Вечность сквозь время

Нестабильность — состояние системы, характеризующееся неоднородностью и разновремённостью каждого из протекающих процессов и всех изменений в целом. Нестабильность и образ жизни Мистера Нильсена явные синонимы. По очередной причине, молодой человек переехал во Францию, при этом ниерисовав какие-либо чертежи будущей жизни. Двадцать шесть лет вновь были проведены будто под водой, почти на самом дне, не считаю ни дни, ни месяцы. Снова слухи, надоевшие родственнички - основные причины уехать из Швеции. Не то чтобы Александр считался с мнениями других людей, но старался сделать свою жизнь отстранённый от них. Франция встретила его красивыми дворцами, роскошными балами. Неизвестно каким образом швед достиг высокого звания и устроился постоянным гостем в одном из богатых особняков. Бегающая прислуга по дому, взболомоченные барышни, что носятся с одного этажа на другой - признаки намечающегося бала. В такой суете, вечер наступил крайне быстро и вместо помощников по хозяйству, что в спешке подготавливали помещение для приема гостей, ходили статные кавалеры и барышни в шикарных нарядах, излучающих изобилие драгоценностей. По повторяющемуся сценарию, молодые и не только девушки подходили к Александру , забирали на танец, в котором он все так же бесстрастно управлял ими. Шатен уже смог сделать ставки, кто сегодня прыгнет к нему в пастель. Да, не совсем правильно удовлетворять себя за счёт других, а потом никогда с ними не встречаться, но по-моему эти дамы были не против. Однако, планы обрушились в тот момент, когда среди толпы голубоглазый взглядом поймал знакомый силуэт. Девушка тоже заметила Нильсена. Они стояли и смотрели друг на друга посреди оживленной толпы, но в одно мгновение волна людей будто смывает хрупкое явление. Александр кинулся искать ее среди людей. Проскользнув в один из коридоров швед заметил рыжую макушку, что обрывисто дышит от бега, ставшим причиной нескольких выпавших кудрявых прядей. Наблюдая за этой картиной темнопрядый невольно улыбнулся. —«Я же говорил, что мы ещё встретимся.» —«Ты был прав, было дейвствительно неожиданно.»—наконец недовольная гримаса сменилась искренней улыбкой:«Я рада тебя видеть.» —«Не поверишь, я тоже.»—ухмылка засияла на лице. —«Почему ты уехал из Швеции?» —«Надоело.» —«Но там ведь здорово, не поверю, что ты переехал просто так.»—взгляд, что секунду назад витал где-то в стороне медленно начал скользить по любопытной англичанке, от чего ее дыхание вновь начало сбиваться. Швед шагнул к ней навстречу. Наклонившись, он выдохнул прямо в скулу рыжекудрой: «Почему это тебя так волнует, каттен?». Мурашки от бархата его голоса бегали с бешеной силой, а Агата, пытавшаяся собрать свои мысли, чтобы хоть что-то ответить, удивлялась своей же реакции на этого молодого человека. От одноразового секса она не получала столько удовольствий, сколько от обычного шепота. Пока она шнырялась среди мыслей в голове, Александр уже отстранился и с непонятным выражением лица наблюдал за Харрис. —«Мне просто интересно.»—наконец зеленоглазая смогла вымолвить самую простецкую фразу, а Нильсен, не ожидавший, что она вообще ответит, вздрогнул. —«Долго думаете, Мисс Харрис.»—шатен мимолетно улыбнулся ситуации, а девушка раскраснелась. Не понимаю что с ней происходит, Агата ругала себя за такую бурную реакцию. —«А вы вообще не думаете!»—она недовольно фыркнула. —«Кто бы говорил. Пока ты не налетела на меня с дикими криками, к сожалению, пока лишь ярости, предлагаю пойти прогуляться по дому, может вам понравится его архитектура.»—швед протянул свою руку, а зеленоглазая чуть дёрнув головой, носом будто прочертила стрелочку от своего компаньона: «Настырная девчонка.». Ухмылка, полная чертями перекрасила его лицо на свой хитрый лад, а потом исчезла, будто ее и не было. —«Искусство-это прекрасно, но оно ещё прекрасней, если мне никто не мешает.»—Харрис пыталась язвить, однако сознание назло придумывало неуместный конец. «Искусство-это прекрасно, и тебя к нему можно отнести.» Агата бесилась и смущалась, внутри неё был пожар, скрытая внутри неё борьба. Александр заставлял ее чувствовать уже давно забытые эмоции, но девушка не подпускала это до своего разума, ссылаясь на то, что это его глупая игра. Она никогда не позволяла с собой играть, не собиралась подстраиваться под правила чужой игры, а неуверенности и страха прежде не было места в ее жизни. Но все же никогда нельзя говорить никогда, вот и неприятно липкое чувство вновь вернулось прямиком из печального детства, ожидая невзаимности. —«Ты вообще здесь? Я просто веду тебя, а ты ведомая мной. Надо быть внимательнее, я почти завёл тебя в тупик.»