Музыка: Cinema Bizarre — My Obsession
Tom Odell — Another Love
По стабильно укоренившейся традиции, вечер понедельника выдается весьма спокойным и ненапряжённым для маленького магазина грампластинок, расположенного в центре одного из самых старых районов города Кванджу. Сииль как обычно стоит за прилавком, устремив свой взгляд вниз, только бы иметь возможность украдкой почитывать очередную невыносимо занудную страницу той самой книги, к которой девушка неосознанно возвращается весь последний год. «Её сейчас мучаешь?» Уже стало делом принципа — успеть дочитать эту историю до момента, пока зрение полностью не исчезнет из диапазона собственных возможностей. Занятно только, что Сииль волнует исключительно это самое «успеть дочитать», нежели неизбежное «ведь ты скоро ослепнешь». Низкий мужской тембр самопроизвольно воспроизводится в голове. «Спойлер — все сдохнут в конце». Когда-то давно Ким Тэхен с абсолютным хладнокровием раскрыл финал этого восьмистастраничного романа, вот только Сииль до сих пор испытывает очень смешанные чувства по поводу услышанного. Девушка осознаёт, что юноша, со свойственной ему беспощадной прямотой, скорее всего сказал правду, но почему-то всё равно отчаянно верит в другой менее трагичный конец произведения. Удивительно, что за годы попыток прочитать эту многострадальную книгу, Сииль непроизвольно прониклась рассказанной в ней историей, мысленно повысив прежний статус романа с «безумно скучного и занудного» до «какого-то родного» и «необъяснимо волнующего». И всё бы хорошо, если бы не эти бесконечные отступления, которыми автор уж очень любит разбавлять крайне интересные сюжетные перипетии в жизни главных героев. Как раз на одном из таких тягомотных моментов Сииль прямо сейчас застряла. Уже минуло двадцать страниц, но подробное описание эпохи в которой происходит действие новой ветви истории, никак не подойдёт к своему долгожданному завершению. Вздох разочарования слетает с губ, когда девушка аккуратно перелистывает страницу, понимая, что окончание писательского экстаза не случится и на этом развороте. Проходит несколько мучительно долгих минут. «Мудрецы того времени уже успели выявить, что лица истинных влюблённых похожи друг на друга. Результаты многолетних упорных трудов и опытов показали, что молодые девицы неосознанно тяготеют к юношам с похожими чертами лица, и наоборот. И что никакая тёмная магия здесь ни при чем, ибо всё объясняется благородной наукой. Вот только нашей героине от этого никак не легче». — Сииль… — внезапный и весьма раскатистый «шёпот» пожилой и прилично глуховатой хозяйки магазина, разбирающей пластинки на одном из крайних стеллажей последний час, нарушает процесс чтения девушки, — Си-иль… Однако у брюнетки никак не получается отвлечься от абзаца, в котором злосчастное отступление только-только начало сходить на нет. — Сииль! — теперь голос женщины звучит строже и выразительнее, хоть она и уверена в том, что как и прежде продолжает говорить «шепотом», — хватит витать в облаках! Почему ты не здороваешься с посетителями? Кто лицо нашего магазина — я или ты? Начальница произносит это с такой громкостью, что её претензию можно услышать даже в самом дальнем углу рабочей подсобки. Не здороваюсь? Почему же, я всегда… — испытывая странное замешательство по поводу того, что кто-то из зашедших посетителей самым удивительным образом остался незамеченным ею, Сииль перескакивает взором в противоположную от хозяйки магазина сторону, моментально врезаясь глазами в широкую спину темноволосого юноши, неспешно проходящего вдоль крайнего ряда с винтажными рок-пластинками. Ну, конечно же… Конечно… Всё не может быть так просто. Только не с ним. Чувствуя, как всё тело разом немеет, Сииль моментально возвращает свои растерянные глаза к начальнице, начиная мотать головой из стороны в сторону, подобно маленькому ребёнку, которого заставляют здороваться с тем, кого он до смерти… Стесняется? Смущается? Боится? Один лишь взгляд на Тэхена, даже просто со спины, а голову насквозь прошибают образы позапрошлой ночи. Те самые, которые Сииль, кажется, никогда уже не сможет удалить из своей памяти. Розы с шипами на белом покрывале. Его неприлично длинная чёлка, нависающая на глаза. Пытливый тёмный взгляд и низкий вкрадчивый шёпот. Поток сжимающих сердце откровений. А еще… Ещё её собственные пальцы в его мокром рту, размазывающие красные капельки крови по невыносимо красивым губам. Девушка готова поклясться, что прямо сейчас ощущает слюну Тэхена на их подушечках. Боже, что делать?.. — Сииль! — начальница никак не желает успокаиваться, — ты должна приветствовать каждого посетителя, мы же это обсуждали, — она выговаривает всё тем же выразительным тоном, при этом смеряя девушку строгим нравоучительным взглядом, — что это сейчас за концерты? Сииль опять отрицательно мотает головой, после чего вновь бросает быстрый взволнованный взгляд к юноше, продвигающемуся к самому концу метровых напольных стеллажей, осознавая, что он абсолютно точно слышит весь происходящий между ней и её начальницей «диалог». Бледные щёки Сииль моментально наливаются стыдливым пунцом. Слава богу, Ким Тэхен повернут к ней спиной, поэтому у девушки появляется мизерное количество секунд на то, чтобы договориться с самой собой о возможных дальнейших действиях. Вот только… как это сделать? Договориться с собственным телом о том, чтобы оно не реагировало на моментально проявившийся озноб? Провалено. Договориться с ногами о том, чтобы они не подкашивались, а вмиг потяжелевшие стопы не врастали в пол? Провалено. Чтобы покрытые мурашками руки не тряслись, а внезапно замёрзшие пальцы не деревенели? Про-ва-ле-но. Перестань! — Сииль осекает себя грозным тоном внезапно проснувшегося внутреннего голоса. Вы же заключили условный мир, а это значит, что ничего страшного не произойдёт. Уже происходит. Он ведь