***
Червяк, Выживание не должно быть красивым. Б.***
Это была суббота с мальчиками… Все они сидели за столом в Хогсмиде. Блейз рассказал Тео о событиях, произошедших во время представления в комнате Слизерина. Очевидно, он многое упустил, — Удивлен, что меня не пригласили, я слышал, что там собралась вся школа… — Не спрашивай, приятель, — простонал Драко, поднимая глаза от стакана, наполненного виски, — Уверяю тебя, это не то, что ты хотел бы увидеть… Он склонил бровь набок и сделал глоток. Последние два дня были не самыми добрыми. Небывалый кошмар Лии вызвал у него подозрения; у него не хватило смелости попросить ее рассказать об этом. Мальчик, сидевший по диагонали от него, снова привлек его внимание к легкому разговору. — Я думаю, ты забыл начало года в поезде до Хогвартса. Я уже видел больше, чем хотел… Драко и глазом не моргнул. — Кстати, о способности видеть вещи, — Блейз положил руку на спинку стула Тео, когда тот откинулся назад, — Как ты, Крэбб? За весь день я почти не разговаривал, и это не имеет никакого отношения к твоим… — он не удержался и провел языком по щеке, чтобы не рассмеяться, — К твоим обстоятельствам. Даже Тео не смог удержаться, чтобы не присоединиться, когда Крэбб опасно покраснел, — Как продвигается заклинание «Энгорджио»? Трое мальчиков избегали Крэбба и Гойла, когда те исчезали в течение дня. Ни один из них не был особенно искусен в заклинаниях любого рода, но никто другой не хотел, чтобы на него возлагали такую… Суровую… Ответственность. Драко прикусил нижнюю губу, когда он принял резкую гримасу, — Я не думаю, что ты можешь «Акцио» больше… — Мы работаем над этим, — Гойл положил руку на унылое плечо друга, бросив на них нервный взгляд, — Не так ли, Крэбб? Они ждали его ответа, когда Тео схватился за свою крепкую кружку для помощи, его губы дрожали, когда он остановил свои плечи от подпрыгивания. Напротив него сидел Драко, который прятал улыбку за краем бокала, отчаянно стараясь не выплюнуть свой напиток. И Блейз… Блейз откинул голову назад, со слезами на глазах, молясь Господу всемогущему. Он пытался попасть на небеса. И… Креветка не собиралась останавливать его. Крэбб сглотнул, стыдливо склонив голову и проглотив печальную порцию бурбона, — Мы… Мы работаем над этим. Остальные трое разразились хохотом, голова другого стола повернулась. Он наполнил комнату юмором, которого они не знали с четвертого курса, когда их невинность не была нарушена, и их детство не закончилось. Тео успокоил себя глотком сливочного пива, облизнул губы и склонил голову набок. В голову пришла навязчивая мысль, — Знаешь, женщины, которые предпочитают… Женщин… Есть альтернативы для пенисов… Драко точно знал, к чему клонит, когда вставил, — Мы находимся в самом центре чертового паба… — Просто говорю, приятель, — Тео кивнул Краббе, — Это всего лишь предложение… — Вы, ребята, обещали, что не будете шутить по этому поводу… Это серьезно. Это большое дело… — Из того, что мы слышали, это, конечно, не «большое» дело… — Блейз ударил Тео по плечу, широкие улыбки появились на их лицах, когда они начали хохотать посреди паба. Крэбб встал, его щеки покраснели, Гойл последовал его примеру. — Это законный вопрос, — согласился Драко, когда внимание Блейза было привлечено к тому, что находилось прямо за плечом блондина. — Кстати, о женщинах и их удовольствиях… — усмехнулся он, откидываясь на спинку кресла, — Я разберусь с этим. Две девушки вошли, держась за руки, и зашептались друг с другом, — Похоже, кто-то обиделся, — посмеялась Лия своей спутнице, когда мимо них протиснулись два больших мальчика. Пэнси посмеялась в ответ, наклонившись ближе, взяла свою сумочку и положила ее на стойку, — Знаешь, Миллисент сказала мне, что это просто очень большой клитор… — По-моему, я велел тебе оставаться в Хогвартсе, — Блейз скрестил руки на груди, когда две дамы заняли места на высоких стульях, — Мальчики