—«Ох, Александр, я и так загнана в тупик тобой, и без понятия что делать.» Агата подняла на него свои глаза, в которых, казалось, можно было увидеть весенний пейзаж. Такой вид заставил шатена заткнуться, а сердце сделать кульбит, словно перед ним пропасть. Что тут скрывать, Алекс испытывал тоже самое вплоть до переживаний. Кто она такая, чтобы заставлять его делать что-то против своей воли, как смеет перечить ему, и вести его за собой. —«Ты живешь в комнате или в целом крыле.»—англичанка ляпнула такую фразу, чтобы разрядить неловкую ситуацию, и глупо улыбнувшись, беспорядочно расхохоталась, видимо от осознания ещё большей неловкости. Но Нильсен не спешил следовать ее примеру, от лишь спокойно наблюдал за ней, изучая ее повадки и эмоции. Послушно ждал, пока Агата успокоиться. —«Я могу ее тебе показать, если хочешь.»—сказал швед, когда возгласы девушки барышни начали утихать. —«А если хочу..»—она мимолётно умолкла, казалось будто даже ее сердце перестало биться. Ощущение, будто эта фраза атмосферой боязни, что была ей так неприятна, и флирта, в сфере которого ей достаточно комфортно. Губы шатена едва вздрогнули в ухмылке, на что тут же получили комментарий: «И не пытайтесь играть со мной, Мистер Нильсен.» Смена настроения речи английской леди заставляют Алекса ещё больше в ней интересоваться. Он махнул рукой и пошёл куда по коридору. Спустя несколько минут они дошли до красивых дверей. Голубоглазый достал аккуратный ключик и вставил в замочную скважину. Пара оборотов и дверь услужливо поддалась хозяину комнаты. Мягким касанием в районе лопаток молодой человек призвал Агату войти внутрь, в то время как по ее спине прошлась приятная дрожь. Переступив через порог, рыжая остановилась и принялась рассматривать помещение. Оно было выполнено в светлых тонах с редкой позолотой, что иногда отблескивала ярким светом. —«Здесь красиво.»—англичанка мягко почти прошептала слова, в надежде, что из не услышат, или наоборот, чтоб их слышал только хозяин комнаты. Собеседник лишь улыбнулся, однако с его губ однозначно слетело лишнее. —«Не красивей, чем ты.»—Александр резко оборвал свою речь, в надежде, что мысли произнесённые в слух пролетели мимо ушей зеленоглазой. Но как он на это не надеялся, в следующий момент Агата уже повернулась к нему. Своими большими зелёными глазами она рассматривала Александра. После выжидания равного пяти или семи, уже неважно, минут, она чуть поддалась вперёд, будто пытаясь прочитать ответ в радужках Нильсена, но по неосторожности сделала шаг на сближение двух тел. Юная леди почувствовала, как ускоряется его дыхание, хотя чего греха таить, ее тоже, когда между ними было так мало пространства. —«Я не сплю с первыми встречными.»—швед выдавливал из себя слова, жадно собирая последнии капли рассудка. —«Так я и поверю.» —«Ты следила за мной?» —«Было дело..» —«Ты знаешь, что за такое наказывают?»—Девушка не ответила на этот вопрос, она лишь набрала в легкие воздух и попыталась хоть чуть-чуть успокоить своё сердце, которое вот вот слетит с петель, вдыхая приятной аромат человека напротив-запах Александра был гораздо приятней и намного отличался от других людей. В нем не было того неприятного осадка, даже наоборот, свежесть, неприсущая жителям этого времени. Секунды в такой момент текли как мёд: тягуче, вязко и долго. Нильсен наблюдал за Агатой, за тем, как подрагивают мышцы ее лица, он видел ее скрытые эмоции. Взгляд устремился на пухлые нежные губы, чей вкус хотелось почувствовать хотя бы на кончике языка. Нет, не только на кончике - хотелось кусать их, облизывать, извиняясь за дискомфорт, хорошенько распробовать. Желание между Агатой и Алексом казалось достигало своего пика, одначе оно росло ещё выше, срывая крышу обоим. Швед задыхался то ли от близости, то ли от желания, и через секунду наконец прикоснулся своими губами к её, без права на вдох. Раздвигая такие мягкие на ощупь губы Харрис, шатен перечитывал