Что вы скажете на это, прокурор Пак?

Я прокурор Пак Чимин, мне двадцать пять и я омега со своими загонами и постоянным депресняком, но все говорят, что я очень милый. Наверно все спросят, почему прокурор? А не адвокат, в них же чаще нуждаются, а всё потому что, как и в самой обычной дораме у меня были проблемы в детстве, детская травма подстегнувшая стать прокурором. Ну, об этом позже. Я работаю в городском суде в центре Сеула, без перерывов, выходных и ночей. Двадцать четыре на семь работаю, когда я был стажёром, все говорили, что я бессмертный, раз так издеваюсь над собой и не сплю ночами, а что мне еще остаётся делать, как не работать. Кроме неё у меня больше нет развлечений и искать доказательства преступлений, выступать на суде сажая преступников за решётку мне, куда намного интересней, чем сидеть дома или бухать в каком-нибудь задохлом клубе. Я обогнал всех своих соперников и стал лучшим прокурором, все судьи любят работать со мной и все хотят, чтоб я взял раскрывать именно их дело. — Прокурор Пак, у вас скоро состоится суд — подбежала милая девушка бета. — Конечно, я помню — улыбнувшись, я очаровал её своей улыбкой и продолжил дремать за уголовным кодексом Республики Корея. На самом деле я искал статью доказывающую виновность одних преступников… Эти преступники перевернули мою жизнь вверх дном, поэтому… Я не разрешаю трогать себя, не даю прикасаться некоем образом. Максимум за руку для пожатия руки и то мне это даётся с большим трудом. Чимин хочет сходить в архив и найти там дело десятилетней давности. Дело под названием «Мнимое изнасилование», да, звучит странно, но еще страннее сама суть этого уголовного материального дела. Пятнадцатилетний мальчик утверждает, что его изнасиловали, но при экспертизе ничего не обнаружили, хотя следы изнасилования и побоев были. Однако судмедэкспертиза ничего не показала, заявив, что у мальчика психическое расстройство, и он не может адекватно оценивать ситуацию и давать правдивые показания, поэтому он не может считаться пострадавшей стороной, а обвиняемые будут отпущены за беспочвенные разбирательства. Другими словами судмедэксперт выставил мальчика неадекватным и нездоровым, поэтому по его словам он мог выдумать это и, исходя из анализов, изнасилования не было, поэтому их всех отпустили, закрыв дело. Чимина снова накрывает дрожью, которая приходит к нему каждую ночь и истерика снова и снова накатывает с новой силой. Пака начало трясти до начала оставалось десять минут. Его не отпускало, поэтому он предупредил своего напарника прокурора, что тот опоздает. Чимин выбежал из здания суда и направился прямиком в аптеку. — Здравствуйте, можно мне транквилизаторы — облокотился на прилавок юноша. — Извините, но их не продают людям, а только больницам — с пофигизмом ответила девушка. Чимин понимал, что скоро он перестанет соображать вообще, поэтому самым верным выходом было поехать домой и там переждать бурю. у Пака совсем недавно на днях закончились таблетки, которые выписал ему его психиатр. Он и сам не понимает истинной проблемы, от чего у него развивается этот психоз с истериками. С каждым разом истерики всё ужаснее. Поймав такси, он быстро добрался до дома. Чимин предусмотрел всё, поэтому стены в его квартире звуконепроницаемые. Закрыв дверь, он съехал прямиком на пол, и его накрыла вторая волна. Он начал кричать, слёзы текли ручьём, Пак бился кулаками об пол и повторял одни и те же слова — почему именно я? Почему вы не верите мне? — кричал Пак, дыхание сбилось, он не мог вдохнуть, парень захлёбывался слезами, рвал на себе волосы, то сжимал, то разжимал кулаки, крича нечленораздельные звуки. Он содрогался в судорогах уже лежа на холодном полу. Он лег на спину и выгнулся в спине, словно из него выходит злой демон и эти крики резали слух. Краем сознания Чимин понимал, что творит, но ничего не мог поделать. Желание насиловать, издеваться над собой эмоционально было выше его. Он хотел сделать себе больно, поэтому бился об пол ногами и думал о ноже, окне, столько разных способов умереть… Пак пробовал лечиться, но всё бестолку. Время шло медленно Паку казалось, что истерика не прекратится, но через час его отпустило. Голос был осипшим, а на голове кавардак, глаза красные от слёз, лицо было опухшее и состояние, вымотанное, словно он не спал три дня. Это было хуже пытки, а самое обидное, что все это из-за каких-то альф изнасиловавших и поглумившихся над Паком.