Хроники Арли. Книга вторая. Кто Я?

Естественно, я не выспался. Аридил сиял невозмутимым лицом, бодрый до отвращения Оррик перекидывался с кем-то шуточками, а мне оставалось только страдать: ради одного человека поход откладывать не с руки, особенно если этот человек я. Сегодня Звездочка решила показать свой характер, и мне пришлось по старинке воспользоваться услугами Оррика. С грехом пополам меня усадили на лошадь, и мы заняли место в самом хвосте отряда. Инквизитор на этот раз ехал рядом с эльфом, живо делясь с ним какими-то своими размышлениями, тот нехотя отвечал. Перед тем как мы тронулись, Оррик улучил минуту и подъехал ближе. Мне и самому хотелось переброситься с ним парой слов, слава богу, топор войны мы так и не раскопали, а яблоко раздора нужно было съесть, пока оно не дало плоды. — Ты, это, не держи зла, — пробормотал он, чем удивил меня больше, чем если бы опять на меня наорал. — Переборщили мы с нравоучениями, да и то, давно я с новобранцами дел не имел. Чудо! Покаянная речь вооружённого до зубов человека, словно чудодейственное зелье, вернула мне прекрасное расположение духа, впрочем, нашлась у моего попутчика и ложечка дегтя. — Только вот про епископа и князя ты того, — Оррик пригрозил мне кулаком, — лишку дал. Это хорошо, что никто не слышал, а то доброхоты найдутся и шепнут, кому надо, на ушко, и тогда мало нам всем не покажется. Епископ шуток не понимает, у него что ни шутка, то заговор. Про князя вообще лучше не вспоминать. Помню, как-то раз… — не договорив, он посмотрел на меня. Я кивнул и жестом продемонстрировал, что с этих пор я «могила». — И ты меня извини, — вклинился я в пошедшие по второму кругу расшаркивания инквизитора. — Правда, даже не знаю, что на меня нашло. Оррик только отмахнулся, разворачивая лошадь, и резко добавил ходу. Я смотрел ему вслед и думал, как же все-таки странно устроен мир: ты чуть не зарезал человека, а он перед тобой извиняется, словно ничего особенного не случилось. Ну, бросился на него с ножом, эка невидаль, с кем не бывает? А я-то глаз не сомкнул всю ночь, переживал, что навсегда потеряю его расположение, и на тебе! Кто сказал, что утро добрым не бывает? Вереница всадников втянулась в горлышко серой ленты. Это я так поэтично про дорогу. Ну не писать же, что задние ряды снова принялись глотать пыль передних. Вскоре мимо потянулись рощи, луга распахивали просторы до горизонта, ветер все-таки разогнал тучи над нами и теперь развлекался белым кружевом облаков. Я словно ехал в медленно ползущем поезде с открытыми окнами, а вместо перестука колес до слуха доносились ритмичные удары подков о твердую землю. Этот звук убаюкивал не хуже телевизора, а монотонное покачивание лошадиного крупа добавляло к дорожному гипнозу силы. Чтобы не уснуть, я принялся искать себе занятие. От мыслей лопалась голова, поэтому нужно было занять ее чем-то другим. На помощь неожиданно пришел ветер, нагнав над нашими головами тучи. Я с раннего детства не играл в сравнения, но тут, на пустой дороге, когда разговаривать не о чем, да и не слишком хочется, даже такая забава не давала скучать. Лошадки, верблюды, драконы, пришельцы и даже кот моей бывшей девушки — все они старательно строили мне свои рожи, и я не выдержал, высунув язык в ответ. — Всё-таки ему досталось сильнее, чем мы подумали, — услышал я насмешливый голос Оррика. — Смотри, как перекосило рожу! Эльф вежливо улыбнулся шутке, а Оррик весело заржал в голос. По всей видимости, мои спутники тоже не знали, как скоротать время, темы для разговоров иссякли, поэтому самое логичное в такой ситуации — прицепиться к какому-нибудь простаку. На свою беду Оррик почему-то выбрал меня, а мой зверь внутри только и ждал, на ком бы сорвать свое раздражение. — На себя посмотри, — я злобно буркнул ему в ответ. — Меч не точен, конь не поен, зубы не чищены. Оррик оторопело уставился на меня, словно ему только что ответила моя лошадь, а Аридил улыбнулся от уха до уха. — Впредь тебе, инквизитор, наука, — поучительно произнес он. — Не лезь к желтой лягушке, она может плюнуть ядом. — Да ну вас, — обиженно рыкнул инквизитор. — Я ж не со зла. Он некоторое время ехал молча. — А почему именно к желтой? — Мелкие животные вроде меня