Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Милана Нотт (Забини)       Милана вышла из камина в гостиную своего дома. Хотелось тут же лечь на коврике, свернуться калачиком и плакать. Она все понимала давно, но пока она еще была в Хогвартсе, в ней теплилась надежда, что это все страшный сон. Хогвартс всегда отдавал теплом и уютом, ассоциировался с детством, когда все было хорошо. Но гобелены и картины пятнадцатых веков на стенах собственного дома теперь как никогда напоминали ей о том, кто же она есть на самом деле. Чистокровная и безвольная. Годная лишь на продолжение чьего-то рода.       — Мисс Милана снова дома, — с хлопком и поклоном появился их домовой эльф Винси. — Хозяев пока что нет дома. Они готовятся к свадьбе в поместье Ноттов — будет потрясающий день, Винси очень рад этому событию. Мисс Милана желает чаю?       Милана отрицательно покачала головой и бегом направилась в свою комнату, упав на огромную круглую кровать с балдахином, и расплакалась. Хотелось сбежать из этого дома, сбежать от своей судьбы, но было не к кому. Не существует тех людей, кого ей было бы не жалко подставить под разъяренную руку своего жениха. Если все удастся и Альбус сумеет донести все до Джеймса, то хотя бы это станет ее радостью на долгие и несчастливые замужние годы. Она надеялась, что он сможет полюбить другую, кого-то похожую на Клэр, ту, с кем ему будет также легко, как и наедине с собой, просто потому, что он заслуживает жить долго и счастливо в окружении любящих его людей, под защитой.       Милана всегда знала, что ее ждет дальше, чего она хочет от жизни, но всего одна подпись на одном документе сделала ее жизнь адом. Тьмой, которая была все ближе. И лучше самой отдаться в плен дементорам, чем сказать этому человеку «да» у алтаря.       Ей было жаль, что она все испортила, и работа Скорпиуса пройдет даром. Да, ее отец не заплатит больше денег. Но Нотт все знает и поймет, что она не девственница, а значит, ее ждет самая отвратительная медовая неделя.       — Вернулась, — недовольно сказала мать, без стука входя в ее комнату спустя час, когда в Милане больше не осталось слез. — Вставай, пошли.       — Куда? — Милана тут же сжалась, обнимая свои коленки и забираясь в самый угол кровати.       — Целитель пришел, — пояснила мать, вешая в шкаф какое-то знакомое платье.       — Что это? — нахмурилась Милана.       — Твое платье, которое тебе подарил Теодор, в котором ты вчера была на спонсорском балу, — нахмурилась миссис Забини. — Ты что вчера пила?!       — Нет, я просто… — испугалась Милана, начиная заикаться. — Забыла, что переоделась. Я с Альбусом танцевала в другом. А потом сразу отправилась на…       — Хватит болтать, — перебила ее мать. — Пошли.       Милана чувствовала, как ее трясет от злости. Он купил платье своей девке, а потом отдал его ее матери, выдавая… Ну, конечно, он же вчера представил ее своей невестой, конечно, газеты уже пестрили этой новостью и их фотографиями в обнимку.       — Добрый день, мисс Забини, — приветливо улыбнулся ей целитель, едва они вошли в кабинет отца. — Мне нужно Вас осмотреть. Позволите? Вы же уже знакомы с процедурой…       Милана нервно сглотнула и лишь кивнула.       Целитель провел над ней палочкой. В тот раз она и правда ничего не чувствовала. А сейчас внизу живота появилось то тепло, как во время прикосновений Джеймса.       Милана сдерживалась, чтобы не подавать виду и снова не разреветься.       — Все в порядке, — целитель внимательно посмотрел в ее глаза, а потом повернулся к матери, подписывая протокол осмотра.       — Разумеется, — гордо сказала мать. — Она из приличной семьи. Иначе и быть не могло. Скажите, а какие прогнозы на беременность?       — Яйцеклетка созрела и готова к оплодотворению, — ответил целитель. — Но, насколько я знаю, совместимость с женихом проверял другой врач, поэтому я не могу сказать, случится ли зачатие с первого раза, но шансы достаточно велики, организм готов, несмотря на то, что… девственен.       Мать пошла провожать целителя, а Милана сползла по стене на пол, чувствуя, как горят ее щеки. Что они наделали? Неужели она правда через два дня забеременеет и окончательно поставит точку в своей жизни?       Остаток дня ее не трогали. Лишь заставили посетить рождественский ужин, на котором только и были что разговоры о свадьбе. И только один вопрос касался ее успехов в школе.       А Милану волновал другой вопрос, что будет с ее образованием.       — Папа, — подала голос Милана, когда домовики накрывали стол десертами. — А что будет с моей учебой? Если я забеременею… Я хочу окончить хотя бы школу, тем более, что я прошла на второе полугодие на дополнительную программу, а еще я помогаю Альбусу для Турнира…       — Да, я знаю, — кивнул Блейз. — МакГонагалл тоже не очень хотела тебя отпускать. Мы договорились следующим образом. Пока что ты остаешься в школе. Меня заверили, что как только наступит беременность, ваши школьные целители будут готовы наблюдать за твоим здоровьем. Если не получится с первого раза, то в определенные дни тебя отпустят из школы к Нотту. Ну а если тебе будет тяжело или некомфортно… Тебя переведут на домашнее обучение. Не волнуйся, экзамены ты точно сдашь.       — Спасибо, — у Миланы даже немного загорелись глаза.       Значит, ей не придется терпеть Нотта больше недели рядом с собой. Хотя бы до июня у нее есть время не находиться рядом с этим человеком. И если ей будет плохо, на нее с животом будут показывать пальцем, она все равно не уедет из Хогвартса ни днем раньше. С Виктуар можно будет договориться в случае чего. А это лишние полгода что-то придумать, найти выход, пусть даже с ребенком, в конце концов к тому времени уже состоится слушание Лили, может, ей удастся сесть в Азкабан, хотя беременность…       Какой был великий соблазн выпить противозачаточное зелье. Но Милана понимала, что тогда ее привезут к Нотту второй раз, а спать с ним дважды она не хотела совсем, да и тогда попадет от них целителю, который ни в чем не виноват. Милана и так боялась, что Нотт, узнав, что она якобы девственница, и без этого лишит его лицензии, но теплился шанс, что он поверит, что с Джеймсом они не успели зайти настолько далеко.       