Влюбился

Темноволосый прикоснулся к моей шее языком, проводя по ней обжигающе плавно. Я зажался еще сильнее, когда почувствовал уже знакомое чувство на шее, когда на ней оставили отметину в виде засоса. В это время руки лапали меня, заходя сразу под одежду, силой срывая пуговицы однотонной рубашки и раскрывая оголенный торс. Никогда в жизни я еще не был так зол на самого себя. Не описать, насколько больно было на душе, ведь я чувствовал и осознавал все до мельчайших подробностей. Итачи принялся избавлять меня от нижней части одежды, вытаскивая из лямок вокруг моего тела черный ремень и отшвыривая куда-то на переднее сидение. Неожиданно мой мозг заработал, но не из-за того, что надо скорее спасаться и пытаться выбраться из захвата рук, что были гораздо сильнее меня. Я начал думать, что если меня сегодня убьют… Хм, увез, изнасиловал, убил… И найдут мое тело тоже где-то здесь, среди деревьев. И вот такой конец ожидает меня. Такой дебильный день! Я вляпался в эту ситуацию, просто потому что боялся дальнейших слов и действий Сасори… Ну почему я это сделал?.. Зачем я убежал?.. Действительно, я сейчас ничем не отличался от хрупкой девушки, которую затащили в кусты. Я ничего не мог сделать, даже кричать о помощи не могу. Этот уебок впился в мои губы и засунул свой язык в мой рот снова. Но самое страшное ожидает впереди, когда Итачи приступил к расстегиванию ширинки и потом широко раздвинул мне ноги, прижавшись всем телом так крепко, что стало трудно дышать. Он лапал меня всего, искусал всю шею и губы, больно сжимал мои волосы, которые, твою мать, я уже мечтал отрезать нахрен, лишь бы больше никто не смел делать мне больно. Хватка сползла вниз и теперь этот… блять… он лапает меня за задницу! Сердце забилось так, будто катаюсь на американских горках. Брюнет выдохнул мне в губы удовлетворенно, немного отстраняясь. Теперь я мог дышать, но вместо того, чтобы наконец оттолкнуть насильника, я рухнул на сидение, в очередной раз хорошо встряхнув мозги. Я жадно хватал воздух, обмякая на твердой поверхности. Мои глаза были приоткрыты и, хоть этого не было заметно, я с ненавистью смотрел на брюнета, что навис надо мной, стягивая мои джинсы почти до колен. Снова поцелуй овладел моими искусанными в кровь губами. Юноша стал жестче. Теперь он все реже пытается сделать мне приятно, чтобы успокоить. Наверное, потому что понимал, что я не смогу уйти, и сегодня… сейчас… принадлежу ему. Когда он перевернул меня на живот и шире раздвинул колени, я почувствовал холодок прильнувшего телефона к моему бедру. Появился маленький шанс, но у меня не осталось ни секунды, чтобы попытаться что-то сделать, потому как сразу этот тип заломал мне руки за спину, приподнимая таз и силой вдолбив мою голову в сидение. Я почувствовал, что он, смочив слюной, начал входить в «проход». Черт, мне стало дико больно и не смог сдержать болезненных стонов. А этот придурок усмехнулся, заявив, чтобы я был потише, ведь перепонки его ушей не привыкли к резкому шуму. Мне было больно, хотя оказалось, что это еще цветочки, ведь он просто вошел на половину и остановился, выжидая момента и не переставал одной рукой держать меня, а второй нежно водить по бокам, дотягиваясь до моего члена. Его рука водила по всей длине быстро и притягательно, но я был испуган настолько, что не мог ни на секунду думать о каком-то ебаном возбуждении. Мне рвали жопу, мать твою! Мне ужасно больно! А ощутить, что этот немалых размеров твердый инструмент, начал двигаться во мне, было похоже на приближающуюся потерю сознания. Однажды в детстве я сломал руку и эта боль сохранилась в моей памяти. Так вот, сейчас мне казалось, что ощущал нечто похожее, только в несколько раз сильнее, ведь становилось только хуже с каждой долбаной минутой. Итачи входил, еще быстрее ускоряясь, резко сбавляя темп, затем это продолжалось на повторе, казалось, бесконечно. Все это сопровождалось болезненными укусами и сильным сжиманием моих бедер, что непременно приведет к синющим следам. Волосы чуть ли не вырваны клочьями, когда в порыве притянул меня к себе, затем хватал за горло. Тогда-то я и ощутил пик боли. Когда руки отпустили шею, я рухнул и уже не помню, сколько еще продолжалось насилие, ведь я ясно понимал, что потерял сознание на какие-то мгновения. Но тело по-прежнему чувствовало все то же самое, только теперь кое-что изменилось: одна рука оставалась за спиной, силой прижатая к спине, а вторая лежала окало моего лица и я моментально вытер свои заплаканные глаза, которые уже даже открыть нормально не мог. Итачи схватил меня за освобожденное запястье и рывком перевернул на спину, скидывая джинсы