У Черного моря

– Привезла? Хазан озлилась, выдергивая ключи из зажигания. – «Привезла»? Так ты приветствуешь невесту? После тяжелого рабочего дня, из моря, после скандалов с грузчиками, ты не спросишь меня, как прошел мой день, как мне живется, как у меня дела, тебя интересует, привезла ли я ключи от дома в деревне? Ягыз даже не подумал смутиться. – Здравствуй, моя дорогая невеста. Как прошел твой день, как тебе живется, как у тебя дела, привезла? Хазан прожгла его взглядом, всучивая ключи ему в руку, и Ягыз улыбнулся, притягивая ее к себе для объятья. – Тяжелый день? – Очень. Почему тети не было в порту? Из-за этого там полный кавардак. Ягыз, поцеловав ее в висок, отстранился от нее, глядя ей в лицо. – О, тебе надо это увидеть, – усмехнулся он, снова приникая к ней и целуя ее в лоб, и Хазан отвлеклась, думая о том, как в последнее время изменились их отношения. Она сама не заметила, как они начали держаться за руки, куда бы не пошли, целовали друг друга, невинно, в щечку, в лоб, в подбородок, в ухо, куда придется – только ни разу не было настоящего поцелуя. Ей иногда хотелось это сделать, но в голове твердо сидела установка, что первый шаг должен сделать мужчина, а он не делал. Целовал ее в щечку, в лоб, в подбородок, куда придется. Ягыз взял ее за руку и потянул за собой к дому тети Кериме, и уже от дверей Хазан услышала незнакомое щебетание: – Думаю, так и сделаем, мама Кериме? Или мне называть вас просто мамой, мама Кериме? Хазан уронила челюсть, входя в комнату. Первое, что она увидела, были огромные, черные, безумные глаза ее тети Кериме. У нее был такой вид, как будто она собиралась кого-нибудь прибить, пристрелить и похоронить заживо, необязательно в таком порядке. – Ты можешь звать меня госпожа Кериме, девочка... – Выдохнула она так злобно, что казалось, из ее рта вырываются языки пламени. Хазан застыла при виде того, что так возмутило тетю. В кресле напротив матери сидел Керем, а на его коленях сидела крашенная блондинка. Хазан испытала желание протереть глаза. Она даже зажмурилась и распахнула глаза снова. Блондинка сидела на коленях Керема и теребила ему одной рукой волосы, а второй держала его за руку. Словно этого было мало, она вдруг еще и склонилась и потерлась щекой о щеку Керема, и тот чуть не замурлыкал в ответ. Хазан повернулась к Ягызу, вытаращив глаза, и тот пожал плечами, как бы заявляя, что он умывает руки и к происходящему не имеет отношения. Незнакомая крашеная блондинка сидит на коленях Керема и милуется с ним на глазах его собственной матери, а тот ведет себя так, словно это самая обычная вещь в мире. Видимо Кериме была настолько потрясена такой невообразимой картиной, что потеряла дар речи, а то ведь лететь бы блондинке вниз по лестнице, отодранной за волосы, а Керему быть битым. Синан был здесь же, и на его лице был полный восторг. Хазан решила взять дело в свои руки. – Керем! – Выкрикнула она, грозно надвигаясь на кузена. – А ну сядь как положено. Ты! – Ткнула она пальцем в блондинку. – А ну пересядь туда! Здесь тебе не Стамбул! Блондинка ошеломленно посмотрела по сторонам, но послушно поднялась на ноги. Керем не отпустил ее от себя, все так же держа за руки. Он тоже поднялся, возвышаясь над Хазан. – Моя невеста, – сказал он сквозь зубы, – будет сидеть, где ей вздумается. В этом предложении было целых два возмутительных сообщения, и Хазан даже не сразу поняла, какое из них адресовать первым. – Во-первых, в доме моей тети все ее гости сидят там, где захочет тетя. И Аллахом клянусь, твои колени тетя Кериме никому не предлагала. Во-вторых – твоя невеста? – Моя невеста, – кивнул Керем, ближе притягивая к себе блондинку и обнимая ее за плечи. – Ниль. Моя невеста. Ниль, это Хазан, моя кузина. – А, тот самый «брат Хазан»? Невеста Ягыза? Я вас поздравляю! Когда свадьба? Вы такие красивые рядом! – Спасибо, – кивнула Хазан. – Свадьбу сыграем, когда родители пожелают. – Вот! Вот, сынок! – Наконец-то прорезался голос тети Кериме. – Когда родители! Когда родители пожелают! А не «мы подали заявление, сказали через месяц приходить»! Какое заявление? Какая свадьба? Какая Австралия? Я вас убью! Обоих! Придушу! Застрелю! Заживо закопаю! – Как же вы их заживо закопаете, если сначала пристрелите? – С искренним любопытством поинтересовался Синан, но Кериме даже бровью не повела в его сторону. – Я уже