Ладно, сейчас главное пережить свадьбу и остаток каникул. А дальше у нее будет Скорп, Роза, Энтони. Они все вместе что-то придумают, нужно продолжать верить, что она еще будет счастлива.       Милане даже удалось уснуть. Хотя спала она по-прежнему плохо. Ее все больше мучили кошмары. Но самым большим кошмаром для неё было отсутствие той синеглазой девочки. Видимо, если верить их японскому профессору, она вновь изменила своё будущее, и Милана даже знала в какой момент их с Джеймсом ребёнок перестал быть реальностью.       Наутро она проснулась абсолютно разбитой и встала только лишь с третьей попытки, когда домовик уже насильно стащил с нее одеяло и кинул на кровать ее дневное одеяние.       — Доброе утро, — Милана спустилась к завтраку, когда родители уже почти все доели.       — Сколько можно спать? — недовольно проворчала мать. — У нас с тобой сегодня куча дел. Примерка платья. И мы уже опаздываем!       — Да, конечно, — послушно ответила Милана, делая глоток чая из своего стакана, потому что аппетит тут же пропал после информации о платье.       Мать параллельно с завтраком проверяла рассадку гостей на церемонии, а отец читал свежий номер «Ежедневного пророка», в котором должна была быть в том числе и ее фотография с Альбусом.       — Мама, а почему мой друг Альбус не приглашен на мою свадьбу? — с вызовом спросила Милана, вспомнив, что приглашение получил только Скорпиус с Анабель.       — Потому что это не школьный бал для всех, а свадьба двоих людей, принадлежащих высшему обществу, где людям с улицы не место, — строго сказала мать.       — Или нам всех Поттеров стоит позвать? — раздался голос отца из-за газеты.       — Зачем всех? — Милана почувствовала, как заливается краской. — Я дружу только с Альбусом.       — Нет, ты только посмотри на этого старшего Поттера, — отец резко откинул газету на стол, показывая матери какую-то статью, а Милана подпрыгнула на стуле от испуга и неожиданности. — Все на маскарад явились со своими дамами, а он был замечен в обществе каждой! Как вообще такого допустили тренировать команду. Не удивительно, что с этим шутом во главе Хогвартс проиграл Дурмстрангу, о чем вообще думает тренер…       Но Милана дальше не слушала. Она понимала, что отец говорит это все для нее. Будто специально показывает ей, как она низко пала.       — Иди одевайся, — приказала мать. — Нас уже ждут.       Милана поднялась в свою комнату и снова без сил упала на кровать.       Вдруг в окно раздался стук. Милана повернула голову и увидела сову Альбуса с письмом. Девушка быстро подскочила к окну, впуская птицу, надеясь, что именно в этом письме ее спасение, что Ал написал, что Нотта засадили в тюрьму, и она свободна.       Она понимала, что там ничего подобного не будет, но все равно открывала конверт с надеждой, она до самого завтрашнего алтаря будет надеяться, что случится конец света, возродится Волан-де-Морт, в конце концов что придет Джеймс и заберет ее со свадьбы, как бы ей одновременно хотелось и не хотелось этого.              Милана,       Как ты? Хотя я понимаю, какой это глупый вопрос… Но я все равно не хочу, чтобы ты опускала руки. Свадьба — это еще не конец. Мы тебя вытащим, обещаю!       Я пишу, чтобы сказать тебе, что я вчера выполнил твою просьбу и поговорил с Джеймсом. Я не знаю, что он понял, но я ему максимально подробно рассказал о ваших законах. Он мне поклялся, что не сунется на свадьбу. Но я с него завтра тоже глаз не спущу. Лили будет с Урсулой, а я с Джеймсом. Но мне кажется, что если со свадьбой он смирился, то вряд ли совсем оставит это дело. А поскольку он знает, что мы за ним следим и будем отговаривать, начнет действовать не на наших глазах, когда мы вернемся в Хогвартс.       Удачи тебе завтра, прости, что не буду рядом с тобой в такой день, но надеюсь, что тебе Скорпиус друг намного лучше, чем мне.       Альбус              И вновь те самые смешанные чувства. С одной стороны облегчение, что Джеймс завтра не явится и не даст Нотту и ее отцу повода. Но с другой снова страх, что он все же что-то придумал, неужели, даже узнав, что у нее будет ребенок от другого, не собирается отступаться от нее?       Да и Роза дала ей небольшую надежду, что возможно этот ужас чистокровных кончится, хотя и не советовала раньше времени радоваться.       Может, Джеймс тоже уговорил отца взять его в какой-то проект, но как же тогда квиддич?       — Ты еще не готова! — в комнату вошла мать, вырывая письмо из ее рук и разрывая пополам. — Нашла время письма читать.       Через пятнадцать минут они были уже на самой модной улице недалеко от Косого переулка. И как только Милана сфокусировала взгляд после трансгрессии, то ей показалось, что в самом конце улицы она увидела непослушные черные волосы Джеймса. Нет, ей определенно показалось, она просто сходит с ума…       — Пэнси, — воскликнула мать и принялась целовать подругу, которая была со своей дочерью Патрицией, которая училась на Слизерине на пятом курсе вместе с Урсулой и была той еще сволочью. — Не ожидала тебя здесь увидеть!       — Подбирали наряд для Патриции на вечеринку в Хогвартсе ко дню всех влюбленных, — пояснила Паркинсон. — А то ведь в Хогсмиде ничего не купить для приличных девушек.       — И то верно, — согласилась с ней мать.       А Милана вновь смотрела в одну точку. В ту, где, как ей показалось, испарился Джеймс, но сейчас там было пусто. Нет, она определенно сходит с ума, потому что сейчас в носу чувствует его запах, тот самый, что год назад на уроках по зельям, когда впервые услышала его от Амортенции…       — … на примерку, — закончила фразу ее мать. — А вот и девочки.       