Хроники Арли. Книга вторая. Кто Я?

Еще пара дней, и я буду чувствовать себя заправским гусаром. Спать в седле я практически научился, если это полузабытье можно назвать сном. Мы неслись по дороге, останавливаясь, только когда сил держаться в седле уже не оставалось. Будь на то воля эльфа, то пришлось бы обходиться вообще без отдыха. Моя спина вскоре перестала посылать мне сигналы, словно до организма дошло — предупреждай или нет, ничего не изменится. Так или иначе, я держался в седле, если и уступая спутникам, то ненамного. Подозреваю, именно в этот момент моя выносливость наконец-то шагнула на новый уровень. В путь мы отправились не сразу, а как только Валена убедилась, что сделала для своих пациентов все, что могла. Нас провожали удивленными взглядами, засыпав волшебницу словами благодарности, Оррику тоже досталась немалая их толика, ко мне подошел лишь Грид и просто кивнул, впрочем, в этом жесте было больше почтительности, чем благодарности. К эльфу же не осмелился приблизиться ни один человек, но, по-моему, ему было наплевать — его захватила навязчивая идея, и ничто другое не интересовало, а своим мрачным видом он пугал даже бывалого инквизитора — во всяком случае, Оррик на время оставил свои шуточки и старался его не задевать. Вместо этого он забрал лошадей у охраны вдобавок к тем, что вели в поводу Аридил с Валеной, так что у нас получилось по одной заводной. Принц с ходу взял такой темп, что уже через три дня я с умилением вспоминал анекдот про английского и русского летчиков, в котором англичанин честно признался, что «лучше бы он умер в субботу». Я даже периодически думал, что суббот получается чересчур много — каждый день мне казалось, что уж хуже, чем сегодня, точно не может быть. Однако наступал следующий, меня поднимал окрик эльфа или мягкая рука волшебницы, и Оррик привычным баскетбольным движением закидывал мою тушку в седло. Дальше в сознании отпечатался лишь монотонный «тук-тук-тук» под копытами лошади. Иногда к концу дня я настолько уставал, что подолгу не мог заснуть. В такие вечера я сидел у костра, пялясь в огонь, и ни о чем не думал. В один из них ко мне и подсел эльф. — Опять не спишь. Я вяло качнул головой. — Не могу. Честно. Кажется, что, стоит упасть с лошади, и засну, как мертвец, но сна ни в одном глазу. — Я понял, какой получился каламбур, и усмехнулся. — Ну ты понял. Аридил печально вздохнул. — Поверь, я хотел бы все рассказать. — Расскажешь, когда сможешь, — сказал я. — Я не в обиде. Что-то там Аридил увидел. Или кого-то встретил, но не хотел или не мог говорить. Чего уж там, любопытство грызло меня почище пса, нашедшего сочную кость с остатками мяса. Но давить на Аридила нельзя. Лучше узнать новости позже, чем потерять только-только зарождающееся между нами доверие. Тем более между плеч у меня не только горб и вешалка для шляпы, кое-какие мысли на сей счет появились, пока без подробностей, но здесь, в лесу, можно обойтись и без них, так что подождем. — Спасибо. — Пожалуйста. Аридил как-то странно на меня посмотрел. — Я все чаще думаю, что князь и сам не понимает, какую услугу мне оказал, связав нас обязательством. — Но поначалу ты костерил его на чем свет стоит, — усмехнулся я. Аридил улыбнулся. — Я рад, что ошибался. — Я тоже рад, — сказал я, — что не стал проклятием для вас. Аридил помолчал, а затем вздохнул. От той горечи, что оказалась вложена в этот вздох, меня пробрало до печенок. — Проклятия бывают разные. — Мои легкие. Умылся, и все прошло, — попытался пошутить я, но Аридил не принял шутливый тон. — Это хорошо. К сожалению, не со всеми бывает так просто. — Ты про что? — я начал понимать, что мы говорим о разных вещах. — Ты знаешь, втайне эльфы завидуют людям. Что-то я вообще перестал понимать, куда он клонит. Или сейчас все это предисловие к чему-либо более серьезному? — Где-то очень глубоко, — хмыкнул теперь уже я, все ещё не зная, как реагировать. — Зря смеешься, так и есть, — возразил Аридил. — Ваш век недолог, вы поколениями живете без войн и потрясений. Многие из моих родичей помнят времена, когда мир был другой. Невозможно остаться наивным идеалистом, когда за плечами столько всего. — Он помолчал. — Ты можешь вообразить, что до ста двадцати я торчал в школе? Я честно попытался себе представить этот срок и содрогнулся. — Чему можно учиться такую прорву времени? — Много чему. Этикет, языки, искусство — все это требует массу времени. — Искусство — еще поверю, но этикет? — А знаешь ли ты, что почтительность можно демонстрировать девятью разными способами, и у каждого из них есть своя степень? Это оказалось представить еще сложнее, чем сто двадцать лет в школе. Я понял, что в теме почтительности я полный профан. А еще мне стало много понятнее, что с прогрессом здесь полный швах. Мир Арли если и развивается, то темпы его развития сродни черепашьему спринту. — Чтобы запомнить все это, требуется, как ты сказал, прорва времени, но во дворце без этикета не ступить ни шагу. Чуть-чуть ошибся — разговоров на месяц. — Тяжело вам. — А сколько учился ты? — Одиннадцать лет, — сказал я и понял, что меня только что поймали на крючок. Учиться здесь могут только самые сливки общества, что автоматически свидетельствует о моем положении. Я пытался проникнуть в мысли эльфа, но то ли он не обратил внимания на мои слова, то ли не показывал виду, что ему это интересно. — Но до тебя мне, конечно, как до Рогона ползком. Эльф не повел ухом на мою попытку пошутить. — Куда хуже то, что у нас не изучают историю. О ней принято слагать легенды, воспевать в балладах, но четко задокументированных трудов — единицы. Получить к ним доступ можно только с разрешения старейшин, которые не спешат его раздавать. — Почему?! — Никто не хочет отвечать на этот вопрос. Да мне даже задать его не дают! Приходится по крупицам собирать сведения из других источников, а любопытство никем не приветствуется. Оп-па! Выходит, у эльфов тоже не демократия. Кто-то попридержал исторические факты и не спешит оповещать население, предпочитая подготовке к конфликту счастливое неведение толпы. — И до чего же ты докопался? — я весь превратился в слух. — Наши старейшины скрывают историю. На глубину в тысячу-полторы лет очень много очерков и воспоминаний, но дальше — табу! Но я выяснил, что две тысячи лет назад эльфы едва выжили в чудовищной войне на истребление. Я ещё больше насторожился. — Ты уверен? — Мать в минуту слабости рассказала мне историю нашей семьи. Как они с отцом чудом пережили последнюю Войну Заката. Им на тот момент было чуть больше ста, их с другими детьми отправили в тайный город, чтобы уберечь от гибели. Никогда ни до, не после она не говорила о тех годах. По ее словам, наша семья потеряла очень много родных в те годы смуты. Мне стало не по себе. Я уже знал, как трепетно относится Аридил ко всему, что касается его семьи. — А есть подробности? Аридил вздохнул и посмотрел мне в глаза. — Она рассказала, что в тот год на Арли пришел человек, и вместе с ним на наш мир обрушились все кары небесные, какие только может придумать себе смертный или бессмертный. Он огнем прошелся по землям эльфов, оставляя за собой только пепелище и трупы наших сородичей. Но самое страшное, что я узнал, оказалось другое. Зло не исчезло, оно дремлет где-то и вскоре вернется вновь. Имеющий уши да услышит — о его пришествии шепчутся наши старейшины, но для других ничего не происходит. Мы не готовы, никто не ждет крови и смерти. Мы обречены, если его не остановить, если я его не остановлю, чего бы мне это ни стоило. К счастью для меня, во время скачки я еще не научился думать, иначе точно слетел бы с катушек. Неожиданное признание Аридила выбило фундамент из-под моих ног и повергло в уныние. Нашел, называется, команду. Почему у меня все не как у людей? Почему не может быть просто и понятно? Этот — плохой, тот — хороший, это — черное, то — белое. У меня же все настолько запутанно, что сам черт ногу сломит. Теперь еще и клятва эта. Аридил мне нравился, но теперь я не смогу ему открыться, а значит, не смогу доверять. Хотелось все послать, и подальше. Но прошел пятый день пути, за ним потянулся шестой, следом — седьмой. Монотонность дороги притупляла чувства, а усталость довершала начатое, и вскоре мне стало казаться, что этот разговор состоялся полтысячи лет назад, когда Аридил еще ходил в школу. Эльф больше о сказанном не