зубы в ровном ряду. Рыжая отвечала ему, они дарили друг другу новые приятные ощущения. Языки утопали во влаге их ртов. Поцелуй был разорван, а Нильсен, оставив мокрый след на коже рядом с губами Агаты, спускался ниже. Под рваные вздохи девушки он целовал ее изящную шею, оставляя красноватые следы. Языком он охватывал ее кожу, сковывая в свои объятия, заставлялся рыжую извиваться в его руках. Швед ласкал все свободные участки кожи, но вскоре ему стало этого мало. С судорожной дрожью партнеры раздевали друг друга, медленно передвигаясь к кровати, будто прокладывая к ней путь из соих нарядов. Когда с одеждой было покончено, Харрис явно засмущалась, у неё не раз была физическая близость, однако она не была столь желанной, до дрожи в коленках, до слезинок в уголках глаз, когда прикосновения переставали ощущаться, до возможности кончить от одного лишь поцелуя. Александр обхватывал грудь англичанки своими тёплыми ладонями, к которым она подавалась вперёд, он сминал ее, оставлял, казалось самые простые прикосновения своих губ, но Харрис слишком бешено на него реагировала, моля о том, чтоб это не закачивалось. Она запрокидывала голову, когда Нильсен, поглаживая разгоряченную кожу, спускался ниже. Сидящая на коленках девушка то поднималась от свода коленок вверх, то снова опускалась ниже, разводя их шире, а природная влага уже стекала по внутренней стороне бедра. Длинные пальцы шатена добрались до промежности шведа, но даже не намеривались проходить дальше. Пальцами он поддевал капли смазки, проходился по складкам, редко задевая клитор, получая легкие вскрики. —«Прошу, пожалуйста...»—красная, растрепанная Агата умоляла, побуждал к действию, цепляясь за плечи темнопрядого. Однако тот лишь наблюдал своими глубокими, уже темно-голубыми глазами за мучениями своей бестии. Снова замечая блеск в уголках ее глаз, Алекс сжалился над ней. Аккуратно помассировав комочек нервов, он повёл к промежности. Через мгновение один палец был внутри зеленоглазой, вызывая протяжный, столь желанный стон. Александр начал двигаться меняя свою скорость то быстро обрывая движение, то протягивая его как можно дольше. Вскоре подключив второй палец, шатен выбивал все более глубокие стоны. Почувствовав близкую разрядку Нильсен принялся стимулировать клитор, тем самым как будто позволяйтесь кончить. Вцепившись в плечи шведа, Агата попыталась свести ноги, но голос шатена, словно громом среди ясного неба отозвался в ее голове. —«Нет, котёнок, терпи.» И она послушалась его, он ее ведущий, он здесь явный доминант. Ради него она был готова усмирить свои характеру и пыл, но пожалуй только ради него и никого больше. Англичанка прокричала какие-то ругательства, принимая оргазм таким, какой он есть, медленно расслабляясь. Александр спокойно выждал нужный момент, чтоб его партнеру было комфортно и пересадил девушку на свои колени. Она подняла свои помутнённые глаза на шатена, в которых она просила его взять ее. Чтобы понять это не нужно уметь читать мысли. Швед приподнял ее за бёдра, и медленно начал опускать на свой член. Медленно, но легко он проскользнул внутрь. Агата блаженно прикрыла глаза, обнимая Алекса, наслаждаясь моментом целостности. Немного подождав, шатен начал двигаться, роняя ее на свои бёдра. Харрис извивалась, стонала, кричала, царапалась и шипела, пока он идеально наполнял ее. Влага стекала вниз по члену, двое людей получали безумное удовольствие. Второй, ещё более сногсшибательный оргазм наступал на пятки. Тела начали напрягаться, шлепки становилось быстрее. Первым кончил Александр с животным рыком, а затем и Агата, крича его имя. Тело обмякло полностью, оно безвольно упало в руки человека, к которому голубоглазая явно испытывает сильные чувства. Швед гладил ее изгибы, обдувал ее лоб, заправляя за ушко выпавшие рыжие пряди. —«Ты прекрасна, Мин Кэра.»—ещё с явной отдышкой проговорил Нильсен. Сколько они так просидели - неизвестно, маленькая Мисс Харрис ещё долго отходила от сильнейшего чувства эйфории в своей жизни. Они не смогут снова бросить друг друга на неопределённое количество времени, нет, ни в коем случае. Конечно, завтра предстоят долгие и сложные разговоры, выяснения и неизвестность. Но не сейчас, сейчас прекрасный и хрупкий момент блаженства и равновесия, который никак нельзя разрушить.