Шаги за стеной

На улице творилась невообразимая суматоха. Все куда-то бежали, кричали, плакали, ругались, толкались и топтали друг друга. Солдаты едва успевали следить за движением живого людского потока в сторону ворот за стену Роза, в области между Розой и Синой, да и, прямо сказать, половина солдат была в том же почти неуправляемом людском потоке, создавая его движущую силу. Майк, Лита, Дина и Нифа — так звали ту девушку, принесшую крайне тревожные вести в штаб, — сначала потратили несколько секунд, чтобы оценить обстановку, оставаясь у самых ворот, в выемке, где они были вмонтированы. Когда же стало более-менее понятно, сколько людей движутся к эвакуационному выходу по этой улице и сколько солдат обеспечивают (точнее, пытаются обеспечить) порядок и безопасность при передвижении, Захарис вышел вперед. Крепкая мужская рука вытащила солдата из реки убегающих почти за шиворот, после чего Майк строго развернул его к себе. — Докладывай, — суровые серо-зеленые глаза вперились взглядом в испуганные глаза мальчишки — судя по униформе, служащего гарнизонных войск. — Т-т-титаны… В… в гор-ро-де… М-м-м-много… — пролепетал тот, быстро-быстро моргая, заикаясь и взволнованно хватая ртом воздух. — Колоссальный… Ворота… Раз-рушены… И титаны… — он замахал руками, потеряв слова и потому жестами пытаясь изобразить, как гигантские твари хлынули в город сквозь образовавшуюся дыру в стене. — Ясно… — Захарис удрученно вздохнул и выпустил из своей хватки ворот коричневой куртки мальчишки. Все равно он — то ли от волнения, то ли от испуга, то ли от того, что сам не слишком в курсе деталей сложившейся ситуации, то ли еще по какой-либо причине — вряд ли расскажет больше, чем Нифа. Пришедшаяся к слову Нифа в этот же момент подскочила к освобожденному от руки Майка солдату и постаралась как можно более бодро ему улыбнуться. — Успокойся, — произнесла она миролюбиво. — Что-нибудь еще знаешь? Парень замотал головой, теперь глядя на собеседников виноватыми глазами. Наверняка он был бы сам рад знать больше, но увы. — Что говорит командование гарнизонных войск? — спросил Майк бесстрастно, но не угрожающе. Раз малец боится, то лучше уж максимально его успокоить, чтобы он дал побольше полезной информации. Глаза парня забегали взглядом по окружающему пространству, он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, а затем, кажется, смог более или менее взять себя в руки. — Войска разделили на три группы, — произнес он уже более ровным тоном, не слишком сбиваясь. — Авангард, центр и тыл. Авангард работает у самой пробоины в стене, пытается ее чем-то заделать… — на этих словах он развел руками, невольно демонстрируя, насколько бесполезным он считает это занятие. — Ну, и параллельно бьет наступающих титанов, — а это звучало разочарованно — значит, успехи в охоте на лезущих в город титанов весьма так себе, отметила Лита. — Центральные войска занимаются в основном снабжением и передачей информации, — продолжил пояснять солдат. — И разбираются с гигантами в городе… А мы в тылу… Мы обеспечиваем эвакуацию гражданского населения, — закончив, он взглянул на Захариса — все еще с легкой опаской. — Вот… — Ладно, — кивнул мужчина. — Беги. Спасибо… Парень тотчас же отскочил, впопыхах некрасиво отдал честь и устремился в сторону соседней улицы, явно надеясь не столько быть там полезным, сколько уйти подальше от суровых разведчиков, устроивших ему допрос с пристрастием. Как только он скрылся за темно-рыжей черепицей углового дома, Майк обернулся к ожидающим его приказов девушкам. Теперь нужно было принять решение о том, как действовать дальше. Ханджи поручил ему разузнать о произошедшем побольше, а затем уже действовать по ситуации. Не то чтобы Майк был подчиненным Ханджи — они были одного ранга. Но не отдать должное энергичному ученому было сложно — в экстремальных ситуациях Ханджи соображал лучше и приказы отдавал более четкие и рассудительные. Захарис свои слабости знал: в командовании он не так силен, хоть и по рангу командовать обязан. На поле боя, в самом пылу сражения он мог уделать почти каждого своего сослуживца, а вот когда речь заходила о руководстве, тут он предпочитал слушать более разбирающихся в этом деле коллег. Потому приказу, точнее сказать, поручению Ханджи повиновался беспрекословно. Сейчас, правда, будет сложнее — теперь приказов ждали от него самого. — Так, — мужчина упер руки в бока, — сейчас направимся к войскам в центре. Сейчас там наверняка один молодняк, раз им дали по большей части не боевые задания. А если титаны уже добрались до центра, тамошним солдатам придется туго. Окажем им посильную помощь… Готовы? — Захарис! — послышался голос из-за правого плеча Майка прежде, чем он услышал ответ от подчиненных. Мужчина обернулся, светлые пепельно-русые волосы на мгновение застелили обзор. Майк небрежно убрал их пальцами назад, оставляя растрепанными — сейчас было явно не время и не место заботиться о своем внешнем виде. Но, когда в мысли пробралось воспоминание о том, что позади него стоит Лита, он все же чуть-чуть пригладил взъерошенную шевелюру. Из толпы к нему спешной походкой направлялся Ян Дитрих, вид у него был взволнованный и нервный, было сразу понятно, сколько дел на нем сейчас висит. Захарис бросил на него вопросительный взгляд, но Ян не начал говорить, пока не поравнялся с ним и не дал себе секунды на то, чтобы отдышаться. За ним более спокойной походкой следовала черноволосая девушка в кадетской форме. — У нас на эвакуации не хватает людей, — выпалил Дитрих на одном выдохе, после чего слегка закашлялся. — Толпа собралась здоровенная, нужно следить за крупным промежутком улицы. Дашь кого-нибудь из своих? — он поднял взгляд серых глаз на Майка, в них отразилась искренняя просьба. Захарис задумался всего на пару секунд. Сейчас разведка будет помогать по всем фронтам: все же ни у кого из войск нет такого опыта реальных боев с титанами, какой есть у разведчиков. Там, где командиры не глупят, солдаты разведкорпуса будут нарасхват. Наверняка на эвакуации работает королевская полиция, но несмотря на то, что туда традиционно забирают лучших курсантов, сейчас они явно не в выигрыше. Оценки в кадетском корпусе в данный момент ничего не значат. Майк мельком посмотрел на вверенных ему подчиненных, а затем коротко кивнул в сторону Литы с Диной. — Забирай, — ответил он Яну, а после обратился к уроженкам Талига: — Алва… э-э-э… Лита, Окделл! Поступаете в распоряжение командира Дитриха! Девушки синхронно кивнули: Дина — резко и порывисто, Лита же — довольно плавно, хоть и быстро. — Нифа, — Захарис подошел к рыжеволосой и махнул рукой, указывая направление последующего продвижения. — Мы отправимся на передовую, там наверняка сражаются Леви с Эрвином и еще некоторые из наших. Девушка коротко кивнула, достав из кобур рукояти для клинков. Майк отошел на пару шагов, давая пройти Лите с Диной, и когда первая поравнялась с ним, бросив искоса взгляд, непонятный, загадочный и, наверное, не соответствующий окружающей обстановке, но от этого не менее интригующий, мужчина, выдохнув, душевно кивнул и чуть улыбнулся. — Удачи, — произнес он тихо, стараясь сделать это так, чтобы услышала только Лита. — Благодарю Вас, майор Захарис, — глубоким голосом произнесла