***
Л, То, что ты описываешь — это то, что никогда не делалось раньше. Этого нет ни в одном учебнике, который я видела. Это смесь проклятия Империуса с последствиями Круциатуса, если приказы не выполняются. Я могла бы лучше изучить его состояние, если бы мне присылали записки. Как думаешь, ты могла бы это делать? Я бы попросила понаблюдать за ним, но риск быть пойманными слишком велик. Г P.S. Если увидишь что-нибудь о Крестражах, пожалуйста, дай мне знать.***
Теперь они должны были изучать его. Сначала она жалела его, как животное в маггловских зоопарках, которые посещала в детстве. Затем ее поразила молния реальности, и она наконец поняла, что он на самом деле был бешеным животным в клетке. Внизу, в подвале, ей больше не рады. Тео и Блейз по очереди каждые два часа документировали поведение Драко и периодически посылали его Гермионе. Это был самый секретный обмен. Каждый раз, когда Блейз не нянчился с Драко, он нянчился с Лией. Каждый раз, когда Тео не нянчился с Лией, он нянчился с Драко. Время от времени они отдыхали, когда Сеймур приезжал к ним в гости. Он был единственным взрослым, кто знал. Время шло, и она не могла заставить себя встретиться лицом к лицу с чудовищем в подвале. Она постоянно занималась делами Заяра и проводила время в конюшне. Каким-то образом лошади стали ее друзьями. Каждое утро она вытаскивала одного из мальчиков из их сна, чтобы покататься верхом. Прошло уже десять дней… достаточно, чтобы она успела осознать случившееся. Похороны Заяра были частными. Она помогала создавать плакаты «пропал без вести», чтобы помочь в уловке его исчезновения. Обязанности Пожирателя Смерти Драко взял на себя Сеймур. Насколько она слышала, его отсутствие почти не обсуждалось, если не считать наследников, над которыми они, по слухам, работали. Каждый день она смирилась с тем фактом, что, хотя это, возможно, были руки Драко, толкающие Заяра на смерть, это был не тот Драко, которого она знала. — Лия, то, что ты готовишь, пахнет дерьмом, — нахмурился Блейз, подходя к ней сзади. На плите стоял суп, простой рецепт, которому она решила следовать из маггловской поваренной книги. Тео собрал ингредиенты с фермы в часе езды и вернулся с мешками зелени и всякой всячины. Он изо всех сил старался занять ее. — Разве ты не должен быть с Пэнси? — спросила Лия, помешивая бульон и оглядываясь через плечо. — Ну, нас должно быть трое дома с Малфоем, — Блейз сел на прилавок, наблюдая, как Тео безуспешно чистит луковицу, — Не жди, что мы оставим тебя одну… Тео несколько раз ловил Магнолию, когда она пыталась прокрасться в подвал, и каждый раз он не был уверен, пытается ли она убить его или освободить из тюрьмы. Но, несмотря на отчаяние, она наконец смогла думать о нем, не думая о Заяре. — Мой отец скоро будет здесь… — Теодор? — крикнул Сеймур из прихожей. — Это мой намек на уход… — Блейз спрыгнул с прилавка, взяв одну-единственную виноградину из оставленной на столе миски, — Мне нужно идти. Увидимся позже, ладно? — он поднял брови. Она была по крайней мере на фут ниже его, так что он без труда потянулся и потрепал ее по макушке, — Постарайся не сжечь дом. — Сюда! — крикнул Тео, наблюдая, как Блейз аппарирует через раздвижную дверь, которая была приоткрыта, чтобы убедиться, что весь замок не провонялся их стряпней. Сеймур на мгновение просунул голову в кухню, сказав им обоим, что спустится вниз и будет наблюдать за Драко в течение следующих двух часов, чтобы немного сбросить с них вес. Они продолжали готовить, Тео сморщил нос, когда Лия добавила слишком много орегано. Возможно, им следовало больше внимания уделять поваренной книге, — Я хочу увидеть Драко сегодня вечером. Я… Накормлю его или еще что-нибудь. Судя по тому, что я читала в твоих письмах к Мионе, он почти ничего не ест. Тео