пришёл сюда. Только вот зачем? Мы ведь обговорили все условия предстоящей встречи. Девушка так и продолжает стоять за прилавком абсолютно недвижимо, пока взволнованная хозяйка магазина не решает лично прервать творящийся со стороны своей подчиненной «беспредел». — Здравствуйте, молодой господин! Вам что-нибудь подсказать? — женщина подлетает к юноше уже через считанные секунды, перехватывая его на повороте в центральный ряд магазина. — Ух ты, у вас здесь всё-таки обращают внимание на покупателей? — беззлобно язвит молодой человек, намеренно делая своё замечание чуть тише, чем глухая хозяйка магазина смогла бы расслышать, но достаточно громко, чтобы услышала Сииль. — Что-что? — машинально переспрашивает женщина, любопытно заглядывая в глаза темноволосому незнакомцу. — Говорю, что пока просто смотрю, — с обильной долей дежурного флегматизма в голосе проговаривает Тэхен, однако уже через секунду дополняет свой сухой ответ аккуратным уважительным поклоном. Это что ещё за представление? — проносится в мыслях девушки, в то время как её пальцы цепляются друг за друга в неосознанном нервозном жесте. Он как будто намеренно добивается расположения начальницы… Словно оно ему для чего-то нужно… Вот только для чего? Собственные размышления прилично стопорят Сииль. Тем временем, в глазах женщины от столь галантного и почтительного мужского жеста тут же загораются довольные огоньки. Не каждый день к ней в магазин захаживают столь обходительные и интеллигентные молодые люди. А ещё… такие привлекательные. — Если у вас будут какие-либо вопросы, пожалуйста обращайтесь ко мне… или же к девушке за прилавком, — даже не подозревая о своём случайном предательстве, женщина указывает в сторону Сииль и жестом руки направляет к ней взор молодого человека, с нескрываемой гордостью добавляя, — она у нас профессиональный музыкант и абсолютно точно сможет помочь вам в вашем выборе. Бах! Взгляд Тэхена весьма больно врезается в искусственные тёпло-карие радужки Сииль, задерживаясь на них непристойно избыточное количество секунд. Ведьма. Самая настоящая ведьма. Ведь как иначе объяснить тот факт, что за мучительные два дня, пока они друг с другом не виделись, Сииль стала ещё прекрасней? — Ох, будьте уверенны, я обязательно к ней обращусь, — участливо заключает юноша, продолжая поедать своими глубокими чёрными глазами якобы невозмутимое девичье лицо. Якобы. Ведь особый, крайне острый и по-напускному высокомерный отблеск всё же вспыхивает во взоре Сииль, буквально на миллисекунду, ударяя в глаза Тэхёна быстрой меткой стрелой. Это всего лишь её защитная реакция на его незапланированное появление, а Тэхен уже во всю смакует мгновенную пульсацию в груди, зародившуюся от внезапно полученной порции эндорфинов. Будто разом сожрал несколько огромных кусков самой изысканной клубничной сладости. — Хм… по правде, я уже вроде как нашёл, что искал, — не глядя на стоящий сбоку от себя стеллаж, юноша захватывает первую попавшуюся под руку пластинку, после чего уверенно вышагивает с ней в сторону той самой кассы. Что. Он. Делает? Традиционная тишина образуется в зоне прилавка в момент, когда Тэхен кладёт «покупку» на столешницу, приковывая свой уверенный взор к безэмоциональному лицу напротив. Сииль вновь словно антикварная фарфоровая статуэтка — неподвижна и нема. Как юноша и ожидал, девушка не выдерживает подобной физической близости. Она тут же опускает свой некогда высокомерный взор вниз, предварительно сменив его на более покорный и растерянный. Молчание между молодыми людьми начинает питать воздух. Оно обрисовывает каждую мелкую деталь магазинного интерьера, неспешно добираясь даже до аккуратной окантовки резных узоров, покрывающих достаточно массивный деревянный прилавок, пока каждая нестерпимо медленная секунда сменяется последующей — такой же долгой и надоедливо тягостной. Тэхен прослеживает за тем, куда именно падает девичий взгляд, без труда замечая лежащую под прилавком книгу. Нетерпеливый вопрос слетает с мужских губ сам собой. — Всё ещё мучаешь её? — парень почти что слово в слово повторяет то, что уже спрашивал у Сииль ровно год назад, затрагивая внутри девушки нечто необычайно потаённое и слишком сокровенное. Он помнит? Помнит, что говорил тогда? — Ты нарушаешь правила, — внезапным обвинительным шёпотом отрезает Сииль, старательно блокируя возникший от чужих слов трепет. Фарфоровая статуэтка ожила. Ну что за волшебство? — Вот как… — однако Тэхен мастерски сохраняет полную невозмутимость и излюбленный флегматизм в своих интонациях, — и как же именно я их нарушаю? — Пятница, — отчего-то девушка так и продолжает говорить полушёпотом, хотя в магазине сейчас нет никого кроме неё, Тэхена и вернувшейся к разбору стеллажей слабослышащей начальницы, — мы договорились о встрече в пятницу. — Ты имеешь в виду наше свидание? — моментально поправляет молодой человек, делая намеренное ударение на последних двух словах в своём вопросе. Тэхен достаточно плавно и аккуратно кладёт ладони на низковатый деревянный прилавок, после чего немного наклоняется вперёд — так, чтобы иметь возможность заглядывать в глаза девушки чуть исподнизу. — До встречи в пятницу ещё пять дней, — не желая сдавать позиции в скрытом противостоянии и как следствие менять нейтральное определение предстоящего взаимодействия на иное, в разы более запретное, Сииль отчеканивает свою фразу по-напускному решительно. — Тебе когда-нибудь говорили о том, что ты отлично считаешь, Сииль? — Тэхен не отказывает себе в желании пошутить и тем самым немного поддеть брюнетку. Он всё же вылавливает взор девушки своими пытливыми тёмными омутами, уже через миг вкрадчиво добавляя: я прекрасно помню о том, что наше свидание назначено на пятницу. Сииль слишком заметно сглатывает слюну. — Тогда что ты забыл здесь сейчас? — не выдерживая напряжения от столь обезоруживающего зрительного