девушка в ответ. — И Вам желаю удачи, — идущая рядом с ней Дина с добродушной улыбкой кивнула, поддерживая ее слова. Майк ответил легким наклоном головы, чуть сильнее растянув губы в улыбке, и отошел к Нифе, готовой выдвигаться сию же секунду. Он взвился в воздух первым, газ из сопла маневрового устройства вылетел с легким шипением, гарпун с тросом вонзился в стену на уровне третьего этажа мгновением ранее, потянув за собой. Девушка выпустила трос в стену здания на противоположной стороне улицы. Через секунду вспорхнула в воздух и она, и через десять их с Захарисом уже было почти не разглядеть, настолько далеко они успели уйти, используя УПМ. Впрочем, особо их никто и не пытался разглядеть. Черноволосую курсантку с холодным, сдержанным, почти безэмоциональным лицом звали Микаса Аккерман; Ян коротко представил девушек друг другу, а затем, махнув рукой, приступил к пространственному маневрированию, направляясь к воротам первым и указывая путь. Дина запомнила ее еще вчера: она стояла неподалеку в толпе во время возвращения разведчиков и, кажется, она приятельствовала с теми нахалами, что посмели вчера преградить им с Литой путь и допытываться, кто они и что здесь делают. Лита наверняка запомнила больше деталей: мелькнуло в ее взгляде что-то такое — знающее, проницательное, будто все тайны новой знакомой у нее как на ладони. Впрочем, Микасе, кажется, было безразлично. Она приветствовала их легким кивком, а после, пока они передвигались над улицами, то заполненными людьми, то, напротив, опустевшими, не проронила ни слова. Только несколько раз оглянулась назад и сощурила раскосые глаза, будто пыталась что-то рассмотреть в самой дали. Отряд снова ушел в сторону и переместился на три улицы левее, там было контрастно пусто. Ветер бросал из стороны в сторону рассыпавшиеся газеты, которыми обычно торговали здесь на углу, и это было единственным, что перемещалось сейчас здесь, хоть как-то касаясь земли. Живых на улице не было. Мертвых, к счастью, тоже. — Слева! — голос Литы был четким и громким, обратили внимание все, включая Яна, двигавшегося слегка впереди. Мужчина тотчас же сменил направление, показывая этим, что все услышал и понял. Дина обернулась, выпуская левый трос и цепляясь им за дымоход в виде башенки на верхушке крыши. А вот еще через две улицы трупы точно будут. Замеченный титан был высотой в семь-восемь метров, шагал неторопливо, будто на вечернем променаде, и улыбался как придурок. Такое для их братии было не редкостью. Девушка ускорилась, поддав газа; ближе всего к титану был командир Дитрих, так что, наверное, он и возьмет на себя эту тварь. Но подстраховать нужно. Дина бросила короткий взгляд вправо — Лита была уже поодаль от Яна, огибая массивную шею гиганта с другой стороны. Знакомый маневр. Окделл приготовилась выпускать гарпун в огромное плечо противника. Пока что они с Литой просто наблюдали за ситуацией. Ну, и служили обманными мишенями, отвлекая его от подходящего сзади Дитриха. Но если Лите хоть на секунду покажется, что что-то идет не так… Что-то таки пошло не так: гигантское существо стало разворачиваться как раз в тот момент, когда Ян, вцепившись гарпуном в его плечо, с клинками наизготовку полетел к его затылку. Взмахнули огромные руки, командир спешно выдернул гарпун из плоти титана, вонзив его в соседнюю крышу, когда на его пути возникла одна из ладоней, охотящихся за ним, как за назойливой мухой. Лита времени не теряла. Газ со свистом вышел из сопла, придав ускорение, девушка сгруппировалась и кувыркнулась в воздухе, выставленные параллельно вперед лезвия чиркнули по запястью титана, разрубив его, как масло. Дитрих пролетел мимо, приземляясь на стену дома, совсем близко к разбитому окну и оборачиваясь. Алва, уже закрепив трос на затылке титана, стремительно приближалась к нему. Второй рукой гигант ничего сделать не успел — учитывая скорость Литы, он просто хлопнул себя по лопатке, когда лезвия рассекли низ шеи, оставляя на нем будто четырехконечную кровавую звезду. Противник стал заваливаться вперед, но его инерции Лите хватило с избытком, чтобы оттолкнуться от затылка, взвиться в воздух и направиться ко второму кандидату на дегустацию ее клинков — он направлялся из-за угла слева к первому. Этот маневр девушка выполняла не в первый и даже не в десятый раз. Если присмотреться, по большей части титаны достаточно неуклюжи. Хватало помаячить перед их глазами, чтобы они стали беспорядочно махать руками, пытаясь поймать потенциальное лакомство. Лите хватало скорости, ловкости и увертливости, чтобы проскальзывать у самых их ладоней, не попадаясь, а в этот раз даже на такое расстояние приближаться не пришлось. Титан только начал поднимать свои ручища, когда Алва, рванув на дуновении газа вверх, легко скакнула на его макушку, а затем в свободном падении соскользнула к затылку и крепкой шее. Она уже прикинула, где следует забросить руки назад, впиться клинками в толстую кожу и, постепенно очерчивая ими неровный круг, вырезать из шеи титана крупный кусок. Получится больше, чем нужно, но какая разница, если это его убьет. Смягчив приземление легким облаком газа, Алва оказалась на земле, чуть спружинив на полусогнутых ногах. Из-за угла шел третий — кажется, почуял человечину; этот спешил больше остальных. Впрочем, к нему уже спешила Микаса, а Дина страховала, подобравшись достаточно близко, но не ввязываясь в бой и не привлекая внимания. Аккерман справилась быстро: рубанула по шее с разворотом на полной скорости, тотчас же от шеи отделился четкий, граненый кусок плоти, улетев в сторону. Ноги гиганта подкосились, будто он споткнулся, он стал падать вперед. Через пару мгновений его тело уже дымилось, загромождая улицу; Лите пришлось лишь услужливо отступить на несколько шагов вправо, чтобы ее не прихлопнуло здоровенной тушей. Оценив работу курсантки, Алва выпустила трос в ближайшую стену и вскочила на крышу, позади нее приземлился Дитрих, впереди — Дина с Микасой. — Спасибо, — с легкой улыбкой кивнул мужчина девушкам, — кажется, я не рассчитал траекторию, — он невесело усмехнулся, признавая свою оплошность. — Не беспокойтесь, командир Дитрих, — Алва встряхнула окровавленные клинки, горячие красные капли разлетелись по сторонам. — Не все титаны подвластны математическим законам, — она усмехнулась и завела за спину перекатившуюся на грудь толстую косу, в которую она еще до выхода успела заплести хвост. Дина возмущенно нахмурилась. Это что, она командира тупым сейчас выставила? Впрочем, в этом ведь была вся Алва — она почти постоянно высокомерно иронизировала по поводу окружающих ее людей. Пусть нередко она была действительно умнее и способнее многих, но все же это не давало ей повода быть настолько заносчивой. Не следовало бы ей забывать о том, что даже со своими безупречными аристократическими манерами она остается в кругах настоящей знати лишь полукровкой, да и к тому же, с побочной ветви. Ну, если слухи о ее куда более тесных родственных связях с герцогом Алвой — вранье… А если уж говорить о воинской чести, то это понятие, кажется, Лите было и вовсе неведомо. Уважение к старшим чинам, уважение к их приказам и субординация — кажется, Алвы и вовсе не были приучены к подобного рода порядкам. Видимо, повлияло