и я… — О, мы здесь не ради тебя, — вмешалась Лия, вставая на защиту подруги, — Не думал, что парочка девчонок может пойти повеселиться без твоего разрешения? Драко смотрел на троих с другого конца комнаты, Тео держал его под наблюдением. Блейз посмотрел на свою подругу, когда он наклонил голову к уху Лии, свисающие украшения, которые украшали ее, звенели, — Я думаю, можно с уверенностью сказать, что Драко может выебать это отношение из тебя, ммм? — Забини, — блондин внезапно появился позади троицы, — Думаю, нам с Магнолией пора возвращаться. Пэнси закатила глаза, направляясь к Тео, — Кто-то в беде! — ее глаза расширились, когда она пошутила, взяв Блейза за руку и потащив его прочь. — Я только что пришла, — надулась Лия, проводя пальцем по груди Драко, обнаженной двумя верхними пуговицами, и озорно улыбаясь, — Хочу пойти куда-нибудь и… — Пошли, — потребовал он, не дотрагиваясь до нее пальцем, и достал из кармана тяжелый мешочек, оставив его на стойке. Лия вприпрыжку побежала за ним, стараясь не отставать от его длинных шагов, — Драко… — Она потянулась к его рукаву. — Это действительно все, о чем ты можешь думать? — он усмехнулся, когда они вышли на дневной свет, и тут же пожалел, что вышел наружу, — Секс? — Так ты собираешься снова стать мистером Мрачным и Задумчивым или… -…Я не задумываюсь. Она почти смеялась, когда шла рядом с его тяжелым телом, прислоненным к ее, — Кто-то капризничает. Он отыскал короткий, вымощенный булыжником забор и нашел возможность избавиться от головокружения и раздражения, которые мучили его. Драко сел на него, Лия нахмурила брови. — Что ты… Драко, вставай, — она потянула его за руку, пытаясь заставить идти, пока люди не начали пялиться, — Да ладно тебе. Пора идти. — Оставь меня здесь, — он стряхнул ее руку и закрыл лицо руками, — Я устал. Это было на него не похоже. Она знала, что лучше не позволять ему хандрить и жаловаться. И он знал, что лучше не быть таким равнодушным к ней, но как он мог сказать ей, что мир никогда не был в их пользу? Если они так хорошо знали друг друга, то почему относились друг к другу как к чужакам? Лия замолчала, не понимая, что с ним происходит. После стольких лет она, наконец, решила, что они снова нормальные. Она перестала ворчать, положив руку ему на голову, ощупывая лоб и убирая прядь волос, — Ты хорошо себя чувствуешь в последнее время? Почему ты так себя ведешь? Ты в порядке… — Я в порядке? — он возвышался над ней, когда она убрала руки, перенаправляя вопрос с невнятными мыслями, — Ты в порядке? Магнолия… Ты… Она должна была быть той, кто остановит его бессвязное бормотание, прежде чем кто-либо из них скажет слова, которые они не имели в виду. Лия опустила руки на его широкие плечи, — Я знаю, это прозвучит жалко, но, пожалуйста, мы можем не ссориться целую неделю? Я устала от этого. Он, не колеблясь, обиделся на ее предложение мира, — Может быть, если ты захочешь что-нибудь сделать вместо того, чтобы все время трахаться. Может быть, что-то вроде разговора… — Ты имеешь в виду работу над шкафом? — она отпустила его бок, позволив ему сонно стоять самостоятельно, — Драко, ты только начал работать над этим снова. Я была… — Ты вела себя по-детски. Подруга с Паркинсон теперь? Действительно? — застонал он, — А тот трюк, который мы устроили перед ней и Блейзом? Не говоря уже о неделях мучений, через которые ты заставила меня пройти… После событий на вечеринке он не мог не испытывать чувства вины. Пока он подавлял ее. Так или иначе, она была готова говорить с ним обо всем… Обо всем, кроме тех тем, о которых нужно было говорить. Он уже устал от их извинений. Он хотел поговорить с ней. Он хотел бы знать больше, но в то же время он не знал, сможет ли он понять неприкрашенную и уродливую правду. Единственное, что было сильнее его горечи по отношению к ней — это горечь по отношению к самому себе. Его агрессия была результатом