Зима в этом году выдалась снежная, морозная. Всего-то пару дней в январе была слякоть, после чего вдарил мороз и превратил черную жижу в ледяную корку. В те несколько дней травмпункты были заполнены несчастными, так неловко падавшими на льду и в лучшем случае отделавшимися ушибами. В худшем — они получали переломы и сотрясения.
Алексееву Ярославу повезло несказанно. Во-первых, его физическая форма и подготовка при скольжении и последующем падении позволили немного, но сгруппироваться и не дать удариться башкой об асфальт. Во-вторых, тёплая куртка смягчила это самое падение. Но вот опорная рука всё же пострадала. Причём правая. Неудобно и неприятно. Тугая повязка и подвязь через шею на две недели, обезболивающее, противовоспалительное, с последующей проверкой и рентгеновскими снимками, как раз всё то, чего Славка терпеть не мог. Как и сами походы в медучреждения. От одного запаха больничных коридоров становилось тошно. Поэтому старался не болеть.
Второе полугодие так и началось, с охов и причитаний одноклассниц, ухмылок недодрузей, сочувствия от самых близких товарищей.
Учителя выражали недовольство, потому как не пишущий ученик то и дело норовил заснуть, ссылаясь на действия препаратов успокаивающего и сонливого действия. На переменках Славка досыпал и лишь на самой большой выходил с ребятами покурить.
— Скучно живём! — изрёк один из приятелей Славки. — Ещё и погода такая… Зашибись. Только ноги ломать.
— Руки, — поправил пострадавший, смачно затягиваясь и выпуская дым на проходящего мимо мелкого шкета. Пацаненок закашлялся, дерзко глянул в лицо с прищуром и наглой улыбочкой.
— Прошу простить великодушно, — съязвил Алексеев, приподнимая брови и снова делая затяжку.
— Бог простит, — малой приподнялся на носочки и вытащил сигарету, вернее, то, что от неё осталось, двумя пальцами. Разглядывая окурок, сказал, словно сам себе: — Курить — здоровью вредить, — бросил себе под ноги и танцевальным движением носка растоптал.
Окинул компанию курящих озорным взглядом, подмигнул оторопевшему Славке и, съежившись от холода, припустил трусцой в школу.
Первыми ожили друзья Алексеева, которые начали ржать во все горла, кашляя и вытирая выступившие слёзы.
— А ты говоришь, скучно живём??? Да я не ржал так со времён второго пришествия, — затушил сигу Васильев Сашка, растирая окоченевшие руки. — Айда внутрь, сдохнуть можно, пипец морозище…
Славка, так и не понявший, чё это было минутой ранее, пребывал в ступоре, вспоминая худощавое тело, бегущее ко входу школы, и ощущал, как внутри всё закипает от злости и негодования на мелкого за его наглость.
— Найду эту шмакодявку — закопаю! — поставил вердикт и пошёл следом за друзьями.
Действие таблетки закончилось не понять когда, но весь последний урок рука ныла и болела. С трудом досидев, Славка пожалел, что не взял с собой упаковку, а решил, что дотянет до дома. Выйдя на крыльцо школы, распрощался с друзьями, похлопал по карманам и, не найдя сигарет, окинул взором удаляющихся ребят, прикинув, у кого можно стрельнуть цигарку. Таким оказался парнишка из параллельного класса, что как раз прикуривал метрах в двадцати от Алексеева.
— Вадь, дай сигу, мои закончились, — достаточно громко позвал Славка, и в этот момент его нога предательски поехала со скользкой ступени.
Две девочки и мальчишка, что только что спустились, повернулись на окрик, когда увидели падающее в их направлении тело. Пацан оттолкнул одну из девчонок в сторону, сам принимая летящего в свои объятия.
Падение для обоих оказалось болезненным. Славка, стараясь сберечь раненую руку, хотел принять удар на вторую, но преграда в виде пацана в лисьей шапке и пуховике не дала такой возможности. Влетел всей своей тяжестью на мелкого, подмяв под себя, но успев подложить под рыжую шапку здоровую ладонь, не дав удариться головой о лёд.
— Живой? — после нескольких секунд лежания на спасителе выдохнул Славка.
Хотелось слезть с пацана, встать и отряхнуться. Костюмные брюки, скорее всего, испорчены, чего Алексеев терпеть не мог. Ходить в брюках и пиджаке в школу было приятно и нравилось Ярославу уже года как три. Батя, директор крупного торгового центра, приучил сына к некоторым жизненным ценностям, одной из которых являлась культура ношения одежды.
