Stop Me

      Оптика Старскрима быстро активировалась. Только из-за стресса он мог впасть в подзарядку в том же месте, где находился зверь. Сам он точно не давал разрешения своему корпусу отключиться.       Сикер резко, но тихо втянул воздух и поспешил сесть, бешено оглядываясь. Предакинг по-прежнему был на другой стороне взлетной палубы. Его глубокая вентиляция подсказывала, что он также перезаряжался. Оптика Старскрима медленно поднялась от зверя к небу. Если Немезида парила на том месте, где они остановились на ночь, тогда наступающий рассвет означал, что он перезаряжался по крайней мере несколько часов… и что Мегатрон оставил его снаружи на несколько часов.       Собравшиеся капли конденсата на его корпусе были тому подтверждением. Старскрим нахмурился и вздрогнул, стряхивая воду. Этот военачальник-балабол оставил его снаружи в качестве наказания. Его точно не забыли, Мегатрон слишком им одержим. Сикер попытался встать - ранний подъем ослаблял его, - и бросил яростный взгляд на дверь.       — Ладно, — тихо проворчал он, дрожа и плетясь мимо барьера. — О-оставил меня здесь, значит? Счит-тай, ты… подписал мой побег… Я ухожу с этого корабля…       Старскрим несколько раз глубоко вдохнул, чтобы согреть системы: он ненадолго удерживал воздух внутри, позволяя прогреться, а затем выдыхал. Его глубокие и тяжелые выдохи превращались в облачка пара, и он мысленно взмолился, чтобы солнце взошло побыстрее. Он замерз намного сильнее, чем думал.       Сикер шагнул дальше, чтобы выглянуть за край палубы. По обе стороны он тут же заметил колонны барьера, которые не дали бы ему пройти дальше, и скривился. Это жестоко: быть так близко к свободе, но все же так далеко от нее. Когда он прикрыл оптику, к нему пришло еще одно напоминание в виде медленных, но тяжелых шагов позади и огромных манипуляторов, сомкнувшихся на его корпусе спереди, чтобы согреть.       — Праймус, да ты весь продрог, мой дорогой Старскрим.       Старскрим почувствовал, как из-за этих пленяющих когтей на его руках горло обжигает подкативший энергон.       — Пойдем внутрь, — тихо проурчал Мегатрон. — Ты же не хочешь снова перезаряжаться здесь.       Сикер прорычал:       — Ты говоришь так, будто это я так решил. Я уже сказал тебе перестать врать себе, и я не шутил.       Военачальник усмехнулся.       — Ты сделал этот выбор своей непокорностью, но каким бы увлекательным ни было твое новое поведение… оно все еще мешает всему, что я задумал. Так что, почему бы тебе не извиниться, — проурчал он. — И тогда я буду относиться к тебе соответствующе. Ты не обязан быть тем, что больше не существует.       — Я – Автобот, — прорычал Старскрим, вздергивая крылья, чтобы скинуть с себя манипуляторы Мегатрона. — Это ты не хочешь принять… нет, отказываешься принять это. Сделай себе услугу. — Сикер отошел от военачальника. Его оптика потускнела в лучах наконец-то взошедшего солнца. — И держись от меня подальше. Так будет лучше для нас обоих.       Мегатрон наблюдал, как свет нового дня освещает усталый корпус его сокровища, озаряя его светом и заставляя переливаться серебром росу на его броне. На его фейсплейте растянулась ухмылка, и, мрачно усмехнувшись, он последовал за своей добычей.       — Мой. Дорогой. Старскрим.       Привкус горького энергона и ощущение, словно его искра падает, вернули вовсе не эти слова. Это был тон, которым они были произнесены. Тон, которым здравое рассудком существо говорить не могло, а потому вселяло ужас неизвестности. Это было и обещание, и ложь, и издевка, и еще столько всего, чем просто три слова. Мой. Дорогой. Старскрим.       Корпус сикера задрожал, почувствовав холод даже в теплых лучах солнца.       — Пожалуйста, прекрати.       