Gossip Witch

Полеты всегда помогали ему сосредоточиться. Казалось, сколько он себя помнил — всегда летал. Первая метла стала самым запоминающимся и ценным подарком от отца на шестой день рождения Скорпиуса Малфоя. Кроме того, тот день, который они провели вдвоем, пока Драко учил его летать, стал одним из самых счастливых и, к сожалению, редких совместных воспоминаний. Малфой старший всегда был строг собран холоден. Вечно пропадал на работе, будучи загруженным донельзя бизнесом, политикой, оправдательными и судебными процессами и благотворительностью. После трагической смерти Астории при родах, он долго не мог заставить себя даже взглянуть на сына и надолго бросил младенца на попечение матери и, преданно оставшихся жить и работать в поместье, домовых эльфов. Четырехлетний Скорпиус называл Нарциссу мамой до тех пор, пока не начал замечать, что всякий раз в голубых глазах этой прекрасной феи, которая растила его, появлялись слезы. Сам мальчик плакал, только когда ему было больно грустно или страшно, а потому пришел к выводу, что маме не нравится такое обращение, и принялся изо всех сил стараться выговаривать ее имя. Это был долгий и сложный путь. Многие часы занятий по постановке речи и уроков французского, которые начались с самого раннего детства. Периоды «Тысси», «Нарпыссы» и «Цися» сменялись один за другим, пока ему, наконец, не удалось без запинки озвучивать полное имя миссис Малфой. С годами, узнав полную историю своего рождения и семьи, он снова, в моменты наибольшей уязвимости и на пике эмоций, начал время от времени звать Нарциссу мамой, уже не опасаясь слез, которые она, растрогавшись, украдкой смахивала с ресниц. Теперь Скорпиус слишком хорошо понимал, что это — далеко не самое страшное. Например, тот день рождения, проведенный с отцом, и его подарок уже не ассоциировались со столь безоблачным счастьем. Все чаще закрадывались подозрения, что Драко Малфой в первую очередь, хотел продолжить нелепое и негласное соревнование из прошлого, из собственного детства, когда одержимость всего волшебного мира, а главное, его отца, Люциуса Малфоя, Гарри Поттером, сводила маленького слизеринца с ума, и важнее всего было доказать, что он сам, не хуже, а в чем-то сможет и обогнать Мальчика-Который-Выжил. Прошли годы, Гарри Поттер превратился в почитаемого и признанного во всем мире героя, а Драко Малфой так и остался в его тени, вынужденно заняв место рядом, но навсегда чуть позади верных друзей и соратников гриффиндорца. Теперь их сыновья росли в новом мире, где были свободны от предрассудков и равны, но невольно, так или иначе, вынуждены были продолжать дурацкое соперничество родителей. В год, когда Джеймс Поттер младший, ожидаемо начал демонстрировать феноменальный талант в полетах в столь юном возрасте, Драко тут же подарил Скорпиусу метлу и сам начал заниматься с ним, надеясь разглядеть в сыне сильного конкурента звездному отпрыску. Но вскоре, не заметив никаких из ряда вон достижений и выдающихся тенденций, потерял надежду, а вместе с ней и едва вспыхнувший интерес к сыну. Тем более, Джеймс Поттер отправился в Хогвартс раньше и уже на первом курсе установил слишком высокую планку рекордов, которой постфактум уже было почти невозможно достичь. Но Скорпиус влюбился в полеты несмотря ни на что, ведь, там в воздухе, он был свободен. От тяжести собственной фамилии и наследия, от холодности и отстраненности отца, от излишней и, порой, удушающей опеки Нарциссы, от фотографий, видео и воспоминаний близких из омута памяти о такой молодой и красивой Астории Малфой в девичестве Гринграсс, безвременно ушедшей, от вечно покрасневших глаз бабушки по материнской линии и упреков тети Дафны, когда она была пьяна или под кайфом, от визитов к заключенному под номером 12Б, со временем превратившихся в ежегодные собрания на фамильном кладбище в день рождения Люциуса Малфоя, во время которых пьян или под кайфом был его отец и от мыслей об Альбусе и Розе, которые вечно пожирали друг друга глазами, стоило ему отвлечься или отвернуться, но все остальное время упорно делали вид, что ничего не происходит. Теперь, когда все случилось, он и сам не до конца понимал, как по-настоящему к этому относится. Не понимал за что злится на названного