когда-то то, что род Алва берет свое начало наполовину от морисков — кочевого народа, в данный момент наверняка почти полностью истребленного титанами (по крайней мере, за стенами Дина их не встречала, а в Кэналлоа жили всего несколько десятков человек, давно переселившихся в провинцию и выбравших оседлый образ жизни). Те не признают никакого авторитета… «Алвы не умеют подчиняться», — это она слышала из разных уст, с разными интонациями, да только смысл был один. И Дина очень надеялась, что когда-нибудь подобное поведение выйдет боком и Лите, и ее дядюшке. — Ладно, — Ян, набрав полную грудь воздуха и шумно выдохнув, взглянул в сторону, где располагались эвакуационные ворота. Справа поодаль ошивалась еще пара титанов, остальных могло быть не видно за домами, которые здесь были в большинстве своем выше, чем в тех районах, откуда пришел отряд. — Продвигаемся ближе к воротам, сделаем полукруг, чтоб расчистить фланги, — он бросил беглый взгляд на дымящиеся тела поверженных титанов, достаточно быстро исчезающие под лучами яркого солнца. Дина же не желала особо рассматривать эту груду тающего мяса. У нее не было брезгливости в этом плане, просто что там рассматривать, если все равно от титана к титану ничего существенно не менялось? Она перевела взгляд на соседние крыши: наверняка руководить столь масштабной операцией должен был не один командир Дитрих, потому ей хотелось оценить, насколько плохо положение с войсками, выставленными охранять пути эвакуации. В конце концов, командир сказал господину Захарису, что им не хватает людей, но насколько не хватает, Дина не знала. Соседние крыши пустовали, на более отдаленных было по паре-тройке солдат. Кто-то махал рукой — Дина не сразу поняла, им ли, но задумчиво нахмурилась. Лита заметила это сразу же. Проследила направление взгляда, на мгновение прищурилась, всматриваясь. А затем вежливо привлекла к себе внимание Яна. — Командир Дитрих, — мягкий голос не показывал совершенно никакого волнения, — не знаю, касается ли это нас, но… — она указала в сторону, куда до этого смотрела Дина и где один из солдат на крыше продолжал усиленно махать. — О, Рико! — Ян взмахнул длинной худощавой рукой в ответ, и после солдат, подававший знак, сорвался с крыши, увлекая за собой еще одного; через полминуты примерно они приземлились на красную черепицу рядом с Яном. Как только невысокая девушка с платиновым каре поравнялась с ним, командир сразу же потребовал отчет: — Как ситуация? — Очищено по три улицы влево и вправо от ворот, примерно по пять кварталов в сторону юга. Тем не менее, титаны продолжают наступать. Сдерживать их становится сложнее, мы потеряли около двадцати человек, — сухо и по существу доложила Брженска. — Значит, осталось еще около десятка… — Дитрих выдохнул и, хоть это промелькнуло лишь на долю секунды, заметно помрачнел. — Ладно, — он окинул взглядом всех солдат, собравшихся вокруг него. — Тогда… Рико, Митаби! — девушка и пришедший с ней рослый мужчина крепкого телосложения вытянулись по струнке. — Пойдете со мной зачищать левый фланг. По мере эвакуации гражданских сузим область до Центральной Северной улицы. Рико и Митаби синхронно отрапортовали о готовности, быстро отдав честь. — Аккерман, Алва, Окделл! — девушки тут же всем своим видом показали пристальное внимание к словам командира. — Ваш фланг — правый. Начинайте от ближайшего скопления титанов и постепенно отходите к Центральной Северной. Приоритет — безопасность гражданских, а не количество убитых титанов. — Так точно! — хором воскликнули они — тем не менее, с разными интонациями. — Алва, — Ян припомнил, что она занимала на родине какую-то из руководящих должностей в армии, — командование на тебе. — Есть, командир, — произнесла синеглазая спокойно, но четко. Дожидаться, когда отойдут на позиции Дитрих с подчиненными, она не стала. Коротко взмахнув рукой с зажатым в ней клинком, девушка выпустила трос в стену под самым краешком крыши соседнего здания, придала себе ускорения газом, чтобы взлететь над рыжевато-красной черепицей, и устремилась, переключая тросы, вперед к ближайшей показавшейся из-за крыш гигантской голове. — Пойдем, — глухо отозвалась Дина, бросив на Микасу хмурый взгляд. Аккерман, впрочем, и сама поняла, что нужно следовать за теперешним лидером их команды. Так что она взвилась в воздух даже чуть раньше самой Окделл. Та бы недовольно цокнула языком, ибо все-таки имела звание лейтенанта в Талиге, а это повыше рядового будет. Но сейчас они обе носили равное звание, и даже Лита (к великому удовольствию Окделл) была в звании рядового, пусть и с «особыми полномочиями» и в данный момент ставшего командиром отряда. Так что пшеничноволосая просто устремилась вслед за Микасой, отметив краем глаза, что Дитрих, Рико и Митаби уже сорвались в свою сторону. Особых проблем титаны, встретившиеся справа от Центральной Северной, не доставили. Двоих совсем без усилий грохнула Лита, один достался Дине «напополам» с Микасой, последнего Окделл покромсала единолично. Особи были достаточно мелкие — по три-четыре метра, лишь Лите достался один вполне крупный гигант — может, под десять-двенадцать. Но и с ним напрягаться не пришлось — тупая тварь рыскала взглядом без проблесков ума по земле и окнам первого этажа и даже наклонилась так удобно, что Лита могла пройтись по его спине прогулочным шагом, а после уже перерубить ему шею. Можно было возвращаться, в округе больше титанов не наблюдалось, а вот на процесс эвакуации нужно было поглядеть более пристально: там, кажется, образовался самый настоящий затор. Лита развернулась первой, Микаса, едва уловив ее движения, направилась следом. Дине снова приходилось остаться в хвосте, но теперь ее это не смущало — в конце концов, сейчас Лита лидер отряда, они с Микасой подчиненные, и не имеет значения, кто из них срывается вслед за лидером быстрее. Да и роль замыкающего не менее важна: опасность может подстерегать сзади, тылы всегда нужно эффективно прикрывать. Это правило спасало не раз и не два множество жизней. Забросив трос в стенку дымохода для перемещения на крышу, Дина быстро огляделась по сторонам. Ничего настораживающего в поле зрения не показалось. Здесь улицы были пустыми и чистыми, это ближе к месту, где их отряд покрошили четверых титанов, встречались трупы солдат и гражданских. Близко к эвакуационному выходу, но все же не рядом с ним. Пшеничноволосая отдавала должное гарнизонным войскам: те действительно сделали ворота, ведущие внутрь кольца, опоясанного стеной Роза, самым безопасным местом в Тросте на данный момент. Девушка вздохнула: даже ценой своих жизней… Но при этом внутри прорезалась твердая гордость: она была уверена — они погибли достойно, находясь на страже своих родных мест. Центральная Северная показалась совсем близко, оставалось перемахнуть на соседнюю крышу типового дома — таких здесь стояло по десять штук в ряд, казалось, весь район состоит из совершенно одинаковых строений. Архитектура этой части города в чем-то напоминала ее родной Надор — там тоже обычно строили нечто практичное и невычурное. А вот Лите наверняка это показалось бы скучным — неброско, строго, однообразно. По сравнению с богатой и пышной Олларией или утонченным и витиеватым Алвасете, впрочем, так и