Милана повернула голову и увидела Николь и Беатрис, ее соседок по комнате, которым вместе с приглашением пришли еще ленточки подружек невесты. Милана в целом неплохо относилась к девочкам. Но сейчас до истерического смеха ей захотелось увидеть здесь Сато, подраться с ней из-за ее поведения, но только не надевать подвенечное платье.       Они вошли в магазин мадам Берк. Действительно, это был настоящий рай для богатых принцесс, который и рядом не стоял с магазином мадам Малкин для обычных волшебников. Ряды с цветными и однотонными платьями, расшитые драгоценными камнями пестрились перед глазами, а в самом конце стоял манекен, одетый в свадебное платье.       Платье было сдержанным, но при этом кричало от роскоши. Корсет был расшит настоящими бриллиантами. Открытая зона декольте предназначалась для массивного ожерелья, которое принадлежало роду матери — Фоули. Перчатки на руки и диадема Ноттов на голову, которая и будет надежно держать длинную фату, которая сливалась с длинным шлейфом платья. И только одна деталь выдавала в ней настоящего подростка, а не женщину. По всей пышной юбке платья и на фате были прикреплены трансфигурированные большие белые бабочки, которые и придавали этому платью легкости, а также надежды, что ее крылья тоже останутся целы.       — Какая красота, — ахнула Николь. — Скорее бы лето и моя свадьба…       — Наконец-то, — наверху появилась мадам Берк. — Я вас уже заждалась.       — А какие у нас будут платья? — с нетерпением спросила Беатрис.       Девочкам достались светло-фиолетовые платья в пол с завязывающимися на шее топами, с поясками из цветов на талии и такой же комплект цветов для венков на голову.       И пока девочки радостно осматривали себя в зеркала, Милана с потухшими глазами смотрела на свое отражение, пока мама и мадам Берк колдовали над ее платьем. Главным вопросом было наложить ли на платье согревающие чары дополнительно к тем, что и так будут на поляне для церемонии с растопленным снегом или же надеть поверх небольшую белую шубку, пока они с отцом будут идти от дома к поляне. А Милана не могла поверить, что этот час все ближе.       И вновь ей вспомнился Джеймс, потому что его запах до сих пор оставался в носу, и она, как и на улице, чувствовала его присутствие рядом. А как бы светились ее глаза, если бы она в этом платье выходила замуж за него? Да бабочки без всякого дополнительного волшебства бы ожили от ее эмоций.       Но Джеймс остался в прошлой жизни. Той, где нет всего этого. Той, где она просто взяла бы его за руку в обычных маггловских джинсах и больше никогда бы не отпускала.       Как только последние штрихи были готовы, явился домовик, чтобы доставить платье сразу в поместье Ноттов. А Милана почувствовала легкость на своих плечах. Последний вечер, когда она еще может быть собой.       А когда к ней вечером зашел еще и Скорпиус, она будто и вовсе снова оказалась в детстве.       — Привет, — он поцеловал ее в щеку, присаживаясь на ее кровать. — Как ты?       Выглядел Малфой таким же подавленным. То ли из-за Анабель, которая жила в их доме, то ли из-за потери Альбуса, то ли из-за Лили. А, может, ее комната просто впитала это уныние, которое передавалось любому, кто тут очутится.       — Отвратительно, — Милана не стала даже врать. — Не думала, что ты зайдешь.       — Урсула завтра уезжает к Поттерам, — вздохнул Скорпиус. — Отпустила меня сегодня на вечер, делают с Анабель прическу ей к завтрашнему мероприятию, даже выгнали меня. Хотел сначала к Поттерам по привычке отправиться, а потом вспомнил, что меня и на порог не пустят. А еще потом вспомнил, что есть в этой стране человек, которому еще хуже, чем мне.       — Да уж, — печально вздохнула Милана.       — Как осмотр? — поинтересовался Малфой. — Прокатило?       — Ну если я все еще жива — да, — усмехнулась Милана. — Впрочем… Нотт в это явно не поверит, но я уверена, что будет молчать, потому что у самого рыло в пушку, не будет выпендриваться, когда свою девку мной на том маскараде представил. Только вот мне наедине достанется сполна…       — Думаешь, что без шансов выставить его нарушителем контракта? — поджал губы Скорпиус.       — А ему меня? — подняла взгляд Милана на Скорпиуса, давая понять, что выхода нет, и все испортила именно она, ведь иначе Нотт мог бы с ней по-хорошему, но только не сейчас. — Я много думала, как он не побоялся ее привести на маскарад… И поняла, что он знал, что я туда пойду с Джимом. Каркаров ему передал это, но не успел уже сообщить о том, что мы расстались. И я вновь все испортила. Ведь если бы я была весь вечер в школе, то к нему возникли вопросы… Но разве я могла не пойти? Альбус вроде убедил Джеймса, но мне казалось, что я сегодня видела…       — Я тоже разговаривал с отцом, — тихо сказал Малфой. — Бесполезно. Кажется, эти измены, прописанные в контрактах, никого из взрослых не волнуют. Им важны лишь деньги и влияние, и по сути никакое нарушение не будет им являться.       В комнате повисло напряженное молчание. Милана не знала, что говорить. Да и слова в их ситуации были излишни. Хотя Скорпиусу повезло определенно больше. Он не оправдывался перед своей невестой куда он вышел из дома и во сколько вернется.       — Слушай, завтра все в силе, — первым нарушил тишину Скорпиус. — Я попробую найти у них в доме что-то незаконное… Когда Джеймс вынес тебя из этого помещения, на тебя было страшно смотреть. Не может человек, не практикующий темную магию, создавать настолько сильный Круциатус.       — Будь осторожен, ладно? — чуть кивнула Милана. — Тебе-то он ничего не сделает. Но он сразу решит, что это моя идея. Для меня уже хуже некуда, но я не дам ему испортить карьеру Джеймсу.       — Я… попросил Урсулу послушать, что происходит в доме Поттеров, — закусил губу Малфой. — Думаю, что если она заметит за Джеймсом что-то…       — Зачем ей все это надо? — спросила Милана, которая совсем не понимала, зачем Урсула набилась в подружки к Поттер. — Могу понять Лили, она заинтересована в тебе, но…       — Сначала ей было жалко и меня, и Поттер, а сейчас... — Скорпиус виновато опустил глаза. — А сейчас я попросил ее. И не надо на меня так смотреть. Ты попросила Альбуса, а я попросил о том же Урсулу.       — О чем? — подняла брови Милана. — Ты снова решил ее бросить?       — А по-твоему это все правильно? — Скорпиус встал с кровати и начал расхаживать по комнате. — Правильно, что я буду целый день проводить с Анабель, а ночью спать с Лили?       — Я тебе уже который месяц говорю, что это все неправильно, — фыркнула Милана. — Только вот ты меня слушать не желаешь. Что ты опять делаешь? Заставляешь ее бросить тебя?       — Я не могу сам, — Скорпиус снова сел и опустил лицо в ладони. — Я ее люблю, я не смогу ее бросить. Но если это сделает она сама… Думаешь Поттер выдержит долго мое вечное присутствие и общение с Савар?       — Малфой, — застонала Милана. — Ты ни черта не меняешься! Только не смей говорить мне, что ты специально будешь проводить больше времени с Савар, чтобы бесить Лили. Иначе я тебя ударю!       — Да, — сказал Скорп, но тут же закрылся от удара Миланы. — Только с другой целью. Понимаешь, Анабель она… Она другая. Прошло всего два дня, но я не верю, что этот человек мог отдавать приказы на убийство. Вопрос зачем Симоне ее подставлять и куда она сама делась, не доучившись семестр?       — Ты что, в нее влюбился? — засмеялась Милана.       — Нет, — смутился Скорпиус. — Но что-то в ней есть, что меня к ней тянет. Она совсем не такая, как я ее представлял все эти полгода. Я люблю Лили, но я и не хочу обижать Анабель.       — Знаешь, в один момент я была близка, чтобы правда все то, что у меня было с Джеймсом, превратить в игру, — снова стала серьезной Милана. — И я просто советую тебе не вестись совсем на все, что она делает.       — Ладно, посмотрим, — почесал затылок Малфой. — Просто пока я буду это выяснять, кто она такая и чего на самом деле хочет, я не могу допускать того, чтобы Лили пострадала, да и просто мучила себя, смотря на нас вдвоем, она точно не заслуживает того, чтобы я рядом с ней оступился второй раз, а зная себя и то, что сейчас происходит, я могу однажды забыться...       — Если она тебя простила за все хорошее, что ты с ней сделал… — усмехнулась Милана. — Я не знаю, что тебе надо сделать, чтобы она тебя разлюбила. Разве что с Анабель правда переспать, наверное, действительно, второй раз даже Поттер подобного не простит. Скорп, это не руководство к действию!       — Я и не планировал, — потупился Малфой.       — Ой, да знаю я тебя, — цокнула языком Милана. — Полгода назад она еще была французской шваброй, а сейчас ты ее уже обижать не хочешь, да и вам секс не то, что простят, а еще и поощрять будут, что в Хогвартсе отдельную комнату выделят.       — И вообще, тебе значит можно было посылать Джеймса и делать вид, что ты любишь своего жениха, чтобы его защитить, а мне нет? — перешел на крик Скорпиус. — Я не хочу после Урсулы и Рейчел еще один раз сидеть около больничной койки рядом с Лили, на этот раз отравленной, а не чуть не убитой собственным выбросом.       — Извини, — опустила глаза Милана. — Просто когда у меня все так плохо, подсознательно хочется, чтобы хотя бы у кого-то было хорошо.       — У нас у всех все будет хорошо, — Скорпиус присел рядом и обнял ее. — Я пойду, увидимся завтра.              В отличие от прошлой ночи с кошмарами, этой она не сомкнула и глаз. Снова рыдания сотрясали ее комнату, на которую она наложила оглушающее заклинание, сняв его лишь под утро. Этот день настал.       В комнату начали пробираться лучи солнца. Забавно, что оно вышло именно в этот день. И вместе с первыми лучами солнца в ее комнате появился домовик.       Винси держал в руках огромную корзину с ландышами.       — Мисс Милане подарок, — поклонился эльф, ставя на пол корзину.       — От кого это? — нервно сглотнула Милана.       — Винси не знает, — испуганно замотал головой эльф. — Винси забрал все, что пришло семье Забини.       Домовик удалился, а Милана осторожно подошла к цветам. Вдруг они прокляты? Но запах ландышей, разносящийся по всей комнате просто не оставлял ей выбора, как зарыться в них носом.       И вдруг Милана носом почувствовала что-то твердое, доставая с самого дна открытку. Милана открыла ее, но та была пуста. Лишь маленькая нарисованная бабочка.       А она все поняла это без слов. Это было от Джеймса, который, действительно, вчера наблюдал за ее примеркой платья. Только бы понять, это прощальный подарок или же, наоборот, что все еще не закончено и она по-прежнему его?       — Неужели встала? — в комнате появилась мама. — А это еще что такое?       — Это от Альбуса, — Милана быстро затолкала корзину под кровать. — Вы же его не позвали, а он меня поздравляет.       — Собирайся, — приказала мать. — Будем готовиться уже у Ноттов.       Кажется, всем на нее было все равно. Домовики делали последние приготовления и украшения сада и гостиной, в которой состоится празднование после церемонии. Их отцы давали интервью в газету.       А Милана тем временем решила воспользоваться моментом и помочь Скорпиусу что-то искать в доме. Тем более, в отличие от него, она успела кое-что тут изучить. И она была уверена, что наибольший компромат на Ноттов кроется в кабинете.       Будучи уверенной, что в этот день там точно никого не будет, Милана отворила дверь, но увидела за столом Теодора, который отвечал на письма.       — Извини, — Милана побелела от страха. — Я дверью ошиблась, видимо…       — Ничего, заходи, — улыбнулся ей Нотт. — Все-таки это будет и твоим домом тоже с сегодняшнего дня.       — Да, — Милана нервно сглотнула, выдавив из себя улыбку, и зашла.       Это помещение не отличалось от сотни других в этом доме и в целом в домах чистокровных. А, значит, где-то здесь есть вход в родовое хранилище. Интересно, оно работает только на крови Ноттов или…       — Как твои дела? — неожиданно спросил Теодор, отвлекая ее от собственных мыслей.       — Что? — нахмурилась Милана. — А… Спасибо, все хорошо, по учебе одна из лучших…       — Значит, это лучшим принято сбегать со школьных балов и являться на маскарад? — он к ней подошел и грубо схватил за руку, а его глаза стали черными.       — Что, чуть не испортила тебе весь план? — ощетинилась Милана, тут же проклиная себя за свою несдержанность, которая ей потом боком выйдет, но остановиться было уже невозможно. — Так может и замуж она вместо меня выйдет, оборотного зелья одолжить?       Милана выдернула клок волос, кидая их в Нотта.       — Или что, дети полукровки не устраивают чистокровную семейку? — продолжала она.       И снова боль. Собственные ногти больно входили в ладони. Но все быстро прекратилось, по сравнению с тем разом это было ничто.       — Исключительно из-за свадьбы дам тебе послабление сейчас, — Нотт взял со стола конверт и развернул его. — Ты еще поймешь, что я слишком добр к тебе. Своих родителей ты этим заключением провела. Но сегодня ночью, если я узнаю, что ты не девственница… Кажется, ты уже даже больше не нужна своему Поттеру. И тебе будет лучше, если ты все еще будешь нужна мне.       Теодор открыл дверь и вышвырнул Милану из кабинета.       Она обняла себя за плечи и пошла вниз, где на столы уже выносили закуски.       И снова хотелось плакать от того, что она не заслуживает такой жизни.              Милана пустым взглядом смотрела сквозь зеркало в свое отражение, пока стилисты колдовали над ее локонами и красными от слез глазами. В голове стучали часы, отдаваясь последними минутами. И вновь надетое на нее платье придало неимоверной тяжести и груз ответственности.       — Красавица, — сказала мама, заставив ее покружиться. — Я мечтала увидеть тебя в свадебном платье со дня твоего рождения, да еще и за таким достойным человеком…       — Да, — ответила Милана, чуть выше натягивая перчатку, чтобы закрыть уже начавший проявляться синяк на руке.       — Побудь здесь, чтобы гости тебя заранее не увидели, — миссис Забини вытерла слезы платочком. — Отец зайдет за тобой, как придет время.       Платье было таким пышным и неудобным, что она боялась сесть в нем, чтобы не раздавить раньше времени всем бабочкам крылья, как вдруг послышался стук в дверь. Милана оглянулась, она так надеялась, что у нее есть еще хоть немного времени… Но это был не отец, а Скорпиус, поэтому Милана выдохнула.       — Ты такая красивая, — прошептал на ухо Скорпиус, заключая ее в крепкие объятия, а Милана всхлипнула. — Тише, не плачь, я рядом…       Милана уткнулась носом в плечо Скорпиуса, который был в костюме. Ей с детства нравилось, как они на нем сидят. Почему им достались самые ужасные вторые половинки из всех возможных?       А она продолжала в отличие от Скорпиуса не доверять Анабель.       И тут как по заказу вновь раздался стук в дверь, и француженка появилась в комнате. Она была в малиновом платье, которое было чуть ниже колена с пышной юбкой, кружевными рукавами и открытым декольте, на котором виднелся на золотой цепочке фамильный камень Саваров. Обычно те девушки, которые больше всего похожи на ангелов, оказываются демонами.       — Скорпиус, — сказала она с легким французским акцентом. — Ты куда пропал?       — Извини, — Скорпиус отошел от нее и приобнял Анабель, а Милана невольно отметила, что они и правда неплохо вместе смотрятся. — Очень хотел увидеть Милану до церемонии.       — Анабель, — улыбнулась ей француженка, протягивая свою тонкую руку. — Можно просто Бель. Мне Скорпиус и Урсула много о тебе рассказывали. Рада, что в Хогвартсе будут хоть немного знакомые мне люди.       — Поздравляю с прохождением отбора, — улыбнулась Милана, продолжая светскую беседу, потому что она ее хоть как-то отвлекала от того, что творилось за окном и ждало ее за этой дверью. — Думаю, тебе понравится в Хогвартсе, впрочем, что-то ты уже видела.       — Да, Скорпиус мне все любезно показал, — с улыбкой кивнула Анабель. — Надеюсь, что буду жить в Слизерине с тобой или Урсулой.       — Со мной точно нет, — хмыкнула Милана, расплываясь в улыбке. — С нами в комнате уже живет одна иностранка.       — Жаль, — пожала француженка плечами, ничуть не расстроившись. — Но в любом случае, будем видеться чаще, ты же вернешься в Хогвартс?       — Да, я доучусь, — закивала Милана. — Так изначально и планировалось, просто… свадьбу пришлось сыграть чуть раньше.       — Ты такая красивая, — Савар осмотрела ее платье. — Надеюсь, что я поймаю букет невесты…       Скорпиус закашлялся. Анабель на него удивленно посмотрела, но он отвесил Милане тоже дежурный комплимент, одним видом показывая, что если у Савар к концу вечера появится букет в руках, то он ее убьет, хотя и прекрасно понимал, что букет и так прилетит к той, чья свадьба следующая, а это скорее всего будет Николь. Впрочем, если Скорпиус попадется с Лили кому-нибудь на глаза, Драко тоже, как и ее отец, разозлится, и их свадьба будет уже летом, ведь Анабель уже будет совершеннолетняя, а как показывает практика, замужество не всегда является поводом бросать школу и ее также смогут перевести на домашнее обучение, и что-то подсказывало Милане, что Анабель будет такому только рада.       Действительно, девушка поразительно умела располагать к себе. Не будь Милана сама такой манипуляторшей до недавнего времени, купилась бы на ее милую улыбку и честные глаза. Но какая-то интуиция ей подсказывала, что здесь все не так просто, хотя едва ли можно разглядеть настоящего человека за этой чистокровной обязательной маской.       В мыслях о Скорпе и Анабель прошло еще немного времени и, наконец, за ней явился отец.       — Готова? — спросил он, подавая свой локоть.       — Нет, — ответила Милана, отходя от него на два шага. — Я не хочу. С каких пор тебе статус стал важнее моих желаний? Если ты меня любишь, почему не хочешь, чтобы я была счастлива?       — Так, — строго сказал отец. — Я как раз все это и делаю, чтобы ты была счастлива. Поверь мне, так надо, ты будешь под защитой. Когда-нибудь ты поймешь, о чем я говорил, и что такое в современном мире статус.       