вспоминал, мне поднимать тему вообще было ни к чему, так что через некоторое время я вообще не смог бы сказать, сон вокруг или явь. Мы что-то ели, что-то пили, садились в седло и наматывали километр за километром. В записях, с которыми я сверился перед самым выездом из Архана, говорилось, что между городами никак не меньше пятисот километров, сколько мы прошли, а сколько осталось, оставалось для меня загадкой. А на восьмой день на нас напали. Это случилось, когда мы искали место для дневной остановки. Не доезжая до очередного перелеска, перед тем как дорога выскакивает из чащи, позади Валены с треском обрушилось дерево, отрезав путь к отступлению. Пришпорив коней, мы вырвались из теснины и угодили под слаженный залп арбалетов. Целились в основном в Оррика, поэтому ему досталось две стрелы, мне — одна. Валену и эльфа стрелки проигнорировали, хотя эльф как раз и являлся для них основной опасностью. Мне стрела пробила предплечье, причем расстояние, с которого стреляли, оказалось настолько смехотворным, что черенок прошил руку навылет. Но это я понял уже после, когда старался выползти из-под копыт лошади, куда я свалился, на миг потеряв сознание от боли. К счастью, нападавшие решили, что меня можно не брать в расчет. Как назло, пострадала правая рука, так что я с трудом извлек из-за голенища кинжал левой и замер, постаравшись определиться с диспозицией, — на меня пока не обращали внимания. Параллельно с этим я не переставал браниться, потому что мат, как известно, может приглушить боль. Нас давили. Оррик вроде бы отбивался, но как-то вяло, как будто после изрядной порции пива, на него наседали двое, впрочем, не особенно стараясь. Основное внимание уделяли эльфу, который в очередной раз демонстрировал чудеса владения своим страшным оружием. Вокруг него пропеллером вращались лезвия глефы, парируя один удар за другим. Но враги подготовились — его теснили длинными рогатинами сразу семь человек. «Живьем будут брать» — подумал я. Засаду планировали с расчетом на специфику оружия Аридила, знали, по какой дороге мы будем идти, а значит… Выводы мне совсем не понравились, к тому же о них можно вспомнить и позже, когда мы отобьемся. Если отобьемся… — Иан, уходи! — крикнул Оррик, не оглядываясь. Ага, щас, так я взял и ушел. Во-первых, кто меня посадит на лошадь; во-вторых, что я, их всех брошу, что ли? Дела шли все хуже и хуже. Аридила теснили к лесу. Как только он окажется в перелеске, наша песенка спета — не очень-то помашешь среди стволов такой штукой. При этом противник, похоже, прекрасно знал, что убежать он и не подумает. Оррика уже несколько раз ранили, и я заметил, что при замахе он держится за левый бок — стрелы видно не было, возможно, он ее просто сломал. Меня никто не держал и не преследовал, но уйти я тоже не мог. Что же делать? — К лесу, к лесу его! — услышал я крики, полностью подтвердившие мои подозрения. Еще чуть-чуть, и что-либо делать станет совсем поздно. И тут в дело вмешалась волшебница. Зачет по огненной магии ей точно поставят. Все это время она готовилась и в роковую для нас минуту выпустила в спины загонщиков эльфа целых два огненных шара, а затем мешком повалилась на землю. В следующее мгновение произошло столько событий, что их хватило бы на целую книгу. На волшебницу, как и на инвалида, нападавшие не обращали внимания, видимо, не принимая нас в расчет. А зря. Оба шара врезались в спины врагов, окружавших эльфа, и взорвались с оглушительным грохотом. Шестерых человек разбросало, как тряпичные куклы. Аридил краем глаза в последний момент что-то заметил, поэтому успел шарахнуться в сторону, и ему досталось меньше всех остальных. Вскочил он необычайно резво, хоть его одежда оказалась прожжена на груди насквозь. Через несколько секунд я убедился, что контрольными бывают не только выстрелы, но и удары — тремя длинными движениями эльф добил тех, кто лежал на земле, и снес голову воину, который держался руками за глаза. Глефа прошла через плоть, как нож сквозь масло. Оррик тоже не терял времени даром. Стоило двум его обидчикам оглянуться на своих коллег, когда Валена потчевала их огоньком, как инквизитор словно взорвался, двумя короткими ударами поставив точку в бою. В эти удары он вложил все оставшиеся у него силы, поэтому рухнул вслед за волшебницей. На ногах остались мы с Аридилом, который ошалело оглядывался в поисках очередных врагов. — Плохиши кончились! — крикнул я ему. В глазах эльфа заиграло осмысленное выражение. — Я думал, нам конец, — честно признался он. — Скажи спасибо Валене, — сказал я. — Когда она очнется, конечно. — Обязательно! — в сердцах ответил Аридил. — Что с Орриком? — Ах, черт! — Я бросился к лежавшему на земле инквизитору. К счастью, он был жив и уже пытался встать. — Я в норме. — А стрелы? — Одну обломил, чтобы не мешалась, а вторая прошла вскользь. — Он охнул и упал на одно колено, но все же с третьей попытки смог подняться. Я обшарил его глазами и увидел обломок, торчавший из левого бока. — Никогда не думал, что придется когда-нибудь благодарить колдунью, но, видно, у тебя, Иан, все не как у людей. Я в ответ на его реплику промолчал. — Где эта девчонка? — прохрипел Оррик, и мы вдвоем с эльфом бросились в сторону ее лошади. Валена лежала без сознания. — Она потратила все силы, — сказал Аридил. — Лечить вас некому. Мы все дружно посмотрели на Оррика, он скривился, но нашел в себе силы махнуть рукой. — Тут до города максимум день, а там меня подлатают. — А ты доедешь со стрелой в боку? Оррик посмотрел на меня с таким видом, будто я спросил его, не откажется ли он завтра от пива. — Нужно только извлечь наконечник и перевязать, — безапелляционно заявил эльф. Я где-то читал, что стрелу как раз извлекать нельзя, потому что раненый может истечь кровью, о чем немедленно сказал вслух. — Ты что, лекарь? — удивился инквизитор. — Да и не каждый из них знает, что делать. — Не лекарь я. — Так чего ж лезешь? — Потому что хочу сделать правильно, — буркнул я. — Правильно он хочет, — сказал Оррик. — Коли так, то не лезь, куда не просят. Тащите стрелу! — Может, Валену дождемся? — спросил я. — Может, ты помолчишь уже? Тащите, пока не передумал. — Хорошо, но я никогда этого не делал, — предупредил эльф. — Все когда-то бывает в первый раз, — хмыкнул Оррик. — Только давайте побыстрее, а то могу и передумать. — Не нужно, — сказал Аридил. — Ты ж торопишься на пожар. — Потерплю, теперь нас вряд ли смогут остановить. — Это из-за тебя нас тут чуть не порешили? Аридил оглядел поляну: в двух местах лежало семь человек, еще двое валялись поблизости. — К сожалению, да. Из-за меня вы подверглись смертельной опасности, но теперь уже все позади. — Тогда давайте не будем рубить шею тупым мечом. Хочу завтра вечером свиную ногу и кувшин темного эля, — заявил Оррик. — И ты, Иан, лично принесешь мне добавки! Мы разожгли костер и накипятили воды. Эльф взялся за обломок стрелы, слегка торчавший над поверхностью кожи. Я сразу понял, что просто так вытянуть его не получится — не за что зацепиться. — Ты разворотишь рану, когда будешь его доставать, — сказал я. — Он истечет кровью прямо здесь, и мы его не довезем. — Тащи, я сказал, — перебил меня Оррик. — Ничего со мной не сделается. Я этих зубочисток уже столько вытащил — не сосчитать. Я вздохнул, почувствовав на секунду, что ощущали мои родители, когда пытались меня убедить в своей правоте. Эльф задумчиво покачал головой. — Иан, ты был бы прав, но нам повезло: болт слегка ослабила защита, а потом он попал в ребро. Видишь это? — он указал на место на коже. — Кость раздроблена, но наконечник не ушел глубоко. Я так думаю. — Да тащите уже! — завопил Оррик. — Я умру, прежде чем вы договоритесь! Эльфу пришлось расширить рану и долго ковыряться в крови, но он извлек наконечник из тела Оррика. Инквизитор ругался так, что мой переводчик выл от натуги, но так и не смог распознать и половины того, что он выкрикивал. Палку в зубы он почему-то брать отказался, заявив, что никто не может назвать его слабаком. В итоге, когда показалось навершие болта, Оррик называл его мясником, которому доставляет удовольствие копаться в человеческих внутренностях. Лоб инквизитора покрылся мелкими каплями пота, и его бил озноб, как будто он только что прибыл из страны вечных снегов без шубы. Затем Оррика туго перевязали прокипяченными полосками одежды и заодно перебинтовали