на мгновение замолчал, формулируя ответ на ее просьбу, который прозвучал как требование, — Ты знаешь, почему мы не хотим, чтобы ты спускалась — Ты заколдовал его цепи. Он не может убежать, — Лия посмотрела на него, — Он больше не может причинить мне боль. — Мэгги, когда ты там, внизу, ты должна уметь отличить его от монстра. Это смертельно опасно, если ты этого не сделаешь. — Что бы он мне ни сказал, это не он, — выдохнула она, вспоминая те ночи, которые она провела, обнимая подушку, чтобы забыть его слова. Дошло до того, что она отдала бы все, чтобы снова испытать его, потому что его болезненное присутствие, казалось, жалило меньше, чем его отсутствие. После его замечания о Люциусе и пугающего сообщения, которое она получила в их дневнике, Магнолия упорно училась не принимать это близко к сердцу. Она не могла позволить ему постоянно тыкать в ее плоть. Последние десять дней позволили ее коже сгуститься, но все же этого было недостаточно. Но она знала, что худшее, что он может сделать — это оскорбить ее. Ее самооценка уже однажды была утеряна, и у Драко не было сил сделать это снова. — Хорошо, — Тео кивнул, доставая из буфета миску. Он не мог понять, как кто-то мог так охотно подставить себя под удар. Находиться с ним в одной комнате было довольно утомительно; он не мог себе представить, чтобы она по собственной воле стала свидетельницей его эпизодов. Если бы он оказался в таком положении с Джорджем, то наверняка постарался бы держаться подальше. — Мы с отцом будем ждать за дверью, — он взял из ее рук черпак и зачерпнул ложкой горячую жидкость, — Ради твоей безопасности.***
Тео открыл ряд дверей, ведущих в подвал, отпирая их с помощью множества заклинаний под своим дыханием. Они приняли несколько мер предосторожности, а также вводили успокоительные зелья каждое утро. Печаль, которую она испытывала при мысли о его словах, была подобна тени. Она приготовилась к худшему, возможно, к его крикам или мольбам освободить. Это было всего несколько месяцев назад, когда она отталкивала его, превращаясь во что-то неузнаваемое, когда они вместе пытались восстановить шкаф. Она помнила, как целеустремленно причиняла ему боль, полностью осознавая, что делает, но не останавливалась. Драко оставался рядом с ней, терпеливо наблюдая за ней, пока лекарство времени не исцелило ее раны. Теперь Драко невольно причинял ей боль, и она не могла уйти. Потому что он никогда в ней не сомневался. Ни разу. — Ты не можешь видеть Нарциссу, — сказал ему Сеймур. У нее перехватило дыхание, когда она впервые за несколько дней услышала голос Драко. Она осторожно прижалась ухом к двери, прислушиваясь к приглушенным голосам. — Она моя мать. — Она беременна, и я не могу рисковать… — Я никогда не причиню ей вреда. Сеймур помолчал, — Драко, она беременна. — И кто же в этом виноват? Магнолия толкнула дверь, она со скрипом открылась, когда Тео держал миску с едой позади нее. Они встретились взглядами, Драко стоял на коленях, сгорбившись перед Сеймуром. Его глаза были глубоко запавшими; серые глаза тусклыми, вместо того чтобы бросаться в глаза. Он увидел ее и ослабил свои цепи. Он снова был в норме, украшенный лишь вспышками воспоминаний о том времени, когда он видел ее в последний раз. Но по выражению его лица он не мог сказать, насколько глубок был ущерб, нанесенный его словами. — Могу я поговорить с ним, Сеймур? — спросила она, сверкнув на него глазами, — Ненадолго. Мужчина глубоко вздохнул; они с сыном обменялись кивками. И с их одобрением Сеймур отошел в сторону, Лия взяла чашу из рук Тео и повернулась к пленнику. — Ты знаешь правила, — кивнул Нотт-старший, обращая внимание на дверь и закрывая ее за собой, — У тебя есть час. Если бы это было другое обстоятельство, это было похоже на то, как если бы их преследовал