его собственного внутреннего смятения. Теперь Магнолия могла это видеть. На мгновение он пожалел, что винит ее за решения, которые они оба приняли. Но почему ему так необходимо было заставить ее сердце обливаться кровью? — Значит, проблема во мне? Возможно, ты удивишься, узнав, что в моей жизни есть и другие люди, кроме тебя, — она нахмурилась, когда к ней вернулось самообладание, — Мы можем не говорить об этом здесь? — Тогда когда же мы поговорим об этом? Это единственное чувство открытости, которое ты мне дала… — Да, ты, должно быть, действительно ненавидел секс со мной, — она попыталась отмахнуться от своих чувств, жало его слов было слишком пьяным, чтобы что-то значить, — Кстати, почему ты ушел? Неужели быть привязанным ко мне вот так, честно говоря, так плохо? — Это не связано с тобой, — подчеркнул он, — Знаешь что? Не бери в голову. — Я никогда не знала тебя таким немногословным, Драко, — крикнула она, — Почему ты не говоришь, что на самом деле имеешь в виду? — Лия нахмурилась, покой, который она хранила для него, медленно рушился. Она не могла избавиться от ощущения, что держится за что-то, чего больше нет. — Забудь об этом, — он отвернулся от нее, — Ты сказала, что хочешь избежать ссоры… Сбивчивые шаги унесли его прочь от нее, он устало шел, стараясь идти по прямой. Она кричала ему вслед, — Я знаю, что ты не можешь гулять в одиночку! — Я справлюсь. Поэтому Лия вернулась одна, чтобы поработать над шкафом в Выручай-комнате. В какой-то момент она решила, что он вернется к ней. Но, что неудивительно, он не вернулся.***
Руки Драко дрожали, и его мысли были разбиты, когда он смотрел на бесконечный балдахин звезд, который был задрапирован на весеннем небе. Это было одеяло, которое лежало на земле, что-то, с чем он мог говорить. С каждым пьяным вздохом он посылал свои вопросы созвездиям. Если он выпьет достаточно, возможно, они ответят. Может быть, он доведет себя до состояния психоза и начнет галлюцинировать решения своих проблем. Мальчик очнулся от головокружения, когда Магнолия спустилась со ступенек башни, глядя на мальчика, который сидел слишком близко к краю. Она искала его уже целый час. — Драко? — позвала она. Нет ответа. — Драко, брось. Переступи через себя. У нас есть… — ее взгляд упал, когда она узнала бутылку в его руке. Она не могла припомнить, чтобы в последнее время видела его трезвым, -…надо работать… Он пристально посмотрел на нее, пытаясь выдавить из себя какие-то эмоции, кроме отвращения к себе. Если бы она захотела, то могла бы легко отразить выражение его лица… Но ей не нужны были они оба в таком настроении. Ее взгляд упал на раскрытый дневник, лежавший у него на коленях, она потянулась и схватила его. Драко зудел от раздражения, когда она читала слова на странице, впитывая их, но никогда не нарушая ее игривую ауру, когда она пыталась не реагировать на содержание. Как я могу измениться? Дорогая Луна, Ты проходишь через циклы. Так скажи мне, Как мне разорвать порочный круг насилия, который течет в жилах моей семьи? Я в ловушке их наследия, и сама луна смеется надо мной. Надеюсь, когда-нибудь ты ответишь. — Пишешь сейчас девушке по имени 'Луна'? В нашем дневнике? — Лия усмехнулась, усаживаясь напротив него, их спины упирались в противоположные стороны арки, — Я в ужасе. — Убирайся. Она закатила глаза, когда переплела их ноги, позволив их лодыжкам соприкоснуться. Он не стал возражать, когда потянулся и выхватил дневник из ее дразнящих рук. Она скрестила руки на гркди, когда закрыла книгу. — По крайней мере, скажи мне, что у этой новой девушки есть хорошие… — Очень смешно, Магнолия, — процедил он сквозь стиснутые зубы и сделал еще глоток бренди. Драко не собирался уменьшать утреннее опьянение. Он позволит этому продолжаться. Он молился идее культивирования новых идей с помощью виски… Возможно, он мог бы найти более умный способ убить Дамблдора с его