Таинственный старый волшебник Гарри Поттера II

      Тук-тук.       Тишина; за окном сильно льёт дождь, но толстое зачарованное окно не пропускает звук внутрь. Холодно. Дверь не открывается…       Можно уходить, – излишне быстро сказал пуффендуец, – он наверняка куда-то ушёл. У него что, по-твоему, вообще нет больше дел, кроме как ждать тебя здесь, когда ты даже не предупредил о своём приходе?       НЕТ! – твёрдо заявил гриффиндорец, показывая Гарри воображаемый кулак. – Как мы победим всех дементоров, Волдеморта, разрушим Азкабан и станем Богом, чтобы выполнять глупые просьбы обычных смертных, и сделаем мир идеальным, –гриффиндорец вдохнул, – если мы не можем просто зайти в кабинет к обычному преподавателю, а?       Удивительно, но я согласен с гриффиндорцем, – холодно и тихо выдохнул слизеринец, внутренне негодуя от своего согласия с, как он обычно выражается, «суицидальным идиотом, каких мало».       Да стучись ты уже сильнее, – взвизгнул когтевранец, – я хочу узнать, что будет дальше!       «Идиоты», – подумал Гарри.       Мы тут всё слышим! – прокричали все четверо разом.       Гарри, с яростным вздохом, постучал сильнее.       Тук-тук.       Ничего. Хорошо, можно попробовать ещё разок.       Тук-тук!       – Мистер Поттер, – послышался негромкий голос за закрытой дверью, – Вы ведь не уйдёте, я прав? – не успел Гарри ответить, как дверь со скрипом открылась, позволяя мальчику пройти внутрь. Профессор Квиррелл сидел на привычном для него стуле в расслабленной позе. Перед ним левитировала небольшая потёртая книга с красной ленточкой в качестве закладки. Стоит отметить, Гарри ни за что бы не поверил в то, что профессор Квиррелл будет всерьёз пользоваться такими глупыми штуками, как закладки, – смотря на то, как быстро двигаются его глаза по строчкам, было легко представить подобного человека, за секунду запоминающего любую комбинацию чисел, не забывая её долгое время. Именно профессор сообщил Гарри, что хорошая память – невероятно важна, ведь ответом на какую-нибудь загадку может оказаться давным-давно прочитанная книга или полупорванный свиток.       Но в этих глазах Гарри видел не только скорость и внимательность, которой, безусловно, можно было восхищаться, но и, что самое, как он считал, главное – они ему нравились. Ему нравился их почти металлический цвет, строгость, которая, порой, пугала, и складывалось впечатление, что о неё можно было порезаться, но она каким-то образом привлекала. Наверное, ему нравилась внимательность этих глаз и их скрытая, что ли, доброта, словно жившая в них ради только одного Гарри Поттера. Именно такими глазами Бог (а, может быть, и Дьявол), если бы он, конечно, существовал, смотрел бы на людей – мальчик был полностью уверен в этом.       – Не стойте у порога, мистер Поттер, – начал привычно говорить профессор Квиррелл; старая книга с тихим хлопком закрылась и мягко опустилась на стол. – И не нужно смотреть на меня так пристально, будто Вы внезапно решили с нуля обучиться легилименции.       – Я не… Неважно, – прервался мальчик, махая головой, – я просто хотел задать Вам пару вопросов, на тему… произошедшего, – серьёзно заговорил Гарри. На последних словах он, чуть было, не покраснел, но вовремя привёл себя в порядок.       – Вы, мистер Поттер, могли задать их и раньше. К примеру, на уроке Боевой магии, на который Вы не удосужились прийти, – профессор злорадно улыбнулся, – неужто Вы настолько обиделись на меня из-за той выходки, что решили теперь прогуливать мои уроки? Боитесь, что я начну приставать к Вам в присутствии других учеников? Можете не волноваться – такого больше не повторится, если, конечно, – профессор резко посмотрел в изумрудные глаза Гарри; его взгляд, пролетая их насквозь, устремился в самую душу мальчика, – Вы сами не попросите.       – Зачем Вы это сделали? – не удержался мальчик от вопроса; он сделал шаг в сторону профессора.       – Что именно? – профессор отвернулся от Гарри, положил голову на ладонь, всматриваясь в пустоту, – именно этого вопроса он и ожидал, но в тайне надеялся, что Гарри Поттер будет оригинальней.       – Вы поняли меня, профессор Квиррелл, – мальчик злобно посмотрел на преподавателя.       – Знаете, мистер, Поттер, ладно, – мужчина сложил ладони, приподнимаясь из-за стола и направляясь прямиком к мальчику. – Я сделал то, что сделал, просто потому, что захотел этого. Это не свойственно мне, но в моих действиях не было каких-то высших целей. Надеюсь, на этом Ваш вопрос исчерпан.       Браво! – воображаемо, но, тем не менее, громко захлопал внутренний слизеринец, но Гарри приструнил его.       – И это всё!?... – опешил мальчик – такого ответа он ожидал меньше всего.       – Удивительно, но так, – театрально развёл руками профессор Квиррелл; улыбка не сходила с его лица. Сейчас сознание Гарри разделилось на два: первое просто ничего не поняло и находилось в неком ступоре, а второе, как и слизеринец, восхищалось силой профессора. Наверное, только очень глупый или сильный человек может делать то, что захочет, не боясь последствий. А профессор Квиррелл точно не был глуп. – Ещё вопросы, или Вы закончили? – продолжил преподаватель.       – Я ожидал другого развития событий, – мальчик сглотнул, – тогда я перейду к главному.       – Интересно узнать, – в металлических глазах появился оттенок интереса.       – Я пришёл за продолжением, – Гарри поднял голову, показывая профессору решимость уже в своих глазах. Как жаль, что одновременно с решимостью, он показал ещё и своё смущение, ярко виднеющееся в пунцовости лица. – Я хочу, что бы Вы… мы занялись… сексом.       Казалось, что тишина сейчас сама начнёт издавать звуки, только ради того, чтобы развеять себя, ведь даже ей стало неловко. Прошло пятнадцать секунд, семнадцать, о, уже тридцать.       Профессор рассмеялся, а Гарри стало ещё более стыдно.       – Ха, мистер Пот… Ха-ха, – Квиррелл смахнул слезинку с глаза, судорожно смеясь; он никак не мог начать нормально говорить – приступы смеха приостанавливали его, – мистер Поттер, я, Мерлин побери, домогался Вас в своём собственном кабинете, а Вы приходите ко мне через неделю, на протяжение которой постоянно пытались скрыться от меня, чтобы попросить заняться с Вами сексом!? Ха-ха, – смех не был ироничным, скорее – безумным, – даже я такого не ожидал! Я думал, меня уже ничем не удивить!       Гарри молчал. В нём сражались между собой за право первенства желание убежать и дикая злость на учителя, в то время как Тёмная сторона его личности тихо посмеивалась таким же, как и у профессора Квиррелла безумным смехом, в своём уголке сознания Гарри. Мальчик так и стоял, подняв голову. Жаль только, что неподвижный взгляд уже был направлен в пустоту, ведь и глаза, и голова профессора Квиррелла уже успели поменять своё местоположение.       – Ну, так что? – подал голос мальчик. Холодная ладонь резко прикоснулась к его щеке; всё тело Гарри покрылось мурашками. Профессор Квиррелл улыбался так загадочно, властно и насмешливо, что ноги Поттера подкосились. Глаза преподавателя испускали такой холод, что стало прохладнее, чем от заклинания Фригидейро.       – Как пожелаешь, мальчик, – тихо выдохнул профессор Квиррелл, перед тем, как опустить холодные твёрдые пальцы на подбородок ученика, и, прикладывая небольшое, но ощутимое усилие, нажимая на него, поцеловал Гарри Поттера. Мальчик, повинуясь инстинкту самосохранения, хотел было оттолкнуть профессора; его пальцы уже схватили тёмно-бордовую мантию, но разум – а, возможно, другие инстинкты – его остановил. Ладони легко повисли на мешковатой одежде.       Гарри закрыл глаза, ощущая, как сильный язык профессора врывается в его рот, проходясь по белоснежным зубам, нападая на язык самого мальчика, то чуть притрагиваясь к нему, то неистово сцепляясь. Пальцы преподавателя всё ещё крепко держали подбородок, не давая Гарри отодвинуть голову, но он бы и не стал; слюна тоненькой струйкой вытекала изо рта. Это был его первый поцелуй. Опыт, как сам себе отметил Гарри, оказался удачным, но чудовищно требует повторения.       