Она влюбилась в его глаза...

— Ты готова начать всё сначала? — после подробного рассказа всего произошедшего произнёс Александр. Его глаза безудержно смотрели в пол, что совершенно не сочиталось с его манерой и поведением. Он всячески избегал встречи с моим взглядом, как будто от моего ответа зависит его жизнь... Конечно же, я согласилась на его предложение. Несмотря на всю боль, что он мне причинил, не проходило и дня, когда я не вспоминала его горячие губы, его торс с этим шрамом от ножевого ранения... Да, до этого дня я это отрицала, но лишь от одной мысли, что мы будем вместе, в нашем старом доме, меня бросало в жар. А разве я могла иначе? Сердце так и трепыхало от одной мысли, что мы вновь будем сидеть на диване и уплетать чипсы или шоколад, а его мощная рука будет казаться такой нежной и крошечной на моей шее. Только он и я... А в это время швед, полный радости, прихватил меня на руки и отнёс в чёрный Ауди, с котором связаны миллиарды воспоминаний. Всю дорогу я смотрела на него через различные зеркала машины. Проступающие вены на руках так и манили к себе. Но его яркие голубые глаза, что сверкали под каждым лучиком солнца, проникающим в окна автомобиля, это что-то невероятное или сверхъестественное. Я просто в них утонула, как в пучине самого огромного океана и просто не могла отвести взгляд, что, уж точно, не ускользнуло от его внимания. — Агата, я понимаю, что я шикарен и что ты хочешь меня, но дай мне хотя бы довезти тебя до дома, — усмехнулся он. Ух, самоуверенный индюк! Всё такой же, как и прежде! Погрузившись в свои мысли и на шикарнейшие руки, я даже не заметила, как мы подъехали к совершенно незнакомому дому, возле которого брюнет остановился. Это был шикарный белый особняк, с позолоченными арками и, наверняка, с множеством комнат и огромной спальней. Так, о чём ты думаешь, Агата?! — я мотнула головой, чтобы убрать эти мысли из головы, но они всё равно возвращались и возвращались. — Ну что, лила Каттен, мы дома, — в его глазах сверкнула настолько, как будто черти там уже салют пускают! Парень открыл дверцу и слегка наклонился, вытянув руку, как будто приглашает меня на танец, а не пытается вытащить меня из машины. Алекс любезно проводил меня до двери и даже первой впустил внутрь. "Ведёт себя как кот, который подлизывается к хозяину после пакости", – промелькнула мысль в голове, пока я снимала обувь. Всё же в каблуках ноги быстро начинают болеть, а так хоть какая-то свобода от этой пытки. Я прохожу в гостиную и вальяжно сажусь на кожаный красный диван, наблюдая за тем, как Алекс, уже в своей обычной манере, нагло усаживается рядом. — А не рановато-ли ты руки распластал? — спросила я, когда парень притянул меня к себе левой рукой причём настолько, что я почувствовала ритм его сердца (оно колотилось как бешеное). — После первого свидания к даме приставать ещё нельзя. — Какое первое? Ты о чём? Мы уже два года, как женаты! — усмехнулся он своей самой очаровательной улыбкой, оголив свои белоснежные зубы. — Два года? Так ты, наверное, меня уже достал за такое огромное количество времени! И как я тако... — не договорив всего пару слов до удачной шутки, но брюнет приложил палец к моим губам, с приглушённым "Шшш", над ушком. Я прислушалась, пытаясь выдать ему порцию "Как ты смеешь меня затыкать?!", как вдруг зазвучала такая знакомая мелодия вальса, что мы танцевали с ним на том балу. Я как будто очутилась в том времени, до всего этого. По моим ощущениям не прошло всех тех лет, что его не было рядом. Парень притянул мне руку в приглашении на танец, на что я, конечно же, не могла отказать. Он уверенно вёл меня в каждом па, в каждом повороте. Я отдалась полностью страсти этого прекрасного вальса и его рукам, таким сильным, мощным, что я чувствую себя в безопасности, как никогда раньше. Я наклонялась и выгибалась, совершенно уверенная, что что бы не произошло, он меня словит... После вальса Александр снова вальяжно уселся на диван, как будто сейчас ничего не произошло, а я включила другую знакомую нам мелодию. Когда-то давно мы её назвали "Танго страсти", ведь никто никогда не забудет того, что произошло под эту мелодию, хм, если только не вспоминать про "случайную" люстру. В глаза тут же бросилось, что он уж через чур хитро щурится, наблюдая за моими движениями в танце. Хищным взглядом проходится по шее и ключицам, слегка задерживает внимание на груди и вновь поднимается к глазам. — Куда ты смотришь вообще!? – я уже начала возмущаться, как меня схватили за запястья, не давая даже закончить выступление, и заткнули требовательным и нежным поцелуем, не давая и шанса отстраниться. Тягость всех тех мгновений, пока мы не были рядом, проникла в мой организм вместе с его языком. Мы пытались насытиться друг другом, но никто не мог возместить нам потерянные месяца. И вот мы уже добрались до ближайшей стены, что было мне явной опорой от его порыва. Его руки залезли ко мне на бёдра, поглаживая, пока мои закрылись пальцами ему в волосы, слегка оттягивая в порыве страсти. Мы слишком сильно увлечены сейчас друг другом, чтобы замечать мелкие детали по типу не самого удобного места. По крайней мере, этого уж точно не замечала я. Чужая ладонь уже потянулась к моей одежде, заставляя меня