не говорю о том, что ты, негодник, не пришел ко мне просить позволения жениться! Не попросил меня просить девушку у ее родителей! Не просил благословения семьи! – Мама, нам все это не нужно... Парень явно считал, что он бессмертный. Если он хоть на секунду подумал, что мать женит его, своего старшего сына, пропустив хоть один, хоть самый мелкий обычай – ха, если уж Керем так хотел, то надо было жениться, не сообщая Кериме вовсе. Правда тогда они с Ниль точно были бы покойники. – Не нужно? Не нужно? Я скажу, что тебе не нужно. Голова тебе не нужна, ты ее только чтобы кепку носить используешь. Ты подумал о своей семье? О своей матери? Хочешь опозорить нас на весь Орду? Почему мне достался такой сын? Это все ты! – Повернулась Кериме к Синану. – Ты и твоя семейка! Вы испортили мне сына! – Госпожа Кериме! – Возмутился Ягыз. – Моя семья вашего сына жениться не гнала! – Да я знаю, жениться в этой семье только тебя погнали, – буркнул Керем, и Ягыз подобрался. – Так, что? – Холодно сказал он, и Хазан схватила его за руку. – Ягыз, пойдем! – Нет, подожди, пусть заканчивает. Что ты сказал, Йылдыз? – А тебе какое дело? – Налетела на него Кериме. – А тебе какое дело? Ты чего это моему сыну в моем доме вопросы задаешь? – Ягыз, пошли! – Хазан схватила жениха за руку и потащила за собой прочь из дома Кериме. – Ягыз, не глупи, пусть друг с другом лаются, чем оба дерутся с тобой! – Хазан, ты слышала, что... – Ягыз, – она встала прямо перед ним, схватив его за лицо. – Они ссорятся, Ягыз, не лезь в их ссору, а то останешься крайним в их скандале. По лестнице падающим горохом прозвучали быстрые шаги, и к их ногам едва не скатился Синан. – Меня выгнали, – радостно сообщил он, поднимая голову. – Ниль! Ниль, пошли! Ответом ему был звук битой посуды. – О, это Ниль, – решил Синан. – Ее манера. Решила все-таки влезть в это дело. Хазан вздохнула. – Синан, – сказала она. – Она же невеста Керема. Конечно же она влезла в это дело. Синан, к ее изумлению, прыснул, заливаясь смехом. – Ага, невеста, как же. Хазан с Ягызом переглянулись, не понимая его реакции. – Ладно, это все фигня. Хазан, ты привезла ключи от дома в деревне? – О Аллах, зачем он вам? – Вздохнула Хазан. – Мы с Керемом и Ниль хотим съездить туда, показать Ниль, где мы отбывали каторгу. – Это что, стокгольмский синдром? – Удивился Ягыз, передавая ключи Синану и не переставая прислушиваться к бушевавшему в доме скандалу. – Пошли отсюда, – решила Хазан, потянув жениха за собой, когда из дома понеслись обычные в такой ситуации проклятья в адрес Эгеменов, и Хазан поняла, что долго Ягыз такое терпеть не станет. – Синан, садись в машину, быстро! – И она с трудом затолкала Ягыза в джип как раз когда из дома раздался дикий вопль Ниль: – Не трогай его, ведьма! Не смей его трогать! – А потом раздался бешеный визг. Хазан рванула так – только шины заскрипели. Ягыз озабоченно качал головой, а Синан хохотал, как ненормальный. – Над чем ты ржешь, убогий? – Окрысилась Хазан, выруливая к своему дому. – Ну а что, согласись, отличный прикол вышел? – Прикол? Какой прикол, придурок? – Ну который Керем с Ниль отмочили. Будто они женятся, вот ведь приколисты. Хазан посмотрела на Ягыза, тот посмотрел на нее, и они одновременно развернулись вперед, к дороге. – То есть, это что, шутка? – Настороженно спросил Ягыз. – Ну конечно, – ответил Синан, и Хазан покачала головой. – То есть они на самом деле не женятся? – Да прикалываются они так, уже пару недель так прикалываются, я еще думал, нафига, а теперь понятно – над Кериме прикололись. Хазан смотрела, как ее жених мотает головой, очевидно, пытаясь уложить в голове эту информацию. Еще бы, не только у Холодильника пробки перегорали, даже у нее, Хазан, схемы коротило от того, что нес Синан. – Синан, что значит, пару недель прикалываются? – Ну как прикалываются, за ручки держатся, любимыми друг друга называют, сегодня вон что выкинули. – Подожди, Синан, – остановил его Ягыз. – То есть, они уже пару недель называют друг друга любимыми и держатся за ручки. – Ну. – Они сегодня сошли с самолета, обнимаясь и хихикая, как влюбленные подростки. – Хорошо играют, да? – Она сидела на его коленях на глазах его матери, – подхватила Хазан. – Она подралась с тетей Кериме, Синан! Ты правда думаешь, это такая шутка? – Молодцы, скажи? – Восторженно ответил Синан, и Хазан ошарашенно