Остался только один минус – ему чудовищно не хватало воздуха. Ему кажется, или он уже начал синеть? Он скромно похлопал профессора по груди, пытаясь дать понять свою ситуацию – преподаватель не реагировал. Ему тоже нравится? Или просто поиздеваться решил? Мальчик, давая всё более явные знаки уже начал прощаться с жизнью, но профессор Квиррелл, всё же, отстранился. Гарри громко вздохнул; воздух так быстро влетел в лёгкие, что стало даже больно.       Лёгкий взмах руки профессора Квиррелла, и двери старинного шкафа отворились; он был пуст.       – Всё ещё хочешь? – громко спросил преподаватель.       – Да… – тихим охрипшим голосом просипел Гарри. Кажется, его волосы спутались.       Профессор аккуратно подтолкнул его в грудь, разворачивая в противоположную от себя сторону. Гарри взглянул в пустоту шкафа, ничего не понял и хотел уже поинтересоваться у профессора Квиррелла, что ему с этим делать, как мужчина подтолкнул его в спину; мальчик аккуратно и неуверенно пошёл вперёд.       Он вступил в тёмное пространство шкафа, притронулся к задней стенки предмета мебели, рассчитывая на то, что он работает по принципу платформы под номером девять и три четверти, но ошибся. Профессор поспешил за ним, быстро развернулся, закрыл шкаф, отсчитал тихими ударами ступни о пол шесть с половиной секунд и вновь открыл старые дверцы.       Они оказались в том же шкафу, но вид из него уже не был классом Защиты от тёмных сил. Он представлял собой небогатую небольшую комнату, выполненную в жёлтом, коричневом и, иногда, красноватом цветах; в ней царил полумрак – горели лишь пара свечей. Гарри вгляделся в небольшое окошко: изменилась не только погода, но и сама улица была совершенно другой, да и её было плохо видно. «Смотря в это окно, можно наслаждаться красотой неба» – подумал Гарри. Он подозревал, что именно по этой причине профессор не закрыл его ещё чем-то более важным. К своему удивлению, Гарри никогда не думал над тем, где находится его учитель в свободное от уроков время. Только теперь он задумался, что такой человек, как профессор Квиррелл, мог бы жить либо в такой скромной комнатке с «небесным» окошком, либо в огромном пафосном замке по примеру графа Дракулы. Ну, или, что более вероятно для Квиррелла, в безвременье, попадая туда, когда захочет. Гарри бы почти не удивился, узнай он об этом.       – Вы можете проходить, мистер Поттер, – прервал молчание владелец комнаты. Он, конечно, дал Гарри некоторое время освоиться, но стоять здесь ещё полчаса намерен не был; преподаватель несильно подтолкнул мальчика в спину. Гарри увидел рядом со шкафом, из которого они вышли, ещё три подобных – интересно, куда же они ведут? Затем мужчина подошёл к старому комоду, стоящему подле большой кровати, которая, если приглядеться, выглядела чуть новее. Хотя Гарри не исключал возможность того, что это был обычный самообман, но сейчас он не хотел задумываться над подобными мелочами. События, происходящие сейчас, были для него намного важнее, чем определение возраста какой-то там мебели. Тем временем, профессор Квиррелл аккуратными движениями развязывал странного цвета полосатый галстук. – Вы можете снять свою одежду, мистер Поттер, – не смотря на мальчика, сказал мужчина.       – Так сразу? – в недоумении спросил Гарри. От такого прямого предложения он слегка опешил.       – А Вы, боюсь спросить, чего ожидали? – профессор Квиррелл зевнул, расстёгивая пуговицы мантии.       – Я… Честно говоря, я не знаю, – мальчик опустил глаза, почёсывая затылок. И правда, чего он ожидал? Странно было надеяться на романтический ужин.       Он мог и помягче, – заявил внутренний пуффендуец Гарри, – а то поцеловал, увёл в неизвестном направлении и «раздевайся».       