помечают себя такой яркой краской, чтобы всякие громилы вроде тебя издалека узнавали и старались держаться подальше. Особенно если лягушка не выспалась, — в тон эльфу ответил я. Оррик только хмыкнул, а вот эльф оглянулся, и я был удостоен его удивленного взгляда. Я внутренне ухмыльнулся: биология, шестой класс, родная, хоть где-то ты пригодилась. — А зубы чистить зачем? — все не унимался Оррик. — Чтобы пугать врагов, — на этот раз первым выступил эльф. — Представь, начистил ты их перед боем до блеска, улыбнулся перед ударом да и ослепил противника. А потом уже и мечом по голове, как ты любишь. Я бы вот так ей-богу не смог, без улыбки, без малейшей искринки в глазах — на полном серьезе нести чушь, от которой лапша сама сохнет и начинает закручиваться на ушах. Мне пришлось отвернуться, чтобы не испортить эффект. Оррик долго переваривал новую для него теорию боя, почесывая подбородок. Видимо, примеривал на себя. Но в конце концов просто пожал плечами. — Я лучше по старинке, без всяких ваших заумствований. Тут уж мы с Аридилом не выдержали и засмеялись вместе. — Есть какие-то версии происходящего? — спросил я спустя какое-то время. — Кто за этим стоит? Кому выгодны нападения, и для чего воровать людей? Оррик с эльфом переглянулись. — Ты прям как кардинал ди Картэ, — инквизитор задумчиво потер щеку. — Ищи, говорит, Тук, кому выгодно. А кому может быть выгодно, чтобы по всей Арли встала торговля, жались по лавкам люди, знать боялась выходить из замков? Слухи ползут самые дикие. Тут ведь как, пропал один караван, а в третьих устах их уже десять. К десятым любому становится ясно, что ещё месяц, и живых купчишек вообще не останется. Пока мы справляемся с паникой, но что будет дальше? К тому же и среди братьев далеко не спокойно. Раньше от соискателей не было отбоя и многих не брали. Сейчас, поговаривают, полноводная река мелеет, люди вдруг обнаружили, что мы не всесильны, и нас тоже коснулась беда. Я призадумался. Размышлялось мне лучше вслух, но вокруг слишком много посторонних, для которых мои идеи могли бы показаться, как бы сказать, слегка шокирующими, поэтому поступим-ка мы вот так… — Мы можем слегка приотстать? — Зачем? — спросил Оррик, а вот Аридил практически сразу ухватил мысль. — Лишние люди, инквизитор, — сказал он. — И лишние уши. — Они мои братья, — насупился Оррик, но по его ауре я догадался, что вся его обида — лишь дань профессиональной солидарности. В компании епископа за столько лет поневоле вобьют в голову элементарные правила безопасности. И секретность — одно из самых для этого дела важных. Когда Оррик принял решение, найдётся не слишком много вещей, которые его остановят. Он резко подал коня назад, развернулся и начал проталкиваться сквозь строй, по его знаку мы последовали за ним. Зная о моем нереальном навыке по управлению лошадьми, Аридил сжалился и зацепил мои поводья, так что у Звёздочки не осталось и шанса, чтобы показать свой характер. Мы довольно быстро встали в самый конец, благо и раньше располагались недалеко от замыкающих строй воинов. Нас пропустили не слишком охотно, но Оррик безжалостно рубил на корню все возражения одним своим видом. Его свирепо полыхающий взгляд отпугивал удальцов не хуже шестиствольного пулемёта в руках героя из джунглей. — Ну? — гаркнул он, не слишком заботясь, что его может быть слышно и в первых рядах. Я подождал, пока мы отстанем еще немного, и поерзал в седле. Наступала самая важная часть поездки. Пора было покончить с загадками. — Давайте ещё раз пробежимся по тому, что мы знаем, — решительно предложил я, прислушиваясь к подозрительно притихшей спине — не нравятся мне такие вот штуки. К моему удивлению, слово на этот раз взял Аридил. Если и не один в один, то достаточно точно он фактически повторил речь отца Поля, которой я оказался свидетелем по воле своего спутника-инквизитора, добавив от себя несколько моментов, которые в целом нисколько не меняли картину: людей не только похищали, но и убивали практически по всему материку. Под угрозой нападения оказались буквально все сословия, неизвестные не брезговали даже нищими, а иногда покушались на тех, кто до сих пор носил печать неприкасаемых, — саму инквизицию. Число случаев на поверку