Stop Me

      Старскрим отскочил от лифта на палубу до того, как Предакинг успел прижать его к дверям. Предакон издал заинтересованный звук и медленно последовал за вопящим сикером, который в этот момент пытался отползти от него подальше. Старскрим судорожно огляделся, надеясь, что сможет быстро спрыгнуть с края корабля. Он побежал так быстро, как мог, и, оглянувшись, увидел огненно-желтую оптику, преследующую его наяву и в кошмарах. А затем он врезался во что-то, что с неестественной силой отбросило его обратно на землю, заставив скорчиться и громко закашляться от боли.       Сикеру понадобились неимоверные усилия, чтобы сфокусировать взгляд и разглядеть волнистую стену энергии, идущую от колонны к колонне. Барьер. Мегатрон поставил барьер по периметру взлетной палубы. Боль осознания сковала Старскрима, когда он пришел к этому ужасающему, но вполне ожидаемому пониманию. Однако она тут же в десятки раз преумножилась, когда вид исчезающего барьера затмила огромная желтая оптика.       У Старскрима едва хватило времени взвизгнуть, прежде чем Предакинг ворвался в его личное пространство, обнюхивая и тычась мордой в свернувшегося калачиком сикера. Предакон обдал его спину струей горячего воздуха и раздраженно заворчал. Когда в ответ на это раздался приглушенный всхлип, на морде зверя отобразилось недоумение и разочарование. Такое поведение уже начало надоедать.       Предакинг осторожно потыкал лапой в маленький серебристый клубок, который ему приказали охранять. Действительно, такая поза давала сикеру достаточно защиты. Шоквейв быстро обучил Предакинга не причинять серьезного вреда Старскриму – этой визжащей, пищащей и странной штуке. Тем не менее желание Предакинга узнать этого необычного меха начинало брать над ним верх, и он осмелился ткнуть сильнее в этот серебристый шарик, тем самым заработав громкий визг, заставивший его отпрыгнуть. Подергивая хвостом и тем самым выражая заинтересованность и волнение, Предакинг опустился к палубе и медленно пополз обратно к Старскриму. Он не знал, что он собирается сделать, как только доберется до сикера, однако предыдущий опыт показывал, что для сильной реакции не нужно особо стараться. Так что Предакон провел большой глоссой по пасти, готовясь к еще одному раздирающему аудио крику или визгу, и медленно и осторожно потянулся вперед когтем. Однако Старскрим снова смог его удивить, когда наконец выглянул из своей защитной позы и шлепком отмахнулся от когтя, громко приказывая:       — НЕТ!       Предакинг отпрянул и уставился на него. Даже в темноте ночи он мог точно сказать, что из оптики сикера струилась жидкость: он мог это чуять. Однако Предакон не понимал, почему Старскрим был таким… расстроенным? Напуганным? Страх тоже можно было с легкостью почувствовать. А еще много злости. Мягкий голос и тон еще ни разу не сопутствовали настроению сикера. Может, он всегда такой?       Предакинг с громким щелчком захлопнул пасть, пытаясь придумать новый способ узнать Старскрима получше. И когда он попытался скользнуть ближе, тихо клацая когтями по взлетной палубе, он увидел, что крылья сикера взметнулись вверх, а его оптика округлилась.       — Я сказал «НЕТ»! Не приближайся! Я серьезно! Не надо притворяться, что ты меня не понимаешь, потому что я точно знаю, что это не так! Так что ОСТАНОВИСЬ и ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!       Предакон остановился. Он все еще находился в пределах досягаемости тяжело вентилирующего меха, однако он не осмеливался поднять лапу, чтобы коснуться его. Вместо этого Предакинг склонил шлем в сторону и медленно мигнул, не отводя взгляда. Усталый и дрожащий корпус Старскрима рухнул на колени, и он тихо заплакал, сворачиваясь клубком.       — Оставь меня в покое… просто оставь меня в покое…       Эта команда казалась вполне разумной, учитывая состояние Старскрима, однако она не совпадала с приказом или тренировками Предакинга. Ему было нельзя оставлять сикера одного. Он должен был оставаться с ним, защищать его, присматривать за ним. Это ему и приказали… но если мех настолько расстраивался, находясь рядом с ним, разве это не приносило ему вред уже только само по себе?       Предакинг сильно нахмурился. Его процессор познавал столько всего в такие малые сроки. Он столько не знал о жизни, столько не видел. Но кое-что он знал наверняка, это было для него настолько же ясно, как ночь вокруг: боль. Старскрим был насквозь ею пропитан. Его корпус излучал это чувство, как физическое, так и эмоциональное – агонии, от которой он не мог освободиться. Предакон видел, как она уже несколько раз охватывала сикера. Иногда – пока он разговаривал с их лидером. Иногда – когда военачальник проявлял нежелательные прикосновения или ласки. Мегатрон делал больно Старскриму? Но Предакингу же надо защищать меньшего меха…       Предакон громко фыркнул, потряс шлемом и попятился. Он был сбит с толку. Теперь у него болел шлем. Он слегка взмахнул крыльями, затем плотно прижал их к спине и поплелся к своему месту у дальней стены. По крайней мере, там было теплее: он обнаружил там вентиляционное отверстие, из которого выходил горячий воздух из машинного отделения где-то под палубой. Какая-то его часть хотела, чтобы Старскрим пошел за ним к этому теплу и отдохнул, может, даже немного расслабился и прекратил быть настолько… замученным. Но Предакинг не мог заставить меха сделать то, чего он хочет. Этого ему не приказывали. Несмотря на это, зверь устроился на теплой панели пола и направил взгляд на уставшую, плачущую, свернувшуюся фигуру прямо напротив него. Он по-прежнему мог охранять. Даже если ему придется это делать издалека.