меня. Я к тому времени уже едва стоял на ногах, — по всей видимости, сказывалась потеря крови. Еще через полчаса очнулась Валена, и мы все схлопотали хороший нагоняй, что не растолкали ее до операции. С помощью эльфа она, бледная как поганка, поколдовала над раной Оррика и остановила кровотечение, заявив, что, если бы они так не торопились, она ни за что не позволила бы ему продолжать путешествие. О том, что девушка спалила шесть человек, никто не обмолвился ни полусловом, а эльф предусмотрительно оттащил обугленные тела подальше в лес. Я же героически отказался от лечения, заявив, что царапины не стоят внимания волшебниц, а шрамы украшают настоящего мужчину. — Слова мужа, — заметил Оррик, он хорохорился и старался демонстрировать бодрость духа, но его аура говорила мне о другом. До утра мы остались на месте боя, а едва забрезжил рассвет, отправились дальше. Оррик крепился изо всех сил, но было видно, насколько он бледен. Инквизитор, взобравшись на лошадь, почти что сразу перестал улыбаться и время от времени кусал губу, когда думал, что его никто не видит. У меня начался жар, пока еще слабый, но я чувствовал, что лиха беда начало. Теперь-то я был совсем не против, чтобы меня подлатали, но Аридил отдал все, что мог, Валена истощена сверх всякой меры, так что оставалось надеяться на себя. Теперь все решали расстояние до города и наша выносливость. К воротам Зитау мы выползли, когда стража уже вовсю тащила створки друг к другу. Нас увидели, но и не подумали подождать с закрытием города. Вообще нафига нужно запирать город, если нет ни внешних врагов, ни внутренних?! — Стойте! — заорал я и из последних сил пришпорил коня. — А ну стойте! Именем инквизиции! Выдрав левой рукой из-под куртки кругляш, я вцепился в него рукой, чувствуя, как по пальцам поползли капли горячей крови. Знают они про знак «Голоса» или не знают, мне было наплевать, нам позарез нужно попасть в город сегодня, потому что я сомневался, что все мои спутники переживут эту ночь за его пределами. Солдаты бросили свое занятие и принялись что-то обсуждать. Когда я подъехал, чудом умудрившись не сверзиться с коня, потому что держаться за поводья было элементарно нечем, они уставились на меня, как на привидение. — Именем инквизиции! — Я сунул в нос самому старшему на вид знак «Голоса» — он же знак курьера для не сведущих в отличиях между ними — и прохрипел: — Я требую нас пропустить! То ли внешний вид изможденного до крайности человека, то ли мой исступленный голос заставил его вздрогнуть и посмотреть на меня чуть ли не испуганно. — Что с вами, господин? — Попали в засаду! Нам нужен лекарь. Немедленно! Солдаты засуетились. — Как же это?! Где?! Кто посмел?! — меня засыпали вопросами, но я от них лишь отмахивался. Наконец к нам подъехали мои спутники. Оррик безжизненной куклой свисал с лошади, его придерживал Аридил. Валена выглядела ненамного лучше инквизитора, но еще держалась на своих силах. Завтра ей придется куда хуже всех. — Дайте нам провожатого, — распорядился я, даже не имея понятия, могу ли приказывать страже. — И отправьте посыльного к лучшему лекарю, пусть немедленно явится в гостиницу. Старший стражник быстро отдал все распоряжения, и самый молодой из них побежал впереди нас, показывая дорогу. — Куда ты нас ведешь? — В гостиницу «Молодой эльф», господин. — Далеко до нее? — Да нет, тут рядом, пройдем по Садовников, а там уж рукой подать. — Хорошо, веди. Город, по улицам которого мы шли, оказался не таким запущенным, как Архан, и он был больше и выше. Строения окружали нас плотным строем, исключительно из камня, зачастую двух- и трехэтажные. Несмотря на поздний час, навстречу попадались прохожие, провожавшие нас взглядами, но я не чувствовал удивления в их глазах. Как будто раненых тут возили чуть ли не каждый день. Интересно… Начальник стражи не соврал — к гостинице мы вышли буквально через несколько минут после того, как въехали город через ворота. В темноте здание ничем не отличалось от соседних, разве что слегка возвышалось над остальными и расползлось вширь сразу на пару зданий. В окнах первого этажа за мутными стеклами горел свет — там не спали. Неожиданно Аридил натянул поводья и подъехал ко мне. — Иан, послушай, мне нужно срочно отправить сообщение. — Это не потерпит еще минут двадцать? Я один с Орриком не справлюсь. — Мое дело не терпит ни минуты, я должен был бросить вас еще там, на месте первой засады, и мчаться сюда во весь опор, — сказал он, отводя взгляд. — Уверен, здесь вы найдете всю необходимую помощь, а я вернусь, как только закончу дела. С этими словами он развернул коня, и уже спустя мгновение только цоканье копыт указывало направление, в котором скрылся эльф. Я поднял глаза и заметил, что Валена не сводит с меня глаз. — Иан, нам нужен лекарь и быстро, рана слишком тяжела — от меня мало толку. — Эй, малый, как тебя кличут? — спросил я нашего провожатого. — Соф, господин. — Вот что Соф, вот тебе целый серебряный, найди мне лучшего доктора в городе! Приведешь быстро, получишь вторую монету. — Но ведь вы сказали десятнику… — Его я попросил, а тебе плачу за скорость. Усек? Парнишка кивнул и тоже умчался, издали крикнув: — Хозяина гостиницы зовут Бардварт! Стоило нам подъехать к парадному входу, дверь распахнулась, и оттуда выбежали двое: почтенный толстяк и его полная противоположность — высокий тощий дядька с пышной бородой. Как будто они только и ждали, как мы доберемся до них из леса. — Почтенный Бардварт, — обратился я к толстяку, — нам требуется ваша помощь! — О, нет, молодой господин! — ответил толстяк, подступая к лошади Оррика. — Я — Клес, это — Валлис, мы тут работаем, а господин Бардварт будет рад услужить вам за стойкой. Он редко покидает гостиницу. — Надеюсь, у вас есть свободные комнаты, наш друг совсем плох, мы ждем доктора, и нам нужно хорошее, светлое место, чтобы врач смог его осмотреть. — Лучшие номера к вашим услугам! — воскликнул Клес, всплеснув руками, и сноровисто принялся вытягивать инквизитора из седла. Не обращая на нас с Валеной больше никакого внимания, они осторожно опустили Оррика на землю, затем Валлис сбегал куда-то и притащил большой кусок плотной ткани, который расстелили на земле. Вместе они переложили его на импровизированные носилки и споро понесли в дом. Хлопнула дверь, и мы остались с волшебницей вдвоем на пустынной улице. Валена легко соскочила с лошади, чего нельзя было сказать обо мне. — Э-э… — проблеял я. — Можно тебя попросить мне помочь? Подо мной была заводная лошадь, с которой мы пока не нашли общего языка. Вряд ли всех моих навыков хватило бы, чтобы заставить ее встать на колени. Хорошо, что вечер скрывал детали, я чувствовал, что мое лицо сейчас по цвету не отличалось от спелой вишни. Девушка сначала одарила меня недоумевающим взглядом, потом легонько хлопнула себя по лбу, и мы вместе кое-как справились с проблемой, при этом я чуть не потерял сознание, зацепившись пострадавшей рукой за седло. — Коней оставьте, о них позаботятся, — услышал я голос Валлиса из-за приоткрытой двери. Едва очутившись внутри, я почувствовал, как у меня подгибаются ноги. Если бы не волшебница, растянулся бы на полу, а так мне пришлось повиснуть на ней, чтобы не упасть. Не знаю, почему так получилось, то ли пружина внутри меня разжалась, то ли ощущение безопасности ударило в голову вместе с запахами горячей кухни. Вечерняя прохлада еще как-то поддерживала меня на ногах, а горящий камин и теплый воздух, окруживший меня, стоило переступить за порог, окончательно выбили подпорку. Кое-как Валена дотащила меня до ближайшей лавки и впихнула за стол. — Я закажу ужин. — Нет, сначала нужно позаботиться об инквизиторе. — Я сделал попытку встать, но не смог даже пошевелиться. — Сиди уж, будущий инквизитор. — Валена толкнула меня в плечо. — Сама все сделаю. Удивительно, но, несмотря на близость красивой девушки, я не чувствовал к ней никакого влечения. Нежность — да, признательность — несомненно, но ни о какой любви и речи не шло. Я словно нашел в ней сестру, которой у меня никогда не было. Валена как будто сразу почувствовала мое отношение и с радостью ухватилась за эту ниточку. Девушки всегда с готовностью взваливают на себя ношу по опеке немощных и убогих. — Что угодно, молодые господа? — У нашего стола остановился любопытнейший тип. Если кратко его описывать, то лучше представить себе