брата больше: за секс со своей девушкой, за то, что он сбежал и так долго не выходил на связь или за то, что так внезапно вернулся, когда жизнь без него понемногу начала приходить в норму. Ревнует ли он Розу или больше беситься от вранья? Или, может, от того, что несмотря на все случившееся, он все равно вынужден будет продолжать числиться ее парнем? Ведь этого хочет отец? По крайней мере, так он думал, когда тот разбудил его звонком. Как назло, еженедельный пятничный разговор с главой семейства Малфой совпал со всей неразберихой первых школьных дней и не предвещал ничего хорошего. Драко явно только вернулся с пробежки, судя по влажным волосам и домашней одежде, очевидно, что идиотский блог «Ведьмочки-Сплетницы» застал его после душа за утренним кофе и чтением корреспонденции, чему он посвящал ровно 25 минут до того, как отправиться в офис или на деловые встречи. Выражение лица отца на проекции магфона, как обычно, было почти невозможно прочитать, но Скорпиус заметил легкую морщинку на лбу, хорошо заметную благодаря зачесанным назад влажным волосам. Отец в последнее время отказался от сушки шевелюры заклинанием, так как Джинни Поттер внушила ему, что такой метод, по ее словам, «повышает и без того гигантские шансы на тихое озеро на его блондинистой малфоевской макушке». Удивительно, как легко он прислушивался к другим людям даже по пустякам, в то время, как собственный сын годами не мог до него достучаться. Слава Мерлину, у Скорпиуса остался один из жутких антипохмельных и скрывающих следы любой интоксикации, отваров Лили и Хьюго, которые они собственноручно изобрели, опираясь на старые записи Снейпа и по наводке от Джеймса, с чьей легкой руки, малявки начали эксперименты по зельеварению на третьем курсе и в конце концов добились успеха. Теперь они приторговывали снимающими похмелье вонючими склянками в обмен на алкоголь и дурь. Надо сказать, что до них и Джеймс со своей бандой, и сам Скорпиус в компании Луи, Розы и Ала не один год пытались добиться успеха на этом поприще, но вычислить стопроцентно идеальный рецепт никак не удавалось до тех пор, пока на третьем курсе Лили не вызвали в кабинет директора, где ее впервые увидел портрет Снейпа. «Старина сальноголовый» как называл его Джеймс, был готов на все ради рыжей девчонки и скоро выдал необходимые корректировки для зелья. Как известно, при первой встрече с дочкой Поттеров суровый зельевар прослезился второй раз за время своей жизни на холсте, при чем первый случился в том же году, несколькими месяцами раннее, стараниями самого Гарри, когда, в честь назначения мистера Лонгботтома директором Хогвартса, они вместе со всеми ключевыми членами ОД устроили вечеринку в школе перед началом учебного года, в ходе которой, помимо алкоголя, употребили и некие волшебные грибочки, тайком выращенные Невиллом в одной теплиц. В результате, мистер Поттер старший сильно расчувствовался и на несколько часов забаррикадировался в главном кабинете замка, где вспоминал прошлое, изливал душу и просил прощения у величайшего волшебника, которого когда-либо знавал мир. Любопытно, что подробности стали известны благодаря главному свидетелю этого эмоционального общения — портрету Альбуса Дамблдора, который с удовольствием и умилением пересказывал самые подробные и интимные детали всем желающим, чем вызвал такой гнев Северуса, что тот несколько раз попытался перейти в рамку соседа и скормить ему его собственный «вшивый колпак». Так или иначе, благодаря всей этой драме, вот уже на протяжении трёх лет молодое поколение Поттеров и их ближайших круг достаточно легко избавлялся от похмелья и побочных эффектов других увеселительных препаратов. Поэтому, утренний звонок отца не застал Скорпиуса в помятом и непотребном виде, несмотря на количество выпитого накануне. Тем не менее, разговор не заладился сразу, тк Малфой старший начал с вопроса о показателях тестов перед стартом сезона по квиддичу. Результаты Скорпиуса, безусловно лучшего игрока Хогвартса этого года, капитана сильнейшей команды Слизерина, были невероятно хороши, но все еще уступали рекорду выпускника Джеймса Поттера младшего, и не гарантировали сто процентов для начала игры на профессиональном уровне. — Неплохая попытка, сын, — Драко лишь