помощью. Она забеспокоилась. — Эй, — Лия протянула руку наружу, — Бутылка. Он не мог не почувствовать осуждения в ее тоне, когда поставил свой бокал рядом с собой, оглядывая ее с ног до головы в поисках любой слабости, которую он мог бы выстрелить в нее в ответ. Чем больше он вглядывался в ее невозмутимое лицо, тем больше не находил в нем ни малейшего изъяна, — Ты куришь. Она почти закатила глаза, — Как и ты… — Да, — поправил он, все еще держа ее за руку, — Я не хочу подавать тебе плохой пример… Как заботливо. — Отдай, — потребовала она. Лия с минуту изучала его, видя, что его лицо бездумно и бесстрастно. Пьяный Драко был той его версией, с которой всегда было легче разговаривать… Версией, которую так легко было убедить. Ее рука опустилась на колени, — Может быть, ты достаточно пьян для нас обоих, ммм? — возможно, если она будет продолжать в том же духе, он расскажет ей, что его так взволновало. Это была долгая и утомительная игра, в которую каждый из них играл слишком долго. Драко проговорил сквозь стиснутые зубы, переводя взгляд на неподвижное озеро между долиной гор, — Почему ты здесь? — Поговорить. — Что ж, черт возьми, мне не хочется разговаривать, — сказал он, делая еще один глоток, — Если только речь не идет о чем-то важном… Она усмехнулась, зная, что их спор сегодня днем не мог вызвать такого негодования, — Если это из-за нашей ссоры гребаной недельной давности… — Теперь, когда ты упомянула об этом, — его губы изогнулись в саркастической и злобной гримасе, — Я действительно считаю, что есть некоторые вещи, которые мы должны обсудить. На мгновение воцарилась тишина, и Лия задумалась, не встать ли ей и не уйти ли из башни. Это было негласное согласие, которое, как она полагала, они с Драко установили. Она пришла сюда сегодня, чтобы поговорить о нем, а не о себе. Лия скрестила руки на груди руками, -…Нет. — Да. — Нет. — Да. — Нет, Драко. — Перестань быть чертовски упрямой. Я хочу поговорить с тобой о… — Я не собираюсь делать это с тобой, — выплюнула она, — Ты не можешь, черт возьми, ожидать, что я захочу поговорить с тобой, когда все, что ты делаешь, это хандришь пьяный! — Мы все время дурачимся, когда ты… Ты… — его рука упала с бутылки, когда он разочарованно провел языком по внутренней стороне щеки, — Ты сопротивляешься… И я вижу это, и когда я ничего не могу с этим поделать, я… Я… — он замолчал, встретив жесткий взгляд Лии. Ему повезло, что он не закончил это заявление. Рука обхватила горлышко бутылки, и он сжал ее с такой силой, что она чуть не разбилась. Какая-то часть ее задавалась вопросом, каково это — быть этой бутылкой, управляемой так, словно она может выдержать все, что угодно, вместо хрупкого стекла, которым она на самом деле была. Кроме того, она завидовала тому, как он обращался к ней. Драко должен был обратиться к ней за своими проблемами, а не за выпивкой, которую он мог достать. На мгновение она растерялась. — Тогда ты первый, — проворчала она, — Почему ты так много пил? Я знаю, что дело не только в том, что ты беспокоишься за меня. Я даже не помню, как ты выглядишь трезвым… Он провел рукой по своим растрепанным волосам, взгляд сопровождал вид его расстегнутого галстука и частично расстегнутой рубашки, — Разве парень не может хорошо провести время без того, чтобы его девушка не убила его кайф? — Отвечай на вопрос, Малфой… — Не называй меня так больше, — его тон стал убийственным, а глаза вспыхнули необычным оттенком гнева, — С этого момента для тебя всегда будет «Драко». Я ясно выразился? Она не совсем понимала почему, но в этом не было необходимости. Он тоже этого не хотел. Лия отскочила с небрежным тоном, не в состоянии полностью принять серьезность разговора, — Властный, — заметила она, — Мне нравится… Итак, «Драко», почему ты так много пьешь? Он замолчал на мгновение, глядя на нее, слова застряли у него в горле. Он не возражал против того, чтобы