Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Милана Забини       Милана спускалась из библиотеки в Большой Зал на ужин. Ее план изобрести универсальное противоядие и попасть в секретную лабораторию, тем самым избежав свадьбы, трещал по швам. Создать противоядие без создания яда невозможно. И чтобы противоядие получилось, действительно, универсальным, Милане пришлось создать и очень необычный яд. Яд, который убивает не сразу. И первый этап идеально прошел проверку. Но спустя недолгое время была отравлена Урсула. В Милане теплилась надежда, что это просто какое-то совпадение. Но если отбросить ложь самой себе, она понимала, что это кто-то взял ее яд.       После того, как ее спрашивали преподаватели, Милана заверила, что их конфликт с Урсулой был не такой, чтобы ее травить. И ей поверили. И Милана на свой страх и риск продолжила работу над ядом. Она усилила его. И благодаря этому усилению отметила, что в противоядие нужно добавить еще и асфоделя. И в день, когда она это поняла, отравили Рейчел.       В этот раз сомнений у девушки не осталось. За ней в лабораториях следят. Ее руками хотят убить дорогих людей Скорпиусу.       А потом случилось нападение на нее. И оно расставило многое по своим местам, и Милана была уверена, что это сделал кто-то из тех, кто берет ее яды. И на время расследования ей пришлось прекратить заниматься этой незаконной деятельностью, не только по своей воле.       Но Забини вновь не теряла надежду. Как только это все закончится, она продолжит свою работу на практике, а пока углубилась в теоретические материалы, выпросив у Слизнорта доступ к самым сложным книгам. Да и вообще, лучше сесть в Азкабан, чем выйти замуж за Нотта.       В Вестибюле Милана увидела Джеймса в спортивной форме, который шел с Клэр, вальяжно закинув ей руку на плечо. Для многих, в том числе для Скорпа с Алом, стало неожиданностью ее общение с гриффиндоркой. И правда Милана во всем этом преследовала свои цели.       На одной из первых вечеринок она услышала, что девушка очень хочет быть с Джеймсом. И когда Поттер начал подкатывать к Милане, она решила их свести. Всем от этого будет только лучше.       Но совсем скоро что-то пошло не так. Ей стало неприятно видеть их вместе. Как было и сейчас. Улыбка Клэр. Счастливый Джеймс. Что они так рядом.       Как бы не возмущалась Милана, тот день, когда Джеймс принес ей завтрак… Она чуть не расплакалась. Ей никогда никто не приносил завтрак потому что хотел порадовать. Это всегда делали только домовики. Потому что должны. И что-то ей подсказывало, что Нотт никогда такого не сделает. И лучше даже не привыкать ко всему этому.       Чтобы не наблюдать за ними, Милана как можно незаметнее проникла в Большой Зал. Хотя, казалось, только она думала, что не заметно. Потому что не успела она сесть на свое место, как Джеймс уже был перед ней.       — Чего тебе? — небрежно бросила Милана, стараясь на обращать на парня никакого внимания. — Ала и Скорпа тут, как видишь нет. Да и не думаю, что ты по ним соскучился, раз у вас была тренировка.       — А может я к тебе, — Джеймс наклонился к ней, а Милана не смогла не поднять на него глаза. — Хотел узнать, я готовлю лучше, чем домовики?       Не дожидаясь ответа, Джеймс пошел к капитанскому столу, а Милана удивленно смотрела на его удаляющуюся фигуру. Что? Тот завтрак он приготовил сам, а не просто взял с кухни?       Аппетит почему-то совсем пропал и пока не вернулись мальчики и не пристали с вечными расспросами, что у нее произошло, Милана поспешила вернуться в библиотеку.       Но ее быстро нагнала Клэр.       — Я смотрю, наш план работает? — улыбнулась девушка.       — Ты о чем? — нахмурилась Милана.       — О Джиме, — с непониманием посмотрела на нее гриффиндорка. — Уже почти и не остановился у тебя. Я думала, что после того поцелуя он будет меня избегать. Но нет, тренировки и общие мысли нас сближают.       — Зачем он тебе нужен? — решилась задать давно волнующий вопрос Милана. — Он же бабник. Одного поля ягоды со Скорпом. Он ни разу в жизни ни с кем не встречался. И я уверена, что его интерес ко мне заключается только в том, что я не в первый же вечер кинулась ему на шею. Ему со мной интересна только эта игра.       — Может, я наивная дура, но считаю, что могу его изменить, — пожала плечами Клэр. — Да и ты его не знаешь. Он просто честный и не будет встречаться с девушкой без чувств. И честно говоря я думала, что ты ему правда нравишься, иначе он давно бы все это бросил и спокойно развлекался с другими.       — Он это и делает, — буркнула Милана, вспомнив недавние похождения Джима. — Ладно мне на него все равно. А представь, что бы было, если бы я что-то к нему чувствовала? Что сначала заигрывает со мной, а потом с тренировок в обнимку возвращается с тобой.       — Это другое, — возразила Клэр. — Это дух команды. Хотя сегодня была, наверное, самая неудачная наша тренировка. Я на Джеймса постоянно поглядывала, Скорпиус никакой, Джиму даже Ала пришлось похвалить.       — А что с Малфоем? — удивилась Милана.       — Может переживает до сих пор из-за Рейчел? — предположила гриффиндорка.       Милана была уверена, что дело в другом. Безусловно, вся эта ситуация с тремя нападениями на какое-то время выбила Скорпиуса из колеи, он даже перестал пополнять свой список «жертв», и Милана была уверена, что он это делает не потому, что слишком ценит чувства своей новоиспеченной девушки, которая находится в больнице из-за ее зелий, а скорее Скорп опасается, что они станут реальными жертвами. Вероятнее всего, что у Малфоя вновь проблемы из-за его конфликтов на «Сотрудничестве».       — Не думаю, что Скорпиус способен переживать из-за девушек настолько сильно, чтобы забыть о своем любимом квиддиче, — покачала головой Милана.       — Слушай, а он тебе никогда не нравился? — Клэр остановилась и внимательно смотрела на нее.       — Нет, ты что, — искренне засмеялась Милана. — Я его с детства знаю. Он мне как брат. И Альбус тоже.       — Тогда кто тебе нравится? — допытывалась Клэр. — Если ни Поттеры, ни Малфой. Кто-то из Слизеринцев?       Милана чувствовала, как образуется ком в горле. За что ей это все? Почему она не имеет права быть нормальной семнадцатилетней девчонкой, которая влюблялась бы в самых популярных мальчиков школы, а не была обязана хранить верность своему жениху, от которого ее тошнит?       — Извини, мне нужно сделать задание по Алхимии на завтра, — вежливо улыбнулась Милана, стараясь спрятать все эмоции за непроницаемой чистокровной маской.       Она вошла в библиотеку. За исключением Поттер, тут никого не было. Что не удивительно, ведь ужин был в самом разгаре.       Милана хотела уже было сесть за соседний стол, как увидела на щеках Поттер слезы. Хоть Милана и была согласна со Скорпиусом, что Ал и Джеймс слишком активно проявляют свою заботу о Лили, но сейчас по Поттер было видно, что ей нужна поддержка. Тем более, Милана была ей благодарна за то, что взяла ее в свою команду на праздник, благодаря чему ей удавалось не думать постоянно о Нотте.       — Лили? — обратилась к ней Забини. — Почему ты плачешь? Что-то случилось, тебя кто-то обидел? Почему ты не на ужине?       Поттер вскочила, быстро вытирая слезы и собирая свои книги.       — Нет, все нормально, — затараторила Поттер. — Ужин, да, точно.       Милана ничего не успела ответить, как Лили вылетела из библиотеки.              — В этом году Хэллоуин будет проходить не совсем обычным образом, — за пару недель до праздника МакГонагалл устроила собрание для учеников старше четвертого курса. — Конечно, за ужином нас ждет традиционный пир. Однако потом будет вечеринка, на которую все должны прийти в костюмах, соответствующих празднику. Проявите чудеса трансфигурации и фантазии.       — Не могла раньше сказать, что костюмы нужны? — недовольно сказала Милана, смотря на довольную Урсулу.       — Ну для Поттеровской вечеринки ты смогла сделать костюм, — съязвила Малфой.       Милане не нравилось, что они с Урсулой потеряли те доверительные отношения, поэтому решила, что ее костюм будет ничуть не хуже, чем у других. И если нужно, она ночами будет его делать. Однако, у нее вновь появилось желание наведаться в лабораторию, так как она подозревала, что ближайшие дни до праздника мало кому будет дело до других вещей.       — Скорп, — позвала друга Милана, перед тем, как они разойдутся по своим спальням и приступят к приготовлению костюмов. — У тебя все хорошо?       — А почему ты спрашиваешь? — Малфой поднял на нее взгляд, который был очень грустным.       — Ты последнее время какой-то очень… — Милана не могла сформулировать, но знала, что друг понял, что она имеет в виду. — На тебя опять дурмстранговцы наехали?       — Милана, все хорошо, — выдавил улыбку Малфой. — Я просто устал. У меня дополнительный проект по Амулетологии. Тренировки…       — Я просто подумала, что… — Милана вспомнила о плачущей Лили, которая ходила со Скорпом на эти мастер классы, но не решилась вновь поднимать эту тему. — В общем, если захочешь рассказать и поговорить — знай, я всегда рядом.       — Спасибо, — кивнул Скорпиус и, поцеловав ее в щеку, направился наверх.       