-24-
— Фред? Мерлинова Борода, что ты тут делаешь? — Гермиона сказала, чтобы я срочно прилетал. Послала патронус — объяснил он. Бет закрыла глаза руками, понимая во что она влипла. Строить из себя полную дуру она не будет. Ибо… — Я рада тебя видеть, Фредди — улыбнулась она. Он нежно обнял девушку, целуя её в макушку. Парень чувствовал, что с Бет что-то не так. Зная какая она эксцентричная, он ожидал большего, нежели «я рада тебя видеть, Фредди». Они сели за столик, и он задал главный вопрос. — От чего такая спешка? Мы же всё равно бы увиделись в Норе. — улыбнулся рыжий. Он был очень рад видеть свою малышку, хоть она и странно себя ведёт. — Нам надо поговорить. — О да, надо! Ты так исхудала, бусинка. Тебя тут вообще не кормят? Ты всё еще сногсшибательная, но… — Фред — перебила его девушка. Парень округлил глаза, а затем выдохнул. Он знал, что настанет этот разговор. Письма, которые он получал — были не её, он это чувствовал. Почерк не тот, правописание не её. Даже чернила пахли не как чернила Бет. А они на удивление имели свой особенный запах! Фред из последних сил старался вырваться и избежать этого разговора, поэтому он вёл себя как идиот. Парень отодвинул ворот кофты Бет, надеясь увидеть там подаренный кулон. — Всё ещё носишь — улыбнулся он, — я тоже, давай посмотрим, что будет, если они соединятся — предложил Уизли. Он сейчас был полным дураком и вел себя как ребенок, потому что боялся. Боялся услышать то, что, к сожалению, обречен услышать. Парень потянулся к девушке, держа в одной руке свой кулон, а в другой её. Он был уже близко, да так, что она чувствовала его жаркое дыхание на своем лице. — Хватит! — выпалила разозлившаяся Бет. — Фред, хватит, блять, вести себя как ребёнок! Уизли вернулся на стул, не находя дело рукам. То он поправлял волосы, то рубашку, то куртку. Вот он теребит кулон, а сейчас уже трогает пакет с бутылкой. Он изредка улыбался, смотря в глаза Бет, но видя, что в них нет того самого огонька — улыбка сползала с лица парня. — Просто выслушай её — шепнула мадам Розмерта, пока протирала стол за которым сидела пара. Женщина отошла, оставив их снова один на один. Бет очень переживала. Она изо всех сил сдерживала слёзы, которые, как последние предатели, подступали и подступали. Ком в горле мешал сказать даже имя парня, что уж там говорить о целом предложении. Во рту всё пересохло, в спине боль, живот скрутило. Чувство, что её прямо сейчас стошнит. Девушка мучилась долгое время. И мучилась она не одна. Уизли прекрасно знал, что Элизабет что-то скрывает, но он, также как и она, надел маску, делал вид, что всё прекрасно. Сейчас, сидя напротив него она думала, что в её руках пистолет, а её главная миссия — выстрел в его сердце. — Фред… Я думала очень долго. — Нет-нет-нет, Бет, не надо — глаза парня заблестели. Это были слёзы? Определенно. Мальчики тоже плачут. — Послушай, Фред. Я не могу вот так. Зная, что ты за сотню, да что там, тысячу километров от меня, я не могу спокойно жить. Я изо дня в день плакала, думая, что потеряла тебя. Я так боялась потерять тебя — жестокая слеза скатилась по щеке Уизли, — я наверное с десяток й — наволочек сменила ибо они были мокрыми. Полностью! Сейчас я в порядке. Правда. Я не чувствую, что завишу от тебя, не чувствую ту боль. Знаешь, я будто хороню последний осколок сердца, оставляя все эмоции там, глубоко под землёй. И сейчас я поняла, что жизнь робота — прекрасна! Тебя не обидят, тебя не унизят, ибо ты ни-че-го не чувствуешь… Парень смотрел в глаза Бет, надеясь найти хоть малую долю надежды. Возможно слёзы, которые ручьем катились по щекам Элизабет и были этой надеждой? Кто знает… Но Уизли пытался, каждое слово он воспринимал словно жестокий удар по сердцу. Он молил её остановится, кричал, но при этом молчал. А она продолжала говорить, плевать, ранить, терзать, убивать… Но вместе с убийством чувств Фреда — она убивала себя. Так уж положено в их отношениях. За каждой болью Фреда идёт боль Бет. За каждой слезой парня падает слеза девушки. Они связаны воедино, их мысли, чувства, эмоции — всё идентично. Но Бет не боялась убить себя, пожертвовать собой, зная, что она сильная и переживет. А уж Фред — подавно. — В этих стенах