Милана подавила дрожь, опуская себе на лицо фату, взяла букет и послушно взяла отца под руку, ступая по мраморным ступеням на каблуках, звук от которых эхом разносился по пустой гостиной, в которой уже были накрыты столы, но гости были в саду.       Они под музыку и медленно шли по дорожке, на которой растопили снег, от дома до полянки. Гости под подогревающим заклинанием встали и обернулись на них. Милана чувствовала, как подкашиваются ноги и только крепче схватилась за отца.       Сдавленный выдох вырвался из ее рта, когда она увидела Нотта возле арки в костюме и парадной мантии. В голове эхом разнеслись его слова после ее пыток на маскараде, что они встретятся у алтаря, и еще его сегодняшнее поведение. Но она заставляла себя идти дальше.       Теплая рука отца передала ее ледяную руку Нотту, который улыбался, хотя это скорее была ухмылка. Милана чувствовала дрожь во всем теле. Ей казалось, что она сейчас упадет в обморок.       Девушка совсем не слушала священника, клятву Нотта и дрожащим голосом произнесла свою, которую ей во время прически всунула мама, запретив добавлять от себя хоть слово. Они оба говорили про верность. И оба знали, что не сдержат эту клятву, потому что Милана была уверена, что как только она увидит Джеймса, тут же начнет его раздевать, целовать, трогать везде, где только можно.       — Мистер Нотт, Вы согласны взять в жены мисс Забини? — вновь раздался голос священника.       — Да, — все с такой же ноткой усмешки и презрения сказал Теодор.       — Мисс Забини, Вы согласны взять в мужья мистера Нотта? — обращение к ней.       Тишина. Ни единого звука. Лишь ее бешено стучащее сердце и шелест бумажек священника. Вот сейчас. Должен появиться Джеймс. Взять ее за руку. И они сбегут. Но тишина продолжала стоять и не слышалось никаких хлопков трансгрессии. Потому что она сама просила, потому что так надо для него, а это ее настоящая чистокровная жизнь.       — Да, — почти шепотом ответила Милана, прикрывая глаза, представляя, что говорит это «да» Джеймсу.       Нотт взял ее левую ладонь и надел на безымянный палец довольно-таки массивное кольцо, принадлежащее роду. Милана почувствовала, как ей тут же стало плохо, словно из нее начали высасывать все силы и магию. На самом деле так и было, это просто был конец…       Она дрожащими пальцами, которые ее совсем не слушались, проделала тоже самое со своим… мужем.       Гости встали, начав аплодировать, а Милана почувствовала на своих губах другие губы. Слишком чужие и сухие. Которые властно целовали ее, словно говоря, что она стала теперь его собственностью, меченая, его фамилией.       — Прошу всех в дом, — сказал старший Нотт. — Мистер и миссис Нотт готовы принимать поздравления.       Нотт весь вечер был с ней очень нежен. Гости постоянно говорили, как ей повезло с женихом. А Милана знала, что как только часы пробьют полночь, никто из них не пожелает оказаться на ее месте.       — Поздравляю, — спустя толпу близких и не очень родственников к ним наконец пробрались Скорпиус с Анабель.       Малфой пожал Нотту руку, а ее поцеловал в щеку, крепко сжав ладонь, отчего ей и правда стало немного легче, просто от понимания того, что хоть один человек здесь на ее стороне.       — Спасибо, Скорпиус, — кивнул Теодор. — А это твоя очаровательная невеста?       — Да, — ответил Скорпиус, а Милана поражалась, как эти чистокровные мужчины умеют так держаться, совсем не выдавая себя. — Анабель Савар.       — Очень приятно, — Теодор поцеловал француженке руку. — Надеюсь, следующая свадьба ваша?       — Не думаю, — сдержанно ответил Скорпиус. — Анабель еще слишком молода для брака.       — В любом случае будем ждать ответного приглашения, — кивнул Нотт, а Малфоя с его невестой сменили новые гости.       В конце поздравлений к ним подошли журналисты и фотографы. Милана не понимала, зачем все чистокровные свадьбы заказывают печать в «Пророк». Обычным людям плевать на то, что происходит в их чистокровном обществе.       — Теодор, а почему ваша невеста, а теперь уже и жена учится в школе, а не на домашнем обучении? — задавала неудобные и каверзные вопросы противная журналистка.       — Потому что в Хогвартсе особый год, такого опыта на домашнем обучении не получить, — сдержанно ответила Милана, бросая взгляд на Нотта, желая посмотреть, как он будет выкручиваться, что ему выгодно жить здесь со своей девкой, пока она в школе.       — А я не против, потому что у меня много дел, — также сдержанно улыбнулся Теодор. — Отец меня вводит в наш семейный бизнес.       — А почему свадьба состоялась раньше? — допытывалась журналистка. — Настолько мне известно, торжество планировалось летом.       — Изменились обстоятельства, — сухо ответил Нотт, бросая многозначительный взгляд на Милану. — Извините, нас ждут гости.       Первый танец жениха и невесты. Идеальный вальс под живую музыку заказанного оркестра. А в голове тот самый танец с Джеймсом у него дома, когда она окончательно и бесповоротно в него влюбилась.       И это был даже не Ал, который оттоптал ей все ноги, которого можно было хотя бы спокойно выносить. Это был Нотт. Ее муж.       Милана никогда не могла подумать, что ее собственная свадьба будет настолько плохой. Кажется, мать заказала даже торт с орехами, которые она ненавидела. Ей кто-то подлил в шампанское антиудачу? Хотя какая разница, какой торт на свадьбе. Любая, даже самая дорогая свадьба, будет самой ужасной, когда выходишь не за любимого человека.       Милана после официальной части сняла свое платье и надела что-то похожее на то, что были у Николь и Беатрис. И если платье на нее больше давить не будет, то кольцо теперь… на неопределенное количество времени будет. Ей нравилось думать об этом именно так.       К облегчению Скорпиуса, как и предсказывала Милана, букет угодил Николь, чему девушка была очень счастлива.       А Милана весь вечер старалась наблюдать за Савар, ей казалось, что француженка будто ищет себе сторонников. Анабель очаровывала всех, с кем начинала беседу, в основном девушек, может это были антивейловские чары? Николь и Беатрис тоже были безумно рады знакомству с ней и уже ждали ее на Слизерин, с удовольствием слушая рассказ о ее родословной.       