одноногого старика на деревянной ноге из известного всем романа. Только выправка у него оказалась солдатская и не хватало на плече попугая. Это, видимо, был тот самый хозяин гостиницы, который встречает гостей за стойкой, и теперь я понимал, почему. — Уважаемый Бардварт? — сказала Валена. — Он самый, — усмехнулся тот. — Клеса часто со мной путают. Я вижу, вас потрепало. — На нас напали в дне пути от города… — волшебница хотела добавить что-то еще, но я ее перебил. — Мы едва ушли, — сказал я, а вот то, как мы разобрались с бандитами, никому знать не надо. — Совсем разбойники распоясались, — вздохнул Бардварт. — И куда смотрит барон. Мне показалось, что все эти вздохи предназначались для нас. Уж слишком острый у него взгляд. — Я не знаю, куда смотрит он, а мы — на пару комнат. Одну — для леди, другую — для троих мужчин, побольше. Вам уже сказали, что мы ждем врача для друга? — Я уже велел слугам положить его в самую удобную комнату и послал за свечами. — Мы вам благодарны, — сказала Валена. — Мне будет нужна теплая вода завтра утром. — Все сделаем в лучшем виде, — кивнул хозяин. — Желаете отужинать? Поросенок едва поспел. Я почувствовал, как рот помимо моей воли наполняется слюной. Есть хотелось еще больше, чем спать. — Сначала мы проведаем друга, — сказал я. — Кстати, почём у вас кров? — Пять серебряных за комнату, — ответил Бардварт. — Но вам уступлю один серебряный и сегодняшний ужин за мой счет. Вот интересно, если к нему не заваливаются среди ночи с полумертвым человеком в придачу, то комната стоит один серебряный с носа? Но не идти же теперь в другое место. Я уже не в силах подняться, да и Оррику лишние телодвижения не добавят здоровья. Хоть Валена и утверждала, что опытный маг поставит его на ноги за пару дней, я в это верил с трудом. Как, впрочем, и в какие-то регенерирующие функции моего организма: в последнее время глаз перестал чесаться, но я так и не прозрел. — Распорядитесь проводить нас к нашему другу. В комнату, где разместили инквизитора, нас отвел Клес. Очевидно, по жизни этот толстяк был крайне жизнерадостным человеком, который к любым горестям относился легко и непринужденно. Вот и тут ранение Оррика немедленно превратилось в царапину, а доктор, которого мы ждали, должен был непременно поднять его на ноги за пару минут. Если бы так и было! Впрочем, с магией я пока сталкивался лишь поверхностно, впоследствии нужно будет окунаться в нее гораздо сильнее, если хочу «вжиться в мир». — Он здесь, — Клес толкнул дверь. — Миледи, ваша дверь следующая. Мы зашли, и сразу в глаза бросилось ложе с неподвижным телом Оррика. То, что дело плохо, видно было невооруженным глазом: его грудь вздымалась мелкими толчками, как будто он проглатывал воздух по кусочкам, а не вдыхал его, как обычный человек. Дополнительные свечи еще не принесли, так что на лице воина плясали тени, и даже при плохом воображении их легко можно было принять за духов смерти. Я с трудом опустился рядом с ним и приложил ухо к груди. Даже через одежду чувствовалось, что у него горячка. — Ты уверена, что он поправится? — Ты просто не знаешь, на что способен хороший лекарь. — Валена опустила ладонь мне на плечо. — Мои потуги в сравнении с их умением — все равно что холмик с горным хребтом. Не за один день, конечно, но за неделю будет лучше прежнего. Но приготовься к тому, что аппетит у него вырастет втрое от обычного. Я вздохнул. Давно пора наступить на горло собственной жадности. Раньше я проще относился к деньгам. Неужели и это подарок от того, прежнего Иана? Хотя с чего бы? У него денег отродясь не водилось. К тому же при отъезде Оррик не забыл и захватил с собой четыре меча, доставшиеся ему в качестве трофея. Он сказал, что железо так себе, но каких-то денег они все равно стоят. Их можно продать и здесь, все-таки попридержав меч десятника, аккуратно притороченный к седлу лошади эльфа. Мне было больно смотреть на осунувшееся, бледное лицо инквизитора. Потерять его? Бог с ним, с ценным членом отряда, я привязался к этому здоровяку, но так и не смог понять как человека. Что им двигало? Что движет сейчас? Удивительно, но факт — Аридил оказался гораздо проще и прямолинейнее, чем этот немолодой уже воин. И все равно, если задумываться, то я все сильнее склонялся к тому, чтобы назвать его другом, а не просто спутником. В этот момент в дверь осторожно постучали. Она приоткрылась, и в щель просунулась голова молодого стражника. — Я привел доктора! — Соф нашел меня взглядом. — Ну так давай его скорее, чего ждешь! Парень посторонился и в комнату вошел высокий статный человек в длинном плаще, закрытых сандалиях и в некоем подобии цилиндра. Из-под шляпы выглядывали кустистые брови, скрывавшие взгляд незнакомца. — Кто у нас больной? — спросил он, глядя на лежавшего Оррика, и его звучный, уверенный голос мне понравился. — Доктор Адалоуолф, — представился он и небрежно бросил шляпу на одну из пустых кроватей. — Что у вас приключилось? Под шляпой обнаружилась копна черных волос, и я сразу скинул посетителю лет пятнадцать. Оказывается, не все лекари — старики. Но хватит ли ему опыта? Простуда отличается от арбалетного болта в боку. — На нас напали, — сказала Валена. — Мы отбились, но наш спутник получил стрелу. К счастью, я немного умею лечить, поэтому смогла остановить кровь. Доктор Адалоуолф удивленно взглянул на девушку и улыбнулся. — О! Коллега! — Он одобрительно кивнул Валене, а затем сморщил нос и наклонился над Орриком. — Вы молодец! Какой курс? — Второй, — смущенно ответила девушка. — Я так и не смогла получить рекомендательных писем. Мужчина еще раз оглянулся. — Считайте, что одно у вас есть. Высшее. Вы сохранили ему жизнь, а это, поверьте, непросто. А теперь не мешайте мне. — Можно мне остаться? — спросил я. — Перед этим он спас жизнь мне. Это мой друг. Доктор на секунду задумался. — Почему бы и нет. И вы, миледи, можете остаться. Вам не помешает взглянуть на дело ваших рук и понаблюдать за процессом. Соф, получив причитающееся, тут же исчез, а больше в комнате никого не было. — Ну, приступим! — немного театрально сказал Адалоуолф, скинул плащ, оказавшись в костюме, похожем на пижаму для мужчин, и воздел руки над Орриком. Практически сразу от ладоней Адалоуолфа к телу Оррика потянулись зеленые нити, таким же цветом вспыхнули его глаза. Судя по направлению взгляда Валены, визуальные составляющие магии она не видела, но все равно сразу подобралась и все ее внимание обратилось на Оррика. Что-то она чувствовала, но не так, как я. Магию я видел как на ладони. Доктор Адалоуолф был переполнен ею, как кастрюля, которую налили до краев, и сейчас она закипела, переливаясь через край. Цвета энергии оказались насыщеннее и ярче, чем те, что я видел у волшебницы. Он вливал в колдовство все больше и больше силы. Нити утолщились, набухли и стали пульсировать, на концах образовались присоски, они, наподобие щупалец, касались мест вокруг раны. — А его не надо раздеть? — ляпнул я. — Не надо, — с легким недовольством в голосе отрезал Адалоуолф, не прерываясь. Не надо так не надо. Я продолжал разглядывать невидимую для остальных паутину, которая все гуще опутывала место ранения. Часть из нитей стали проникать в рану — Оррик застонал, но в себя не пришел. Тут в кармане у врача запульсировало нечто большое и еще более яркое. Я разглядел багровый свет, пробивающийся сквозь ткань. Предположу, что подключился накопитель, о котором рассказывала Валена. Наш доктор не так прост! — Девочка, как я уже говорил, ты почистила рану и скрепила часть сосудов, но внутреннее кровотечение не остановила. Еще несколько часов, и даже я не смог бы его спасти. Повезло, что ты догадалась передать ему часть своих сил. — Я… — Не надо оправдываться, лечению таких ран не обучают даже в академии. Ого! Полевая хирургия тут не в чести? — А где учат? — спросила она. — В Отрогах Мудрости, — сказал Адалоуолф, и мне до жути захотелось узнать об этом месте как можно больше. — Но тебе туда дорога закрыта, это место не для молоденьких девушек. Теперь любопытство будет сжигать меня почище египетского огня. Мне до смерти захотелось узнать об этом месте. Похоже, вся движуха в мире проходит именно там. Вон даже маг там побывал, не по скайпу же он выучился работать с такими ранами. Лекарь, или другими словами, маг-целитель, опустил руки ниже и сжал ладони в кулак. Рана засветилась ослепительным