желать этого ещё больше, но Нильсен вдруг остановился и облизнулся. — Ты слишком торопишься, котёнок. Агата, почему ты такая нетерпеливая? — Кто бы говорил, — усмехнулась я, глядя на явно набухший бугор в его штанах. — Похоже, твой рыцарь уже готов к бою, — Алекс лишь улыбнулся и фыркнул в ответ. — Ну что, мин лилия, пройдём в спальню? – низким, чутка хрипловатым голосом поинтересовался он. Это даже был риторический вопрос, потому что он и без моего ответа уже поднял меня на руки и отнёс в спальную комнату. Я лишь обнимала его шею, пытаясь утянуть парня в новый поцелуй, но он словно дразнился и не поддавался на мои провокации. Напыщенный индюк... — опять подумала я Уже совсем скоро мы оба оказались на кровати. Каждое мгновение, пока он расстёгивал свою пуговицу, казалось вечностью, но, сняв рубашку, он оказал эту услугу мне, когда сам, в свою очередь ловко снимал с меня мою одежду, оставляя только нижнее бельё, которого вскоре тоже не будет. Вот и наступил этот момент... Его руки быстро расстёгивают кружевной бюстгальтер, и он летит куда-то в другую сторону кровати. Я уже не могу себя сдерживать, из моего рта вырывается приглушённый стон, а Алекс лишь наклоняется и кусает кожу на шее. — Будь добра, убери свои руки — раздаётся рядом с ухом командный голос, и я повинуюсь. Как же можно тут устоять? Следом за лифчиком летят и трусы, что окончательно выбивает из колеи. Но кто хочет это остановить? Верно, никто, даже я хочу это продолжать. Пока я отвлеклась на свои мысли, Александр успел достать из прикроватной тумбочки маленький пакетик. После я уже заметила, что это был презерватив и.. лубрикант? На мой удивлённый взгляд Нильсен лишь усмехнулся. — Что? Неужели думала, что великий детектив не мог предугадать такое прекрасное событие? — Из тебя никудышный романтик, – фырчу я, наблюдая за тем, как ловко же его пальцы рвут упаковку и надевают защиту на... Всё-таки лучше туда не смотреть. — Зато я шикарный любовник — самооценки ему не занимать, даже в долг дать может. Он не жалеет лубриканта, огромную часть его выдавливая на пальцы, после чего они с характерным хлюпом входят внутрь. Моё возбуждение играет ему на руку, позволяя куда свободнее двигаться внутри моего тела. — Вижу, тебе нравится, – наглая ухмылочка расплывается по его лицу, когда он слышит мои тихие стоны. Хотя, признаюсь, первое время было не очень удобно, наверное, стресс, однако он правда знает своё дело, ведь уже очень скоро становится приятно. Пальцы расходятся на манер ножниц, подготавливая меня к настоящему проникновению его органа. От одной мысли об этом становится крайне жарко в этой комнате, несмотря на открытое окно. Соседи? Да кого они волнуют! Я уже и потеряла счёт времени, решив отдаться наслаждению. Но уже совсем скоро ловкие пальцы покидают моё тело, вызывая у меня негодование. Хотя долго оно не продлилось, потому что в ту же секунду в меня вошло кое-что покрупнее, выбивая новый, более звонкий и отчаянный стон. Рыцарь явно был наготове... Нильсен медлил, давая мне время привыкнуть, чем я и пользовалась, чтобы морально подготовиться к, пожалуй, одним из самых жарких часов моей жизни. Его движения выбили меня из раздумий, заставляя вернуться в реальность. Приятную и, чёрт возьми, слишком горячую. Окно хотелось просто распахнуть настеж, однако, наверное даже его бы не хватило, чтобы остудить два горячих тела. На моей шее стали появляться красные пятна от засосов, которые швед с такой любовью оставлял, что можно было подумать, будто это его дело всей жизни, а совершенно не строительство яхт. На шее не остаётся живого места, как и внутри меня, когда он резко срывается на новый темп. Постепенно он ускоряется и ускоряется, хотя, несмотря на темп, он всё равно остаётся нежным. Комната наполняется стонами и шлепками кожи о кожу, сбившимся дыханием и тихими мольбами продолжать и ни за что не останавливаться. А его и дважды просить не надо, сделает всё по красоте и как надобно. Сколько времени это уже длиться? Я не считала, честно. Да и плевать я на это хотела. Под моими ногтями уже стала засыхать его кровь, которую я высвободила наружу в порыве эмоций. Его спина была жутко расцарапана, а мой маникюр ни капельки не играл на руку. А на моих ключицах, груди и плечах уже и места живого не было. Он словно бы мстил за мои царапины, но я же не специально! Он сам виноват, что чертовски хорош в сексе! Я уже на пике, буквально молю его о том, чтобы он не останавливался. Пальцы на ногах поджимаются и с моих губ вырывается самый откровенный стон, сопровождаемый приятной волной оргазма. Алекс сделал ещё пару движений и прикусил моё ухо, глухо промычав в перемешку с утромным рыком от удовольствия. И вправду был как зверь, но чертовски красивый. Мы оба лежали и пытались восстановить сбившееся дыхание. Он вышел и отбросил использованный презерватив на тумбочку, заваливаясь рядом и сгребая меня в объятия, тихо шепча на ухо слова о любви, которые я уже не слушала, проваливаясь в дремоту. Конечно, после такого ведь нужны силы, да и ему нужно отдохнуть. А то утром ему ведь отвечать за то, как сильно болит моя поясница и как мне теперь жить со следами укусов чуть ли не по всему периметру шеи, да и тела в целом. Пусть поживёт пока, хе-хе...