выглядеть перед ней чудовищем… Или звучать так же. Его губы едва шевелились, когда он говорил, — Если бы моя чертова мать знала, что для нее хорошо, а не была так ослеплена «любовью», она бы избавилась от этой штуки в ту же секунду, как узнала, что беременна, — Драко сделал паузу, его усталые глаза были безразличны к суждению, которое он мог бы вынести позже, — Если ей повезет, у нее будет выкидыш. Этот ребенок не заслуживает того, чтобы родиться в этом мире… Как могла моя мать быть такой идиоткой, чтобы иметь ребенка в разгар кровавой войны? На мгновение воцарилась тишина, прежде чем она пришла к нескольким выводам. Ребенок; он не хотел ребенка. Он ушел в ту ночь, потому что не хотел, чтобы она беременела. После стольких раз, когда они делали это, известие о беременности его матери напугало его до такой степени, что он перестал предаваться своим обычным выходкам. Драко серьезно относился к ситуации, в которой оказалась его мать. — Так вот почему ты этого не сделал… Ты не… — она сглотнула, когда дыхание покинуло ее легкие, — Оу… Он серьезно кивнул, изучая ее реакцию. Ответы на вопросы, которые он так долго задавал себе, вот-вот появятся, если он правильно разыграет свои карты. Его разум был так туманен, но в то же время так ясно выражал свои цели. Ему нужно было знать правду о ней и о том, что она чувствует к нему. — Ты имела в виду то, что сказала на озере? — спросил он, — Ты имела в виду то, что сказала о том, что я «отнимаю у тебя жизнь»? У нее упало сердце. На мгновение она задумалась, как долго он умирал от желания задать ей этот вопрос. Она знала, что уже некоторое время расследует свои вопросы, но для него, казалось, ее слова оставили шрамы. Драко пошевелил губами, чтобы спросить ее снова, но прежде чем он смог издать хоть звук, она ответила. — Это трудно, — вздрогнула она, — Знать, какую жизнь ты могла бы прожить, какой счастливой ты могла бы быть, но также знать, что это ни в коем случае не удовлетворило бы тебя… — Драко заметил, как задрожала ее нижняя губа, — Эта жизнь не удовлетворила бы меня так, как сейчас. — Что это значит? — спросил он, — Ты хочешь сказать, что Седрик не удовлетворил бы тебя? Она попыталась улыбнуться. — Тебе не нужно ревновать к мертвецу, — Лия обратила внимание на бутылку в его руках и потянулась за ней, — Это всегда был ты. Он не был готов к ее реакции. Он был готов к чудовищной, грубой правде, которая будет жалить и ранить… Не в силах исцелить. Он был готов к тому, что она проклянет его и закричит, что он — единственная причина ее мучений. — Я… Я… — он невнятно произнес, нахмурив брови, — Я просто чувствую себя такой тьмой, что… — Я люблю тебя, Драко, — выдохнула она. Сделав это, она поняла, что не напоминала ему об этом уже целую вечность. И он тоже это понял. Он понял, что из всех звуков, которые он обожал, когда они слетали с ее губ, признание в любви всегда было его любимым. Драко почувствовал, как на него нахлынуло облегчение, когда он принял любовь, которой она так жаждала. Теперь, когда спиртное отравило его характер, он перестанет глотать трезвые мысли, которые не давали ему вырваться изо рта. — Тогда я когда-нибудь женюсь на тебе, — он встал, его обещание было очаровательным и невнятным, — Я люблю тебя, и поэтому я женюсь на тебе. Улыбка влюбленности появилась на ее губах, — Не с таким дерзким отношением. Она посмотрела на бутылку, понюхала ее дым. Он восхищался ею. Может быть, они встретятся в другой жизни. Жизнь, где они будут раздеты до нитки, где их демоны разденутся, и каждый из них увидит зияющие дыры, оставшиеся в их душах. Возможно, в этой жизни он сможет нарисовать ее рядом с самой матерью-природой, под магнолией и под таким углом, чтобы солнечные поцелуи покрывали ее кожу золотом. Но это была далекая мечта. — Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, — потребовала она, протягивая руку мальчику, который