было. Окделл перепрыгнула на черепицу цвета ржавчины, встала на скате крыши, огляделась: Лита закрепилась на соседнем от нее доме, Микаса перелетела улицу и встала почти напротив. По части улицы, которая была у них под ногами, уже почти никто не направлялся к эвакуационным воротам. Но у самих ворот было живое и недовольно галдящее сборище людей. Дина бросила вопросительный взгляд на Алву: не помешало бы проверить, что там происходит. Вряд ли ворота заблокировала толпа, потому что в таком случае люди понемногу менялись бы местами и все же протискивались бы в арочный проем. Они же продолжали стоять на своих местах, но гомон над ними висел жуткий. Лита, поймав взгляд карих глаз, слегка кивнула, и Дина восприняла это как сигнал спускаться к народу, скопившемуся у прохода. Топот раздался неожиданно, или это она сама потеряла бдительность — Дина не знала, но мгновенно насторожилась полностью, до кончиков волос, сразу же повернув голову на источник звука. Семь метров — понятно, почему они могли его не заметить: здания здесь вряд ли ниже десяти. Слишком быстрый и хаотичный — уже пару раз стукнулся о близлежащие здания, оставив на них расходящиеся трещинами вмятины. Окделл была в курсе, как действовать в таких ситуациях. И все же привычка заставила бросить беглый взгляд на Литу. Она… даже не обернулась? — Микаса! — через мгновение послышался властный окрик со стороны Алвы. Лита по-прежнему не оборачивалась, чтобы проверить, услышала ли ее Аккерман, последовала ли выполнять приказ, заключавшийся в коротком слове. Просто невозмутимо спустилась к толпе, визжащей и галдящей уже от страха. Дина недовольно щелкнула языком: Алве будто вообще нет дела до складывающейся ситуации, наверняка и внизу люди неслабо обалдели от ее спокойной и несколько флегматичной реакции. Придется подстраховывать. Окделл вывела клинки наизготовку перед собой, следя за движениями Микасы, которая, следует заметить, рванула на титана сразу же после обращения Литы к ней. Через совсем небольшой промежуток времени Дина убрала клинки вниз. Аккерман расправилась с противником быстро, красиво и чисто, не подпустив слишком близко к толпе. Создавалось впечатление, что у нее и до сегодняшнего сражения был опыт убийства титанов. Так ли это на самом деле, Дина понятия не имела. Лита, услышав позади себя грохот, даже не повела бровью. Туша титана была массивной, он мог бы прихлопнуть добрую треть этой толпы, только Алва знала, что ее команда отработает четко и безупречно. Микаса наверняка сделала точный надрез с разворота, Дина на подстраховке была и не нужна. Но на всякий случай, а случаи бывают разные… Синеглазая хмыкнула и усмехнулась. Да и Окделл будет чувствовать себя более нужной, а то иначе обидится и устроит разбор полетов прямо здесь. Что сейчас будет крайне неуместно, так как разбор полетов нужно устраивать не ей, Лите, а тому товарищу, что заблокировал проход в стене своей здоровенной телегой. Все-таки их с Диной забрали помогать в эвакуации, а как тут еще помочь? Переносить добропорядочных граждан через стену на своей спине по одному? Эта мысль позабавила девушку еще сильнее, потому улыбалась она уже широко и задорно, ловко обходя удивленных зевак, наблюдающих, как дымится, перекрывая улицу, поверженная титанья туша. На нее внимание обратили немногие: она была маленькой, изящной, двигалась как тень, да и собравшиеся у ворот люди сейчас глазели на их героя — Микасу, спрыгивающую с разрубленного затылка гиганта и направляющуюся к эвакуационному проходу. Дина приземлилась по правую руку от курсантки, в отличие от Микасы, она поторопилась вглубь толпы: Аккерман была явно в ступоре, наверняка она была крайне удивлена подобным и даже не могла вообразить причин столь масштабного столпотворения. А вот Дина догадывалась. Всегда найдется тот, кому больше всех нужно протолкнуть в первую очередь свои бесценные пожитки. И кто, не осознавая всей серьезности ситуации, будет до последнего стоять на своем, лишь бы спасти нажитое. Окделл мрачно фыркнула, убрав за ухо влезшие в глаза вьющиеся волосы. Человек Чести никогда бы так не поступил! Впереди раздавались звуки ругани и даже драки. Кого-то толкнули, и он упал на пыльную площадку, явно под ноги нескольким людям, потому как послышалось коллективное оханье. — Да имейте совесть! Здесь же дети! — кричал пронзительный женский голос. — Заткнитесь, вы! Ни ваши жизни, ни жизни ваших детей не стоят и десятой части того, что находится в этой повозке! — отвечал грозный мужской. — Хотите пройти поскорее — помогайте протолкнуть эту махину! Дина только-только поравнялась с Литой, как ухмылка на губах брюнетки стала еще шире и начала еще больше напоминать хищный оскал, и Алва, ловко лавируя между стоящими полукругом у ворот людьми, прошла вперед. Окделл снова пришлось семенить за быстрой, гибкой и почти неуловимой командиршей. Положение дел оказалось еще хуже, чем Дина предполагала. В проеме, над которым нависали крепкие ворота, застряла повозка. Деревянные бока ее уже царапали стены и царапались об них, а верхушка, возвышающаяся над самой повозкой почти на ту же высоту, что и корпус транспортного средства, спереди казалась какой-то несуразной шапкой гриба — настолько широко выступало по краям ее наполнение, сдерживаемое светлой брезентовой накидкой и перевязанное веревками. Из-под брезента, местами выбивающегося и топорщащегося, выпадали мелкие коробки, жестяные банки и прочие незначительные предметы. Консервы, пачки сигарет, шоколадные плитки в пестрой обертке. Мальчик лет десяти при виде прямоугольника, обернутого в яркую бумагу, слабо улыбнулся и перестал оглядываться по сторонам с тревогой и ужасом. И на его же глазах один из мужчин, охранявший, как Дина поняла, повозку, не церемонясь, поднял с земли выпавшие предметы и запихнул обратно, кое-как прикрыв брезентовым полотном. «Торговцы… — сразу же подумалось Окделл. — Пытаются протащить за стену весь свой склад?!» Она нахмурилась и стиснула зубы, выходя вперед, но Алва — почему-то с широченной улыбкой — была уже перед ней, разводила руками, не выпуская из них клинков, и медленно проговаривала, придавая тону довольство, однако оно сочилось нескрываемым ядом: — Димо Ривз! Какая встреча! Не ожидала, что свидимся в Королевстве Стен так скоро! Стоящий у самой телеги, за спинами четырех крепких мужчин, полноватый лысенький человек недоуменно окинул Алву взглядом, чуть подавшись головой назад. Весь его вид правдиво кричал о том, что он понятия не имеет, что за девушка стоит перед ним, обращаясь к нему как к старому знакомому. Лита склонила голову набок. Право, все же непривычно. В Талиге, куда бы она ни пошла, везде ее узнавали, забрасывали радостными возгласами — где искренними, где не очень. Но, так или иначе, она не могла представить, чтобы в ее родной стране человек, с которым она виделась хотя бы однажды, потом ее не узнал. Такое любопытное ощущение! Она уж и не помнила, с каких лет подобного не чувствовала, потому что не знала, как это — быть неузнанной. По губам расползлась лукавая улыбка, глаза смотрели с вызовом. Времени, пожалуй, было маловато, чтобы устраивать полноценную игру в загадки, потому девушка решила дать маленькую подсказку. — Мы с Вами виделись, когда мне было около