контакта, девушка внезапно повышает голос, озвучивая свой вопрос существенно резче, чем сама того ожидала. И дискомфортный терпко-горький осадок от только что произнесённой грубости тут же выступает на языке. — Я пришёл сказать о том, что должен вернуться в Сеул на пару дней, — ровно отвечает юноша. Этот девичий выпад он игнорирует. — Не нужно передо мной отчитываться, — да только растерявшаяся из-за происходящего диалога Сииль вновь допускает неконтролируемую резкость. И её молодой человек уже не собирается спускать. — Не нужно мне грубить, — с мгновенно проступившим льдом в изрядно понизившемся тоне голоса отрезает Тэхен, на что Сииль вновь опускает глаза к книжным страницам, чувствуя, как ловко и при этом совершенно справедливо её осекли. Причём так, как умеет делать только Тэхен. Он ведь достаточно вежлив с тобой. А ещё в отличии от тебя расслаблен и спокоен. По крайней мере так кажется. Ничего катастрофичного пока не случилось, но почему тело всё равно так немыслимо сопротивляется? То, что происходило в твоей комнате позавчера. Всего пару дней назад. Сейчас кажется до жути смущающим и диким. Всё. Начиная от подаренного букета роз, заканчивая твоими пальцами в его рту. Господи… Воспоминания обо всех запретных действиях той ночи снова вспыхивают в девичьей голове. Успокойся. Чем дольше его пластинка лежит на прилавке, тем больше у него времени на то, чтобы заметить все происходящие с тобой изменения. Вдох-выдох, Сииль. Вдох-выдох. В попытках убежать от разрушительного внутреннего смятения, растерянный девичий взор непроизвольно перескакивает к обложке винилового альбома, который Тэхен бессовестно стянул со стеллажа несколькими минутами ранее. … Мгновение — и Сииль едва удаётся сдержать внезапное, но такое сильное желание прыснуть от смеха, ведь по стечению самых нелепых обстоятельств этим альбомом является сборник «Волынка в национальной шотландской музыке восемнадцатого века». Есть ли что-то менее гармонирующее с холодным и непроницаемым образом Ким Тэхена? Девушка с непомерным трудом задавливает вырывающийся изо рта смех, однако уголки её губ всё равно характерно вздрагивают, неизбежно дергаясь вверх в следующую же секунду. В тепло-карих глазах вспыхивает редкая и оттого такая гипнотизирующая чертовщинка. — Занятно, — Сииль впервые за долгое время улыбается, пусть скованно, не в полную силу, но всё же улыбается, неосознанно позволяя молодому человеку наблюдать за столь удивительным для него моментом, — и не думала, что ты являешься поклонником волынки. Девушка поддается навязчивому и слишком щекотному порыву задеть Тэхена, невольно надеясь на то, что сказанная ехидность отвлечёт парня от её неприлично трясущихся пальцев, которые в этот самый миг забирают с прилавка пластинку, намереваясь как можно быстрее пробить её на кассе. — Хм… так ты обо мне думала… — да только юноша как всегда мастерски парирует её фразу своей меткой встречной репликой, — как много? Требуется мгновение, чтобы услышанное заставило Сииль осечься. Проявленная слабость тут же нивелируется нечитаемым выражением лица, а искренняя улыбка уничтожается всего за миллисекунду. Чёрт, не удержался… — и Тэхен сам себя за это проклинает, ведь во всём виноват его поганый длинный язык. Моментальное замешательство, подорвавшийся на тридцать делений вверх пульс и дискомфортный ком в горле — вот то, что Сииль приобретает из-за его слов. «Так ты обо мне думала… Как много?» — Достаточно, чтобы попросить тебя не приходить сюда больше, — собственный ответ, который девушка с трудом слышит из-за туманной завесы нервозно спутавшихся друг с другом мыслей. — Лучше сюда буду приходить я, чем Мацумото, — безлико комментирует Тэхен, к собственному дискомфорту замечая, как одно необдуманное упоминание чужого имени вызывает моментальную тяжесть в чужом взгляде. Дурак. Какого черта ты напоминаешь ей о Свинье? Думать о нём — это только твоя забота. — Тот чёрный автомобиль, следующий за мной по пятам последние две недели… — спустя несколько секунд проговаривает Сииль, — это ни к чему. Умная девочка. Всё же заметила охрану, которую, по моей просьбе, к тебе приставил Сокджин. — Это временные издержки. На те дни, что меня не будет, — замечая, как взгляд Сииль начинает тонуть в грузе трагичных воспоминаний о несомненно пугающем её японце, Тэхен тут же переключает тему. — Посоветуешь, что ещё взять послушать? Помимо… — молодой человек опускает глаза на мгновение, вычитывая название пластинки в девичьих руках, — помимо волынки. Пятисекундная пауза. — У тебя есть виниловый проигрыватель? — Сииль скептически приподнимает брови, вовлекаясь в только что заданный вопрос, тем самым спасительно выныривая из тягостных мыслей об ужасающем Мацумото. — Найду, — лёгкая самодовольная ухмылка обрисовывает мужские губы, — я упёртый. Сииль медленно отводит взгляд в сторону витринного окна, кропотливо обдумывая в голове что-то, что Тэхену непосильно узнать. — Смотря… смотря, что вы хотите почувствовать при прослушивании, — девушка проговаривает фразу достаточно спокойной и располагающей интонацией, переводя свою речь в официально-вежливую форму, чем вызывает у юноши легкое замешательство. — М? — машинально переспрашивает Тэхен. Он буквально физически ощущает то, насколько непросто Сииль находиться рядом с ним. Потому она и прячется за подобную форму речи, тем самым будто запирает их «личное» под замок, оставляя снаружи лишь обыденное и такое безопасное «покупатель-продавец». — Что хотите ощутить? — ровно, но при этом достаточно доброжелательно произносит брюнетка, отыгрывая роль участливой работницы магазина. — Печаль или радость? Тоску или, может быть, светлую грусть? Пятисекундная пауза. Снова. Что я хочу ощутить? — Тэхен по-настоящему задумывается над этим вопросом, неосознанно начиная искать ответ где-то в глубине своих затаённых мыслей и плотно