Мимо Миланы прошли иностранцы, которые жили в подземельях, собираясь какой-то компанией объединиться и делать костюмы. Милана сделала вид, что будто идет с ними. А сама незаметно проникла в лабораторию, предварительно на ужине стащив у Ала значок старосты.       Милана минут пятнадцать сидела в тишине. Никто не пришел. Видимо, защитные чары на старостах и правда не работают.       Забини достала свои тщательно замаскированные разработки. В принципе, это уже был прорыв в зельеварении. Но Милана прекрасно знала, что у нее нет права на ошибку, и у нее будет только один шанс заинтересовать комиссию своим противоядием. На экзамене ЖАБА, чтобы ее разработка за месяц успела пройти министерскую процедуру. Чтобы ее забрали до свадьбы в секретную лабораторию, хотя бы на несколько месяцев отсрочить свадьбу и уже таких ненавистных наследников.       Поэтому Милана решила предпринять отчаянный шаг. На Алхимии им рассказали, что буквально несколько лет назад был создан жидкий вид Империуса, и сейчас это зелье причислено к самым опасным и за его использование светит такой же пожизненный срок в Азкабане, как и за использование Непростительных заклятий. И Милане пришла в голову безумная идея. Сварить «Аваду». И сделать от нее противоядие. Это перевернуло бы волшебный мир.       Решив не тратить драгоценное время на расчеты в лаборатории и заняться теорией позже, Милана сразу приступила к практике. Основа всех зелий, которые представляли собой жидкое заклинание, была одна. Но и на этот счет у Забини была своя теория. Зелье получится намного сильнее, если его особенность вложить в основу. И Милана решила, что в случае с убивающим проклятием, в основе должна быть капля напитка «Живой смерти».       Вновь и вновь отчаянные шаги. Милана знала код от шкафа, в котором Слизнорт хранил все свои готовые зелья для демонстрации студентам. Конечно, сварить идеальный напиток «Живой смерти» для нее не являлось проблемой, но тратить на это время совсем не хотелось.       Милана открыла шкаф. Вот они, идеальные образцы всех зелий. И тут ее взгляд упал на «Феликс Фелицис».       — Гениально, — закричала Милана, радостно прыгая на месте. — База главного противоядия должна содержать каплю удачи. Ведь это удача выжить после убивающего проклятия. А с Асфоделем…       Всю ночь Милана что-то нарезала, добавляла, взвешивала. На глаз определяла пропорции. Готовила параллельно убивающую основу, и воскрешающую.       Ночь прошла как одна минута. И Милана с сожалением поняла, что пора уходить. Надежно спрятав свои составы, Забини выскользнула из лаборатории.       В коридоре было тихо. Милана решила не возвращаться к себе в комнату, при случае сказав девочкам, что она делала костюм. Да, костюмом точно надо будет заняться в кратчайшие сроки.       Написав письмо родителям и… жениху, Милана поспешила на завтрак. И если сначала она переживала, что по сравнению с другими студентами будет ясно, что она не спала всю ночь, то как только вошла в Большой зал, этот страх сразу отпустил ее. Видимо, все ночью делали свои костюмы, потому что у каждого второго были синяки под глазами, но такой же довольный вид, как и у Миланы.       — Привет, — просияла Милана, опускаясь рядом со Скорпиусом и Алом, подкидывая незаметно второму в сумку значок. — Тоже костюмы всю ночь придумывали?       — Я — да, — кивнул Альбус. — А вот где был Скорпиус и чем занимался, я не знаю.       Милана посмотрела на друга. По нему тоже было понятно, что он не спал всю ночь. И Милана чувствовала, что он, как и она, занимался явно не костюмом.       Но Забини промолчала. Они со Скорпом друг друга вчера поняли. Тем более ей самой было что скрывать от друзей.       Мальчики отправились на уроки, а у Миланы было окно. И она решила провести это время на свежем воздухе. Устроившись поудобнее под раскидистым деревом и наколдовав теплый огонь, Милана начала наблюдать за редкими студентами.       — Привет, — за ней послышался мужской голос.       Милана обернулась. За ней стоял капитан Дурмстрангцев. Он прислонился к стене замка и наблюдал за ней.       — Привет, — кивнула Милана.       — Сегодня ничего не надо трансфигурировать? — усмехнулся парень, присаживаясь рядом с ней.       — Нет, сегодня у меня другой предмет, — покачала головой Милана.       Они молча сидели и смотрели куда-то за холмы.       — О чем ты мечтаешь? — вдруг спросил Кристев.       — Что? — переспросила Милана, посмотрев на болгарина.       — О чем ты мечтаешь? — повторил вопрос парень. — По жизни.       — Наверное, стать самым успешным зельеваром в мире, — грустно ответила Милана. — Тем самым спасти много жизней. И я ради этого готова сутками работать, жить в лабораториях. Не знаю, наверное, хотела бы после школы поступить в академию зельеваров…       Кристев на нее изучающе смотрел.       — Неожиданно, — с интересом сказал парень. — Обычно девочки отвечают про домик у моря, богатого мужа и самым важнейшим делом в их жизни, чтобы были светские приемы.       — Мечтают о таком те, кто не знает об обратной стороне медали всего этого, — хмыкнула Милана.       — Я думаю, что все твои мечты исполнятся, — улыбнулся ей болгарин, вставая и вновь удаляясь на поле для квиддича.       Милана достала из кармана пергамент и развернула его.              Здравствуй, любимая,       Наслышан о твоих успехах в учебе. Я не сомневался, что ты попадешь в двадцатку лучших учеников. Пока можешь развлекаться.       Увидимся на Рождество.       Горячо целую твои сладкие губки.       Твой жених, Теодор       P.S. И если ты будешь хорошей девочкой и не будешь заигрывать со всякими капитанами по квиддичу, я подумаю сделать для тебя в нашем будущем доме лабораторию.              Хотелось разорвать это письмо в клочья. Откуда он это узнал? И как он смеет ее упрекать в простом общении, когда сам…              Милана встала с холодного пола, умывая лицо холодной водой. Нужно было возвращаться к гостям и принимать поздравления касательно помолвки. Быть рядом с Ноттом…       Прибывали все новые и новые гости. Действительно, помолвки в их обществе были знаковым событием. Хотя едва ли для брачующихся.       Милана была уверена, что ее Нотт тоже не любит и не собирается этого делать. Ему просто выгодно породниться с ее семьей. Из-за денег и сохранения рода Ноттов (при необходимости разбавить немного и их кровь, отсюда и невозможностью подыскать себе невесту из священных двадцати восьми).       — Ты куда? — одернул ее руку Нотт, когда Милана сделала шаг, завидев Скорпиуса.       — Может меня лучший друг поздравить с этим незабываемым событием в моей жизни? — съязвила Милана, вырывая свою руку.       Скорпиус у нее даже ничего не спрашивал. Прекрасно видел ее состояние, поэтому просто обнял. А Милана завидовала другу, что не родилась мальчиком, потому что в противном случае она бы не знала проблем и помолвка была бы для нее пустым звуком, после которой личная жизнь не изменится, а прав на роскошную жизнь станет намного больше.       После официальной части Милана была обязана ночевать в поместье жениха. И только один чистокровный закон ее радовал. Что до свадьбы у них не будет близости.       Теодор проводил ее в комнату. Дежурный поцелуй в щеку и неискреннее пожелание спокойной ночи. И тишина в комнате.       Милана знала, что ложиться спать бесполезно. Она все равно не уснет. А в этом доме еще ей было очень некомфортно, будто за ней следят.       Забини легла на кровать и заплакала. Прошло пару часов прежде чем у нее кончились слезы. И девушка захотела выйти в сад, подышать свежим воздухом и посмотреть на звезды.       Она была впервые в этом доме. Да еще и в темноте ориентироваться было невозможно. Милана зажгла огонек на кончике палочки.       Девушка проходила по коридору с портретами и множеством дверей, на которых были таблички с инициалами хозяев, живущих в этих спальнях. Видимо, родителей Теодора сегодня не было дома. А вот приближаясь к спальне своего жениха Милана услышала его голос. Ей было очень интересно с кем и что он говорит. Забини затаила дыхание и прислушалась.       — Я же тебе объяснял, что это нужно только для бизнеса, — сказал Нотт. — Я ее не люблю.       Хоть Милана это прекрасно знала, и сама не испытывала ничего к этому человеку, кроме ненависти, но отчего-то стало так больно от его слов.       Тишина. Кому он это говорит? Может сейчас она услышит из его уст то, что является причиной для разрыва помолвки?       Однако слов больше не было. Из-за двери начали доноситься женские стоны. А Милана бегом отправилась обратно в свою спальню, закрывая дверь на всевозможные защитные заклинания.              Ей тоже хотелось ему изменить. Она не хотела терпеть такое отношение к себе, прекрасно осознавая, как он проводит это время, пока она тут, в Хогвартсе. Но и прекрасно знала, что ей будет за измену, а испытывать судьбу ей совсем не хотелось.       Милана очень надеялась, что если ее заберет Министерство, то Нотт не будет возражать. Ведь это и его шанс жить привычной для него жизнью. Нужно всего лишь было узнать насколько сильно и на него повлияли родители в подписании помолвки и чего он лишится в этом случае.       