семнадцати, — она грациозными шагами подошла ближе, телохранители Ривза напряглись, но брюнетка даже не скользнула по ним взглядом — будто их и не было там вообще. — Мой дядя тогда любезно согласился показать вам лучшие городские гостиницы, Вы ведь привыкли отдыхать после долгого пути в роскоши. Впрочем, он все вспомнил даже раньше, чем она договорила. Взгляд скользнул по нашивке на нагрудном кармане синей куртки, и глаза расширились — от явственного ужаса, от него же и холодок пробежал по спине. Этот герб… Черный ворон на синем фоне — эту картинку он не забыл бы, даже если бы очень хотел. Это был его первый визит в Талиг, по пути между стенами двух государств страшно было до жути, погибла половина сопровождавших его разведчиков и несколько его личных телохранителей. Когда наконец перед их изрядно поредевшей группой открылись ворота Иствуда — краевого города провинции Надор, — он испытал разом и огромное облегчение, и огромную усталость. Будто добирался до Талига не два дня, а два месяца. Любую делегацию из Королевства Стен — а они были явлением редким — встречали с особыми почестями, как героев. Почти так же, как разведку, — их в государстве искренне любили и окружали славой. И, как и разведчиков, «почетного гостя» из соседней, но безумно далекой страны прибыл встречать сам Первый Маршал. Этот человек произвел на Димо неизгладимое впечатление. Как и его племянница. — Госпожа… Лита Алва… — проговорил Ривз медленно, стараясь не терять самообладания, хотя последнее у него получалось с трудом. Лита же залихватски завела правую руку за спину, не вынимая из хватки клинка, и почесала костяшками пальцев затылок, усмехаясь. Где-то в толпе раздался удивленный возглас, обладатель которого явно был поражен столь фривольным обращением с холодным оружием. — Ну господин Ривз! — пропела она слегка раздосадованным и немного капризным тоном. — Кто же так делает?! Не почувствовав в ее голосе явной угрозы, Димо расслабился и даже улыбнулся. — Мне же нужно как-то эвакуировать свое имущество, — пожал он плечами — все еще несмело, но уже увереннее. — И сколько времени вы его уже «эвакуируете»? — поинтересовалась с косой усмешкой Алва. — Полчаса, — недоуменно развел руками мужчина, — но мы почти протолкнули. Эти, — он пренебрежительно кивнул в сторону собравшихся вокруг ворот жителей Троста, — ни в какую помогать не хотят. — Помогать?! Имущество?! — вспылила Дина. Она долго держалась, стараясь осознать ситуацию и, если уж совсем честно, не лезть Лите под руку. Здесь толпа народу, а если она вклинится сразу, Лита обязательно отпустит какую-нибудь шуточку, из-за которой ей будет стыдно. Нет уж. Раз Алва командир, пусть теперь сама и разбирается! Никто на ее честь пока что не посягал, так что Дине незачем было рваться в конфликт «по долгу службы». Но это… Дина как представитель знати никогда не равняла себя с простолюдинами. Все же что-то отличало дворянский род от обычной семьи фермера, между ними был немалый разрыв — и в образованности, и в культуре, и в ценностях, которые прививались с детства. Сельскому человеку не покажется низким копаться в грязи в поисках монеты, которую он уронил, когда дворянину полагается заботиться в первую очередь о чистоте своего платья. И дворянину не полагается водиться с простолюдинами (этого Алве никогда не понять, что, впрочем, неудивительно — она, как и весь ее род, является полукровкой, а им, кажется, вековые законы чести не писаны). Это как бы опускает его до уровня простолюдина по образованности и интеллигентности, ведь нередко по окружению человека можно многое рассказать о том, кто он сам такой. Но вместе с этим дворянину с младенчества прививается еще кое-что. Пусть простой народ, ремесленники, безродные торговцы ему и не ровня… но они являются его народом. Он ответственен за них, за каждого из них, и должен обеспечивать благополучие своих людей настолько, чтобы они считали его своим и уважали от всей души. Этого требует честь, этого требует долг правителя перед своими подданными, этого требует долг сильного перед теми, кто слабее. Человек перед ней наверняка не был ни дворянином, ни человеком чести. Наверняка какой-нибудь пробившийся правдами и неправдами выскочка, которому собственное благополучие явно важнее благополучия людей не столь обеспеченных. Будь в нем хоть капля совести — ему бы не пришло в голову толкать свою телегу в проход перед тем, как эвакуируются остальные люди. Он думает явно о себе и только о себе, совершенно забывая о долге сильного перед слабым. А еще будь у него хоть капля ума — погрузил бы свое продовольствие в две-три телеги поменьше. Тогда не пришлось бы стоять в проеме, вот уже полчаса пытаясь протолкнуть явно не предназначенную для прохода этих ворот повозку. Но ему явно невдомек, что он и сам, заблокировав проход, теперь является мишенью для титанов. Жадность застлала глаза. Дина не знала, смеяться ей или же злиться на это, но наверняка знала одно — нужно убрать эту громадину, в противном случае толпе несдобровать. — Да как Вы смеете… — начала она угрожающим тоном, глядя на мужчину и продвигаясь к нему с решительно разведенными в стороны клинками, но договорить ей не позволили. — Дина, — спокойно, но, как и обычно в таких случаях, твердо проговорила Лита. Окделл помедлила пару секунд, сверля злобным взглядом уже Литу, но затем, глубоко вздохнув, остановилась и убрала лезвия вниз. Лита лениво скользнула взглядом, удостоверившись, что подчиненная успокоилась, а затем посмотрела с легкой усмешкой на Димо: — Господин Ривз, Вы, выходит, никогда не пользовались этими воротами, раз не в курсе, что данная повозка в них просто не пролезет. Предприниматель развел руками в жесте, в котором не было ни капли осознания собственной вины. — Ну, а куда бы я еще положил все запасы из здешнего магазина! — возразил он. — Только в эту все и собиралось! Я думал, она не столь крупная! — Ничего, — Алва мигом спрятала лезвия в ножны, после закрепила рукояти в кобурах на поясе, а затем показательно встряхнула руками. — В округе Вы точно отыщете пару-тройку повозок поменьше, сейчас они мало кому нужны. Пока остальные многоуважаемые граждане будут эвакуироваться, как раз успеете переместить свое добро в другой транспорт. Димо почувствовал, как волосы на его еще не облысевшем затылке зашевелились. — Но… помилуйте, сударыня, там же титаны! — воскликнул он, стараясь сделать свой тон возмущенным, но при Лите выходило это из рук вон плохо. — На пять улиц по левую и на столько же по правую сторону от ворот мы все зачистили, — голос синеглазой не дрогнул, она грациозной походкой подошла к Ривзу еще ближе и внимательно заглянула в его лицо. С усмешкой, которая могла со стороны показаться уверенно-ободряющей… на первый взгляд. При следующем же было несложно рассмотреть в ней откровенную угрозу. — Бояться нечего. Предприниматель напрягся, сжатые кулаки ощутимо тряслись. Замешательство мешало нормально думать. Эта девушка… Изящная, грациозная, маленькая, на вид совсем безобидная… Однако она излучала настолько сильную ауру угрозы и силы, что начинали трястись поджилки. Даже когда она говорила столь спокойным тоном, один ее взгляд красноречиво намекал на очень многое. Он и представить не мог, что она с ним