Но, видимо, Скорпиуса это все не волновало. Пока Анабель увлекалась беседой с кем-то, друг тут же исчезал из поля зрения. Неужели обходил дом, чтобы что-то найти на Нотта, а от этой мысли становилось на душе теплее.              Полночь. Дверь с характерным громким звуком в спальню Нотта закрылась. Они остались в поместье одни.       — Готова к проверке? — над ее ухом раздался шепот, а завязки перестали сдерживать платье, которое упало вниз, оставив ее тело почти полностью обнаженным.       Милана снова почувствовала, как ее трясет, она не хотела, совсем не хотела, знала, что сейчас будет.       Нотт грубо бросил ее на свою кровать, привязывая ее руки и ноги. А Милана даже не пыталась вырваться. Знала, что в таком случае будет только хуже.       Грубыми руками он лапал ее тело. Совсем не нежные прикосновения Джеймса, которые были направлены на удовольствие для нее, а не для него. Но она обязана это терпеть.       — Что мне с тобой сделать, если заключение целителя фальшивка? — прорычал он, больно оттягивая ее сосок и кусая до крови губу.       Милана чувствовала стойкий запах алкоголя от дыхания. Видела в темноте ненормальный блеск в его глазах. Он медленно снимал с себя одежду, растягивая эту пытку ожидания, сам уже все прекрасно зная, какое наказание он ей подготовил.       Резкое движение, и он на всю глубину вошел в нее, отчего у Миланы из глаз посыпались искры. Тело дернулось, но веревки практически не дали ему этого сделать. Она издала жалобный стон, похожий на плач.       Он из нее вышел и вошел второй раз еще резче.       — Не надо, пожалуйста, — не выдержала Милана, начав умолять.       — Не надо было спать с этим… — снова резкий толчок, а ее кулаки от боли сжались. — Теперь ты моя и я буду делать с тобой все, что захочу.       — Это была случайность, я ему все сказала, ты же слышал… — сквозь рыдания проговорила Милана.       Но Нотт лишь наращивал темп, грубо сжимая ее грудь. Потом он отвязал ее, перевернув и поставив на колени, трансфигурировал из чего-то плетку, и Милана почувствовала, как загорелась огнем ее ягодица. Она снова и снова умоляла его прекратить, но он не останавливался.       Наконец, она почувствовала, как он кончил в нее, а сам упал рядом, тут же засыпая. Милана вскочила с кровати, забиваясь в угол, снова дав волю слезам. Так и хотелось произнести заветное противозачаточное заклинание, но второй раз это повторять ей совсем не хотелось, поэтому она молила Мерлина, чтобы она забеременела и следующие полгода Нотта больше не видела.       Она снова не спала ночью, притворившись спящей лишь на тот момент, когда Нотт проснулся и вышел из комнаты.       Через десять минут около комнаты снова послышались шаги. Милана слышала, как кто-то что-то оставил на тумбочке. И как только она осталась одна, тут же открыла глаза, посмотрев на содержимое.       На тумбочке стоял зеленый чай. А рядом с ним лежала записка, в которой Нотт ей сообщал, что у него дела, и он будет к ужину. Неужели он раскаивается?       Милана, у которой болело все тело, пересохло в горле, жадно и одним глотком осушила все содержимое чашки. Следом девушка сняла с себя кольцо, чувствуя облегчение и свободу. До вечера она относительно свободна.       Милана встала, решив сходить в душ и увидела в окно, как за руку из поместья выходят Теодор со своей девушкой, исчезая за калиткой и трансгрессируя.              — Почему Париж? — спросила Милана, открывая окно и смотря на Эйфелеву башню — наверное, единственное, что ей нравилось в этом городе.       — Честно говоря, у меня на один из вечеров выпадает встреча в спонсорском клубе тут, — Нотт сел в кресло, наблюдая за ней. — Решил совместить приятное с полезным.       — Понятно, — Милана снова отвернулась, надеясь, что здесь не будет Джеймса.       — И ты пойдешь со мной, — хмыкнул он. — Должен же я всем показать свою жену.       — Да, конечно, — покорно ответила Милана.       После первой брачной ночи Нотт к ней больше не притрагивался. Либо был уверен в том, что зачатие произошло, либо не хотел лишний раз изменять своей девушке, либо… ему было стыдно за свое поведение. Впрочем, Милана благодарила Мерлина, что ей больше не пришлось с ним спать, а редкий Круциатус за ее язвительность становился все реже, потому что она стала слишком покорной, буквально начав отсчет дней до возвращения в Хогвартс.       На следующий день они тут же отправились на шоппинг в самые дорогие бутики, где Нотт купил ей красное и очень вызывающее нижнее белье к такому же красному платью с открытой спиной, в котором она должна была пойти на спонсорский вечер.       А потом и вовсе спросил ее предпочтения и повел в ресторан на самом верху башни, откуда открывался вид на Париж. А Милана не понимала, что происходит и причину такой перемены в нем после свадьбы. Думает, что теперь она точно только его или же беспокоится о сильном и здоровом наследнике, которого, она, скорее всего, уже носит?              Все оставшиеся пять дней они путешествовали по Франции, точнее в большинстве своем по ее магическим деревням, потому что Нотт не терпел маглов и все, что с ними связано. Милана даже с удивлением узнала парочку девочек француженок, которые жили в башне старост с Розой. Видимо, новость о ее свадьбе разнеслась не только по Хогвартсу, хотя туда еще никто и не вернулся, а по всему миру.       Конечно, ведь теперь каждый ученик Хогвартса имеет международные контакты. Ей даже пришла поздравительная открытка от Розы с Крамом, в которой под специальным невидимым раствором Роза ей написала, что первый этап их операции уже определен, а Милана поразилась ее гениальности, ведь обычное поздравление прочитал и Нотт, выхватив у нее открытку, и сказал, что приятно удивлен и не ожидал такого от Уизли, на что Милана чуть сдержала улыбку. И с каждым днем она расслаблялась, когда не было никаких вестей о Джеймсе.       