Пришлось неуклюже приподняться над лежащим, наконец-то заглянув в лицо.
— Ты?
Карие глаза буравили серые, полные боли и отчаяния. В уголках скопилась влага, а из приоткрытого рта при частом дыхании вырывались клубки мятного пара.
— Славка! Ты в порядке?
— Мир! — подскочили девчонки и стали оттягивать Алексеева с мелкого, помогая второму встать.
— Да со мной всё в порядке, — удивился Ярослав, что его знают даже в младших классах.
— А мы и не переживаем за тебя. Бугай, — с вызовом сказала одна, помогая подняться тому самому пацану, который имел наглость затушить его, Славкину, сигарету сегодня на перемене.
— Слав, ты больно ударился? — спросила и полезла отряхивать грязь со спины. Вторая подняла рюкзак и отлетевший в сторону телефон.
— Смотреть под ноги нужно, а не сбивать людей. Чуть не убил человека, — запричитала вторая.
Малой попытался сесть, но скривился от боли и остался лежать.
Обе девочки подхватили пострадавшего под руки, осторожно поднимая. Тот несколько раз кряхтанул от боли, видимо, в спине, и Алексеев почувствовал укор стыда за то, что непроизвольно причинил вред здоровью этому хоть и наглому, но, видимо, доброму существу. Вон как кудахчут над ним подружки…
Забыв про свой собственный вид и грязь на брюках, подошёл и, отодвинув одну из девчонок, перекинул руку мальчишки через своё плечо. Молча. Не глядя.
— Идти можешь?
— Да мы сами его доведём.
— Пусть поможет, раз виноват, — обе подруги, видимо одноклассницы, были настроены враждебно, сразу заметно, что или влюблены, или чрезмерно опекают этого смазливого юнца.
Малой, сдерживая вырывающиеся стоны, медленно пошёл, с трудом передвигая ноги.
— Где болит-то? Спина? — снова решил обозначить своё присутствие Славка, повернув голову к пострадавшему.
— Жопа, — пробурчал под нос малой, и одна из подружек захихикала, но тут же оборвала себя под гневным взглядом второй. — Чёрт, вот же непруха…
Голос у мальчишки был приятным, как и весь он, особенно сейчас, когда щёки алели на морозе и глаза пылали не то от боли, не то от стыда, отметил про себя Алексеев и вспомнил, что его, кажется, тоже назвали Славкой. Тёзка?
— Далеко живёшь? Может, нужно к врачу? Вдруг там что-то серьёзное?
— Обойдусь. Ушиб, скорее всего.
— Я тоже думал, просто ушиб, а снимки накол показали. И воспаление. Поэтому лучше сразу проверить.
— Обойдусь, — повторил малой, скривившись от боли при следующем шаге.
— Мне мама написала, чтоб я бежала домой, прости, Слав.
— Да, конечно. Не переживай.
Девочка, что шла рядом, бросила извиняющийся взгляд и, выбирая места на дороге безо льда, поспешила домой.
— Я тогда тоже пойду. Мне ещё брата из сада забирать. Раз уж у тебя есть провожатый… — вторая тоже отлепилась, глядя то на одного, то на другого. — Ты ж его проводишь? — гневно и в то же время просяще.
Славка выпал в осадок от такого поворота событий. Ему совершенно не хотелось быть приставленным к этому мелкому телу, тем более, что ещё неизвестно, где это чудо мелкое живёт. Свои планы на вторую половину дня никто не отменял. Но и видя, что у пацана действительно проблема после падения, причиной которой является именно он, совесть и воспитание не позволяли оставить и не помочь.
— Отведу. Куда я денусь. Ты далеко живёшь?
— Две остановки, — рука махнула, указывая направление, и Алексеев успокоился, поняв, что это туда же, куда и ему.
— Тогда на автобус.
Девочка уже прибавила скорости, удаляясь, а Славка поудобнее обхватил здоровой рукой пацана, шёл и думал, как же он влип… Курить хотелось с неимоверной силой.
— Дальше я сам, — опираясь о стеклянную дверь многоэтажки, малой выскользнул из-под руки, снова ойкнув.
— Ты это… лучше к врачу сходи. Мало ли что…
Виноватым Славка себя чувствовал и даже немного переживал, одновременно благодаря мелкого, что не пришлось ехать в стены больницы. Последнего визита хватило по гланды, нанюхался до тошноты, пока принимал первую помощь. Сегодняшняя ситуация немного смешила: два калеки, битый битого везёт. Один с рукой, другой с ногой, вернее, с задницей. А вдруг копчик треснул? Тьфу-тьфу-тьфу… нет же, шёл всю дорогу, значит, не так страшно. Но как же неприятно…
— Спасибо, что довёл. Пока.