я нашла отдушину, в этих людях нашла эмоции и чувства… Прошу тебя, любимый — выдала Бет, сама того не понимая. Сейчас, она крепко схватилась в руки Уизли, игнорируя своё полностью мокрое лицо. Было ощущение, что её душа кричит «Нет! Остановись! Что ты творишь?!», что где-то внутри, глубоко-глубоко, настоящая Бет плачет, умоляя остановится ту, что так бессердечно разрушает всё, что они с Фредом вместе построили. — Прошу, не тяни, и добей меня уже поскорее — выпалил Фред, крепко сжимая ладони Бет. — Нам нужно взять паузу, Фред. Мне нужно понять, что я хочу. Я люблю тебя, всем сердцем люблю. И до конца своих дней буду любить, но не сейчас… Сейчас мне это просто не нужно. Прости меня, умоляю тебя — девушка рыдала. Она не сумела сдержать голос, ком мешал ей даже банально слюну сглотнуть. Горло болело, гудело, разрывалось! Она не могла, но делала. Не хотела, но должна была. — Мне пора, Фредди. Не жди меня в Норе, скажи родным, что я люблю их всем сердцем. Но я уеду в другое место, побуду одна со своими мыслями. — Я люблю тебя, Элизабет. — Я люблю тебя, Фред. Девушка встала из-за стола, подошла к Фреду. Тот тоже встал и обнял Бет. Его широкая спина так давно ждала объятий хрупких рук девушки. Её щека так давно желала прижаться к этой мощной груди. Она плакала, содрогаясь от боли, которую причиняет. Она хотела убить себя, хотела растерзать, разбиться, сделать что угодно, лишь бы не чувствовать эту боль. Последний раз глянув на него, она взяла пакет, отошла к двери и сказав: «Пока, любимый», — трансгрессировала из паба. Фред ещё долго сидел в «Трех Метлах», думая обо всем, что она сказала. Да, они взяли паузу, но это явно лишь мягкая форма слова «расставание». В тот день Фред сильно напился. В тот день Фред нашел свою отдушину в лице другой девушки.***
Бет смахнула слёзы, перевела дух, и вошла в купе поезда, который гудел изо всех сил, ведь все ждали только её. Хагрид немного поругал девушку, а затем отправил поезд в добрый путь. Девушка исполнила заклинание, чтобы поправить внешний вид. Она прошла мимо купе, где сидели некоторые ученики, в том числе слизеринцы. Блондин глянул на лицо Бет, не проявляя не единой эмоции, ведь он сейчас был среди друзей, но внутри он чувствовал, что сейчас ей очень нужны объятия и поддержка. Оставив это на потом, он вернулся к разговору с Блейзом. Спринг вошла в купе к Гарри, Рону и Гермионе. Она натянула весёлую улыбку, не давая и намёка на расставание. Протянув пакет с бутылкой подруге, она принялась снимать куртку. Рядом с Гарри сидела Джинни, нежно мурлыкая что-то ему на ушко. Рональд как обычно поедал лягушек, а Гермиона внимательно разглядывала лиц Бет. Она явно что-то искала в нём. Спринг не стала устраивать концерт, решила лишь немного намекнуть. — Спасибо, Бет — улыбнулась Гермиона, открывая бутылку. — Не за что — сухо ответила та. — Будешь? — Пей. Ты же так хотела выпить — ехидничала Спринг. Грейнджер поняла, что тоже влипла. Она никогда бы в жизни не смогла в одну моську выпить литр сливочного пива! Да что там, она вообще пить на самом деле не любила. Ладно за компанию, но чтобы в одиночку — никогда. Девушка предложила остальным, но все отказались, и тогда она, испуганно глянув на Бет, сделала первый глоток. — Ещё — приказывала Спринг. Она хотела проучить Грейнджер. Подруга послушалась. Она заслуживала это. Сделала ещё три глотка. — Умножь на два, и выпей ещё шесть — лукаво улыбалась шатенка. Гермиона сделала ещё шесть глотков. Зная, что быстрое распивание сливочного пива приводит к отравлению — она сильно испугалась. — Теперь каждую сумму глотков умножай на два. Сейчас ещё двенадцать. Потом двадцать четыре — Бет исподлобья смотрела на подругу, томно произнося каждое своё слово. — Не могу, Бет, прости! — выпалила Гермиона, закрывая бутылку. — Учись, салага — фыркнула девушка, выхватывая сосуд из рук подруги. Бет сделала много глотков за один раз, почти осушив бутылку. Глаза присутствующих округлились, челюсти буквально на пол упали. Одно они все знали точно — это знак того, что Спринг сейчас максимально хреново. Девушка откинула бутылку на пол, закинула ноги на сиденье и закрыла глаза. Ей нужно крепко отоспаться, перед встречей с родными в Малфой-мэнор.***