было не столь велико, зловещий ореол им придавал тот факт, что нападавших не смущал ни статус жертвы, ни ее окружение. Пугала безнаказанность нападавших. Нужного человека выкрадывали, остальных вырезали, так, чтобы не оставлять ни одного свидетеля. При этом работали они без осечек, наш случай — исключение из правил. — Нападения носят случайный характер. — Эльф мрачно смотрел вперёд, а я слушал его и старался понять, какое ему, собственно, дело до нападений на людей. То, что я слышал об эльфах, было почерпнуто из одной легенды, пары историй, рассказанных в кабаке подвыпившими гуляками, и молчаливой неприязни Оррика, о причинах которой он старался не распространяться. Люди не испытывали к ним добрых чувств, хотя уважали и даже побаивались, между собой называя «спесивыми ублюдками» и «высокородными» — в зависимости от общества и степени градуса. Сомневаюсь, что эльфы платили людям другой монетой. Аридил же пять минут как вышел из леса. Людей он если и знал, то их можно пересчитать по пальцам — вряд ли в вотчину эльфов пускали так много нашего брата. Скорее всего, источником знаний являлись книги и рассказы соплеменников, которые, зная историю Арли, и близко не пылали благодарностью к людям. К чему же тогда такое сопереживание? Профессиональная гордость, великолепная актерская игра, или действительно жалко погибших? Никакая аура тут не поможет докопаться до истины. — Лучшим дознавателям инквизиции до сих пор не удаётся выяснить, по каким критериям отбираются жертвы. Совершенно безопасная с виду дорога, по которой прошли тысячи караванов, вдруг превращается в смертоносную ловушку, а когда до нас доходит информация о трагедии, становится слишком поздно: от убийц к тому времени не остаётся следа, — продолжил эльф. — Откуда ты все это знаешь, ушастый?! — вспыхнул Оррик. — И почему я об этом узнаю только сейчас? — Не стоило так долго протирать штаны так далеко от цивилизации. — Мы в Рогоне, дай бог, полгода. — Мир не стоит на месте. Похоже, для Оррика, как и для меня, некоторые вещи оказались в новинку. Или их по какой-то причине «забыли» озвучить моему спутнику, а заодно и епископу. Если князь знал о растущей опасности, почему он все-таки выпроводил нас без сопровождения? Прямо поле для теории заговоров. Впрочем, надо возвращать разговор в нужное русло. — Вообще никаких намеков? Дорогие товары, контрабанда? Может, люди задолжали кому по-крупному? Месть? — Я начал перебирать все, что приходит на ум, стараясь не подпускать к себе зерна сомнений: а не слишком ли я о себе возомнил — это на экране детектив с трубкой щелкал дела, словно орехи, не сходя с места, реальность может оказаться куда глубже и запутаннее. Куда мне роль великого сыщика. — Ничего, — сказал Аридил. — Разные люди, никак не связанные между собой. Только случай помог понять, что происходят не совсем обычные вещи: в одном из торговых обозов везли одну чрезвычайно важную для Церкви реликвию, — эльф выразительно посмотрел на Оррика. — Когда караван не явился в срок, настоятель монастыря, для кого предназначалась посылка, поднял тревогу по всей округе. Ему повезло, что главой местного отделения инквизиции служил весьма прозорливый Рубель да Силва… — Епископ Вали да Силва… — удивился Оррик. — Это его брат, — пояснил Аридил. — Наш да Силва не стал ждать, он собрал всех, кто мог держаться в седле, и выехал навстречу обозу. Оррик, похоже, слышал эту историю впервые. — Так они нашли торговцев?! — Я тоже жадно вслушивался в рассказ: меня нечасто баловали подробностями. — Нашли! Обоз застрял в двенадцати часах езды от города. Телеги полностью перегородили дорогу, лошади в упряжи ржанием пытались отпугнуть стаю волков, крутившуюся поблизости, и ни одного человека, кто мог бы объяснить, что происходит. — Вещи не тронули?! — удивился я. — Нет, воры оставили его в целости и сохранности, а вот людей — никого. Настоятель потом получил все, что ему причитается, а да Силве досталась сомнительная честь открытия целой серии таких нападений. Он был умным человеком и бросился в погоню. В таких местах люди умеют читать дорогу, так что они довольно быстро вышли на след похитителей. Нападавших оказалось вполовину меньше преследователей, да в придачу к ним