Милана была готова даже отдать все свое вознаграждение за изобретение, лишь бы заплатить неустойку за несостоявшуюся свадьбу. Она была уверена, что в верховных законах чистокровных такой пункт есть. Просто его не озвучивают во всеуслышание, чтобы чистокровные девушки не бунтовали, требуя к себе нормального отношения.       Но все ее безумные идеи всегда перечеркивал страх собственной подписи. На этом договоре. С пунктами о нарушениях с ее стороны, потому что ему официально были разрешены измены до свадьбы.       Это была самая большая несправедливость в понимании Миланы. Составители договора приняли тот факт, что она школьница, а ему уже двадцать три года. Естественная необходимость, будь она неладна.       Сейчас Милана даже жалела, что не послушала Скорпиуса и до всех этих событий не закрутила интрижку с кем-нибудь в Хогвартсе, свято веря, что, не имея отношений до, ей легче будет пережить отсутствие их после. Но теперь ей точно нельзя ничего сделать. Ведь перед помолвкой ее осматривал целитель, и сделает это еще раз перед свадьбой.       Снова несправедливость и тупость чистокровных законов. Если бы она подписала помолвку не девственницей, ее отец просто заплатил бы больше денег в качестве приданого, что не составило бы для него большой потери, будто продавал просто бракованный товар. Зато сейчас она могла бы целый год спать с первыми встречными, и никто бы ничего не доказал, а чувство удовлетворенности от мести своему жениху у нее определенно бы было.       Все же ночь без сна давала о себе знать. Поэтому на «Управлении будущим», когда профессор превратил реку в океан и велел им «пропитаться», Милана заснула. Шум океана и теплый песок все больше и больше погружали на самое дно сна.              Милана бежала по коридорам поместья Ноттов. Ей было холодно и страшно. Но нужно было как можно быстрее очутиться в той дальней комнате, где из-под двери появлялась тонкая полоска света.       Милана распахнула дверь. Это была детская комната. Девушка на ватных ногах подошла к кроватке.       В ней лежала маленькая новорожденная девочка и смотрела на нее ее же синими глазами. Завидев ее, малышка тут же улыбнулась и радостно дернула ножкой. Милана взяла ребенка и прижала ее к груди.       Нет. Девочка. Это не выполняет условия договора.       Нотт ей сразу сказал, что ему нужен сын, наследник. Ему не нужна дочь. За рождение девочки она ответит сполна.       Теодора не было дома. Он уехал по делам в США и не знал о рождении ребенка. И не должен узнать.       — Миссис Нотт, — послышался голос домовика.       Милана вскрикнула и резко обернулась. В руках домовика был еще один новорожденный ребенок. Мальчик.       — Целитель из Мунго сказал, что Вы знаете… — начал пищать эльф.       — Да, все верно, — поспешно ответила Милана. — Положи его в кроватку в детской.       Домовик с ребенком отправился в детскую, а Милана побежала в сад, все крепче прижимая свою дочь к груди.       Уйдя в самый дальний край в беседку, девушка положила ребенка.       — Прости меня, — прошептала Милана, сквозь град льющихся по щекам слез. — Я очень люблю тебя, но я не могу позволить… Ты не должна жить так, как жила я. Авада Кедавра!       Синие глаза, в которых еще пять секунд назад было столько радости, стали безжизненными.              Милана резко вдохнула и открыла глаза, как волна океана полностью ее накрыла и стала затягивать в свою пучину, не давая выбраться.       Наконец, девушка смогла сделать вдох. Вся мокрая с головы до ног она стояла на песке. Ребята на нее шокировано смотрели, а старик успокаивал разбушевавшийся океан.       — Что это было? — дрожащим то ли от холода, то ли от кошмара голосом спросила Милана.       — Я всех вас специально погрузил в сон, — говорил японец, обращаясь к классу. — Думаю, даже те, кто не посещал уроки прорицания в своих школах, прекрасно знают о существовании вещих снов. Однако далеко не каждый сон может являться пророческим. И тут нас снова выручает природа. Ведь наши эмоции живут с ней в гармонии. И на любые переживания мы получаем ответ с ее помощью. Могу предположить, что если стихия разбушевалась, то у мисс Забини был не самый приятный сон. Но определенно вещий.       — Это нельзя изменить? — в ужасе спросила Милана.       — Профессор, но Вы же говорили, что будущее изменчиво, — сказала Роза.       — Верно, мисс Уизли, — улыбнулся старик. — Если сделать что-то иначе до событий этого сна, не как запланировано на данный момент, то можно избежать этих событий.       