отец, впервые оставивший свою дочь наедине с мальчиком. Это заставило ее сжать губы в тонкую линию, избегая его взгляда. Слова не были большой частью их взаимодействия, когда она достала свою палочку, подтащила к себе табурет из угла комнаты и села. Казалось, ему было удобно стоять на коленях, так как они оставались на одном уровне глаз, и каждый вдох был слышен. И все это время взгляд Драко не отрывался от нее. Они были приклеены к ней, принимая ее внешний вид и вид ее шеи, которая была освобождена от бинтов. Рана зажила. Последние десять дней он размышлял, правильно ли она обо всем позаботилась. Она села, и струйки дыма потекли над густым супом, в который она погрузила ложку. Она немного пошевелила его, глядя вниз, словно не ощущая его тяжелого взгляда. Каждый из них спорил, кто первым нарушит молчание. — Ешь свою еду, — пробормотала она после того, как ей показалось, что прошла целая вечность. Она не отрывала глаз от пола, зачерпывая ложкой жидкость и дуя на нее. Магнолия пыталась позаботиться о нем. Он не заслуживал такой милости. Он знал, что сделал, помнил он это или нет. Все улики указывали против него; не было никакого смысла требовать другого приговора, кроме обвинительного. — Нет, — сказал он, неаппетитно взывая к еде. Ее взгляд метнулся к нему, Драко был удовлетворен, когда он жадно впился взглядом в эти глубокие карие глаза, которые он всегда так любил. Они задержались на мгновение, прежде чем она снова оторвала их, лишив его возможности насладиться единственным, чего он действительно жаждал. — Тебе нужно поесть, Драко, — она сглотнула, ее руки дрожали, когда она наклонилась к нему. Она поднесла суп к его рту и смотрела на его губы, ожидая, когда они откроются, — Просто ешь, Драко. Он на мгновение нахмурил брови, сомневаясь в ее привязанности. Почему она так добра к нему после того, что он сделал? Мысль о еде вызывала у него тошноту; он не мог вынести мысли о том, чтобы питаться, когда в последний раз был с ребенком, которого безжалостно убил. Он уже несколько дней ничего не ел из того, что ему давали. Это была его личная форма наказания. Он посмотрел на жидкость, — Ты не умеешь готовить. Она тихо усмехнулась, склонив голову набок и прижав ее к его слегка приоткрывшимся губам. Он медленно проглотил ее, тепло окатило его рот. — Тебе нравится? — спросила она, поджав губы и снова встретившись с ним взглядом. — На вкус как яд. Если бы только любить его было так же легко, как поить его с серебряной ложечки. Она продолжала кормить его, Драко наблюдал за ней и ничего не говорил, пока выполнял ее требования. И как бы она ни обижалась на него за все, что он делал и говорил, она не могла не наслаждаться его обществом. Они не говорили об убийстве. Они не говорили ни о Заяре, ни о свадьбе, ни о людях, которые спрашивали, где он. Вместо этого они заговорили о волосах Магнолии. Он сказал ей, что ему нравится, как она их носит… Половина вверх, половина вниз. Он сказал ей, что это делает ее похожей на принцессу. Драко упомянул, что все еще может видеть ее из своей камеры. Когда она спросила, как это сделать, он велел ей посмотреть в окно. Она сделала это и увидела дерево. Это был его единственный способ следить за ней во время их вынужденной разлуки. Во время их небольшого разговора она находила прощение с каждым словом. Она была рада, что спустилась. Она поняла, что лучше будет слушать, как он кричит, что ненавидит ее, чем не слушать его вообще. Она предпочла бы рискнуть быть рядом с ним, чем быть старой и умирающей и тратить впустую все драгоценное время, которое у них было. Она скорее выдержит все, что он бросит в нее, чем посмотрит в зеркало с сожалением. — Ты все еще носишь мое кольцо, — заметил он, когда Лиа поставила пустую миску на пол рядом с ножками табурета. Она