светом, и я не поверил своим глазам: края раны в прорехе одежды стали сходиться! Медленно, по миллиметру в секунду, кожа двигалась, нарастала молодой розовой пленкой. Оррик застонал громче, но по-прежнему не просыпался. — Шрам оставлю, — сказал Адалоуолф. — Думаю, у него их и так достаточно. Подержав еще несколько минут ладони над местом ранения, маг удовлетворенно кивнул — свечение погасло. На все про все ушло пятнадцать минут и несколько капель пота, которые маг постарался смахнуть небрежным взмахом руки. — Ну что, заметила что-нибудь? — спросил он. — Да, мэтр! — она поклонилась. — Я такого никогда не видела! Маг улыбнулся и потрепал ее по щеке, как воспитатель малолетнюю ученицу. И своенравная девчонка даже не подумала возмутиться! — Кто у тебя учитель? — Мэтр Огринэль. Адалоуолф усмехнулся. — Старый ворчун! Передавай ему от меня привет, как вернешься в академию. Думаю, он будет рад обо мне услышать. Ну-с, есть еще пациенты? Валена бросила взгляд на меня, но я энергично замотал головой. — Это все, — поспешно сказал я, мне почему-то не хотелось, чтобы меня осматривал посторонний. Девушка удивленно распахнула глаза, но я не дал ей сказать и слова. — Сколько мы вам должны за лечение? Маг сжал губы, видимо, прикидывая что-то в уме, а потом со скучающим видом произнес: — Одного золотого будет вполне достаточно. Я посмотрел на Оррика, вздохнул, а затем полез в сумку. С одной стороны, на здоровье не экономят. С другой — правильно сделал, что не дал себя осмотреть, за такие деньги пусть само заживает. Есть у меня регенерация или нет, но я уже чувствую, как под действием суммы везде начинает стягиваться кожа. — Не забудь заглянуть за рекомендацией! — сказал Адалоуолф, взвешивая монету в руке. С этими словами маг кивнул мне и удалился, прихватив плащ и шляпу. Валена опустилась на свободную кровать, подобрала ноги и обхватила их руками. Ее глаза потускнели, и она прикусила губы. — Зачем мне рекомендация, если я больше никогда не увижу академию? — А где же учатся маги, которые принесли присягу инквизиции? — спросил я. — Нигде, — ее голос дрожал. — Они нигде не учатся. Их презирают и ненавидят. А еще боятся. Так, вот еще задачка. Если я не хочу, чтобы она наложила на себя руки, а стала полноценным магом, нужно обеспечить ее обучение. Не верю, что этого нельзя сделать. — Не вешай нос, мы что-нибудь придумаем! В этот момент дверь снова открылась, и в комнату ворвался Аридил. Был он неимоверно зол и сыпал искрами в буквальном смысле этого слова! — Мне отказали! Сто тысяч демонов им на голову! Да постигнет их проклятие Древа! Вы слышите, мне отказали! Этот напыщенный индюк даже не захотел открывать дверь! Мы с Валеной переглянулись: очевидно, дела у эльфа с отправкой срочной депеши оказались не очень хороши. Из-за этого он был не похож сам на себя. — Они посмели отказать принцу?! — изобразил изумление я, хотя чувствовал только усталость. — Даже слушать не захотели! — воскликнул он, продолжая нарезать круги. — Велели приходить завтра и принести деньги! Я насторожился. — Какие деньги? Аридил остановился и сначала нахмурился, а потом посмотрел на меня. В его горле что-то забулькало, и он резко остановился. — С меня потребовали две золотые монеты. — Сколько?! — не поверил я своим ушам. Эльф почесал затылок. — Две монеты, — повторил он и посмотрел на меня. — Ты можешь мне одолжить? Когда князь появится здесь, я клянусь, что отдам тебе деньги! Я вздохнул. Похоже, Аридила вытурили из отделения почты вовсе не из-за времени суток. Порывшись в поклаже, я обреченно протянул ему два тяжелых кругляша. Жрать нам станет нечего гораздо раньше, чем на половине дороги. Если не приедет Аэларэль и не вернет мне долг, мы очень недолго сможем рассчитывать на гостеприимный прием даже в этой гостинице. — Я верну! Клянусь! — горячо проговорил эльф, но у меня не было сил даже слушать его. — Вернешь, но на сегодня новостей достаточно. — Как он? — Аридил вспомнил, что не только у него одного проблемы, и кивнул на лежавшего без сознания инквизитора. — Говорят, поправится, — сказал я. — Что значит говорят?! — воскликнула Валена. — Мэтр Адалоуолф просто кудесник! Видели бы вы, как быстро и без всяких усилий излечил вашего друга! Насчет «без усилий» я бы поспорил, но решил промолчать. — Почему ты не захотел, чтобы мэтр посмотрел и тебя? — встряла Валена. — Потому что по сравнению с Орриком у меня лишь царапина. За такие деньги она и сама заживет — мне, в отличие от Оррика, мечом не размахивать. И вообще, давайте спать. Когда-то же должно быть так, что утро вечера мудренее. Проснулся я с головной болью и пустым желудком. Горячий поросенок, о котором рассказывал хозяин гостиницы, меня так и не дождался. Ладно, нужно довольствоваться малым, мой желудок и каша вполне устроит. Я открыл глаза и обнаружил, что в комнате никого нет. Ну, эльф понятно — спозаранку побежал докладывать князю, но где инквизитор? Неужели магия оказалась настолько мощной, что за ночь подняла на ноги полумертвого человека? Значит, сбылось пророчество волшебницы, и выздоравливающий инквизитор уже опустошает закрома родины. Странно, обещали, что он будет поправляться неделю, а не одну ночь. Спустившись в зал, где кормили постояльцев и заезжих, я действительно нашел там Оррика в компании остальных. Аридил потягивал вино из бокала, Валена подчищала тарелку от яичницы, а инквизитор занимался тем, что мстил тому самому поросенку, которым меня вчера соблазняли. Все шло к тому, что мне точно ничего не достанется. — Иан! — воскликнул радостно Оррик, размахивая большой косточкой. — Мы решили тебя не будить! — И сожрали мой ужин, — пожаловался я, опускаясь на скамью рядом с Валеной — от девушки пахло цветами и еще чем-то пряным. — Так закажем еще! Бардварт — отличный малый! И пиво у него м-м-м! — Я слышал, что раненых поят бульоном, — сказал я, провожая взглядом свиную ножку в бездонную пасть Оррика. — А не пивом. — Да?! — удивился тот. — Расскажешь потом байки со своей родины. У нас воинов лечат мясом! — Я заметил. Ты почти здоров, как я погляжу. — Ну не совсем. Чую, кровь не до конца восстановилась, и кожа на боку чешется и нарастает. — Мы это все утро слышим, — заметил Аридил. Он был спокоен, как будто и не было вчерашнего вечера. — Отправил? — поинтересовался я. — Да. Завтра утром князь должен быть тут. Недалеко же мы ушли за это время. Зато информации выше крыши. Надеюсь, Аридил все-таки расколется, потому что оставаться в неведении я не собирался. В конце концов, именно мне удалось ухватить за хвост черную кошку в темной комнате. — Валена, ты ходила за рекомендацией к магу? — спросил я. Девушка подняла на меня отрешенный взгляд. — Зачем? Я же говорила… — Сегодня же забери бумагу. Забери, я сказал! — Хорошо, — без всякого энтузиазма согласилась она. — Схожу. После завтрака меня заставили пройти «техосмотр». Сил у волшебницы по-прежнему не водилось — сказывалось полное истощение после боя, — Аридил опять где-то пропадал и не мог со мной поделиться, поэтому лечение велось традиционными способами. Она реквизировала у хозяина гостиницы кастрюлю и долго варила в ней какую-то пахучую гадость. Затем поменяла повязку, подложив под нее отвар, отчего рука занемела от локтя и до плеча. Меня успокоили, что так и должно быть, а потом заметили, что процесс заживления идет существенно быстрее положенного. И хоть болеть еще будет долго, подвижность, похоже, полностью восстановится. В конце Валена все же уколола меня моей прижимистостью и попросила все равно показаться полноценному магу, когда эльф вернет деньги. Я, естественно, ей это пообещал. После вернулся в комнату и обнаружил там Оррика. Инквизитор успел заснуть раньше меня, из-за чего мне пришлось спешно оттуда ретироваться — храпел мой спутник ничуть не тише, чем ругался. Я оказался предоставлен самому себе до конца дня. Волшебница все-таки решилась заглянуть к магу, который вчера пользовал Оррика, Аридил куда-то убежал еще раньше, инквизитора было слышно даже на лестнице — все нашли чем заняться. Лишь у меня отсутствовала даже малейшая необходимость что-то делать, и от того становилось скучно вдвойне. Бардварт пообещал придержать за нами наш стол, но не сидеть же в гостинице до самого вечера? Тогда я решил развлечь себя пешей прогулкой. Почему каждый раз мы оказываемся в городе за полночь? Почему не утром? Птички поют, цветы