Темнота. Сырость. Огонь. Девушка открыла глаза и обнаружила себя на холодном каменном полу. Оглянувшись, она заметила красивые стены, испачканные в следах от воды и плесени. Сбоку был светлый камин. В нём уже догорали дрова, и, казалось бы, должно быть тепло, но огня не хватало, чтобы согреть комнату. В помещении было жутко холодно, изо рта шёл легкий пар. На её глаза попался длинный стол, за котором сидело около двадцати четырёх персон. Шатенка еле-еле встала, чувствуя слабость в ногах. Люди, которые сидели за столом, были безликими. Девушка пыталась рассмотреть их лица, но казалось все они почернели, словно были в маске. Одежда тоже себя не выдавала. На каждом была как будто дымчатая мантия. От неё исходил черный дым. Капюшоны мантий были накинуты на головы, так что волос не было видно. Она прошлась вокруг стола и встала за стулом какого-то мужского силуэта. Все смирно сидели, вокруг гробовая тишина. Но как только тот самый силуэт встал со стула и принялся что-то говорить — у бедняжки в ушах всё зазвенело. Мало того, что в комнате и так было пугающее эхо, так ещё и голос был сердитым и громким, немного похожий на животный крик. Она не могла разобрать пару слов, ибо фразы обрывались из-за шума. — … мальчик мой — девушка не услышала имени, — Я рад что ты решил… в наши ряды. Мы сумеем пробраться в … благодаря тебе — девушка слышала, но всё ещё не понимала. Какие «ряды»? Куда пробраться? В голове шатенки мелькнула идея. Раз тут, позади мужчины, она слышит только шум, громкое и пронзительное эхо — то далеко отсюда будет слышно всё чётко. Поэтому она собралась духом и, одолев слабость в ногах, ушла к противоположному стулу на другом конце стола. Девушка оказалась права — отсюда всё слышно превосходно. В это время из-за стола встал силуэт какого-то парнишки. Мантия всё так же обдавала округу черным дымом, а лицо было тёмное от «маски». Он вышел к высокому мужчине и протянул ему левую руку. Предплечье было оголено, открывая всем его бледную и немного блестящую кожу. — Твой выбор — мужчина глянул на какой-то силуэт по правую сторону стола, — и выбор всей вашей семьи-верный ход. Ты должен служить мне! Мужчина достал белую палочку и коснулся внутренней стороны руки. По ней, словно по стволу дерева, поползли маленькие змейки, обвивая всё предплечье. Огонь в камине, как и на небольших свечах, которые весели на стенах, загорелся ярко-зелёным цветом. Мальчик, бедный мальчишка, закинул голову назад, взвывая от боли. Девушка закрыла глаза, не в силах смотреть на подобное. Оглянувшись, она заметила, что и по стенам вмиг полезли, кажется, десятки змей. Бедняжку передёрнуло от отвращения и страха. Она присмотрелась к руке, на которую, кажется до крови, нажимал этот тёмный волшебник. Среди хвостов змей девочка увидела черную змею на коже, а за ней и череп с открытым ртом. Мальчишка привык к боли и с досадой смотрел на то, что творят с его рукой. Капюшон остался на плечах, и девушка увидела платиновые волосы в красивой укладке. Лицо всё ещё было черным. Она не знала его! Или так думала? — Ты готов, мальчик мой… Теперь ты новый Пожиратель Смерти… Мужчина отпустил предплечье мальчика, а тот всё ещё держал его в воздухе, с испугом разглядывая метку. Рука немного подёргивалась, то ли от страха, то ли от злости. Блондин, словно почуял чужое присутствие и резко повернул голову в сторону девушки. Его серые глаза сильно блестели, вокруг век кожа была красной, а по щеке стекала маленькая слеза… Он смотрел прямо ей в глаза, словно она тут и все её видят. Но он был единственным, кто смог заметить малышку. Его взгляд помутнел, словно из светлого человека по щелчку сделали жуткого злодея. Он сжал руку в кулак, гордо посмотрел перед собой и тихо произнёс. — Да, мой Лорд.***