еще и пленники — у Рубеля были все шансы догнать беглецов. Эльф помолчал, мне хотелось подтолкнуть его, чтобы поскорее услышать окончание истории. — Ну и? Они их догнали?! — Догнали, но не всех. — Аридил усмехнулся, он прекрасно понимал мое нетерпение и, похоже, умышленно не торопился с ответом. — Через несколько часов погони, когда да Силва принялся потирать руки, — пленники сильно мешали злодеям, — все вдруг враз изменилось: шагах в сорока от тропы люди инквизитора сделали страшную находку. Нашли семь человек с перерезанным горлом. — Всем?! — Хозяина каравана среди мертвецов не было, — промолвил эльф, подтвердив мои предположения. — О нем вообще больше никто не слышал. — Значит, Рубель никого не догнал, — сказал я. — Да Силва продолжал идти по следам ещё день, но в итоге потерял их. Ему пришлось вернуться ни с чем, — сказал Аридил. «Совсем как у нас», — подумал я. — А дальше? — А дальше в происходящее вмешался его брат, — Аридил пожал плечами. — Было проведено расследование, благодаря которому инквизиция выяснила наконец масштаб происходящего, и все схватились за голову. — То есть вы только полгода назад обратили внимание, что происходят нерядовые события, а начаться все могло и гораздо раньше, — сказал я, мысленно подметив, что епископу Туку о происходящем сообщить не подумали. Аридил кивнул, не посчитав нужным комментировать очевидные вещи. — Получается, кто-то ворует людей по всему континенту, попутно убивая лишних, и вы не знаете, почему это происходит, кто стоит за похищениями и убийствами и для чего все затевалось. Опять мне никто не ответил. — Аридил, а у эльфов происходит нечто подобное? Ух, как моему молчаливому великовозрастному спутнику не хотелось мне отвечать! Мне еще не доводилось видеть такой великолепный образчик досады. Ну-ка, хватит у него мужества? Я бы отдал руку за то, чтобы в этот момент коснуться его плеча: на князе мой детектор сработал так же безотказно, как и на человеке. — Нет. — Я с трудом расслышал, что он сказал. Что ж, посчитаем, что это правда и кровавые разборки касаются только людей. Кстати, а почему? Впрочем, думать будем потом, сейчас первичный сбор информации. — А отбиться у кого-нибудь, как у нас, получилось? — Не слышал о таком, — сказал Аридил. Чудесно! Обожаю быть первым, первопроходцам достаются все лавры, если выживут после шишек. — И что, за полгода ни разу никому не удалось никого поймать?! — Я попал в какую-то сказку, прямо приключения «неуловимых». На континенте орудуют вооружённые до зубов группы убийц, а тут и в ус не дуют. Куда в таком случае смотрит инквизиция, которая, как я полагал, контролирует каждый чих? Оказалось, дела все-таки обстояли несколько по-другому. — Не держи нас за простофиль, — рыкнул Оррик. — Я слышал, за этими молодчиками гоняется половина церкви, а Клаус фон Бролле лично пообещал наградить любого, кто предоставит сведения, которые позволят поймать негодяев. Наш бравый боевой кардинал столько раз выводил своих людей прочесывать леса, что, кажется, его даже зайцы уже должны знать в лицо. Он переловил массу разного сброда, который там прячется. Несколько раз ему попадались довольно большие шайки, но кто разберёт, те ли они, которых мы ищем? После облавы редко остаются в живых, а от счастливчиков, переживших бой, ничего путного не добились. Выжившим не позавидуешь. Собственный опыт говорил мне, что им повезло бы гораздо больше, если бы они скончались при задержании. — А чтение аур? — А что чтение аур? — сказал Оррик. — Для того чтобы что-то найти, нужно знать, что искать. Мы же блуждаем в трех соснах. К тому же не думаешь ли ты, что у нас каждый второй владеет этим искусством? Такие люди в королевствах наперечет, бродить по лесам их никто не отпустит. Да и найти обоз после нападения — большая удача, обычно они пропадают бесследно, а кто будет тратить силы на поиски человека бесплатно? Я призадумался: все эти фильмы, сериалы и книги с невообразимым количеством разных сюжетов, в которых обыгран миллион вариантов, конечно, давал мне неоспоримые преимущества перед моими спутниками, но оставался один нюанс — нужно найти единственно верный. Весь вопрос в том, как это сделать. В самом деле, не рассчитывал же я, что смогу