посмотрела на его брата. – Ягыз, – серьезно сказала она. – Скажи честно. Вы его в младенчестве на головку не роняли? – Знаешь, Гекхан мог, – в тон ответил ей Ягыз. – Я уже не сомневаюсь, что мог и сделал. – Дураки вы оба, – твердо ответил Синан. – Прикалываются они оба, кто их лучше знает, я или вы? – Синан, – Ягыз откинул голову на подголовник, тяжело вздыхая. – Зачем им это делать? – Потому что это Керем и Ниль! Потому что они лучшие друзья. Ну какие из них жених и невеста, сами подумайте? – Действительно, – притворно понимающе кивнула Хазан, заворачивая за угол и подъезжая к своему дому. – Симпатичные мужчина и женщина, ну какие из них могут быть жених и невеста? – Да ладно, скажу я вам правду. Ниль в меня влюблена. Хазан едва не выпустила руль, и только то, как Ягыз дернулся, думая перехватить ее руки, заставило ее одуматься. – Что? – Полузадушенно спросила Хазан, с трудом заставляя себя не повернуться к стамбульскому клоуну, а смотреть на дорогу. Она свернула к обочине, остановившись у дома, и только тогда повернулась к Синану, на которого уже во все глаза смотрел Ягыз. – Что вы так вылупились? Серьезно говорю, она давно уже на меня глаз положила. Еще с детства еще, когда мы Керема и не знали даже. И когда Керем был, она за мной бегала. Мы даже встречались недолго, но не вышло пока, я не нагулялся, а она обижалась, так что мы отложили. – Обижалась? – Спросила Хазан, и одновременно с ней Ягыз переспросил: – Отложили? – Ну да, она психовала совсем как-то, машину мне расколотила, об пол билась, нервничала вечно, Керему ее постоянно приходилось таскать туда-сюда, а то она иногда совсем уж истерила. Ну мы с ней расстались потом, я объяснил, что она мой лучший друг, и что мы как-нибудь поженимся, но потом как-нибудь, годам к тридцати, тридцати пяти, когда уже вырастем. И она, и Керем это знают, так что это они просто прикалываются. Они уже давно так прикалываются, лет пять наверное, их спрашивают, встречаются они или нет, и они говорят да, а потом смеются, потому что это неправда. Хазан посмотрела на Ягыза, а он посмотрел на нее. У Хазан не было слов. Вернее, нет. У нее было много слов. Она просто не могла представить, с какого начать. Идиот и клоун? Самовлюбленный нарцисс? Слепой придурок? Худший друг на планете Земля? Как у тебя может быть такой брат, Ягыз? Хорошо, что тебя отправили в Америку, Ягыз, а то тоже вот такое бы выросло? Судя по ошалелому взгляду Ягыза, у него тоже очень вовремя пропал дар речи. Хазан могла бы поклясться, что от таких слов даже у ее мамы бы пропал дар речи. – Синан, – только смог выдавить Ягыз. – Ты бьешь все рекорды. Синан непонимающе уставился на них, когда в дверь выглянула мама. – Вы чего там расселись? А ну заходите в дом? Это кто там, Синан? Пошел вон отсюда! Пошел вон, я сказала, принесла тебя нелегкая. – Добрый вечер, госпожа Фазилет, – Синан выбрался из машины, сладко улыбаясь. – Не угостите ли меня вашим великолепным кофе? – У меня что тут, кафе для тебя что ли? Пошел вон, Синан Эгемен, у меня две незамужние дочери в доме, не пущу я тебя, пошел вон! – Но госпожа Фазилет... – Синан поднялся по ступеням, заговаривая маме зубы, и Хазан опять посмотрела на Ягыза. – Я ушам своим не верю, – ошеломленно сказала она, и Ягыз покачал головой. – Бедные ребята, – выдавил он. – Мне их так жаль. Мало им Кериме... – Может им повезет, и до этого клоуна не дойдет, пока у них дети не родятся? – Фыркнула Хазан, и Ягыз поджал губы. – Не забывай, что ты говоришь о моем брате. – Он точно не приемный? – Уточнила Хазан, и Ягыз покачал головой. – Может все-таки ронял его Гекхан? Ты его спроси на всякий случай. Ягыз помотал головой, и Хазан улыбнулась, глядя, как непослушная челка упала ему на глаза, и он стал похож на совсем юного мальчишку. – Поехали отсюда, – попросил он. – Подальше? На берег моря? На наше место? – Это теперь «наше место»? – Переспросила Хазан, и Ягыз кивнул. – Да. Это будет наше место. Нам надо будет еще выбрать нашу песню, наш особенный день, наше тайное слово... – Поехали скорее, вот наше тайное слово, – решила Хазан, поворачивая ключи и глядя на Синана, которого госпожа Фазилет пыталась спустить с лестницы. – Едем в наше место? – И первая песня, которая будет на радио, когда мы приедем, будет нашей песней, – решила Хазан. Этой песней оказалась «YMCA», поэтому они передумали.