Дальше профессор начал объяснять формулы изменения пространства и времени, но Милана его не слушала. Да, ответ был прост. Изменить. Только во всем этом была одна большая проблема. Ничего уже нельзя изменить.       — Что тебе приснилось? — обеспокоено спросила Роза, когда Милана последняя вышла из класса. — На тебе лица нет.       Милана ничего не ответила, лишь пошла куда глаза глядят. Сердце бешено стучало. У нее было плохое предчувствие. Или же это просто последствия дурного сна. Но около библиотеки она столкнулась с Ацуко.       — Это же ты травишь людей, — громко сказала Сато, а Милана встала как вкопанная. — Ты не ночевала сегодня в комнате. Я знаю, что ты была в лабораториях. Я знаю, что ты лучшая в Хогвартсе по ядам.       Милана не выдержала и пустила в Ацуко заклинанием, сбивая ее с ног. Забини совсем не заметила, что в конце коридора появилась МакГонагалл. Она сидела на Сато, которая продолжала обвинять ее в двух отравлениях.       — Мисс Сато, отправляйтесь со мной, а Вы, мисс Забини, сейчас отправитесь помогать мистеру Филчу очищать кабинет от липучек Пивза, а после тоже зайдете ко мне, — сказала директор таким тоном, который не предвещал ничего хорошего. — И еще минус пятьдесят очков Слизерину.       Милана выругалась. Проклятая японка, а она еще ее зачем-то жалела. Интересно, что она наговорила МакГонагалл наедине? Ее снова будут допрашивать? Однако Милане становилось все больше не по себе, так как слова Сато где-то в глубине души отдавались болью, так как это была правда, и пусть не специально, но она причастна к отравлению этих людей.       — Профессор МакГонагалл? — постучалась в кабинет директора Милана.       Однако, когда она зашла в кабинет, все ее тревоги поднялись с новой силой.       Перед ней сидел весь преподавательский состав школы.       — Профессор, что-то случилось? — Милана старалась говорить как можно увереннее.       — Мисс Забини, Вам известно, что за лабораториями установлен контроль? –спросил профессор Люпин.       — Да, конечно, — кивнула Милана, понимая, что ее худшие опасения начинают сбываться. — Но у меня есть доступ. Я посещаю мастер класс по Алхимии. Да и профессор Слизнорт мне всегда разрешал…       — До Вас доносили информацию, что лабораторию можно использовать только в определенное время и только для учебных целей? — слишком строго спросил профессор Слизнорт.       — Да, — кивнула слизеринка.       — Милана, я знаю, что Вы иногда создавали зелья собственного изобретения и весьма сильны в ядах, — Милана слышала, как в голосе профессора говорит разочарование. — Как Вы объясните, что именно в Вашем котле после сегодняшней ночи найден неизвестный и очень опасный яд?       — Я не знаю, это не я, — испуганно покачала головой Милана. — После того, что случилось с Урсулой… Стала бы я что-то делать? Я прекрасно знала, что идет следствие…       — Мисс Забини, — строго сказала МакГонагалл, которая молча слушала это все. — Вы сегодня не ночевали в своей спальне. Мисс Сато это подтвердила мне лично. Вчера вечером профессор Слизнорт осматривал лабораторию. Было пусто. А после допроса мисс Сато, профессор Слизнорт нашел очень умело спрятанный Ваш котел, в котором появился раствор с неизвестным ядом. И намного более усовершенствованным. Эта основа убьет человека за считанные секунды. В основе лежит непростительное заклятие. Профессор Люпин поставил на вход в лабораторию опознавательные чары. Мы сняли с них показание. Вы заходили в Лаборатории перед отбоем. Что вновь не дает нам поставить под сомнения слова мисс Сато. Так где Вы были сегодня ночью и чем занимались?       Милана почувствовала ком в горле. Она ничего не знала про опознавательные чары… Ну, вот, раз считала, что лучше в Азкабан, чем замуж, так и будет. И даже тот факт, что ее главной идеей было ее противоядие ее не оправдает. Ведь предыдущие жертвы тоже были от ее ядов…       — Мисс Забини, Вы осознаете, что это пожизненный срок в Азкабане? — вздохнул профессор Флитвик.       — Да, но это не я, — почти плакала Милана. — Да, я заходила в лабораторию перед отбоем, но только чтобы забрать записи, которые я там оставила. Может, кто-то мог обойти заклинание… Зачем мне это надо? Урсула моя подруга, Рейчел была девушка Скорпиуса, моего лучшего друга, да и я сама…       Она осеклась. Сейчас ни к чему рассказывать, что они нарушили школьные правила и пили в Хогсмиде. Но ей тоже досталось, пусть и не зельем…       — Вас пока ни в чем не обвиняют, хотя, не буду скрывать, именно Вы, Милана, являетесь главной подозреваемой, против которой очень много фактов и есть свидетель, который может подтвердить, что ночью Вас в спальне все же не было, — вздохнула МакГонагалл. — Завтра Вас вызовут на допрос работники Министерства, которым мы были вынуждены передать все данные. Вашей семье уже тоже сообщили. Мне жаль, но если у Вас нет алиби, где Вы находились всю ночь, как не в лаборатории, то Вас осудят...       