стиснутых чувств. — Спокойствие, — искренне заключает юноша, возвращая подобным ответом немедленное внимание девушки, — я хочу ощутить спокойствие. — Вам не спокойно? — Сииль молниеносно перескакивает взглядом с витринного окна обратно к мужскому лицу, чувствуя незамедлительное ёканье в груди. Такое «сердечное сотрясение» происходит абсолютно каждый раз, когда ей приходится смотреть на лицо Ким Тэхена, и привыкнуть к подобному у девушки никак не получается. — Во мне нет ни толики спокойствия, Сииль, — юноша чуть наклоняет голову вбок, делая интонации своего голоса немного тише и вкрадчивей, — а перед пятницей, готов поспорить, что и вовсе прилично уйду в минус, — в мужских безжизненных глазах проносится мгновенный озорной огонёк, — и это всё из-за тебя. Онемевшее тело Сииль прошибает новая волна озноба, однако девушка держится стоически, старательно пряча всё это от своего собеседника. — Тогда… — брюнетка обводит взглядом часть магазинного интерьера, словно обговаривая что-то с самой собой, — доверитесь моему вкусу? Внезапная молния попадает в мужской организм, начиная творить в нем всё то, что только пожелает. Что только Сииль пожелает. Тэхен кивает, пока поры его кожи разрезаются от ощущения невидимого, но такого приятного острого щекотания. Чёрт, пятнадцать минут в кофейне за углом — было бы идеально перед ночным поездом в Сеул. Не нужно ничего сверхъестественного — ей достаточно просто сидеть рядом и пить свой кофе, периодически позволяя прикасаться. Тебе стало бы легче. Существенно легче. Вот только она не согласится на это ни за что на свете. Пока Тэхен грязнет в наваждении из собственных порядком рассредоточившихся мыслей, Сииль отходит к одному из витринных стеллажей и аккуратно забирает с самой нижней полки чёрный виниловый альбом, после чего встаёт обратно за прилавок, быстро складывая эту пластинку в пакет к уже отложенной. Не отрывая глаз от брюнетки, Тэхен тянется в карман за бумажником, однако Сииль весьма быстро его обрывает: — Ничего не нужно, — чуть поджимая губы и пробегая быстрым робким взглядом по мужскому безэмоциональному лицу, констатирует девушка. — Это подарок… Подарок? — юноша нехотя смакует это приятное слово у себя в голове. — От тебя? — теперь уже вслух уточняет Тэхен, вылавливая девичьи глаза своими, тем самым вызывая у Сииль очередной прилив неподконтрольного смущения. — От магазина… — тут же поправляет себя девушка, чувствуя, как кожу собственных щёк уже во всю терзает вновь проявившийся стыдливый румянец, — каждому новому покупателю. Что это еще за нелепость? Зачем ты это придумала? — вот только внутренний голос не устаёт самовольно комментировать вытворенную глупость. Сииль в который раз первой пресекает их с Тэхёном зрительный контакт, опуская глаза вниз и протягивая молодому человеку его винил: — Спасибо за покупку, хорошего вечера! Вот так — просто, дежурно… А еще стыдно. Сто́ит девушке договорить свою прощальную фразу до конца, а затем вытянуть вперед пакет с чужим приобретением — только бы его поскорее забрали — как уже в следующий миг резкое тугое стягивание начинает прошибать кожу её запястья. Пластинки моментально выпадают из рук, ведь Тэхен вонзает свои пальцы в кисть Сииль, бессовестно наклоняя девушку к себе через прилавок. Два взгляда вновь врезаются друг в друга. — Если действительно хочешь сделать приятно своему новому покупателю, то подарки нужно дарить другие, — собственные слова отдают внутри мужской черепной коробки крайне двусмысленно, будто Тэхен намеренно бросает Сииль оскорбительную издёвку. Вот только юноша имеет ввиду совершенно не то, что формулирует. Он просто хочет выпить вместе с ней грёбаный кофе — только и всего! Бледная фарфоровая ручка сиюсекундно напрягается в ледяной ладони Тэхена, а еще через миг девушка ответно вонзает другую свою руку в мужское предплечье, стараясь как можно скорее высвободиться из этих тисков. — Не дотрагивайся! — Сииль не по себе от чужих действий; девушка вжимает голову в характерно поднятые плечи и одаривает юношу грозным запрещающим взглядом. Да только… — Побудь со мной немного… — вполголоса произносит Тэхен, не узнавая собственный голос в столь мягких и вкрадчивых интонациях. Сказанная просьба порождает моментальное замешательство в глазах девушки, в то время, как во взоре юноши проявляется то, что кажется ещё никто и никогда не видел… Нужда. Сииль мотает головой из стороны в стороны, а затем и вовсе устремляет взгляд вниз, принимаясь смотреть на сжатые мужские пальцы, что на её коже. Его прикосновение. Оно такое необычное сейчас. Одновременно требовательное, крепкое, но в то же время достаточно размеренное, с верно рассчитанной силой, не позволяющей девушке ощутить хоть какой-либо даже самый невзрачный болевой импульс. И если то, что происходило в её комнате позапрошлой ночью ощущалось больше, как туманный завораживающий сон, то всё происходящее сейчас кажется до неприличия реальным. — Просто выпьем кофе вместе, — Тэхен сильнее тянет девушку за её руку; ещё чуть-чуть и Сииль окажется лежащей поперёк прилавка. — Разве это так страшно? Мурашки. Они поднимаются от зоны соприкосновения, двигаясь по коже кисти, проходят область локтя, плечо, в дальнейшем разливаясь по всему туловищу. Девушке кажется, что Тэхен следит за каждым микроизменением в её теле и видит абсолютно всё, что с ней сейчас происходит. — Сииль… — он вновь проговаривает её имя. — На нас смотрят… — тут же вышепчивает девушка, говоря исключительно наугад. Она не в силах отвести взгляд куда-либо от зоны соприкосновения их рук, однако почти наверняка уверена в том, что за всем происходящим сейчас наблюдает её начальница. Спазмы стыда и волнения пронизывают внутренности, но у Сииль, к собственному ужасу, так и не получается вытащить руку из чужих аккуратных оков. Кажется, что будь эти оковы в сотни раз жёстче и больнее — вырываться из них было бы куда легче. Секунды идут одна за другой, а девичье тело и вовсе прекращает всякие попытки освободиться. Что Тэхен конечно же сразу замечает. — Си, давай уйдём, — вновь проговаривает юноша, одновременно с этим поглаживая подушечками своих пальцев кожу на фарфоровом запястье, — вне всяких клятв и договоров. Ты будешь со мной в полной безопасности. Даю слово. Он настойчив, упрям, но при этом необычайно… открыт? Сииль сейчас развалится. Как хрупкая шарнирная кукла, чьи руки и ноги в этот самый миг безжалостно выкрутил её хладнокровный владелец. Смятение туманит разум и перетасовывает мысли, но вопреки этим полученным дефектам девушке всё же удается расслышать внезапный женский голос, доносящийся как будто бы издалека. — Так значит вы знакомы? Как Сииль и предполагала, её начальница, всё это время наблюдающая за происходящей сценой, уже успела сделать необходимые выводы, оттого прямо сейчас обрывала действия Тэхена своим весьма громко произнесенным вопросом. Женский голос отрезвляет Сииль, позволяя каким-то удивительным образом выудить ладонь из рук Тэхена. И как только девушка производит эту манипуляцию, в самый последний момент скакнув своими глазами в мужские, во взгляде юноши проявляется молниеносное давящее неодобрение. Будто подобным жестом его только что… предали? Подло и гадко. Не смотри на меня так. Пожалуйста, не смотри. Воздушное пространство между молодыми людьми вязнет в сгустившемся напряжении, которое, кажется, можно потрогать руками. В нем есть всё: смущение, нужда, боязнь, желание, трепет и ещё десяток других чувств, которые в данные секунды никому из молодых людей не понятны. — Всё верно, мы знакомы, — не сразу заключает парень, продолжая сверлить брюнетку своими бездонными чёрными радужками, — очень близко знакомы. Взгляд Тэхена холодеет с каждой новой секундой, а подобная двусмысленность и делано довольный тон голоса говорят Сииль о том, что сейчас юноша будет играться. Играться своими словами так, как умеет только он, ловко забирая в трясину словесной грязи всех окружающих. Нет. Такого нельзя допускать. Думай, Сииль. Думай! — Это мой брат! — молниеносно выбрасывает девушка, округлив глаза от собственного бесстыдства. … Что ты несёшь? — внутренний голос бьет в невидимый гонг, в то время как глаза устремляются к мужскому взору, стараясь прочитать реакцию Ким Тэхена на подобную выходку. Несколько секунд Его замешательства, по истечению которых, молодой человек смеряет Сииль странным выжигающим взором. Как же быстро взгляд юноши из обнаженно искреннего становится строгим, а еще через мгновенье тотально ледяным. — Ты правда хочешь поиграться в брата и сестру, Сииль? — негромко, но при этом с достаточной порцией металла в голосе проговаривает Тэхен, делая свои слова недоступными для хозяйки магазина, — сомневаюсь, что у нас это получится. Разве что в предельно извращённой форме. — О-о, я ещё подумала, до чего же вы похожи, — с осознанием девичьих слов комментирует ничего не замечающая хозяйка магазина, — цвет волос, цвет глаз, черты лица… Недавно прочитанный отрывок из книги тут же вспыхивает в мыслях Сииль, так и не позволяя проклятому румянцу сойти с собственных щёк. — Ну, теперь всё встало на свои места, — продолжает женщина, — значит вы пришли проведать сестру? Или же что-то случилось? Молодой человек выжидает пару секунд прежде, чем ответить. — Вы меня поймали, — со странной ухмылкой отзывается Тэхен, но недовольство всё равно касается его интонаций. — Я действительно пришёл к своей сестрёнке. Юноша медленно отводит взор от девичьего лица, наконец обращая внимание на стоящую сбоку женщину. — Пришёл, чтобы разложить её на этом прилавке, а потом заняться сладким неспешным петтингом, — концентрированная ядовитая ухмылка продолжает расти на мужских губах, никак не собираясь дотрагиваться глаз, — вот только ты какого-то черта снова здесь нарисовалась и испортила момент. … — Что-что? — хозяйка магазина слегка прищуривается, не понимая, что именно её сейчас подводит: слух или собственная бурно разыгравшаяся фантазия. — Говорите чуть громче, юноша. Вот только Тэхен не намерен больше дискутировать. Он достает из внутреннего кармана куртки бумажник, вынимает оттуда несколько купюр, которые в последствии кладет на прилавок, тем самым оплачивая обе «подарочные» пластинки. — Говорю, что уже ухожу, — Тэхен стягивает с прилавка покупку и, больше не встречаясь с Сииль взглядом, выходит из магазина. Вот и всё. Начальница ещё какое-то время мучает девушку разрозненными вопросами о её «брате», но Сииль может отвечать лишь что-то невнятное, общее, погружаясь в пучину собственных размышлений на долгие-долгие минуты. Осадок. Неприятный тягостный осадок преследует девушку весь остаток рабочего дня. Мысли о случившейся встрече занимают слишком много места в голове, а непреодолимо навязчивое желание смотреть на раздражённую кожу своего запястья и вовсе становится какой-то странной манией. Он был искренен с тобой. Искренен и открыт. По меркам вашего обычного общения — пугающе открыт. Так же, как и позапрошлой ночью. А что ты? Что ты в ответ? Ах-х… В глазах Сииль начинает неприятно печь. Это традиционное дискомфортное жжение возникает исключительно из-за взаимодействия с многочисленными надписями, ценниками и чеками, а никак не из-за мыслей о Ким Тэхене. Как только начальница уезжает домой, Сииль тут же направляется в подсобное помещение магазина. Минуя дверную шторку из крупных хрустальных бусин, брюнетка оказывается в небольшой слабоосвещенной комнате, в которой работники магазина обычно обедают или же отдыхают. Девушка сбрасывает с ног давящую обувь, после чего располагается в потрёпанном стареньком кресле, сразу же принимаясь вынимать из глаз раздражающие линзы. Возвращаться «домой» не хочется. Катастрофически не хочется. Выпить кофе. Вот чего хочется. Чёрт. Чужая