Мегатрон покачал шлемом и продолжил надвигаться вперед, хохоча:       — Иди сюда, мой дорогой Старскрим.       Меньший мех едва не споткнулся о собственные серво и попятился от края. Солнце за спиной военачальника превратило его в темного монстра с горящей оптикой.       — М-Мегатрон, пожалуйста, я прошу тебя остановиться.       — А я не хочу останавливаться. Так что иди сюда, мой заместитель. Позволь мне прояснить тебе кое-что.       Старскрим увидел, как к нему несется огромный манипулятор, и взвизгнул, пытаясь поскорее добраться до ангара и дверей лифта. Он не сможет их открыть, но ему больше некуда бежать. Может, Хардшелл или С.А.Й.Л.А.С. услышат его и решат, что происходящая пытка неправильна. Может, Шоквейв наконец почувствует жалость. Может, ему поможет один из Вехиконов. Он не знал, что произойдет, но в итоге это едва ли имело какое-то значение, когда он ускользнул, едва уклонившись от броска Мегатрона, и снова впечатался в барьер.       Оптика военачальника, светящаяся ужасающе хищной, примитивной потребностью чего бы там ни было, ни на мгновение не отрывалась от сикера, вскрикнувшего от боли и сползшего на пол. Еще одна маленькая искра от барьера заставила его скорчиться от боли.       Мегатрон усмехнулся, подходя и хватая свое сокровище за тонкий серво.       — Для того, кто гордится своей грацией, ты слишком сильно трепыхаешься, мой заместитель. — Он притянул Старскрима обратно и прижал его к полу, урча от приглушенного всхлипа, застрявшего в горле его жертвы. Он навис над ним. — Тебе стоит научиться летать ближе ко мне. Я защищу тебя от надвигающихся штормов, мой дорогой Старскрим…       — П… Перестань, — наконец, сумел выдавить сикер. Его оптика наполнилась омывателем. — Я прошу тебя прекратить.       Мегатрон улыбнулся.       — Пойдем со мной, и все это сразу же прекратится.       Старскрим медленно покачал шлемом.       — Нет… не пойду… Отпусти меня, сохрани то, что от тебя осталось, и…       Мрачное, зловещее шипение раздалось изо рта военачальника, и сикер тут же замолчал. Звук послал дрожь в его манипуляторы. Свет, исходящий от оптики большего меха, был заметен, однако она сама скрылась, когда Мегатрон повернул шлем. Старскрим не мог видеть и сказать, что в ней отражалось, о чем думал его тюремщик. Спустя секунду ему уже не пришлось гадать.       — Я все еще верю в твою преданность, мой дорогой Старскрим, — услышал он тяжелые слова Мегатрона. — Но твоя непокорность… она никак не оправдывает твой потенциал. — Огромные когти сомкнулись на тонкой шее сикера – удерживая, но не сжимая. — Так что позволь мне выразиться предельно ясно и понятно… — Хватка на горле Старскрима стала более ощутимой в плане угрозы, нежели боли, и сикер тихо заплакал. Военачальник нагнулся к нему, шепча в аудио. — Ты не можешь говорить «нет» вечно. Ты так близок к концу, что даже сам этого не осознаешь. Я должен признать, ты чаруешь меня своей хитростью и силой, но когда я действительно буду готов действовать, у тебя не будет права слова. Смирись уже. Когда время придет, когда все будет готово и я использую твою силу, чтобы принести власть и хаос, о которых я мог только мечтать, ты получишь свою награду. — Мягкое касание когтя на его щеке заставило Старскрима заскулить, и Мегатрон проурчал. — Если ты думаешь, что до этого я относился к тебе плохо, тогда ты еще не понял, что я для тебя подготовил. Прямо сейчас у тебя есть твоя свобода, но твоя сила приковывает тебя ко мне, прямо как свет ко тьме, и ты никогда не сбежишь…       Сикер на секунду задержал дыхание, прежде чем продолжить тихо плакать. Его сковал ужас. Мегатрон улыбнулся и отодвинулся, отпуская его шею.       — А теперь пойдем внутрь, мой заместитель. У меня много дел, которые я не могу оставить. Будет куда проще и занимательнее, если ты в это время будешь рядом со мной.       