Да, с этим утверждением трудно не согласиться, но одно условие портило всю логическую цепочку – это был именно профессор Квиррелл, от которого нельзя ожидать иного. И эта его особенность даже слегка нравилась Гарри. Руки мальчика потянулись к пуговицам мантии. Только сейчас он понял, как волнуется; руки тряслись. Он кое-как справился с мантией и вязаным жилетом, скидывая их на рядом стоящую тумбу, но белая рубашка так просто не давалась; мальчик никак не мог нормально схватиться за небольшие круглые пуговицы.       – Я помогу? – аккуратно спросил профессор, кладя большую ладонь на метающиеся в попытке расстегнуть рубашку пальцы Гарри; мальчик громко вздохнул, – к лицу подступил какой-то странный, как казалось, стыд, – но послушно опустил руки вниз, расслабил их, позволяя управлять собой.       – Да, спасибо, – ответил мальчик.       Профессор Квиррелл, который, кстати, довольно симпатично выглядел в полурасстёгнутой верхней одежде, частично оголяющей грудь, медленно и аккуратно расстёгивал пуговицы на рубашке своего ученика; во время сего действа мужчина легко продвигал Гарри ближе к кровати. Через несколько долгих, но, одновременно, слишком быстрых секунд, мальчик остался с голым торсом. Почти невесомый толчок, и Гарри уже лежит на белой простыне. Чистотой она, конечно, не сияла, но от профессора Квиррелла можно было ждать чего и похуже. Порой, Гарри задумывался: спит ли профессор вообще? Или здоровый сон ему заменяет порой приходящий уход от реальности? Поттер часто замечал, как профессор Квиррелл иногда отключается, спит наяву.       Тем временем, мужчина уже нависал над мальчиком; тот не сразу заметил это, ведь был погружён в собственные мысли. Матрас рядом с головой Гарри прогнулся под весом сильных рук, расположенных по обе стороны от лица.       – Ещё есть шанс уйти, – негромко сказал профессор Квиррелл. Привычной сардонической улыбки на лице не было; в глазах еле читалась некая озабоченность.       – Если бы я хотел, то уже ушёл бы, – насколько возможно твёрдо сказал мальчик, хмуря брови. Профессор Квиррелл наклонился ближе, протыкая льдом взгляда изумруды глаз Гарри.       – Точно? – улыбка вернулась; Гарри, проигнорировав вопрос, всё также решительно смотрел в лицо преподавателю. Нет, не в глаза, они были слишком уж проницательными, чтобы вглядываться в них. Правая рука профессора поднялась, взяла очки Гарри за мостик. Мужчина прильнул бледными губами к устам Гарри, отставляя приспособление для лучшего зрения в сторону – оно уже не нужно, мальчик давно прикрыл глаза, стесняясь и, одновременно, наслаждаясь сложившейся ситуацией. Его небольшие ладони без ведома хозяина гуляли по сильному телу профессора Квиррелла над ними.       Поцелуй был настойчивым, но, одновременно, аккуратным; нежелание профессора пугать ученика ясно ощущалось в скромности лёгких прикосновений, в невесомости полуобъятий. Мальчик уже начал чувствовать нехватку воздуха, как его вовремя отпустили; по щеке скатилась тонкая струйка слюны – Гарри совсем не умел целоваться. Он громко вздохнул, наблюдая лишь немного открытыми глазами за профессором Квирреллом. Тот прижался к Гарри сильнее, припадая к тонкой шее партнёра, слегка покусывая бледную кожу. Иногда, конечно, и целовал, но укусов было явно больше.       Может, скажешь ему, что бы не кусался? – возмутился гриффиндорец. – Мерлин, почему тебе это так нравится!? – воображаемый долгий выдох. – Попроси хотя бы, чтобы не в видных местах…       Гарри не слушал – слишком уж громко билось сердце, намереваясь вырваться из груди. Мальчик ощутил, как профессор опускается по его телу всё ниже и ниже, оставляя метки, которые, в прочем, будет легко излечить с помощью Вульнера Санентур. Это заклинание, конечно, сложное, но Гарри не сомневался – профессор Квиррелл легко с ним справится.       