— Рицу?
Парень, вырванный из поверхностного, тревожного сна, обернулся на звук.
— Брат, — младший поднялся на ноги, щёлкая переключателем электрочайника, — Думал, ты проснёшься позже.
Моб облокачивался на стену, тяжело дышал и выглядел совсем нехорошо. Рицу сделал было шаг навстречу, однако старший поднял перед собой ладонь: «Сам», и шатающейся походкой приблизился к столу.
— Прости, что разбудил… Где Учитель? — Шигео, унимая дрожь в руках, налил стакан воды. Рицу не мог рассмотреть из-за спины, но отлично слышал щелчки и шорох блистеров. Старший пересчитал таблетки, и, запрокинув голову, избавился от целой пригоршни за раз, морщась и запивая водой.
— Ушёл.
— Понятно, — отстранённо буркнул Моб, присаживаясь на диван, однако перехватил на мгновение взгляд брата, упавший на стол, где лежала новенькая пластиковая карточка. — Так и ты уже…
— В курсе, да, — тяжёлый вздох. Рицу размешал сахар и поставил чашку на журнальный столик перед братом, — Выпей, полегчает.
Шигео поморщился. Нет, ему точно не показалось. Ноздри щипал какой-то ненавязчивый, но неприятный терпкий запах.
— Я тоже чую, — вдруг подал голос младший, присаживаясь на другой конец дивана, — Мы родня, нам запахи друг друга должны казаться неприятными, на естествознании говорили.
Старшему оставалось только опустить взгляд в кружку.
— Спасибо. За чай.
Тишину нарушали только шумные глотки и стук капель, срывающихся со смесителя и бьющихся об алюминиевую раковину.
— Хочешь поговорить об этом? — поднимая взгляд на брата произнёс Рицу. Спокойно и доброжелательно.
— Не очень…
— Тогда иди сюда, — улыбнулся сдержанно, и, не дожидаясь разрешения, сгрёб брата в охапку, — И говори, если я могу чем-то помочь.
Шигео, переждав секундный ступор, расплылся в улыбке. Рицу давненько не был так сдержан и спокоен, как раньше. Последние пол года как с цепи сорвался, то матери нагрубит, то излишне экспрессивно отчитает школьного хулигана, то просто ни с того ни с сего пропадёт на пол дня, из раза в раз возвращаясь перепачканным с головы до пят. То ли стресс от нагрузки, то ли гормоны разбушевались. Видеть брата нераздражённым было особенно приятно, учитывая, что сегодня выходили из себя абсолютно все. И чего сейчас действительно не хватало, так это трезвой головы и тактичного молчания.
— Спасибо…
Рицу усмехнулся, однако тут же поморщился принюхиваясь.
— А, прости, если тебе настолько неприятно… — начал выбираться из объятий Моб.
— Нет. Я не об этом, — младший вдруг схватил брата за запястье, и притянул предплечье ничего не понимающего Шигео к лицу. Снова потянул носом воздух, — Рубашка Рейгена?
— Угу… — рассеянно протянул Моб, — Он спас меня…
«Пожалуй, надо будет извиниться».
— Брат… — внезапно окликнул Шигео, — Послушай… С тех пор как ты начал использовать силы, ты не слышал голоса?
— Голоса? — недоумённо протянул парень, — Духов что-ли? Слышал, конечно. Причём постоянно…
— Я не об этом. Неважно… Мне нужно прилечь…
— Мне проводить тебя?
— Дойду. Спасибо, — не выныривая из своих размышлений, он поднялся на второй этаж и зарылся лицом в подушку.
Как же не вовремя всё навалилось. У Шигео за эти два дня так и не было возможности спокойно всё обдумать. Драки, больницы, запахи, голоса… В начале едва различимые среди прочего шума, сейчас они звучали, словно навязчивый шёпот. Больше всего хотелось остаться в тишине, весь этот шум начал его порядком изводить.
С ним действительно что-то не в порядке, и это пугает едва ли меньше, чем вся эта омежья лихорадка. Как не вовремя. Уже столько планов, столько ожиданий и у окружающих, и у самого себя… Куда теперь всё это деть?
Просидев какое-то время в темноте, борясь с собой, парень не выдержал — начал судорожно бегать глазами по строчкам тематических форумов. Оказалось, учебники естествознания многое тактично умалчивают. Такое, от чего Моб тут же ощутил мерзкий холодок по телу, но будто заворожённый вчитывался и вчитывался дальше. От всей этой информации становилось дурно. Это же его не касается?