Хотя их последний день во Франции, который заканчивался приемом, наводил на нее ужас. Она чувствовала какой-то подвох. Ну не может Нотт быть нормальным, особенно после всего, что он позволял себе с ней делать, она совсем не верит в его чувство вины, как тогда не верила и Скорпиусу.       — Мистер и миссис Нотт, — поклонился швейцар, открывая двери в зал, в котором будет проходить встреча, а Милана передернулась от нового обращения к себе.       В отличие от рождественского маскарада, здесь были расставлены большие круглые столы, потому что все же подразумевался ужин.       — Милана, — окликнул ее немного знакомый голос.       Она обернулась и увидела Джули — тренера сборной Шармбатона в Хогвартсе. Впрочем, ничего удивительного. Она и француженка, и хороший игрок в квиддич, да и ее сборная вылетела из соревнований, поэтому она может позволить себе вечерок на отдых.       — Джулия, здравствуй, — приветливо кивнула Милана.       — Представишь нас? — прищурился Теодор, изучающе смотря на девушку.       — Да, это Джулс, она в Хогвартсе была капитаном французской сборной, — начала Милана. — А этой мой… муж — Теодор.       Милана видела, как изменились глаза девушки, их наполнили боль и понимание, а Милана почувствовала в своих слезы.       — Очень приятно, — поцеловал руку француженки Нотт. — Милана, раз у тебя есть компания, я тебя ненадолго оставлю, мне нужно поговорить с одним человеком.       — Да, конечно, — облегченно выдохнула девушка, потому что впервые с момента их перемещения в Париж Нотт отошел от нее хоть на метр дальше.       — Ты… — начала Джулс.       — Ничего не говори мне, — закрыла глаза Милана, медленно выдыхая.       Джули понимающе кивнула.       — Слушай, — вдруг вспомнила Милана. — А почему твоя сестра уехала раньше окончания семестра из Хогвартса и ее не было в списках на новый?       — Отца посадили, — как-то небрежно ответила француженка. — Связался с какой-то компанией. В общем, мне это не интересно. Я давно сама по себе.       Милана хотела было залезть во все это глубже, но за ней послышался еще один знакомый голос.       — Привет, — сказал Мартин. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Хотя, конечно, намного приятнее, чем Диаша. Но после двухнедельного перерыва я соскучился по всем и рад видеть каждого из наших.       — Что? — Милана чувствовала, как ее накрывает паника. — Кто еще здесь?       — Нам, тренерам, сегодня вручают специальные награды от Мировой ассоциации… — начал рассказывать Кристев. — Сам Виктор Крам приглашен для вручения.       Но Милана его уже не слушала. Вот зачем он позвал ее с собой. Здесь будет Джеймс, а он хочет показать ему, что она его, проверить ее, как она будет себя вести, хитрая и продуманная тварь.       Милана повернулась, желая убежать и где-то спрятаться, чтобы ее никто не видел, как тут же врезалась в Джеймса, который стоял прямо за ней. Хвойный запах ударил в нос. Такой любимый и родной.       Хотелось схватить его за руку, сбежать из этого зала, трансгрессировать как можно дальше, к океану, снять с пальца кольцо, которое давило на нее все больше и выкинуть его, а потом броситься в объятия Джеймса и расцеловать каждый миллиметр его кожи.       — Милана, — прошептал Джеймс. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Я понимаю, что здесь нельзя, поэтому это будет в Хогвартсе. Обещаю, если ты захочешь, чтобы этот разговор стал нашим последним — он станет.       Нет, слишком больно…       Нет, она никогда не сможет сказать ему, что хочет, чтобы какой-нибудь их разговор стал последним. Но этот разговор нужен был и ей. Она понимала, что Нотт, как и Савар, намного хуже, чем кажется на первый взгляд, и для него слишком просто показать Джеймсу, что она его, этим визитом он хочет показать что-то и ей, что он все равно не даст жизни Джеймсу, даже если в будущем их ничего не будет связывать, он никогда не простит ей это прошлое.       Не выдержав его близости, Милана буквально бросилась искать Нотта.       — Милана? — окликнул ее совсем не родной голос, но именно его она искала. — Я думал, что ты с подругой…       — К ней ее парень пришел и… — запнулась Милана, не в силах обернуться назад, чтобы понять, смотрит на них Джеймс, потому что ей нужно было отвлечь Нотта, чтобы он не заметил Поттера.       — Ладно, — улыбнулся он. — Позволь представить тебя моим коллегами, уже как официальную супругу и без этих маскарадных масок.       Милана здоровалась с высокопоставленными спонсорами, пока всех не пригласили начать праздничный ужин, в течение которого началось и награждение.       Она совсем не смотрела на сцену, когда туда вышел Джеймс и сказал какую-то речь, что он рад награде, но квиддич это всего лишь игра, а главные жизненные награды состоят совсем в другом.       Хотелось напиться, и Милана потянулась за эльфийским вином.       — Лучше не стоит, — Нотт забрал у нее бокал. — Мне нужны здоровые наследники.       Милана лишь кивнула. Как она не хотела, чтобы это было правдой. Но если она, действительно, уже беременна, то это глупо вредить своему ребенку, он же не виноват, что у него отец такой мудак.       — Пойдем потанцуем, — предложил Нотт, когда официальная часть закончилась, включили легкий джаз, а гости постепенно начали расходиться.       Милана не могла ему отказать, поэтому послушно подала руку. Это все проверка, Джеймс где-то рядом и на них смотрит. Поэтому она смотрела только на Теодора, не давая ему повода.       — Мне так не хочется отпускать тебя в Хогвартс, — проговорил он, смотря ей в глаза.       — Но я должна, — Милана почувствовала, как защемило сердце, ведь теперь не отец, а он может и имеет право запретить ей. — Мне нужно получить школьное образование…       — Хорошо, что этот вечер еще наш, — сказал Теодор, опуская голову и примыкая губами к ее шее.       Милана отвела взгляд, вновь увидев непослушные черные волосы, прежде чем их хозяин с хлопком трансгрессии растворился в воздухе. Сердце снова сжалось от боли. Интересно, разговор все еще в силе?