встал. Он почти инстинктивно подошел к ней ближе к опасному краю. Последнее, в чем он нуждался, так это в том, чтобы она попала в беду. Лия подвинулась, давая ему больше места, и сделала щедрый глоток из бутылки… Она чуть не поперхнулась. — Полегче, дорогая, — он лениво выхватил бутылку из ее рук, — Мы все знаем, что ты немного легковесна… Она застонала, почти закашлявшись, когда он положил голову ей на колени, — Боже, продолжай пить это, и ты получишь алкогольное отравление. Сдавленный смех вырвался из ее горла, когда мальчик перестал бояться прикасаться к ней. Это было почти по-детски, когда он положил голову ей на колени. — Если я умру, то буду пьян и влюблен, — вздохнул он, — Я буду более чем доволен. — Какой чудесный способ умереть, ммм? — она провела пальцами по его растрепанным волосам, чувствуя, как его обмякшее тело погружается в ее. В тот момент они оба были довольны, но нужно было отвинтить гораздо больше, чем то, о чем они говорили. Магнолия едва коснулась поверхности того, что чувствовала. И Драко, одурманенный тайнами, которые он не мог отфильтровать, намеревался выложить все на стол сегодня вечером, не обращая внимания на то, как его заявления могут повлиять на нее. — Я думал о том, что мы сделали перед Блейзом и Пэнси… — он провел рукой по пряди волос, упавшей ей на плечо, когда она посмотрела в его блуждающие глаза, — Не думаю, что мы должны были это делать. — Почему ты так говоришь? — Я воспользовался тобой… Ты была пьяна. Я был пьян, и я должен был знать лучше, чем позволить тебе… — в его озадаченных глазах была паника, когда он не закончил фразу. Драко тупо уставился на нее, его разум был слишком затуманен, чтобы перевязать вновь открывшиеся раны. Не плачь. — Я дала тебе полное разрешение прикоснуться ко мне той ночью. Ради бога, я думала, что ты будешь немного более взволнован, учитывая, что я вырезала на тебе кровавую букву «М»… Драко слушал, как ее голос усиливается от агрессии, и не мог удержаться, чтобы не взять ее руку, которая лежала на его щеке, успокаивая ее, — Дыши для меня… Не плачь. Его большой палец скользнул по ее рукаву и задел темную метку, двойник под тканью его рубашки не горел, как у нее. Драко хотел, чтобы она успокоилась. Она вздохнула, чувствуя, как в животе все сжимается, когда она думала о том, что он сказал. Возможно, ей следовало, чтобы их первый раз был только между ними. Она не могла сказать, принесло ли это больше вреда, чем пользы. — Я просто хочу, чтобы мы вернулись к нормальной жизни, — она нахмурила брови, убирая руки из его волос и отводя взгляд, — Почему мы не можем просто вернуться к нормальной жизни? Не плачь. — Потому что это ненормально… — он нахмурился и положил руку ей на щеку, умоляя еще раз взглянуть на него, — Я хочу, чтобы ты была честна со мной. Потому что всегда было намного легче использовать Легилименцию, если был сделан правильный зрительный контакт. — Я в порядке, Драко… — пробормотала она с улыбкой, ее глаза стали стеклянными даже при упоминании этой темы, — Я в порядке, клянусь. Слезы. Драко поднялся с ее бедер, переплел их ноги, когда они сидели, и взял ее щеки в свои ладони. Его глаза заглянули в нее, царапая против ее окклюменции оборону. Его сердце бешено колотилось от мыслей о ее нападении. — Мне жаль, что я была такой трудной. Я знаю, что эти последние месяцы были нелегкими… — Любить тебя легко, моя дорогая, — он облизнул нижнюю губу, — Это самое легкое, что я когда-либо делал. Она едва могла говорить, — Н-Нет, я не могу… — Я хочу помочь тебе, — прошептал он сквозь прерывистое дыхание, — Принцесса, позволь мне помочь тебе… Она покачала головой, и несколько капель печали скатились по ее щекам. Этот срыв развивался уже давно, и теперь Лия не могла его подавить. Магнолия не плакала так при нем с тех пор, как убила своего обидчика — его отца. Сколько месяцев она мечтала открыться ему? Ночные