найти отгадку в два счета? Нужно постараться уложиться хотя бы в три. — Давайте проведём мозговой штурм, — предложил я. — Мозговой штурм? — переспросил Оррик. — Не понял, что нам нужно штурмовать. Если инквизитор с ходу и не сообразил, что я имел в виду, то Аридил за свои пятьсот лет прочитал парочку нужных книг. — Видимо, наш юный спутник говорит о том, что каждый из нас должен высказать свои мысли, даже если они покажутся нам не совсем подходящими. — То есть явный бред тоже считается? — ухватил его мысль инквизитор. — Да, любая идея, — кивнул эльф. — Странное выражение «мозговой штурм», никогда о таком не слышал. Откуда ты его взял, Иан? Хм, а ведь я, похоже, нащупал вторую ступеньку крыльца будущей крепости! В глазах эльфа я заметил неподдельное любопытство, и это мой шанс! Если не получается взять умением, почему бы ни заинтриговать обоих, не раскрывая, впрочем, суть. Уж это у меня, если я как следует постараюсь, точно получится. По крайней мере, показался краешек тропинки к душе эльфа. В моих силах расчистить дорогу и подобрать ключик к его душе. А там и Оррик подтянется, почему-то я полагал, что именно Аридил окажется самым крепким орешком. — Умные книги читал, — произнёс я, и по расширившимся от изумления глазам Оррика и недоверчивому взгляду эльфа пришёл к выводу, что, как известный сказочный барон, только что одним выстрелом убил сразу двух уток. При этом не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что мои спутники среагировали на совершенно разные вещи. Оррика повергло в шок мое умение читать, а Аридил явно обратил внимание на слово «умные». Крючок я закинул, теперь нужно правильно подсекать. Начиналось все довольно оптимистично. — Кто-то хочет всех напугать, — Оррик взял слово первым. — Ну и по возможности поживиться. — Вопрос: зачем ему нас пугать? — хмыкнул Аридил, подумав, добавил: — И кого нас? — Людей, народ, — пожал плечами Оррик. — А зачем — шут его знает. Вон, этого даже совет кардиналов не знает, а там люди, чай, поумнее нашего. — А ты что думаешь, Аридил? — спросил я, мнение эльфа было любопытно послушать. Эльф долго ехал молча, задумчиво глядя вдаль. — Я думаю, что эти люди кого-то ищут, — задумчиво проговорил он. — Но пока не нашли, — он посмотрел на меня. — А твое мнение? Мнений у меня было несколько, одно из которых, кстати, созвучно с мыслями эльфа, хотя и не полностью. Интересно, если я их озвучу, меня посадят на кол сразу? Если уж становиться отцом, то и мыслить придётся его категориями, а от этого дела тянется такой душок, что мне до дрожи в коленках не хочется туда лезть. К сожалению, как я говорил, свобода выбора — это миф. — Воспользуемся логикой, — вздохнул я, понимая, что ныряю с головой в болото. — Нападения происходят по всей Арли, значит, это тот самый случай, когда у вашего, простите, уже нашего врага желания офигевают от возможностей. Поправьте меня, но как по-другому описать то, что он одновременно проводит столько операций по всему свету? И заметьте, практически без накладок. Мы, ребята, воюем с монстром, опутавшим весь Арли от края до края своими щупальцами. Я знаю только одну организацию, которой под силу подобная операция… — Ну вот я и нырнул. Вполне ожидаемо, договорить мне не дали. Я навсегда запомню лицо Оррика с бешено вращающимися глазами, царапающего пальцами рукоять меча и тут же хватавшегося за кинжал. Умею я находить подход к людям. Дорожка к сердцу? Авторитет? Любопытство? Не в этом веке, ребята, пока я работаю только в противоположном направлении. К счастью, в наш спор вмешались, так что штурм обошелся без жертв. — Оррик, Иан! — прикрикнул на нас Аридил. — А ну поумерьте свой пыл. Стоило ли делать вид, что у нас секреты, и кричать на весь белый свет? Вас слышно на несколько верст вокруг. Я невольно бросил взгляд вперёд и прикусил язык, рядом замолчал Оррик: вся наша процессия остановилась, и теперь к нам сквозь строй проталкивался сам главный инквизитор Архана, отец Поль своей высоченной персоной. Судя по брызгам ауры, человек-гора пребывал изрядно на взводе, а глаза у него горели от бешенства, как зрачки терминатора. Что-то мы раскричались, так что нас услышали даже из головы отряда. Ну или ему сообщили доброхоты о наших