поворачиваются к солнцу — мне, конечно, не до романтики, но все же гораздо приятнее, когда вокруг светло. И настроение… Да, к слову о настроении: мое утро сразу не задалось — стоило оставить за спиной несколько перекрестков, небо заволокло тучами и зарядил мелкий, противный дождь. Прохожих смело с улиц, как будто прошлись метлой. Редкие люди, попадавшиеся навстречу, спешили по своим делам, нахохлившись и завернувшись в высокие воротники. Я решил, что дождю меня не остановить, и продолжил прогулку. Чем ближе к центру города, тем больше прибавляли дома этажей, кое-где попадались даже четырехэтажные монстры. Я высоко задирал голову и несколько минут рассматривал широкие окна, резные карнизы, балкончики, прилепленные к стенам. Если закрыть глаза, можно представить, что вокруг раскинулся провинциальный европейский город, а в кармане вот-вот зазвонит телефон. — С какой целью вы… Я обернулся, и говоривший не закончил свою фразу. Напротив меня остановились трое стражников. Один разглядывал меня, будто пытаясь припомнить, где он меня видел. Что-то в его лице показалось мне смутно знакомым. Так и есть! Этот стражник был вчера у ворот и видел, как мы въезжали в город. — Как ваш друг? — вспомнил он меня наконец. — Удалось спасти? — Да, большое спасибо. Ваш маг творит чудеса! Стражники заулыбались. — Да, это он умеет. — Может вытащить с того света. — К сожалению, не бесплатно, — вздохнул я. — Ободрал вас как липку, — понимающе кивнул стражник. — Сожалею. Что-то не похоже, чтобы он действительно сожалел. У него на уме явно другое. — Хорошо, что мы вас повстречали, — заявил другой. — Вы вчера так быстро уехали, что мы не успели взять с вас плату за въезд в город. Но мы не в обиде, главное, ваш друг в полном порядке. Они ожидающе уставились на меня, а я не знал, что ответить. Понятно, что сейчас они попытаются вытрясти побольше. Впрочем, вопрос звучит по-другому: послать их подальше или не нарываться? Могут они меня за это арестовать или нет? — Велика ли плата? — По пять серебряных за человека, наша помощь, естественно, бесплатно. Я с трудом смог удержать челюсть на месте. Это грабёж среди белого дня! — Да вы с ума сошли! Стражники нахмурились. — Вам, господин, следует держать себя повежливее, а то мы не посмотрим, что у вас ранен друг. Мигом окажетесь за решёткой! Погулял, называется. Ссориться с местными властями в мои планы пока не входило. — Вы не так меня поняли, я всего лишь высказал изумление суммой. Мне нигде не приходилось платить больше серебряного! Солдаты переглянулись. — Возможно, в каком-нибудь захолустье и так, но у нас тут другие порядки! Так вы будете платить?! Что делать? Отдать последние деньги этим вражинам? Какой бы ни был хозяин гостиницы добряк, без оплаты он выставит нас на улицу. Одна надежда на князя. — Буду, но у меня с собой отсутствует необходимая сумма. Все деньги остались в гостинице. — Тут мне пришла в голову мысль получше. — А что, представительство инквизиции в городе есть? Стражники настороженно переглянулись. — Конечно, есть, господин. — Тогда не проводите ли меня к их обители, я как раз хотел нанести визит ее главе. Мне показалось, или над головами стражников повисли белые шарики страха? — Вы хотите увидеть епископа Берингара? Ого! Я и подумать не мог, что в этом городе свой епископ. Готов ли я к встрече с ним? Как бы не сесть в лужу поглубже. Но платить мне хотелось еще меньше, чем встречаться с этим Берингаром. — Да, мне бы хотелось передать ему привет от епископа Тука. Его начальник охраны лежит сейчас со стрелой в боку в гостинице «Молодой эльф», а я вот изволил прогуляться по вашему славному городу и нанести визит епископу Берингару. Так вы проводите меня? — Э-э, конечно, господин, — скороговоркой протараторил стражник. — Пойдемте… — Стойте! — оборвал я его. — А как же пошлина за въезд в город?! — О! Не берите в голову, мы зайдем за ней позже, как-нибудь в другой раз! Подозреваю, товарищи бойцы теперь изо всех сил желали, чтобы этого разговора не было, потому что я слышал от Оррика, что инквизиция пользуется правом беспошлинного прохода в любой город на Арли. К счастью, я вовремя об этом вспомнил, иначе, как лох, отдал бы последние деньги. Впрочем, к епископу мне попасть так и не удалось — святой отец «работал в полях». Мне пришлось оставить ему послание и адрес, по которому меня можно найти. Во избежание дальнейших приключений я поспешил вернуться в гостиницу. Все это время меня сопровождал почётный караул из трех стражей порядка, облегченный вздох которых при виде гостиницы можно было услышать даже с заткнутыми ушами. — Благодарю за компанию, — сказал я, прощаясь. — Заглядывайте за пошлиной. Старший из стражников скривился, как будто хлебнул кислого молока. — Если вам ещё понадобится помощь… — пробормотал он. — Я обязательно вас найду. — Я многозначительно на него посмотрел, с удовлетворением понимая, что отомщен. — Как погулял? — Оррик махнул мне рукой, приглашая к столу. В огромной сковороде перед инквизитором развалился брат-близнец вчерашней молодой хрюшки. Рядом парили тарелки с закуской и гарниром, которым он уделял не меньше внимания, чем здоровенной кружке пива в правой руке. — Нанес визит местному епископу. Оррик поставил кружку на стол. — Надеюсь, ты не додумался передать привет от дядюшки Тука этому жирному борову? — Епископ Берингар отсутствовал на рабочем месте, — вздохнул я. — Так что я не смог этого сделать. — Повезло, — шумно выдохнул Оррик. — Они с Туком те ещё друзья. Ты вполне мог оказаться за решеткой. На пару деньков из-за какой-нибудь ошибки. Я вздрогнул. Все мои гениальные идеи ведут в одно место? — А есть у нашего славного епископа те, кто не хочет при встрече вспороть ему живот или огреть по голове молотком? — Так сразу и не вспомню, — заржал Оррик. — Давай, не стесняйся, все равно ты платишь. Инквизитор сделал знак, чтобы накрыли вторую половину стола для меня. В трактире оказалось немноголюдно. Посетители жались по углам и в основном налегали на еду. Время для посиделок за пивом придёт позже. Мальчонка метнулся к нам от барной стойки и выставил передо мной несколько тарелок. — Гуляш тащи, — велел ему Оррик. — Для затравки. Указание немедленно исполнили, и уже через минуту я почувствовал, до какой степени проголодался. Мясо таяло на зубах, а бульон прожигал глотку жаром, но все равно остановиться оказалось выше моих сил. — Очуметь, как вкусно, — признался я, чувствуя, что готов обглодать ложку. — Старина Бардварт свое дело знает крепко, — усмехнулся Оррик. — Когда он служил поваром на Отрогах Мудрости, такие вещи вытворял, парни на руках его были готовы носить. Особенно когда на завтрак, обед и ужин одна и та же крупа. Тут уж я не удержался. — Да что это за Отроги такие?! — Это, брат, самое паршивое место на свете. Снег, холод, и ни одной девки на сотню верст. У тысячи мужиков, кроме жрачки, никакой отрады, но платят так, что люди готовы идти на край света и рисковать своей шкурой ради звона монет. Я затаил дыхание и ждал продолжения, но Оррик, похоже, уже сказал все, что хотел. — За что же так хорошо готовы платить? — А за что обычно готовы платить? Конечно, за чью-то жизнь и чью-то смерть. — Ты можешь хотя бы сейчас не говорить загадками?! — взмолился я. Оррик уставился на меня удивленным взглядом. — Ты и в правду не знаешь?! — Оррик, всю свою жизнь я провел в пещерах. С чего бы мне знать? Я думал, что ты заметишь, что для меня многие обычные вещи кажутся удивительными. Оррик покачал головой. — Странный ты, но, если сказано, что это не моего ума дело, значит, я в это не лезу. Все, мне это надоело: или пан, или пропал. — Оррик, если бы ты не проиграл в том бою, ты бы рассказал мне, что Тук хочет меня убить? Я выдержал его взгляд и дождался, когда он опустит его. — Иан, что ты от меня хочешь? Я всю жизнь исполнял приказы. — Я хочу знать: могу ли тебе доверять. Ну вот, слова сказаны. Теперь я либо его потеряю, либо в моей команде действительно появится человек. Оррик молчал долго, очень долго. Он даже есть перестал, задумчиво разглядывая стену напротив. Наконец он поднял на меня взгляд. — Епископ терпеть не может неудачников, а тот бой показал, что я не просто проиграл, а не смог верно оценить силы противника. Так что никакой я уже не начальник охраны. В лучшем случае обычный «чистый брат», и только. — Он помолчал, а я, затаив