посмотрела на него сверху вниз, на старый, но неподатливый материал, который дал ей время. Он пережил все вместе с ними, и она не собиралась бросать его в ближайшее время. — Я никогда не сниму его, — пробормотала она, бросив на него последний взгляд, прежде чем все снова прогонят ее. Она улыбнулась и взяла миску с пола, но прежде чем она успела уйти, он снова заговорил. Голова Драко больше не висела низко, когда он смотрел на нее сузившимися умоляющими глазами, — Малыш, иди сюда, — прохрипел он, поднимаясь на ноги, — Просто подойди поближе… Ласкательное прозвище, которое он взял на себя, чтобы назвать ее, было луна, зовущая приливы. Это был убедительный аргумент, который она не могла выиграть. В последний раз он звал ее так, когда умолял позволить остаться на ночь в ее постели. Результат той ночи был не так уж плох. Что может быть хуже? С каждым шагом, который она делала навстречу ему, ее ноги были полны сомнений. — Да? — с надеждой прошептала она, когда их груди оказались в нескольких дюймах друг от друга, а нежные глаза уставились на него. Он ухмыльнулся, не в силах прикоснуться к ней, так как его руки были отведены назад. Но он склонил голову, и Магнолия мгновенно сократила расстояние между ними. Их груди соприкоснулись, девушка поднесла руку к его лицу и сделала глубокий вдох. Он прижался лбом к ее уху. Они чувствовали дыхание друг друга, — Ты сделаешь для меня кое-что? — спросил он. Она сглотнула, его тон был нежным и дразнящим. — Все, что угодно. Как она может быть глупа? Она отстранилась на мгновение, ее невинный взгляд был полон надежды, когда она задавалась вопросом, что он может попросить у нее. Хотел ли он еще поесть? Возможно, он попросит ее почаще навещать его. Может быть, ей удастся посидеть с ним и почитать… — Видишь эти ножи наверху? — он поцеловал ее в лоб, и сердце Магнолии упало, когда она замерла, — Я хочу, чтобы ты взяла один… — Я не могу, — прошептала она. Когда она снова встретилась с ним взглядом, он изменился. На этот раз это было неосознанно. — Я хочу видеть тебя мёртвой, — гнев в его глазах был не похож ни на что, что она видела раньше. Это было по-звериному. Хищный. И так же быстро, как расцвела ее надежда на его выздоровление, ее вырвала улыбка, — Ты можешь сделать это для меня? — он говорил шепотом, достаточно тихо, чтобы Сеймур и Тео не могли его услышать. — Нет, — покачала она головой. Инстинкт подсказывал ей держаться от него как можно дальше, но она не могла. Он поцеловал ее в щеку; это было единственное, что он мог сделать, так как был привязан к стене, — Протолкни его через свою хорошенькую шейку… — Я не могу делать это, — призналась она, и его губы снова поцеловали ее в щеку, потом в лоб, потом в висок, — Я не могу больше слушать, как ты это делаешь. — Тогда уходи, — прохрипел он, — Если ты действительно не можешь, то уйдешь. Я знаю, что ты хочешь меня выслушать. Я знаю, что ты хочешь доставить мне удовольствие. Если ты сделаешь это, я буду более чем доволен тобой. Она сделала резкий вдох, — Остановись… — Хотел бы я посмотреть, как ты захлебнешься собственной кровью… Ее глаза впились в его, их взаимодействие отличалось от того, что она предсказывала. Он знал, что лучше не кричать и не поднимать шум, особенно когда другие охранники изучают его, — Ты действительно так сильно меня ненавидишь? — наконец она отступила, — Это то, чего ты хочешь для меня? — Больше всего на свете. Для него не было спасения. Хотя время излечило ее раны, было сомнительно, что они излечат его. Драко начал дергать рукой вперед, борясь с металлом, из которого, как она знала, он не сможет вырваться. — Спокойной ночи, Драко, — прошептала она, чувствуя, как он бьется в оковах. Ее руки обхватили его лицо, ее дыхание дрожало, когда она поцеловала его покрытый потом лоб, — Помни, что я люблю тебя.***