просьба о совместном времяпрепровождении вновь всплывает в голове Сииль против воли, заставляя девушку чувствовать себя ещё более опустошённо. «Просто выпьем кофе вместе. Разве это так страшно?» — Ты даже не представляешь, насколько это страшно, — негромко произносит вслух, подрагивающими пальцами вынимая из правого глаза дешевую одноразовую линзу, которую уже через две секунды выбрасывает в мусорное ведро, — даже не представляешь. Выполнив точно такое же действие со вторым глазом, Сииль начинает ощущать кратковременное облегчение. Девушка немного расслабляется, позволяя себе забраться на кресло с ногами, а затем и вовсе лениво откинуться на его спинку, закрыть уставшие глаза, чтобы прочувствовать долгожданный момент успокоения и тишины. Минуты идут одна за другой, но Сииль так и продолжает сидеть в креслице, не имея никаких сил для того, чтобы начать собираться. Слова Ким Тэхена самопроизвольно проматываются в голове ещё несколько раз подряд, вызывая внутри неприятное смятение, которое впоследствии сменяется раздражением от самой себя. «Спасибо за покупку, хорошего вечера!» Передразнивает собственную манеру речи, чувствуя, как от одного только воспоминания его взгляда в тот момент неприятное скручивание терзает живот в эту самую секунду. Звуки. Тихие неразборчивые звуки начинают доноситься из основного помещения магазина, насильно вырывая девушку из круговорота навязчивых воспоминаний. Сииль распахивает глаза, по инерции перескакивая взглядом к маленькому настенному крючку. — Как всегда, — заключает беззлобно, замечая традиционно забытые ключи своей начальницы. Сделав медленный смиренный выдох, девушка не без труда встает на ноги, неспешно подходит к стене с крючком, забирая хозяйскую потерю, а затем направляется с ней в сторону главного помещения. Ключ выпадает из рук в следующее же мгновенье, стоит Сииль миновать бисерную шторку, разделяющую основное и подсобное помещение, и оказаться в той небольшой зоне магазина, что находится прямо за прилавком. Грохот от удара железной связки о плиточный пол мигом приковывает к девушке мужские тёмно-карие глаза. Тэхен в этот момент стоит на том же месте, что и Сииль при их сегодняшней встрече — и сейчас между молодыми людьми нет никакой разделяющей преграды в виде широкого деревянного прилавка. Есть лишь расстояние в два ничтожных метра. Пальцы юноши прижимают отделённые изящной самодельной закладкой страницы книги, тем самым выдавая его интерес к тому, на каком именно моменте истории сейчас находится Сииль. Тэхен слегка приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, однако уже через мгновенье замирает, устремляя свой пронзительный взгляд прямо в разноцветные глаза напротив. Он впивается в их каре-голубые радужки, даже не замечая, насколько сосредоточенно-завороженным становится его собственный взор. Чёрт. Еще и достаточно хорошее магазинное освещение позволяет видеть гораздо больше, нежели удавалось тогда — в обесточенном гостиничном номере и тёмной девичьей спальне. Юноша убирает свои пальцы со страниц книги — той самой, которую когда-то собственноручно выбросил в мусорное ведро — после чего начинает совершать медленные шаги в сторону Сииль. Девушка так и продолжает стоять на своем месте абсолютно недвижимо, с острой опаской наблюдая за тем, как молодой человек сокращает расстояние между их фигурами, уже через пару секунд вставая прямо перед ней. Тэхен выдерживает ещё пару мгновений безмолвного зрительного контакта, после чего наконец произносит: — Вот он… настоящий подарок, — озвучивает то, что уже несколько долгих секунд крутится на языке; произносит свои слова очень вкрадчиво и при этом крайне сокровенно, тем самым заставляя Сииль забыться. Абсолютно всё в нем сейчас заставляет забыться. Брюнетка не сразу соотносит что к чему, однако запаздывающее осознание чужой фразы всё же накрывает девушку сильной отрезвляющей волной. Понимая, в каком виде она сейчас предстаёт перед юношей, Сииль изумленно поднимает брови и округляет обнаженные глаза, после чего делает несколько стремительных шагов назад, моментально скрывая себя за бисерной шторой. — Стой, — голос Тэхёна по-прежнему звучит негромко и мягко, внося подобными тонами тотальный дисбаланс в работу девичьего организма. Тело Сииль молниеносно замирает, тем самым послушно реагируя на слова юноши и напрочь предавая волю собственной хозяйки. Молодой человек моментально замечает случившееся, потому почти сразу совершает несколько уверенных шагов вперёд, вставая вплотную перед этой самой шторкой, за которой прямо сейчас прячется девушка. И хоть многочисленные ряды бисерных нитей мешают Тэхену смотреть на Сииль полноценно, создавая своими блестящими хрустальными бусинами неприятную режущую рябь в мужских глазах, юноша всё равно устремляет взор в ту область шторы, за которой скрывается взволнованное девичье лицо. Глупая, я же всё равно тебя вижу. Тэхен почти сразу находит глаза Сииль, фокусируясь на них вопреки множественным помехам — и мужское сердце сжимается до оглушительного треска после окончательного переваривания одного простого факта: девушка в этот самый миг так же смотрит на него. Прямо в глаза. Всё замирает. Хаотично проявляющиеся отблески от крупного хрустального бисера делают весь момент совершенно неземным и завораживающим, принуждая Тэхена к немедленным действиям: продолжая смотреть Сииль прямо в её изумительные разноцветные глаза, молодой человек просовывает свою руку через шторные нити, аккуратным и нежным касанием захватывая девичье запястье в той области, которой уже владел сегодня. Бах! Раздражённая кожа женской кисти вмиг вспыхивает огнём, а контрастные радужки глаз почти полностью закрываются моментально расширившимися чёрными зрачками. Сииль пугается этого физического контакта, однако, к абсолютному наслаждению Тэхена, не вырывает свою руку. Просто