слегка поджал губы, превращая приободряющую фразу в первый укол холодного разочарования для Скорпиуса, который тут же опустил глаза в пол, не замечая внимательного и слегка потеплевшего взгляда отца под непроницаемой маской. — Может, в следующий раз. Скорпиус так отвлекся на все эти дрязги с Розой и Алом, что забыл о главном. Драко Малфой ценил только показатели и цифры, и если они не были достаточно высоки, то не стоило рассчитывать на его благосклонность или внимание. Но возвращаясь к дрязгам, судя по хмурой складке на гладком лице, отец уже был наслышан о последних новостях. Конечно, не зря же они снабдили Сплетницу таким количеством сочного контента, вряд ли она стала бы дожидаться полудня для свежей публикации. Драко обеспокоено наморщил лоб сильнее, заметив, как напряжен сын. Больше, чем обычно. — Ты выглядишь расстроенным этим утром. Это из-за того, что Альбус вернулся? Или у вас с Розой что-то случилось? Скорпиус знал, что не получит прямого вопроса. Ему предоставлялась иллюзия выбора — уйти от обсуждения и перевести тему или самому рассказать подробности. Пожалуй, отношения с Розой и Альбусом Поттером были единственным вопросом, который Малфой старший не контролировал так скрупулезно. До поры до времени. — Вообще-то, да. Мы все трое сильно разругались, — он слегка помедлил, прежде чем продолжить. — Если честно, думаю, я порвал с ними обоими. Сказать об этом отцу было гораздо весомее, чем принять подобное решение внутри. Точнее, это отчасти снимало ответственность и лишало путей отступления. Если озвучил что-то отцу — будь добр соответствовать, отбросив все сомнения и терзания, неподобающие для наследника Малфоев. Однако если Драко не одобрял решения, то легко мог развернуть его на 360 градусов и в этом случае споры тоже почти всегда были бесполезны. — Если хочешь услышать мой совет, то извинись первым. Даже если она не права. Цветы, изысканные деликатесы, шоколад. Добавь украшения, если ссора была по-настоящему крупная и твои руки тоже не чисты. По опыту, это работает… — отец осекся, осознав, что затронул зыбкую почву. Но Скорпиус в любом случае не стал бы цепляться к фразе и развивать тему опыта личных отношений Малфоя старшего. Он спросил однажды, в неподходящий момент, пару лет назад и получил ответ, после которого Луи, был вынужден позвать на помощь Ала и Джеймса с Тедом, чтобы привести его в чувство и силой увести с самой высокой точки Эйфелевой башни, умудрившись вовремя и незаметно стереть память маггловской полиции и охранникам. Астория Гринграсс обожала Париж, а по словам Драко Малфоя у него могла быть личная жизнь, если бы он, Скорпиус, не убил свою мать. Так что теперь Малфой младший скорее бы сожрал живого соплохвоста, чем обратил внимание на оговорку отца или продолжил задавать вопросы. Однако летом Нарцисса успела по секрету рассказать о том, что сын резко изменился, и ей кажется, у него появилась постоянная женщина. Скорпиус тогда быстро перевел тему, но начал замечать некоторые вещи. И вот это вот «по опыту работает» стало одной из них. Но в данный момент, его больше заинтересовал ход мыслей отца на счет собственной личной жизни. — С Альбусом точно сработает, — отшутился он, вызывая легкую усмешку отца. — Но, если серьезно, я правда сомневаюсь на счет Розы. Возможно, она — не та самая для меня, как и я для нее. Драко приподнял бровь, что свидетельствовало о крайней заинтересованности. — Постой-ка, вы действительно расстались? — Ну, похоже, что да, — Скорпиус снова ощутил противоречивые чувства, но ответил машинально, первое что пришло в голову и, по идее, самое честное. Он искренне хотел бы расстаться. Но позволят ли ему? — Роза — прекрасная девушка. Она умна, красива и амбициозна, ее семья сейчас играет одну из ключевых ролей в волшебном мире, — Драко лишь слегка поморщился, произнося это. — Трудно представить лучшую кандидатуру для тебя. С другой стороны, вы встречаетесь с детства… Казалось, отец взвешивал все «за» и «против», скорее сам для себя, чем для него. И это начинало бесить. — Да, как говорят, Роза взяла меня в оборот, до того, как я научился говорить «нет», — он снова пошутил, в надежде перевести разговор в более легкое русло. Но отец внезапно стал еще серьезнее, чем в начале