дыхание, ждал продолжения. — Но потом я понял, что никто не сделал бы для меня того, что сделал ты в тот день. Меня ведь прирезали бы, не подтолкни ты тогда этого негодяя. Боги дали мне ещё один шанс. Ты дал. Так что я обязан тебе жизнью, а Оррик всегда отдает долги. — Он говорил так, будто рассуждал сам с собой, но тут он взглянул мне в глаза. — У меня нет родных, нет близких, нет дома, мне некуда возвращаться. Все, что у меня теперь есть, — это долг перед тобой. Так что — да, ты можешь мне доверять. К вечеру в трактир стали стягиваться завсегдатаи и любители пропустить по стаканчику после напряженного трудового дня. Таланты, приобретенные Бардвартом на службе, притягивали к его заведению служивых всех мастей, так что вскоре свободных столов не осталось. Впрочем, нам не пришлось воспользоваться любезным предложением хозяина, потому что Оррик торчал за столиком с обеда, сразу перейдя в разряд почетных клиентов. А потом мы уже вдвоём принялись проедать последние деньги. Через несколько часов к нам присоединилась Валена, поведав, что маг оказался настолько любезен, что дал ей несколько полезных советов. В конце рассказа она достала из сумки грамоту с широкой квадратной печатью. — Ума не приложу, что мне с ней делать, — вздохнула она, — отступники не учатся в академии. — Отступники? — спросил я. — Так называют тех, кто работает на инквизицию. — Да что ты заладила, отступники-отступники. От костра спаслась, и то ладно. А такими штуками не разбрасываются, — буркнул Оррик. — Пригодится где-нибудь. Я все-таки добился своего, и инквизитор рассказал мне историю про Отроги Мудрости. Такое название получило ущелье в горах на севере континента. Снег, лед, метели и собачий холод — вот все, что надо знать, чтобы в здравом уме обходить это место стороной. Память о нем пришла с незапамятных времён, и ничего хорошего в тех историях отродясь не водилось. Смертельный ужас — вот что в них было. Гиблая земля, даже одиночки без царя в голове предпочитали держаться от нее подальше. В тех краях можно повстречать такое, что навсегда отобьёт желание спать в темноте. Время от времени из ущелья выползали твари, что не привидятся в самом страшном кошмаре. Вампиры и оборотни — детишки в сравнении с этими созданиями тьмы. Зараза распространялась дальше по королевствам, и тогда инквизиция обратилась к гномам. Им предложили восстановить права на земли поверхности, раскинувшиеся над их владениями, в обмен на строительство несокрушимой крепости на пути расползающегося зла. Те, не задумываясь, ответили согласием. Строительство, по разным свидетельствам, продолжалось от тридцати до пятидесяти лет. Сколько подгорного народца при этом полегло, одному Аиду известно, но гномы сдержали слово и вручили священникам ключи от бастионов. С тех пор на пути тварей стояла крепость, равной которой не знала Арли. Стены ее тянулись на десятки верст, а шпили башен царапали небо. Над главным входом гномы установили символ Светлого Братства — три перекрещенных меча. Его потом объединили со знаком церкви, связав с инквизицией. Каждый, кто прошел через эти ворота, становится членом этого незримого сообщества. Так что, если ты планируешь стать полноценным братом-послушником и посвятить свою жизнь служению, дорога твоя пролегает через эту крепость. По сути, инквизиция кует там свои самые ценные кадры. Впрочем, под ее стягом в стенах твердыни собирается разный люд. Его привлекают блеск золота и привилегии, даруемые отслужившим в мрачном, холодном краю. С давних времен напор тварей вырос в десятки раз, так что охотники до быстрой наживы часто вместо денег получают пристанище в желудке очередного чудовища. И все равно поток желающих не иссякает — церковь и королевства не жалеют золота для смельчаков. За год службы в этом месте можно скопить круглую сумму, за пять лет — жалуют титулом барона. Но пять лет в тех краях — самоубийство. Оррик отслужил три, когда его забрал из крепости Тук, в то время ещё и не помышлявший о сане епископа. Мы с Валеной слушали Оррика, раскрывши рот, когда заявился Аридил, усталый, но очень довольный. — Получил весточку от своего князя, — догадался инквизитор. — Все ходишь где-то, а тебя тут уже давно вино дожидается. — Да, пришёл ответ, — эльф налил себе вина. — Завтра утром он будет здесь. Вот уж не знаю, радоваться или печалиться. Ничего хорошего я от этого визита не ждал. Хотя пришла пора расставить точки над «и». — Может, расскажешь, что ты там нашёл? — сказал Оррик. — Какие могут быть тайны от друзей? Аридил, осушил стакан и покачал головой. — Если так хочется, спросишь у князя. — У князя я спрошу обязательно, — заметил я. — Но я хочу спросить у тебя. Подозреваю, то, что ты увидел, касается вашего задания. То есть уже нашего задания. Слова же Оррика натолкнули меня на мысль, что вся эта возня связана с твоим народом. — Я не буду говорить, — спокойно сказал Аридил. — А ты и не говори, — усмехнулся я. — Говорить предоставь мне, а ты слушай и моргай время от времени. — Дождавшись кривой усмешки на губах Аридила, я продолжил: — Подозревать, что в нападениях по полной замазались представители твоего народа, я начал, когда увидел результаты стрельбы, и хоть били из арбалетов, навык — он и в Долине Тишины остается навыком. Ну и что, что вы на дух не переносите бездушные машинки для изготовления дырок на расстоянии. С такой дистанции и точностью поразить цель может только эльф, а цель, как известно, оправдывает средства. Когда же я узнал, что эльфы не убивают своих, все встало на свои места. Не люблю давить, поэтому и выкладывал я свои предположения, уставившись в кружку с пивом. Пузырьки лопаются, пена оседает, и на свет божий показывается краешек янтарного напитка — прямо как информация, которой поначалу кот наплакал, а затем только успевай собирать и выстраивать. Я посмотрел на Аридила, который пытался демонстрировать невозмутимость, но цвет ауры выдавал его с головой. — Полагаю, ты все-таки догнал тех стрелков. Ими оказались твои сородичи. И они снова не решились прикончить своего, как, впрочем, и ты не решился их задержать. Зато наговорились вы вдоволь. Именно поэтому тебя не было так долго. Ты предлагал им пойти с тобой? Сознаться? А они убеждали тебя в своей правоте и уговаривали в обратном. Ввиду того, что ты вернулся один, подозреваю, ни у тебя, ни у них ничего не вышло, и вы остались при своем мнении, — сказал я, теперь глядя ему прямо в глаза. — Учитывая размах предприятия, твой дядя либо полностью в курсе, либо что-то подозревает, потому и направил тебя сюда. Из этого следует, что наша миссия завершена. Поэтому я буду требовать, чтобы нас отправили в Алату порталом, потому что смысла в дальнейшем топтании дорог нет никакого. На эльфа было жалко смотреть. Взгляд Аридила ковырял неровности на залитом пивом столе. К счастью, в трактире освещение было так себе, иначе я решил бы, что он покраснел. — Так мальчишка прав, и ты действительно в лесу встретил своих? — недоверчиво спросил Оррик. — За всеми нападениями и пропажей людей стоят эльфы? — вскрикнула Валена. — В академии обсуждение этой темы не приветствуется, но я как-то слышала разговоры преподавателей. Аридил обреченно молчал, но я не собирался давать ему возможность улизнуть от ответа. — Принц, — я специально воспользовался его титулом, чтобы подчеркнуть значимость слов, — ты можешь, конечно, не отвечать, но в команде, которую, я надеюсь, вы почтете своим участием, от своих не может быть секретов. — Мне очень не хотелось так говорить, но, похоже, у меня не оставалось выбора. — Мы все связаны, благополучие одного зависит от всех остальных. Я понимаю, что тебе тяжело признаваться в причастности к преступлениям своего народа, но сейчас твой народ — это мы. Стоит провалить миссию, и твоей мечте конец. Кому нужен правитель, который не может сдержать слово и позаботиться о своих? Аридил тяжело вздохнул и поднял на меня взгляд. Очевидно, он принял решение. — Спрашивай. Дальше наш разговор напоминал допрос следователя и подозреваемого, но мне нужно было знать все. — Ты обнаружил в лесу эльфов? — Да, двоих, оба вооружены арбалетами. Я подобрался к ним почти вплотную, едва одному не снес голову. — Полагаю, и они, и ты были удивлены. — Да, они не ожидали увидеть меня. — Они не пытались тебя убить? — Эльфы не убивают друг друга. — Что было дальше? — Мы поговорили. Дареан, так