И рыжая шапка скрылась за дверью.
«Славка, значит? Неужели тёзка? Пипец!»
***
Рука на утро следующего дня разболелась с удвоенной силой, несмотря на то, что под действием антибиотиков должно было прийти облегчение. Сказалось таки падение, и та боль, что пряталась под действием испуга за мальчишку, проявилась уже ночью. Закинув в себя несколько противных таблеток и какую-то жидкость «а ля обезболивающее», Славка выдвинулся в школу, хотя мог бы остаться дома.
Такое самоистязание было также причиной взыгравшей совести: всё-таки парнишка подставился, чтобы спасти его, Алексеева, от страшного падения с лестницы. Славка боялся представить, чтобы было с ним, с его больной рукой, если бы не тело этого чудика — хрупкого и худосочного, не побоявшегося подставиться под семьдесят килограмм живого веса. Нужно было найти, справиться о здоровье, поблагодарить да и просто познакомиться, наконец. Имя — это ещё не значит, что знакомцы, хотя зачем ему было заводить такое знакомство, Славка и сам не понимал. Мелкий, наглый, безбашенный. Смелый и красивый, добавил про себя Славка и тут же скривился. Красивыми он считал только актёров, взрослых мужчин, которые сами себе делают фигуру и внешность, и на некоторых из них он даже хотел бы быть похож.
Наивно полагая, что можно быстро найти неприметного ученика, одного из… сотен?.. Алексеев вглядывался в лица пробегающих на голову ниже мальчишек, искал также одну из его подружек, которую запомнил по густым конопушкам на носу, но за два дня так и не нашёл ни того, ни другую. И если бы хоть знать, в каком классе он учится, или сколько ему лет, а то ведь на прикидку четырнадцать, от силы пятнадцать. Да и как сейчас понять возраст, когда самому Славке никто семнадцать не даёт. Вымахал высокий, тело подкачал, бриться начал ещё год назад, до этого чего только не предпринимал с пушком над губой и редкими волосками на подбородке — плюнул и начал брить.
К концу второго дня было решено идти к дому пострадавшего и искать ответ там. Однако многоэтажка под присмотром пухлого консьержа, на вопрос «К кому?» не получившего ответа, не удостоилась даже впустить любопытствующее лицо в свои недра. А что было говорить?
«Простите, но я тут мальца ищу, он два дня назад задницей стукнулся, и я его до вашего дома довёл». Описание внешности, имя без фамилии и лисья шапка тоже ничем не помогли. Пришлось ретироваться, так и не найдя искомый объект.
Забив на поиски и решив, что хватит дурью маяться, раз не судьба, Славка продолжил свою беззаботную жизнь, уже к концу недели совершенно позабыв о тёзке.
***
Перед Крещением зима таки порадовала городок погодой: с воскресенья на понедельник всю ночь валил снег. При небольшой минусовой температуре он укладывался на улицах и тротуарах белым пушистым слоем.
— Давайте в балку после уроков. Самый лыжный снег. Как раз к этому времени там лыжню накатают.
Курить выскочили самые смелые, закалённые или придурковатые, а также те, кто были в тёплых свитерах. Славка стал обладателем шапочки с ушками и полосатого, прям «радужного» шарфика, который в последний момент всунула в руки охотница за сердечком Алексеева Настя.
На лыжах любили спускаться четверо из компании, плюс ещё несколько ребят из параллельного класса.
— В гараж нужно идти, но если никто там не расчистил снег, я сомневаюсь, что разгребу своей едва зажившей рукой.
— Прости, бро, но ты, скорее всего, в пролёте. Не думаю, что вообще сможешь откататься после травмы. В другой раз, не сегодня, — изобразил сожаление один из четвёрки, Лекс, Алексей Макаренко, лучший друг Славки. — Но на природу милости просим. Кто-то ж должен внизу ждать нас с горячим чаем?
Алексеев и не собирался. Рука всё ещё ныла, хотя лекарства были пропиты, и лишь изредка употреблялось обезболивающее. Сделав очередную затяжку, поднял голову и закрыл глаза, выпуская тонкую струю дыма. Внезапно почувствовал, как холодные пальцы коснулись губ и сигареты, вытаскивая последнюю изо рта.
— Что за… — хотелось материться, а рука уже дернулась следом за бычком, но зависла в воздухе.