сделает в случае несогласия, но, с другой стороны… Ведь быть сожранным титанами — перспектива не лучшая. Этих кровожадных тварей точно не переубедишь, если оно схватит в свою огромную руку — то уже не отпустит. А вот Алву — можно попробовать. Риска уж точно меньше. — Простите… Простите, госпожа Алва, но… — нужно было заставить голос не дрожать, но Ривз и с этим не мог справиться. Наверное, его слова были похожи сейчас на блеянье юного барашка, но уж лучше так, чем никак. — Но мой товар… Нам ведь совсем некогда, да и потом… При всем уважении, — он откашлялся, стараясь придать себе серьезный вид, — то, что вы зачистили соседние улицы, не значит, что… гиганты не придут туда снова! Лита даже не повела бровью. Она смотрела на мужчину как на маленького ребенка, ласково, но вряд ли кто-то захотел бы испытать на себе этот ласковый взгляд, из-под которого проглядывала столь железная непоколебимость. И пояснила она ему таким же ласковым, но железным тоном: — По периметру стоят дозорные. Если вдруг возникнет угроза нападения, они подадут знак, — нежная улыбка приправляла слова сахаром, но для слуха Димо они слаще не становились. Девушка медленно и спокойно прикрыла глаза, а затем, подняв веки, перевела взгляд на подручных торговца: — Ну что, парни, уберете повозку? Крепкие молодые люди в недоумении вертели головами: с одной стороны, при взгляде на Литу становилось понятно — возражений она не потерпит. С другой, их начальник приказа им не отдавал, а значит, если они рискнут пойти против него и подчиниться просьбе хрупкой симпатичной девушки с клинками — они могут запросто потерять работу. Решить было сложно, хотя некоторые из них уже инстинктивно схватились за бока повозки. Что-то им подсказывало: не послушаются — лишатся чего-то более стоящего, чем работа. — Госпожа Алва! — Димо и сам не понял, как сорвался на крик. — Это… это возмутительно! Девушка грациозно развернулась к нему и приподняла одну бровь. Какое забавное негодование, она определенно не зря решила с ним поговорить! Как иной раз любопытно люди ощетиниваются, когда их загоняют в угол… — У меня здесь ценный груз! — продолжил верещать Ривз, когда понял, что его слушают. — Я не собираюсь так просто рисковать им, в это вложена огромная часть моих сбережений! В конце концов, я предприниматель! Я имею право получить честную выручку с того, во что вложил свои деньги! Он, тяжело дыша после громкого монолога, уставился на Литу. В самом деле, он имел право. По закону и по негласным соображениям. На закупку этих товаров ушло немало денег, и если за стеной Роза он останется без гроша, то все его годами сколоченное дело пойдет коту под хвост. Она должна понимать, в конце концов, нынешние представители рода Алва тоже богаты не только за счет фамильного наследия и королевского жалованья! Слышал он о нескольких мелких конторках маршала Рокэ — хоть краем уха, но слышал! Его племянница — по всей видимости, девушка неглупая, — обязана быть в курсе того, как ведется бизнес. И войти в его положение. Глаза Алвы нехорошо блеснули, и она сделала шаг к мужчине, стоя теперь к нему почти вплотную. — А как Вы думаете, господин Ривз, если у меня неизмеримое количество связей по всему Талигу, разве не найдется у меня здесь парочка полезных знакомств, благодаря которым я с легкостью прикрою Вашу лавочку, если Вы не соизволите убрать свою колесницу сию же секунду? — она говорила тихо, вкрадчиво, с бархатными нотами, которые кололи под кожей хуже иголок. — Вы блефуете, — самодовольно усмехнулся Ривз. Знавал он таких. Конкуренты день через день запугивали его связями и влиянием. Пока что ни одна их угроза не обрела реальные черты. Лита на это тут же изменилась в лице, прежней бесшумной опасности, исходившей от нее, как не бывало, сейчас она излучала простоту и наивность, опустив пушистые ресницы, прикрывавшие скромный взгляд, направленный вниз. Девушка просто пожала плечами, будто крыть ей было нечем. И мелодичным серебристым тоном произнесла: — Что ж… Тогда можем проверить, да? — она подняла глаза на Димо и тот отшатнулся. Наивность в глубоких сапфировых глазах была до кричащего красноречия фальшивой. — Вы… Вы не посмеете! — заорал мужчина, стукнув по боку телеги для пущей убедительности. — Я такой же гражданин, как и они все! — он обвел рукой толпу. — И я имею полное право вывезти свое имущество, как и они все! В том, что у меня имущества оказалось больше, нет моей вины перед ними! И позвольте напомнить, — он поднял вверх указательный палец и замахал им прямо перед носом у Алвы. — Вы не являетесь здешней гражданкой. И Вы не вправе мне указывать, что делать с моим имуществом! А жертвы солдат… — он махнул рукой. — Я, как и все здесь, плачу налоги. Как предприниматель — куда больше, чем кто-либо из собравшихся здесь. И я уже окупил своими налогами жертву каждого павшего в этом бою солдата! Лита развела руками — с той же обманчивой наивностью, и совершенно не смущенная тем, что Ривз только что махал руками прямо у ее лица. Самого Димо это, пожалуй, удивило — он знал, что Алва — знатный род, а значит, такое его поведение должно было оскорбить девушку, и она уже должна была перейти к более жестким действиям. Если, конечно, ее угрозы — не полная чушь. На губах невольно возникла усмешка — кажется, барышня больше говорит, чем может на самом деле! Но все же этот взгляд… — Я, возможно, и не вправе Вам сейчас указывать, куда девать Ваше имущество, — проговорила она отсутствующим тоном. — Но вот эта милая леди… — она, не оборачиваясь, указала левой рукой назад и немного в сторону. Из толпы медленным шагом выбралась Микаса. Ее походку нельзя было назвать спокойной или вальяжной, по девушке сразу было видно, что медленно она выходит лишь для того, чтобы не доставить лишнего дискомфорта и так до крайней степени нервозной толпе. Даже не присматриваясь, можно было заметить — девушку отчетливо трясло. Взгляд метал разъяренные молнии, руки на рукоятках клинков сжимались настолько сильно, что, казалось, будь здесь полное безмолвие — сразу стал бы слышен хруст суставов кистей. — Да что же вы… делаете… — она смотрела на повозку, не понимая, недоумевать ли сейчас из-за совершенно неуместной шутки или же раскромсать в хлам всю эту загораживающую проход гору барахла. — Жертвы? — девушка взглянула на Димо Ривза и тот подавился словами. — Вы говорите о жертвах?! — резким движением она поставила клинки в боевую позицию, свист лезвий разрезал ставший плотным от напряжения воздух. — Микаса, — спокойным тоном обратилась к ней Лита. Аккерман хотела было возразить что-то в ответ на неозвученный приказ, но, встретившись взглядом с Алвой, еще секунду погорела яростью в черных глазах, а затем глубоко вдохнула и снова обернулась к Ривзу. — Раз вы так рьяно вещаете о жертвах… — произнесла Микаса холодным до колющих ледяных игл голосом. — То, наверное, понимаете… — девушка приблизилась к предпринимателю еще на пару шагов. — Что иногда только одна вовремя принесенная жертва может спасти десятки, а то и сотни невинных людей. Черные глаза смотрели сквозь Ривза, от чего он невольно поежился. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что она говорит о нем. Он быстро оглянулся: чуть позади девушки стояла Алва, наблюдающая за действом исподлобья, по правую руку от нее, хмуро насупившись, дежурила ее напарница в таком же мундире — явно ее соотечественница. На ближайших крышах появилось по два солдата, некоторых он даже знал по именам и представлял, что они умеют — если не в бою с гигантами, то в пресечении городских разборок точно. Мужчина недовольно цокнул языком. Вот засада… Лита в один шаг поравнялась с Микасой и, усмехаясь, приподняла одну бровь. Черные волосы, собранные в хвост и заплетенные в косу, сползли с плеча и спрятались за спину. — Так что же Вы выберете, господин Ривз? — проговорила она карамельным тоном. — Свой груз или свою голову? Мужчина в гневе бессильно зашипел и схватился за повозку. Чтоб их… Они загнали его в угол. Сейчас, кажется, ему не помогут ни крики, ни угрозы, ни попытки дипломатично договориться. Они и так здесь потратили слишком много времени. По Алве непонятно, что она думает об этом всем, а вот у брюнетки из местных войск терпение явно на исходе. И если он продолжит препятствовать эвакуации, не сносить ему головы — это точно. Ривз отпустил край телеги и удрученно выдохнул. — Уберите, — коротко кивнул он на транспортное средство, обращаясь к своим охранникам. Те, пару мгновений похлопав веками, все же оперативно приступили к освобождению пути. Как только повозка была отодвинута в сторону, народ хлынул в проход, в одно мгновение заполняя его до отказа. Были раздавлены несколько коробок с чаем и две-три плитки шоколада, что выпали из-под брезента; детям до лакомств уже не было никакого дела — они повисали на шеях у родителей, либо же бежали, крепко хватая их за руки, чтобы не потеряться в столь плотной толпе. Ривз все же отправил подчиненных на соседние улицы, приказав двум солдатам, охранявшим ворота, пойти с ними, чтобы в случае чего вступить в бой, прикрывая отступление его людей. Молодые парни неловко мялись на месте и лишь после того, как Дитрих, стоящий на соседней крыше, молча махнул рукой на вопросительный взгляд одного из них, отправились за двумя крепкими мужчинами. — Отлично, — Лита, потеряв к Димо Ривзу всякий интерес, отряхнула руки и, не оглядываясь на подчиненных, продолжила: — А мы можем забраться к дымоходам и наблюдать за ситуацией оттуда. Всяко обзор будет лучше, — она усмехнулась и тряхнула головой, от чего «скорпионий хвост» взметнулся в воздухе и снова тяжело упал ей на спину. — Замечательно поработали, дамы! Дина хмуро скосила глаза и последовала за командиршей. Конечно, эта похвала была пропитана высокомерием, будто слова сыпались крохами с барского стола, но в тоне Окделл все равно почувствовала какую-то… благодарность. И почти незаметное одобрение. В конце концов, она служила у Алвы уже почти год и смогла научиться различать оттенки смысла, что та вкладывала в те или иные свои слова. Здесь совершенно точно было одобрение, Дина не могла ошибаться! Не то чтобы девушке так уж хотелось его получить, просто это было явно приятнее, чем стараться, а за свои старания получать равнодушную фигу с маслом. Потому закатывать глаза и огрызаться она не стала. Что уж поделать… Такой она человек, эта Лита Алва. От нее вообще, пожалуй, не дождешься доброты, не приправленной фирменной колкостью. Микаса на слова черноволосой просто кивнула. Знала она, как она «замечательно» поработала — испортила оба клинка о первого же титана, да и вторая пара уже пришла в негодность. Навык еще оттачивать и оттачивать! Конечно, свои цели она уничтожила, но если так пойдет и дальше — ее саму сожрут просто потому, что у нее не останется оружия, чтобы атаковать или защищаться. Или, что хуже, сожрут Эрена. Эрен без нее долго не протянет, она это знала. Не только потому, что его навыки похуже будут, чем у нее. А еще и из-за его раздражающей привычки постоянно лезть в самый пыл везде, где только этот пыл появляется. Эрен обычно не мог оценить ситуацию спокойно и хладнокровно, не мог сдержать порыва и желания дать кому-то по лицу, и это нередко приводило к тому, что Микасе самой приходилось разбираться в ситуации, вытаскивая и его, и себя. Сейчас ничего не изменилось. Эрен, конечно, оказался в десятке лучших выпускников, да только попадать в передряги от этого меньше не стал. Он стал больше кричать о том, что теперь он сильный и независимый. На деле — все они, кадеты сто четвертого отряда, стали сильнее. В том числе и те, с кем теперь Эрен вступал в перепалки. — Простите, — Микаса не сразу обратила внимание на то, что ее кто-то несмело дергает за рукав. Аккерман опустила взгляд, встретившись глазами с маленькой, худощавой девочкой, на спине которой был непомерно большой для нее рюкзак. Круглые голубые глаза сверкали благодарностью и счастьем, теми же эмоциями лучились глаза женщины, что держала ребенка за вторую руку. Микаса ответила девочке вопросительным взглядом. Конечно же, она узнала ее — ребенок испуганно прятался за не менее ужаснувшуюся мать, когда прямо перед ними свалился поверженный Микасой титан. Просто, наверное, было странно: Аккерман думала, что уже все эвакуировались. А если и не все… То в первую очередь оставшиеся будут стараться протиснуться в ворота, а не пытаться заговорить с уходящими солдатами. — Спасибо! — несмелая до этого, девочка тотчас же стала решительной и громкой. — Мы Вам очень благодарны, мисс! — тепло проговорила женщина, держащая державшая девочку за руку — по всей видимости, ее мать. — Если бы не Вы, этот титан… — женский голос дрогнул, а глаза — такие же голубые, как у дочери, — наполнились слезами. Микаса еле заметно, но мягко улыбнулась. Глаза этих людей сияли благодарностью, она спасла их, и теперь они наверняка считают, что обязаны ей жизнью, да только Микаса прекрасно понимала — это ее работа, она делает то, что должна. Не меньше. И — наверное, к сожалению, — не больше. Чуть отойдя для того, чтобы освободить себе пространство для движений, Аккерман резко завела левую руку за спину, а правую прижала к груди, сжав пальцы в кулак. Девочка, просияв, повторила жест Микасы — пусть и получилось у нее не так ровно и четко, как учили отдавать честь в кадетском корпусе, но этот жест был искренним. Аккерман кивнула, разворачиваясь и следуя за уже уходящими к ближайшему зданию соратницами. Она отпускала благодарных людей, спасенных ею. Воспоминания врезались в голову и заставляли сжать губы, хоть улыбка никуда не исчезла. Крики, кровь, мертвые тела отца и матери… Потом — холод и… она бы хотела сказать «страх», но тогда всю душу заполнило безразличие. Умрет она здесь и сейчас — ей было все равно. Ей некуда больше идти. Но за ней пришли. Тот самый, теперь уже главный человек в ее жизни. Его горящие рвением глаза пробудили в ней какие-то эмоции тогда. Его голос — твердый, сильный, громкий, — смог докричаться до ее души. «Борись. Борись! Борись!!!» Эти слова впитались в каждую клетку, проникли в каждый нерв. Они зажгли огонь, который теперь ничем не затушить. Она будет бороться, всегда. Чтобы защитить Эрена Йегера — человека, который разбудил в ней этот огонь. Который позвал ее волю к борьбе, докричался сквозь бессилие и страх. Пока он жив, пока она может его защитить, она будет его защищать. Ведь он когда-то спас ее. Да, Микаса Аккерман прекрасно знала, что такое быть спасенной. Армин сидел на крыше трехэтажного