Июль 1997 Я тоже тебя люблю. Я не успел ответить, но я услышал тебя, и я люблю тебя. Твой голос — единственное, что привязывает меня к реальности. ДМ***
Интересно, как долго она разговаривала с настоящим Драко, видела ли его вообще? Монстр в его теле теперь был терпелив. Он не возражал подождать и поиграть с ней. Ему потребовалось время, чтобы выследить свою жертву. Она ругала себя за то, что выглядит уязвимой перед ним; ей не следовало быть такой доверчивой. Она не могла не цепляться за те крохи нежности, которые он дарил ей. Поэтому она проигнорировала все, о чем он просил ее, ножи на кухне остались нетронутыми, а она продолжала цепко удерживать звук нежности, слетающий с его губ. Лия устала после этого, измучилась, приняв ванну и продолжая свои ночные рутины. Она приготовилась ко сну, вынув волосы из полотенца, как только увидела Тео и Блейза, лежащих на диванах по обе стороны ее комнаты. — Ты хорошо выглядишь, — заметил Тео, оторвавшись от книги, которую читал, и сняв очки, — Добавила что-то новое в прическу? — Драко сказал, что сегодня ему понравились мои волосы, — она склонила голову набок. — Он тебе нравится? — Блейз насмешливо поднял брови, — Как прошло твое свидание с Малфоем? — спросил он, подбрасывая в воздух что-то похожее на крошечный квоффл, — Я слышал, что все стало очень интересно… — Я воздерживаюсь и уже «говорил тебе об этом», — вздохнул Тео, оба мальчика чертовски хорошо знали, что она была глупо ослеплена своим обожанием к нему, — Но расскажи нам подробности. Лия раздраженно сверкнула глазами, их поддразнивание не было оценено, — Если все, что он видит, это то, что вы двое обращаетесь с ним как с чудовищем, вот кем он станет, — она закатила глаза, — Так что просто… Позвольте мне делать это для него… — Нянчиться с ним? — парировал Блейз. — Я имею в виду, что она кормила его сегодня с ложечки, — добавил Тео, возвращаясь к своей книге. Негодование обоих мальчиков за все, что он сделал, все еще не проходило. Не все были Магнолией. Не каждый мог закрыть на это глаза от безнадежного отчаяния. — Все было прекрасно, — отклонилась она, стягивая одеяло с матраса, который был слишком велик, чтобы вместить только ее. Если бы она захотела, Блейз и Тео могли бы спокойно спать по обе стороны от нее. Но чтобы не спровоцировать маньяка-убийцу внизу, они решили не давить на него, — Как прошло твое свидание с Пэнси? — Она спрашивает, можешь ли ты навестить ее, — сказал он, — Она скучает по тебе… Через некоторое время я ей надоел. — Если мы не найдем лекарство для Драко в ближайшие пару дней, я уеду из замка на собрание Пожирателей Смерти, — вздохнула она, пряча ноги под одеяло, — После этого, я уверена, кто-нибудь из вас сможет сопровождать меня в Св. Мунго да? Она посмотрела между ними, Тео смотрел на нее с неуверенностью. — Сама-Знаешь-Кто будет там, Мэгги, — пробормотал он, — Ты ведь это знаешь, верно? Они остановились. — Лия может справиться с Темным Лордом, Нотт, — Блейз снял напряжение, используя свое желание погасить свет, — Она убьет его своей стряпней или еще чем-нибудь. Я попробовал то, что ты приготовила. Это в основном Живая Смерть… — Забавно, — Лия прижала подушку к груди и повернулась на бок, — Если что-то пойдет не так, я скажу им, что только что узнала пол ребенка… Хотя в животе у нее ничего не заваривалось, этот мираж все еще защищал ее от обжигающего жара требований Волшебного Мира. — Мой отец будет сопровождать тебя, — сказал Тео в темноте, — Он сможет прикрыть тебя, если что-то пойдет не так. Их разговор вскоре затих, сменившись храпом Блейза и Тео, который каким-то образом успокоил Лию. Это напомнило ей, что она не одна. Вскоре за ней последовал сон, мучимый кошмарами.***
— Кровотечение не остановилось.
