ваньиня был сдавленным. — Она сказала, что Вэй Усянь больше не Цзян, а Вэнь. Я не верю ей, я не хочу ей верить! Лань Чжань глубоко вздохнул, пытаясь унять бушевавшую в нем ярость. Мадам Юй была сумасшедшей, вот почему она несла такую чушь. Ванцзи так сильно захотелось влепить Мадам Юй пощечину, что ему даже пришлось сделать двойной вздох. — Я знаю, что это неправда, Вэй Усянь никогда бы так не поступил с Пристанью Лотоса. Ему там нравится! Он любит людей, у которых есть магазины у реки, и он обожает своих шиди! — Это не так, — говорит Лань Ванцзи. Ваньинь смотрит на него с замешательством в глазах. — Вэй Ин. В этом нет его вины. Цзян Ваньинь медленно кивнул головой: — Да, я знаю. Мне просто нужно было… — он вздохнул, потирая глаза рукой. — Мне просто нужно было другое мнение. Спасибо тебе. — Мгм.***
Вэнь Усянь был вынужден (Вэнь Цин постаралась) совершить легкую прогулку, прежде чем его тело смогло выйти из состояния, близкого к отклонению ци. Но даже красота Цишаня не сделала ничего, что помогло бы отвлечься. Кроме того, Вэнь Ин почувствовал себя еще более виноватым. — Вэнь Нин, Хонгню, я не хочу быть здесь, — они обменялись взглядами за спиной Усяня. Тут Вэнь Нин заговорил. — Мы можем пойти в дом Вэнь Фо. А-Юань должен быть там. Прошло много времени с тех пор, как мы его видели, — сказал застенчивый парень, обмениваясь обеспокоенными взглядами с девушкой рядом с ним. — Вэнь Фо? — спрашивает Усянь, прежде чем улыбка появляется на его грустных чертах. — О, я помню, как он говорил, что в это время года он планировал навестить своих родственников! Хонгню слегка фыркнула, а Вэнь Нин произнес небольшую молитву в знак благодарности. — Давайте сделаем подарок Вашим друзьям и малышу, — предложила девушка. Она уже держала свой меч, готовая выполнить указания своего Господина. Глаза Вэнь Ина засияли (они потеряли свое сияние несколько часов назад). — Ты гений! Вэнь Нин, расскажи Хонгню все, что может понравиться Вэнь Фо и Вэнь Цзю. Оставь догадки об А-Юане мне. Не говоря ни слова, он направился в деревню, готовый купить по крайней мере пять разных подарков для ребенка, которого видел всего один раз. — Выкладывай, — повернулась девушка и увидела Вэнь Нина, который грыз ногти. — Почему ты так нервничаешь? — Мы давно не виделись, Хонгню. Прошло много времени, и ты тоже заметила, — добавил Вэнь Нин, — Как мой двоюродный брат смотрел на молодого Господина, и должна была заметить панику в глазах Вэнь Цзю. Девушка заметила это. Конечно, она заметила, но оставалась спокойной, когда ни один из родителей не пошевелился, и потому, что ее учитель казался таким счастливым. Ее воспитывали как юную леди, поэтому она не боялась быть прямолинейной. — Почему ты ничего не сказал? Он твой двоюродный брат, я его слуга. Почему ты не сделал так, как сказала ему его семья? К этому моменту Вэнь Нин уже знал, что Хонгню не была зла, она просто была прямолинейной. Это было приятно, так как это показало Вэнь Нину, что она доверяла ему достаточно, чтобы показать ему свою истинную личность. Тем не менее, это немного раздражало его (после того, как он провел время с Хонгню, Хуайсаном и Усянем, он стал немного уверенней в себе). — Потому что молодой мастер Усянь был рад видеть А-Юаня, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему, сохранить эту улыбку. — Хорошо. Это главная причина, по которой я не протестовала. А теперь пойдем, нам нужно подготовить кое-какие подарки.***
Вэнь Цин прибывает через тридцать минут на кровавое место происшествия. Она смотрит на своего младшего брата, который наливает чай жене ее двоюродного брата. Хонгню сжигает несколько трупов, одетых в серые одежды. Она делает несколько шагов, когда замечает Вэнь Усяня, стоящего рядом с трупом. Он укачивает ребенка одной рукой, так как с другой капает кровь. Видя, что вопрос с женой ее двоюродного брата решается, она сближается с Вэнь Усянем (внутренне ее разум кричит «Шеншао», его следует называть «Шеншао» вне Ордена). Тихим голосом она пытается позвать его «Вэнь Усянь». Но молодой Мастер все еще укачивает ребенка, напевая неизвестную малышу мелодию. Она в отчаянии смотрит на брата. Вэнь Нин одними губами произносит «А-Ин». Она делает глубокий вдох, снова произнося это обращение. — А-Ин? — она пытается. К ее удивлению, Вэнь Усянь поднял голову, чтобы посмотреть на нее. — Вэнь Цин? — девушка улыбнулась ему. Она использовала свой лучший голос. Голос, которым говорят доктора. — А-Ин, это кровь? — мягко спросила она, указывая на его мантию и меч. С его клинка капала ярко-алая жидкость. Очевидно, это была кровь, но по выражению лица Вэнь Усяня было ясно, что он не воспринимает тот факт, что, вероятно, кого-то убил. Точно так же, как когда он убил старейшину. Он был в себе во время казни, но после нее он потерял рассудок. Как будто его там вообще не было. Вэнь Цин пыталась вернуть его обратно. — Что? — Спрашивает он, наклонив голову и медленно размахивая мечом. И все это, не прекращая своих раскачивающих движений с А-Юанем. К счастью, по крайней мере, он помнил о ребенке. — А-Ин, это кровь? — она указывает пальцем. Поднимая Чонгшен, он спрашивает: — Это? — отвечает парень ровным тоном. — Да, это она. — Ты можешь отдать мне ребенка? Чтобы мы могли его почистить, — пытается девушка, подавляя дрожь, которую она испытывает от его смертельного взгляда. — А-Юаня? О, конечно, ты безопасный человек, — он обращался с А-Юанем с такой осторожностью, что трудно было поверить в то, что этот человек кого-то убил недавно. Оказавшись с А-Юанем на руках и подтвердив, что у него нет травм, она спрашивает: — Почему ты убил их, А-Ин? Может быть, это была иллюзия, но на секунду она увидела глаза Вэнь Усяня красными, а не серебристыми. Но когда он моргнул, они снова стали серебряными. — Они пытались убить Вэнь Цзю, когда у нее на руках был А-Юань, — голос Вэнь Усяня был полон яда, даже когда его лицо было бесстрастным. — Они называли их псами Вэнь. — И поэтому, ты убил их? — Да, а что я должен был делать? Оставаться на месте и позволить им убить невинную женщину? Ребенка, который едва может ходить? — постепенно Вэнь Усянь начал осознавать, что его окружает. Вэнь Цин хотела сказать, что нет, но это убийство не было верным ответом. Но потом она посмотрела на лицо своего племянника. Ее маленький племянник, которому едва исполнилось несколько месяцев. Ярость начала разливаться по ее телу. — Нет, Вы хорошо поработали, молодой Господин. Вы только что защитили свою семью, — Вэй Усянь кивнул на это. И все еще с бесстрастным лицом он скомандовал: — Хонгню, сожги их всех. Никто не смеет вредить моей семье.