звали одного из них, предложил мне уйти с ними. Он сказал, что у них великая миссия, к воплощению которой должны стремиться все эльфы. — Что за миссия? — Он сказал, что мне расскажут, если я пойду с ними. — Но ты не пошел. — Нет. Я задумался. Для чего же они таскают людей? Что за миссия может требовать такого количества жертв? Вряд ли они занимаются этим, чтобы развлечь себя рабами или сделать зоопарк. — Задержать ты их не пытался? — Как? Это равносильно убийству, — вздохнул Аридил. — Они тоже пытались уговорить меня, но не прибегали к насилию. — В общем, вы разошлись, — подытожил я. Довольно долго после признания эльфа мы все думали о своем. Никто не произносил ни слова. В конце концов, что меняло вмешательство эльфов? Для меня — ничего. Мне нужно было сдавать экзамены и становиться инквизитором. Как — другой вопрос. При этом ни в коем случае не допускать смерти перед скоплением людей, чтобы не явить им возрождение Убийцы. Вот так — и в лодку сесть, и рыбку съесть. Тяжело, но надо, ведь я как-никак вообще сам по себе явление, но как говорится, будь реалистом, проси невозможного! Я оглядел своих людей. Да, теперь я определенно могу назвать их своими людьми. Нежданно-негаданно я обрел то, к чему так стремился, — свою команду. — А теперь послушайте, что я вам скажу. — Я огляделся: народ в трактир все прибывал, но до нас никому не было дела. — Наши дела тут закончены. Завтра я буду просить у Аэларэля порталом отправить нас прямиком в Алату. У меня есть год, чтобы подготовиться к поступлению. Пока не знаю как, но я стану инквизитором. Понимаю, что сейчас это звучит слишком самоуверенно, но поверьте, я умею добиваться своего. Когда это произойдет, заметьте, не «если», а «когда», мне нужны будут люди, на которых я смогу положиться. Зачем, спросите вы? Отвечу. Потому что я не собираюсь прозябать на задворках. Карьера — вот моя цель. Уверен, у вас тоже есть свои цели. Готов поклясться на чем угодно, что если вы поможете мне, они станут и моими. А вместе можно горы свернуть. Но я должен быть уверен, что могу на вас положиться. И теперь я хочу спросить: вы готовы пойти за мной? Не за инквизитором Ианом, а за мной. Оррик крякнул, Аридил выглядел смущенным, Валена разглядывала меня так, будто увидела впервые. — Я тебе уже все сказал, — проворчал Оррик, оглядел остальных и припечатал ладонью стол. — Но для остальных повторю: я с тобой. Моя жизнь — твоя жизнь. Следующим выступил Аридил. Было видно, что для него подобное признание внове, но выглядел он не менее решительным. — Никогда не думал, что такое скажу, но пусть Лес будет мне свидетелем: я с тобой, пока не затронута моя честь и честь Семьи, — сказал Аридил, и я незаметно выдохнул: значит, его семья тут ни при чем — уже хорошо. Значит, будет служить не за страх, а за совесть. Все посмотрели на волшебницу. Валена же не обращала внимания ни на кого, кроме меня. Что-то мне подсказывало, что ее слова окажутся решающими. — Я потеряла семью в восемь лет, — тихо сказала она. — Они отреклись от меня. Ты первый, кто напомнил мне о том, что иногда, когда весь мир против, возможно, найдутся те, кто подставит плечо в такую минуту. — Прямо Светлое Братство, — Оррик почесал бороду. В этот момент на улице закричали. Одиночный вопль подхватили, он размножился и пошел эхом гулять между домов. Посетители Бардвартова заведения поначалу не обратили на шум внимания, но по мере того, как он рос, замолкали и в недоумении принимались вертеть головами. Самые любопытные выглянули посмотреть, что происходит. Спустя минуту в зал ворвался человек в дымящейся куртке. — Дом купца Вилберта горит! Все повскакали с мест. Я тоже начал подниматься, но Оррик успокаивающе махнул рукой. — Сиди уже, без тебя разберутся. Вон желающих сколько. Я посмотрел на эльфа, Аридил и не подумал куда-то двигаться, попивая вино из кружки. — А мы разве не должны помочь? — Должны? Кому и чего мы должны? — сказал удивленно Оррик. — Это не наше дело. Сами справятся. Город из камня, до нас огонь не доберется. Удивительно практичный подход. — И ты, девочка, не вздумай дергаться, — жестко пресек возражения Валены Оррик. — Из тебя сейчас целительница, как из меня поэт, так что сиди и не рыпайся. Одно дело — лечить запрещенными способами братьев-инквизиторов, и совсем другое — разных проходимцев. На костер же не хочешь? Вот! Зал трактира опустел. Остались только мы и компания из пяти человек в углу заведения. Не думаю, что все побежали помогать, зрелище пожара привлекает не меньше ротозеев, чем казнь или драка. Главное, чтобы тебе не досталось. — Продолжайте есть-пить, — сказал вдруг Оррик. — По моему сигналу отходим к лестнице на второй этаж. Валена, ты — первая, птичкой летишь наверх! Глаза волшебницы расширились, я начал разевать рот, а Оррик уже гаркнул: — Пошли! И все вдруг завертелось: пятеро незнакомцев, до того преспокойно хлебавшие пиво в углу, снесли лавки, бросившись в нашу сторону. Один из них отклонился от курса и накинул на дверь засов. Остальные четверо стали нас обходить, да так шустро, что я через мгновение понял, что наверх нам никак не успеть. — Вместе держаться! — взревел Оррик. — Аридил, Иан на тебе! В отличие от нас пятерка действовала молча и чрезвычайно уверенно. В их руках замелькали короткие кривые мечи, я заметил, что все они в повязках, закрывающих лицо. — Братство Бездушных! — ахнула Валена. Оррик выругался, и в его руках бабочками замелькали ножи. Аридил вытащил из ножен кинжал, брат-близнец которого лежал наверху в моих вещах. Я дал себе слово, что, если выберусь и из этой переделки, буду всегда таскать оружие с собой. На нас наскочили двое и, увернувшись от выпада Оррика, легко отскочили обратно. Они напомнили мне историю о волчьей стае и лосе. В этот момент кто-то стукнул во входную дверь, естественно, она не открылась, послышались удивленные голоса. — Нам надо продержаться! — бросил Оррик. — Дверь сломают, и им станет не до нас. Видимо, это понимали и убийцы, потому что в следующую секунду в атаку бросились уже трое. Замелькали мечи, я слышал только звон стали и сдавленное дыхание. Тройка разорвала дистанцию, и я с радостью увидел, как одни из них зажимает глубокую рану на правой руке. Меч вывалился из ладони, но убийца перехватил его левой. Как по мне, разницы я не заметил. Впрочем, от моей радости не осталось и следа, когда я взглянул на своих спутников. Оррик тяжело дышал, он ощутимо припадал на левую ногу, и под ним по полу были размазаны чем-то темным следы ботинок. Левая рука Аридила плетью повисла вдоль тела. Высокая фигура эльфа как-то скособочилась, движения, обычно плавные и стремительные, приобрели рваный ритм и как будто фальшивили. Он явно был ранен не только в руку. В дверь забарабанили изо всех сил. Крики из недоуменных обретали краски и злость. До того, чтобы толпа приняла решение ломать дверь, оставалось совсем чуть-чуть. Но я не был уверен, что нам достанет сил продержаться эти «чуть-чуть». — Иан, Валена, приготовьтесь! — выкрикнул Оррик и бросился вперед. За ним следом в атаку устремился эльф. Убийцы не ожидали от них такой прыти и пропустили момент броска. Инквизитор слитным движением сбил с ног сразу двоих, одного из которых угостил ударом утяжеленного ботинка в голову. С его кровью смешалась чужая. Третьего он попытался достать ножом, но эльф его опередил на мгновение. Эффект неожиданности сделал свое дело, вырвав преимущество у врага. Естественно, я и не подумал никуда убегать! А через мгновение у Оррика подкосились колени, и он завалился набок, чем немедленно воспользовались два оставшихся на ногах противника. Как-то Аридил мне рассказывал, что он не слишком хорошо владеет кинжалом, сегодня мне представилась возможность убедиться в правоте его слов. Он попался на обманный выпад убийцы и «провалился». Меч вошел ему в незащищенный правый бок. Я закричал и, не помня себя, бросился вперед. Меня дернули за руку, я споткнулся о чье-то тело и упал. В падении мои глаза, словно в замедленной съемке, выхватили момент, когда в грудь эльфу несколько раз воткнулись оба меча и кинжал. Аридил замер в нелепой позе, постоял чуть-чуть и упал навзничь. Последний его взгляд скользнул по моему лицу. — Принц Аридил, — раздался шелестящий голос одного из убийц. — Вам просили напомнить, что для своих жизнь эльфа священна, но вы выбрали не ту сторону. Москва 18.05.2020