***
Прошло еще несколько дней, и борьба за рассудок Драко подходила к концу. Она стояла в более официальной одежде, готовая предстать перед группой Пожирателей Смерти на сегодняшнем собрании, которое они ждали уже несколько недель. Темный Лорд наконец-то появится. — Сиди рядом со мной, и все будет в порядке, — предложил ей руку Сеймур, они только что аппарировали за пределы Поместья, — Я найду для него лекарство… Я обещаю. Лия сглотнула, — Свадьба через два дня. Если публика увидит его таким… — Не увидят. Отец должен ставить своих детей на первое место. Я позабочусь о том, чтобы Драко был в хорошей форме, чтобы проводить свою мать к алтарю. Он был так полезен в последние дни. Хотя Драко не мог этого видеть, Магнолии было ясно, что привязанность Сеймура к Нарциссе распространяется не только на нее и новорожденного ребенка, которого они скоро разделят. Его преданность распространялась и на Драко. По правде говоря, даже когда Лия впервые была заключена в тюрьму в Поместье, он всегда был непоколебимо добр. Она вспомнила первый шок, когда встретила его. Он был так похож на Тео. А теперь он обещал благополучие. Она молилась, чтобы все это поскорее закончилось. С Сеймуром рядом она не была так одинока, как ей казалось. У нее была семья. — Магнолия Морнингстар… Шпион с тех пор, как она ступила в Хогвартс, — объявил Волдеморт в комнате, когда высокие двери распахнулись, — Ее работа с Северусом заставила меня усомниться… Но Белла отзывалась о ней с величайшим уважением, а молодой Малфой даже заявил, что женится на такой могущественной молодой ведьме. Твои родители гордились бы тобой. Лия сглотнула, во рту у нее пересохло, но она продолжала держать себя в руках. Она была Гриффиндоркой прежде всего. Она была храброй. Но почему же теперь она терпит неудачу? Ее руки дрожали, Сеймур подтолкнул ее вперед своими собственными шагами, когда она прочистила горло. — Я пришла от имени Драко, — Магнолия вошла в комнату, не зная, стоит ли склонять голову, — Он… Плохо себя чувствует. Ее глаза встретились с босыми ногами Волдеморта. Его кожа была болезненного оттенка с прохладными оттенками зеленого. И когда ее взгляд поднялся к его лицу… Чудовище было еще страшнее, чем она помнила. — Я знаю, — кивнул Волдеморт, — Мне было интересно, когда его состояние проявится. Я рад, что это так. — Прошу прощения? — Лия поперхнулась, — Милорд, я не совсем понимаю, — она посмотрела на Беллатрису, которая сидела на пустом месте, где обычно сидел Волдеморт. Пожиратели Смерти уставились на Сеймура и Лию, все, кроме Беллатрисы, — Вы знаете о его состоянии? Магнолия почувствовала, как Сеймур рядом с ней тоже напрягся, их уловка пошла не так, как планировалось. Он покрывал Драко в течение двух недель, но они уже знали? Как они уже это сделали… — Эксперимент, дорогая, — взгляд Темного Лорда остановился на Яксли, — Молодой Малфой был выбран в качестве нашего счастливого прототипа после его успеха с Дамблдором. Это был тот самый проект, о котором говорила Беллатриса. Лия отпустила нежную руку Сеймура и скрестила свою перед собой, — Я понимаю, — она искоса взглянула на Беллу, которая все еще не смотрела в ее сторону, — А какова была природа этого эксперимента, если позволите спросить? — Чтобы посмотреть, сможем ли мы заставить его отвернуться от тех, кого он любит… Как, например, его невеста? — пока Волдеморт говорил, позади него раздалось шипение. Оттуда вышла Нагайна. Обсидиановая чешуя действовала как щит, когда она приблизилась к Лие, девушка не выказала страха, когда встретилась с ней взглядом. Их глаза впились друг в друга, когда она почувствовала, как боль в руке вернулась. Ее метка пульсировала, — Нагайна заразила его своим ядом… Это новая магия… — Бедняжка сейчас заплачет, — усмехнулся Яксли, — Ты действительно об этом говорила, Белла? Она не знала, что делать. Ее поместили в комнату, полную Пожирателей Смерти, и не было никого, кроме мужчины рядом с ней, чтобы защитить ее. Даже Сеймур