Также преподаватель легко совладает и с лёгким царапинами, что оставляет на боках мальчика, аккуратно сжимая, сминая их в больших и сильных ладонях. Гарри громко вздохнул – профессор Квиррелл коснулся именно там, где и находился апофеоз возбуждения; ушей мужчины коснулся несдержанный, хотя по мальчику было вполне заметно, что тот старался быть тихим, стон. Лицо Квиррелла было уже у самых бёдер, когда Гарри приподнял голову – на него с некой усмешкой смотрели металлические глаза хищника; улыбка, будто сияющая сарказмом, была чуть больше, чем обычно.       Мальчик захлебнулся собственным стоном, когда профессор Квиррелл, облизнув пульсирующую головку, опустился на член Гарри. У Поттера в голове резко промелькнули два вопроса – «так тоже можно было?» и «почему это так приятно?». Продолжающий в том же духе профессор Квиррелл вгонял мальчика в ещё большую краску, вытягивая из него всё более громкие вздохи; комната наполнилась звонкими стонами. Благо, стены небольших апартаментов преподавателя не пропускали звуки – сейчас это было как нельзя кстати.       Когда мальчик уже находился на пределе, Квиррелл, наконец, выпустил член изо рта, вгляделся в красное лицо, которое то расслаблялось, то напрягалось вновь; небольшие ладони Гарри сжались в кулачки. Преподаватель обхватил член партнёра руками, сжал. Пара небольших фрикций, и Гарри, издав оглушительный долгий стон, кончил на руку и простыню профессора. Спустя минуту отдышки, мальчик, прикрыв глаза, мирно засопел.       – Экскуро, – сказал профессор Квиррелл, и грязь в туже секунду удалилась. Мужчина прилёг рядом со спящим мальчишкой, который уже успел свернуться калачиком. Квиррелл лёгким взмахом руки укрыл их одеялом, мягко обнял Гарри, прижал ближе, прикрывая глаза.       Что он делает?       Этот вопрос уже который день не давал покоя. Зачем? Он действительно просто взял и решил домогаться своего ученика, а затем просто сделать тому минет? Серьёзно? Да какого Мерлина!? Может быть… Может быть, он что-то, наконец, почувствовал? Пожалуй, этот вопрос останется в разделе не имеющих ответа, вместе с «в чём смысл жизни?» и «как выглядят инопланетяне на самом деле?». Но факт оставался, как нестранно, фактом – Том от чего-то сильно изменился. И он никак не мог понять причину. Или просто не хотел признать, что какой-то мальчишка смог растопить его сердце?       «Ха, невозможно!» – провозгласил Том в голове, перед тем как уснуть очередным беспокойным сном.       Проснулся мужчина от того, что его начали немного толкать. Оказалось, что мальчик пытался неумело его раздеть – на пуговицы Гарри, конечно, хватило, но дальше дело не продвигалось.       – Мистер Поттер, что Вы делаете? – спросил профессор, не открывая глаз. Мальчик, видимо испугавшись внезапного пробуждения преподавателя, затих и остановился.       – Просто… – Мальчик вновь замялся, – я хотел сделать… приятно и Вам тоже, профессор Квиррелл, – мужчина приоткрыл глаза, саркастично улыбнулся.       – С этим я смогу справиться и сам, – заговорил преподаватель, – а Вы, пожалуй, сделаете, что хотели в следующий раз, – взяв мальчика за руку, Квиррелл притянул его ближе, опуская рядом так, что голова Гарри оказалась на груди мужчины; профессор прижал ученика к себе.       – Я думал, что будет больно, и Вы… – через минуту молчания начал мальчик, но профессор Квиррелл его перебил.       – Вы, мистер Поттер, думали, что я займусь с Вами анальным сексом? – как ни в чём не бывало спросил профессор.       – Ну, да… – тихо ответил мальчик, краснея от того, что услышал.       – Мистер Поттер, Вы, как я считаю, ещё слишком молоды для некоторых вещей. Например, для анального секса или разговоров со мной о политике.       Мальчик, слегка раздосадованный, потёрся небольшим носиком о бок профессора Квиррелла и вновь начал засыпать; преподаватель обнял его крепче. «Молод… Я просто пока что жалею твою задницу, мальчик!», – посмеялся в своей голове Квиррелл, перед тем, как уснуть следом за Гарри.       Пока что…