окончательно. В этот момент, когда вновь увидел сверкнувшие глаза, на миг подумал, что передо мной сам демон: его глаза сверкали чем-то красным и теперь я уже не ручался за свои действия… Трудно сказать как, но я схватил свой телефон и с размаху двинул водителю по голове. Звук, при котором мой телефон в ту же секунду был разбит, похож на маленький «взрыв». Именно это пришло мне в голову первым, когда крепкое тело рухнуло рядом со мной, полностью обездвиживаясь. Я понял, что спасся. И теперь я не мог выкинуть из головы ту секунду спасения, которую нужно было использовать еще в самом начале. Но я был не в силах даже радоваться. Одел штаны, запахнулся безпуговичной рубашкой. Единственное, что сделал перед тем, как закрыть дверь еле открывшейся машины, я забрал с собой мятый телефон, который теперь точно не смогу использовать. Я практически падал, как последняя пьянь, двигаясь в обратную сторону, откуда был привезен в это страшное место. Повсюду высокие деревья, окруженные темнотой, но уже было не так темно, как в то время, когда сел в машину. Значит, сейчас примерно четыре утра. Ноги подкашиваются, но мне нужно идти. А «нужно» ли? Вдруг я остановился, отшатнувшись. — Я в-выг… выгляжу ужасно… — заикаясь, прошептал я, всматриваясь вдаль и сильно сжал мятый телефон в руке. Стало вновь страшно. Вновь противно. И вновь стыдно. Я заметил, что иду без обуви и впервые за долгие часы мучения слегка улыбнулся. Моя рваная одежда была мятой, грязной, так как я еле выволокся из машины, попутно падая несколько раз на асфальте. Помимо этого, я даже не хотел знать, что сейчас с моим жалким лицом и волосами. Что ж, насчет последнего справиться можно. Волосы были растрепаны, немного запутанны, но я как мог пытался привести их в порядок при помощи пальцев. И все это время я пытался устоять на месте, как вдруг сзади возник приближающийся звук мотора. Инстинкт самосохранения отреагировал наперед. Я уже бежал со всех ног в лес, чтобы спрятаться за деревьями. Телефон выронил из рук где-то у обочины. Сердце бешено колотилось и я зажал рот рукой, лишь бы не начать стонать в голос от невыносимой боли в теле, которое и так еле передвигалось. Уйти на безопасное расстояние мне все же удалось и с чувством облегчения, я из темноты наблюдал за машиной, что мчалась, как ненормальная. Да, она была именно той, в которую я когда-то залетел, чтобы спрятаться от человека, о котором думал последние минуты. Да, мою голову все сильнее заполняли мысли о том мужчине с красными волосами. Из-за того, что сбежал от Сасори-самы, я теперь здесь, в таком дурацком положении. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь видел меня таким, однако это невозможно, хотя бы потому, что я живу в большом городе, где очень много народа и хоть кто-нибудь бы обратит внимание на замученного и храмого дурака. Стоять, прислонившись к дереву, стало слишком трудно и я сполз вниз на землю, облегченно вздыхая и медленно закрывая глаза. Странный шум откуда-то со стороны дороги заставил моментально разорвать узы с соблазняющим сном, в котором я, как и обычно, счастлив, вылепливая различные фигуры из глины на своем маленьком рабочем месте. Я слышал голос своего друга, однако его не было в моем сне, и что-то меня насторожило. Как только я возвратился в суровую реальность и взглянул в сторону дороги, то ужаснулся и обрадовался одновременно. Сай был сам не свой, выкрикивая мое имя и размахивая в разные стороны тем, что осталось от моего телефона. Он нашел меня именно потому, что однажды установил слежку за моим номером при помощи приложения (ну так, ради шутки, «дабы никто не украл меня»). И как же он был прав в этом. Пересохшая кровь на губах треснула, освобождая уголки моих губ преобразиться в улыбку. У меня не было никаких сил идти навстречу, однако подняться я все же мог. Как по зову сердца, черные глаза взглянули в нужную сторону и мой друг завис на доли секунды, сильно сжав руки. — Тсукури… Ты?! Я не придумал ничего умнее, кроме как поднять ладонь в знак приветствия. Глаза были широко раскрыты, а тело приблизилось максимально быстро и остановилось в метре от дерева, за которое держались мои руки. Сай плакал, не веря, что видит меня таким. Я знал своего друга на раз два, поэтому мне не сложно понять, насколько брюнет был в шоке. Да, я был похож на живого мертвеца: бледное лицо с каплями крови на губах и шее, разорванная рубашка, накинутая на тело, которое уже покрылось проявившимися синяками. Можно было и дальше представлять все те ужасы, возникшие в его голове, но мне уже было все равно. Друг пришел за мной и я сделал шаг навстречу, падая в его объятия.