— Бет… ЭЛИЗАБЕТ! — кто-то беспощадно тряс девушку, пытаясь разбудить её. Худышка еле-еле открыла глаза, разглядывая силуэт. Вскоре она поняла, что это был Гарри. Мальчишка будил подругу по причине приезда поезда. В купе больше никого не было. Сморщив лицо, она тяжело встала, протирая глазки. Полностью проснувшись, она взяла из рук Поттера свою сумку и уже стала уходить, но друг остановил её, схватив за запястье. — Куда ты поедешь на Рождество? — спросил он, жалобно глядя в глаза Бет. — В Малфой-мэнор — признала она. Ожидание реакции было особенным и жутким. Она ждала чего угодно, но не этого. — Мда… Ну что же, приятных тебе каникул, Бетти. Я напишу тебе письмо, если ты сумеешь его получить — мгновенно ответь мне! Поттер нежно обнял подругу и скрылся за дверьми купе. Элизабет ошарашенно смотрела в окно купе, не понимая, что это только что было. Поттер не осудил её за выбор?! ЧТО?! Но это же Малфой… Может он не расслышал? Да нет, она чётко произнесла куда едет. Очень странно. Девушка опомнилась и пошла в сторону выхода из вагона. «Кингс-Кросс», как и весь Лондон, был невероятно красив. Вокзал украсили в новогодней тематике, вокруг пахло печеньями, елью и свежей обёрточной бумагой. Девушка будто поднесла «Амортенцию», и услышала запах Рождества. Шатенка вышла на улицу, таща с собой сумку. Она оставила Сову в школе, как и почти все учебники. Поэтому вещи уместились в одну сумку и рюкзак. Лондон покрыт белой скатертью. С неба сыпались снежные хлопья, а деревья окрасились в безупречный белый цвет. Приезд вышел на вечер, поэтому вокруг светили круглые уличные фонари, одаряя улицу желтоватым оттенком. Девушка не могла насмотреться на зимние красоты родного города. Ей на самом деле так хотелось остаться тут, никуда не ехать. Просто войти в старую квартиру, заварить кружку какао и, сидя на подоконнике, почитать рождественскую сказку. Крепкая рука, легшая на плечо худышки, отвлекла её от мыслей. Она развернулась и увидела красавца Малфоя. А он безупречен в это черном. «Ему очень идёт пальто и тёмно-серый шарф на шее», — в очередной раз убедилась Бет. Он нежно улыбнулся девушке, рассматривая её покрасневшее от мороза лицо. В глазах блондина таилась тревога за состояние Спринг. Он всю дорогу не мог выкинуть из головы её бедные глаза. — Ох, бедная Лиза — шепнул Малфой, убирая сбившуюся прядь с лица девочки. — Это что — Карамзин? — улыбнулась девушка, заметив «название» известного русского произведения. — Не думал, что ты знаешь этого автора — Малфой взял в руки сумку девушки и, приобняв её за талию, пошёл к дороге. — Ты многое обо мне не знаешь — кокетничала она. — У нас будет время познакомиться поближе — хмыкнул Драко, глядя исключительно вперед. Они подошли к черной машине, около которой стоял крепкий мужчина в черном костюме. Он принял вещи из рук Малфоя, открыл дверь и пошёл убирать сумки в багажник. Драко подал руку Бет, помогая ей сесть в автомобиль, а затем тоже сел внутрь. В салоне пахло ароматом какого-то очень вкусного цветка. Бет увидела маленькую насадку на кондиционере, что находился на панели около торпеды. На ней было написано «Плюмерия», и Бет тут же поняла, что отныне это её любимые цветы. Спринг довольно скорчила мордашку, а затем спросила у водителя, когда тот сел за руль, есть ли у него «AUX». Мужчина с улыбкой протянул девушке провод, в то время как Драко подозрительно разглядывал действия девушки. Шатенка включила какой-то известный рок, и дрыгала головой и плечами всю песню. На удивление водитель тоже подпевал текст, пока Малфой смотрел на него и девушку, как на последних идиотов. Но вскоре Бет нашла его слабую точку и Малфой довольно улыбался, слушая мотив знакомой песни. Всю дорогу до Аэропорта они пели песни, неуклюже дрыгались и, естественно, обнимались и ласкались. Наконец автомобиль остановился недалеко от огромного здания. Почти у самой крыши красовалась надпись «Аэропорт Хитроу», и Бет поняла, где она. Одно она не понимала — зачем им в аэропорт? Малфой вышел из машины и по-джентльменски подал ей руку. Взяв их вещи в руки, парень направился в сторону аэропорта, пока девушка ковыляла позади него. — Драко, зачем нам в Аэропорт? — девушка наконец-то задал самый важный вопрос. Она доверяла парню, но слишком любила контроль над ситуацией, и всё знать — ей было необходимо. — Узнаешь — лукаво улыбнулся он, хватая её ручку в свою, переплетая пальцы. Девушка округлила глаза, заметив то, как тот раскрепостился и, грубо говоря, вышел из зоны комфорта и отправился ей на встречу. Даже такая мелочь — доказывает, что блондин действительно меняется рядом с Элизабет.