— Ого, это, наверное, офигенно больно!
Шигео вздрогнул, резко оборачиваясь.
— Я-ямочки, — выдохнул он, едва сердцебиение вернулось в норму, — Я просил не появляться вот так…
— Прости, хотел поздороваться, зачитался, — буркнул дух. Моб моментально покраснел до самых ушей, с треском захлопывая ноутбук, — Да брось ты, меня таким не удивишь. Чего это ты вдруг заинтересовался такими вещами?
— Это… — парень замялся ещё больше, но тут же взял себя в руки, — Ты же уже в курсе.
— Да, подловил. Просто не думал, что ты так быстро втянешься…
— Ничего я не втягиваюсь, — отрезал Моб, — Просто любопытно. Ничего не изменилось, да.
— Два сапога пара… — протянул дух, отвлекаясь на что-то и оглядываясь по сторонам. Парень хотел было спросить, о чём это тот, но уловил беспокойство.
— Тоже слышишь их? — прошептал Шигео.
— Слышу?.. Нет, ничего я не слышу, но чувствую присутствие… Кто-то наблюдает за нами, Шиге-тян.
Кагеяма насторожился, концентрируясь на энергополе. Не улавливая ничего постороннего, он нахмурился, кутаясь в плед.
— Не обращай внимания, Ямочки. Зачем ты пришёл?
— Я? Я только что видел Рейгена, на нём лица нет, решил, может быть ты расскажешь…
— Я не в настроении болтать.
«Ого, раздражённый он. Шигео вообще бывает раздражённым?»
— Да что ж такое. Ну хорошо, ещё расскажешь. Может, — дух подплыл ближе, шёпотом продолжая — Помочь тебе разобраться с этим… Кто у тебя тут завёлся? Меня это беспокоит, Шиге.
— Всё в порядке.
— Как знаешь. Береги себя, малыш.
Как всегда. Уже почти взрослый, а всё ещё «малыш». С каких пор это начало раздражать?
Кагеяма и не заметил, как вновь остался один. Он вдруг ощутил себя виноватым перед Ямочки и перед Учителем. Казалось, переходный возраст, когда самое время огрызаться и хамить, обошёл его стороной. Видно, как всегда, опоздал.
Он хотел было вновь погрузиться в чтение исповедей омег со специализированных форумов, но, неожиданно для самого себя, передумал. Какое ему дело? Ведь сам только что менторским тоном заявил, что это его не касается. Учитель же сказал, что всё будет как раньше, а когда бы это он лгал?
«Учитель».
Шигео обнял руками колени. Его охватывала то невообразимая тоска, то полнейшее равнодушие ко всему на свете. Что это за чувства? Быть может, это побочное действие лекарств, что ему прописали? Он не знал.
Шёпот в голове звучал как рой диких ос, сколько ни вслушивайся — ни слова не разобрать. Слушать голоса в голове вообще привычка скверная.
Думать ни о чём не хотелось. Тревожность постепенно сходила на «нет», но скрываться окончательно не собиралась. Впрочем, этого достаточно — небольшие трудности, ну и пусть. Если притвориться, что ничего не произошло, пить себе таблетки, да держать ухо востро — можно вообще сказать, что всё по-прежнему. Сам себя перепугал, ещё бы. Препараты сделают его запах неотличимым от беты, если не привлекать внимания — никто и не подумает, что с ним что-то не так. Может, снова начать качаться?
Может, девушкам это не так уж и важно? Он же всё ещё… Технически… Это ведь ничего не меняет. А то, что детей иметь не может — да кто ж в его возрасте задумывается о таком?..
Незаметно для самого Шигео размышления перетекли в самооправдания, но его это только воодушевило — осталось пережить тяжелый период, и жизнь вернётся в привычную колею. Должна же вернуться?
Парень откинулся на футон, прижимая ладони к животу. Внутри растекалось вязкое, неприятное ощущение, не столь болезненное, но, без сомнений, дискомфортное. Он долго лежал, пялясь в потолок, размышляя о дальнейшей судьбе, и всё больше утверждался, что волновался зря. Помимо одного единственного пункта.