не может. Самое длительное и неприлично пронзительное «глаза в глаза» теперь подкрепляется устойчивой тактильной формой. Тэхен выжидает некоторое время, позволяя Сииль привыкнуть к ощущению его кожи на своей, после чего проделывает то же самое с другой девичьей рукой. Знает же, что ему нельзя будет прикасаться ко всему этому фарфору в пятницу, оттого и нагло пользуется моментом, вынося из всего происходящего крайне сладкое и такое запретное удовольствие. Еще эта дивная ведьминская аура, разливающаяся в атмосфере из-за Сииль. Ну что за сладость? Наконец, выждав чуть больше десяти секунд, Тэхен проскальзывает руками вниз: от фарфоровых запястий прямо к миниатюрным ладоням, старательно и уверенно размыкая пальцы Сииль для того, чтобы всего через мгновение сплести их со своими. Морщинка напряжения вмиг разрезает чужую бледную переносицу, настойчиво сообщая юноше о том, что девушка никак не готова разрешать подобное. И от этого становится ещё слаще. Столь очаровательно-грозный взгляд Сииль зарождает внутри Тэхена непонятное тепло. Оно начинает прогревать внутренние органы совсем ненавязчиво, в какой-то степени даже слабо, неуверенно, однако по мере того, как текущие секунды удлиняют обоюдное прикосновение молодых людей к друг другу, юноша начинает ощущать нечто большее. То, как еле уловимые подрагивания подушечек её пальцев усиливают это тепло в разы; то, как бледно-голубая радужка правого глаза заставляет это тепло перемещаться по венам, согревая сначала солнечное сплетение, затем грудную клетку, а потом и все конечности; то, как каряя густота левого глаза с удивительным бледным пятнышком посередине превращает теплоту в жар, созданный для того, чтобы вытеснить из мужского тела весь имеющийся холод. Вот только… Как жить без холода?.. Тэхен не знает. Тэхен без него умрёт. — Я… Я не хотела грубить т-тебе сегодня… — девушка нарушает тишину первой. Произносит своё признание робким полушепотом, перескакивая смущенным взглядом то к вороту мужской рубашки, то к слегка виднеющимся из-под него ключицам, то обратно к густо-черным глазам Ким Тэхена. Сама не понимает, почему говорит всё это. Нет. Неправда. Понимает. Ведь её сегодняшнее поведение терзало совесть и собственное ущемленное чувство справедливости до этих самых пор. — Я не понял, — с наигранным прищуром и точно таким же аккуратным шепотом в голосе спрашивает Тэхён, ощущая очередной прилив разлитого по внутренностям тепла, — это ты сейчас передо мной так извиняешься? Двухсекундная пауза. — Нет… — как ребёнок обрывает Сииль, вновь опуская смущенные глаза к чужим ключицам. … Выразительная искренняя улыбка начинает касаться мужского рта, сперва задевая уголки губ, затем аккуратно приподнимая скулы и щёки, впервые добираясь до глубоких тёмно-карих омутов. Характерные морщинки собираются по внешним краям глаз Тэхена, в то время как черноту его зрачков начинает разбавлять неведомый ранее искрящийся отблеск. Он улыбается. Ярко и открыто — так, как Сииль еще никогда в жизни не видела. Девушка ощущает, как в одном этом моменте внутри неё что-то очень больно и резко переворачивается. Сердце принимается тарабанить в грудь новым разительно ускорившимся ритмическим рисунком, а в глазах начинает непреодолимо щипать от увиденного. Но даже весь этот дискомфорт не может забрать у происходящего мгновенья всё имеющееся волшебство. Нет, это не Он. Не может быть Он. Такая невыносимо прекрасная улыбка не может принадлежать Ему. Не может! Лучше бы Сииль никогда не видела этого. Никогда бы не видела этих губ, этих глаз, этого лица в контексте столь искренней лучезарной улыбки. Что отдать? Что ей нужно отдать, чтобы забыть этот образ Ким Тэхена? Девушка грязнет в собственных противоречиях, напрочь теряя бдительность, чем юноша крайне успешно пользуется. Мгновенье — и Тэхен дёргает Сииль на себя быстрым и требовательным рывком, вытягивая её из-за шторы уже через секунду. Девушка молниеносно впечатывается в мужскую грудь, не успевая толком ничего понять; ощущает лишь, как юноша расцепляет свои пальцы с её, чтобы уже через миг перенести руки к талии и насильно заключить Сииль в свои жадные объятия. Подобное так же происходит в первый раз. В самый. Первый. Раз. Да только на этом ничего не заканчивается, ведь молодой человек начинает совершать серию быстрых шагов обратно к прилавку - продолжает прижимать девушку к себе, заставляя двигаться вместе с ним. Слишком быстро. Всё происходит слишком быстро. И Сииль не успевает переварить тот факт, что всего спустя мгновенье мужские руки соскальзывают с её талии к бёдрам, фиксируясь на них в разы сильнее прежнего. Девушка ощущает, как уже через миллисекунду её приподнимают, усаживают на прилавок, а затем бессовестно, но в тоже время c долей необъяснимой и такой обезоруживающей бережности толкают, заставляя упасть спиной на массивную деревянную столешницу. — Нет… Нет, Тэхен! — Сииль произносит это странным тоном, слыша в собственных словах неузнаваемые ранее оттенки. Словно всё её выговоренное отрицание не несёт за собой никакой правды. Маленькая врушка. Вот как он должен её сейчас обозвать. Вот только Тэхен молчит. Молчит. Ведь то, как Сииль произносит его имя, запускает внутри юноши дикую неуправляемую бурю, парализующую его язык, но умело подстрекающую к дальнейшим действиям. Тэхен раскладывает девушку поперёк столешницы самым охуительным, согласно его личной больной эстетике, образом: её длинные чёрные локоны разливаются по прилавку, частично спадая с его краев идеально-хаотичными волнами; её часто-вздымающаяся грудь оказывается открытой для всего, что только Тэхен захочет сделать — стоит лишь собственноручно разорвать грёбаные пуговицы на женской кофте; её необыкновенное лицо подставлено под свет, становясь доступным для мужских глаз без каких-либо раздражающих помех. Юноша по-хозяйски раздвигает девичьи ноги