дома, прислонившись к закопченному дымоходу нижней частью спины и обхватив руками колени. Его до сих пор трясло, дрожь никак не удавалось унять, но в глазах был совершенно сухо. Слезы будто закончились в один момент, раз — и все. И соленая влага остается только на щеках, стремительно высыхая на полуденном солнце. Он прекратил плакать не благодаря усилию воли. Он бы хотел еще, наверное; мысли и воспоминания давили, выкручивали, сжимали тугой хваткой, заставляли трястись и дальше, но слезы перестали течь. Им на смену пришла неуемная дрожь. Томас Вагнер. Мина Каролина. Милиус Зерамски. Нак Тиас. Эрен Йегер. Имена всплывали в мозгу одно за другим, чередовались и перемешивались, перебивали друг друга и пытались вытеснить все остальное. Им это не удавалось, но они коварно смешивались в ужасающую круговерть с воспоминаниями о криках, хрипах, стонах, рыданиях умирающих. Томаса раскусили напополам, когда он пытался помочь солдату, у которого закончился газ. Мине отгрызли голову. Милиусу методично отрывали конечности, он только беззвучно скулил, глядя удивленными глазами на то, как лишается сначала правой ноги, затем левой… Нака проглотили быстро, он не успел и пискнуть. Эрен… Армин со свистом выдохнул сквозь стиснутые зубы и затрясся еще сильнее. Если бы у него спросили, знает ли он сумасшедшего человека, который ради своей цели свернет горы, он бы ответил, что знает. Этот человек — Эрен Йегер. Сколько Армин его знал, он всегда делал то, что считал нужным, не оглядываясь на то, что скажут другие. Не получалось — он пробовал еще и еще. Раз за разом. А иной раз ввязывался в такие неприятности, из которых сам выпутаться не мог. Тогда на помощь приходила Микаса… Но все равно: Эрен не отступал даже тогда, когда силы были заведомо неравны. Хотелось бы ему верить, что и в этот раз, даже лишившись руки и ноги, Эрен не отступит. Но… Пока что ни одному человеку не удавалось выбраться из желудка титана живым. Армин зарылся пальцами во взлохмаченные светлые волосы и стиснул их у самых корней, так, что стало больно. Плевать… Такое ничтожество, как он, заслуживает боли. Он заслуживает всей боли этого мира, потому что опять струсил, опять впал в ступор тогда, когда нужно было действовать. Он никогда не хотел быть обузой, не собирался сидеть на шее и позволять о себе заботиться. С тех самых пор, как погибли его родители (он до сих пор сомневался в том, что это был несчастный случай) и за ним был вынужден присматривать старый дедушка, которому еле хватало сил, чтобы следить за самим собой… Дед погиб в той самой бойне, куда отправили множество жителей районов стены Мария, пафосно назвав это «операцией по возвращению территорий». Было ощущение, что он понимал, на что шел. Знал, что не вернется. И в морщинистых уголках глаз Армину чудился укор: «Соберись уже и возьми жизнь в свои руки! Стань, наконец, самостоятельным!» И каков итог? Из пасти титана его, целехонького, но до жути напуганного, вытащил Эрен, у которого не было половины ноги. Вышвырнул на ближайшую крышу, а пока Армин соображал, что делать, здоровенные зубы сомкнулись и только рука в обрывке форменной куртки упала на разбитую брусчатку. Эрен, который шел вперед даже с такими ранами, погиб, спасая такое ничтожество, как он! Такого слабака, такого нытика, такое желеподобное существо, неспособное даже постоять за себя. Перед людьми! Что уж говорить о титанах… Все достойные солдаты из его отряда погибли. Были разорваны, раскушены, проглочены или выброшены за ненадобностью в виде изломанных, неживых кукол. Он — выжил… К нему добрался отряд Жана, Конни Спрингер долго тряс его за плечи и что-то спрашивал. Армин не мог связать и двух слов, просто открывал и закрывал рот, словно вытащенная на сушу рыба. Наверное, Конни хотел узнать, где ребята, которые были с ним. Армин не знал, что ответить. Точнее, знал, но не мог заставить себя пошевелить языком, чтобы это выговорить. Имир, прыгнувшая на ту же крышу, где находились они, вместе с Хисторией, была, как обычно, прямолинейна. Конни попытался с ней спорить — на повышенных тонах, — а Армин просто сидел в углу и слушал. Имир была права. Он — сомнительный подарок. Он бесполезен. Он ничем им не поможет. Армин ушел от них стремительно, аргументируя это тем, что в тылу от него, возможно, будет больше проку. На самом деле — он не был уверен, что от него будет толк хоть где-то на поле боя. Наверное, ему нужно было быть кабинетным работником. Перебирать бумаги и прошивать приказы тонкими блестящими нитками. Кормиться налогами горожан и думать, что он выполняет полезную работу. Верить в это. Быть дармоедом, которым он привык быть. Позволять себя защищать. Возможно, обуза — это и есть его родная роль, лишь на это он был годен. Впрочем, он мог все еще избавить мир от себя. Нужно было только попасться какому-нибудь голодному титану. По пути он встретил Ханну — случайно приземлился неподалеку, запутавшись в управлении тросами и свалившись с высоты второго этажа. Повезло, что он вспомнил, как нужно приземляться при падении, хотя… Сложно сказать, повезло ли. Лицо Ханны было перемазано кровью, грязью и слезами, она изо всех сил давила на грудную клетку Франца, пытаясь заставить его сердце работать, и раз за разом вдувала воздух в его неподвижные легкие. Армин показался ей лучом надежды, и, когда он навис над ней, дрожащим шепотом спрашивая, что она делает, она набросилась на него с криками, упрашивая помочь. Армин лишь покачал головой и отступил на пару шагов назад. — Ханна… Перестань… Нужно уходить отсюда… — И бросить Франца тут?! Я не могу! — из горла Даймонд вырвались рыдания, а затем она снова обернулась к возлюбленному, продолжая делать искусственное дыхание. Армин отступил еще на пару шагов, прикрыв рот ладонью и сдерживая рвущийся наружу крик ужаса. В повисшей на улице тишине слышались глухие ритмичные нажатия, сбитое дыхание Ханны да иной раз — едва уловимый скрип костей Франца. У Франца не было половины тела. Когда он добрался до здания технического училища — Арлерт хорошо помнил расположение достопримечательностей в этом городе, — ему стало совершенно ясно, что до войск в тылу он не доберется — по крайней мере, один. Газа осталось меньше половины, дотянуть до штаба гарнизонных войск Троста он бы еще смог, но, заметив небольшие группы солдат, расположившиеся на ближайших крышах, он заподозрил неладное. По плану, солдаты из авангарда должны были перезаряжать баллоны с газом либо в штабе, либо у воинов из отрядов снабжения. Поблизости ни одного представителя этого отряда не наблюдалось. А на квадратной башне штаба, украшенной резным кирпичным орнаментом, уже повисло три или четыре титана. Он сразу понял, чего ждут те, кто расположился здесь на крышах. Никто в здравом уме не хочет соваться прямо под нос этим выродкам, а перебраться за стену Роза без дополнительного газа не представлялось возможным. Остальные солдаты, группами занявшие красные черепицы, ждали чуда. Или, на крайний случай, какого-нибудь смельчака-самоубийцу, который пойдет вперед и расчистит им дорогу. Армин вздохнул и, стараясь не привлекать к себе внимания, отошел к ближайшему дымоходу. Он тоже будет ждать. Чуда, смельчака-заводилы или своей смерти — насчет этого он еще не определился.