непростых дебатах. — Что вы тут мне устроили! — лязгнул он почище танковой гусеницы, осаживая коня. — Раскаркались, как вороны над падалью! Если какая тварь и не знала о нашем присутствии, то теперь-то всем все ясно! Отряд идиотов на марше! Орать отец Поль любил, с закрытыми глазами видно, что человек делает с удовольствием, а что — скрипя сердце, изматывая себя непрерывной борьбой между «не хочу» и «надо». Судя по всему, скрипя сердце, главный инквизитор именно останавливался. Зная за собой этот грешок, он, похоже, ругался строго отведённое время, неожиданно замолкая на середине. До десяти он, что ли, при этом считает? Как бы то ни было, его сокрушительный монолог закончился, и он, осторожно поглядывая на нас, — не переборщил ли, — поинтересовался, «какого рожна мы устроили». — Я слышал чересчур возбужденный голос этого отрока, — наконец почти спокойно заметил он, указав на меня здоровенным кривоватым пальцем, похожим на замшелый дубовый корень. — Десятник Ганшик прекрасно разбирается в воспитании, он мог бы помочь вам с этим неслухом. Эльф вежливо улыбнулся. — Спасибо, инквизитор, мы предпочитаем сами воспитывать своих людей. — Тогда делайте это не так громко! — сказал он, как будто и не орал сейчас в голос, и выразительно посмотрел на Оррика, при этом на его лице не отразилось ни грамма досады или разочарования. Совсем другое творилось над ним: то ли он уловил суть темы, то ли частично слышал беседу, но эмоции бравого инквизитора перехлестывали через край, как будто я и ему успел насолить. Надо держать ухо востро, эльф прав: моргнуть не успеешь, как окажешься на костре. От привала до привала, по моим прикидкам, мы прошли около сорока километров. Я порадовался за себя: пять часов в седле меня не убили, в том смысле, что я все еще продолжал дышать. Несколько раз я чувствовал на себе участливый взгляд инквизитора, но в остальном он старался помалкивать, видимо, не отошел от наших дебатов. Аридил помог доковылять до дерева, которое сама природа поместила здесь для меня. — Как ты? — спросил он. Я бросил быстрый взгляд на Оррика, который о чем-то говорил с отцом Полем. Главный инквизитор изредка согласно кивал, показывая рукой дальше, и неторопливо что-то рассказывал. Может, мы узнаем, сколько ещё идти? Признаться, такой длинный отрезок пути без отдыха, который мы проделали за сегодня, изрядно меня утомил. Прежде мы старались ограничиваться всего половиной этого расстояния. Иногда и того пуще — меня хватало всего на час. Сейчас моя спина раскалывалась, как будто вместо позвоночника вставили расплавленный прут, а пятую точку я вообще перестал хоть как-нибудь чувствовать. К сожалению, здесь отряд вряд ли задержится — мои мучения пока что лишь встали на паузу. — Жив, но частично, — честно ответил я. — Правда, более целую половину назвать затрудняюсь. — Ты молодец, — эльф опустился рядом. — Хорошо держишься. Подошёл Оррик. Об утреннем инциденте мы оба старались не вспоминать. Я до сих пор не мог понять, кто меня дернул начинать именно с последнего варианта. Ведь дураку понятно, как отреагирует инквизитор даже на предположение о причастности Церкви к происходящим событиям. — По словам Поля, — он решительно отказывался добавлять к имени командира отряда звание, — сегодня мы должны дойти до большого села, оно не дальше тридцати верст отсюда. Он дал нам полчаса на отдых, так что не расслабляйтесь, скоро опять в седло. Я не смог сдержать стон. Деревню мы увидели, когда стало ощутимо темнеть. И то сказать, ко мне это громкое слово не относилось. Мой единственный глаз отказался транслировать картинку в мозг значительно раньше. Похоже, где-то между головой и седлом зажало контакт. К тому времени, как мы проехали крайний дом, я смутно воспринимал происходящее, изредка сквозь гул в ушах прорывались взволнованные слова Оррика, который вроде бы теперь ехал рядом. Когда ж это закончится?! Когда я стану настоящим героем, которые месяцами не покидают седел, спят, подложив под ухо седло, отряхиваются после смертельных ран? Когда я, черт побери, просто смогу доехать куда-либо без приключений? Мое сознание окончательно вышиб из тела голос главного инквизитора, трубно возвестивший о нашем прибытии: — Приехали!