Милана вышла из кабинета. Ее трясло. Хотелось спрятаться ото всех.       Она сама не помнила, как дошла до второго этажа. Дальше идти она просто не могла. Она зашла в туалет Плаксы Миртл. Казалось, привидение решило затопить туалет. Весь пол был в воде.       Милана сползла по стене и села в лужу. Как и в жизни. Вот она и исправила свое будущее. Или же наоборот приблизила его. Если отец каким-то чудесным образом отмажет ее от тюрьмы, то из школы ее точно исключат, а это значит, что никакой академии, только наследники...       Милане было настолько плохо, что она не обращала внимание на какие-то голоса, исходившие из кабинки Миртл и ее завывания.       — Забини? — послышался голос Поттер. — Ты почему тут? Ты чего плачешь? Что случилось?       Но Милана ничего не ответила, лишь больше разрыдавшись.       — Пойдем, — Лили начала поднимать ее. — Я провожу тебя… скоро отбой.       — Нет, — заорала на нее Милана, сама того не ожидая. — Я не пойду туда. Сато… Тварь. Она специально. Неужели это она…       — Но нельзя же на ночь остаться в коридоре, — предприняла попытку Лили. — Пойдем к нам.       Милана понимала, что Лили права. И хоть с Урсулой они не помирились, но выхода другого не было. Она не хотела доставлять удовольствие Сато видеть ее слезы, а если завтра ей выдвинут обвинение, она выдернет ей все волосы, потому что терять будет нечего.       — Лили, что случилось? — подбежали к ним девочки, сидевшие в общей гостиной.       — Все нормально, — покачала головой Лили, давая понять, что сейчас не время для вопросов.       Поттер открыла дверь в комнату. И на нее тут же уставились две пары серых глаз. Малфои.       Урсула быстро спрятала что-то за спину, а Скорпиус бросился к ней.       — Что с тобой? — в голосе друга читался нескрываемый ужас.       Милана уже задыхалась от слез, что не могла говорить. Скорпиус перевел вопросительный взгляд на Лили, но та лишь пожала плечами, что-то сказав. А Милана вновь скатилась по стене на пол, закрывая лицо руками.       Скорпиус попросил девочек выйти и сел рядом с ней на пол, крепко сжимая руку.       — На тебя снова напали? — высказал он догадку, почти шепотом. — Ты видела кто это? Тебе что-то сказали? Угрожали?       — Меня завтра посадят в Азкабан, — всхлипнула Милана, кладя голову на плечо Малфоя, понимая, что это в последний раз, когда она видит друга, пока ее не заперли в тюремной камере с дементором или же в поместье Ноттов, при более благоприятном раскладе, хотя едва ли.       — За что? — удивился Скорпиус.       — Это я варила яды, — призналась Милана.       — Чего? — Скорпиус отодвинулся от нее. — Это ты… Но зачем?       — Скорп, я не травила людей, — умоляюще посмотрела на него девушка, в надежде, что хотя бы лучший друг ей поверит. — Да, это делали моими отварами, но не я… И я делала яды с целью создать противоядие… Чтобы не выходить замуж за Нотта, а работать в Министерстве…       Ей стало легче. Почему она так долго держала в себе это все? Скорпиус бы ее понял. И если не потому, что ему тоже предстояло создать семью не по любви (а Милана видела, что он спокойно к этому относится, в принципе, как и все парни, жизнь которых особо не меняется), а потому, что он ее друг. И всегда поддержит ее, даже если она не права. Какая она дура...       — Расскажи мне все, что сегодня было, — потребовал Скорпиус.       Милана рассказала про сегодняшнюю ночь, заклинание на входе, стычку с Ацуко, про ее допрос в кабинете директора всем преподавательским составом, завтрашний допрос с участниками Министерства.       — Вот сука, — зарычал Скорпиус. — Хотя я бы ни за что не подумал, что это она… Я был уверен, что это дурмстранговцы готовят… ну или таскают зелья. Думает, что раз дед Министр, то она окажется безнаказанной?       Малфой начал подниматься.       — Ты куда? — обеспокоенно спросила Милана, опасаясь, что и Скорп наделает глупостей.       — Тебя спасать, — вздохнул он. — Не знаю пока как, но до утра мы с Алом что-то придумаем. А ты поспи. Лучше здесь, у девочек. Думаю, Поттер вполне сможет уйти в свою башню, раз она такое уже проделывала. И с Сато мы тоже со временем разберемся, но лучше сейчас тебе с ней не видеться.       Скорпиус вышел. И в комнате повисла гнетущая тишина. Ну, хоть что-то у нее хорошее есть в жизни — друзья.       