Как теперь смотреть в глаза Учителю — загадка. Конечно, всё это так просто и понятно, что оправдываться за своё поведение даже не придётся — тот уже, вероятно, воздвиг такое мощное оправдание для ученика, что тому не стоит и напрягаться. Пожалуй, стоит попросить прощения за грубость, но это же тоже естественно? Так почему, если всё как 2+2 понятно и логично, на душе так паршиво? Не оттого ли, что патологически не умеющий лгать Моб пытается обдурить самого себя?
Моб тут же добровольно вынырнул из собственных мыслей, ощутив, что не готов сейчас на откровенность с самим собой. Осталось потерпеть пару дней, и всё закончится. Парень наконец взял в руки телефон. Без особого энтузиазма пробежался глазами по экрану:
Тэруки:
«Ты в норме, старший брат?»
Брат:
«Как проснёшься — спускайся, я приготовил омурайсу»
Учитель:
«Всё в порядке?»
Он только сейчас обратил внимание на время — уже глубоко за полночь. Хотел было ответить Учителю, но осёкся — тот написал это ещё позавчера. Шигео отложил мобильный и зарылся лицом в подушку.
«Интересно, о чём он сейчас думает?..».
***
Аратака едва протрезвел, и всё никак не мог унять головокружение. Как он тут оказался?
Некоторое время сосредоточенно разглядывая побеленный потолок, растекающийся перед глазами, Рейген попытался подняться, но не смог, и, поскользнувшись, треснулся плечом об поверхность. Сосредоточившись, сфокусировал зрение, и подумал, что попал в странный, затянутый и просто идиотский сон.
Последнее, чего он ожидал — обнаружить себя в собственной ванне в рубашке и брюках от рабочего костюма. Со второй попытки уцепившись руками за бортик, стянул мокрые вещи, небрежно закинув их в стиральную машину. Отчего-то ощущал он себя некомфортно, будто в чужой одежде, чужом доме, чужом теле. В висках страшно стреляло, поэтому он не раздумывая повернул синий вентиль и сунул голову под кран.
Медленно, деликатно дезориентированный мозг разбирал произошедшее по полочкам. Последние несколько часов будто выпали из его поля зрения, словно из-за барной стойки он тут же плюхнулся в свою ванну.
Заворачиваясь в полотенце, как в тумане забрёл на тёмную, неосвещённую ничем, кроме фонарного столба, кухню. В голове стоял невероятный гул, в сотни раз хуже, чем несколько дней назад. Обессилев окончательно, Аратака бросил чашку с только что на автопилоте заваренным кофе, и упал на кровать.
На запах обращать внимания сил не осталось, он пронизывал каждую чёртову нитку, кажется, въелся в обои, заполз под плинтус, спрятался в каждой рубашке, что висит в шкафу. Невыносимо.
«Как давно она ушла?..» где-то на периферии сознания рассуждал мужчина, комкая ладонями одеяло. Она вообще здесь появлялась? Уже не так важно, всё равно видеть никого не хочется. Вдруг послышался шорох, а пальцы нащупали что-то плотное. Рейген поднялся на локтях, пытаясь рассмотреть находку в тусклом свете.
«Пожалуй, в другой раз, Аратака. Было приятно познакомиться.»
Аратака хорошо улавливал подтексты, не оставила номера — значит, никакого другого раза. И всё бы ничего, если бы не подпись:
«Меня зовут Наоми. Не Шигео.»
Мужчина ощутил себя не то приговорённым к казни, не то провинившимся школьником. Боже, как неловко. Не стоило, пожалуй, валяться под сквозняком с мокрой головой, но закрыть окно сил решительно недоставало. Аратака тихо, обречённо прорычал в подушку. Кошмар, назвал женщину его именем…
Он ещё долго пытался заснуть, лихорадочно ёрзая, не в силах найти удобное положение. Казалось, что он должен быть где угодно, но не здесь. Эта тишина ощущалась искусственной и стерильной, хоть бы одна птица крикнула за оградой лесопарка, хоть бы стайка надоедливых молокососов с радостным тявканьем пронеслась под навесом подъезда. Рейгену показалось, будто тёплая ладонь коснулась его щеки.
Пора лечиться.
Последние мысли, посетившие его перед тем, как провалиться в болезненный, беспокойный сон, были об ученике.
«Интересно, о чём он сейчас думает?..».