разговора. Так, словно они обсуждали, жизненно важную для всей семьи тему, а не его школьные ссоры. — Ты любишь ее или нет? Тон отца окончательно напугал и запутал парня. Он уже не понимал, к чему все идет, но подвох ощущался более чем явно. — Возможно, я не знаю… — Прекрати валять дурака Скорпиус! — рявкнул Драко, едва повышая тон, но заставив сына вздрогнуть. Он был уверен, хоть проекция и не позволяла увидеть полную картину, отец ударил рукой по столу в их гостиной. — Ты мямлишь так, словно не понимаешь, что мы здесь не только твои желания и предпочтения обсуждаем! От отношений с семьей Грейнджер и Уизли напрямую зависит будущее твоей семьи! Будущее рода Малфой! Ты не можешь беззаботно порхать от юбки к юбке, гадая любишь ты Розу или нет, расстался с ней навсегда, на пять минут или через месяц приползешь обратно! Скорпиус уже стремительно терял нить обвинений, слишком ошарашенный и уязвленный такой бурной и жестокой реакцией. Судя по всему, отец был осведомлен о его жизни, гораздо лучше него самого и не только из подросткового блога. Будь он старше и проницательнее и не так сильно зависим от Драко, то, может, и прочитал бы, что его ситуация стала лишь триггером к собственным переживанием отца, скорее всего, лишь косвенно связаным с ним. Но чем сильнее нападал взрослый родитель, бросаясь упреками и обвинениями, тем больше подросток замыкался в себе и погружался в пучину отчаяния и обиды. — Ты, как молодой человек, почти мужчина, обязан принять одно решение раз и навсегда, осознавая все риски и последствия в обоих случаях. Расставание с Розой — это серьезный шаг для всех нас, как и решение остаться с ней в паре. Я устал терпеть твою инфантильность и потакать глупым прихотям! Сегодня одно, завтра другое! — Драко видел, что на сыне уже и так лица нет, и ощущал, что перегибает палку, но как это часто бывает, в запале, остановиться уже не смог. — Сегодня квиддич в Америке, завтра архитектура во Франции, сегодня Альбус твой брат, а Роза любовь всей жизни, завтра ты маешься дурью без них, сегодня ты не хочешь видеть Нарциссу, потому что она задушила тебя опекой, завтра жить без нее не можешь и называешь матерью! Вечно с тобой так! Мы возвращали домашних питомцев, которые тебе надоедали, меняли цвет и обстановку комнат, перестраивали павильоны, увольняли учителей и наставников по десяткам твоих мимолетных хобби! У тебя есть все, но тебе всегда мало! Деньги, цацки, шмотки, путешествия, тусовки, пьянки — все сходит тебе с рук, пока я из кожи вон лезу, чтобы обеспечивать наше будущее, сохранить репутацию, статус, богатство и влияние семьи Малфой в новом мире! А ты не можешь разобраться в отношениях со школьной подружкой, приятелем и даже собственной бабушкой! Это должно прекратиться, не желаю больше слушать и слышать о твоих метаниях. Позаботься о том, чтобы на людях и в твоей голове был четкий порядок, твой долг - принимать решения и решения только во благо семьи! Во благо Малфоев! Переведя дух и ощутив, что на лице, под аккуратной щетиной, до миллиметра выверенной лучшим французским барбером, как раньше, в детстве, при ссорах с собственным отцом, проступили предательские розовые пятна, Драко почти моментально раскаялся в том, что сорвался. На другой стороне волшебного проекционного экрана, Скорпиус, сгорбившись сидел на кровати, скрыв лицо под длинной белокурой челкой, а на его шее и груди проступили такие же высыпания на нервной почве. Эта поза, этот мальчик был до боли знаком Драко, так хорошо, что грудь сдавило почти невыносимо, а в жалости и стыде можно было утонуть. Но он больше не был тем мальчиком, он давно стал мужчиной, главой рода, он пережил все испытания и потери, вытерпел всю боль и унижения, исправил все роковые ошибки отца и предков, встал на ноги наперекор всему. Того же он ожидал здесь и сейчас от сына, не осознавая до конца, что в отличии от его детства и молодости, Скорпиус рос в мирное время, в благополучии, созданном самим Драко и единственным кто причинял боль и унижал сына, стал он сам. Вместо слов утешения и извинений за несправедливый срыв, прежде чем прервать сеанс видео связи, он небрежно добавил: — И как можно скорее помирись с Поттером, близкая дружба с ним — это твое единственное достижение!