На лестнице послышались шаги. И в комнату вошла Урсула, садясь на колени напротив нее.       — Прости меня, — сказала Малфой. — Мне Скорп сказал, что тебя подозревают… Но я верю, что это не так, ты не стала бы меня травить. И я завтра дам показания, что ты точно не могла.       — Едва ли меня это оправдает, — вздохнула Забини. — Я варила незаконные зелья. Это все равно срок. Даже без покушения на жизнь людей.       — Если Скорп обещал что-то придумать, он придумает, — заверила ее Урсула. — Тем более, пока твоя вина не доказана, к тебе не будут применять Сыворотку правды.       — А что, Поттер тоже знает? — поджала губы Милана.       — Нет, — покачала головой Урсула. — Она сразу ушла в Гриффиндорскую башню, после того, как привела тебя.       — Понятно, — сказала Милана. — Прости, что участвовала в сценке Поттер...       — Дурочка, — обняла ее Урсула. — Все будет хорошо, и я сама сделаю тебе самый лучший костюм в подарок! Слышишь? Тем более, что я делаю костюм и Скорпиусу, потому что он слишком занятая задница. Он на меня еще и свое дополнительное задание свалил по Амулетологии… Я бы подумала, что он решил до нового года свой список закрыть и ходит каждую ночь по девушкам, но по его состоянию не скажешь…       Милане резко стало стыдно. Она тоже прекрасно видела, что Скорпу плохо и его что-то тревожит, хоть он и не признался. Но он ради ее спасения задвинул все свои переживания. Значит, пора и ей взять себя в руки. Перед завтрашним днем ей нужно хорошенько выспаться.       — Держи, — словно прочитав ее мысли, Урсула протянула ей снотворное. — Мне после Больничного крыла давали, осталось.       Милана выпила зелье и провалилась в сон, даже не обращая внимания на то, что ее кровать окружает все красно-золотого цвета.       Утром Урсула постоянно что-то говорила, пока они спускались на завтрак. Милана была ей благодарна за то, что пытается ее отвлечь. Однако, мысли были совсем не здесь.       Пододвинув тарелку с хлопьями, Милана осмотрела Большой зал, возможно, в последний раз. Студенты спокойно завтракали, шумно обсуждая невыученные уроки. Хорошо хоть не разнеслась вся эта ситуация по Хогвартсу.       Милана попыталась отыскать взглядом Ала и Скорпа, но мальчиков не было. Неужели у них ничего не вышло? И даже не придут попрощаться с ней?       И даже Джеймса и того нет. Теперь точно не будет никаких колких комментариев в ее сторону за завтраком. Странно, но ей будет этого не хватать.       Было почти девять. Милана с Урсулой пошли к кабинету МакГонагалл. Малфой была настроена решительно сказать, что не винит ни в чем Милану.       — Роуз, — окликнула старосту Милана на третьем этаже. — Ты не знаешь, где Скорп и Ал?       — Не знаю, — недовольно покачала головой Роза. — Малфой вчера влетел как ненормальный, забрал Ала и на ночь они не вернулись.       Они направились дальше. Однако Урсулу никто даже не стал слушать, а МакГонагалл быстро отправила ее на занятия. Милана заметила, что в кабинете кроме вчерашнего состава находились еще Гарри Поттер, ее отец и, видимо, представитель американского министерства.       — Мисс Забини, присаживайтесь, — кивнул Поттер на стул перед собой. — Как Вам известно, Чары опознавания, установленные по просьбе Министерства, зафиксировали, что позавчера вечером Вы входили в Лабораторию, чего Вы не отрицаете, однако утверждаете, что не варили и не использовали то, что находится в Вашем котле.       — Совершенно верно, мистер Поттер, — сказала Милана, а потом не сдержалась. — И в замке есть достаточно много людей, кому выгодно меня подставить. Например, Ацуко Сато. Она с первого дня позволяла себе опускать колкости и угрозы в мою сторону из-за того, что мой отец был Пожирателем Смерти. Почему никто не проверяет подлинность ее слов? Если чары не зарегистрировали ее, она не была в лаборатории, и не может утверждать, что я там провела всю ночь.       — Верно, мисс Забини, но, к сожалению, Министерство не может установить личность того, кто варил предыдущие яды, но такие совпадения, что после Вашего посещения лаборатории там появился еще более сильный... — Гарри всматривался в ее лицо. — Тем более, Вы не можете ответить на вопрос, где Вы были в тот вечер, если не в лабораториях. У Вас есть свидетели? Уверяю Вас, в заклинании не может быть ошибки, оно зафиксировало Вас, как единственную посетительницу…       — Не единственную, — послышался голос из только что открывшейся двери кабинета.       Милана резко обернулась и удивленно уставилась на вошедшего, совершенно не ожидая увидеть здесь именно этого человека.