своими, становясь прямо между них; наклоняется вперед и ставит ладони на столешницу по бокам от головы Сииль, на вытянутых руках нависая над её распластанной фигурой, только бы иметь возможность пожирать взором плоды собственных запретных действий. Девушка предпринимает внезапную попытку вылезти из-под нависающей мужской фигуры: пытается сдвинуться назад, не боясь упасть с прилавка весьма болезненным образом — головой вниз. Однако Тэхен тут же подтягивает её обратно к себе: прямо за бедра, непроизвольно заставляя упереться промежностью в его пах. Недостаточная площадь столешницы заставляет Сииль напрягать шею и держать свою голову на весу до момента, пока Тэхен не замечает подобное неудобство и не просовывает свою ладонь под её затылок, тем самым помогая девушке расположиться на прилавке чуть удобнее. А ещё… не позволить ей отвернуться от него. Молодой человек разрешает себе практически лечь на Сииль, наклоняясь к её лицу так, чтобы между ними осталось расстояние в пару ничтожных сантиметров. Мужская грудная клетка прижимается к женской, а влажный жар обоих дыханий наконец-то смешивается. — Всё ещё хочешь быть моей сестрой? — выговаривает в её рот обнаженным шепотом, дополняя свой вопрос излюбленной и такой подходящей лишь ему одному ухмылкой. Они снова встречаются взглядами, в которых с недавних пор расстилается необъяснимая туманная нега. Что у юноши, что у девушки. — Ты говорил… что с тобой я буду в безопасности, — стараясь схватить хоть какую-то порцию кислорода, Сииль блокирует слишком интимный вопрос Тэхена встречной фразой. Скрывая себя и свои желания за столь безуспешной попыткой поймать юношу на лжи, девушка шумно сглатывает ком, что всё это время мучает её горло, позволяя себе смотреть в мужское лицо самым бессовестно-пытливым образом. Почему? Ну почему ты такой крас… — Так и было бы, Сииль, если бы ты пошла со мной тогда, когда я предлагал, — Тэхен обрывает запретную мысль девушки, после чего только сильнее стискивает под собой её тело. — Но, к сожалению, данное предложение уже недействительно. Смотрит на её губы. Как самая голодная на свете дворняжка смотрит. И Сииль от такого взгляда лишь сильнее вязнет в стыде, смущении, а еще… Ещё в чем-то непонятном, таком неразборчивом, но настолько щекотном и приятном, что хочется неистово закричать. В этом моменте разом соединяются запретная близость, волнительная непристойность и будоражащая правильность, так кропотливо разрывающие сердце девушки на аккуратные разноформенные лоскутки. — Нас могут увидеть, — Сииль дрожаще шепчет, машинально вжимая ладони в мужскую грудь; старается оттолкнуть Тэхена, но вместо этого чувствует отбойные удары его сердца. Они частые, неровные, но при всём этом необычайно сильные. Кажется, что вот-вот пробьют кости и плоть, заставив жизненно-важный орган выпасть прямо в её дрожащую ладошку. — Отпусти. — Нет, — отрезает молодой человек, в то время как выражение его лица приобретает абсолютную серьёзность. В глазах Тэхёна проносятся дикие огни, которые выдают Сииль то, что юноша намеревается сделать дальше. Нет… Нет-нет-нет! Едва уловимый миг — и девушка чудом успевает перенести свои руки от мужской груди к собственным губам, незамедлительно перекрещивая их в защитном жесте. Ещё мгновение — и кожу тыльной стороны одной из ладоней прошибает настойчивый влажный поцелуй, по прошествии которого изо рта Тэхена начинает вырываться плавно нарастающий смех. Молодой человек разрывает этот недопоцелуй спустя десяток неимоверно долгих секунд, после позволяя себе уткнуться лицом в девичью шею, так и продолжая при этом смеяться. Делает это абсолютно искренне, ведь уже в который раз не может заполучить себе губы Сон Сииль. Лишь через время Тэхен находит в себе силы отстраниться от увлажнившейся из-за собственного дыхания шеи, приподняться на локтях и, как следствие, возвратить всё своё внимание к распахнутым разноцветным глазам Сииль. Не сразу понимает, насколько фатальным становится это его необдуманное действие, ведь тут же проваливается в их бездну без какого-либо шанса на спасение. Мужское желание стремительно меняет вектор, принуждая Тэхена вновь приближаться к лицу девушки — и всё что может сделать Сииль в этот момент, лишь продолжать защищать свои губы от повторной попытки насильного поцелуя. Вот только… Тэхен замедляется в своих движениях, приближаясь теперь уже не к губам девушки, а к её глазам. Сииль прочитывает чужое намерение достаточно поздно, оттого успевает закрыть их в самый последний миг, почти сразу чувствуя прикосновение мужских губ на веке правого***
Оказавшись в Сеуле, Тэхен, в излюбленной для него полусадисткой манере, мучает Сокджина просьбой найти хоть какой-то виниловый проигрыватель. Вечер в собственной квартире становится в разы приятней от предвкушения грядущего прослушивания пластинки, которую Сон Сииль положила «в подарок своему новому покупателю». Маленькая врушка. Тэхен вязнет в воспоминаниях о румянце на её превосходных сатиновых щеках, производя бессознательные и крайне рядовые манипуляции с пластинкой и полученным музыкальным устройством. Чёрная обложка «подаренного» альбома не вызывает у юноши никаких подозрений до момента, пока пронизывающий нечеловеческий вопль, а затем последующий за ним грохот барабанной установки, перемежающийся с громкими искаженными партиями электрогитары не начинают разрывать подключённые к граммофону колонки. Мужской взгляд моментально падает на обложку винила. Дэд-метал. Очень остроумно, Сон Сииль. Улыбка пронзает губы юноши, весьма быстро перерастая в искренний заливистый смех. Тэхен заваливается на свой матрас, продолжая смеяться во весь голос, при этом сохраняя чёткое намерение дослушать эту адскую пластику до конца. «Что вы хотите ощутить при прослушивании?» Спокойствие? Что ж, оно никогда ещё не было таким громким. И всё из-за тебя, Сон Сииль.