Наглая морда в лисьей шапке лыбилась, бросая бычок под ноги. Ботинок медленно опустился сверху, танцуя твист.
— Привет. Курить — здоровью вредить!
И, как и в прошлый раз, развернулся, чтоб уйти.
Пацаны уже хихикали и даже ржали.
Славка, забыв о том, зачем искал этого малого, хотел подскочить, схватить его, опрокинуть в сугроб и намять бока, как перед лицом пронесся ещё один шкет, чуток повыше первого и шире в плечах, обнял «лисью шапку» за плечо, что-то сказал, заглядывая в разрумянившееся лицо, и оба звонко прыснули со смеха. Боевой настрой вмиг исчез. Подурачиться — пожалуйста, а вот устраивать драку совершенно не хотелось. Да и рука…
— Вот же мелкий придурок, — только и сказал, криво улыбнувшись.
— Походу, у тебя появился персональный хранитель здоровья, — заметил Борька, в народе Барсик, и парни снова заржали, аки кони.
— Похоже на то, — заулыбался Алексеев и снова, как и в прошлый раз двинулся первым в тепло школьных коридоров.
Едва Алексеев вошел в стены Альма Матер, как у него созрел план по выявлению малого, как школьного объекта, и его последующей идентификации. Оба парня, так и не разделившись, поднялись на второй этаж и скрылись за дверью с табличкой 8-Б. Когда из класса вышла девочка, пальчиком тыкающая в смартфон, Славка очень приятным голосом попросил её уделить минутку. Расплывшись в восторженной улыбке от того, что ею интересуется старшеклассник, причём очень приятной наружности, милое создание выложило фамилию и имя «лисьей шапки». Вуаля!
Кататься на лыжах так никто и не поехал из-за прорвавшихся небес, которые второй раз за сутки обрушились на землю белым пушистым потоком снега. Сугробов намело знатно. Снегоуборочные мероприятия не успевали очищать дороги и тротуары. Народ сетовал на природу за то, что который год подряд в канун нового года если и был снежок, жиденький да серый, и тот таял, не доживая до знаменательного дня. Зато теперь его много на радость детям. Но хуже всего то, что и весна с каждым годом отходит всё дальше, а значит, есть опасность того, что в самый неподходящий момент могут ударить морозы на цветущие сады.
Славка очень любил смотреть на падающий снег. Это, наверное, так же завораживает, как и горящий огонь, льющаяся вода и работающие люди. Любимым местом в его комнате был широкий подоконник и место над батареей, которая с конца октября выдавала столько тепла, что приходилось открывать форточку не только для того, чтобы курнуть, но просто, чтоб не угореть от жары. О таком отоплении все могли только мечтать, а в их доме, вернее, в квартире Алексеевых, что находилась на первом этаже, точнёхонько над бойлерной, было именно так.
Глядя на падающие хлопья снега, думалось почему-то об отдыхе на море, куда в прошлом году родители ездили вместе со Славкой. Ничего интересного, кроме самого моря, в отдыхе на Ларнаке Славка не увидел. Глухомань. Серость. Хуже, чем их провинциальный город. Этим летом отец обещал снова в Турцию, если не придётся менять машину. В Анталии семья Алексеевых уже отдыхала, поэтому, сравнив с Кипром, пришли к общему мнению, что можно ещё не раз туда съездить. В Турцию, то есть.
Мимо окон с громкими криками и весёлым смехом прошла компания подростков, швыряющая снежками и валяющая в сугробах то одного, то другую. Славка улыбнулся, глядя, как несколько девочек накинулись на мальчишку, повалили его на газон с сугробами в метр высотой и сами попадали, кто рядом, а кто прямо сверху. Писк, крики, хохот и… лисья шапка, которая подлетела, а затем была возвращена тому самому мальчишке.
Славка прилип щекой к стеклу, пытаясь разглядеть лицо, но компания уже поднялась и двинулась дальше.
«Какого хрена я о нём переживаю?» — одернул себя Алексеев, затушив бычок и спрыгнув с подоконника.
Устроившись на кровати с ноутом, открыл страничку ВК и забил в поисковик данные «лисьей шапки» — Мирослав Кутепов.
Сотни фоток, ссылки на инсту, Фейсбук, Твиттер. «Общительный малый», — подумал Славка, разглядывая всякую хрень, сохранённую на странице. Однако взгляд всё же притягивали фотки этого чудика, широко улыбающегося в камеру, которая, по-видимому, его любила. Фотогеничный. «Даже где-то симпатичный», — подумалось и захотелось узнать о нём больше.