Старскрим задрожал и покачал шлемом. Его голос подвел его, сорвавшись на визг:       — НЕТ!       Оптика Мегатрона расширилась, но прежде, чем он успел зарычать, сикер громко всхлипнул.       — Я твержу и твержу это, и никто не слушает! Нет, нет, нет, НЕТ, НЕТ, НЕТ! Я говорил это, когда ты напал на меня! Когда ты пытал и унижал меня! Я говорил это на каждое твое требование даже после того, как ты забрал у меня все! Я не прекращу бороться, я не прекращу сопротивляться тебе! Я не прекращу говорить это вплоть до самого последнего выдоха! Я сказал «НЕТ» и все! А теперь УБИРАЙСЯ ОТ МЕНЯ!       Фейсплейт военачальника потемнел, и он снова оказался на меньшем мехе, хватая свое сопротивляющееся сокровище за руки, пока тот боролся и кричал. Мегатрон сумел подцепить скованные запястья и рывком поднять Старскрима с пола, вторым манипулятором подхватывая его за поясницу. Меньший мех громко завопил и яростно замахал крыльями, чтобы создать поток, однако быстрый рывок напомнил ему, что случилось с его крыльями в прошлый раз. Старскрим всхлипнул, решив вместо этого упереться ногами в пол, пока Мегатрон тащил его к дверям ангара и куда только еще.       Он споткнулся, заставив большего меха остановиться, но когда военачальник собрался вновь грубо поднять его, громкий ЛЯЗГ и рев заставили Старскрима сжаться в комок. Когти, словно огромные стальные лезвия, осторожно поймали сикера и оттянули его назад под нависшую тень. Тень, свет в груди которой превратился в столб пламени и рев в небо. Предакинг с силой опустил острые когти на пол и широко расправил крылья, рыча на Мегатрона.       Старскрим не знал, что ему думать или чувствовать. Свернувшись под Предакингом, он смотрел, как Мегатрон поднимается от полученного удара. Злость – слишком мягкое слово для описания чувств военачальника. Его оптика металась от Предакинга к его сокровищу, его призу, который у него украло существо, назначенное его охранником.       Сикер не мог отвести оптики от большего меха, пока тот ходил из стороны в сторону вдалеке, ожидая бреши для удара. Сикера начало охватывать тошнотворное чувство ужаса, когда ситуация наконец стала укладываться в его шлеме. Предакон, которого он считал причиной всех своих страданий, стоял между ним и его величайшим мучителем. Все, что он чувствовал – разрозненное искажение страха и утешения, но ничего из этого не было знакомым. Зверь, нависший над ним, внушал ужас… но который был лишь блеклой тенью в сравнении с ужасом, который он чувствовал по отношению к монстру, оскалившемуся ему необъяснимой плотоядной ухмылкой.       Спустя мгновение Мегатрон замер. Эта пауза заставила Предакинга низко зарычать, на что военачальник усмехнулся:       — Ладно. Пока что, — протянул он, возвращаясь к своему поведению «все в порядке». — Но скоро я вернусь за тобой, мой заместитель. Даже не думай, что я сдался. Ты – мой, и корпусом, и искрой. — Он открыл двери лифта. — Никогда не забывай об этом, мой дорогой Старскрим.       Двери с шипением закрылись, и он исчез. Страх остался. Даже Предакинг не сдвинулся со своей точки, так и укрывая под собой меньшего меха. Он тяжело, агрессивно вентилировал, ни на секунду не отводя взгляда от дверей ангара. Спустя несколько секунд Предакон наконец заворчал и склонил шлем вниз, чтобы посмотреть на сикера, который так и не шелохнулся и не издал не звука. Предакинг и сам не знал, чего он ожидал или хотел получить, но в итоге он медленно отодвинулся от сикера и сел перед дверьми лифта. Визжащий Старскрим сказал «нет», напуганный сикер сказал «прекрати». Он знал значение этих слов. И ему приказали охранять серебристого меха. Он не знал точно, от кого или чего, но, кажется, начал догадываться…