воспоминания, которые наводили ужас на ее сны и терзали ее разум, когда она смотрела на Драко, были одиноким проклятием. Но и на него она тоже не могла положиться. Неважно, как отчаянно она хотела, чтобы он забрал ее боль, это было то, с чем она должна была столкнуться сама так долго. Может быть, если бы она сказала ему раньше, он мог бы помочь в процессе ее исцеления. Она была слишком глубоко погружена в себя, чтобы остановить поток обид, хлынувший из ее слезных протоков, но Лия знала, что бесполезно принимать хотя бы часть той любви, которую он так охотно отдавал. — Я так стараюсь пережить это, Драко, — вздохнула она, вытирая с лица густые слезы, — Ты не заслуживал того, чтобы попасть под перекрестный огонь… Он осторожно взял ее за руку, глаза Драко искали в его возлюбленной хоть какие-то признаки сдержанности. Впервые за несколько недель она что-то почувствовала. Она чувствовала что-то глубокое и… И болезненное. Она позволила себе почувствовать это. Одной слезинки было бы недостаточно. Простой крик ей не поможет. Ей нужно было выдохнуть тяжелые рыдания, и ее рыдания должны были наполнить воздух, чтобы, возможно, даже звезды могли их услышать. — Скажи мне, что тебе нужно, дорогая, — он прижался лбом к ее лбу, кончики их носа соприкоснулись, — Скажи мне, что тебе нужно, и я продам свою душу самому дьяволу, чтобы это произошло. — Я… Я хочу, чтобы ты не смотрел на меня иногда, — прошептала она, отказывая себе в вознаграждении, позволив удовлетворенному рыданию вырваться из ее горла, — Я не могу перестать чувствовать его руки на своей груди и его руку… Руку на моем горле… И я… Помню, как чувствовала его хватку и хотела, чтобы он душил меня, пока я не умру, потому что я не могла… Драко держал ее лицо, вытирая бесконечные слезы с ее щек большими пальцами, когда она разбилась в безопасности его пальцев. — Ты не должна говорить об этом, если не хочешь, Магнолия, — Драко взял ее за руку, — Ты не должна переживать это снова… Драко был застигнут врасплох, когда она полностью потеряла бдительность, окклюменция больше не защищала ее. Она захлебнулась рыданиями, когда его лицо вновь появилось в темноте ее век, и Драко увидел то же самое. Горящая вода. Бедра раздвинуты. Хватка на ее горле. Ладонь закрыла ей рот. Можешь пинать или кричать. Руки повсюду. И гребаная улыбка. Драко отстранился; видение того, что он небрежно увидел, было болезненным в его сознании. Его отец был чудовищем. Он хотел бы вытащить его из могилы, чтобы убить снова. — Он улыбался тебе. Люциус, блять, улыбался, пока он… Он… — его фраза затихла с дрожащим дыханием, когда она уставилась на него, ожидая реакции отвращения. Она ожидала, что он не захочет иметь с ней ничего общего. Как она могла быть настолько слабой, чтобы потерять бдительность? — Ты увидел это… — воскликнула она, — Как ты можешь «любить» меня, увидев это, Драко? Я… Он остановил ее, — Не сомневайся в моих чувствах. То, что ты пережила, не имеет никакого отношения к весу моего полного обожания к тебе. Его слова были слишком ошеломляющими, чтобы осмыслить их. Луна скрыла слезы Магнолии в своем свете, когда ее боль вновь проявилась на покрасневших щеках. Он и раньше нарушал столько обещаний. На этот раз он был уверен, что окажет им честь. — Я помню, как ты впервые получил метку, и все, чего я хотела, это чтобы ты… Поговорил со мной. Ты заслуживаешь лучшего… Драко, ты заслуживаешь того, кто не боится поцеловать тебя. После всего, что они сделали, она боялась поцеловать его. Почему она так напугана? Он не мог понять почему. Она обхватила руками колени и прижала ноги к груди. Ей хотелось спрятаться. Она не могла вынести тяжести его взгляда. Она склонила голову, отсчитывая секунды грохочущей тишины. Неужели буря наконец закончилась? Или она только приближалась? Она ответила на вопрос, который он не нашел в себе смелости задать. — Это единственное, к чему он не