выглядел потрясенным. Волдеморт сделал три длинных шага к ней, мгновенно оказавшись перед ней. — У Темного Лорда скоро будет целая армия укушенных, — Долохов встал, — Драко поможет вести их. Лия почувствовала тошноту, когда Темный Лорд провел длинным холодным пальцем по ее щеке, ощупывая сочную и пухлую кожу. Она встретилась с ним взглядом, и от переполненной венами головы ее затошнило, — Милорд, я умоляю вас… Не делайте его своим солдатом. Я не могу… Не могу смотреть на него… — Куколка, — прошипела Беллатриса, наклонившись вперед и поспешно вставая, — Он получил высокую оценку от Темного Лорда. Не позорь его, пытаясь спасти. Его не нужно спасать… — Беллатриса, он пытается убить меня, — она сделала шаг в сторону от Волдеморта, обращаясь теперь ко всей комнате, — Ты понимаешь, на что это похоже? Ты понимаешь, что это сын Нарциссы? Знает ли она об этом? Как ты могла… — Такая юная любовь, — пробормотал Волдеморт, — Неудивительно, что газеты бушуют вокруг тебя… — Возьмите меня вместо этого, — выпалила она, убирая волосы с плеча и оставляя шею открытой, — Пусть Нагайна укусит меня вместо этого. Я буду работать на вас. Я сделаю все, что вы попросите… Сеймур положил руку ей на плечо и мягко потянул назад, — Лия, не делай этого. — Я займу его место, — отмахнулась она, — Только, пожалуйста… Перестаньте причинять ему боль. Вся работа, которую проделал Драко, была напрасной. Все пошло коту под хвост. В комнате воцарилась тишина, все головы повернулись к ней. Ее челюсти были стиснуты, вены на шее вздулись, когда она сделала резкий вдох. Она столько пережила, но была уверена, что справится и с большим. Она была сильнее Драко. Она могла сопротивляться темноте. Прежде чем Темный Лорд успел ответить, Сеймур заговорил и встал перед Лией, — Милорд… Я должен вас кое о чем спросить. — Да, Нотт? — Будет лучше, если я поговорю с вами наедине, — пробормотал он, — Я обещаю, что это будет стоить вашего времени. — Сеймур, — прошептала Лия, — Что ты… Они оба исчезли в сливающемся облаке черного дыма, Магнолия вертела головой, пытаясь найти его. Люди за столом разразились болтовней, со всех сторон на них посыпались злобные взгляды. — Куколка, — Беллатриса появилась перед ней, резко схватив ее за запястье и притянув ближе, — Куколка, послушай меня… — Как ты могла, Белла? — она дышала, ее грудь поднималась и опускалась, когда она пыталась вырваться из хватки своего наставника, — Драко — твой племянник. Я сделал все, о чем ты просила. Почему? Почему ты так поступила с нами? — Он заставил меня выбирать, — закипела она, и уголки ее губ изогнулись в хмурой гримасе, — Ты или он… Я выбрала его, — Магнолия растерялась, не зная, благодарить ее или ненавидеть. Она не знала, что убийца способен на такую любовь. Ей было страшно подумать о возможной реакции Беллы, если она когда-нибудь узнает, что она лгала ей о своем состоянии крови. Беллатриса убила Сириуса. Беллатриса пытала родителей Невилла. Беллатриса была правой рукой Темного Лорда, и она все еще находила место в своем гнилом сердце, чтобы заботиться о Магнолии. Она думала, что Беллатриса заботится только о своей сестре. Возможно, она заполнила пустоту, оставленную Андромедой, новой. Это делало ее самой извращенной ведьмой того времени. — Моя преданность уже была неоспорима. Они не позволят меня укусить, — возразила она, крепче сжимая руку Магнолии, — Поэтому я сделала то, что должна была. Это восстановит честь его имени. Он не будет жить в тени своего отца. Лия стряхнула ее, глаза остекленели от слез страха и предательства, — Нарцисса никогда тебе этого не простит, — пробормотала она в ответ, блеск в ее глазах балансировал на грани здравомыслия. Двери снова распахнулись; на этот раз Темного Лорда рядом с Ноттом уже не было. Появился Сеймур, его воротник рубашки был испачкан, когда он пытался найти глаза Лии. Их спасение пришло быстрее, чем планировалось; Сеймур сдержал свое обещание. В руках он держал пузырек. Яд Нагайны. Противоядие.