прикасался, — она сделала паузу, — К моим губам. Порыв ветра сопровождал выдох, который он выпустил из легких, когда он положил руку ей на затылок, его большой палец задел мочку ее уха. Драко притянул ее к своей груди, Магнолия позволила себе спрятаться в безопасности в его руках. Разрешение утешить ее было чем-то таким, чего он не получал месяцами; держать ее в своих объятиях было горькой эйфорией. — Никто не тронет тебя здесь, — пробормотал он ей в волосы, баюкая ее, — Я скорее умру, чем позволю тебе снова пострадать. Мне все равно, даже если мне придется сражаться с каждым чертовым Пожирателем Смерти в мире… Ее лоб покоился на изгибе его шеи, когда она продолжала выпускать каждый подавленный всхлип на его плечо. Она была в порядке. Они были в порядке. — Я выгляжу как развалина, — пробормотала она распухшими губами, — Я плакала по тебе… Лия оторвалась от него, глядя на него и пытаясь собраться. — Ты прекрасно выглядишь, — пробормотал он, запах спиртного заключил их в пузырь временного милосердия от безжалостной вселенной, — Даже твои слезы очаровательны. Драко сел, поднеся руку к ее заплаканной щеке. Его порывы любви переполняли ее страстью, когда она наклонилась к его ладони, — Мы можем попробовать кое что? Его сердце стучало без всякой причины, так нечаянно громко, что он боялся, как бы она его не услышала. Они были намылены в лунном свете, когда она смотрела на его губы, пытаясь побороть страх, о котором только что рассказала ему. Страх, который заставил семя неуверенности вырасти в его животе. Их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга, когда рука на ее щеке начала отдергиваться, Магнолия остановила его. Она положила свою ладонь поверх его ладони и удержала его там. — Мы можем попробовать все, что ты захочешь, дорогая. Она сглотнула, придвигаясь ближе к нему, стараясь не содрогнуться при мысли о его объятиях. Ее рот остался нетронутым хаосом. Это была единственная ее часть, которая оставалась незапятнанной Люциусом. Магнолия не могла все испортить. Закрой брешь. Он твой. Поцелуй его. Лия заставила замолчать свой стучащий разум, когда соединила их губы. Она вспомнила его движения, когда положила руку ему на затылок, притягивая ближе. Поначалу Драко не решался испортить ее, но когда она притянула его к себе, он не смог устоять. Для него Магнолия была соблазнительной сиреной, которая была так соблазнительна, что с каждым пальцем, который пробегал по его волосам, он чувствовал, как она захватывает его душу. Ее слезы коснулись его языка, приветствуя их долгожданным приглашением. Он ощущал боль на ее коже, как будто она была ему знакома. Жжение от выпивки, в которой он утопился, не шло ни в какое сравнение с тем, каково было глотать ее горе. И из ее уст он понял, что еще больше опьянен ею. Его поцелуй был освящен на том кладбище, которое было ее сознанием. Среди кладбища мертвых воспоминаний, чувств и людей остался только его поцелуй. Это единственное, что она хотела запомнить. Их дыхание столкнулось, когда она отстранилась, каждый из них задыхался даже от мысли о другом. Именно этого она ждала: поцелуя, рожденного не похотью и желанием, а чистой и необузданной страстью. — Мы выберемся отсюда, — Драко прижался лбом к ее лбу, рука на его щеке опустилась так, чтобы он мог прижаться к ней губами, — Ты и я, мы справимся. Мы можем провести остаток жизни, работая над этим… Лия издала легкий смешок, глядя на его кольцо, которое лежало у нее на пальце, — Обещаешь? — Обещаю. Он мечтал, что когда-нибудь ее смех прольется так же щедро, как и слезы. Она прошептала ему с улыбкой, — Уже полночь? — Думаю, что да, — он замолчал, убирая с ее лица выбившуюся прядь волос и любуясь открывшимся ему великолепным видом. Магнолия просияла, увидев выражение его лица, и воспользовалась возможностью, чтобы запечатлеть еще один целомудренный поцелуй на его губах, — С днем рождения, Драко.